"Кит, плывущий на север" [1976 Окладников А.П., Васильевский Р.С.

Наконец ветер несколько стих. Немного прояснилось, и на северо-северо-востоке стала различима полоска острова Анангула, по своим очертаниям напоминающего кита. Не случайно на алеутском языке Анангула обозначает "кит, плывущий на север".

- После ленча идем на Анангулу,- улыбаясь, говорит В. Лафлин, посасывая короткую прямую трубку, которая размещается у него во рту как-то по-особенному уверенно и естественно.

Началась обычная в таких случаях суматоха. Собираем и осматриваем снаряжение. Все упаковываем в большие пластиковые мешки. Море есть море, и оно еще волнуется, да я дождь, хотя и мелкий, все же продолжает сеять. Грузимся в резиновые лодки с подвесными моторами в 32 лошадиные силы, типа нашего "Вихря".

Кроме нашей группы и В. Лафлина на Анангулу едут еще четверо. Рут Лафлин - супруга Вильяма и его помощница. Она искусствовед, художник, а в экспедиции на нее еще ложатся заботы о полевой документации, обработке, шифровке и упаковке материалов.

Грег Фречетте и Бруно Фронлич - аспиранты В. Лафлина. Голубые глаза, светлая пышная шевелюра выдают скандинавское происхождение Грега. Он очень исполнительный и в экспедиции делает абсолютно все - от сборки стандартного здания экспедиционной базы до подводных съемок и анализа образцов морской фауны.

Бруно - датчанин, в Коннектикуте он изучает антропологию. Небольшого роста, очень подвижный, любит шутку. Жизнь познал не по книгам. Семнадцати лет ушел из дому. Плавал на коммерческих судах: мыл посуду. Потом армия, школа и снова год на судне стюардом. Поступив в Копенгагенский университет, увлекся антропологией и по рекомендации известного специалиста северных культур X. Ларсена приехал в Коннектикут совершенствовать свои знания. Второй сезон работает с В. Лафлиным.

Аксинья Крюкова - алеутка, добрая хозяйка дома, в котором мы жили в Никольском. До войны она жила на острове Атту, а ее бабушка с острова Беринга. Аксинья окончила высшую школу в Анкоридже. Интересуется историей, культурой своего народа, выписывает и регулярно читает журнал "Нэшнл джиогрэфик"^*, знает немало преданий и легенд из жизни алеутов, деталей алеутской этнографии. Во время экспедиции она была нашим поваром. Выпеченные ею сдобные булочки - "чакуды" - мы потом часто вспоминали.

^* ("Нэшил Джиогрэфик" - журнал, издающийся Национальным географическим обществом США, специализируется на публикации познавательных материалов по географии, археологии и этнографии. Один из распространенных журналов США. Тираж 6 млн. экз.)

Совершаем на лодках круг по бухте, пробуя загрузку, и через узкий проход среди рифов выходим в море. Крутые волны подбрасывают и качают лодки, как бы проверяя их, а заодно и нас, на прочность. Дождь усиливается, и скоро все вокруг становится серым. Очертания берегов растворяются, и остается только море. Связь между лодками и берегом поддерживается с помощью небольших раций - передатчиков "voci - toci" ("иду - говорю"). Это помогает верно держать курс и подстраховывает на случай неожиданностей. А они могут быть. С Беринговым морем шутить не приходится.

Налетевшей волной срывает весло. Грег выключает мотор, сообщая по рации о случившемся. Наша лодка пляшет на волнах. Подходит вторая лодка. В ней Лафлин, Окладников, Конопацкий, за рулем Рут. Ее ярко-оранжевый водонепроницаемый костюм хорошо выделяется на сером фоне моря. Отличная вещь для техники безопасности на воде. Весло найдено, и мы продолжаем путь.

Впереди показался берег. Анангула! Огибаем юго-западный конец острова, чтобы подойти к бухте, где размещен лагерь экспедиции. Шум моторов вспугивает сотни птиц, некоторые из них не могут сразу подняться и бегут но воде, энергично размахивая крыльями.

Последние несколько метров, и наши лодки вместе с приливной волной выскакивают на берег. Случилось это 13 июля 1974 года.

К нам присоединяются последние члены экспедиции - студенты-старшекурсники университетов США Мэри Мак Довелл, Лесли Лафлин, Дэвид Рорбай. В течение пяти недель нам придется жить и работать бок о бок на этом необитаемом, затерянном в морском просторе островке.

Анангула - небольшой холмистый островок в цепи Алеутского архипелага. Расположен он в Беринговом море примерно в 7 километрах к северо-северо-востоку от острова Умнак и отделен от него узким Сивидским проливом. Его длина всего около 2,5 километра, а ширина 180-650 метров. Но и на этой каменистой глыбе в прошлом жили люди.

Анангулу иногда называют Кроличьим островом. И не случайно. В 1926 году учитель школы села Никольское завез на остров только двух кроликов. Сегодня на Анангуле их сотни. Единственные враги кроликов - крупные чайки, которые нападают и заглатывают крольчат.

Геологическое строение острова и его ландшафт почти такие же, как и острова Умнак. По мнению большинства американских исследователей, остров Анангула в ранний период заселения человеком Алеутских островов был продолжением Умнака, а вместе с ним и полуостровом Аляска составлял Умнакско-Анангульский выступ древней Берингии. Мощный ледник покрывал в то время тихоокеанскую сторону этого выступа, а также почти всю центральную часть полуострова Аляска и возвышенностей Умнак и Уналашка. Ледники спускались с восточных склонов вулкана Всевидова, перекрывая доступ к островам с востока. Оставался свободным лишь узкий проход с запада вдоль прибрежной полосы Берингии. По этому проходу, по-видимому, и проникли на Алеутские острова первые переселенцы из Азии.

Древняя стоянка, известная в литературе как "Blade Site" - "стоянка с лезвиями", находится в центральной, наиболее возвышенной части узкой юго-западной оконечности острова, берега которого покрыты множеством валунов и скалистыми уступами. Стоянка возвышается над современным уровнем моря на 17 метров. По-алеутски это место называется Игахсилух, что значит "место ножей".

Схематическая карта острова Анангула

Центральная часть площадки, занятой стоянкой, слегка понижается в направлении с северо-запада на юго-восток и в крайней, юго-восточной, точке понижение достигает 12- 13 метров. В верхней части этого склона в результате эрозии почвы образовались два больших и несколько малых углублений - выдувов. Этими выдувами и были обнажены культурные остатки (нуклеусы, пластины, отщепы), которые привели к открытию древнейшей стоянки на Алеутских островах.

Стоянка Анангула была открыта в полевой сезон 1938 года. Честь ее отрытия принадлежит В. С. Лафлину и A. Г. Мэю - молодым тогда сотрудникам Смитсоновской экспедиции, проводившей в 1936-1938 годах под руководством А. Хрдлички обследование Алеутских и Командорских островов. При осмотре обнажений выдувов В. С. Лафлин и А. Г. Мэй собрали небольшую коллекцию каменных орудий, среди которых выделялись призматические пластины, полиэдрические нуклеусы, скребки и ножи с односторонней обработкой.

Пожалуй, это было самое важное открытие 30-х годов в археологии Тихоокеанского Севера. Его назовут сенсационным. Но это будет позже, а в то время находки B. С. Лафлина и А. Г. Мэя не привлекли особого внимания исследователей. Более того, нашлись скептики, которые считали эти каменные орудия обычными отходами производства обработки камня поздних алеутов.

В. Лафлин и А. Мэй обращались за советом к известным специалистам по древним культурам Севера Дж. Гиддингсу, Р. Солецкому, Ч. Бордену, Г. Нельсону. Им сочувственно улыбались, дружески похлопывали по плечу, однако объяснить смысл и значение находок не могли.

Только в 1951 году В. С. Лафлин вернулся к своим прежним сборам и, тщательнейшим образом проанализировав их, опубликовал первую статью о каменной индустрии пластин Анангулы^*.

^* (Laughlin W. Notes on an Aleutian Core and Blade Industry.- "American Antiguity", 1951, vol. 17, № 1, p. 52-55.)

Характеризуя коллекцию находок из Анангулы, Лафлин отметил их специфические черты: 1) наличие призматических пластин и пластинчатых отщепов, снятых с больших, специально изготовленных нуклеусов мезолитического типа; 2) отличие большинства пластин и нуклеусов от известных орудий палеоалеутской культуры; 3) особенность материала, из которого были изготовлены анангульские пластины.

Тогда же В. Лафлин высказал предположение, что возраст анангульских находок должен быть определен "как более ранний, чем 5000 лет".

Публикация Лафлина вызвала большой интерес специалистов и послужила стимулом для продолжения исследований Анангулы. Уже в 1952 году на Анангулу отправляется специальная группа археологов в составе Лафлина, Марша, Сполдинга, Ермелова. Они детально обследовали древнюю стоянку и собрали большую коллекцию каменных орудий. Для выяснения стратиграфического положения культурного слоя была заложена траншея размером 1X10 метров и сделано несколько контрольных шурфов в местах выдувов и вокруг них.

Результаты этих исследований были опубликованы^*. Появилось описание 1650 различных каменных изделий, собранных на стоянке. Было проведено типологическое сопоставление полученного материала и выявлены параллели с орудиями, ранее найденными на Алеутских островах.

^* (Laughlin W., Marsh G. The Lamellar Flake Manufacturing Site on Anangula Island in the Aleutians,- "American Antiguity", 1954, vol. 20, № 1, p. 27-39.)

Первоначально Лафлин и Марш считали, что па Анангуле они нашли не стоянку древнего человека, а мастерскую, где изготовлялись пластинчатые орудия. Позже они отказались от этой точки зрения. Однако она господствовала до начала 60-х годов.

В 1962 году Тернер, Блэк, Мак Картни, Бойд, Деннистон, Айгнер и Лафлин, проводившие раскопки на острове Умнак, вновь посетили Анангулу. Пользуясь присутствием геолога Блэка, исследователи главное внимание уделили стратиграфическому положению стоянки и определению ее возраста.

Радиоуглеродный анализ образцов угля из заложенного на глубину 2 метра 15 сантиметров контрольного шурфа позволил получить две даты: 7660+300 и 8425+275 лет назад. Оказалось, что это самая древняя стоянка из всех известных датированных памятников в арктических и субарктических районах Северной Америки.

Неблагоприятные погодные условия заставили свернуть работы по раскопкам. Некоторые сомнения относительно точности полученных данных о возрасте стоянки так и остались нерешенными. Дальнейшего уточнения требовала и ее стратиграфия. Поэтому в 1963 году археологический отряд Арктического института в составе Мак Картин, М. Ёсидзаки и Р. Нельсона под руководством В. Лафлина продолжил исследования Анангулы.

Раскопки этого года оказались самыми результативными. Было собрано несколько тысяч каменных орудий и отщепов, определены границы стоянки, уточнено положение культурного слоя, установлен возраст стоянки.

Но, пожалуй, самым интересным и важным результатом раскопок 1963 года было открытие на стоянке жилого комплекса. При расчистке культурного слоя, перекрытого сверху ненарушенным слоем пепла, обнаружили углубление, которое прорезало нижние слои на глубину 50-75 сантиметров. Как потом выяснилось, это была полуземлянка, в центре которой находился очаг, сооруженный из камней. Вход в нее, очевидно, в виде коридора, располагался сбоку, как и у палеолитических жилищ, исследованных Н. Н. Диковым на камчатской стоянке Ушки. Такой тип жилищ считался наиболее древним для районов Северной Азии и Северной Америки. Находка жилища-полуземлянки на Анангуле, возраст которой определялся в 8000 лет, служила еще одним подтверждением этого положения.

Открытие Анангульского жилища окончательно рассеяло сомнения относительно вида этого памятника. Да, здесь люди жили, а не только изготовляли орудия.

После публикации новых материалов^* Анангула прочно вошла в научную археологическую литературу. И хотя о ее месте и роли среди других памятников Тихоокеанского Севера еще идут споры, несомненно одно - это уникальная и наиболее древняя стоянка алеутской культуры. Она свидетельствует о довольно ранней адаптации населения к приморскому образу жизни.

^* (Laughlin W., Aigner J. Preliminary Analysis of Anangula Unifacial Core and Blade Industry.- "Arctic Anthropology", 1966, vol. 3, № 2, p. 41-56.)

Раскоп площадью 10X6 метров, где нам предстояло работать, был разбит почти в центре стоянки на длинном южном конце острова, ближе к его берингоморcкoй стороне. Он продолжал раскопки 1972 года. Весь раскоп делился на метровые квадраты и так же, как принято у нас, по одной из его сторон шли буквенные обозначения, по другой - цифровые. В процессе раскопок каждый из квадратов дополнительно разбивался на четыре сектора по сторонам света. Фиксация материала велась по секторам. На пластиковых пакетах с находками наносились условные обозначения.

К нашему приезду половина раскопа уже была вскрыта, и на зачищенной стенке хорошо просматривалась стратиграфия стоянки. Прежде всего бросались в глаза четыре слоя коричневого вулканического пепла.

Нижний слой (I) пепла покрывал ледниковые отложения валунной глины, лежавшей на коренных скальных породах. По мнению американских геологов, этот пепел выпал сразу же за таянием ледника и датируется временем 9500-10 000 лет назад. Через некоторое время произошла новая серия извержений вулканов, местных и более отдаленных, и снова последовало отложение большого количества вулканического пепла (слой И). Его радиоуглеродная дата - 8900-9000 лет назад. Вскоре после отложения этого второго слоя пепла на Анангулу пришли люди и основали здесь свое поселение.

Судя по мощности культурных отложений, анангульцы жили на этом месте несколько столетий.

В культурном слое различалось пять прослоек или уровней, по американской терминологии. Снизу вверх они располагались в следующей последовательности. Тонкая (1-4 сантиметра) прослойка красновато-бурой глины с каменными орудиями и отщепами. Это, по-видимому, была почвенная поверхность в период первоначального заселения стоянки человеком. Прослойка светло-оранжевого пепла глинистого строения тоже с сохранившимися орудиями и отщепами. Глиноземная прослойка с большим количеством остатков древесного угля и разрушенным растительным материалом. Затем темная прослойка и, наконец, глинистая коричнево-серая прослойка. Во всех прослойках найдены почти одинаковые каменные орудия и отходы их производства. Более того, во время предыдущих раскопок американским археологам посчастливилось обнаружить во всех прослойках призматические пластины и отщепы, снятые с одного и того же нуклеуса. Был найден и сам нуклеус. Все это позволяет считать, что нам встретился единый культурный комплекс.

Стратиграфический разрез стоянки Анангула

Непосредственно над культурным слоем залегал мощный (15-20 сантиметров) вулканический слой (III) пепла густого кофейного цвета. Выпал он 7500-7000 лет назад. Поскольку пепел лежал прямо на культурном слое, это позволило американским археологам Мак Картни и Тернеру высказать мысль, что разрушительное действие пеплопада, а также его чисто психологическое воздействие заставили обитателей анангульской стоянки поспешно оставить обжитые места. После этого жизнь на стоянке не возобновлялась.

У других американских исследователей иное мнение. Например, В. Лафлин и А. Харпер полагают, что анангульцы вынуждены были покинуть это место в результате разрушения террасы, когда высота ее выступа над уровнем моря стала меньше 22 метров. Такая высота уже не могла защитить стоянку от морских волн, штормов и угрозы цунами. К этой мысли склоняется и Д. Хопкинс.

После третьего отложения пепла в существующих прослойках никаких различимых признаков деятельности человека на Анангуле не видно. В этом отношении вез вышележащие слои являются стерильными. Таким образом, культурный комплекс четко локализуется между третьим и вторым ненарушенными слоями пепла.

Ненарушенные, отчетливо обозначенные и точно датированные слои пепла Анангулы имеют важное значение для сравнения и определения возраста других археологических памятников. Дело в том, что такие же по характеру отложения пеплов прослеживаются на Чалуке, у села Никольского в районе аэропорта и па стоянке Шин Крик. Сравнивая пепловые прослойки этих стоянок с уже датированными пеплами Анангулы, можно определить и их возраст. Анангульский разрез в этом плане можно считать эталонным.

Когда мы подошли к раскопу стоянки, В. Лафлин сказал: "Здесь вы найдете десять тысяч каменных орудий". Десять не десять, но вскоре действительно пришлось убедиться, что культурный слой Анангулы буквально "нашпигован" каменными орудиями. На один квадратный метр в среднем приходилось около 200 различных изделий.

Только начали работу, как со всех сторон раскопа послышались возгласы на русском а английском языках: скребок, пластинка, нуклеус... Языковое различие не мешало обмениваться простейшими специальными терминами. Но когда они усложнились, мы поняли, что нам, как и космонавтам, готовящимся к совместному полету "Союз" - "Апполон", необходимо составить общий терминологический словарь. И уже вечером вместе с американцами мы принялись за составление словаря археологических названий и понятий. В дальнейшем это значительно облегчило нашу работу и избавило от казусных случаев, которые еще передки в пауке при контактах ученых разных стран. Можно вспомнить случай, произошедший в США с японским археологом Судзуки. Он не мог уловить различия между "глоттохронологией", которой занимаются лингвисты, и "гротохронологией" - термине, используемом археологами, из-за схожести в произношении английских звуков "л" и "р". Во время дискуссии он путал эти понятия, что вызывало недоумение слушателей. Составленный нами словарь, хотя и был небольшим, позволял успешно избегать таких недоразумений.

Раскопки между тем продолжались. Американцы с неподдельным интересом наблюдали за нашей работой. Их заинтересовало, почему часть орудий мы оставляем на своих квадратах, а не извлекаем из земли сразу, как это делают они. Объясняем, что эти группы изделий не случайные скопления, а своеобразные комплексы. Они представляют собой интересные детали повседневной жизни анангульцев и могут открыть новые страницы их истории. Например, на границе квадратов G-10 и G-11. у большого камня зачищен настоящий клад: два ножа, скребок, узкий и длинный остроконечник, еще один, но более крупный, двухконечный скребок. Все эти орудия изготовлены техникой односторонней оббивки из блестящего черного обсидиана. Бесспорно, положили их сюда не случайно. Возможно, древний охотник приготовил эти орудия, отправляясь на промысел, или же наоборот, оставил их здесь, вернувшись с промысла.

Еще более интересные находки в квадрате, где работает А. П. Деревянко. Им расчищено крупное скопление пластин, лежащих друг на друге. Они различных размеров - от 2,5 до 7 сантиметров. У многих пластин ударный бугорок преднамеренно сколот, по краям других сделаны небольшие выемки. Среди этого скопления встречаются и нуклеусы, сработанные до предела. Ясно, что на этом месте работал древний мастер.

В словаре появляется новое слово "комплекс", а в полевой документации новые обозначения - комплекс-1, комплекс-2 и т. д. Американцы тоже начинают выделять скопления орудий и наносить их на план. Так приемы пашей методики раскопок вошли в археологию Алеутских островов.

А орудий на "стоянке лезвий" Анангулы удивительно много. Каждый раз, возвращаясь вечером с раскопа в лагерь, мы несом с собой спортивные сумки, до отказа наполненные пластиковыми пакетами с находками.

Собранные здесь каменные изделия составляют единый своеобразный культурный комплекс, резко отличный от всего, что раньше было известно в арктических и субарктических районах Северной Америки и Канады. Отличаются они техникой обработки пластин, такими характерными инструментами, как скобели-рубанки, сечением пластин.

Пластины Анангулы уже на первых этапах их изучения поставили втупик американских исследователей и стали археологической загадкой. Они имеют совершенно иной облик, чем кремневые орудия микролитического комплекса Дэнби, представляющего древнейшую из культур, носители которой, как считается, были непосредственными предками эскимосов. Отличаются они и от изделий так называемой арктической традиции малых орудий и от микропластинок северо-западной традиции, существовавшей в арктических районах около 7000 лет назад, от которой ведут начало многие древние культуры Северной Америки.

Это отличие отмечали американские, канадские, японские исследователи. Известный канадский археолог В. Ирвинг, например, выделил микропластины Анангулы в особую групу, подчеркивая тем самым их отличие от всех известных микроиндустрий Аляски. Другой археолог - М. Ёсидзаки - знаток докерамических культур Японии, побывав па раскопках Анангулы, отмечал, что, хотя и наблюдается некоторое внешнее сходство анангульских микропластин с отдельными орудиями стоянки Кампус около Фербенкса, изготовлены они совершенно другими техническими способами.

Не находят аналогий ни в одной из американских более ранних или синхронных по времени культур и другие изделия Анангулы. Некоторые советские археологи пытались сопоставить каменную индустрию Анангулы с близким по времени комплексом Акмак (возраст по радиоуглероду 7907±155 лет до нашей эры), который непосредственно связывается с группой стоянок Северо-Западной Аляски (Трейл Крик, Кобук, Кукпаурук) и с комплексом Денали в Центральной Аляске. Но и в этом случае ученых постигла неудача. Инвентарь Анангулы сильно отличается от акмакских изделий. Конические и полуконические нуклеусы Анангулы не имеют ничего общего с уплощенными нуклеусами Акмака. Встречающиеся на Анангуле клиновидные нуклеусы по форме и размеру ударной площадки (овальной и более широкой) отличаются от акмакских. Наконец, на Аиангуле нет ни ножей-бифасов, ни каких-либо других бифасных орудий, столь характерных для Акмака.

Самая большая пластина (1), инструменты с диагональным сколом (2-7) и остроконечник (8), обнаруженные на стоянке Анангула

В один из вечеров мы, как обычно, собрались в нашей "кают-кампании" - большой брезентовый палатке, натянутой на деревянный остов. Здесь мы завтракали, ужинали (ленч проходил на раскопе), дискутировали, обсуждая находки, слушали разные истории из жизни и быта алеутов, эскимосов, рассказывали сами. Едва слышно шумели газалиновые лампы, освещая широкий деревянный стол, на котором были разложены вымытые и зашифрованные пластины, отщепы, нуклеусы и другие орудия, недавно извлеченные из земли Анангулы. Мы смотрели на них, и нам казалось, будто смотрят на нас знакомые вещи. Некоторые находки напоминали орудия стоянки Устиновка в Приморье. В технике других прослеживались традиции докерамических культур Японии. Третьи орудия по своим формам до удивления были близки изделиям стоянки Хере-Уул в Монголии. Вдобавок еще имелось обилие пластин со специально снятым ударным бугорком. И тут один из нас вспоминает, что такой технический прием характерен для культуры пластин Японских островов, существовавшей 12 000-15 000 лет назад.

Может быть, прав М. Ёсидзаки, который как-то заметил, что анангульские материалы похожи на микролезвия каменной индустрии Саккоцу на острове Хоккайдо и стоянки Арая на острове Хонсю?

- На эту мысль Ёсидзаки я ссылался в одной из своих работ,- наконец произносит он.

Остальные молчат. Значит, не совсем с этим согласны. Значит, еще будем искать, смотреть, сравнивать и думать, думать...

Привлекает внимание серия своеобразных инструментов. Рабочий край у них оформлен поперечным или диагональным резцовым сколом. Некоторые археологи у нас называют эти инструменты "трансверсальными резцами Анангулы". Но это не резцы. Рабочим лезвием у них служит не угол, образованный сколом, а все острое ребро. Использовались такие орудия как скобели, точнее, как рубанки для тщательной окончательной отделки изделий из кости и дерева. Резцовые сколы у этих инструментов могли сниматься как справа (то есть ударом, нанесенным правой рукой), так и слева. Есть образцы со следами нескольких сколов - так восстанавливалось рабочее лезвие инструмента. Для этой серии находок среди известных нам материалов нет аналогий. Это беспокоит неведомостью первоисточника, удивляет новизной. Где истоки этой своеобразной техники? Монголия? Сибирь? Дальний Восток?

Утро серое, туманное. Идет мелкий дождь. Он шел всю ночь, и раскоп залит водой. Дэвид и Грег откачивают воду. Натягиваем над раскопом парашют. Теперь над нами малиново-белый капроновый купол.

Но шутку никто не поддерживает. Работать тяжело: грунт мокрый, вязкий. Медленно, тщательно разбирая, снимаем слой. Среди уже знакомых хорошо выдержанных серий орудий выделяется несколько интересных изделий. Таков великолепный остроконечник, изготовленный на удлиненно-треугольной пластине. Его края обработаны односторонней ретушью. По своим очертаниям он напоминает палеолитические наконечники стоянки Кокорево па Енисее и пещеры Страшной на Алтае. Найдено также скребло полулунной формы - явно сибирского типа. Возможно, это традиции Верхоленской горы?

Обнаружили несколько типов нуклеусов: галечные, со скошенной ударной площадкой, двухплощадочные и близкие по форме к коническим и клиновидным ("гобийским").

В. Лафлин вспоминает, что Мак Картни и М. Ёсидзаки во время раскопок 1963 года выделили три типа нуклеусов, но не могли их точно определить и назвали "иррегулярными".

На наш взгляд, нуклеусы Анангулы классифицируются довольно-таки четко. Высказывается даже мысль, что но анангульским материалам можно проследить эволюцию нуклеусов: от нуклеусов леваллуазского типа или даже галечных к торцовым (клиновидным), затем к коническим и призматическим.

Вечером снова зашел разговор о первых алеутах. Откуда они пришли на Алеутские острова? Вспомнили старинное алеутское предание, записанное И. Вениаминовым.

Для Анангулы характерно сочетание старых архаических традиций с новыми принципами в отработке камня. 1 6 - нуклеусы 2, 4 - остроконечники; 3 - плитка для растирания охры; 5 - скребок

Предки алеутов, говорится в нем, первоначально жили на западной стороне, на какой-то большой земле, называемой материком. Там не было ни бурь, ни зимы. И жили люди там мирно и спокойно. Но потом начались вражда и междуусобия. И двинулись алеуты все далее и далее на восток, пока не дошли до моря. Здесь их начали теснить другие народы. Вот и должны были алеуты искать убежище на островах. Перебираясь с острова на остров, они заселили и здешние острова.

Легенда эта как будто подтверждает взгляды исследователей (начиная с Г. Шамиссо и И. Вениаминова), которые писали об азиатском происхождении алеутов.

Но если действительно это было так, то установление аналогий между каменной индустрией Анангулы и материковыми культурами Азии значительно приблизило бы решение спорного вопроса.

Поиски таких совпадений в типах и характере орудий дело, конечно, сложное, но увлекательное. Итак, попробуем.

Начнем с глубинных районов Сибири, тем более, что именно к материалам палеолитических и мезолитических культур Прибайкалья и Приангарья в последние годы все чаще обращаются американские и японские археологи, пытаясь найти здесь объяснение сходству каменных изделий Аляски, Японии и материковой Азии.

Прежде всего вызывают интерес мезолитические комплексы, сопоставимые с Анангулой.

В свое время В. Лафлин ссылался на материал стоянки Будун, считая, что найденные там микропластинки похожи на анангульские. Стоянка Будун находится на острове Ольхон в центре Байкала. Она была открыта П. П. Хороших во время разведок 1927-1928 годов. Позже в разное время на месте стоянки подъемные сборы проводили Г. Ф. Дебец и В. В. Свинин. Частично эти материалы были опубликованы одним из авторов этой книги^*.

^* (Окладников А. П. Неолит и бронзовый век Прибайкалья.- "Материалы и исслед. по археол. СССР", М.-Л., 1950, т. 18, с. 158.)

Коллекция стоянки Будун представлена в основном находками, собранными на поверхности русловых наносов, в местах, где пойменный аллювий был разрушен выдувами. Обнаруженные изделия имеют мезолитический облик. Среди них есть различные варианты ножевидных пластин, сравнительно узких и тонких. Большинство из них на верхнем конце заострено и ретушировано. У некоторых пластин острие оформлено косым сколом. Найдены микропластинки с ретушью по краю, срединные резцы на пластинках, концевые скребки. Сходство этих изделий с анангульским инвентарем относительное.

В то же время комплекс Будун связывается с другими докерамическими комплексами Байкала - Харилгай, Сарма, которые в свою очередь хорошо сопоставляются с мезолитическими памятниками Приангарья - Усть-Белая, Бадай, Черемушник, Верхоленская гора. Каменный инвентарь на этих стоянках представлен в более полном виде, чем на Будуне. Наиболее ранние из них комплексы Черемушник, Бадай, Перешеек, которые иркутский археолог М. П. Аксенов выделил в особую бадайскую культуру, датируемую начальным этапом мезолита, или, по геологическим масштабам, ранним голоценом.

Коллекция каменных изделий бадайских стоянок состоит из микропластинок, в том числе пластинок с заостренным верхним концом, резцов, пластинчатых ножей-вкладышей, скребков, рабочий конец которых обработан крутой ретушью, полулунных ножей, скребел, нуклеусов - клиновидных и поддисковидной формы, ретушированных пластин, ножей-бифасов, микроскребков, чопперовидных орудий, тесловидных и топоровидных орудий из галек. Этот инвентарь сходен с материалом нижнего объединенного горизонта (IV-VI слои) Усть-Белая, который представляет собой дальнейшее развитие мезолитических культур Приангарья.

Многого из того, что мы назвали, нет среди находок на Анангуле. Сходство прослеживается только между отдельными формами орудий: пластинками, заостренными и ретушированными на переднем конце, некоторыми типами клиновидных нуклеусов и резцов с ретушированными длинными краями и косым поперечным сколом резцового типа, получивших в Приангарье название "верхоленского типа". Последние имеют выдержанные устойчивые формы и типичны для верхнепалеолитических и мезолитических стоянок Восточной Сибири.

Прослеживая распространение резцов "верхоленского типа", М. П. Аксенов находит подобные изделия не только в Забайкалье и Монголии, но и на Японских островах - в материалах стоянки Арая, где они известны как резцы Арая. При этом он подчеркивает, что "непременным спутником" верхоленских резцов являются нуклеусы гобийского типа.

Гобийские нуклеусы отличаются от других клиновидных нуклеусов только сильно вытянутой килевидной частью, из-за чего ширина нуклеуса значительно превышает его высоту. И хотя свое название они получили по находкам в Гоби, район их распространения гораздо шире. Они встречаются в верхнем палеолите и мезолите Приангарья, в Забайкалье, на Алдане и Амуре, в Приморье, Северном Китае и Японии, на Камчатке и Аляске. Правда, на Камчатке в мезолитических слоях Ушковской стоянки находки гобийских нуклеусов не сопровождаются резцами, но это, по-видимому, особенность местного развития. Вообще же районы распространения резцов "верхоленского типа" и гобийских нуклеусов в основном совпадают.

Первоначальными центрами распространения этих инструментов, по мнению М. П. Аксенова, были бассейны Ангары и Амура, откуда "уже на ранних ступенях мезолита охотничье-рыболовецкие племена проникают на Лену и Японские острова и в дальнейшем достигают Северной Америки (Аляски)"^*. Выводы М. П. Аксенова значительно дополняют и углубляют гипотезу о расселении человечества из Центральной Азии в Америку, выдвинутую еще Н. Нельсоном и основанную, кстати сказать, также на гобийских нуклеусах.

^* (Аксенов М. П. Стоянка Черемушник.- "Сиб. археол. сб.", Новосибирск, 1966, вып. 2, с. 48.)

Таким образом, сочетание резцов "верхоленского типа" с гобийскими нуклеусами можно считать объединяющим элементом, связывающим многие памятники, рассеянные на обширной территории от Центральной Азии до Аляски. Вместе с тем в различных местах эти памятники имеют свои особенности, по-видимому, не только локального, но и генетического характера. К примеру, на позднепалеолитических и раннемезолитических стоянках Приангарья находки резцов "верхоленского типа" и гобийских нуклеусов обычно дополняются чопперовидными орудиями и крупными скреблами сибирского типа, составляя с ними единый комплекс.

На Анангуле и вообще на Аляске скребла такого типа не встречаются. В мезолитических слоях Ушковской стоянки на Камчатке есть гобийские нуклеусы, скребла, широкие ножи-бифасы, подобные позднепалеолитическим и раннемезолитическим орудиям Приангарья, но нет резцов "верхоленского типа". В то же время здесь встречаются изделия, которых нет в памятниках Приангарья.

Отсюда напрашивается вывод, что, хотя отмеченные аналогии и указывают на определенное единство в технике обработки камня и типах каменных изделий Приангарья, Камчатки (Ушковская стоянка) и Анангулы, они не дают достаточных оснований выделять в бассейне Ангары какой-то единый центр, откуда бы распространялись эти общие элементы. По-видимому, более широкие аналогии каменной индустрии Анангулы следует искать в другом месте.

В этом отношении весьма перспективны Японские острова и районы советского Дальнего Востока.

В Японии техника пластин, которая может быть сопоставлена с техническими принципами каменной индустрии Анангулы, наибольшего развития достигает на Хоккайдо и в северной части Хонсю в мезолитическое время или в поздний период докерамических культур - около 13 000-10 000 лет назад, по определению японских археологов. Наиболее яркими и выразительными памятниками этого периода считаются Сиратаки-32 (12 700 лет назад), Саккацу (12 500 лет), Татикава I, Товарубецу (12 500 лет), Татикава II (9900 лет) на Хоккайдо и Арая (13 200+350 лет) в префектуре Ниигата на Северном Хонсю. Основная часть изделий на этих стоянках изготавливалась из ножевидных пластин, снятых с нуклеусов, подпризматических, конических, клиновидных и близких по типу к гобийским.

По общей форме и характеру обработки многие образцы этих изделий чрезвычайно похожи на изделия Анангулы. Четче всего аналогии с ними прослеживаются в материалах стоянок Саккацу и Арая. Здесь прежде всего имеется тот же набор микро- и мезопластин, причем размеры их как и на Анангуле, редко превышают 12 сантиметров. В обработке изделий широко используется техника поперечного или диагонального резцового скола, которым оформляется обычно один верхний конец орудия, а его боковые края покрываются крутой мелкой ретушью. Иногда ретушь, как и у анангульских образцов, наносилась и на самом кончике орудия. Таковы, например, анангульские ретушированные лезвия с симметрично- или асимметрично-заостренным верхним концом пластины, у которой преднамеренно снимался ударный бугорок. Такие изделия встречаются и в Саккоцу, и на стоянке Арая.

Нуклеусы удлиненной клиновидной формы и со скошенной ударной площадкой, концевые скребки на пластинах, а также ретушированные острия Анангулы находят аналогии в Саккацу. В этом комплексе есть также пластинчатые отщепы, снятые с угла нуклеуса, и отщепы, сколотые от ранее отделенной ударной площадки. Находки таких отщепов свидетельствуют о сходстве технологических операций в обработке камня.

На основе такого сходства, абсолютно тождественного, кажется, можно было бы сделать вывод о том, что традиции каменной индустрии Анангулы возникли именно в Северной Японии, на Хоккайдо или Хонсю, и отсюда через Курильские острова и Камчатку распространились на Алеуты. Однако сами японские археологи не считают Японию родиной культуры пластин. По их мнению, техника пластин пришла с севера Азиатского материка, поэтому наибольшее развитие она и получила на Хоккайдо. Японские археологи Ч. Сэридзава и Ф. Икава полагают, что центр непосредственных предшественников пластинчатых острий находится где-то в степных районах Азии.

Эта идея неоднократно высказывалась и развивалась советскими археологами^*. Для ее доказательства важное значение имеют открытые в последние годы в южной части советского Дальнего Востока верхнепалеолитические и мезолитические памятники: Осиповка, пещера "Географическое общество", Осиновка II, Олений I и особенно Установка, где пластинчатая техника достигает наибольшего расцвета.

^* (См., например: Окладников А. П., Деревянко А. П. Далекое прошлое Приморья и Приамурья. Владивосток, 1973. 439 с.)

Сопоставление докерамических комплексов Японии и находок со стоянки Устиновка показывает, что эти комплексы имеют бесспорные и прямые соответствия. Общие у них характерные пластинчатые нуклеусы, с которых снимались широкие пластины, имеющие на спинке не две, а лишь одну продольную грань; заготовки и законченные образцы нуклеусов гобийского типа; длинные скребки концевого типа с овальным концом; односторонне ретушированные острия, резцы срединного типа.

Важно, что находки со стоянки Устиновка имеют аналогии в ранних докерамических комплексах Японии, в которых тоже есть крупные пластины и архаические пластинчатые (эпилеваллуазские) нуклеусы. На основе этих эпилеваллуазских традиций складываются и развиваются палеолитические и мезолитические культуры Японских островов и советского Дальнего Востока.

Поиски истоков верхнепалеолитических и мезолитических культур Приморья и Японии, а следовательно, и Камчатки (Ушковская стоянка) и каменной индустрии Анангулы ведут нас в Монголию. Здесь, в долине реки Халхин-Гол открыто интересное поселение Хере-Уул. Его возраст 13 000-12 000 лет тому назад.

Когда советские археологи провели широкие раскопки поселения, собрали и проанализировали материал Хере-Уул, открылась поразительная картина - полный набор всех элементов, которые рассеянно встречались в разных местах.

Здесь оказались сконцентрированными все характерные элементы (гобийские нуклеусы, "лыжевидные" сколы, резцы типа Арая, чопперовидные изделия, галечные нуклеусы, сибирские скребла и ножи "верхоленского типа"), которые в различных сочетаниях находили в Прибайкалье, на Дальнем Востоке (Устиновка), в Японии, на Камчатке (Ушковская стоянка) и на Алеутских островах (Анангула).

Логика подсказывала - центр происхождения отдельных элементов искать там, где они встречаются вместе. Под влиянием глубинных культур Внутренней Азии складывалась и развивалась техника пластин Дальнего Востока и, очевидно, Северной Японии, которые в конце палеолита, по-видимому, и образовали единую культурную область.

Во время долгих анагульских вечеров, рассматривая и обсуждая наши находки, мы насчитали среди них семь элементов, связывающих Анангулу с древними культурами Азии. Первый такой элемент - пластины леваллуазского облика и одноплощадочный нуклеус леваллуазской формы со скошенной ударной площадкой. Второй - наличие гобийских, или клиновидных нуклеусов. Третий - традиции галечных орудий. Четвертый - использование метода продольного и диагонального резцового скола, как это отмечено в памятниках Монголии (Хере-Улл), Приморья (Устиновка), Японии (Арая), Сахалина (Имчин). Пятый - остроконечники, близкие к мустьерским. Шестой - находка скребка сибирского типа. Седьмой - скалывание у пластин ударного бугорка - прием, характерный для технологии каменных орудий докерамических культур Дальнего Востока.

Итак, если раньше только один элемент - "гобийский нуклеус" - свидетельствовал о контактах между Азией и Америкой, то на Анангуле таких связующих звеньев оказалось несколько. Все эти характерные признаки отчетливо указывают на азиатский облик каменной индустрии Анангулы и на ее заметное тяготение к тихоокеанской культурной области.

Предполагается, что заселение Американского континента человеком через Берингию шло двумя путями: традиционным северным - по нему шли предки индейцев, и южным, по нему должны были пройти тихоокеанские монголоиды - предки алеутов. Отдельным группам этих переселенцев около 10 тысяч лет назад удалось обогнуть Берингово море по южной окраине Берингии и спуститься вниз по краю платформы к ее оконечности - Умнакско-Анангульскому выступу. Здесь, встретив благоприятные природные условия, они обосновались.

По всей вероятности, анангульцы были первыми людьми, которые достигли этого района Аляски. По крайней мере, в настоящее время нет никаких свидетельств о более древнем пребывании здесь человека. Распространению мигрантов на восток вдоль полуострова Аляска, по-видимому, препятствовал ледник, который в то время закрывал доступ в центральную часть полуострова, а продвижение на запад ограничивалось широким (более 45 километров) и глубоким (до 200 метров) проливом, во все времена отделявшим Умнак от Четырехсопочных островов. Для ранних переселенцев, еще не освоивших мореплавание, это была серьезная преграда.

Такая изоляция способствовала формированию особенных расы, языка и культуры алеутов.

Расположение стоянки анангульцев у самого края платформы в прибрежной зоне, очевидно, не было случайным. Выбор этого места определялся богатой морской фауной. Пролив Самалга, отделявший умнакский конец бывшего полуострова от Западных островов, издавна служил основным путем для мигрирующих морских млекопитающих. Каждую весну через этот пролив из Тихого океана в Берингово море проплывали тысячи котиков, китов, а затем осенью возвращались обратно. Берега небольших бухточек и заливов были лежбищами тюленей, сивучей, а в прибрежной литоральной зоне в изобилии водились морские ежи, осьминоги, разнообразные виды моллюсков. Море изобиловало рыбой. Даже сейчас этот район считается одной из богатейших экологических ниш северовосточной части Тихого океана.

Топографическое положение Анангулы, таким образом, с достаточной определенностью указывает на экономические интересы ее основателей. Население Анангулы было связано с прибрежной системой хозяйства, включавшей собирательство продуктов моря и охоту на морских млекопитающих. Не исключено, что анангульцы охотились и на оленей-карибу, но прямых доказательств этому нет.

Анангульская стоянка с пластинами была большим долговременным поселением. Десятки образцов, взятых при раскопках для радиоуглеродного анализа, позволили получить 34 абсолютные даты. Анализируя эти даты, американские исследователи пришли к заключению, что поселение существовало в период от 8700 до 7800 лет назад. Этот вывод подтверждают и геоморфологические данные. Согласно этим данным поднятие уровня моря около 7600 лет назад привело к разрушению террасы юго-западной оконечности острова Анангула и заставило население покинуть это место.

Размеры поселения (300X75 метров), обилие каменного инвентаря Анангулы характерны для больших алеутских поселений 4000-1000 лет назад, в которых проживало 200 и более человек. Можно предполагать, что и на Анангульской стоянке жило, по меньшей мере, человек 100. Все это говорит о прочной оседлости. Без развития новой экономики - эксплуатации морских богатств - оседлый образ жизни был бы здесь немыслим.

Наши раскопки, таким образом, еще раз убедительно показали, что на Анангуле существовали древнейшие приморские культурные традиции. На основе их в дальнейшем развивается древняя культура алеутов с четко специализированным приморским хозяйственным укладом.