Глава III. Утрата промышленной монополии Англией

В 70-х годах XIX в. начался процесс постепенной утраты Англией мировой промышленной монополии. Теряя положение мастерской мира, Англия, однако, сохраняла колониальную и морскую гегемонию, преобладающую роль в мировой посреднической торговле, в страховом и банковском деле, которые по-прежнему приносили английской буржуазии огромные, все растущие прибыли.

Изменения в экономическом положении

Положение Англии в мировой экономике начало изменяться задолго до того, как потеря ею промышленной гегемонии стала явной для современников. Темпы экономического развития Англии замедлялись; начиная с 70-х годов английский капитал в значительно меньшей степени использовался внутри страны, наиболее прибыльным применением капитала оказался его вывоз за пределы метрополии.

В то же время в ряде европейских стран и в Соединенных Штатах Америки завершался промышленный переворот, происходивший позднее, чем в Англии, и вследствие этого - на более высокой технической базе. Фритредерская политика, принятая в середине XIX в. большинством стран Европы, сменилась новой волной протекционизма, что способствовало увеличению промышленной продукции в этих странах и сужало рынки сбыта для английских товаров. Иностранные предприниматели, часто используя английские займы, закупали в Англии оборудование для создания индустрии в собственных странах. И хотя в 70-80-х годах Англия еще сохраняла превосходство по общему объему производства и по абсолютному приросту продукции, Соединенные Штаты Америки и Германия все более опережали ее по темпам развития.

Одна та главных причин этого заключалась в том, что в машинное оборудование фабрик и заводов Англии огромные капиталы были вложены очень давно, а крупная промышленность в других странах являлась сравнительно молодой, новой отраслью экономики. Далеко не всякий английский предприниматель был готов пойти на потерю старого основного капитала и предпринять дорогостоящие технические нововведения.

Общий вид металлургических заводов в Ньюкасле. Гравюра, 1887 г.

Английские капиталисты и не видели в этом крайней нужды. До тех пор пока Англия сохраняла свои колоссальные колониальные владения с их обширными рынками сбыта и источниками сырья, а также дешевой рабочей силой, английские капиталисты имели возможность получать огромные прибыли даже при более низком уровне техники. Но отставание в технике очень скоро отразилось на объеме производства. Соединенные Штаты начали обгонять Англию и по выплавке стали, и по производству чугуна, и по добыче угля. Германия довольно быстро оказалась серьезным конкурентом Англии в области торговли. В 90-х годах усилилось проникновение более дешевых немецких товаров на собственно английский рынок и на рынки ее колоний. Английская пресса забила тревогу. «Германия,- писал английский экономист и публицист Вильяме,- вступила с Англией в намеренное и смертельное соперничество и со всей силой ведет борьбу за уничтожение британского преобладания». Английский текстиль еще первенствовал на мировом рынке, но положение металлургии и металлообрабатывающей промышленности сильно подрывалось германской и американской конкуренцией. Поэтому та часть английской буржуазии, капиталы которой были вложены в тяжелую промышленность, первая начала проникаться идеями пересмотра традиционных фритредерских концепций, обнаруживая все большее стремление к картелизации, протекционизму и ориентации на рынки Британской империи.

Промышленный кризис 1878-1879 гг. по своим размерам, продолжительности и интенсивности был самым тяжелым из всех пережитых Англией. За ним не последовало сколько-нибудь серьезного подъема, а с конца 1882 г. английская экономика вновь стала втягиваться в очередной кризис, который в 1883 г. стал всеобщим. 1888 и 1889 годы прошли под знаком оживления и подъема экономики, но в 1890 г. последовал мировой денежный кризис и за ним новый промышленный кризис в Англии, достигший наибольшей остроты в 1892-1893 гг.; в 1894 г. он перешел в депрессию. Даже в момент подъема экономики, в 1889 г., в одном только Лондоне официальная статистика относила к числу бедных 1 млн. 300 тыс. человек.

Во время аграрного кризиса, который продолжался в течение двадцати лет (1875-1895 гг.), цены на сельскохозяйственные продукты в Англии упали примерно вдвое. Это привело к разорению многих мелких и средних фермеров и к резкому сокращению доходов фермерского населения. Новые массы людей хлынули в город, заполняя трущобы окраин, создавая дополнительное давление на рынке труда; Кризис был преодолен лишь во второй половине 90-х годов, после того как лендлордам пришлось значительно (почти на четверть) сократить ренту, а зерновое хозяйство стало превращаться в кормовую базу для высокойнтенсивного животноводства и птицеводства.

По мере отставания Англии в промышленном отношении все большее значение приобретал для нее такой важный источник прибылей, как вывоз капитала. Среднегодовые инвестиции Англии за границей составляли в конце 70-х годов 22 млн. ф. ст., а в конце 80-х годов они достигли 103 млн. ф. ст. К концу XIX в. экспорт капитала стал одной из основных доходных статей платежного баланса Англии. Это было главной причиной раннего проявления в английском капитализме ростовщических тенденций, т. е. загнивания, паразитизма и дальнейшего отставания в технике и организации производства.

Вывоз капитала из Англии осуществлялся в разных формах и в разных направлениях: английские предприниматели строили шерстяные фабрики в Голландии, сталелитейные заводы в Бельгии, в России и в некоторых других странах европейского континента; английские финансисты вкладывали свои капиталы в железнодорожное строительство в странах Европы; английские компании субсидировали развитие морских торговых коммуникаций, получая высокие прибыли в виде фрахтов и страховых премий. Однако наибольшее значение имел вывоз капитала в колонии, а также в некоторые неевропейские страны, особенно в Соединенные Штаты и Южную Америку. Одновременно в самой Англии резко усилилась мобилизация капиталов с помощью акционерных обществ. Правда, в основных отраслях промышленности, на которых покоилась ранее промышленная гегемония Англии, этот процесс происходил медленно. Но уже в 90-х годах отдельные акционерные общества, минуя нередко стадию картелей, начали превращаться в могущественные тресты и концерны. Монополизация в свою очередь толкала к поискам новых рынков, к захватам новых объектов эксплуатации.

Возникновение империалистической идеологии

Развитие империалистических черт в экономике отразилось и на идеологии буржуазного общества. Уже с конца 60-х годов английская буржуазия выдвинула ряд видных идеологов, которые стремились оправдать ее экспансионистские устремления и планы укрепления колониальной империи. Так, Чарлз Дилк в своей книге «Более Великая Британия» (1868 г.) предлагал расширить права буржуазии английских переселенческих колоний (Канада, Австралия, Новая Зеландия, Южная Африка) и по существу превратить ее в соучастницу ограбления коренного населения стран Британской империи. Это, по мнению Дилка, должно было сохранить за Англией господствующее положение в мире. Вместо «свободной торговли» Дилк предлагал вести «справедливую торговлю», под которой он разумел ограждение Англии и всей Британской империи от конкуренции со стороны других держав.

В 1883 г. вышла книга Джона Сили «Экспансия Англии», послужившая толчком к возникновению пропагандистских обществ (вроде «Имперской федерации»), ставивших своей целью распространение идей колониальной экспансии.

В формировании империалистической идеологии играли роль и другие мотивы. Английская буржуазия никогда не забывала о грозной силе чартистского движения, она видела, что в низах рабочего класса, задавленного гнетом и нищетой, снова накапливается взрывчатый материал, и пыталась использовать в своих интересах лозунг «спасение - в империи».

Зарождавшаяся в Англии империалистическая идеология уже в первых своих проявлениях использовала приемы социальной демагогии с целью отравления сознания рабочих и воспитания их в буржуазном духе. Дилк показал, как колониализм можно сочетать с «социальной политикой». Наряду с проповедью идей «империи» он шумно выступал за «рабочее законодательство» и признание «политических прав» рабочих. Позднее Сесил Роде, один из наиболее удачливых авантюристов и деятелей колониальной экспансии Англии в конце XIX в., с предельной циничностью формулировал связь между империализмом и задачами борьбы против социализма: «Империя,- говорил он,- есть вопрос желудка. Если вы не хотите гражданской войны, вы должны стать империалистами».

В конце XIX в. в Англии развернулась усиленная пропаганда расизма, «исключительности» англичан, «призванных» нести «бремя» по управлению «цветными» народами. Расизм, шовинизм и милитаризм стимулировались в это время главным образом обострением англогерманского соперничества и активизацией британской колониальной экспансии, особенно в Южной Африке.

Борьба партий. Рост колониальной империи

С 1868 по 1874 г. у власти в Англии стояла либеральная партия. Ее лидер Уильям Гладстон, выходец из семьи крупных ливерпульских негоциантов, в течение нескольких десятилетий был вождем и идеологом английского либерализма, умело прикрывая фарисейской фразеологией защиту интересов буржуазии. Либералы строили свою внутреннюю и внешнюю политику, исходя из предположения о незыблемости английской экономической гегемонии.

Лондон. Ладгейт-стрит. Гравюра по рисунку Г. Доре. 1872 г.

Они считали, что и в международной политике Англия как единственная крупная промышленная держава будет неизменно играть решающую роль. Из этого следовало, что Англия не должна заключать длительные союзы или вступать в какие-либо блоки с другими державами. Такая внешняя политика впоследствии получила название политики «блестящей изоляции».

Под давлением рабочего движения Гладстон провел некоторые социальные и политические реформы. Так, закон 1871 г. предоставил профессиональным союзам право юридического лица, однако принятая в том же году поправка к уголовному кодексу, запрещавшая пикетирование, серьезно затруднила стачечную борьбу. В 1872 г. было введено тайное голосование при выборах в палату общин.

Эти ограниченные реформы не принесли либералам серьезного успеха. На парламентских выборах 1874 г. либеральная партия потерпела поражение, и к власти пришли консерваторы во главе с Бенджамином Дизраэли.

Дизраэли начал свою литературную и политическую деятельность в 30-40-х годах с проповеди сочувствия рабочему классу, надеясь таким образом привлечь его симпатии на сторону аристократии. В дальнейшем он активно участвовал в реорганизации консервативной партии и с конца 60-х годов стал ее лидером. До 70-х годов консервативная партия была прежде всего партией лендлордов, банкиров и англиканского духовенства. Теперь к ней примкнуло большинство крупных промышленников, и она начала выдвигаться в качестве главной партии английской буржуазии. Победа консерваторов на выборах 1874 г. объяснялась и тем, что значительная часть избирателей-рабочих, привлеченная демагогической программой социального законодательства, также отдала свои голоса партии Дизраэли.

Внутренняя политика консерваторов проводилась под лозунгом борьбы против «безответственного индивидуализма» либералов. Дизраэли лицемерно обвинял их в том, что, ограничивая вмешательство государства в «экономическую жизнь», они тем самым отдают рабочего на произвол предпринимателя. Придя к власти, консерваторы сделали ряд шагов в области социального законодательства с целью расширения и закрепления своего влияния в стране. Ненавистный рабочим «закон о господах и слугах» был в 1875 г. заменен законом «о предпринимателях и рабочих», согласно которому обе стороны при заключении контракта о найме выступали в юридическом отношении на равноправных началах. Поправка 1871 г. об уголовной ответственности за пикетирование была заменена законом «о заговорах и охране собственности» (1875 г.), разрешившим мирное пикетирование. Тогда же был проведен закон, запретивший нанимать на работу детей младше 10 лет. Дизраэли, как ранее Гладстон, отказался выполнить требование тред-юнионов о 54-часовой рабочей неделе, но провел билль об ограничении рабочего времени 57 часами в неделю.

Одновременно консерваторы старались усилить государственный аппарат. Законы, принятые начиная с 70-х годов (создание министерства местного управления и др.), намного расширили полномочия центральной власти в ущерб местным выборным органам, пользовавшимся ранее значительной автономией. В то же время заметно увеличились полномочия кабинета министров за счет падения роли парламента. Право законодательной инициативы по всем существенным вопросам сосредоточилось в руках правительства. Одной из важных форм усиления влияния кабинета министров было расширение подчиненного ему административного аппарата (организация министерства сельского хозяйства, министерства по делам Шотландии и других ведомств).

Внешняя и колониальная политика консерваторов определялась новыми потребностями не только буржуазии, но и лендлордов, которые раньше были основной опорой этой партии. Кризис сельского хозяйства сократил доходы землевладельцев, и земельная аристократия стремилась принять более широкое участие в колониальных и внешнеторговых делах.

Один из первых актов в области внешней политики превратил Дизраэли в кумира правящих классов Англии. Поставив египетского хедива Исмаила при помощи своих агентов на край финансового банкротства, Дизраэли в 1875 г. вынудил его продать за бесценок английскому правительству 45% акций Суэцкого канала, что вместе с дополнительными покупками у мелких держателей вскоре дало в руки Англии контрольный пакет. Дизраэли произвел покупку акций у хедива без предварительного одобрения парламента (факт неслыханный со времени Английской революции).

В следующем, 1876 году королева Виктория была провозглашена императрицей Индии. Дизраэли стремился создать культ Виктории и превратить его в один из основных элементов идеологии «демократического торизма», в средство насаждения британского великодержавного шовинизма и империалистических настроений в английском народе. Дизраэли умело представлял каждое внешнеполитическое выступление своего правительства как необходимый шаг в борьбе за сохранение престижа Англии в Европе и во всем мире. Этими целями он оправдывал и поддержку Турции во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг., и дипломатический нажим на Россию на Берлинском конгрессе, и бурно развернувшуюся тогда колониальную экспансию Англии (захват о. Кипра у Турции, оккупация бурской республики Трансвааль, война против Афганистана, истребительная кампания против зулусов и т. д.). Такая внешняя политика требовала огромных расходов; бюджет сводился с большим дефицитом, и правительству консерваторов пришлось даже повысить подоходный налог. Это в немалой степени охладило приверженность английской буржуазии к Дизраэли.

Во время избирательной кампании в конце 1879 - начале 1880 г. либералы резко выступили против «дорогостоящего авантюризма» Дизраэли во внешней политике. Гладстон обещал покончить с чрезмерными государственными расходами, расширить избирательные права и добиться, наконец, «умиротворения» ирландцев.

На позиции либералов во время выборов 1880 г. отразилось также организационное укрепление их партии. По инициативе бирмингемских либералов, возглавляемых Дж. Чемберленом, агитационно-избирательный механизм, прежде создававшийся только перед очередными выборами, был преобразован в постоянно действующую «Национальную либеральную федерацию» (1877 г.). Выборы 1880 г. принесли победу либералам. Гладстон снова сформировал кабинет.

«Суэцкий канал-ключи от Индии». Карикатура Д. Теньела на Дизраэли.

Ему предстояло прежде всего урегулировать ирландский вопрос, ставший одним из центральных в политической жизни Англии.

Ирландский вопрос

В конце 70-х годов положение в Ирландии серьезно обострилось в связи с общеевропейским аграрным кризисом. Снова началось массовое изгнание арендаторов лендлордами.

В 1879 г. в Ирландии образовалась крестьянская организация «Земельная лига», возглавляемая бывшим фением, мужественным рабочим Майклом Дэвитом. В течение года «Земельная лига» объединила в своих рядах свыше 250 тыс. человек. На изгнание арендаторов она отвечала поджогами помещичьих имений, уничтожением скота, а иногда и убийствами наиболее ненавистных помещиков или их управляющих. Широкое распространение получила новая форма борьбы, названная бойкотом - по имени помещика капитана Бойкота, который первый испытал на себе этот способ общественного давления, направленный против тех, кто осмеливался захватывать земли обездоленных.

Признанным вождем либеральной буржуазии Ирландии в эти годы стал Парнелл, возглавивший группу ирландских депутатов в английском парламенте. Своей энергичной оппозицией английскому правительству Парнелл завоевал широкую популярность у ирландских крестьян. Эта популярность и позволила ему выдвинуться в качестве руководителя национально-освободительной борьбы ирландского народа.

Выступление Парнелла перед избирателями. Гравюра. 1890 г.

Лозунгом Парнелл а стал гомруль, т. е. самоуправление для Ирландии в рамках Британской империи.

В 1880 г., придя к власти, Гладстон нарушил данное им ранее обещание предоставить Ирландии самоуправление и вместо этого выдвинул проект земельного закона, который был выгоден в основном помещикам. Тогда «Земельная лига» усилила кампанию бойкота и устрашения помещиков, а Парнелл прибег к тактике парламентской обструкции. Правительство стало на путь массовых арестов. В числе арестованных ирландцев был и Парнелл. Но это лишь подлило масло в огонь; Ирландия оказалась на грани гражданской войны. Английское правительство было вынуждено предложить компромисс: ирландцы возобновляют уплату ренты и прекращают бойкот, взамен английское правительство отменяет в Ирландии осадное положение, а помещики «прощают» арендаторам недоимки.

Опасаясь, что крестьянское движение выйдет из-под его влияния, Парнелл осенью 1881 г. пошел на предложенную Гладстоном сделку.

Соглашение Парнелла с Гладстоном вызвало активизацию мелкобуржуазных террористических групп в Ирландии. В 1882 г. были убиты английский министр по делам Ирландии Кавендиш и его помощник Бэрк. Гладстон использовал этот террористический акт как предлог для новых массовых репрессий. Принятый парламентом закон заменил на три года обычные суды присяжных в Ирландии чрезвычайными уголовными трибуналами, осуществлявшими политику беспощадной расправы с участниками национально-освободительного движения. Явная неспособность справиться с «ирландским вопросом» подрывала престиж правительства Гладстона, а вместе с ним и либерализма в целом.

Раскол либеральной партии. Победа консерваторов

В 80-90-х годах постепенная утрата Англией промышленной гегемонии стала очевидным фактом. Усиливалась безработица. В начале 1885 г. в некоторых городах, в том числе в Лондоне, безработные организовали бурные собрания и голодные походы.

Господствующий класс интенсивно пересматривал свои политические концепции. Один из видных деятелей либеральной партии Джозеф Чемберлен открыто выступал за «организованное вмешательство государства в рабочий вопрос и в торговлю». Внутри консервативной партии также наблюдались новые веяния: Рандольф Черчилль создал «Лигу справедливой торговли», которая развернула агитацию в пользу идеи «имперского союза» и имперского протекционизма; с другой стороны, Черчилль призывал консерваторов более энергично вмешиваться в решение социальных вопросов.

Либералы с помощью небольших уступок стремились привлечь на свою сторону трудящихся. С этой целью правительство Гладстона провело в 1884 г. так называемую третью избирательную реформу (первая реформа была проведена в 1832 г., вторая - в 1867 г.). Реформа 1884 г. предоставила право голоса рабочим-квартиронанимателям в сельской местности и мелким арендаторам.

Во внешней политике правительство Гладстона фактически продолжало линию Дизраэли. После того как буры разгромили английские войска при Маджубе (1881 г.), Гладстон был вынужден признать независимость бурских республик -Южно-Африканской республики (Трансвааля) и Оранжевой, однако с сохранением контроля Англии над внешней политикой этих государств (соглашение 1884 г.). В 1882 г. под предлогом охраны собственности Англии в Египте английские войска подавили национально-освободительное восстание египетского народа, причем английская эскадра подвергла варварской бомбардировке Александрию. Египет был оккупирован и фактически присоединен к Британской империи. В Средней Азии английская экспансия столкнулась с русской, что едва не привело в 1885 г. к вооруженному конфликту.

В 1885 г. Англия потерпела серьезное поражение в Восточном Судане, где к этому времени развернулось народно-освободительное движение махдистов. Главный город Судана - Хартум был взят повстанцами, а англо-египетские войска изгнаны из страны.

В июне 1885 г. правительство Гладстона было свергнуто голосами консерваторов и ирландцев. Однако консервативный кабинет Солсбери просуществовал лишь полгода. На парламентских выборах 1885 г. либералы получили несколько больше мест в парламенте, и Гладстон снова сформировал правительство. В избирательной кампании наряду с Национальной либеральной федерацией участвовал созданный в 1883 г. Национальный союз консервативных ассоциаций - централизованная партийная организация консерваторов.

Новое правительство Гладстона опять заручилось в парламенте поддержкой депутатов-ирландцев. С именем Гладстона многие связывали надежду на урегулирование ирландского вопроса. Но обсуждение этого вопроса в парламенте сразу же решило судьбу правительства Гладстона и нанесло удар по всей старой либеральной партии. Среди либералов произошел раскол: империалистически настроенная группа «либералов-юнионистов» (т. е. сторонников сохранения «унии» с Ирландией) во главе с Дж. Чемберленом фактически, а через несколько лет и формально примкнула к консервативной партии.

Переход либералов-юнионистов на сторону консерваторов значительно укрепил последних. Консервативная партия составила новое правительство и после этого в течение 20 лет (с трехлетним перерывом в 1892-1895 гг.) удерживала в своих руках политическую власть.

Открылся новый тур безудержной колониальной экспансии английской буржуазии. Территория Британской империи с 1884 по 1900 г. расширилась на 9,6 млн. кв. км, т. е. на 30%. В то время как доля вывоза в европейские страны во всем английском экспорте за период с 1871 по 1894 г. сократилась с 50 до 40%, вывоз в колонии возрос только в течение 70-х годов на 40%. Английский капитализм выходил из тяжелого положения, связанного с утратой промышленной монополии, путем расширения и усиления эксплуатации огромной колониальной периферии. В колониях создавались предприятия с десятками тысяч рабочих - по добыче руд и драгоценных металлов, плантации хлопка, кофе, какао и других культур.

Наиболее характерной в этом отношении была плантационная система в английских колониях в юго-западной и экваториальной Африке, где широко применялся принудительный труд целых племен.

Тред-юнионизм и буржуазный социализм фабианцев

Экономический подъем конца 60 - начала 70-х годов создал благоприятные условия для борьбы рабочих за улучшение своего положения. Активная борьба профессиональных союзов за сокращение рабочей недели и за легализацию своей деятельности привела к заметному росту их численности. Тем не менее английский рабочий класс в политическом отношении продолжал оставаться «придатком «великой либеральной партии»,- партии, которою руководили фабриканты» (Ф. Энгельс, Предисловие к книге «Положение рабочего класса в Англии», К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XVI, ч. 2, стр. 270-271.). Основной причиной этого был раскол рабочего класса, выделение из его среды довольно значительного привилегированного слоя, монополизировавшего единственную тогда форму организации рабочих - тред-юнионы. Низы пролетариата были забиты и неорганизованы.

Ухудшение условий жизни рабочих в связи с кризисом 1878-1879 гг., увеличение безработицы, бедственное положение сельскохозяйственного пролетариата усиливали недовольство существующим строем.

Одним из признаков глубокого интереса английских рабочих к социальным проблемам был необычайный успех учения американского экономиста и публициста Генри Джорджа. В своей книге «Прогресс и бедность» Г. Джордж повторил в новой форме старую теорию, согласно которой источник общественного зла следует искать в присвоении ренты собственниками земли, а спасение общества состоит в передаче ренты государству путем национализации земли или посредством «единого налога» (рента в пользу государства взамен всех налогов, которые оно собирает). Идеи книги «Прогресс и бедность» стали неизменной темой дискуссий в рабочих и радикальных клубах. Увлечение путаной теорией Генри Джорджа продолжалось недолго; к концу 80-х годов оно уже иссякло. Но для части рабочих эта книга послужила толчком к серьезным размышлениям над судьбами своего класса.

Более устойчивым оказалось другое направление общественной мысли - «фабианство» , также возникшее в связи с экономическими затруднениями Англии и ростом влияния социалистических идей. Фабианское общество,-названное так по имени римского полководца Фабия Кунктатора («Медлителя»), известного своей выжидательной тактикой,- образовалось в самом начале 1884 г. Фабианцы не скрывали, что их целью является отвлечение английских рабочих от марксизма.

Деятельность фабианцев характеризовалась резкой враждебностью к революционным действиям пролетариата.

Среди членов Фабианского общества были и такие люди, как Беатриса и Сидней Веббы или знаменитый писатель Бернард Шоу, которые искренне сочувствовали горькой доле пауперов и безработных. Однако выход они искали на совершенно ложных путях.

Формулируя свои взгляды, фабианцы исходили из наиболее ходких в буржуазной среде того времени реформистских идей, в том числе и из теории Г. Джорджа. Фабианская философия истории опиралась на идеи позитивиста Спенсера, сравнивавшего человеческое общество с живым организмом, естественному развитию которого противны всякие резкие перемены. Предоставление избирательных прав все большему числу граждан, расширение функций муниципалитетов и передача им отдельных отраслей хозяйства, распространение всякого рода коммунальных учреждений и в особенности мероприятия государства по упорядочению отношений между трудом и капиталом- все это, считали фабианцы, и есть социализм в действии. Они пропагандировали принцип «малых дел», или «осиных укусов», т. е. обнажение язв современного общества с помощью обследований, памфлетов и публичных выступлений, рассчитанных на то, чтобы побуждать имущие классы и государство к дальнейшим реформам. Эти «малые дела» изображались как социалистические мероприятия, призванные в конечном счете «пропитать» социализмом английский капитализм. При этом фабианцы утверждали, чта предлагаемый ими путь к социализму является единственно возможным для Англии, ибо только он якобы соответствует характеру, традициям и истории английского народа. Фабианское общество играло роль одного из главных проводников влияния буржуазии на английский рабочий класс, роль рассадника оппортунистических идей в английском рабочем движении. В. И. Ленин охарактеризовал взгляды и деятельность «Фабианского общества» как «самое законченное выражение оппортунизма и либеральной рабочей политики» (В. И. Ленин, Английский пацифизм и английская нелюбовь к теории, Соч., т. 21, стр. 234.). «Их основной принцип - страх перед революцией» (Энгельс-Ф.-А. Зорге, 18 января 1893 г., К. Маркс,Ф. Энгельс, Избранные письма, стр. 459.),- писал о фабианцах Энгельс.

Членский билет тред-юниона рабочих газовых заводов. 1889 г.

Образование Социал-демократической федерации. Рабочие клубы

В 1881 г. в Лондоне образовалась «Демократическая федерация». В течение трех лет она существовала как небольшой интеллигентский кружок. Инициатором и руководителем его был Гайндман, выступивший с книжкой «Англия для всех»,

в которой он, по определению Ленина, «переходит к социализму, оставаясь очень и очень путаным буржуазным демократом» (В. И. Ленин, Гайндман о Марксе, Соч., т. 17, стр. 275.). В 1884 г. эта организация приняла название «Социал-демократической федерации».

До подлинного понимания марксизма Социал-демократическая федерация так и не доросла: она воспринимала его догматически, как свод рецептов и готовых формул. Следствием этого были серьезные пороки в стратегической линии и тактике, помешавшие Федерации сблизиться с массами и тем более оказать влияние на массовое рабочее движение, развернувшееся в конце 80-х годов. Попытки Федерации в начале 1886 г., во время очередного обострения экономического кризиса, возглавить стихийные выступления безработных оказались безуспешными. Когда с приближением зимы 1886/87 г. безработные вновь поднялись на борьбу, Социал-демократическая федерация, учтя неудачный опыт предыдущего года, провела широкую кампанию по разъяснению своей программы.

Разгон полицией митинга безработных в Лондоне. Гравюра. 1887 г.

Этa программа предусматривала введение 8-часового рабочего дня, национализацию банков и железных дорог, прогрессивный подоходный налог, государственное обеспечение безработных и т. д. Заблаговременно подготовившись, Федерация возглавила несколько крупных митингов и манифестаций, которые своей организованностью и массовостью (до 100 тыс. участников) произвели на буржуазное общественное мнение и на рабочих внушительное впечатление.

Социал-демократическая федерация уделяла внимание стачечной борьбе, хотя некоторые руководители, в том числе одно время и Гайндман, считали стачки вредными, поскольку они якобы распыляют силы «грядущей революции» и ослабляют рабочих. Еще вначале своей деятельности, в 1884 г., Федерация выступила с манифестом, в котором тред-юнионы характеризовались как насквозь буржуазные организации, тормозящие развитие рабочего движения и потому нуждающиеся в коренной перестройке. Такая оценка тред-юнионов послужила причиной раскола Социал-демократической федерации: в 1884 г. из нее выделилась Социалистическая лига. Во главе Лиги стоял Уильям Моррис - художник, поэт, страстный пропагандист прикладного искусства, в котором он видел важнейшее средство социалистического воспитания народа. Это был, по выражению Энгельса, «социалист чувства» (Энгельс -Ф.-А. Зорге, 29 апреля 1886 г. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. XXVII, стр. 555.). Политическая концепция У. Морриса была близка к анархо-синдикализму: он считал профессиональные союзы ячейкой будущего общества. Среди руководителей Социалистической лиги были и марксисты, в частности дочь Маркса Элеонора Эвелинг.

Забастовка лондонских докеров в 1889 году. Фотография.

Зная слабости и пороки тред-юнионизма, они вместе с тем понимали, что подлинный путь развития английского рабочего движения должен идти не помимо профессиональных союзов, а через преодоление их недостатков, через вовлечение широких масс пролетариев в организованную борьбу. Когда в Социалистической лиге получило преобладание анархистское направление, марксистская группа вышла из ее состава и вернулась в Социал-демократическую федерацию.

В целях пропаганды своих идей социалисты в 80-е годы принимали активное участие в деятельности рабочих клубов (к концу 80-х годов их насчитывалось до двухсот только в Лондоне). Рабочие клубы активно выступали в защиту Ирландии. Нередко манифестации и митинги кончались столкновениями с полицией. После крупнейшей демонстрации на Трафальгар-сквере (13 ноября 1887 г.) рабочие клубы, Социал-демократическая федерация, Социалистическая лига и Фабианское общество создали «Лигу защиты закона и свободы», пропагандировавшую идею самостоятельной рабочей партии как парламентского представительства рабочих, независимого от либералов и консерваторов.

Подъем рабочего движения и новый тред-юнионизм

В конце 80-х годов с вовлечением неквалифицированных рабочих в стачечную борьбу и организацией их в тред-юнионы в рабочем движении появились признаки перелома. В 1888 г. возникла стачка работниц на спичечной фабрике в Ист-Энде (пролетарский район Лондона). Стачка окончилась успешно благодаря тому, что работницы объединились в тред-юнион. В начале 1889 г. произошли также успешные выступления рабочих газовых компаний Лондона. Союз газовых рабочих сразу приобрел авторитет и стал быстро расти, вскоре он соединился с союзом чернорабочих. Почти одновременно начали всеобщую стачку 30 тыс. докеров лондонского порта, выставившие ряд экономических требований. Их победа над предпринимателями закрепила за новыми тред-юнионами право на существование. В течение 1890 г. более 200 тыс. неквалифицированных рабочих образовали свои союзы.

Новый тред-юнионизм внес боевой дух в английское рабочее движение. Когда в 1890-1891 гг. в связи с началом очередного кризиса предприниматели начали поход на заработную плату рабочих, тред-юнионы ответили забастовками, по числу участников и их упорству небывалыми со времен чартизма. Новые тред-юнионы выступили сторонниками создания самостоятельной политической партии рабочего класса.

Возникновение Независимой рабочей партии

В январе 1893 г. возникла Независимая рабочая партия, руководителем которой стал горняк Кейр Гарди.

Новая партия предпочитала не называться социалистической, чтобы ее не уподобляли социал-демократическим партиям континентальной Европы, официально придерживавшимся теории марксизма. Гарди считал марксизм «не подходящим» к условиям Англии. Политическая концепция Гарди в основе своей была фабианской; очень скоро фабианцы прочно обосновались в Независимой рабочей партии, заняв там командные посты. Однако в отличие от фабианцев Гарди полагал, что социализм восторжествует не вследствие перевоспитания капиталистов, а путем постепенного оттеснения их от средств производства и в результате распределения продуктов труда самими рабочими, объединенными в тред-юнионы. Практически все сводилось только к «тред-юнионистской политике», т. е. к организации политического представительства тред-юнионов в органах буржуазного государства, к использованию этих последних для достижения частичных реформ.

Сила Независимой рабочей партии заключалась в связях с профессиональными союзами. Крупным успехом ее было принятие конгрессом тред-юнионов в 1893 г. предложения об отчислении денежных средств на нужды избирательной борьбы. В этот период Независимая рабочая партия принимала участие в руководстве забастовочным движением. Ее агитаторы резко критиковали тред-юнионистских вождей и их линию на «гармонию» интересов труда и капитала. Уже в первые годы существования партия насчитывала почти 20 тыс. членов.

Оппортунизм в рабочем движении

Экономические корни оппортунизма в английском рабочем в рабочем движении были глубоки. Вожди старых тред-юнионов продолжали сохранять свое влияние. На парламентских выборах они по-прежнему поддерживали либералов и содействовали провалу в 1895 г. всех 28 кандидатов Независимой рабочей партии. Второй серьезный удар был нанесен независимцам» на Кардифском конгрессе тред-юнионов в 1895 г., когда было решено, что делегатами на конгресс впредь могут избираться лишь лица, непосредственно Работающие в соответствующих профессиональных союзах. Целью этого постановления было отстранить многих деятелей Социал-демократической федерации и Независимой рабочей партии от руководства тред-юнионами. Тогда же было принято постановление, что голосование на конгрессах будет производиться по мандатам, т. е. по числу членов тред-юнионов, представляемых делегатами. При такой системе делегат получал возможность выдавать свое личное мнение за мнение всех членов данного союза.

В то же время наметилось определенное перерождение новых тред-юнионов: в них расширялся аппарат, копировавший традиционные методы старых союзов, складывалась бюрократия, стремившаяся к буржуазному образу жизни и компромиссам с буржуазией. Общему ослаблению рабочего движения способствовало и некоторое увеличение реальной заработной платы английских рабочих во второй половине 90-х годов, связанное со снижением цен на хлеб (в результате аграрного кризиса), преодолением промышленной депрессии и усилением эксплуатации колониальной периферии.

Социал-демократическая федерация по-прежнему занималась преимущественно доктринерской пропагандой. Независимая рабочая партия быстро утратила свой боевой дух. Руководство ею все более переходило в руки деятелей фабианского толка.

Пробуждение английского пролетариата в 80-90-е годы XIX в. нанесло первый серьезный удар по монополии рабочей аристократии в тред-юнионистских организациях. Но это не привело к коренным сдвигам в английском рабочем движении, не произошло и его соединения с социалистической теорией.