Бортничество

Бортничество, занимавшее важное место среди промыслов в раннее средневековье, не потеряло своего значения и в XVII в. Мед оставался одним из необходимых продуктов, из него приготовлялась значительная часть напитков и сладостей. Важное хозяйственное применение находил и другой продукт бортничества - воск. Большая часть территории Московского государства была занята лесами, в которых, как замечают иностранные путешественники, собиралось огромное количество меда и воска. "Мед и воск, находимые везде в лесах... в таком изобилии, что русские, кроме того, что потребляют сами первые на варку напитка медового, а второй на восковые свечи... излишек огромными частями продают в другие земли", - отмечал Адам Олеарий (Олеарий А. Указ. соч., с. 121; см. также: Стрейс Я. Указ. соч., с. 160; Описание Москвы и Московского государства. По неизданному списку Космографии конца XVII века, с. 6.).

Бортные угодья, "ухожаи" встречались прежде всего в местах, богатых лесами: Поволжье, Рязанской, Вятской и Пермской землях, Заокско-Брянском крае. Наметившаяся еще в XVI в. тенденция к снижению занятия населения бортничеством в центральных и западных областях России (Московский край, Замосковье, Новгородская земля) получает дальнейшее развитие в XVII в. В этот период главные районы бортничества окончательно перемещаются на восток (Поволжье, Закамье). Особенно широкое развитие получает бортничество в Нижегородском крае. Места эти были издавна богаты медом: "... в Нижегородской области, особенно у мордвы в лесах, мед обильно сочится из утроб сосен, - писал Я. Рейтенфельс, - а медведи, привлекаемые сладостью, лезут для добычи вкусной еды на дерево, невзирая на укусы пчел и страх перед человеком" (Цит. по: Смирнов Д. Н. Очерки жизни и быта нижегородцев XVII-XVIII веков. Горький, 1971, с. 93.). Бортничество было немалым подспорьем в хозяйстве мордовского населения Поволжья, платившего оброк медом. Только в Алаторском уезде в 1624 г. 714 мордовских дворов (60% от общего числа дворов) занимались бортным промыслом (Очерки истории Мордовской АССР, т. I. Саранск, 1955, с. 78-79. О занятиях мордовского населения бортничеством см. также: Документы и материалы по истории Мордовской АССР, т. I, с. 233, 237-245 и др.).

Большое число бортных угодий в лесах принадлежало Дворцовому ведомству. Бортники, русские и мордовские крестьяне, бравшие бортные ухожаи в оброчное держание, обязаны были к Семенову дню (1 сентября) платить "медвяный" оброк, размеры которого колебались от нескольких алтын до трех рублей, и, кроме того, должны были "пчел разводить вновь и заботиться о новоделье, на перевод не пустошить пчел, в чужие бортные участки не ходить, лесу строевого не ронять, сторонних людей в лес не пускать". Однако государственные доходы с бортных промыслов на протяжении века падают. Так, только в Арзамасском уезде с 1628 по 1677 г. доход в государственную казну с бортных угодий уменьшился на 77%. Сокращение государственных бортных угодий было вызвано захватом и раздачей большого количества земель дворянству и монастырям (См.: Смирнов Д. Н. Указ. соч., с. 93; Медведев Д. О. Землевладение и сельское хозяйство в Арзамасском уезде в XVII веке. -Автореф. канд. дис. М., 1949, с. 15; Очерки истории Мордовской АССР, т. I, с. 101-105.). Особенно много бортных лесов в Нижегородском и Арзамасском уездах, принадлежавших ранее мордве, было захвачено боярином Б. И. Морозовым (Примером тому, как проводился захват бортных лесов, может служить грамота Б. И. Морозова от 5 ноября 1650 г. приказчику с. Мурашкино Поздею Внукову: "... писал ты ко мне... что бортный лес Мурмонской ухожей пришел к моей вотчине к селу к Сергачю и к Малому Сергачю и к Мокрому починку под дворы и в том де Мурмонском ухожее пустые знамена взял ты на оброк в Нижнем Новгороде, и чтоб тот Мурмонской ухожей, и в том же Мурмонском ухожею поляны, сенные покосы, и погари, и заломы промышлять мне себе в вотчину. А тот де Мурмонской ухожей и поляны добре мне надобны и прибыльны. И о том Мурмонском и о Юркинском ухожеях, и о полянах бил я челом государю в вотчину. И государь меня пожаловал, велел мне... дать в вотчину" (Хозяйство крупного феодала-крепостника XVII в., ч. II, с. 138-139).).

Бортничество приносило немалый доход хозяйству Б. И. Морозова. . По данным описных книг 1667 г., в пяти уездах (Нижегородском, Арзамасском, Темниковском, Курмышском и Алаторском) вдове Б. И. Морозова принадлежало 66 бортных ухожаев. Размеры бортных участков были значительными. Так, в Нижегородском уезде к селу Новое По-кровское было приписано 3 бортных ухожая: "... до речки до Умайки Елизаровской ухожей, вдоль 7 верст, а поперег до реки Ватмы 10 верст; да... Пичаровский ухожей по Крутов враг, поперег 3 версты, а вдоль 10 верст; Вадовирской ухожей, вдоль 15 верст, поререг с головы 10 верст, а на другом конце 4 версты... ". У соседней деревни Стрелки было два бортных угодья, каждый размером 30 на 10 верст. С названных 5 участков крепостные крестьяне, русские и мордва, должны были платить в боярскую казну "медвяный" оброк - 21 пуд и 2 гривенки в год. Годовой оброк бортников всего Нижегородского уезда составлял 45 пудов 22 гривенки (Акты хозяйства боярина Б. И. Морозова, ч. I, с. 53-54, 57, 79; см. также: с. 72-73, 78, 81, 100. В год бортные промыслы давали Б. И. Морозову свыше 135 пудов меду и около 30 руб. (см.: Петрике ев Д. И. Указ. соч., с. 105).). Часть бортных угодий Б. И. Морозов отдавал в аренду "сторонним бортникам" - крестьянам других владельцев, получая от них оброк деньгами и медом.

Организация и орудия (топор, тесло, долото, пешня, скобель, нож-"медорезка") бортного промысла не претерпели существенных изменений по сравнению с XV-XVI вв. Число бортников, обслуживающих бортные ухожаи, зависело от размеров последних и количества бортных деревьев. Например, на бортном участке в Курмышском уезде, площадь которого была 10 верст в длину и 6 верст в ширину, было 12 деревьев с пчелами (эти деревья помечались особыми "знаменами"-затесами) и 1000 деревьев без пчел. Сбором меда занимались 12 бортников (Акты хозяйства Б. И. Морозова, ч. I, с. 81; см. также: с. 46-47.).

С середины века наблюдается сокращение бортничества в Поволжье, вызванное бурным развитием в крае будных промыслов. Помещики, занимавшиеся производством поташа, хищнически вырубали леса, уничтожая тем самым и бортные угодья. Юрий Крижанич считал, что правительство должно принять особые меры для охраны бортничества, "приказать, чтобы в тех местах, где водятся пчелы, никто не смел выжигать поташ без государева разрешения" ("... По указу боярина Бориса Ивановича Морозова в тех вотчинах (дд. Большие и Малые Кемары и д. Кеслав. - Л. В. ) были поташные майданы, и на то поташное дело те леса высечены; а ныне де которой лес стоит и не посечен, и в тех лесах бортных дельных дерев со пчелами нет, и бортников и старожилов, на сколько верст того лесу не будет, нет же", - говорится в описной книге 1667 г. по Арзамасскому уезду (Акты хозяйства боярина Б. И. Морозова, ч. I, с. 65); см. также: Крижанич Ю. Политика, с. 409.).

В XVII в. дальнейшее развитие получает "улейное" пчеловодство, наиболее распространенное в феодальной вотчине. Особые "пасечные" дворы в Измайлове, Скопине, Романове и других местах были заведены в дворцовом хозяйстве Алексея Михайловича. Свои пасеки и пчеловоды были в Галичской вотчине князя Одоевского. В вотчине Б. И. Морозова пчеловодством занимались крестьяне-"пчелинцы" в Рязанском и Ряжском уездах (Заозерский А. И. Указ. соч., с. 116-117; Кореневский Н. Из истории помещичьего хозяйства Московской Руси XVII века. Киев, 1906, с. 14; Акты хозяйства боярина Б. И. Морозова, ч. I, с. 18, 19, 59.). По мере сокращения бортничества все большее количество меда дает домашнее пчеловодство.

Изучение добывающих промыслов показывает, что в XVII в. они не только не утратили своего значения, но и получили дальнейшее развитие. Добывающие промыслы обеспечивают население важнейшими продуктами питания, рыбой, солью, медом. Поташ, смола, деготь, древесный уголь, порох, селитра находят широкое применение в народном хозяйстве страны. Значительное количество поташа, смолы, дегтя, а также мехов вывозится на внешний рынок.

В большинстве районов рыболовство, охота, бортничество, углежжение, смолокурение и другие промыслы носили подсобный характер. Однако в ряде мест Русского Севера, Западной и особенно Восточной Сибири, там, где природные и климатические условия не позволяли заниматься земледелием, охота на пушных, добыча морских зверей, рыболовство были основными занятиями русского и коренного населения. Для районов Сибири велико значение охоты как средства освоения русскими поселенцами новых земель.

Получает развитие в XVII в. солеварение и производство поташа. Технология и организация этих промыслов требовали объединения усилий большого числа работников и разделения их функций. Производство в ряде случаев велось на основе вотчинной мануфактуры.

В целом достижения в области промыслов, добывающих различные природные богатства, определили значительные сдвиги в развитии русской материальной культуры XVII в.

Л. Н. Вдовина