Глава XXIII. Третьеиюньская монархия в России. Новый подъем революционного движения

После первой русской революции началась новая полоса в историческом развитии России. Хотя революция окончилась поражением, основы полукрепостного строя были подорваны. Глубокие сдвиги произошли и в экономической и в политической жизни страны. Торжество реакции оказалось недолговременным, сменившись вскоре новым оживлением и мощным подъемом рабочего, общедемократического движения. «От бурной эпохи 1905-го года,- писал в начале 1914 г. В. И. Ленин,- нас отделяет менее десяти лет, а между тем перемена, которая произошла за это короткое время в России, кажется громадной» (В. И. Ленин, Еще одно уничтожение социализма, Соч., т. 20, стр. 169.).

1. Разгул реакции. Большевики во главе масс

Столыпинский режим

Третьеиюньский переворот 1907 г. явился исходным пунктом бешеного наступления реакционных сил. Царизм и господствующие классы были едины в своей ненависти к отступившему, но не сломленному народу, в своем страхе перед новой революцией и стремлении любой ценой предотвратить ее.

Главный удар реакция обрушила на рабочий класс. Многие сотни участников освободительной борьбы были казнены, десятки тысяч заточены в тюрьмы, сослана на каторгу. Царские власти стремились ликвидировать организации пролетариата.

С 1906 по 1912 г. было закрыто более шестисот профессиональных союзов и не менее чем семистам отказано в регистрации. Наиболее жестоко преследовалась революционная социал-демократия. Один факт принадлежности к пролетарской партии служил основанием для вынесения самых суровых приговоров.

Капиталисты широко прибегали к экономическому террору: локаутам, «черным спискам», карательным увольнениям передовых рабочих. Наступивший в 190 - 1908 гг. новый промышленный кризис повлек за собой массовую безработицу, особенно среди рабочих металлистов. Ослабели, таким образом, те слои пролетариата, которые играли ведущую роль в рабочем движении. В этих условиях буржуазии удалось ликвидировать ряд экономических завоеваний рабочего класса. Вновь был удлинен рабочий день, в среднем до 10-12 часов. Старые приемы эксплуатации дополнялись новыми, направленными на усиление интенсификации труда. Мужской труд заменялся более дешевым, женским и детским трудом.

В деревнях шла расправа над участниками крестьянских волнений. Помещики с лихвой вознаграждали себя за «потери», понесенные во время революции: росли арендные цены на землю, штрафы за порубку господского леса, за потраву лугов н т. д. Усилился агрессивный курс в национально-колониальной политике царизма. Рядом актов правительство свело на нет значительную часть тех уступок в отношении Финляндии, которые вырвала у него революция 1905 г. Развернулся полицейский поход против национальной культуры угнетенных народов: были закрыты многие возникшие в годы революции газеты и журналы, культурные общества; учителя, обучавшие детей на их родном языке, подвергались преследованиям.

Ликвидация демократических завоеваний 1905 года, неограниченный произвол царских властей сочетались с погромной деятельностью черносотенных банд, которые явно и тайно поощрялись и финансировались правительством.

Однако после предметных уроков- революции даже самые ярые реакционеры сознавали, что простой возврат к прежним формам политического господства уже невозможен. Чтобы удержать власть в своих руках, царизм вынужден был маневрировать, дополнять абсолютизм бонапартистскими приемами, опираться одновременно и на крепостников-помещиков и на крупную буржуазию. Для этого была нужна Дума, как форма организации в общегосударственном масштабе контрреволюционного блока имущих классов. Самодержавие нуждалось в парламентском фасаде и для получения новых иностранных займов. Реакция не оставляла -также расчетов на обман масс, на раскол с помощью Думы демократических сил.

Специфические черты третьеиюньской монархии с особой рельефностью воплотились в деятельности главы царского правительства П. А. Столыпина. Бывший гродненский и саратовский губернатор, призванный на пост министра внутренних дел в разгар крестьянских волнений 1906 г., Столыпин имел репутацию человека, который не останавливается ни перед чем, когда речь идет о расправе с революционным движением. В его послужном списке значились зверские экзекуции над восставшими крестьянами, организация погромов, преследование демократической интеллигенции, военно-полевые суды - недаром виселицы получили название «столыпинских галстуков». Палаческое рвение в сочетании с «конституционной» позой, а также понимание, что царизму необходимо сделать новые шаги навстречу капиталистическому развитию страны, превращали дворянского ставленника Столыпина в наиболее приемлемого и для верхов торгово-промышленной буржуазии кандидата в диктаторы. «Сначала успокоение, затем реформы» - в этом столыпинском изречении была заключена общая программа контрреволюции.

Опираясь на прямую или завуалированную поддержку всех помещичьих и буржуазных партий, правительство осуществило давно задуманный черносотенной верхушкой государственный переворот. Избирательный закон 11 декабря 1905 г. был заменен новым, который сами законодатели называли в своей среде «бесстыжим»: столь откровенно и грубо обеспечивал он полное господство в третьеиюньской Думе горстки крупных землевладельцев и капиталистов.

Только 15 процентов подданных Российской империи имели теперь право участия в выборах. Народы Средней Азии вовсе лишались избирательных прав, представительство от других национальных районов было резко ограничено. Новый закон почти вдвое увеличил число выборщиков от помещиков и чуть ли не наполовину сократил число выборщиков от крестьян. Единую прежде городскую курию разделили на две: в первую входили только владельцы крупной собственности, получившие значительные преимущества по сравнению с мелкой буржуазией, составлявшей основную массу избирателей второй городской курии. Рабочие могли провести своих депутатов фактически только в шести губерниях, где сохранились отдельные рабочие курии. В результате на долю дворян-помещиков и буржуазии приходилось три четверти общего числа выборщиков, причем норма представительства от землевладельцев в четыре с лишним раза превосходила норму представительства от купцов и фабрикантов. «На этом соотношении классов, - отмечал В. И. Ленин,- построена система 3 июня, дающая всевластие крепостникам и привилегии буржуазии» (В. И. Ленин, Спорные вопросы, Соч., т. 19, стр. 135.).

Помещичье-буржуазный блок. III Дума

Избранная в обстановке полицейского террора третья Государственная дума в отличие от первых двух просуществовала установленный срок (1908-1912 гг.). 147 мест из 442 заняли в ней правые - крепостники-помещики, царские чиновники, наиболее реакционные представители духовенства. Свыше 150 мест имели октябристы. Открытая контрреволюционность, монархизм и шовинизм, преобладание в рядах октябристов помещичьего элемента над капиталистическим объединяли их с правыми.

Карикатура на выборы в III Государственную думу.

Голосами этого большинства безотказно проходили в Думе самые реакционные законы. Но и псевдоконституционная фразеология, к которой прибегали А. И. Гучков и другие лидеры октябристов, также отвечала замыслам Столыпина, пытавшегося создать в Думе устойчивый и послушный правил тельству «центр», который демонстрировал бы видимость парламентской деятельности, сглаживал крайности черносотенцев и вел за собой либеральную оппозицию.

Кадеты, получившие вместе с близкими к ним группами около 100 мест, превратились в политический придаток октябристов; вместе с ними они составляли второе помещичье-буржуазное большинство Думы, в котором господствовали октябристы. Сдвиг кадетов вправо был закономерным результатом третьеиюньского переворота и собственной эволюции кадетской партии, окончательно сложившейся как партия контрреволюционного буржуазно-монархического либерализма.

В 1909 г. группой кадетских публицистов во главе со Струве был выпущен сборник «Вехи», самое название которого стало нарицательным. Полный разрыв с демократическими традициями русского освободительного движения, поворот в сторону реакции, лакейство перед самодержавием - таково было новое слово буржуазных либералов, публично благословлявших на страницах «Вех» царские штыки и тюрьмы как единственное спасение от «ярости народной».

Правда, кадетам приходилось оглядываться на то, что делается в стране, считаться с революционными настроениями масс. Поэтому речи кадетских ораторов в Думе были полны призывами, адресованными к верхам: действовать осторожно, с соблюдением «законности», ибо грубые расправы грозят новыми потрясениями. Боясь растерять остатки влияния на мелкобуржуазных избирателей, кадеты время от времени выступали с публичным осуждением наиболее вопиющих злодеяний столыпинской администрации. Но не оппозиционные жесты, а несравненно более реальные действия - голосование за царский бюджет и совместная работа с октябристами и правыми в думских комиссиях определяли тактику либералов. Именно кадеты взяли на себя поддержку репутации царизма в буржуазном общественном мнении Европы. Летом 1909 г. произошли почти одновременно поездка Николая II за границу и визит русской «парламентской» делегации в Англию. В то время как французские, итальянские и английские рабочие готовились встретить царя-убийцу демонстрациями и забастовками, Милюков произнес на завтраке у лорд-мэра Лондона речь, в которой назвал либеральную оппозицию в Думе «оппозицией его величества, а не его величеству». Вся правая печать России приветствовала это верноподданническое заявление лидера кадетов.

Единство черносотенных помещиков и буржуазии в борьбе с народом не исключало противоречий между ними. Буржуазия добивалась расширения своих позиций в местных и центральных органах управления, пыталась ограничить влияние придворной камарильи на государственные дела, взять под свой контроль финансы, реформу армии. Однако октябристско-кадетское большинство оказалось бессильным осуществить даже самые мизерные политические реформы.

Подлинными хозяевами Думы оставались правые, в руках которых было достаточно средств, чтобы похоронить любой неугодный им законопроект. Над Думой стояла вторая палата - Государственный совет, без согласия которого ни один законопроект не получал силы. Правительство лишь прикрывалось Думой, используя конфликты между помещиками и буржуазией для сохранения фактически неограниченной власти царя.

Новая аграрная политика

Социальная база третьеиюньского режима была шаткой. С наибольшей очевидностью это проявилось в попытке царизма решить аграрный вопрос - наиболее острый вопрос всего социально-экономического развития страны.

Революция заставила помещиков отказаться от расчетов на патриархальность и монархические иллюзии крестьянства и искать себе союзника в деревенской верхушке - кулачестве. На дворянских съездах вслух мечтали об армии крепких собственников, которые, «как солдаты за офицером», пойдут за помещиками в случае новой революции.

Ставка на «сильных» требовала ликвидации общины и общинного уравнительного землепользования. Дать простор предприимчивости кулака, помочь ему ограбить деревенскую бедноту и округлить земли за ее счет, завести крупное капитали стическое хозяйство с широким применением наемного труда разорившихся крестьян - вот в чем состоял новый курс аграрной политики царизма. Для его осуществления надо было не только обеспечить выход из общины кулаку, но и принудить к этому остальную массу крестьян.

Еще 9 ноября 1906 г., в промежуток между разгоном первой и созывом второй Думы, правительство провело в чрезвычайном порядке указ, разрешавший выход из общины. Черносотенно-октябристское большинство III Думы законом 14 июня 1910 г. одобрило этот указ, усилив те его стороны, которые придавали реформе особеннс насильственный и грабительский характер.

Столыпинский аграрный закон позволял закреплять в личную собственность ва участки общинной земли, находившиеся в постоянном пользовании крестьян. Такой порядок был выгоден прежде всего кулакам, сумевшим за долгие годы прибрать к ру кам в форме аренды и др. немалую часть наделов бедноты. К тому же лучшук часть общинных земель отводили под кулацкие хутора и отруба (отруб - выделен ный в личную собственность участок земли; хутор - такой же участок, но расположенный обособленно, с хозяйственными и жилыми постройками на нем).

Нередко и крестьянин-бедняк, отчаявшись бороться с нуждой, подавал заявление о выделе. Большинство же продолжало держаться за общину - и потому, что не могло существовать без общинных угодий, и потому, что столыпинскин путь вел к еще большей нужде и нищете. Даже по официальным данным, лишь небольшая часть подавших заявление о выделе получила согласие «мира». Выдел остальных крестьян производился распоряжением царской администрации, во многих случаях силой оружия. В итоге за десять лет, с 1907 по 1917 г., вышло ш общины около 2 млн. домохозяев, т. е. одна пятая общего их числа.

Ломка общины ускорила классовое расслоение деревни. 1200 тыс. крестьян, выделившихся из общины, в большинстве своем бедняки, продали около четырех мил лионов десятин надельной земли. Большая ее часть по ценам, намного ниже обычных, досталась кулакам. В их руки перешла и часть помещичьих земель. Крестьянский банк, созданный царизмом еще в 80-е годы XIX в. для скупки земель у помещиков и последующей перепродажи ее на наиболее выгодных для дворян условиях, стал теперь совмещать эту главную свою задачу с поощрением роста кулацкого землевладения. Хозяйство «чумазых лендлордов» все более принимало товарный, торговый характер. Накануне мировой войны кулаки давали половину хлеба, предназначавшегося для продажи на внутреннем и мировом рынках.

Рост и обогащение сельской буржуазии не означали, однако, успеха столыпинской аграрной политики в целом. Царизму не удалось повсеместно насадить индивидуальное хозяйство крестьян-собственников: к началу 1917 г. хутора и отруба составляли примерно лишь одну десятую крестьянских дворов. Большая часть их была расположена в двух обособленных районах, центрах развитого капиталистического земледелия - северо-западном, примыкавшем к старым очагам хуторских хозяйств в Прибалтике, а также в южном и юго-восточном (южные районы Украины, Предкавказье, Среднее Поволжье). В остальных губерниях Европейской России и прежде всего в черноземном центре страны уцелели общинные порядки.

Сохранились в огромных размерах полукрепостнические формы эксплуатация крестьян и как результат этого - крайняя отсталость сельского хозяйства. По урожайности Россия стояла на одном из последних мест в Европе. Хотя дворянские экономии и кулацкие хозяйства употребляли в значительно больших размерах, чем прежде, земледельческие машины, основными сельскохозяйственными орудиями оставались соха и деревянная борона. Крестьянство в массе своей нищало; свыше 60% его, по данным 1912 г., составляла беднота (безлошадные и однолошадные дворы).

Распространение хуторов и отрубов в европейской России к началу 1917 г.

Полный провал потерпели и политические планы реакции. Столыпинская аграрная реформа примирила с царизмом лишь немногочисленное «крепкое» крестьянство, да и оно не было вполне удовлетворено своим положением. Все социальные противоречия в деревне резко обострились. Наряду с главным антагонизмом - между помещиками и всем крестьянством - значительно усилился антагонизм между беднотой и кулачеством. Кулаки жили на своих хуторах, как на вулкане. Газеты пестрели сообщениями о «пожарной эпидемии» - такие размеры приняли поджоги помещичьей и кулацкой собственности крестьянами.

Царизм пытался ослабить антагонизм между крестьянами и помещиками с помощью переселения «избыточного» деревенского населения в Сибирь. Но в руках крепостников эта сама по себе прогрессивная задача освоения громадных просторов Сибири выродилась в авантюру, принесшую новые тяготы и мучения крестьянам-переселенцам. Только меньшинство переселенцев, преимущественно из числа зажиточных крестьян, сумело устроиться на новых землях и обзавестись хозяйством. Большинство же попало в кабалу к местным кулакам-старожилам или нищенствовало, бродило по всей Сибири в поисках любой работы. Более 100 тыс. переселенцев, о судьбе которых министры заявляли, что она «неизвестна», умерло голодной смертью. Сотни тысяч (в одном только 1911 г. 116 тыс.- свыше 60% переселившихся в этом году в Сибирь) вернулись обратно - обездоленные, полные ненависти к своим разорителям.

Отзвуки классовой борьбы крестьян были слышны и в черносотенной Думе. «Вы вновь увидите глубины взбаламученного житейского моря, вновь услышите. как в 1905 году, властное слово народа»,- говорил, выступая против столыпинского закона, крестьянин-трудовик. Даже монархически настроенные депутаты-крестьяне стояли за переход земли из рук помещиков в руки тех, кто ее обрабатывает. «Дай бог государю здоровья»,- начал свою речь крестьянин-монархист, а кончил слонами: «А если сказал государь, чтобы была правда и порядок, то, конечно, если я сижу на трех десятинах земли, а рядом тридцать тысяч десятин, то это не есть порядок и правда».

Дальнейшее обострение аграрного вопроса повлекло за собой изменение в сознании миллионных крестьянских масс, которые освобождались от остатков доверия и к царю и к Думе, сплачиваясь все теснее вокруг рабочего класса--руководящей силы демократического лагеря.

Рабочее движение в годы реакции. Борьба большевиков против оппортунистов

Никогда с момента своего возникновения рабочее движение в России не переживало такого тяжелого времени, как в годы реакции. Рабочий класс, его партия понесли огромные жертвы. Многие партийные организации были разгромлены. Требовалась величайшая сила духа, дисциплина и организованность в рядах большевиков, чтобы отступить в порядке под натиском врага. В условиях разгула реакции надо было от тактики наступления перейти к тактике обороны и собирания сил для грядущих боев.

Партия отвела свои кадры в подполье. Вождь партии В. И. Ленин вынужден был вновь покинуть Россию. В Женеве в 1908 г. он возобновил выпуск большевистского органа - газеты «Пролетарий», восстановил связи с партийными организациями в России.

Определению очередных задач партии предшествовал глубочайший анализ Лениным уроков революции, изменений, происшедших в России под ее воздействием. С гениальной прозорливостью определил В. И. Ленин социальный смысл столыпинской политики, ограниченность и противоречивость того шага в сторону буржуазной монархии, который сделало самодержавие в третьеиюньский период. Отчаянным попыткам царизма и господствующих классов «по-новому» спасти свою власть и доходы пролетариат и его партия, указывал Ленин, должны противопоставить умение по-новому подойти к решению старых задач, умение сочетать нелегальную работу с революционным использованием Думы и других легальных возможностей. С особенной силой подчеркивал Ленин необходимость разоблачать либерально-монархический «конституционализм» и широко пропагандировать революционный лозунг свержения царской монархии и завоевания демократической республики: «...Мы должны лозунг «долой монархию» сделать такой же популярной «народной поговоркой», какой сделался после долгих лет упорной с.-д. работы в 1895-1904 годы лозунг: «долой самодержавие»» (В. И. Ленин, Последнее слово русского либерализма, Соч., т. 16, стр. 121.).

Осуществление ленинской тактики протекало в ожесточенной борьбе с оппортунистами. Меньшевики, уже накануне и в годы первой русской революции вступившие на путь соглашательства, скатились теперь на откровенно капитулянтские позиции. Панически преувеличивая силы реакции, лидеры меньшевиков вслед за кадетами отрицали неизбежность нового революционного подъема. Некоторые из них прямо утверждали, что в России уже сложилась буржуазная монархия и рабочему классу остается только добиваться в союзе с либералами осуществления частичных реформ через Думу. Отказываясь от программных целей партии, от ее революционной тактики, ренегаты предлагали приспособиться к столыпинскому режиму, заменить нелегальную партию открытым объединением вроде «общества защиты интересов рабочего класса». Лозунг «открытой» рабочей партии был по своему классовому происхождению «веховским», либерально-буржуазным лозунгом. Ликвидировать революционное подполье значило разоружить не только рабочий класс, но и весь народ перед лицом его врагов.

Созванная по инициативе большевиков в декабре 1908 г. в Париже общероссийская конференция РСДРП решительно осудила ликвидаторство меньшевиков и одобрила ленинскую тактику. Непримиримую борьбу повели большевики и с так называемыми отзовистами - группой нестойких партийных интеллигентов во главе с А. Богдановым, которые требовали отзыва социал-демократических депутатов из III Думы, прикрывали левой фразой свое неумение вести в тяжелых условиях реакции терпеливую, настойчивую работу в массах.

Ф. Э. Дзержинский в тюрьме. Фотография. 1914 г.

Идейная закалка, непримиримость к оппортунизму, в какой бы форме он ни выступал, творческое применение марксистской теории и обогащение ее новым опытом - эти качества, воспитанные в большевиках Лениным, помогли им отстоять партию и ее революционные принципы. Тюрьмы и ссылки не сломили дух и волю соратников Ленина - Я. М. Свердлова, И. В. Сталина, М. В. Фрунзе Ф. Э. Дзержинского, М. И. Калинина, К. Е. Ворошилова, Г. К. Орджоникидзе, С. С. Спандарьяна, С. Г. Шаумяна, С. М. Кирова, И. Ф. Дубровинского, В. В. Куйбышева и многих других. Каждый из них мог сказать о себе словами тюремного дневника Дзержинского этих лет: «...если бы мне предстояло начать жизнь сызнова, я начал бы ее точно так же, как начал. И не по долгу, не по обязанности. Это - для меня органическая необходимость».

Реакции не удалось оторвать рабочий класс России от его партии. Нелегальные партийные организации, которые в первые годы столыпинщины уменьшились из-за полицейского террора и бегства части интеллигентов, вновь стали расти за счет передовых рабочих. Из их среды вышла целая плеяда революционеров-подпольщиков, возглавивших партийную работу на предприятиях, в гуще рабочего класса. Опираясь на свои нелегальные организации, партия сумела расширить позиции в уцелевших от полицейских разгромов профессиональных союзах, кооперативах, культурно-просветительных и других обществах. Большим успехом ленинской тактики было то, что думская социал-демократическая фракция (хотя большинство в ней составляли меньшевики) заняла в целом антиликвидаторскую позицию. Выступления рабочих депутатов в Думе принимали все более отчетливый революционный характер. Ярко бичевал в своих речах царизм и прислуживавших ему кадетов посланец петербургских рабочих большевик Н. Г. Полетаев.

Стачечная борьба рабочих не замерла в мрачную пору столыпинщины. Массовой политической стачкой ответил пролетариат крупнейших промышленных центров России на расправу царизма с рабочими депутатами II Думы. Только в Петербурге бастовало в день начала процесса над социал-демократической фракцией (22 ноября 1907 г.) свыше 60 тыс. рабочих. Большим упорством отличалась в 1907-1908 гг. стачечная борьба бакинского пролетариата, руководимая сильной большевистской организацией.

В целом число стачек и участников их сократилось за период с 1908 по 1910 г. почти в четыре раза. Преобладали оборонительные стачки, с помощью которых рабочие защищали завоевания 1905 года от натиска капитала. Однако наиболее низкий уровень стачечной борьбы периода столыпинской реакции был гораздо выше уровня предреволюционного десятилетия (1895-1904 гг.).

Годы реакции были временем осмысления богатейшего опыта, накопленного пролетариатом. Это было вместе с тем время глубокого разложения в среде мелкобуржуазных попутчиков революции. Одни из них публично открещивались от былых увлечений и открыто переходили на сторону врага; другие, отрешившись от общественных интересов и предавшись заботам о покойной обеспеченной жизни, искали духовное убежище в «философии» скептицизма, откровенного аморализма. Мутная волна идейного распада грозила захлестнуть наименее закаленные слои демократии. Реакция делала особую ставку на оживление религиозных настроений в народе.

Философские проблемы были неразрывно связаны с политическими, борьба с реакцией - с борьбой за материализм; оппортунизм в тактических вопросах переплетался с ревизионизмом в коренных вопросах мировоззрения. В одном лагере очутились при этом и меньшевики-ликвидаторы, и отзовисты-богдановцы, которые провозгласили себя сторонниками якобы новейшей философии эмпириокритицизма и в своих попытках «обновить» марксизм, сделать социалистические идеи более «доступными» и «эмоциональными» докатились до «богостроительства» и мистицизма.

Без разгрома ревизионистов нельзя было двигать вперед революционную теорию. «Задача дня - копать, хотя бы при самых тяжелых условиях, руду, добывать железо, отливать сталь марксистского миросозерцания...»,- писал в 1910 г. в большевистском журнале «Мысль» В. И. Ленин (В. И. Ленин, Герои «оговорочки», Соч., т. 16, стр. 343.).

Вождь партии первым взялся за осуществление этой исторической задачи. Я 1909 г. вышел в свет гениальный ленинский труд «Материализм и эмпириокритизм»- Каждая строчка его дышала полемической страстью, была заострена против идейных врагов марксизма. Опираясь на все предшествующие достижения марксиз-, а и данные современной науки, Ленин обогатил марксистскую философию новыми важнейшими положениями и выводами.

Идейная борьба большевиков была подготовкой новых классовых битв. Торжество реакции оказалось, как и предвидел Ленин, непрочным и недолговечным. Революционное настроение масс вскоре перешло в новый революционный подъем.

2. Развитие империализма в России. Назревание новой революции

Сдвиги в экономике. Рост финансового капитала

Экономическая обстановка в стране к этому времени значительно изменилась. С конца 1909 - начала 1910 г. полоса депрессии в промышленности начала сменяться подъемом.

За 1910-1913 гг. почти в полтора раза увеличилась добыча угля и производство меди, больше чем в полтора раза - выплавка чугуна.

Российский капитализм сделал значительный шаг вперед в области концентрации производства. Более половины всех фабрично-заводских рабочих было занято на крупных предприятиях - с числом рабочих свыше 500 на каждом. Крупнейшие предприятия с числом рабочих свыше 1000, составляя немногим более трех процентов общего числа фабрик и заводов, сосредоточивали в 1910 г. 38%, а в 1914 г.- свыше 40% фабрично-заводского пролетариата. Ускорился процесс вытеснения, поглощения - прямого и скрытого - мелких, средних и даже крупных предприятий немногими крупнейшими.

На этой основе ускорилось развитие монополистического капитализма. Даже в текстильной промышленности, где особенно сильны были патриархально-купеческие порядки, возникли первые монополистические объединения. В своеобразных формах происходил процесс монополизации горнозаводского Урала, сопровождавшийся переходом старых, полуфеодальных предприятий от частных владельцев к акционерным обществам и банкам.

Возросла власть монополий в главных отраслях тяжелой индустрии. Металлургический синдикат «Продамета» сосредоточил в своих руках свыше 85% общероссийского сбыта готового металла. На долю трех могущественных объединений в нефтяной промышленности, связанных с мировыми нефтяными трестами, приходилось 86% всех акционерных капиталов и 60% добычи нефти в стране. Синдикаты оставались преобладающим типом капиталистических монополий в России, но рядом с ними возникали монополии более высокого типа - тресты и концерны.

Усилился процесс слияния промышленного капитала с банковским и складывания финансовой олигархии. Число коммерческих банков почти не увеличилось с конца XIX в., но средства, находившиеся в их распоряжении, выросли почти в четыре раза (в том числе за 1908-1913 гг.- более чем в два раза). Львиной долей этих средств распоряжалась горстка петербургских банков, которые раскинули сеть филиалов по всей России. Впервые в истории российского капитализма подавляющая часть вновь выпущенных ценных бумаг (акций, облигаций и др.) размещалась внутри траны, а не на иностранных биржах, как прежде.

Банки не ограничивались спекуляциями на акциях промышленных предприятий Железных дорог. Они активно участвовали в управлении предприятиями, в укреплении старых и особенно в создании новых монополий в самых различных отраслях ромышленности - от медной и судостроительной до табачной и соляной.

Финансовая олигархия широко использовала свои тесные связи с правитель-венным аппаратом царизма. Четыре из пяти крупнейших петербургских банков возглавлялись бывшими руководящими деятелями министерства финансов.

Турбинный цех на Путиловском заводе. Фотография. 1913 г.

Созданный в 1910 г. (в результате слияния двух банков) один из самых крупных в стране Русско-Азиатский банк возглавил А. И. Путилов - в прошлом товарищ министра финансов. Глава Волжско-Камского банка П. Л. Барк, назначенный сначала на пост товарища министра торговли и промышленности, стал в начале 1914 г. министром финансов. Громадные суммы из средств государственного казначейства доставались в виде субсидий и кредитов коммерческим банкам. Личная уния была также средством получения выгоднейших казенных, в частности, военных заказов.

Гнет капиталистических монополий в соединении с сильнейшими пережитками крепостничества сковывал развитие производительных сил. Рост металлургического производства, сам по себе довольно значительный, происходил в годы промышленного подъема не столько в результате нового строительства, сколько за счет тех производственных мощностей, которые не использовались во время кризиса и депрессии. Добыча же нефти сократилась: в 1913 г. она была на, 27 млн. пудов меньше, чем в 1910 г., и на 145 млн. пудов меньше, чем в 1901 г. Нефтепромышленники при этом ссылались на «естественное» истощение недр. Но эту версию начисто опровергали исследования русских ученых-геологов (И. М. Губкина, Д. В. Голубятникова и др.)- Действительной причиной падения добычи было паразитическое хозяйничанье нефтяных королей, которые ради взвинчивания цен консервировали новые нефтеносные площади и сокращали бурение на старых, закрывали нефтеперегонные заводы и т. д. В результате Россия переживала острый топливный «голод», тяжело отразившийся на всем экономическом положении страны.

Прачки. А.Е. Архипов. 1901 г.

Беспощадная эксплуатация рабочих являлась главным источником обогащения капиталистов. Прилив рабочей силы из деревни позволял и в период промышленного подъема не только сохранять во многих случаях заработную плату рабочих на прежнем уровне, но и понижать ее. Растущая дороговизна жизни вела к значительному уменьшению реального заработка рабочих. Прибыли же крупнейших капиталистов увеличились в два-три раза.

Усиление зависимости от западного империализма

Во время кризиса 1900-1903 гг. и последовавшей депрессии замедлилось проникновение иностранного капитала в народное хозяйство России. Но в целом ввоз капиталов не уменьшился, так как значительно увеличилась внешняя задолженность царизма. Самодержавие уже не могло существовать без постоянного обращения к иностранной бирже. За займом 1906 г. последовал новый заем в 1909 г. Для оплаты растущего лшешнего долга и процентов по нему Россия израсходовала за десять лет (1904-1913) свыше 1,7 млрд. руб., а получила взаймы немногим больше миллиарда.

Иностранный капитал по-прежнему занимал прочные позиции в русской промышленности - особенно в горной и металлообрабатывающей. В предвоенные годы усилилась экспансия английского капитала в Россию. Целью английских монополий был прежде всего захват источников нефти. Англо-голландский трест «Ройял Датч Шелл» обосновался сначала в районе Грозного, а затем и в Баку. Английский капитал проник и в новые нефтяные районы - Урало-Эмбинский и Майкопский. Другим объектом его экспансии были минеральные богатства Урала и Сибири: золото, медь, свинец. Наряду с англичанами действовали в этих районах американские капиталисты.

Финансово-экономическая зависимость от западных держав - кредиторов и одновременно союзников царизма - переплеталась с политической. Французские банки предоставляли России железнодорожные займы на условиях, продиктованных генеральным штабом Франции,- расходовать деньги на строительство стратегических дорог. Дипломатические рычаги в свою очередь использовались для экономического проникновения. Так, с помощью английского и французского правительств военно-промышленные концерны - Виккерс, Шнейдер сумели получить выгоднейшие военные заказы в России, а также концессии на постройку и оборудование артиллерийских заводов. Под нажимом французской дипломатии царское правительство прекратило судебное расследование деятельности одного из главных виновников топливного голода - синдиката «Продуголь».

Зависимость царизма, русской буржуазии от иностранного капитала не означала, что русский империализм отказался от собственных экспансионистских целей. Внешняя политика царской России определялась как интересами помещиков, так и вовсе возрастающей степени интересами капиталистических монополий, стремившихся к завоеванию внешних рынков, прежде всего ближневосточных. Свою экономическую слабость в борьбе с конкурентами русский империализм пытался преодолеть при помощи военной силы помещичьей монархии.

Предпосылки новой революции

Капиталистическое развитие России сделало за эти годы заметный шаг вперед. Однако экономическая отсталость ее по сравнению с главными капиталистическими странами не уменьшилась, а еще больше возросла. Доля России в мировом промышленном производстве в 1913 г. была ниже, чем в 1901 г. Огромная страна с неисчислимыми природными богатствами и многомиллионным населением занимала пятое место в мире по выплавке стали и шестое по добыче угля, пятнадцатое по производству электроэнергии. Наиболее разительным было отставание по размерам производства важнейших продуктов промышленности на душу населения. Царская Россия стояла в этом отношении почти на одном уровне с Испанией - одной из самых отсталых стран Европы.

Все сильнее сказывалось отсутствие развитого машиностроения. Почти половину станков, машин, оборудования приходилось ввозить из-за границы. Россия, давшая основоположников современной аэродинамики - Н. Е. Жуковского и С. А. Чаплыгина, а также первых конструкторов тяжелых многомоторных самолетов, не имела своей авиационной промышленности. В зачаточном состоянии находились и другие новые отрасли - автомобилестроение, химическая промышленность, электрометаллургия, производство высококачественных сталей, многих цветных металлов и т. д.

Экономическая отсталость страны не могла быть преодолена путем приспособления старого, средневекового землевладения и реакционных политических институтов к потребностям капитализма. Крах столыпинской политики показал это со всей очевидностью. Пока существовала помещичья монополия на землю, пока сохранялась монархия с ее военщиной и бюрократией, первоочередным условием общественного прогресса оставалась народная, буржуазно-демократическая революция, руководимая рабочим классом. «Особенность России,- писал в конце 1913 г. В. И. Ленин,- невиданная еще в эпоху буржуазных революций сила пролетариата и страшная общая отсталость страны, объективно вызывающая необходимость в исключительно быстром и решительном движении вперед...» (В. И. Ленин, Критические заметки по национальному вопросу, Соч., т. 20. стр. 24.).

За годы промышленного подъема выросла численность и усилилась концентрация пролетариата, особенно в основных отраслях тяжелой индустрии. В еще больших размерах увеличилась масса пролетарского и полупролетарского населения, занятого в мелкой промышленности, ремесле, сельском хозяйстве. Значительно изменился состав рабочего класса: увеличился удельный вес кадровых рабочих, уменьшилась (как одно из последствий аграрной реформы) связь рабочих с землей. Все это имело громадное значение для повышения политической активности пролетариата, его роли гегемона революции.

Исторические условия сложились так, что только в России была революционная марксистская партия - партия нового типа, способная возглавить широки»» массы в борьбе за победу буржуазно-демократической революции и последущео перерастание ее в революцию социалистическую.

Оживление революционного движения

1910 год принес первые признаки нового оживления рабочего движения. От оборонительных стачек рабочие начали переходить к наступательным, от выступлении на отдельных предприятиях - к массовым стачкам. Конец года ознаменовался первыми после нескольких лет «затишья» политическими демонстрациями. Одна из самых внушительных демонстраций произошла в Петербурге в связи со смертью Л. Н. Толстого - событием, которое взволновало всю Россию и дало толчок к открытому выступлению передовых слоев общества против столыпинского режима. Вышедшие на демонстрацию в день похорон великого писателя рабочие и студенты провозглашали: «Долой смертную казнь!», «Долой царских палачей!»

Русское революционное движение вновь проходило через такой же этап, какой предшествовал 1905 году, но на этот раз в гораздо более сжатые сроки и в несравненно более широких размерах. В 1911 г. бастовали уже свыше 100 тыс. рабочих. Больше половины экономических стачек окончилось победой рабочих. Таких результатов не знало тогда рабочее движение ни в одной из западноевропейских стран. Борьба рабочих вдохновляла на более решительные, революционные выступления и демократическую молодежь. Широкий отзвук получила в стране забастовка студентов Московского университета, поддержанная студенчеством других городов. Правительство жестоко расправилось с ее участниками. В знак протеста против наступления реакции демонстративно покинула Московский университет большая группа профессоров, среди которых были всемирно-известные ученые К. А. Тимирязев, П. Н. Лебедев, Н. Д. Зелинский.

«Пролетариат начал. Демократическая молодежь продолжает. Русский народ просыпается к новой борьбе, идет навстречу новой революции» (В. И. Ленин, Начало демонстраций, Соч., т. 16, стр. 327.),- писал В. И. Ленин.

Траурное шествие с гробом Л. Н. Толстого, направляющееся со станции Козлова-Засека в Ясную Поляну. Фотография. 1910 г.

В атмосфере назревающего революционного подъема проходила VI Всероссийская конференция РСДРП. На этой конференции, состоявшейся в Праге в январе 1912 г., были представлены партийные организации крупнейших пролетарских центров России, что придало ей значение съезда партии.

Пражская конференция, вся работа которой направлялась В. И. Лениным, подвела итоги деятельности партии в тяжелые годы контрреволюции. «И теперь, если оглянуться назад, если сравнить то, что было у нас, с тем, что было в Европе после 1848 г., или с тем, что переживало, например, французское рабочее движение после разгрома Коммуны,- то надо удивляться не тому, что у нас был распад, а тому, что мы сравнительно так скоро начинаем вновь становиться на ноги»,- говорилось в «Извещении о всероссийской конференции РСДРП».

Делегаты обсудили политические и организационные задачи партии, избирательную платформу на выборах в IV Думу, крупнейшие международные события. Конференция заявила, что ликвидаторы своим поведением окончательно поставили себя вне партии. Исключение ликвидаторов из партии закрепило победу большевиков над капитулянтами-меньшевиками. Тем самым был сделан решающий шаг к созданию массовой рабочей партии на монолитной революционно-марксистской, большевистской основе. «Никакая социал-демократическая партия в мире не создавалась - особенно в эпоху буржуазных революций - без тяжелой борьбы и ряда расколов с буржуазными попутчиками пролетариата.

Дом в Праге, где происходила в 1912 г. VI Всероссийская конференция РСДРП. Фотография.

В тяжелой борьбе против таких попутчиков складывается с 1898 г., растет, крепнет и закаляется, вопреки всем препятствиям, точно так же и Российская социал-демократическая рабочая партия» (В. И. Ленин, Аноним из «Vorwarts^'a» и положение дел в РСДРП, Соч., т. 17, стр. 489.),- писал вскоре после Пражской конференции. В. И. Ленин, оценивая ее историческое значение.

Конференция избрала Центральный Комитет партии во главе с В. И. Лениным. Для практического руководства партийной работой в России было образовано Русское бюро ЦК из наиболее опытных, закаленных большевиков-организаторов.

Решения Пражской конференции встретили горячее одобрение передовых рабочих России, вновь поднимавшихся на открытую революционную борьбу.

Ленский расстрел. Стачечные бои 1912-1913 гг.

Непосредственным толчком к новому революционному подъему явилась трагедия на далекой сибирской реке Лене - расстрел рабочих золотых приисков в Бодайбо (4 апреля 1912 г.).

Свыше 400 приисков принадлежало «Ленскому золотопромышленному товариществу», возникшему в конце XIX в. Среди акционеров «Лензото», как его сокращенно называли, были мать Николая II, царские министры и сановники. В 1908 г; большая часть акций этой компании перешла в руки английских капиталистов, создавших в Лондоне финансовый концерн «Лена-Голдфилдс».

Стачечное движение российского пролетариата в 1912-1914 гг.

Хозяева Ленских приисков извлекали громадные прибыли: за пять лет - с 1905/06 по 1909/10 г.- чистый доход от приисков увеличился в 22 раза.

Рабочие были не в силах больше терпеть кабальные условия труда, грабительскую политику «Лензото», державшего в своих руках лавки и больницы, суд и тюрьмы, полицию и горный надзор. В начале 1912 г. вспыхнула забастовка; поводом к ней послужила выдача полусгнившего конского мяса в одной из приисковых лавок. Забастовка сразу же стала всеобщей и приобрела под влиянием большевиков организованный характер. Рабочие требовали коренного улучшения условий труда и жизни, введения 8-часового рабочего дня, отмены штрафов, неприкосновенности своих депутатов и др. «Лензото» не шло ни на какие уступки. Из Петербурга поступили инструкции - ликвидировать забастовку, «усмирить» рабочих.

Жертвы Ленского расстрела. Фотография. 1912 г.

Жандармский офицер Трещенков пустил в ход оружие. 250 убитых, 270 раненых - таков был кровавый итог событий 4 апреля 1912 г. Царские власти рассчитывали запугать рабочих не только на Лене, но и по всей России. Министр внутренних дел Макаров заявил с думской трибуны: «Так было, так будет».

Но результаты оказались прямо противоположными планам правящей клики. Ленские события сыграли в новых условиях ту же роль, что и события 9 января 1905 г.: тогда была расстреляна вера в старое, дореволюционное самодержавие, теперь - в «обновленную» третьеиюньскую монархию. «О, братья! Проклят, проклят будет, кто этот страшный день забудет, кто эту кровь врагу простит»,- призывал на страницах большевистской газеты «Звезда» пролетарский поэт Демьян Бедный. Возмущение и гнев охватили рабочий класс. В стачках протеста, прокатившихся по всей стране, участвовало до 300 тыс. рабочих.

Стачки протеста слились с еще более массовыми первомайскими стачками, которые сопровождались в крупных городах уличными демонстрациями. В 1912 г. бастовало свыше миллиона рабочих - больше половины фабрично-заводского пролетариата страны. Сила движения состояла в соединении экономических стачек с политическими при нарастающем перевесе последних. В 1913 г. стачечная волна поднялась еще выше. В борьбу вслед за рабочими Петербурга и Москвы вступили новые отряды пролетариата. Число наступательных забастовок увеличилось вдвое по сравнению с 1912 г. Несмотря на лись исключительно стойко. Вся тр ческой стачкой рабочих петербургского завода «Новый Лесснер».

Как и накануне первой русской революции, но в еще больших масштабах, стачечная борьба рабочих пробуждала и вовлекала в революционное движение крестьянские массы. Почва для этого была достаточно накалена. В 1911 г. Россию постиг неурожай, голодало 30 миллионов крестьян. Подъем рабочего движения совпал с развертыванием столыпинских «землеустроительных» работ, которые наталкивались на растущее сопротивление крестьян; нередко происходили открытые столкновения с полицией и войсками. Революционное брожение проникло в армию и флот. В 1912 г. вспыхнуло восстание саперов под Ташкентом. Восстания на Балтике и в Черноморском флоте царизму удалось предотвратить лишь благодаря арестам и расправе с революционными матросами.

Большевистская «Правда»

Новый подъем рабочего движения развернулся под большевистскими лозунгами и большевистским руководством.

Большое влияние на развитие революционных событий оказывала ежедневная рабочая газета «Правда», первый номер которой вышел 22 апреля (5 мая) 1912 г. Создав «Правду», большевики приобрели общероссийскую трибуну, с которой они могли непосредственно обращаться к широким массам.

Заголовки 'Правды', выходившей под разными названиями из-за преследований цензуры. 1912-1914 гг.

В «Правде» сотрудничали лучшие силы партии. Чтобы быть ближе к газете, к партийной работе в России, В. И. Ленин переехал в июне 1912 г. из Парижа в Краков, а затем в Поронин (Галиция). В 636 номерах «Правды» (последний из них вышел 21 июля 1914 г.) было напечатано свыше 250 ленинских статей. Диапазон их колоссален - от отклика на злобу дня до статей, посвященных важнейшим проблемам марксистской теории. Развитие русского и мирового капитализма, анализ деятельности политических партий России и важнейшие события международной политики, положение рабочего класса и крестьянства, развитие общероссийского и всемирного рабочего движения, пробуждение Азии - все это служило темами ленинских статей, проникнутых глубочайшей марксистской мыслью, революционной страстностью, обращенных своим острием против врагов рабочего класса, его идейных противников - буржуазных либералов, оппортунистов, мелкобуржуазных анархистов, эсеров и т. п.

Революционная газета рабочего класса находилась под непрерывным огнем врагов. За два года она восемь раз закрывалась царскими властями, возобновляясь под новым названием. Каждый четвертый номер газеты подвергался конфискации.

На помощь большевистской газете приходил ее читатель. Рабочие распространяли свою газету, поддерживали ее материально и сами активно участвовали в ней. «Правда» выступала в качестве организатора стачечной борьбы: клеймила штрейкбрехеров, организовывала материальную помощь бастующим4 и их поддержку стачками солидарности. Из номера в номер газета печатала материалы о положении в деревне, подводя крестьян к мысли о невозможности избавиться от нищеты и голода иначе, чем революционным путем.

«Правда» была острым оружием в борьбе большевиков за партию, за изоляцию ликвидаторов. Этому не смогли помешать и маневры центристов, сколотивших на конференции ликвидаторов в Вене в августе 1912 г. беспринципный «Августовский блок», в котором соединились различные антипартийные группы. Организатор блока, скрытый ликвидатор Троцкий, пытался под флагом «мира в партии» нанести удар в спину большевикам, повести за собой ту часть рабочих, которая еще не разобралась в сути внутрипартийной борьбы и искренне хотела единства в партии. Ленин и большевики разоблачили эту двурушническую политику, находившую поддержку у оппортунистических лидеров II Интернационала. Ликвидаторы и Троцкий, писал В. И. Ленин на страницах большевистской «Правды», являются «худшими раскольниками». «К счастью, рабочие поняли уже это и все сознательные рабочие создают на деле свое единство против ликвидаторских разрушителей его» (В. И. Ленин, Распад «Августовского» блока, Соч., т. 20, стр. 142.).

IV Государственная Дума

Под влиянием революционного подъема народных масс обострялись противоречия внутри помещичье-буржуазного блока. Даже октябристы, несмотря на всю свою угодливость перед царизмом, выражали разочарование результатами столыпинской политики. Если в начале деятельности III Думы октябристский «центр» чаще выступал вместе с правыми, то для последних сессий характерными стали совместные выступления октябристско-кадетской оппозиции.

В свою очередь, реакционные дворянские группы были бы непрочь вернуться к самодержавному правлению без всякой видимости парламентаризма. Однако в правящих кругах понимали, что в изменившейся обстановке новый государственный переворот невозможен. Политика Столыпина продолжалась и после его убийства в 1911 г. террористом Богровым (членом партии эсеров, являвшимся в то же время одним из агентов царской охранки). Место Столыпина занял министр финансов В. Н. Коковцов, бесцветный сановник, тесно связанный с банковскими кругами и иностранным капиталом.

В октябре 1912 г. состоялись выборы в IV Думу. Они отличались еще более грубым вмешательством со стороны правительства, чем выборы 1907 г. Широкие размеры приняло, в частности, использование духовенства для давления на избирателей с целью проведения в Думу правых депутатов. Страна полевела, Дума поправела - так определил В. И. Ленин главный итог выборов. Состав новой Думы отразил также передвижку сил в контрреволюционном лагере: усиление его черносотенного и либерально-буржуазного крыльев за счет утратившего свое преобладание октябристского центра. Крупная буржуазия отдавала голоса кадетам и особенно прогрессистам, непосредственно представлявшим в Думе интересы промышленного и финансового капитала. Вместе с тем итоги выборов обнаружили дальнейший отход значительной части городской демократии, мелкой буржуазии от либералов.

В. Н. Коковцов Карикатура В. М. Кустодиева. 1906 г.

Новое поражение потерпели меньшевики. В шести крупнейших промышленных губерниях по рабочей курии были избраны большевики. Меньшевики прошли в Думу преимущественно голосами мелкобуржуазных избирателей. Используя свое случайное численное превосходство, они пытались навязать социал-демократической фракции оппортунистическую линию. Упорная борьба завершилась образованием осенью 1913 г. самостоятельной большевистской фракции. Этот важный политический шаг встретил одобрение и поддержку со стороны передовых рабочих.

Деятельность большевистской фракции IV Думы представляет собой один из лучших образцов использования реакционного парламента революционной партией. Тесно связанные с рабочей массой, депутаты-большевики (среди них было трое металлистов - А. Е. Бадаев, М. К. Муранов, Г. И. Петровский и двое текстильщиков - Ф. Н. Самойлов, Н. Р. Шагов) располагали конкретным, злободневным разоблачительным материалом и пользовались им в своих речах и запросах правительству. Большое значение имели выступления депутатов-большевиков по аграрному вопросу, последовательное отстаивание ими революционно-демократического требования конфискации помещичьих земель, разоблачение фальшивых кадетских посулов об удовлетворении требований крестьян мирным путем, через Думу.

Революционные призывы, раздававшиеся с думской трибуны, делала достоянием трудящихся «Правда» - единственная газета, полностью публиковавшая речи рабочих депутатов. Пролетариат подкреплял выступления своих представителей стачками, демонстрациями, митингами.

Большевистская фракция Думы и редакция «Правды» были связующим звеном между руководством партии и партийными организациями в России, всем авангардом пролетариата. Деятельность депутатов-большевиков направлялась В. И. Лениным, от него они получали советы, указания, проекты ряда выступлений в Думе. Депутаты неоднократно выезжали за границу к Ленину, принимая участие в совещаниях членов ЦК, на которых обсуждались важнейшие вопросы рабочего движения и тактики партии.

Борьба большевиков за интернациональное единство рабочего движения

Большое место в политической жизни занял в это время национальный вопрос. Великодержавный шовинизм составлял одну из основ третьеиюньского режима. Все помещичьи партии III и IV Дум стояли на позициях насильственного сохранения «единой и неделимой Российской империи». Кадеты придерживались той же великодержавной политики, но в более гибкой, дипломатической форме. Считая опасными грубые и неприкрытые расправы с «инородцами», либералы предлагали пойти навстречу некоторым экономическим и политическим требованиям буржуазной верхушки угнетенных наций.

Охрана выводит из зала заседаний IV Государственной думы депутата-большевика Г. И. Петровского. Фотография. 1914 г.

Позиция национальной буржуазии была двойственной. Царская политика русификации окраин вызывала у нее недовольство. Получив в результате революции крайне ограниченные политические права, национальная буржуазия стремилась к расширению их, не оставляя попыток опереться при этом на «свои» народные массы, повести их за собой. Но определяющим в ее поведении был страх перед новым 1905 годом, ради предотвращения которого она вступала в союз с русскими помещиками и буржуазией. Немногочисленные национальные фракции Думы (польское коло, мусульманская фракция) шли по всем коренным вопросам за октябристами и кадетами.

Национализм господствующих классов находил поддержку со стороны мелкобуржуазных партий (Бунда - «Всеобщего еврейского рабочего союза в России и Польше», грузинских федералистов, армянских дашнаков, украинских меньшевиков-националистов и им подобных). Самостоятельные классовые задачи пролетариата они подменяли якобы «общими» (для рабочих и буржуазии) национальными задачами, провозглашали фальшивый лозунг «бесклассовости» национальной культуры, раскалывали рабочее движение по национальному признаку. С националистами солидаризировались ликвидаторы-меньшевики и троцкисты.

В этих условиях большевики усилили борьбу за интернациональное сплочение рабочих, трудящихся масс всех наций России. Черносотенному великодержавному шовинизму и буржуазному национализму большевистская партия противопоставила свою революционно-марксистскую, последовательно-демократическую программу решения национального вопроса. В. И. Ленин посвятил этому вопросу многие статьи в «Правде», а также свои работы «Критические заметки по национальному вопросу» (1913 г.), «О праве наций на самоопределение» (1914 г.). Видное место в марксистской литературе заняла работа И. В. Сталина «Национальный вопрос и содиал-демократия» (более позднее название - «Марксизм и национальный вопрос»), написанная им в 1913 г. под непосредственным влиянием Ленина во время пребывания за границей.

Рабочий класс России и его партия ставили своей целью положить конец политике угнетения наций и предоставить каждой нации возможность самой, без насильственного вмешательства извне, определить свою судьбу. Только отстаивая право наций на самоопределение, вплоть до отделения, подчеркивал Ленин, можно добиться объединения народов - не «рублем и дубьем», а на основе добровольного взаимного согласия. «Старому миру, миру национального угнетения, национальной грызни или национального обособления, рабочие противопоставляют новый мир единства трудящихся всех наций, в котором нет места ни для одной привилегии, ни для малейшего угнетения человека человеком» (В. И. Ленин, Рабочий класс и национальный вопрос, Соч., т. 19, стр. 72.),- писал В. И. Ленин на страницах «Правды» в мае 1913 г. Большевики имели свой план устройства многонационального, подлинно демократического государства в результате победы революции. Он предусматривал областную автономию для всех наций и народов, которые захотят остаться в составе данного государства, их полное равноправие во всех областях жизни, закрепленное конституцией, законодательным запрещением дискриминации или привилегий для какой-либо нации. Этот план отвечал прогрессивным тенденциям общественного развития, обеспечивая возможность наиболее широкого экономпческого и культурного подъема всех угнетенных народов России, связанных общностью исторических судеб с русским народом - ведущей силой в революционно-освободительной борьбе против царизма и империализма.

Рабочие депутаты в Думе неутомимо разоблачали царскую политику национального гнета. «Правда» опубликовала в начале 1914 г. написанный Лениным для внесения большевистской фракцией в Думу законопроект о национальном равноправии, имевший большое агитационное значение.

Господствующим классам не удалось разжиганием национальной розни отвлечь трудящиеся массы России от революционной борьбы. Позорным провалом окончилось сфабрикованное черносотенцами «дело Бейлиса» (по обвинению евреев в ритуальных убийствах). Царизм возлагал особые надежды на переселенческую политику как орудие русификации окраин - Средней Азии, Кавказа. Но если кулацкая прослойка переселенцев действительно являлась опорой царских колонизаторов, то трудящиеся переселенцы сближались с местным населением, передавая ему свои трудовые и культурные навыки, объединяясь с ним в общей революционной борьбе.

Назревание революционного кризиса.

Весь ход событий в России свидетельствовал о приближении революционного кризиса. В первой половине 1914 г. число стачечников достигло почти полутора миллионов, превзойдя уровень начального периода революции 1905 г.

В неразрывной связи с нарастанием стачечного движения находилось и усиление «правдистского» направления в рабочей среде. Антипартийный «Августовский блок» распался спустя полтора года после своего создания. Принципиальная борьба большевиков за единство рабочего движения встречала растущую поддержку у национальных социал-демократических организаций. По коренным вопросам вместе с большевиками шли польские марксисты, латышская социал-демократия. Большим успехом большевиков было завоевание на свою сторону наиболее важных легальных рабочих организаций, прежде всего крупнейших профессиональных союзов Петербурга, Москвы и других пролетарских центров. К лету 1914 г. за большевистской партией шли четыре пятых сознательных рабочих России. Показателем роста революционных настроений в крестьянстве было поведение трудовиков в Думе, все чаще выступавших вместе с рабочими депутатами не только против правых, но и против кадетов.

Движение масс расшатывало основы третьеиюньской монархии. Даже помещики и крупная буржуазия выражали недовольство царизмом, его неспособностью овладеть положением и предотвратить новый революционный взрыв. «Мы дали вам хорошие финансы, дайте нам хорошую политику» - в этих словах одного из представителей финансового капитала в Думе отражались настроения и требования империалистической буржуазии. Экономически окрепшая за годы промышленного подъема, она все чаще поговаривала о необходимости перехода исполнительной власти в новые руки. Помещики в свою очередь требовали покончить с попустительством синдикатам и трестам, которые, как говорили правые, скоро «будут диктовать государству решение вопроса войны и мира». Мишенью атак «объединенного дворянства» стал Коковцов; в начале 1914 г. он был уволен в отставку.

Разногласия между помещиками и буржуазией не имели самостоятельного значения, но тем не менее они были симптомами назревавшего кризиса верхов как одного из факторов революционной ситуации в стране. «Политический кризис общенационального масштаба в России налицо,- отмечал еще в середине 1913 г. В. И. Ленин,- и притом это - кризис такой, который касается именно основ государственного устройства, а вовсе не каких-либо частностей его, касается фундамента здания, а не той или иной пристройки, не того или иного этажа» (В. И. Ленин, Маевка революционного пролетариата, Соч., т. 19, стр. 195.).

Между тем обострялась международная обстановка. Дипломатические, а затем и военные конфликты,прежде всего на Балканах,предвещали приближение общеевропейской войны. Царская Россия, ослабленная русско-японской войной, отставала в области гонки вооруя^ений от главных империалистических стран. Только с 1910 г. начались реорганизация и частичное перевооружение армии. Судостроительная программа, предусматривавшая воссоздание Балтийского флота взамен погибшего в Цусимском бою и значительное усиление Черноморского флота, должна была быть выполнена лишь к 1917 г. Все это заставляло царизм до поры до времени искать осуществления своих внешнеполитических планов дипломатическим путем. К тому же руководители царской политики считали необходимым достигнуть вначале внутреннего «успокоения» (преждевременная война, утверждал Столыпин на «особом совещании» в 1908 г., может вызвать новую революцию). Но дипломатические маневры не приносили успеха. Возраставшая из года в год агрессивность Германии и Австро-Венгрии на Ближнем Востоке и на Балканах препятствовала экспансии царизма и грозила ему утратой прежних позиций. В тоже время русская империалистическая буржуазия требовала активной, завоевательной политики. Идеологическим облачением этих требований явился выдвинутый кадетами лозунг создания «Великой России». На новые военные авантюры царизм подталкивали и его союзники, руководствуясь при этом своими собственными расчетами.

В правящем лагере существовали расхождения по поводу направления внешней политики России. Хотя царская дипломатия после русско-японской войны и соглашения с Англией в 1907 г. окончательно втянулась в фарватер англо-французской коалиции, влиятельные правые придворные круги делали неоднократные попытки сближения с «родственной» германской монархией. Обострение русско-английских противоречий в Иране, на Дальнем Востоке укрепляло позиции поборников прогерманского курса. Но русско-германские противоречия были более сильными, они затрагивали интересы как крупного капитала, так и помещиков - экспортеров сельскохозяйственных продуктов. Начавшаяся подготовка к пересмотру таможенного договора с Германией (срок которого истекал в 1917 г.) обнажила эти противоречия. Практически отход от Антанты был уже невозможен - и в силу возросшей финансово-экономической зависимости царизма, и в результате далеко зашедшего военно-дипломатического сближения. Подобно империалистам других стран, правящая верхушка России стала искать в войне спасение от быстро назревавшего революционного кризиса.

Летом 1914 г. стачечные бои пролетариата приобрели особенный размах и силу. 28 мая забастовали свыше 30 тыс. рабочих бакинских нефтяных промыслов. Стачка, руководимая большевиками, отличалась высокой организованностью, единством действий рабочих разных профессий и национальностей. По требованию нефтяных магнатов Баку был объявлен на военном положении. Так как аресты отдельных участников движения не давали результата, полиция и войска приступили к массовому выселению рабочих из жилищ, принадлежавших нефтяным фирмам. Профессиональный союз нефтепромысловых рабочих был разогнан. Но все эти меры не сломили бастующих.

Бакинские события получили отклик во всей стране. «Победа бакинцев - наша победа»,- говорили рабочие. Царское правительство, стремясь любой ценой приостановить движение, решило идти до конца в применении военной силы. 3 июля, во время митинга рабочих Путиловского завода, посвященного событиям в Баку, ворвав-шиеся на заводской двор отряды конной и пешей полиции открыли огонь по безоружным рабочим. Расправа с путиловцами подняла на ноги весь пролетарский Петербург. «Мы должны показать шайке угнетателей народа, что рабочий класс готов дать им отпор, что он не позволит ей устраивать кровавые погромы... Пусть крик протеста и возмущения прокатится по всему Петербургу, по всей России»,- писал в своем воззвании к рабочим Петербургский комитет большевистской партии.

Призыв большевиков ответить трехдневной стачкой на провокацию властей был поддержан рабочей массой. 4 июля в Петербурге бастовало 90 тыс. рабочих, 7 июля- Штыс, 8 июля-до 150 тысяч. Во всех районах города шли митинги, революционные демонстрации с красными флагами и пением «Марсельезы». Прекратилось трамвайное движение. По требованию рабочих закрывались лавки и питейные заведения. Схватки с полицией становились все более частыми и ожесточенными. 7 и 8 июля началось строительство баррикад на Выборгской и Нарвской сторонах.

Россия стояла накануне всеобщей политической стачки. Бастовали в знак солидарности с петербургским пролетариатом рабочие Москвы, Риги, Варшавы. Вслед за Баку и Петербургом начались вооруженные схватки рабочих с полицией в Лодзи.

Два потока событий переплелись между собой: авангардные бои новой революции в России и международный кризис, последовавший за сараевским инцидентом и провокационными действиями германских империалистов, решивших развязать войну. Телеграммы из Белграда, Вены, Берлина, Парижа, Лондона под сенсационными заголовками помещались на страницах петербургских газет рядом с тревожными сообщениями о ходе стачек. В то время как царь торжественно принимал в Петербурге президента Французской республики Пуанкаре, колонны рабочих вышли на улицы, провозглашая большевистские лозунги: «Долой царскую монархию! Да здравствует борьба за демократическую республику! Да здравствует социализм!»

Столица напоминала военный лагерь. Центр города был отрезан от пролетарских окраин. Начались массовые аресты рабочих-большевиков. «Правда» была закрыта, а ее редакция занята полицией.

Подъем революции прервала мировая война.