Порт или кладбище судов?

Во время археологических раскопок, проведенных румынскими археологами в 1957 г., на месте древнего города Истрия была найдена большая мраморная плита с надписью в 41 строку на древнегреческом языке. На ней записан Декрет Совета и Народного собрания Аполлонии. Строки хорошо сохранились, и расшифровка их не представляла особой трудности. Перевод гласит:

"Совет и Народное собрание решили:

...В то время как месембрийцы захватили находящуюся по ту сторону крепость, начав против нас без объявления войну, совершили непростительное святотатство над храмом Аполлона и поставили наш город перед крайней опасностью, истрийцы, родственники, друзья и благосклонные к нашему городу послали большие суда и солдат, чтобы оказать нам помощь, под командой облеченного полной властью наварха Хегесагора, сына Монима, благородного мужа. По приезде он отстоял вместе с нами и союзниками наш город, его территорию и порты. Крепость в Анхиало, взятую неприятелем, из-за чего город и доходы сильно пострадали, Хегесагор осадил, захватил вместе с нами и остальными союзниками и уничтожил до основания. В этой морской экспедиции против Анхиало во время нападения противника на наш флот Хегесагор подвергался опасности и вместе с нами и остальными союзниками одержал победу, взял в плен судно вместе с экипажем. Проявляя исключительную смелость в борьбе во время военных действий, при высадке войска на берег и во всех остальных случаях, он неустанно боролся за победу, шел навстречу опасности, призывал своих солдат быть храбрыми в бою. Поэтому, выражая от нашего народа благодарность и почтение к добрым мужам, Совет и Народное собрание решили: ... похвалить за эту помощь истрийцев, наших друзей, родственников и союзников, а за то, что послали навархом Хегесагора, сына Монима, объявить истрийцам почести. Кроме того, увенчать Хегесагора, сына Монима, золотым венком во время праздников Дионисия, воздвигнуть в его честь медную статую, которая должна представлять его в полном вооружении, стоящим на носу судна, установить статую в храме Аполлона Врачевателя, написать это решение на ее основании и сообщить о почестях и в Истрии во время собраний и состязаний..."

Способ нанесения букв показывает, что текст выдолблен не ранее середины II в. и не позднее начала I в. до н. э.

Среди всех городов западного побережья Черного моря Анхиало больше всех сохраняет тайны своего древнего прошлого. Молчанием обходят его и авторы древности. Только Страбон вспоминает Анхиало как маленький город, зависимый от Аполлонии. Из текста становится ясно, что город возник в виде торговой фактории соседней Аполлонии. О точной дате его возникновения можно только догадываться. Вероятно, это произошло в V или в начале IV в. до н. э.

Не больше данных представляют и археологические материалы. В сущности, и до сих пор на суше не обнаружены предметы, которые относятся к истории Анхиало до прихода римлян на побережье. Существовало ли здесь какое-нибудь более раннее фракийское поселение или аполлонийцы основали свой "городок" на пустом месте? Где находился он? Каков был его облик?

Неожиданно надпись из Истрии снова пробудила наш интерес к старому городу. Становилось ясно, что во II в. до н. э. Анхиало был крупным городом с крепкими крепостными стенами, за который велась серьезная война между Аполлонией и Месембрией. Где располагался этот город?

Единственным районом вблизи Помория, где было найдено много археологических материалов, была местность Палеокастро (от греческих "палео" - старый и "кастрон" - крепость) в границах теперешнего квартала Ив. Червенков и к западу от него. Начатые здесь в 1966 г. раскопки подтвердили свидетельства письменных источников более поздней эпохи о том, что Анхиало был одним из немногих городов на побережье, на котором положительно отразился приход римлян в I в. до н. э. Город быстро вырос и сформировался как стратегический центр. Анхиало был построен на свободной территории в широко принятой в римском градостроительстве традиции квадратно-плановой застройки. Костяк этой прямоугольной сети составляли две главные улицы города: "декуманус максимус" с направлением восток-запад и "кардо максимус" с направлением север - юг. В середине города, где главные улицы Пересекались, находилась центральная площадь с самыми большими общественными постройками. Параллельно главным улицам возникали другие кварталы города.

Во время раскопок была обнаружена часть "декумануса" шириной 8,70 м, построенная из больших положенных вдоль стен каменных блоков. По двум сторонам улицы ряд плоских камней, уложенных выше уровня улиц, образовывал тротуары, под которыми находились каналы для стока дождевой воды.

Обе главные улицы выходили к четырем большим воротам в крепостной стене. Пять дорог связывали укрепленный город с центром страны и остальным побережьем. Одни из крепостных ворот изображены на монете, отчеканенной в Анхиало в III в. н. э. Ворота двухэтажные с двумя башнями по обеим их сторонам; в верхнем этаже размещались бойницы для защитников.

Другие крепостные ворота выводили к порту, который играл значительную роль в жизни города. Его использовали для снабжения римских войск во время их завоевательных походов на север от Дуная. Найти порт города являлось основной задачей организованной в 1967 г. подводной археологической

экспедиции "Анхиало".

На южном берегу Помория под "Яворовите скали" была построена специальная база для подготовки аквалангистов. Все морское дно перед базой между пристанью и линией от наиболее выступающей части полуострова до маленького маяка было много раз обследовано во время учебных и тренировочных спусков. Поднято немало фрагментов, изделий из керамики, а под водой еще находились целые их скопления. Нигде на всем побережье не было открыто под водой столько остатков амфор, как около Поморийского полуострова.

Монеты с изображением судов, чеканенные в римское время в городах западного Черноморского побережья, — свидетельство оживленного судоходства. Внизу слева изображен дельфин между двумя рыбами — монета из Анхиало

Район, однако, располагался далеко от развалин римского города, и это вначале вызывало сомнения в том, что здесь надо искать старый порт. Не было известно и где находился город в доримскую эпоху. Кроме того, по некоторым сведениям в средние века Анхиало размещался на территории, занятой теперь современным городом. Может быть, найденные легководолазами предметы являются остатками средневекового города? Не странно ли искать здесь материалы римской эпохи? Возможно, из-за удобной конфигурации береговой линии римский порт был Удален от города? Ко всем этим рассуждениям и догадкам прибавилось сообщение легководолазов: во время неоднократных спусков на многих из них произвело впечатление, что по линии маленького маяка - самой выступающей точки береговой линии - заметно скопление больших каменных обломков. Волнолом?

Тем, кто обучался на поморийской легководолазной базе, кто по тому или другому поводу спускался под воду в районе южного Помория, известно сильное береговое течение неспокойного моря и слабая видимость под водой. Эти специфические особенности определили и способ поисков. Основная задача заключалась во внимательном обследовании дна. Было решено проводить поиски парами, на расстоянии 5 м друг от друга. Один из легководолазов следил за направлением, движения по компасу, а другой - фиксировал открытые под водой материалы.

Монеты с изображением судов, чеканенные в римское время в городах западного Черноморского побережья, свидетельство оживленного судоходства. Внизу слева изображен дельфин между двумя рыбами - монета из Анхиало.

С судна, поставленного на якорь в 300 м от берега, водолазы парами отправлялись по предварительно определенным на карте линиям в направлении юг-север. Этот способ разведки, хотя и медленный, оказался очень эффективным и с успехом был применен во время других экспедиций в иных районах. При таком проведении исследования требуются отличные легководолазы, в совершенстве ориентирующиеся по компасу под водой. Первые же погружения порадовали хорошими результатами. Под водой обнаружены рассыпанные в нескольких местах целые амфоры и их фрагменты. Во время экспедиции со дна было поднято 170 амфор, горловин и фрагментов, которые позволяют точно определить тип амфоры и представляют почти полную коллекцию римских и ранневизантийских амфор, знакомых нам и по другим находкам на побережье Черного моря. Наибольшее скопление их отмечалось между берегом и маленьким маяком. Тщательное наблюдение, точная маркировка и нумерация каждого открытого под водой предмета дали возможность выделить пять групп. Преобладали амфоры IV-VI вв. н. э.

Самую многочисленную группу образовали 47 фрагментов, прежде всего шейки с двумя ручками. Они принадлежали к одному очень распространенному в Черноморском бассейне типу амфор из светло-коричневой глины с ярким розовым оттенком. Шейка не очень высокая, вверху цилиндрическая, а книзу расширенная, конусовидная. Сама амфора имеет грушевидную форму. Обычно их относят к IV в. н. э.

Вторая группа состояла из 24 фрагментов и трех целых амфор. Их низкие трубчатые шейки имеют две симметрично расположенные Г-образные ручки на тулове цилиндрического сечения. Этот вид был распространен в конце V и в первой половине VI в. н. э. Одна из трех целых амфор этой группы имеет значительно меньший размер. В ней было смолистое вещество, напоминающее канифоль, но существенно отличающееся от нее по химическому составу.

Третья группа включала десять фрагментов, похожих на фрагменты амфор второй группы. Такие амфоры применялись в VI в. н. э.

Еще десять шеек составляли четвертую группу амфор, принадлежавших одному из самых распространенных видов ранневизантийской эпохи. Выпуклый, яйцевидной формы сосуд со сложно-профилированной шейкой: верхняя часть имеет форму, глубокой конусообразной воронки, которая вслед за сужением очень сильно расширяется, образуя новый усеченный конус, но уже широкий внизу, переходящий в плечи. Под местом, где дуговидные ручки соединяются с туловом, нанесен характерный волнообразный орнамент - густые неглубокие борозды, подчеркивающие выпуклость формы. Эту группу относят к VI в. н. э.

В последней, пятой группе собрано девять шеек из желто-розовой глины с массивным сильно выпуклым венчиком. Шейка низкая, почти незаметная, конусообразно расширяется книзу, где переходит в наклоненные плечи. Этот вид амфор также был распространен в VI в. до н. э.

Как же объяснить наличие такого большого количества амфор, собранных на маленьком по площади пространстве? Ответ может быть только один - очевидно, здесь мы наткнулись на

следы кораблекрушений в позднеримское время и в ранневизантийскую эпоху.

Трудно точно определить количество судов, затонувших на одном месте. Старательно составленные описи найденных материалов дали возможность сделать интересное наблюдение - каждая группа амфор была расположена в своем районе. Так, первая группа, которая, вероятно, составляла груз одного судна, была сосредоточена в районе I. Вторая группа из трех целых амфор и горловин найдена главным образом в районе IV. К ней можно причислить и около десяти шеек из третьей группы. Отдельному кораблекрушению обязаны и остатки характерных для ранневизантийской эпохи амфор с выпуклым, почти сферическим туловом. К этому судну можно причислить и фрагменты амфор с массивными венчиками, отнесенные к пятой группе, которые принадлежат той же эпохе.

Место, где были найдены описанные фрагменты амфор, находится на расстоянии около 400 м от берега. Глубина моря здесь довольно большая, но внезапно появляющийся подводный риф очень опасен, особенно во время штормов и сильного волнения, когда впадина между двумя большими волнами почти открывает подводную скалу. Судно, которое искало спасения у берега, неминуемо разбивалось о скалу. Чтобы избежать нежелательных столкновений с коварным рифом, на данном месте теперь поставлен маленький маяк. Это тот самый риф, который произвел впечатление на многих легководолазов, легко принимавших его за искусственный подводный волнолом. И действительно, скала потрескалась так, что каменные глыбы кажутся нагроможденными в определенном направлении.

Открытые около Помория следы кораблекрушений в IV-VI вв. н. э. - не единственные на западном Черноморском побережье. В Варненском заливе около местности Лазурный берег во время тренировочных погружений под водой были открыты скопления частей амфор. Одно из скоплений исследовано подводной археологической экспедицией под руководством Горанки Тончевой и легководолазами варненского морского клуба. Наряду с другими предметами со дна подняты и 380 кусков амфор. Самые многочисленные из них - это аналогичные поднятым со дна около Помория амфоры с цилиндрической шейкой и Г-образными ручками, с характерными редкими бороздами по тулову. На дне двух амфор сохранились остатки смолистого вещества, подобные найденным вблизи Помория.

Фрагменты амфор с толстыми стенками и сильно изогнутыми ручками свидетельствуют еще об одном кораблекрушении. Среди нагромождения амфор найдена и часть бруса, но в таком состоянии, что невозможно определить его принадлежность. Может быть, это часть корпуса затонувшего судна? И здесь, как и около Помория, дно скалистое, глубина около 8,5 м, что помогло волнам разрушить предметы, составлявшие груз потерпевших крушение судов. На расстоянии 100 м от берега поднимается риф, не достигая уровня воды на 2-3 м, - глубина, вполне достаточная, чтобы при волнении судно было разбито.

Скопление ранневизантийских амфор такого же вида открыто и у мыса Калиакра. И здесь очевидны следы кораблекрушения. Амфоры найдены на расстоянии около 40 м западнее мыса, около 100 м от берега, на глубине 5-6 м.

Подводные рифы являлись причиной кораблекрушения еще в одном месте побережья. На юге от устья Камчии, за деревней Шкорпиловцы, видно старое русло пересохшей реки Карадере. Здесь, за живописным маленьким заливом, выдается небольшой мыс, перед которым расположены цепи рифов; одна из них уходит в глубь моря на 1200 м. Рифы не достигают уровня моря на 1,5-2 м. Это Черный мыс - зловещее место, заслужившее плохую славу среди матросов всех времен. Когда погода хорошая, под водой видны черные силуэты больших судов: болгарское судно "Шумни", турецкое "Гайрет" и русское "Колхида". Они пошли на дно в разные времена и при различных обстоятельствах. В 1964 г., погружаясь около утонувших судов, два легководолаза натолкнулись на богатое амфорами место. Это явилось достаточным поводом, чтобы организовать одну за другой две подводные археологические экспедиции при участии варненского археологического музея и морского клуба города. Исследования проводились в июне 1967 г. и с 16 по 28 июля 1968 г. под руководством Горанки Тончевой.

Черный мыс — подготовка к очередному погружению

Основное скопление амфор было обнаружено около котла болгарского судна "Шумни". Немало фрагментов амфор найдено вблизи основного рифа, простирающегося в глубь моря. Все амфоры однотипны - с высокими цилиндрическими шейками, маленькими дуговидными ручками. Нет сомнения, они принадлежат ранневизантийской эпохе - V или VI в. н. э.

Как объяснить множество следов кораблекрушений по западному Черноморскому берегу, относящихся к ранневизантийской эпохе? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно проследить события, происходившие в данной части Балканского полуострова после прихода римлян.

В 72-71 гг. до н. э. римские легионы достигли Понтийского побережья древней Фракии. Первой почувствовала силу римского оружия Аполлония. Город попробовал оказать сопротивление, но был захвачен и сожжен. Напуганные таким исходом соседние с Аполлонией города-колонии поторопились передать ключи от крепостных ворот непобедимому захватчику в надежде сохранить что-нибудь из прошлых привилегий. Напрасно. Римская экспансия безжалостно уничтожила все свободы. Только Одессос и Томи смогли вроде бы сохранить старые привилегии. Удивительно, но создается впечатление, что Анхиало поднялся за счет соседей, Аполлонии и Мессембрии. Очевидно, римляне создали свои опорные пункты в указанных трех городах, а остальные были оттеснены на задний план. И хотя эти города чеканили бронзовые монеты с изображением римских императоров, они никогда не могли достичь своего прежнего могущества.

Перестало ли море играть решающую роль в их экономике? Вряд ли. Доказательства мы находим, прежде всего анализируя изображения на монетах чеканки городов по побережью во время римского владычества. Изображения на обратной стороне монет отражают различные события в жизни древних городов. Большое место в них уделено и морю. На одной монете чеканки времен Фаустины - жены римского императора Марка Аврелия (161-180 гг.) показано одно из сооружений порта Аполлонии - маленькая двухэтажная постройка. В противоположных концах нижнего этажа и вверху второго этажа изображены языки пламени. Возможны различные предположения о назначении этого интересного здания. Наиболее правдоподобно, что здесь вычеканен маяк. Изображения маяков встречаются и на монетах других городов античного мира. Отметим только изображение известного Александрийского маяка на монете времен римского императора Адриана (76 - 138 гг.). Наша монета - одно из подтверждений того факта, что порт Аполлония интенсивно использовался и в римскую эпоху. Изображение маяка на монете города служило в определенной степени и рекламой. Надпись вокруг него "Аполлонийцам Понта" не оставляет никакого сомнения относительно принадлежности монеты.

Изображение судов на обратной стороне многих монет характерно для побережья. Но часто эти изображения встречаются на монетах Анхиало, вычеканенных во времена правления различных императоров.

На одной из монет времен Марка Аврелия видим судно с парусами. Более разнообразны изображения на монетах времен Септимия Севера (193-211 гг.) - судно с гребцами, судно с гребцами и рулевым, судно с гребцами и наполненными ветром парусами.

Любопытно, что суда изображены и на монетах римского города Деултум (теперь развалины у деревни Дебелт, на расстоянии 20 км юго-западнее Бургаса). В древности и даже в средневековье Деултум упоминался как город с хорошим портом, в который отовсюду прибывали морские суда. Город находился на берегу Мандренского озера. В результате отложений Средецкой реки озеро переместилось, и поэтому развалины старого города находятся далеко от тех мест, где сейчас проходят суда.

На монетах другой серии, вычеканенных как в Анхиало, так и в других городах побережья во времена правления различных римских императоров, изображена стоящая на носу судна богиня Фортуна, дарующая счастье и успех. Фортуна предстает как защитница моряков, ведущая их по безбрежным морским просторам древнего мира.

Не была забыта и морская фауна. Предпочтение отдавалось рыбам, но особое место занимал дельфин. Он изображался или один, или вместе с рыбами (на монетах Анхиало), или как атрибут некоего божества. В древнегреческой мифологии дельфин считался священным животным Посейдона, поэтому на монетах морских городов его часто изображали сопровождающим бога морей. Как объяснить тот факт, что гравер оказывал дельфину такое внимание? Естественно предположить, что дельфины в древности значительно способствовали улову рыбаков. Однако изображение дельфина на монетах и других предметах в виде священного животного, когда на нем верхом восседал Эрос, бог любви, дает нам другое объяснение. Значительное превосходство дельфина над остальными морскими существами, его близость к человеку - все это было известно еще древним грекам. В поэме греческого поэта Апиана (около II-III вв. н. э.), озаглавленной "О рыбной ловле", указывается, что дельфины отличаются своей добротой и благородством и имеют сердце, способное чувствовать. Очевидно, изображение дельфина на монетах прибрежных городов было связано не только с рыбной ловлей: оно, скорее, диктовалось любовью и уважением к этому морскому животному,

Морская тематика вдохновила и других творцов. На оштукатуренной поверхности внутренней стороны одной гробницы в местности Акчилар около Варны изображена лодка с парусом. Лодка узкая и длинная, с сильно поднятыми и одинаково заостренными носом и кормой. Парус треугольный. На противоположной стороне гробницы изображен якорь. Ясно, что здесь похоронен человек, жизнь которого была связана с морем.

Железный якорь - рисунок на штукатурке гробницы в районе Акчилар около Варны

На одной из стен римских терм в Варне изображено большое парусное судно. Художник использовал для гравировки невысохшую штукатурку, чтобы показать свои познания в мореходстве. Корпус судна сильно удлинен, расширен от носа к корме. На носу имеется украшение, напоминающее голову барана. Сзади, на корме, изображено рулевое весло. В середине поставлена мачта с поперечной реей, на которой закреплены два больших паруса. За кормой виден маленький парусник. По всей видимости, художник пытался изобразить порт древнего города.

Суда изображались и на надгробных плитах. Надписи на них повествуют об умерших торговцах, судовладельцах, о людях, связавших свою судьбу с морем. Многие каменные надписи рассказывают главным образом о родившихся в городах побережья или прибывших из других стран торговцах, для которых море являлось главным источником их процветания. Из одной такой надписи узнаем, что в Одессосе существовало содружество ловцов пеламиды.

Таким образом, в римскую эпоху море составляло основу экономической, политической и. культурной жизни городов побережья. Рыбная ловля не прекращалась, морская торговля сохраняла свои традиции, продолжало развиваться судоходство. Однако находящиеся под водой вещественные доказательства этой разнообразной деятельности до сих пор не были в сфере внимания исследователей. Только

амфоры римской эпохи

подсказывают нам, что жизнь около моря не затихала.

Найденные в районе побережья самые ранние амфоры римской эпохи имеют маленький объем, очень высокие шейку и ручки. Эти амфоры во многом еще напоминают позднеэллинистические (II-I вв. до н. э.); они употреблялись вплоть до начала III в. н. э.

К данному периоду надо отнести и особый тип амфор, из которых по болгарскому побережью уцелели только отдельные, фрагменты шеек, - большие сосуды с широкой горловиной.

Как показывают проведенные исследования, ко времени раннего римского владычества на побережье относится небольшое число амфор и их фрагментов, и это позволяет сделать предположение об уменьшении торгового обмена в ту эпоху. Однако такое предположение недостаточно обосновано.

Об оживленной торговле говорит большое количество и разнообразие амфор, распространенных во II-III вв. н. э. Различия в форме дают основание предполагать, что их производили в разных центрах. Одна из разновидностей амфор - амфоры с большой шейкой, расширяющейся к плечам, с туловом, которое сужается в нижней части. Ручки каннелированы. Отличительная особенность этих амфор в том, что шейка и тулово имеют горизонтальные борозды. Существенно измененные по форме они встречаются и в начале IV в. н. э.

В археологическом музее Созопола хранится несколько амфор больших размеров. Вероятно, это были сосуды для сельскохозяйственных продуктов, распространенные во II и III вв. н. э.

Интересные амфоры существовали в III в. н. э. Они имели высокую цилиндрическую шейку, характерный профиль венчика и плоские ручки.

Амфоры II-III вв. н. э. выполнены более тщательно: преобладают точные геометрические формы, хорошо сделаны ручки.

В начале IV в. н. э. появилась очень интересная по форме амфора из красно-розовой глины, имеющая цилиндрическое тулово с горизонтальными бороздами. Шейка низкая, ручки Г-образные.

Находящиеся в музеях амфоры этого периода - то немногое, что удалось обнаружить под водой или на суше. Однако общее впечатление таково, что после прихода римлян на западное Черноморское побережье район стал глубокой провинцией. Может быть, "Письма с Понта" римского поэта Овидия отражают действительность? Видимо, римляне проявляли наибольший интерес к западному и восточному побережьям Средиземного моря, и не случайно до сих пор по западному побережью Черного моря не найдены так называемые италийские амфоры, очень распространенные в Средиземноморском бассейне.

19 мая 330 г. римский император Константин Великий провозгласил столицей своей империи старый город Бизантион (Византион), переименованный позже в Константинополь. После того как в 395 г. Римская империя разделилась на Восточную и Западную, западное Черноморское побережье превратилось в мощный экономический, политический, военный и культурный центр Восточной Римской империи (Византии). Снова увеличилось торговое значение прибрежных городов. Прежде всего это коснулось Несебыра, Анхиало, Томи, Одессоса. Одновременно города превратились в опорные пункты для обороны от нахлынувших с севера "варварских" народов. Были отремонтированы порты, пристани. По свидетельству византийских писателей времен императора Валента, император лично заботился о портах. Хотя внутри страны гунны все сжигали и уничтожали, на побережье было спокойно. Например, в 442 г. император Феодосии послал консула Сенатора со специальной миссией к вождю гуннов Атилле. Консул выбрал более безопасный путь по морю и прибыл из Константинополя в Одессос.

Одна надгробная плита повествует, что в Одессосе умер навклерос Оксилохий с острова Пеле в заливе Смирны в Малой Азии. Навклеросы ремонтировали суда, обязывались перевозить грузы и т. д.

Об увеличении значимости побережья говорит и тот факт, что в 536 г. византийский император Юстиниан превратил Одессос в центр большой морской области, в которую кроме западного Черноморского побережья входили Кикладские острова, область Кария в Малой Азии и остров Кипр.

Очевидно, в результате этого оживилось и торговое судоходство. А следовательно, участились и кораблекрушения. Какие грузы перевозили тогда суда? Если судить по следам кораблекрушений, то не возникает сомнений, что основной груз содержался в амфорах. Какой именно? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно посетить

портовый склад в Томи.

Осенью 1959 г. во время строительства жилого блока на крутом прибрежном бульваре в Констанце за площадью Овидия откопали здание с красивой мозаикой. Во время археологических раскопок 1959-1962 гг. мозаика была обнаружена на площади больше 10 тыс. м². Мозаика находилась под потолком 11 помещений складов. Вновь открытое здание располагалось на расстоянии 20-30 м от пристани древнего порта Томи, в конце маленького залива. Этого залива сегодня нет, он засыпан во время строительных работ в районе современного порта. На мозаичной террасе большого здания собирались граждане, члены магистрата, торговцы и судовладельцы для заключения торговых контрактов. Здесь изображен и вдохновитель их деятельности - бог Гермес, покровитель торговцев.

Вероятно, во время землетрясения в V в. н. э. здание было разрушено, а товар, который в нем находился, засыпан. В сохранившихся амфорах содержали канифоль, сосновую смолу, скипидар, ладан и другие смолистые вещества. На амфорах были нанесены знаки - вырезанные острым предметом после обжига сосудов или нарисованные красной краской; Они обозначали вместимость каждого сосуда. В некоторых амфорах нашли железные гвозди. Помимо амфор находка включала еще восемь железных якорей и большое количество глиняных ламп, а также каменные гири с надписями, использовавшиеся в оптовой торговле.

Смолистое вещество, похожее на канифоль, обнаружено в маленькой амфоре, найденной на месте кораблекрушения около Помория. Остатки этого вещества встречались и в амфорах затонувшего ранневизантийского судна около Лазурного берега.

Различные смолы, а также воск использовали при конопатке деревянных судов. Для этого требовалось большое профессиональное искусство.

В описываемую эпоху суда перевозили и другой груз. В 1957 г. в Бургасском заливе была найдена большая амфора, в которой находилось вещество, похожее на сало. Сосуд, как указывается в публикации, посвященной результатам проведенных химических исследований, был с трещиной и вещество в нем соприкасалось с морской водой. Содержание амфоры исследовано химическим институтом Болгарской Академии наук и Институтом пищевой промышленности. Оно имело светло-коричневый цвет, по виду было похоже на сало и, по мнению исследователей, обладало "типичным запахом прогорклого жира". После проведения ряда химических исследований ученые пришли к выводу, что открытая в Бургасском заливе амфора содержит говяжье, овечье или козье сало. А прогорклый вкус объясняется продолжительным нахождением амфоры на большой глубине, где содержание кислорода ограничено.

Амфоры с остатками жира обнаружены по всему западному Черноморскому побережью.

Открытие амфор с жиром - интересный факт. Сало было необходимо для освещения, его сжигали в маленьких глиняных или металлических лампах. Жир находился и в амфорах, принадлежащих поздней античной эпохе. Еще не установлено, импортировали ли его или, наоборот, оно было одним из предметов экспорта этих земель^*.

^* (В амфорах перевозили также зерно, вино, оливковое масло и даже соленую мелкую рыбу. - Прим. ред.)

В древности суда перевозили не только амфоры, о чем свидетельствует затонувшее около берегов Помория

судно с черепицей для крыши.

Первые известия о находящейся под водой древней черепице были получены от легководолазов. Еще во время первого погружения в 1967 г. было установлено местоположение затонувшего судна, груженного черепицей. После короткого обследования подводного района содержание и назначение обнаруженных под водой материалов не вызывало сомнений. Черепица находилась в одной большой груде длиной 3,2 м, шириной 1,8 м и высотой 0,8 м непосредственно на песчаном дне. Она располагалась плотными рядами в таком порядке, как ее обычно устанавливали при перевозке. Было ясно, что это груз затонувшего судна.

Вероятно, судно разбилось о подводный риф в районе маленького маяка, где нашли свою могилу и другие суда. Затонуло оно не сразу и в поисках убежища добралось до того места, где теперь и обнаружен груз.

Черепица для крыши с судов, затонувших около о. Фриула (Франция)

Черепица была двух видов: 1) плоская, выгнутая дуговидно, без боковых рубцов, размером 50x35x2 см и 2) длинная, узкая ("калиптера"), сильно согнутая, длиной 40 см. Подобная черепица была известна еще в первые века новой эры.

Открытую на дне моря около Помория черепицу следует датировать V или VI в. н. э. Проведенные на суше археологические раскопки показали, что в это время в старом городе Анхиало интенсивно велось строительство.

Черепица для крыши с судов, затонувших около Помория

Найденный около берегов Анхиало затонувший груз со строительной керамикой весьма интересен и в другом отношении - он подтверждает предположение об импорте черепицы и кирпича в наши земли в ранневизантийскую эпоху.

Во время археологических раскопок в Несебыре в одной из башен крепостной стены было найдено большое количество кирпича, использованного вторично для устройства пола. На кирпичах - печати императорской мастерской в Константинополе времен известного византийского императора Юстиниана Великого (527-565 гг.). С открытием в районе Помория становилось ясно, что эти строительные материалы импортировались по морю. Груз черепицы, обнаруженный под водой около острова Фриула близ устья р. Рона у берегов Франции, относится к римской эпохе, а найденный в Средиземном море у юго-западного берега Турции принадлежит ранневизантийской эпохе.

Черепица обнаружена под водой и около острова Хиос. Очевидно, транспортировка строительной керамики по морю была обычным явлением.

При современном состоянии исследований нельзя сказать что-либо определенное о месте производства и порте, где была погружена черепица, найденная около Помория. Это задача будущих исследований.

Какими были суда, перевозившие грузы вдоль западного Черноморского побережья? До сих пор остатки самих судов, относящиеся к ранней эпохе и к периоду I - IV вв. н. э., не найдены. По некоторым сведениям, продолжалась традиция прошлых эпох - торговый флот состоял из парусников.

В раннюю римскую эпоху, как уже отмечалось, водоизмещение торговых судов возросло с 250 до 500 т, а иногда достигало 1200 т. Водоизмещение судов составляло в среднем 100-150 т. В V-VI вв. н. э. водоизмещение судов уменьшилось. Эта тенденция стала еще более очевидной в последующие века. Ее можно объяснить увеличением числа мелких судовладельцев, которым было очень трудно строить и содержать большие суда.

Представление о внешнем виде торгового судна ранневизантийской эпохи можно получить, ознакомившись с результатами реконструкции открытого около острова Яси Ада^* затонувшего судна. Дата гибели судна устанавливается по найденным среди его груза золотым монетам византийского императора Ираклия (625 или 626 г.). К кипарисовому килю прикреплены поперечные дубовые бревна (бимсы), покрытые досками, которые образуют палубу. На корме выстроено кухонное помещение. Два выступающих бревна в конце кормы служили опорой двум рулевым веслам. Длина судна была около 21-24 м, ширина - 5,5 м. Его груз составляли 900 амфор вместимостью 40 л каждая, что дает возможность вычислить вес груза - приблизительно 37 т. Если предположить, что за 1300 лет, прошедших с тех пор, как судно затонуло, не все его амфоры сохранились, и прибавить вес самих амфор, то можно определить грузоподъемность утонувшего судна - приблизительно 40-45 т.

^* (Яси Ада - маленький прибрежный остров около западного Средиземноморского берега Турции, находящийся на расстоянии 20 миль от древнего города Галикарнаса.)

Вероятно, такими в основном и были суда в ранневизантийскую эпоху. Каков состав их экипажа? Документ VII в. н. э., известный под названием Родосского морского закона, дает нам ответ: во главе судна находился навклерос - судовладелец и капитан. Он получал две части от прибыли. В судовой иерархии после него следуют кибернетес (рулевой), прореус (судовой офицер), навпегос (судовой плотник) и карабитес (боцман). Каждый из них получал полторы части от прибыли, а навтесы (матросы) - одну часть. Низшему по рангу члену экипажа - параскаритесу (повару) доставалось только полчасти. Вероятно, таким и был полный экипаж большого судна (количество моряков не определено). В некоторых случаях навклеросы отправлялись с маленьким экипажем, чтобы увеличить прибыль на каждого его члена.

Руководитель исследований затонувшего ранневизантийского судна около Яси Ада профессор Джордж Бесс высказывает весьма интересное предположение относительно порта, из которого вышло судно. Поскольку на затонувшем судне амфоры, глиняные лампочки для освещения и железные якоря совершенно идентичны найденным в портовом магазине в Томи, исследователь ставит вопрос: возможно, судно начало свое последнее путешествие, отправляясь из порта Томи? Это предположение нуждается еще в доказательствах.

Кроме немногочисленных изображений на надгробных памятниках, гробницах, зданиях, монетах и других, о которых уже говорилось, представление о размерах судов, плававших вдоль западного Черноморского побережья могут дать и найденные

древние железные якоря.

В портовом складе в Томи, наряду с другими материалами у стен выставлены и восемь железных якорей. Они имели железный ствол с перпендикулярно расположенными, отлитыми вместе с ним рогами, завитыми и заостренными кверху. На верхнем конце ствола сохранено широкое отверстие для выдвижного, штока, над которым находится еще одно отверстие с кольцом для крепления якоря к судовому канату. Портовый склад был разрушен, вероятно, в V в. н. э. К тому времени относятся и якоря, найденные в нем. Абсолютно такие же якоря судна, затонувшего около Яси Ада в начале VII в. н. э. Они были двух типов: маленькие - весом 250 римских фунтов (81 кг 860 г), большие - 450 фунтов (147 кг 350 г).

Железный якорь из Созопола

Аналогичный по форме железный якорь найден в 1963 г. в заливе около Созопола. Рога, расположенные под углом к стволу, пересекают ствол у его конца и имеют небольшую выступающую часть. Подобный же якорь был найден в районе Лазурного берега в Варненском заливе. Очевидно, эти якоря принадлежат ранней эпохе. Одним из древнейших является и якорь, поднятый около мыса Калиакра. Железный ствол его, утолщенный книзу, отлит вместе с дугообразными рогами, заостренными на концах. На верхнем конце ствола находится отверстие, вероятно, для выдвижного штока, который сейчас отсутствует. Он напоминает якорь, изображенный на мозаике III в. н. э.

Железный якорь, поднятый около мыса Калиакра

Подобный же якорь, датированный III в. н. э., хотел показать художник на изображении, обнаруженном в гробнице в местности Акчилар около Варны. Якорь представлен в вертикальном положении со стволом, который утолщается книзу, где закреплены неподвижные дугообразные рога, заостренные на концах. На верхнем конце ствола предусмотрено широкое отверстие для крепления якоря судовым канатом. Под отверстием виден шток.

Железные якоря третьей разновидности, найденные на западном Черноморском побережье, в наибольшей степени приближаются к якорям портового склада в Томи. У них железный ствол, утолщенный книзу, где закреплены два прямых и наклоненных книзу рога. Такие якоря найдены во многих местах побережья - около Галаты, Помория, Созопола, Китена, Мичурина. Перед мысом Калиакра обнаружено скопление более 20 якорей. Высота якоря Созополского залива 115 см, а общая длина рогов - 70 см. Трудно определить дату появления этого вида якорей. Изготовляли ли их одновременно с якорями для судна, найденного около Яси Ада, или позднее? Обнаружение якорей в исследованном районе около Помория, где основные материалы датируются V-VI вв. н. э., является косвенным доказательством того, что их применяли во времена, не столь отдаленные от этой эпохи.

В том же районе во время экспедиций в 1967 и 1969 гг. кроме следов затонувших ранневизантийских судов были найдены одиночные амфоры и их фрагменты, принадлежащие римской эпохе. По составу обнаруженных предметов, их положению под водой можно говорить, скорее, о следах кораблекрушения, чем о наличии порта на этом месте.

Отсутствие предметов эпохи средневековья - доказательство того, что здесь вряд ли существовал порт. Наверное, в средние века мелководье перед поморийским берегом было хорошо известно капитанам, и они старательно его избегали. Возможно, какой-то ориентир, подобный маленькому современному маяку, предупреждал суда о грозящей опасности.

Безуспешными оказались и попытки обнаружить порт Анхиало, хотя при помощи акваплана была исследована большая акватория под водой. Вне района маленького маяка (между теперешней пристанью, набережной города и линией мыса); не найдено никаких древних или средневековых предметов. Определить местонахождение порта Анхиало - задача будущих исследований.