Глава пятая

Три дня пробыл я в бригаде Гавро. О многом мы переговорили с ним.

Лайоша тревожила судьба отца и матери в Венгрии, родных и друзей.

- Отец мой наверняка участвовал в революционных событиях, - говорил Лайош. - Он шахтер, старый член социал-демократической партии. Ты вот что, Захар, как вернешься в Москву, сходи в Коминтерн. Может, через наших товарищей что-нибудь и про моих стариков узнаешь. Боюсь я за них. Хортистам, конечно, известно, что я командир Красной Армии.

Эта наша встреча с Гавро запомнилась мне хорошо. Может, потому, что мы впоследствии часто возвращались к этой операции по разгрому банды Сенина.

Гавро очень волновался за Василия Полякова.

- Любая случайность может оказаться для него роковой, - говорил Лайош. - Ты посмотри, что получается. Не напиши бандиты про тебя в своем объявлении, я бы тебе этой бумажонки не показал. Случайность? Попал на постой именно к деду, который стряпал бандитские листовки. Тоже случайность? И карандаш упал на пол как раз в той комнате, где была спрятана бумага. Опять случайность?

- Нет, уже цепь случайностей...

- Как бы там ни было, но Поляков у бандитов ходит по острию ножа.

- Мы это прекрасно понимаем и готовы в любую минуту прийти ему на помощь. В банде есть наши люди, с которыми поддерживается постоянная связь. Думаю, и сам Василий в случае чего не растеряется: чекист он опытный.

Однако и у меня на душе было неспокойно.

Договорились мы с Лайошем, что у него наготове будет усиленный пулеметами конный отряд, чтобы оперативно выступить по первому нашему сигналу.

Возвращаюсь в Брянск. Стельмахович встречает меня сногсшибательной новостью:

- Ты знаешь, что отчебучил твой Цветков-Поляков? - сообщил он, едва переступил я порог кабинета. -

Жениться надумал!

Не могу понять, шутит он или говорит серьезно. Однако подтверждает это и присутствующий здесь Ференц Патаки и при этом смотрит лукаво.

- На поповой дочке! - продолжает Стельмахович. - Красавица, говорят, писаная.

- Но это еще полбеды, - Ференц уже не таит улыбку. - Василий при всех залепил пощечину атаманше. А это уже посерьезнее женитьбы... И представь себе, обошлось!

Как это все произошло, мы узнали немного позже.

На одной из гулянок атаман, опьянев, уснул за столом, а веселье продолжалось. Поляков твердо держался на ногах, хотя и пил, не отставая от других. А атаманша, Анна Ивановна, до того разошлась, что, куражась, опрокинула ему на голову кружку пенистой медовухи. Все захохотали. Цветков побледнел. Он понимал, что от того, как он сейчас поступит, будет в немалой степени зависеть успех его задания.

Жестом остановив гармониста, поручик Цветков вытер платком лицо и шагнул к Анне Ивановне. Атаманша смеялась, небрежно поигрывая маленьким браунингом. Рядом с ней два дюжих бандита из личной охраны атамана. Цветков безоружен.

- На мне мундир русского офицера, и чтобы какая-то...

Не закончив фразы, поручик залепил Анне Ивановне пощечину. Разом все стихло. Телохранители кинулись к Цветкову, заломили ему руки за спину. Анна Ивановна не тронулась с места. Подбросив на ладони браунинг, сняла его с предохранителя, подняла руку и стала прицеливаться...

- Коротенькое слово "извините", - сказала атаманша, - и в награду - жизнь!..

Цветков молчал.

- До трех считаю, - нетерпеливо бросила Анна Ивановна. - Раз!..

- Отставить! Извольте извиниться перед поручиком! - неожиданно раздался сердитый голос Сенина.

Проснувшись, атаман видел все, что произошло, и, к удивлению бандитов, остался доволен поведением своего однокашника.

На другой день об этом случае знала вся банда.

Поручик Цветков возвысился в глазах сенинской верхушки, а атаман назначил его командиром взвода конной разведки, к тому же Василий стал пользоваться расположением и своего непосредственного начальника, командира разведки банды, ненавидевшего Анну Ивановну.

В глазах же Сенина Цветков вырос еще и потому, что стал основным добытчиком продовольствия. Папаша атамана "занемог" - не просто теперь стало грабить крестьян. Помощники его особой ретивостью по заготовительной части не отличались. Тут и взялся за дело поручик Цветков. В сенинском штабе только удивлялись, когда сопровождавшие поручика бандиты выкладывали на стол круги колбас, бутылки спирта,

Анна Ивановна притихла и стала вести себя с поручиком так, словно между ними ничего не произошло.

В один из дней Цветков вернулся с новым запасом продовольствия. В горнице собрались самые близкие атаману люди. На составленных впритык один к другому столах красовались нарядные бутылки. По правую руку от Сенина восседал тучный поп, рядом - его молоденькая дочка. По левую сторону, как всегда, Анна Ивановна в накинутой на плечи кашемировой шали. Цветкова усадили рядом с поповной.

- Чем же мне тебя отблагодарить, поручик? - расправил усы Сенин.

Цветков не успел открыть рта, как его опередила Анна Ивановна.

- Может, женить его, атаман?

- Женить! - дружно поддержали за столом.

Зарделась миловидная поповна. Наступила тишина.

Все в ожидании замерли, глядя на поручика и поповну.

- Вы холосты, поручик? - осведомился атаман.

- Некогда было жениться, - ответил Цветков. - Получил чин поручика - и на германскую...

- Кто от такой красавицы откажется? - проговорил кто-то.

- Верно! - подхватили сразу несколько человек. - Женить поручика!

Узнав об этом, мы задумались.

- Хитрая эта Анна Ивановна, - раздумывал вслух Ференц Патаки. - Она явно рассчитывала, что поручик откажется от женитьбы. Не такова атаманша, чтобы простить оскорбление.

В банду Сенина пробралось еще несколько наших чекистов. Патаки держал надежную связь с этими людьми. Можно было начинать решительные действия. А для этого надо было выдвинуть поближе к банде наши ударные группы. Но разместить по деревням такое множество людей непросто: там каждый незнакомый в глаза бросается.

- Мы тут с Алексеем Терентьевичем кое-что придумали, - Ференц жестом пригласил меня к карте.

- Ты слышал что-нибудь об атамане Мордалевиче?

- Бандит с буржуазно-националистическим уклоном, - сказал я. - Действует на Украине.

- Верно, он наш сосед, - кивнул головой Стельмахович. - Мы получили известие от киевских товарищей, что этот тип поскандалил со своим дружком и заместителем... Как его?

- Бородулей, - подсказал Ференц Владиславович.

- И что из этого?

- Бородуля откололся от него и увел с собой около сотни бандитов. - Патаки пометил на карте кружком район южнее Полтавы. - Где-то здесь теперь обитает.

- И вы хотите передислоцировать Бородулю на Брянщину? Хорошо придумали!

- Не только придумали, но об этом уже Сенину доложили, - продолжал Ференц Владиславович. - Сегодня утром он получил донесения трех агентов из разных мест о том, что Бородуля держит путь на Брянщину, много наслышан об атамане Сенине и хотел бы с ним встретиться.

- А вдруг к Сенину поступят сведения, что Бородуля на самом-то деле орудует в районе Полтавы?

- Риск, конечно, есть, но будем надеяться, что за несколько дней вести к Сенину не дойдут, - раздумывал вслух Алексей Терентьевич. - Если он все же узнает о чем-либо и насторожится, наши товарищи немедленно предупредят.

- Главная задача сейчас - обеспечить маскировку, - подытожил Ференц Владиславович. - Придется нашим ребятам предстать перед жителями деревень под видом бандитов. Так нам удастся ближе подтянуть к Сенину отряд конников Лайоша Гавро. А потом выберем момент и прихлопнем...

А в банде тем временем шла деятельная подготовка к свадьбе. Анна Ивановна пустила слух, что поп большими деньгами ворочал. Перед войной перевел их во французский банк. Вот поэтому, дескать, и клюнул на его дочку поручик Цветков.

Надо сказать, что офицеры из сенинского окружения понимали, что игра атамана проиграна. Участились случаи дезертирства из банды. В ее расположении все чаще стали появляться листовки чекистов, и это бесило атамана.

Многие офицеры ждали весны, чтобы покинуть банду и уйти за границу. Но как быть без денег?

Атаманша знала, что делала, - офицеры стали поглядывать на Цветкова косо. Он вызывал откровенную зависть. Выяснилось вдруг, что в женихи к поповой дочке некоторые метили давно. Положение Цветкова осложнилось.

А Сенина порадовало известие: есаул Бородуля со своей сотней ищет встречи с ним. Судя по всему, он не прочь влиться в "корпус", как именовал Сенин свою банду. Это было как нельзя кстати. Нужно возместить потери, поднять боевой дух и во что бы то ни стало дотянуть до весны. А когда сойдет снег, можно будет взять отцовские ценности, спрятанные в лесу, и удрать за кордон.

Знала о кладе и атаманша. Она-то и предложила захватить кого-нибудь из чекистов и продержать его до весны. А потом предъявить ультиматум: получите своего человека, если дадите нам беспрепятственно уйти.

Разведка банды доносила - чекисты чувствуют себя уверенно, разъезжают по губернии небольшими отрядами.

Поначалу идея атаманши показалась Сенину сумасбродной, но, подумав, он согласился. После этого явился к нему поручик Цветков, которому стало известно о разговорах в штабе.

- Дозвольте встряхнуться? Засиделся...

- В районе Зерново Дымов с небольшим отрядом, - напомнила Анна Ивановна. - Сведения у меня точные.

- Численность отряда? - поинтересовался деловито Цветков.

- Около взвода и пулемет...

- Но взять чекиста надо только живым, - наставлял Сенин. - Действуйте, господа!

Атаман лично проверил готовность разведчиков к рейду, благословил их, и конники во главе с поручиком ускакали по зимней дороге в сторону Зерново.

Рассчитывали, что вся операция займет дня три-четыре, но, видимо, что-то не ладилось у Цветкова. Прошла неделя в томительном ожидании - нет вестей от разведчиков. Наконец из Зерново пришел агент атаманши, человек верный. Доложили Сенину, провели в штаб.

- Вот! - агент положил на стол перед атаманом полевую сумку. - Комиссарская! Велено вручить лично.

- Что там у поручика? - не выдержала Анна Ивановна.

- Трое наших убиты, пятеро ранены.

- А Дымов?

- Скрутили. Заманили в глухую деревушку, живым взяли. Везут его окольными путями. Завтра в эту пору будут.

Наутро прискакал вестовой поручика - отряд уже в двадцати верстах, но снегу навалило много, дорога тяжелая.

Спешно начали готовить встречу.

А накануне вечером прибыли к Сенину "посланцы" казачьего есаула Бородули для переговоров о слиянии отрядов. Доложили, что есаул со своей сотней остановился в соседнем селе, - лошадям требовался отдых после дальнего перехода, да и людям тоже. Приводят себя в порядок после дороги, чтобы появиться перед атаманом в должном виде.

- Погуляем сегодня славно, - порадовал "посланцев" атаман. - А переговоры завтра...

После полудня атаманская свита, деревенские богатеи и гости собрались в просторном поповском доме. Для такого случая батюшка не пожалел выпивки и закуски.

Сенин произнес застольную речь, поздравил всех собравшихся с победой над чекистами и с присоединением к банде бородулинской сотни.

Выпили и совсем расчувствовались.

- Едут! Едут! - донеслось из прихожей.

Это прибежал посыльный от начальника караула. А вскоре появился в дверях и сам Цветков. Атаман вскочил с бокалом вина.

- Чарку поручику!

Несколько человек сразу потянулись к Цветкову со стаканами. Шум, толкотня, неразбериха. И в суматохе как-то не обратили внимания, что в доме появились незнакомые люди.

- Что за народ? - первой спохватилась атаманша.

- Мои, - бросил Цветков, которого перестали наконец тормошить и потащили к поповне.

- А где Дымов? - спросил охмелевший Сенин.

Пришлось мне отозваться и выйти вперед. В одной руке у меня маузер, в другой - граната.

Бойцы, проникшие в дом вместе с Цветковым-Поляковым, выхватили револьверы. Атамана взяли в кольцо "посланцы" есаула Бородули - чекисты во главе с Ференцем Патаки.

- Оружие на стол! - вскинул руку с гранатой Цветков-Поляков, - Вы окружены!

- Сопротивление бесполезно! - громко говорю я. - Мы заняли всю деревню.

Внезапность ошеломила бандитов.

Обезглавленная банда была разгромлена чекистами и бригадой Лайоша Гавро в течение нескольких дней. Вся операция свелась к поимке разбегавшихся бандитов, которые пытались пробиться на юг, где действовал Махно. В перестрелках несколько наших было ранено, но домой вернулись все живыми. Штаб банды вместе с атаманом был доставлен в Москву и сдан в ВЧК.

Всем участникам ликвидации банды была объявлена благодарность, а Василия Полякова наградили Почетным именным оружием.

И. К. Ксенофонтов был доволен нашей работой, доволен Поляковым. Мы еще находились в Брянске, когда из ВЧК поступила телеграмма: срочно командировать Полякова в распоряжение железнодорожной чрезвычайной комиссии. Ему предстояло выполнить новое задание. Как мы вскоре узнали, речь шла о борьбе с хищениями на железнодорожном транспорте.

Лайош Гавро со своей бригадой вернулся в Киев, В 1921 году его назначили комендантом Киевского укрепрайона, а через год - губернским военным комиссаром. Гавро было поручено возглавить борьбу с недобитыми бандами буржуазных националистов.