Глава 3. Летит комета [1990 Стрыгин С.А.

Комета - как озарение человеческого разума - огненной вспышкой промчится по небосводу, освещая пройденный путь, устремляясь в неведомую бесконечность.

Так и мысль человека - как яркая комета - с молниеносной быстротой приносит идею, которой суждено осветить за собой путь ее последователям.

Последователей "Черного пенни" год от года прибавлялось и прибавлялось. Лики монархов и символы государственной власти, украшавшие первые марки разных стран, постепенно вытесняли другие, более занимательные сюжеты. Уже в XIX веке на канадских марках появились первые сюжеты на тему животного мира. Если быть точным, то случилось это в 1851 году. Представители мира фауны замелькали на австралийских и либерийских марках, на почтовых миниатюрах Конго и Северного Борнео, Малайи и Ньясы. В разных странах стали появляться марки, посвященные не только миру животных, но и миру растений.

Не оставались забытыми и продукты человеческого труда. В 1869 году в Соединенных Штатах, а двумя годами позже в Перу на почтовой марке впервые появилось изображение паровоза. Железнодорожная тематика мирно уживалась с морской. Рядом с великолепными парусниками прошлых веков соседствовали и их капитаны. В галерее портретов великих мореплавателей одним из первых прочно утвердился Христофор Колумб, портреты которого неоднократно репродуцировались в середине и конце прошлого века на марках многих американских государств. Более того, в некоторых странах Латинской Америки, как, например, в Чили, его портрет надолго оставался единственным сюжетом почтовых марок.

Приближавшийся с началом 1900 года XX век принес в перечень рисунков почтовых миниатюр ярчайшее разнообразие. В этом году в Швейцарии вышли первые три марки, посвященные конгрессу Всемирного Почтового Союза.

И каких только сюжетов не возникало потом: средства связи и транспорта, история медицины и биологии, пионеры воздухоплавания и первопроходцы космических трасс, борцы за свободу и права человека, выдающиеся политики, ученые, писатели, художники.

Огромное количество марок посвящалось шедеврам мировой живописи и архитектуры, спорту и туризму, деятельности Организации Объединенных Наций и других общественных национальных и международных организаций.

Военные униформы, национальные костюмы, продукты традиционного экспорта и произведения народного кулинарного искусства, рисунки детей, виды городов, географические карты, созвездия, орнаменты, новогодние елки, игрушки. Перечень можно продолжать и продолжать. Предела изобретательности художников, графиков, работников типографий - всех тех, кто создает почтовые марки, не видно. О каждом сюжете, о каждой теме рисунков почтовых миниатюр можно рассказывать занимательнейшие истории. Уже выпущена не одна сотня книг, рассказывающая о марках той или иной тематики. "Космос - тема филателии", "Раковины на почтовых марках", "Животный мир на марках", "Филателия под знаком пяти колец", "Атом на марке" и многие, многие другие не менее интригующие названия регулярно появляются на обложках новинок филателистической литературы в разных уголках планеты.

Первые в мире марки, посвященные Г аллею и комете, названной его именем, появились только в 1977 году

Но как же кометы? Когда вышли первые кометные марки? И почему они так полюбились филателистам?

Что касается ответа на последний вопрос, то полюбились они далеко не сразу. И не потому, что любителей астрономической тематики трудно разыскать среди миллионов филателистов. Дело в том, что первые кометные марки, время от времени появлявшиеся в почтовых окнах то того, то иного государства, тонули в десятках и сотнях ярких миниатюр тематики, имеющей длиннющий шлейф предшествующих выпусков.

Да и какую погоду в смене филателистической моды могла сделать советская марка 1956 года, выпущенная в память астронома Федора Бредихина - главного директора Пулковской обсерватории, оставившего труды по исследованию природы комет и метеоров; или вышедшая через десять лет в Бельгии миниатюра в честь юбилея Брюссельской обсерватории? Они с радостью приобретались коллекционерами "астрономии" и "космоса", чтобы украсить одну из страниц альбома, рассказывающую об истории исследования Вселенной.

И все же, если говорить о героине этой книжки, то впервые комета Галлея попала в руки филателистов в 1977 году, когда на острове Святой Елены появилась трехмарочная серия в память трехсотлетней годовщины прибытия сына лондонского мыловара на этот остров.

За полтора века своей истории почтовая марка не обошла ни одно сколько-нибудь примечательное событие развития мировой цивилизации. И то, что на протяжении десяти лет после выхода первых кометно-галлеевских марок их количество возросло до нескольких сотен (и это считая только основные зубцовые типы), говорит о неординарности события. Но все по порядку.

Комету, которую довелось видеть Галлею спустя пять лет после посещения острова Святой Елены в 1677 году, уже давно наблюдали в разных уголках Земли. Ее видели в Китае за две тысячи лет до описываемого события, наблюдал ее Юлий Цезарь в свои молодые годы, созерцал таинственный путь небесной странницы и король Гарольд в год своей гибели в битве при Гастингсе. Первым из живописцев, наблюдавших ее, зарисовал комету Джотто ди Бондоне, работая над фресками падуанской часовни. Видели ее и Христофор Колумб, и Леонардо да Винчи, и английская королева Елизавета I, и Уильям Шекспир. Каждый ее визит к Земле вызывал массу толкований самого невероятного характера, которые дошли до нас благодаря скрупулезным записям ученых очевидцев.

Свои свидетельства о наблюдениях за кометой оставили очевидцы в разные века мировой истории

Не стало исключением и появление кометы в 1682 году. Уже через пару лет, в 1684-м, вся читающая Англия отметила в появившейся "Кометомании", что в результате ее прилета "мы должны ожидать болезней, моровых поветрий, смертей и особенно внезапных кончин великих мира сего, ибо таковые ранее и легче других становятся жертвами, поскольку изысканность их стола и роскошный образ жизни, а иногда также великие заботы и бдения, ослабляющие и изнуряющие их тело, делают их более подверженными, нежели подлый люд".

Но что говорить о малоизвестном авторе "Кометомании", если за два десятилетия до визита кометы, которую в будущем назовут именем Галлея, в "Дневнике чумного города" не кто-нибудь, а сам автор "Робинзона Крузо", образованнейший Даниэль Дефо, связал воедино последствия страшной эпидемии, опустошившей Лондон на пятую часть его населения, со следом пролетевшей по небу какой-то другой кометы. Именно ее появление предвещало "тяжелую кару, медленную, но суровую, ужасную и жуткую, какой была чума", писал Дефо.

И все же сына преуспевающего мыловара из столицы Английского королевства, за плечами у которого было атлантическое плавание к берегам Святой Елены, изучение приливных течений в Ла-Манше, поездка в Париж, где Галлей сдружился с директором обсерватории Джованни Кассини, не волновали подобные ужасы.

Наибольшую неприятность Галлею скорее всего доставляла необходимость ранних пробуждений во время медового месяца, чтобы на заре понаблюдать в телескоп из домашней Айлингтонской обсерватории за прохождением по небу величественной, яркой и такой привлекательной "хвостатой звезды". Он еще не знал, что будущее навеки свяжет их воедино!

Результатами своих наблюдений и размышлений Галлей делился с Исааком Ньютоном

Еще в тихие парижские ночи, в 1680 году, наблюдая за кометами из прекрасно оборудованной обсерватории в обществе ее директора, Галлей задался вопросом, каков путь комет. С этим вопросом молодой астроном обратился к Исааку Ньютону. И как говорит протокол заседания Королевского общества от 10 декабря 1684 года: "Господин Галлей... недавно видел в Кембридже м-ра Ньютона, и тот показал ему интересный трактат "О движении". Согласно желанию г-на Галлея Ньютон обещал послать упомянутый трактат в общество, чтобы включить его в регистрационный журнал".

Трактат, из которого Галлей полагал выяснить для себя правильность гипотезы кометного движения, был знаменитыми "Началами" великого ученого. Впоследствии выяснилось, что теория гениального физика в части объяснения механизма прямолинейного движения комет окажется неверной, а идеи Галлея, подтвержденные не только точными математическими выкладками, но и триумфально последовавшим возвращением кометы 1682 года через предсказанный промежуток времени в 1758-м, то есть через 58 лет после высказывания Галлея, лягут в основу всей будущей "кометологии". Но разница во взглядах на это природное явление не охладила уважения Галлея к первому ученому Англии. Более того, именно Эдмунд Галлей принял самое деятельное участие в подготовке к печати и выпуске первого издания ньютоновских "Начал". Юбилею этого события в 1987 году почта Великобритании посвятила выпуск памятной четырехмарочной серии. Памятная ньютоновская марка вышла и в Советском Союзе, в тот же год.

Десять лет между первой серией острова Святой Елены и английским выпуском, прославляющим ньютоновские "Начала", принесли филателистам почти четыре сотни марок и семь десятков блоков из ста стран всех континентов. Первой отечественной почтовой маркой, связанной с кометой Галлея, среди них стала миниатюра 1984 года, приуроченная к запуску советской автоматической межпланетной станции "Вега", траектория полета которой должна была пройти мимо Венеры и далее к знаменитой комете. Той самой, появление которой вылилось у Галлея в строчки латинской "Оде Ньютону ":

Главным итогом трудов Галлея стало создание теории кометного движения, подтверждение которой состоялось полностью и окончательно в 1758 году

Работая над изданием ньютоновских "Начал", Галлей заподозрил в одной из комет, появляющейся на ее страницах, облик "бородатой звезды" 1680 года. Он попытался соединить результат своих парижских наблюдений с ньютоновским описанием, а также с упоминавшимся в том же трактате появлением комет в 44 году до н.э. (той самой, с которой связывали смерть Юлия Цезаря, хотя ее появление и запоздало предсказать это трагическое событие), 531 году, 1106-м и, наконец, 1680-м. Но эти расчеты оказались ошибочными. И к 1695 году в результате многолетних наблюдений за различными кометами из Айлингтонской обсерватории, а также неоднократно проверявшимися и перепроверявшимися расчетами, Галлей пришел к выводу, что появившаяся в небе комета 1682 года точно соответствовала историческим описаниям появления комет в 1607-м и еще раньше, в 1531 годах. Следовательно, интервал в их приближении к Земле соответствовал периоду в 75-76 лет. А значит, следующее возвращение можно было ожидать в 1758 году, при условии, конечно, что теория эллиптических кометных орбит, выведенная Галлеем, вопреки распространенному среди астрономов мнению их прямолинейного движения, была правильной.

Возврат кометы, принесшей Галлею всемирную славу, запечатлел в 1759 году английский художник С. Скотт

Астроном скончался в 1742 году, так и не дожив до подтверждения своих предсказаний. После его смерти в числе публикаций научного наследия была и такая фраза: "Если в согласии с тем, о чем мы говорили, она вновь вернется около 1758 года, честное и беспристрастное потомство не откажется признать, что первым это открыл англичанин".

Потомство оправдало надежды Галлея. В приближении 1758 года вся Европа с нетерпением ожидала нового появления кометы, которую первым обнаружил в плохонький телескоп один зажиточный немецкий крестьянин. И в результате этого появления, запечатленного английским художником Самуэлем Скоттом (филателисты хорошо знают полотно по блоку островов Кука, завершающего пятимарочную серию 1986 года), за кометой навсегда осталось имя Галлея.

После триумфального для Галлея 1758 года его комета (теперь уже справедливо можно употребить это притяжательное местоимение) вновь появилась в 1835, 1910 и 1986 годах. Но, как показывают старые хроники, в которых прослеживается возвращение кометы начиная с 1066 года, интервалы ее приближения к Земле колеблются от семидесяти пяти до семидесяти девяти лет, со средним промежутком в семьдесят шесть лет.

Последний ее прилет подарил филателистам блистательную подборку почтовых миниатюр, оригинальность графического решения которых, высокий уровень полиграфии и разнообразие рисунков может удовлетворить самый взыскательный вкус.

Интересно проследить увеличение количества ко-метных марок по мере приближения небесной странницы к Земле.

Если в 1977 году ничего не подозревавшая почта острова Святой Елены посвятила Эдмунду Галлею три скромные миниатюры, на одной из которых можно обнаружить облик кометы, впервые запечатленные очевидцами ее посещения околоземного пространства в 1066 году, то следующий выпуск пришелся только на 1982 год. Как и предыдущий, имевший к комете косвенное отношение. Речь идет о двух блоках Центральноафриканской Республики, появившихся в почтовом обращении один за другим 5 и 6 августа и посвященных великим астрономам прошлого и современным космическим исследованиям Вселенной.

Интерес к комете Галлея велик и в наши дни. Около 900 астрономов из 47 стран приняли участие в изучении кометы при ее приближении к Земле в 1986 году. Было запущено 5 космических исследовательских аппаратов

И вновь после длительного промежутка о комете вспомнили два почтовых ведомства Европы и Африки лишь в конце 1984 года. Помимо уже упоминавшейся советской почтовой марки, поступившей в продажу 15 декабря и воспроизводящей автоматическую межпланетную станцию "Вега", предстоящую встречу посланцев Земли с посланницей небес отметила почтовая администрация Джибути, выпустившая 7 октября в обращение две марки достоинством в 120 и 180 франков. На этот раз помимо "Веги" сюжет рисунков миниатюр включал и внешний вид космического зонда "Джотто", направленного навстречу комете Европейским космическим агентством.

1985 год подарил коллекционерам 39 марок и 5 блоков. Скромно по темпам современной филателии. Но зато год 1986-й, прошедший под знаком года кометы, подготовил более чем разнообразный ассортимент кометных марок, блоков, кляйнбогенов, аэрограмм, карточек, конвертов и памятных гашений. Достаточно сказать, что лишь февральский набор кометных миниатюр по их количеству соответствовал мировой эмиссии кометных марок и блоков 1985 года.

А абсолютный рекорд по количеству выпущенных в тот год марок, посвященных комете Галлея, принадлежит, бесспорно, марту - тому месяцу, когда в свой очередной прилет комета была на минимальном от Земли расстоянии в шестьдесят миллионов километров. 107 зубцовых марок и 12 блоков с зубцами - таков в филателии результат мартовского приближения кометы Галлея к Земле.

По мере удаления кометы спадал и поток марочных выпусков. В апреле он составил соответственно 49 марок и 9 блоков. Разумеется, речь идет только об основных зубцовых выпусках. В мае их было уже 14 и 3. И после относительно спокойного июня, принесшего коллекционерам всего-навсего четыре новые марки и три почтовых блока, последовал июльский "взрыв". В разгар лета почтовые ведомства выпустили вдогонку улетавшей комете двадцать три новые марки и три блока.

Последующие выпуски уходящего 1986 года не носили такого массового характера. Внимание почтовых ведомств разных государств было переключено на чемпионат мира по футболу, юбилей открытия Статуи Свободы в Нью-Йорке и традиционным всемирным филателистическим выставкам, проходившим в Филадельфии и Стокгольме. И все же месяц от месяца уходящего года пополнял список кометных марок. Последним выпуском года стал монгольский блок, с традиционным для этой страны номиналом в четыре тугрика, появившийся в почтовых окошках в декабре.

Ни январь, ни февраль наступившего вслед за 1986-м нового года не принесли ни одного нового кометного сувенира. Казалось бы, все, след кометы затерялся в необъятной дали Вселенной и вместе с ним прекратился и выпуск кометных марок. Но это оказалось не так. В марте 1987 года в Гане появились три новые марки в сопровождении красивого блока, воспроизводящего вид пролетавшей в прошлом году кометы над Аккрой - столицей этого африканского государства. В апреле комета вновь появилась на кубинской марке и блоке из серии, отмечавшей 20 лет успешной реализации международной программы космических исследований "Интеркосмос". А в мае свой очередной, на этот раз третий, вклад в выпуск кометных марок внес Мадагаскар, почтовое ведомство которого выпустило шесть новых марок и блок.

Интересно отметить, что фоном каждой из шести почтовых миниатюр служит одна из букв латинского алфавита. Таким образом, если их расположить в один ряд по порядку возрастания номиналов, то нетрудно будет прочитать "halley".

В связи с этим интересно вспомнить, что говорит английский журналист и популяризатор науки Найджел Колдер по поводу правильности транскрипции этой всемирно известной фамилии.

"Галлей" - латинизированная форма английской фамилии "Halley", но как произносил ее сам Галлей, вопрос спорный и, возможно, приобретающий в короткий срок появления кометы важность для популяризаторов и дикторов. Есть три наиболее вероятные возможности:

"Хэли" - наиболее очевидный для всех, кто знаком с особенностями английского произношения.

"Хейли" - по-видимому, предпочитаемое поклонниками поп-ансамбля "Билл Хейли и Кометы".

"Холи", как считает Колин Роунан, один из биографов Галлея.

Но, как бы ни писалась и ни произносилась эта фамилия в англоязычном мире, как бы ни резала ухо англичанину ее русская интерпретация, все равно при упоминании фамилии Галлей всегда хочется добавить еще одно существительное, которое будет, конечно же, кометой. Комета и Галлей стали нераздельны. Так же, как нераздельны стали комета Галлея и филателия.