Глава 18. Внешняя политика России накануне Первой мировой войны (1907 - 1914)

Русско-японская война и революция 1905 - 1907 гг. ускорили перегруппировку сил на международной арене, способствовали оформлению двух враждебных группировок в Европе. Война и революция 1905 - 1907 гг. оказали влияние на подъем революционного движения во всем мире, они ускорили пробуждение Азии. "Пробуждение к политической жизни азиатских народов,- писал В. И. Ленин,- полу, чило особенный толчок от русско-японской войны и от русской революции" (Т. 17.- С. 221).

Поражение в русско-японской войне, революция 1905 - 1907 гг. вынуждали царское правительство более осмотрительно подходить к определению внешнеполитических задач. Считая борьбу с революцией и укрепление помещичье-буржуазного строя своей главной задачей, царское правительство после революции вынуждено было избегать внешнеполитических осложнений.

В обстановке все возраставшего обострения империалистических противоречий, углубления антагонизма между Англией и Германией российское правительство прежде всего стремилось урегулировать свои отношения с Англией, Японией, Германией. В 1907 г. 18(31) августа было подписано англо-русское соглашение (документ № 2). При решении вопроса о соглашении с Англией российская дипломатия учитывала обострение политической обстановки на Ближнем Востоке, в Европе и необходимость обеспечить себя с тыла на среднеазиатских границах.

После русско-японской войны, вплоть до начала первой мировой войны правительство России по-прежнему особое внимание уделяло развитию отношений с Германией. Это диктовалось как экономическими, так и политическими интересами. Поэтому, ведя переговоры с Англией о соглашении, российская дипломатия делала все возможное, чтобы не допустить осложнений в русско-германских отношениях.

В 1911 г. в Петербурге между Россией и Германией было подписано соглашение о Персии и Багдадской ж. д., которое вошло в историю под названием Потсдамского соглашения (документ № 5).

Потсдамское соглашение оказало большое влияние на развитие международных отношений в Европе. Оно на какое-то время притупило русско-германские противоречия в Персии, способствовало некоторой разрядке в русско-германских отношениях. Однако в ходе переговоров с Россией германской дипломатии не удалось добиться своей главной цели - отколоть Россию от англо-французской Антанты.

Приведенные документы раскрывают основные направления внешней политики России в 1907 - 1914 гг. В подборку документов включен отрывок из "Протокола совещания 21 января 1908 г. о положении дел в Малоазиатской Турции и на Балканском полуострове" (документ № 4). При его анализе следует обратить внимание студентов на влияние русско-японской войны и революции 1905 - 1907 гг. на выработку внешнеполитического курса. Анализ текста русско-английской конвенции по делам Персии, Афганистана, Тибета от 18(31) августа 1907 г. и русско-германского соглашения по персидским делам от 6(19) августа 1911 г. поможет уяснить цели, планы европейских государств на Среднем Востоке, противоречия между империалистическими государствами в этом регионе.

Всеподданнейший доклад министра иностранных дел С. Д. Сазонова (1912), журнал Особого совещания от 31 декабря 1913 г. содержат очень интересный материал об отношениях России с Англией, Францией, Германией, Австро-Венгрией в 1912 - 1913 гг., а также материал о позиции России в балканском и ближневосточном вопросах накануне первой мировой войны (документы № 6 и 7).

Наряду с изучением на семинарах предлагаемых документов могут быть поставлены доклады по следующим вопросам: дальневосточная политика России в 1905 - 1914 гг.; ближневосточная политика России в 1908 - 1912 гг.; разногласия в правящих кругах России по вопросам внешней политики 1906 - 1914 гг.; русско-германские отношения в 1907 - 1914 гг.; русско-французские отношения накануне Первой мировой войны; Россия и балканские войны 1912 - 1913 гг.; внешняя политика России в освещении большевистской "Правды" 1912- 1914 гг.; борьба большевиков против милитаризма и гонки вооружений накануне первой мировой войны.

Правительство его величества императора всероссийского и правительство его величества императора Японии, желая устранить на будущее время всякие причины трений или недоразумений касательно некоторых вопросов, относящихся до Манчжурии, Кореи и Монголии, согласились в следующих положениях.

Ст. 1. Принимая во внимание естественное тяготение интересов, политической и экономической деятельности в Манчжурии и желая избегнуть всякие осложнения, которые могли бы возникнуть из соревнования, Япония обязывается не искать за свой счет или в пользу японских или иных подданных никакой железнодорожной или телеграфной концессии в Манчжурии к северу от линии, установленной дополнительной статьей к настоящей конвенции, и не затруднять ни прямо, ни косвенно всякого рода действия, поддержанные российским правительством, имеющие в виду такого рода концессии в указанном районе; и Россия, с своей стороны, руководимая тем же миролюбивым побуждением, обязывается не искать за свой счет или в пользу российских или иных подданных никакой жел.-дор. или телеграфной концессии к югу от вышеназванной линии, поддержанные японским правительством, имеющие в виду такого рода концессии в указанном районе.

При сем твердо разумеется, что все права и привилегии, принадлежащие О. К.- В. ж. д. в силу договоров о сооружении этой железной дороги от 16/28 августа 1896 и от 13/25 июня 1898 гг., останутся в силе на части этой железной дороги, расположенной к югу от демаркационной линии, установленной дополнительной статьей.

Ст. 2. Россия, признавая отношения политической солидарности между Японией и Кореей, вытекающие из конвенций и соглашений, ныне имеющих силу между ними, копии коих были сообщены росс, правительству яп. прав-м, обязывается не вмешиваться и не чинить препятствий дальнейшему развитию этих отношений; и Япония, со своей стороны, обязывается распространить на правительство, консульских агентов, подданных, торговлю, промышленность и мореплавание России в Корее во всех отношениях права наиболее благоприятствуемой нации впредь до заключения окончательного договора.

Ст. 3. Импер. яп. право, признавая во Внешней Монголии специальные интересы России, обязывается воздержаться от всякого вмешательства, способного нанести ущерб этим интересам.

Ст. 4. Настоящая конвенция будет строго конфиденциальной между двумя высокими договаривающимися сторонами...

Демаркационная линия между Сев. и Южн. Манчжурией, упомянутая в ст. 1 настоящей конвенции устанавливается следующим образом:

Исходя из сев.-зап. пункта русско-корейской границы и представляя совокупность прямых линий, линия идет, проходя через Хунчун и крайний северный пункт озера Портанг на Сюшуйган; оттуда она следует по Сунгари до устья Наньцзяня и подымается оттуда вверх по течению этой реки до устья реки Толахо. Начиная от этого пункта линия следует по течению этой реки до пересечения ее с 122 меридианом в вост. от Гринвича.

Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке (1842 - 1925).- М., 1927.- С. 168 - 170.

С.-Петербург, 18(31) августа 1907 г.

Е. в. император всероссийский и е. в. король Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии и британских территорий за морями, император Индии, воодушевленные искренним желанием уладить по взаимному согласию различные вопросы, касающиеся интересов их государств на Азиатском материке, решили заключить соглашения, предназначенные предупреждать всякий повод к недоразумениям между Россией и Великобританией в отношении сказанных вопросов, и назначили с этой целью своими соответственными уполномоченными - а именно: е. в. император всероссийский:

... Александра Извольского, министра иностранных дел, е. в. король Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии...

... Артура Никольсона, своего чрезвычайного и полномочного посла при е. в. императоре всероссийском, которые, сообщив друг другу свои полномочия, найденные в доброй и надлежащей форме, условились о нижеследующем:

Правительства России и Великобритании, взаимно обязавшись уважать целость и независимость Персии и желая искренне сохранения порядка на всем протяжении этой страны и ее мирного развития, равно как и постоянного установления одинаковых преимуществ для торговли и промышленности всех других народов; принимая во внимание, что каждое из них имеет, по причинам географического и экономического свойства, специальный интерес в поддержании мира и порядка в некоторых провинциях Персии, смежных или соседних с русской границей, с одной стороны, и с границами Афганистана и Белуджистана, с другой; и желая избежать всякого повода к столкновению между их взаимными интересами в персидских провинциях, о которых было упомянуто выше, согласились о нижеследующих положениях:

Великобритания обязуется не домогаться для самой себя и не поддерживать в пользу британских подданных, равно как и в пользу подданных третьих держав, каких-либо концессий политического или торгового свойства, как-то: концессии железнодорожные, банковские, телеграфные, дорожные, транспортные, страховые и т. д.- по ту сторону линии, идущей от Касри-Ширина через Исфаган, Иезд, Хакк и оканчивающейся в точке на персидской границе при пересечении границ русской и афганской, и не противиться, ни прямо, ни косвенно, требованиям подобных концессий в этой области, поддерживаемым российским правительством. Считается конечно условленным, что местности, упомянутые выше, входят в область, где Великобритания обязуется не домогаться вышесказанных концессий.

Россия со своей стороны обязуется не домогаться для самой себя и не поддерживать в пользу российских подданных, равно как и в пользу подданных третьих держав, каких-либо концессий политического или торгового свойства, как-то: концессии железнодорожные, банковские, телеграфные, дорожные, транспортные, страховые и т. д.- по ту сторону линии, идущей от афганской границы через Газик, Бирджанд, Керман и оканчивающейся в Бендер-Аббасе, и не противиться, ни прямо, ни косвенно, требованиям подобных концессий в этой области, поддерживаемым британским правительством. Считается конечно условленным, что местности, упомянутые выше, входят в область, где Россия обязуется не домогаться вышесказанных концессий.

Россия обязуется со своей стороны не противиться, не уговорившись предварительно с Англией, тому, чтобы какие-нибудь концессии были выдаваемы британским подданным в областях Персии, расположенных между линиями, упомянутыми в статьях I и II.

Великобритания принимает тождественное обязательство в том, что касается концессий, могущих быть выданными русским подданным в тех же областях Персии.

Все концессии, существующие ныне в областях, указанных в статьях I и II, сохраняются.

Условлено, что доходы всех персидских таможен, за исключением таможен Фарсистана и Персидского залива, доходы, обеспечивающие погашение и проценты по займам, заключенным правительством шаха в Учетно-ссудном банке Персии до дня подписания настоящего соглашения, будут обращаемы на тот же предмет, что и в прошлом.

Равным образом условлено, что доходы персидских таможен Фарсистана и Персидского залива, равно как и доходы рыбных ловель и на персидском побережье Каспийского моря, а также почт и телеграфов, будут обращаемы, как и в прошлом, на платежи по займам, заключенным правительством шаха у персидского шахиншахского банка до дня подписания настоящего соглашения.

В случае неисправностей в погашении или уплате процентов по персидским займам, заключенным в Учетно-ссудном банке Персии и в персидском шахиншахском банке до дня подписания настоящего соглашения, и если представится необходимость для России установить контроль над источниками доходов, обеспечивающими правильное поступление платежей по займам, заключенным в первом из сказанных банков, и расположенными в области, упомянутой в статье II настоящего соглашения, или же для Великобритании установить контроль над источниками доходов, обеспечивающими правильное поступление платежей по займам, заключенным во втором из сказанных банков, и расположенными в области, упомянутой в статье I настоящего соглашения,- правительства российское и английское обязуются войти предварительно в дружественный обмен мыслей в видах определения по взаимному согласию означенных мер контроля и избежания всякого вмешательства, которое не было бы согласно с принципами, служащими основанием настоящему соглашению.

Высокие договаривающиеся стороны, в целях обеспечения совершенной безопасности на обоюдных границах Средней Азии и поддержания в этих областях прочного и продолжительного мира, заключили следующую конвенцию:

Правительство его британского вел-ва объявляет, что оно не имеет намерения изменять политическое положение Афганистана.

Правительство его британского вел-ва обязуется, кроме того, осуществлять свое влияние в Афганистане только в миролюбивом смысле, и оно не примет само в Афганистане и не будет поощрять Афганистан принимать меры, угрожающие России.

Со своей стороны российское императорское правительство объявляет, что оно признает Афганистан находящимся вне сферы русского влияния; и оно обязуется пользоваться для всех своих политических сношений с Афганистаном посредничеством правительства его британского вел-ва; оно обязуется также не посылать никаких агентов в Афганистан.

Так как правительство его британского вел-ва объявило в договоре, подписанном в Кабуле 21 марта 1905 г., что оно признает соглашение и обязательства, заключенные с покойным эмиром Абдур-Рахманом, и что оно не имеет никакого намерения вмешиваться во внутреннее управление афганской территорией, Великобритания обязуется не присоединять или занимать, в противность сказанному договору, какой-либо части Афганистана и не вмешиваться во внутреннее управление этой страной, с оговоркой, что эмир выполнит обязательства, уже принятые им по отношению к правительству его британского вел-ва в силу вышеупомянутого договора.

Русские и афганские власти, особо к тому назначенные, на границе или в пограничных провинциях, могут установить непосредственные взаимные сношения, чтобы улаживать местные вопросы неполитического характера.

Правительства России и Великобритании объявляют, что они признают по отношению к Афганистану принцип торгового равноправия и соглашаются в том, что все облегчения, которые были или будут приобретены впредь для торговли и торговцев английских и англо-индийских, будут равным образом применяемы к торговле и торговцам русским. Если развитие торговли укажет на необходимость в торговых агентах, оба правительства условятся о мерах, какие следует принять, взяв, конечно, во внимание верховные права эмира.

Настоящие соглашения войдут в силу лишь с момента, когда британское правительство заявит российскому правительству о согласии эмира на условия, выше поставленные.

Правительства России и Великобритании, признавая сюзеренные права Китая над Тибетом и принимая во внимание, что вследствие своего географического положения Великобритания имеет специальный интерес в том, чтобы видеть существующий порядок внешних сношений Тибета сохраненным полностью, условились о нижеследующем соглашении:

Обе высокие договаривающиеся стороны обязуются уважать территориальную целость Тибета и воздерживаться от всякого вмешательства в его внутреннее управление.

Сообразуясь с признанным принципом сюзеренитета Китая над Тибетом, Россия и Великобритания обязуются сноситься с Тибетом только через посредство китайского правительства. Это обязательство не исключает, однако, непосредственных сношений английских коммерческих агентов с тибетскими властями, предусмотренных стат. 5 конвенции от 7 сентября 1904 года между Великобританией и Тибетом и подтвержденных конвенцией 27 апреля 1906 года между Великобританией и Китаем; оно не изменяет также обязательств, принятых на себя Великобританией и Китаем в силу статьи I сказанной конвенции 1906 года.

Считается конечно условленным, что буддисты, как русские, так и британские подданные, могут входить в непосредственные сношения, на почве исключительно религиозной, с далай-ламой и другими представителями буддизма в Тибете; правительства России и Великобритании обязуются, насколько от них будет зависеть, не допускать, чтобы эти сношения могли нарушить постановления настоящего соглашения.

Российское и великобританское правительства обязуются, каждое за себя, не посылать представителей в Лхассу.

Обе высокие стороны обязуются не домогаться или приобретать, ни за свой собственный счет, ни в пользу своих подданных, никаких концессий железнодорожных, дорожных, телеграфных и горных, ни других прав в Тибете.

Оба правительства согласны в том, что никакая часть доходов Тибета, ни в натуре, ни деньгами, не может быть заложена или предоставлена как России и Великобритании, так и их подданным.

Приложение к соглашению между Россией и Великобританией, касающемуся Тибета

Великобритания вновь подтверждает декларацию,- подписанную его превосходительством вице-королем и генерал-губернатором Индии и приложенную к ратификации конвенции 7 сентября 1904 года,- постановляющую, что занятие долины Чумби британскими силами прекратится по уплате трех ежегодных взносов вознаграждения в 20 500 рупий, под условием, чтобы рынки, упомянутые во II статье сказанной конвенции, были действительно открыты в течение уже трех лет и чтобы тибетские власти за этот период строго сообразовались во всех отношениях с постановлениями означенной конвенции 1904 года. Считается конечно условленным, что если занятие долины Чумби британскими силами не прекратится по какой бы то ни было причине ко времени, предусмотренному вышеприведенной декларацией, правительства российское и британское войдут в дружеский обмен взглядов по сему предмету.

Настоящая конвенция будет ратификована и ратификации ее будут обменены в С.-Петербурге, как только это будет возможно.

В удостоверение чего соответственные уполномоченные подписали настоящую конвенцию и приложили к ней свои печати.

Учинено в С.-Петербурге, в двойном экземпляре, 18/31 августа 1907 года.

Подписали: Извольский Никольсон

Сборник договоров России с другими государствами. 1856 - 1917.- М., 1952.- С. 386 - 392.

^* (21 января 1908 г. под председательством Столыпина, председателя Совета министров, состоялось Особое совещание министров по вопросу о положении дел в Малоазиатской Турции и на Балканском полуострове. Совещание было созвано в связи с письмами Ф. Палицына, начальника Генерального штаба, А. Извольскому, министру иностранных дел, о тревожном положении на границе с Турцией, о характере надвигающихся международных событий на Ближнем Востоке. Извольский в своем выступлении подробно охарактеризовал международное положение России, указал на "наличность "черных точек" на политическом горизонте" и поставил вопрос - должна ли Россия при грядущих осложнениях отнестись к ним пассивно или ей не следовало бы "отказываться от активной политики". Совещание высказалось против активной политики. Главный довод в пользу "пассивной политики" - расстройство вооруженных сил, политическая обстановка в стране. Эти мотивы были главными в выступлении Столыпина. В хрестоматии приводится заключительная часть выступления Столыпина.)

21 января 1908 г.

...Переходя к поставленному гофмейстером Извольским вопросу и оставаясь в узких рамках, статс-секретарь Столыпин считает долгом решительно заявить, что в настоящее время министр иностранных дел ни на какую поддержку решительной политики рассчитывать не может. Новая мобилизация в России придала бы силы революции, из которой мы только что начинаем выходить. На этом пути достигнуты серьезные успехи: Россия проявила изумительную Живучесть и снова собирается с силами. В такую минуту нельзя решаться на авантюры или даже активно проявлять инициативу в международных делах. Через несколько лет, когда мы достигнем полного успокоения, Россия снова заговорит прежним языком. Иная политика, кроме строго оборонительной, была бы в настоящее время бредом ненормального Правительства, и она повлекла бы за собою опасность для Династии. Статс-секретарь Столыпин считает поэтому долгом категорически заявить, что в настоящее время никакая мобилизация ни под каким видом невозможна. Таков диагноз внутреннего положения, который он ставит, и он считал бы своим долгом настаивать на этом. Война на турецко-персидской границе возложила бы тяжкую ответственность на Правительство, и Председатель Совета министров не мог бы взять на себя таковой ответственности...

В заключение Председатель говорит, что, высказав чистосердечное свое мнение по существу разбираемого вопроса, он вполне сознает, что в случае серьезных осложнений на Балканах придется надеяться лишь на дипломатическое искусство Министра Иностранных Дел. В руках его теперь рычаг без точки опоры, но России необходима передышка, после которой она укрепится и снова займет принадлежащий ей ранг Великой Державы.

Вестник Народного комиссариата иностранных дел.- М., 1919.- № 1.- С. 25.

^* (6(19) августа 1911 г. в Петербурге товарищем министра иностранных дел России Нератовым и германским послом в России Пурталесом было подписано соглашение о Персии и Багдадской ж. д., которое принято называть Потсдамским соглашением, поскольку во время свидания Николая II с Вильгельмом II в Потсдаме в ноябре 1910 г. была достигнута договоренность о подписании соглашения. По Потсдамскому соглашению Россия обязывалась не препятствовать строительству Багдадской ж. д., а Германия признавала "специальные интересы России в Персии".)

С.-Петербург, 6(19) августа 1911 г.

Правительства русское и германское, исходя из принципа равноправия в отношении торговли всех наций в Персии;

имея в виду, с одной стороны, что у России имеются в этой стране специальные интересы и что, с другой стороны, Германия преследует там лишь коммерческие цели;

вошли в соглашение относительно следующих пунктов:

Императорское германское правительство заявляет, что оно не имеет намерения ни добиваться для себя самого, ни поддерживать домогательств со стороны германских или иностранных подданных концессий железнодорожных, дорожных, навигационных и телеграфных к северу от линии, идущей от Касри-Ширина, пролегающей через Исфаган, Иезд и Хакк и кончающейся на афганской границе на широте Газика.

Со своей стороны русское правительство, имея в виду получить от персидского правительства концессию на создание сети железных дорог на севере Персии, обязуется, в числе прочих, испросить концессию на постройку пути, который должен исходить из Тегерана и окончиться в Ханекене для смычки на турецко-персидской границе означенной сети с линией Садидже - Ханекен, как только эта ветвь Кония-Багдадской железной дороги будет окончена. Раз эта концессия будет получена, работы по постройке означенной линии должны быть начаты не позже как через два года после окончания Садидже-Ханекенской ветки и окончены в течение четырех лет. Русское правительство предоставляет себе определить в свое время окончательное направление означенной линии, считаясь с пожеланиями германского правительства по этому предмету. Оба правительства облегчат международное сообщение на линии Ханекен - Тегеран, а также на линии Ханекен - Багдад, избегая всяких мер, которые могли бы препятствовать ему, как, например, установления транзитных пошлин или применения дифференциального тарифного обложения. Если по истечении двух лет с момента, когда Садидже-Ханекенская ветка Кония-Багдадской железной дороги будет закончена, не будет приступлено к постройке линии Ханекен - Тегеран, русское правительство уведомит германское правительство, что оно отказывается от концессии, относящейся к этой последней линии. Германское правительство в этом случае будет вольно домогаться, со своей стороны, этой концессии.

Признавая общее важное значение, которое имело бы для международной торговли осуществление Багдадской железной дороги, русское правительство обязуется не принимать мер, направленных к тому, чтобы воспрепятствовать постройке ее или помешать участию иностранных капиталов в этом предприятии, при условии, разумеется, что это не повлечет за собой для России никакой жертвы денежного или экономического свойства.

Русское правительство будет вправе поручить осуществление проекта железнодорожной линии, имеющей связать ее сеть в Персии с линией Садидже - Ханекен, иностранной финансовой группе по своему выбору, вместо того чтобы озаботиться самому ее постройкой.

Независимо от того, каким образом постройка означенной линии будет осуществлена, русское правительство предоставляет себе право на всякое участие в работах, какое оно могло бы пожелать, а равно право выкупить означенную железную дорогу по цене действительных затрат, понесенных строителем. Высокие договаривающиеся стороны обязуются, кроме того, предоставить друг другу участие во всех привилегиях - тарифных и иных, которые одна из них могла бы получить в отношении этой линии.

Во всяком случае остальные постановления настоящего соглашения останутся в силе.

В удостоверение чего нижеподписавшиеся, получившие надлежащие полномочия от своих правительств, подписали это соглашение и приложили свои печати.

Подписали: Нератов, Ф. Пурталес

Сборник договоров России с другими государствами: 1856 - 1917.- С. 405 - 407.

* (Доклад министра иностранных дел России С. Д. Сазонова (1860 - 1927) был отчетом о его поездке с согласия Николая II по Европе. Во время визита в Англию, Францию и Германию Сазонов вел переговоры по проблемам международных отношений. В своем докладе он подробно информировал царя не только о содержании переговоров, но и о настроениях в правящих кругах этих стран. Большое внимание министр уделил балканскому вопросу, который вызывал у него озабоченность и по которому он зондировал почву при переговорах. В приведенном отрывке из доклада речь идет об этом вопросе. Сазонов был профессиональным дипломатом, на дипломатической службе с 1883 г. В 1910 г. при содействии Столыпина стал министром иностранных дел, проявил на этом посту яркие способности, имел большое влияние на царя. Летом 1916 г. был уволен в отставку по проискам клики Распутина.)

Сентябрь 1912 г.

...Положение дел на Балканском полуострове, бывшее уже с некоторых пор весьма неудовлетворительным, еще более обострилось во время моего пребывания за границей и, сообразно с этим, связанные с ним вопросы выступили на первый план и заняли главное место в моих переговорах с государственными людьми как в Англии, так затем во Франции и в Германии.

Всем было ясно, что события на Балканах, если только им дать возможность свободно разрастись, грозят таким оборотом, который неминуемо вовлечет и великие державы в крайне опасные осложнения. Одинаково ясно было и то, что предотвратить надвигающуюся опасность можно только под условием дружного и быстрого воздействия со стороны всех великих держав.

В этом отношении мой приезд в главные европейские столицы в столь серьезную минуту оказался весьма своевременным, ибо личный обмен мнений с руководителями внешней политики Англии, Франции и Германии облегчил и ускорил переговоры, направленные к объединению всех держав и согласованию их действий...

Вызванные изложенными обстоятельствами последовательные переговоры мои в Англии, Париже и Берлине позволили мне составить себе, на основании личных впечатлений, довольно яркое представление о различном отношении трех великих держав к балканским вопросам.

Все действия Англии ныне подчинены одной главной заботе: не навлекать на себя недовольства мусульманского мира ввиду необходимости для обеспечения своего владычества в Индии, опираться там на магометанскую часть населения. Отсюда ее кажущееся равнодушие к судьбе подвластных Турции христиан, противоречащее прежнему ее отношению к последним; отсюда ее нерешительная политика в Персии и в Средней Азии.

Помимо сего, Англией руководит желание ничем не ослаблять нынешнего оттоманского правительства, в котором видную роль играет ее сторонник Киамиль-паша, из опасения, как бы не вернулись к власти младотурки с Феридом-пашою, считающимся приверженцем Германии.

Эти соображения объясняют, почему, при всем желании содействовать вместе с другими державами успокоению на Балканах, Англия тем не менее часто тормозила общее дело, колеблясь на ту или иную сторону из опасения перед впечатлением, которое таковая произведет в Константинополе.

Принимая во внимание вышесказанное, можно с уверенностью сказать, что нельзя было бы рассчитывать на содействие Англии, если бы дальнейшее обострение событий потребовало какого-нибудь энергичного давления на Турцию.

Во Франции осложнения на Балканах вызывают двоякого рода опасения, которыми и определяется отношение нашей союзницы к настоящим событиям.

Во-первых, ей внушает беспокойство мысль, что балканские события могут так или иначе вызвать вмешательство наиболее заинтересованных в них держав, т. е. России и Австрии, а это, в свою очередь, может втянуть в войну и Францию. Именно такое опасение побудило г. Пуанкаре доверительно и вполне дружески напомнить нам минувшим летом, что поводом к осуществлению обязательств по отношению к нам Франции может, по букве союзного договора, служить только нападение на нас Германии.

Во-вторых, поместив в разные предприятия на Балканском полуострове значительные капиталы, французы не могут смотреть равнодушно на разгорающуюся там смуту, от которой они терпят материальные убытки.

Вот почему французское правительство с таким напряжением стремится к мирному разрешению возникших столкновений и взяло на себя почин целого ряда предложений, направленных к этой цели.

Что касается Германии, то, как мне удалось выяснить в Берлине, сама по себе война между балканскими государствами мало ее волнует, но она, по примеру Франции, боится быть втянутой в европейскую войну в силу своих союзнических обязательств, а потому готова сделать все возможное для локализации балканской войны, если последнюю нельзя уже предотвратить. С этой точки зрения предложение Пуанкаре поручить России и Австрии быть глашатаями воли Европы в Софии, Белграде, Цетинье и Афинах встречено весьма сочувственно в Берлине, тем более что там, по- видимому, теперь сомневаются в склонности венского кабинета прислушиваться к советам северной союзницы, а потому предпочитают не подвергать испытанию своего влияния в Вене из опасения не найти там прежнего покорного отклика.

Такое положение вещей, мне кажется, до известной степени объясняется тем, что Австрия не прочь подчеркивать свою независимость от Германии, пользуясь необходимостью для последней цепко держаться своего союза с нею из страха остаться совершенно изолированной среди других великих держав.

Во всяком случае в Берлине неоднократно повторяли, что там заранее готовы одобрить все меры, по которым последовало бы соглашение между Россией и Австрией...

В Берлине, где я остановился на один день, мои свидания с имперским канцлером и со статс-секретарем по иностранным делам были почти всецело посвящены обсуждению балканского кризиса, причем взгляды германского правительства на этот вопрос уже изложены мною выше. В дополнение к сказанному о почерпнутых мною в Берлине впечатлениях приемлю в долг всеподданнейшее доложить, что г. фон Бетман-Гольвег и г. фон Кидерлен-Вехтер оба с сожалением упомянули мне о впечатлении, произведенном в Германии недавним посещением его императорским высочеством великим князем Николаем Николаевичем пограничных французских крепостей, а также предпринятой на предыдущей неделе частичной мобилизацией в варшавском военном округе.

Сборник документов по истории СССР для семинарских и практических занятий (период империализма).- М., 1977.- С. 168 - 171.

* (Особое совещание министров было созвано 31 декабря 1913 г. в связи с заключением в ноябре 1913 г. соглашения о посылке в Турцию новой германской военной миссии. Во главе миссии, состоявшей из 42 офицеров, был генерал Лиман фон Сандерс. Султан назначил Лимана фон Сандерса командующим корпусом, расположенным в Константинополе. Миссия Лимана фон Сандерса получила полномочия по реорганизации турецкой армии. Прибытие миссии Лимана фон Сандерса в Константинополь резко ухудшило положение России в бассейне Черного моря. Российское правительство выступило против назначения Лимана фон Сандерса командующим корпусом в Константинополе.)

Министр иностранных дел, подтверждая, что меры давления им действительно предусматриваются в расчете на содействие всех Держав Тройственного Согласия, указывает на то, что является невыясненным, насколько энергично готова была бы действовать Англия. Что касается Франции, то Русское Правительство может рассчитывать на деятельную поддержку до крайних пределов. Министр получил от Г-на Делькассэ уверения от имени Французского Министра Иностранных Дел, что Франция пойдет так далеко, как того пожелает Россия.

Министр Иностранных Дел обращает внимание Совещания на возможность достичь успеха путем энергичного, но в то же время осторожного совокупного действия трех Держав, причем вовсе, по мнению Министра, не является несомненным, что таковое должно повлечь за собою войну с Германией. В действительности для Германии не представляется особенно опасным выступление России при поддержке одной лишь Франции. Обе Державы вряд ли способны нанести Германии смертельный удар, даже в случае успехов на поле сражения, являющихся всегда гадательными. Борьба же при участии Англии может явиться роковой для Германии, которая ясно сознает опасность быть доведенной при английском выступлении в шестинедельный срок до полной социальной внутренней катастрофы. Англия страшна Германии, и в сознании этого кроется причина ненависти, питаемой немцами к растущей мощи Великобритании. В связи с указанными обстоятельствами Императорскому Правительству необходимо было бы, предварительно решительных выступлений, заручиться поддержкой Лондонского кабинета, активное участие которого является, по мнению Министра, не обеспеченным. Несомненным представляется вмешательство Великобритании в случае неблагоприятного для России и Франции оборота военных действий. Вмешательство это могло бы быть направлено либо к прекращению невыгодного с точки зрения английских интересов европейского столкновения, либо к оказанию поддержки Державам, поражение которых противоречит задачам ее политики. Отмеченная необходимость для Императорского Правительства действовать лишь по выяснении активного участия со стороны Англии несомненна, составляя слабую сторону положения России в настоящем случае...

Председатель Совета Министров, полагая, что меры такого характера повлекут за собою неминуемую войну с Германией, ставит вопрос: желательна ли война с Германией и может ли Россия на нее идти.

Министр Иностранных Дел, в ответ на это, присоединяется к мнению Статс-секретаря Коковцева о принципиальной нежелательности войны с Германией; что же касается вопроса о том, может ли Россия в настоящее время воевать с Германией, Министр не считает себя призванным его разрешать...

Повторяя, что меры принуждения против Турции предполагаются в тесном единении с Францией и Англией, Министр иностранных дел желал бы выяснить, какое положение надлежит занять правительству в случае, если оно получит уверенность в активной поддержке Англии и Франции.

Статс-секретарь Коковцев, считая в настоящее время войну величайшим бедствием для России, высказывается в смысле крайней нежелательности вовлечения России в европейское столкновение, к каковому мнению присоединяются и остальные члены Совещания.

Министр Иностранных Дел, предусматривая возможность неудачи переговоров, ставит вопрос о том, какое должно быть принято решение на этот случай.

Председатель Совета Министров заявляет, что в стремлении избегнуть выступлений, связанных с риском военных осложнений, он готов был бы остановиться на финансовом бойкоте, хотя и не представляющем достаточных гарантий успешного достижения цели. Повторяя, что существенное значение в этом направлении будет иметь заинтересованность французских держателей турецких государственных бумаг, Статс-секретарь Коковцев указывает на возможность, в целях облегчения Французскому правительству последовательного финансового бойкота Турции, принятия Россией на себя обязательства разделить с Францией, на тех или иных основаниях, ответственность за своевременную уплату купона держателям турецких бумаг, выпущенных до настоящего времени на французском рынке.

Подводя итог высказанным соображениям, в согласии с выяснившимся отношением Совещания к обсуждаемым вопросам, Председатель Совета Министров определяет в нижеследующих положениях заключение Совещания:

1) Необходимо продолжать настояния в Берлине о недопустимости, с точки зрения интересов России, командования германским генералом воинскою частью в Константинополе, а тем более предоставления ему инспекции в смысле командования тем или другим округом, но признавая в то же время допустимым предоставление Начальнику германской военной миссии полномочий по общей инспекции над турецкой армией.

2) Переговоры в Берлине следует продолжать до выяснения полной их неуспешности.

3) Вслед за тем надлежит перейти к намеченным мерам воздействия вне Берлина, с согласия с Францией и Англией.

4) В случае необеспеченности активного участия как Франции, так и Англии в совместных с Россией действиях не представляется возможным прибегнуть к способам давления, могущим повлечь войну с Германией.

Коковцев, В. Сухомлинов, И. Григорович, Сазонов, Я. Жилинский^*.

^*(Коковцев В. Н. (1853 - 1943) - государственный деятель, с 1896 по 1902 г.- товарищ министра финансов, с 1904 по 1914 г.- министр финансов, с 1911 по 1915 г.- одновременно председатель Совета министров.

Жилинский Я. Г. (1853 - предположительно 1918) - военный деятель, генерал от кавалерии; в 1911 - 1914 гг.- начальник Генерального штаба.)

Там же.- С. 176 - 181.

Литература

Ленин В. И. Европейский капитал и самодержавие // Полн. собр. соч.- Т. 9.

Ленин В. И. Разгром // Там же.- Т. 10.

Ленин В. И. Горючий материал в мировой политике // Там же.- Т. 17.

Ленин В. И. События на Балканах и в Персии // Там же.

Ленин В. И. Социальное значение сербско-болгарских побед // Там же.- С. 22.

Ленин В. И. Балканские народы и европейская дипломатия // Там же.

Ленин В. И. Война и российская социал-демократия // Там же.- Т. 26.

Витте С. Ю. Воспоминания.- М., 1960.- Т. 2, 3.

Международные отношения в эпоху империализма: Документы из архивов царского и временного правительств: 1878 - 1917 гг.- М., 1931 - 1940.- Серия 2.- Т. XVIII - XX; Серия 3.- Т. I - VI.

Переписка Вильгельма II с Николаем II: 1894 - 1914 гг.- М.; Пг., 1923.

Сборник договоров России с другими государствами: 1856 - 1917.- М., 1952.

Астафьев И. И. Русско-германские дипломатические отношения 1905 - 1911 гг.- М., 1972.

Бестужев И. В. Борьба в России по вопросам внешней политики: 1906 - 1910,-М., 1961.

Бовыкин В. И. Из истории возникновения первой мировой войны: Отношения России и Франции в 1912 - 1914 гг.- М., 1961.

Виноградов К. Б. Боснийский кризис 1908 - 1909 гг.- пролог первой мировой войны.- Л., 1964.

Игнатьев А. В. Русско-английские отношения накануне первой мировой войны (1908 - 1914 гг.).- М., 1962.

История дипломатии.- М., 1963.- Т. 2.

Истягин Л. Г. Германское проникновение в Иран и русско-германские переговоры накануне первой мировой войны.- М., 1979.

Международные отношения на Дальнем Востоке.- М., 1974.- Кн. 1.

Могилевич А. А., Айрапетян М. Э. На путях к мировой войне 1914 - 1918 гг.- Л., 1940.

Остальцева А. Ф. Англо-русское соглашение 1907 года.- Саратов, 1977.

Писарев Ю. А. Великие державы и Балканы накануне первой мировой войны.-М., 1985.

Шацилло К. Ф. Русский империализм и развитие флота накануне первой мировой войны (1906 - 1914).- М., 1968.

Шпилькова В. И. Младотурецкая революция 1908 - 1909 гг.- М., 1977.