ГЛАВА II. В САЛОНЕ КРАСОТЫ ДИКАРЕЙ [1954 Липс Ю.

Когда однажды в молитвенную комнату небольшой нью-йоркской негритянской религиозной секты вошли две сильно напудренные и разукрашенные всякими косметическими средствами дамы, чтобы из любопытства принять участие в совершаемых там необычных обрядах, негритянский священник при виде их поднял, к их ужасу, палец и, обращаясь к своей пастве, громко воскликнул: «Вот идут две Иезавели!» Обе непрошенные гостьи тут же с ужасом вспомнили то место из «Книги царств», где говорится, что Иезавель, которая «нарумянила лицо свое и украсила голову свою», была выброшена из окна слугами господина и растоптана на поле Изрееля, а затем псы съели ее тело.

Хотя обе посетительницы и ушли оттуда в страхе, все же позднее они рассказали о своем приключении своему университетскому преподавателю (который и сам не был непричастен к этой маленькой экспедиции). В результате этого приключения развернулась длительная дискуссия, главной темой которой был вопрос: почему многие считают «грехом», когда женщина ухаживает за собой, и почему некоторые непреклонные судьи объявляют легкомысленной девушку, которая красит себе лицо и украшает голову? Неужели искусственное подчеркивание природного очарования действительно противоречит здоровому чувству?

Разумеется, десять тысяч лет назад о таком осуждении не было и речи. И во многих уголках земли, где никто никогда и не слыхал слово «косметика», женщины, а нередко и мужчины продолжают до сих пор соблюдать свои собственные первобытные законы красоты как из чисто эстетического чувства, так и из гигиенических и религиозных побуждений. Ведь во всех вопросах хорошего вкуса так называемые дикари имеют совершенно ясное представление о том, что они считают красивым и привлекательным, и не упускают случая подчеркнуть должным образом свою точку зрения в этой области. Как мужчины, так и женщины стараются придать своему телу, одежде и своему общему виду известную элегантность, и если цивилизованный мужчина по части ухода за красотой давно уже занимает второстепенное положение, то его более отсталые братья все еще соревнуются с прекрасным полом, стремясь елико возможно превзойти женщин великолепием своего внешнего облика.

Любимая жена негритянского вождя из Конго

Если и в цивилизованном мире существует различное отношение к употреблению тех или иных косметических средств, то еще резче проявляется это различное отношение у первобытных народов, которые строго соблюдают свои собственные законы вкуса и не так-то легко соглашаются заимствовать моду у своих соседей.

Элсдон Бест описал, например, понятие красоты у маори. Для того чтобы выглядеть привлекательной, молодая девушка должна иметь «ноги красивой формы и гармоническое телосложение», «место, где спина переходит в седалище, должно быть изящной формы, и красавица должна держаться очень прямо». А вот нормы мужской красоты, с точки зрения женщин маори: «Он должен производить впечатление силы и зрелости, у него должно быть хорошее телосложение, лицо его должно быть привлекательным, не слишком широко расставленные большие глаза должны смотреть на людей с выражением кротости». Кроме того, этот Адонис должен быть «приветливым» и иметь «бедра красивой формы». Следовательно, общая концепция довольно близка нашему - греческому - идеалу красоты.

Многие североамериканские индейцы, как, например, хопи, требуют, чтобы красивая девушка пудрила себе лицо маисовой мукой и подвязывала волосы так, чтобы получалась прическа в виде бабочки.

Все эти понятия красоты отнюдь не являются произвольными. На различных стадиях человеческой культуры вырабатывались свои собственные законы красоты, которых старались строго придерживаться мужчины и женщины соответствующих племен. Наряду с различием во взглядах относительно применения косметических средств все народы земли, повидимому, сходятся в своих вкусах в одном пункте: исключительная опрятность всюду является непременным условием красивой внешности. Поэтому ни один благовоспитанный дикарь не пренебрегает правилами физической гигиены. Замечание: «Ты моешься, как белый!» (белые, живя у «дикарей», часто моют себе только лицо и руки) - является одним из худших оскорблений, какое только может нанести один обитатель джунглей другому.

Скамейка для скобления кокосовых орехов со скребком из раковины Cardium (Марковы о-ва)

Европейцев, которым приходилось жить среди примитивных народов, часто поражало сильно развитое у них стремление к опрятности. О'Коннэл, который прожил среди туземцев острова Понапе несколько лет, рассказывает, что они купались по два или три раза в день и что все члены племени, которые пренебрегали чистоплотностью, «лишались своего общественного положения, опускались и подвергались бойкоту». Индеец племени крик должен ежедневно купаться хотя бы один раз, а зимой по четыре раза вываливаться голым в снегу. Старый исследователь Адейр рассказывает, что тех, кто не принимал эти ежедневные ванны, строго наказывали, царапая у виновного кожу на руках и ногах зубами змеи.

Там, где всегда имеется вода, туземцы стараются по возможности поддерживать чистоту своего тела мытьем и купаньем. Но даже там, где вода является предметом роскоши, как, например, в Сахаре, туземные племена очищают свои тела сухим песком пустыни, и в религиозном законе корана содержится точное предписание относительно ритуального омовения песком перед молитвой, которое должно заменять в пустыне омовение водой. В арктических и субарктических странах, где омовение водой или снегом невозможно иногда из-за климатических условий, туземцы изобрели паровую баню. С этой целью строят специальные хижины, где для получения пара сначала раскаляют камни, а затем поливают их водой. Голые посетители такой бани, попарившись в ней в течение некоторого времени, часто прыгают затем в холодную воду рек или ручьев. Эти «турецкие» бани часто обслуживают одновременно большое число купающихся, но существуют и маленькие баньки на одного или двух любителей. Даже больные, чтобы избавиться от лихорадки, нередко подвергают себя этой процедуре под аккомпанемент молитв или заунывное пение знахаря. Современные спортсмены Скандинавии, которые в условиях холодного климата все еще придерживаются этого древнего обычая и принимают паровые ванны, приписывают свою физическую силу благотворному влиянию этой традиции.

Действие на человеческую кожу горячего пара, холодной воды, а в тропических странах - жарких солнечных лучей вызвало необходимость в создании новых методов гигиены. Так, например, во всем мире едва ли найдется хотя бы один народ, который не употреблял бы жир^а или масла для очищения и смягчения своей кожи. Поэтому изготовленный из бутылочной тыквы горшочек для масла является одной из неотъемлемых косметических принадлежностей. И мужчины, и женщины стараются как можно чаще натираться самыми разнообразными видами «кольдкрема». Многие африканские племена употребляют масло пальмы рафиа исключительно для косметических целей, ибо оно предохраняет также и от насекомых. В Океании содержащие жир косметические вещества добываются главным образом из кокосового масла, которое ведь входит и в состав большинства современных косметических препаратов. Туземцы изобрели много разнообразных способов, чтобы раскалывать и растирать кокосовый орех.

Палитра для грима (Западная Африка)

Иногда мелко растертое ореховое ядро подвергается на солнце процессу брожения.

При этом выделяется масло, которое смешивается затем с другими косметическими веществами. К этим веществам относятся в большинстве случаев пальмовое масло, касторовое масло, животный жир и даже коровье масло с добавкой красного дерева, имбирного корня, трав или металлической пыли. Приготовленные таким образом мази хорошо предохраняют не только от воздействия солнечных лучей и укусов насекомых, но, как указывают многие исследователи, также помотают и от холода и сквозняков. Косметическими пастами натираются либо отдельные части кожи, либо все тело, и многие из этих средств гораздо удобнее и здоровее для туземцев, чем дешевое хлопчатобумажное тряпье, которое ухитряются навязывать им в качестве платья торгаши-пройдохи из цивилизованного мира.

Обычай смешивать жир с краской для получения косметического средства чрезвычайно широко распространен в особенности среди австралийских и африканских племен, которые сумели оценить двоякую пользу таких препаратов, используемых ими в качестве кожного крема и как средство для украшения тела.

Жир плюс краска? Да ведь перед нами уже готовый рецепт грима, который можно найти на наших туалетных столиках и в театральных гардеробах. Таким образом, мы вновь вынуждены вернуться к «Иезавелям». Искусство грима, основанное на употреблении окрашенных жирных паст, отнюдь не является капризом легкомысленной моды данного момента или признаком современного «декадентства». Еще за тысячи лет до начала нашей эры мужчины и женщины оценили притягательную силу некоторых нанесенных на человеческую кожу красок и применяли их с большим искусством. Знание пригодных для этого химикалий и рецептов их смесей принадлежит к древнейшим завоеваниям человеческого разума. Обладание красящими веществами имеет настолько большое значение для племени, что даже чрезвычайно строго соблюдаемые права владения определенной территорией, часто карающие нарушение границы смертью, иногда отменяются для того, чтобы пропустить чужие племена, прибывающие издалека за «жизненно необходимыми» косметическими красками, которые можно добыть только в одном определенном месте.

Рудники красящих веществ, возникновение которых относится к ледниковому периоду, свидетельствуют, что даже древнейшие люди не жалели никаких усилий ради добычи сырья для своих косметических средств. Относящиеся к эпохе палеолита находки свидетельствуют, что доисторические люди, так же как и современные первобытные народы, знали собственные точные рецепты изготовления косметических веществ. Краски для них хранились в украшенных орнаментами костяных и шиферных сосудах и размешивались на красиво оформленных палитрах. Почти во всех обнаруженных при раскопках жилищах ледникового периода были найдены большие запасы таких косметических средств. Даже мертвых в их могилах снабжали гримом для путешествия в потусторонний мир. В период более поздней эпохи человеческой истории, начиная с неолита, мы находим все больше вещественных доказательств, свидетельствующих о наличии у первобытных людей чувства красоты, но нас поражает, однако, не столько многочисленность этих доказательств, сколько богатство их красок. Как показало специальное исследование Дешелетта, в доисторические времена употреблялось, по крайней мере, 17 различных красок для грима, среди которых самыми излюбленными были белила (мел, мергель, известь), черная краска (древесный уголь и марганцевая руда) и целая гамма оттенков охры (от светло-желтого до оранжевого и красного).

То же самое сырье и те же краски и поныне еще употребляются с той же целью первобытными народами, находящимися на самых различных ступенях культуры, и применяются в искусстве этих племен. Красиво вырезанные маски с полуострова Газели и из других областей Меланезии свидетельствуют о явном предпочтении к белому, черному и красному цветам, к которым иногда добавляются еще зеленые растительные краски и синий кобальт. Другие народы добавляют к этим основным цветам иные оттенки, но почти всегда предпочтение отдается какому-нибудь одному цвету или определенному сочетанию цветов.

Иногда некоторым цветам у нас придается особое символическое значение, которое, однако, в корне отличается от значения, придаваемого им первобытными народами. Так, например, у западноафриканских пангве белый цвет означает не цвет невинности, а, напротив, - цвет дьявола; его демонстрируют во время «злых» лунных обрядов, но все же он считается самым красивым цветом. Почти столь же часто употребляют пангве и черную краску, которая, по словам Тессмана, является «цветом ночи и всего неприятного, страшного и ужасного», тогда как радостный красный цвет считается цветом жизни. У этого племени лиловый цвет есть цвет смерти, и туземные названия всех растений с лиловыми цветами содержат в себе слоги «кун» или «бокун» (что означает «душа»). Синеватые тени деревьев считаются излюбленным местом пребывания душ усопших. Существа же и вещи «демонического» белого цвета все же слывут за самые красивые. Туземцы почти не замечают великолепных пестрых птиц, которые водятся в местах обитания пангве, тогда как вид простой белой цапли (Bubulcus ibis) вызывает у них громкие возгласы восхищения. В противоположность им атхуабо в Португальской Восточной Африке считают черный цвет «цветом радости».

ДОИСТОРИЧЕСКИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ЖЕНЩИН 1 - Фигурка женщины из грота Лепюг (департамент Верхняя Гаронна, Франция), 2 - 'Виллендорфская Венера' - статуэтка из известняка. 3 - Танцующие женщины. Наскальное изображение в Когуле (Испания)

Число цветов, различаемых каким-либо первобытным народом, часто можно установить по словарному составу языка народа. У чама в восточном Перу имеются специальные слова для желтого, фиолетового и «бананово-оранжевого» цветов, тогда как синий и зеленый они обозначают одним и тем же словом. В то же время индейцы сипайя употребляют особые названия для красного, желтого, оранжевого, темносинего и темнозеленого, голубого и светлозеленого, коричневого, серого, черного и белого цветов.

Обычай придавать определенным цветам символическое значение можно отметить у всех высококультурных народов. В древних кодексах ацтеков четыре части света символизировались четырьмя цветами: восток - красным, запад - оиним, север - желтым, а юг - зеленым (Не только у ацтеков, но и у многих племен Северной Америки было распространено почитание четырех стихий, четырех стран света, и связанных с ними четырех символических цветов. Отсюда и обрядовое значение креста (как схемы четырех стран света) у многих индейских племен. - Прим. ред). В то же время древние китайцы и персы представляли себе восток - синим, юг - красным, запад - белым, а север - черным. Демоны в храмах тибетских лам всегда окрашиваются в красный цвет, и многие тибетские божества сидят на красных цветках лотоса, тогда как белый цветок предназначается для Чжанразига - высшего Бодисатвы, а голубой для Тары - «мадонны Тибета». Даже стихии имеют свои определенные цвета: дерево - зеленый, огонь - красный, земля - желтый, железо - белый и вода - синий. Каждый слог знаменитой молитвы ОМ MANI PADME HUM (О ты, сокровище в лотосе, аминь!) характеризуется особым цветом: обращенный к небу ОМ - белым; МА, обращенный к миру aruras, - cbybv; № I, обозначающий мир людей, - желтым; PAD, обозначающий мир животных,- зеленым; ME, обращенный к миру pretas, - красным и заключительный священный слог HUM, замыкающий ворота ада, - черным.

1 - Татуированная девушка чороти (Гран Чако). 2 - Татуировка рубцами у яо (Восточная Африка). 3 - Раскраска лица у индейцев реки Томпсон (Северная Америка)

История высоких культур Египта, Индии и Китая знает слишком много соответствующих аналогий, чтобы о всех них здесь можно было бы упомянуть. Подобного рода символика цветов господствует и в христианских обрядах. Еще до сих пор церкви украшаются в знак траура или радости по случаю больших праздников красными, белыми, зелеными, фиолетовыми, черными и другими полотнищами. Строго предписываемая уставом одежда католических священников и монахов так же восходит к этим древним представлениям, как и различные цвета, носимые разными народами во время траура. В Корее, например, в знак траура надевают коричневую шляпу.

Эту символику цветов можно отметить даже в нашей повседневной речи. Мы говорим о «синем» понедельнике и о «желтых» профсоюзах, о том, что невесту одевают в «цвет невинности». Существует также понятие «черного» коварства, и, к сожалению, слишком хорошо известно значение «черного» рынка.

Татуировка рубцами на резной человеческой фигурке (Западная Африка)

Хотя палитра первобытных народов и не столь богата, как паша, все же они умеют с большим искусством выставлять напоказ излюбленные ими немногие цвета. Исстари рассказывается, что североамериканские индейцы раскрашивали в красный цвет свою кожу во время военных походов, почему первые посетившие их «бледнолицые» и прозвали их «краснокожими». Индейцы до сих пор носят с собой красную и черную краски в расписных сумках из кожи серны, а женщины и дети и теперь еще иногда раскрашивают свои лица. Папуасы нор на Новой Гвинее любят красную краску кекевак, которую они обжигают, смешивают с кокосовым маслом, а затем раскрашивают ею свое тело. Для украшения лица, рук и ног папуасы нор употребляют желтую землю, добываемую на реке Сепик, а грудь и бедра расписывают белой краской, которая встречается близ одного серного источника.

Голова маори со спиральной татуировкой, несколько крещеных маори

Часто обычай предписывает обоим полам различную моду на краски и различную технику раскрашивания. Например, женщины индейских племен мискито и суму на атлантическом побережье Гондураса и Никарагуа украшают себя изящными узорами, при помощи краски, получаемой из красных семян растения (Bixa orellana L.), тогда как мужчины просто намазывают все не прикрытые одеждой части тела растопленной черной смолой, поверх которой они еще наносят слой скипидара. Женщины племени тириниё из Восточной Боливии также предпочитают красный цвет и раскрашивают свои лица, за исключением носа и век, светящимся веществом уруку, которое женщины племени поэзе из той же области употребляют только для щек и лба.

Индейцы папаго смешивают черную, красную и белую краски с костным мозгом и наносят их толстыми слоями на кожу для защиты от «обжигающего» ветра. Многие австралийские племена, а также южноафриканские банту мажутся жирными мазями, содержащими охру. Иногда в состав косметических средств входят самые необычные ингредиенты. Например, коровий навоз и коровья моча составляют основу грима и косметических средств многих африканских пастушеских народов, которые настолько уверены в целебной силе мочи рогатого скота, что употребляют ее даже для промывания глаз и с удовольствием моют в ней руки.

У большинства пародов мира мы наблюдаем особое предпочтение, оказываемое красной краске, которая добывается из самых различных материалов. Хотя лабрадорские индейцы монтанье и наскапи и не раскрашивают свои лица, они неоднократно заявляли мне, что красный цвет - самый красивый в мире и не сравним ни с каким другим цветом. Они добывают чистую киноварь в «священной» горной расселине, из которой окись ртути выступает наружу, и окрашивают ею сани, лодки, орудия и части одежды.

Западноафриканская щлемовидная прическа

Предпочтение красному цвету отдают и многие высококультурные народы. И по сей день индусские женщины раскрашивают себе лоб красной краской кумкум, и на лбу покрытого цветами трупа Махатмы Ганди во время последней торжественной церемонии установки катафалка был нарисован красный знак его касты, а лицо было намазано пастой из сандалового дерева. Мир ислама предпочитает употреблять для красного грима краску, добываемую из ветвей кустарника хны (Lawsonia tnermis). Этой краской окрашиваются в красный цвет ладони, подошвы и ногти в знак радости и как признак изнеженности.

Один из якобы наисовременнейших атрибутов красоты - палочка губной помады, тоже красного цвета, восходит к ледниковому периоду. Во многих доисторических пещерах были найдены палочки губной помады портативных размеров и заостренные так же, как наши. Уже на заре человечества «дамы» пользовались этим средством, чтобы усилить цвет своих «розовых» губ.

Прическа, скрепленная коровьим навозом (Камерун)

Чтобы продемонстрировать должным образом свой излюбленный цвет, издавна существовал обычай наносить краску на кожу лица и тела в виде геометрических фигур. Форма этих традиционных узоров часто определяет положение их обладателя в обществе, его принадлежность к тому или иному племени, достижение им половой зрелости, профессию, отвагу и т. п. Иногда выкапывают даже кости мертвецов и раскрашивают их цветными узорами, и многие доисторические произведения искусства, как, например, знаменитая «Виллендорфская Венера», сохраняют отчетливые следы красной краски. Этот обычай существовал еще до классических времен, как свидетельствуют об этом покрытые орнаментом руки фригийской матери с ребенком на вазе, находящейся в Британском музее. Аммиан Марцеллин (330-400 годы н. э.) рассказывает об агафирсах, которые раскрашивали свое тело и окрашивали волосы на голове в синий цвет.

Прически замужних зулусок

Фантастический вид, который часто приобретал человек с нанесенными на его кожу цветными узорами, привел к появлению обычая устрашать врага этим «психологическим оружием». Даже на Цезаря произвела глубокое впечатление синяя боевая окраска бриттов, которая придавала им устрашающий вид: «Omnes vero se Britanni vitro inficiunt, quod caeruleum efficit colorem, atque hoc hoiribiliores sunt in pugna aspectu» («Действительно, все британцы красят себя вайдой, отчего они становятся синими и это придает им более страшный вид в бою») (Саеs., De bello Gall., V, 14). Похожие на призраков войска раскрашенных германцев-гариев видел и Тацит (Тацит, Германия, 43 (см. «Древние германцы», Сборник документов М., 1937, стр. 79). Вопрос о том, был ли сам Тацит в Германии, или только пользовался сведениями, которые проникали оттуда через торговцев и военных, еще не вполне ясен. - Прим, ред).

ГРЕБНИ ПЕРВОБЫТНЫХ НАРОДОВ. Западноафриканские гребни

Чтобы добиться большего пластического эффекта, первобытные народы обклеивают иногда цветные узоры на коже дополнительными веществами, как это делают, например, туземцы Центральной и Северной Австралии. Последние обрамляют черные узоры на лицах венчиками из белого или красного пуха, что выглядит в высшей степени оригинально. Различные племена североамериканских индейцев употребляют маисовую муку или разноцветные семена для достижения подобного же эффекта.

Желание увековечить излюбленный узор на лице привело к изобретению глиняных штампов или пинтадер, как их называли ацтеки, при помощи которых можно было отпечатать на коже желаемый узор. Как показывают раскопки, такие штампы были известны уже в ледниковый период; в наше время ими пользуются племена Гран Чако. Племена даяков с острова Борнео часто накладывают узор на кожу лица или тела с помощью штампа и затем используют его как рисунок для татуировки.

ГРЕБНИ ПЕРВОБЫТНЫХ НАРОДОВ. Полинезийский гребень (о-ва Самоа)

Недостатком красиво нанесенного краской узора было то, что он не мог противостоять действию воды и солнца. Чтобы превратить однажды избранный орнамент в постоянное украшение, была изобретена татуировка - обычай, распространенный по всей земле.

Однако в наколотый или вырезанный на коже узор не всегда добавляется красящее вещество. В этом случае речь идет о «татуировке рубцами» (рубцевании), которая была обычным явлением в древнетасманийской культуре и до сих пор еще широко употребляется, главным образом, на африканском континенте.

Приклеенный к голове остроконечный головной убор или 'диба' племени кабири (Новая Гвинея)

Члены одного из родой в Убанги - банда - украшают себе грудь, тело, спину и руки симметрично расположенными кожными рубцами. Пангве тщательно вырисовывают желаемый узор сажей на тех местах тела, которые должны быть украшены, и затем прорезают его ножом, после чего раны натираются жженой смолой; таким образом почти все тело покрывается узорами из рубцов. Пангве считают неприличным украшать таким образом верхние части бедер и считают бесстыдными женщин племени яунде, которые украшают себе также и эти места. Туземцы из Хартума татуируют знаки своего племени на щеках совсем еще маленьких детей. Они втирают в резаные раны смесь из селитры, золы и трав. Через несколько дней места эти распухают и остаются затем в виде широких рубцов, которые служат характерным признаком суданских негров.

Нагрудное украшение мужчины - орнаментированная пластинка из черепахового щита, наложенная на диск из раковин (Новая Ирландия)

Иногда татуировка рубцами сочетается с татуировкой цветным орнаментом. Так как последняя производится более тонким способом, она позволяет наносить более четкие линии, более сложные орнаменты и обеспечивает более симметричное расположение частей орнамента. Наилучших результатов в этом отношении добиваются в Океании, и прежде всего следует упомянуть маори в Новой Зеландии, чьи замечательные спиральные орнаменты придают даже искусственно препарированным и благоговейно почитаемым головам мертвых выражение вечной красоты. Резные фигуры, которыми столь богата культура маори, наглядно воспроизводят эту характерную татуировку (См. рисунок на стр. 33) иногда в гигантски увеличенном виде.

Доисторическое раковинное ожерелье из грота Кроманьон

Таким же орнаментом было украшено все обнаженное тело статуи мадонны, которую вырезали для церкви несколько крещеных маори. Каждый маори вплоть до высшего сановника гордится своей типичной татуировкой, которая служит обозначением племенной принадлежности и ранга, а также выражением индивидуальности и достоинства. Однажды некий белый художник с гордостью передал старому маори очень удачный его портрет, но модель с презрительной усмешкой отложила его в сторону. На вопрос художника, как же он сам себя мысленно представляет, старик с достоинством нарисовал узор татуировки, украшавшей его лицо, и сказал: «Вот это я. А то, что ты написал, это чушь» (В настоящее время обычай татуировки лица вышел у маори из употребления. - Прим. ред).

Украшение из раковины с нацарапанными орнаментом, в который втерта красная охра (Виндхэм, северо-западная Австралия)

Английский моряк О'Коннэл на острове Понапе женился на дочери вождя и в знак своей принадлежности к этому знатному семейству должен был подвергнуться мучительной процедуре татуировки всего тела. Лишь значительно позднее он узнал, что узоры, покрывающие его кожу, представляют собой своего рода хронику с именами умерших вождей и великих представителей племени. Сам процесс татуировки продолжался целую неделю, в течение которой две мастерицы этого ремесла вгоняли в предварительно нарисованный узор шипы татуировальных дощечек, а затем обрабатывали раны маслом и древесным углем.

Золотое кольцо для носа (Чиму, Перу)

Мнотим племенам североамериканских индейцев также знаком обычай татуировки; иногда этим занимаются только женщины, как, например, у племен камиа и тюбатулабал, а иногда, как, например, в Южной Аляске, представители обоих полов делают себе татуировку знаков племени.

Этот обычай переняли и высококультурные народы. Видимые на бенинских бронзовых пластинах вертикальные линии над бровями и на груди изображенных фигур представляют собой татуи-ровочные узоры. Завоеватели современной Японии, к своему удивлению, обнаружили там мужчин и женщин, у которых все тело было покрыто татуировкой фигур богов и людей, цитатами из классиков, сценами из излюбленных пьес, цветами и птицами.

Золотое кольцо для носа (Чиму, Перу)

Чем больше частей тела окрашивается или татуируется, тем настоятельнее требуется удаление волос, имеющихся на теле. Существует, однако, много народов, которые не раскрашиваются и не татуируются и все же рассматривают как эстетическую потребность удаление с тела волос, кроме растущих на голове. В связи с этим существуют многочисленные способы удаления нежелательной растительности. В качестве пинцета применяются деревянные палочки, иногда действуют ногтями или металлическими щипчиками, или же волосы выщипываются с помощью двух раковин, что, по словам О'Коннэла, совершается «с такой же быстротой, как и ощипывание рождественского гуся». Индуизм и ислам - религии высококультурных народов - превратили - удаление растущих на теле волос в священную обязанность.

Женский костюм. Озеро Леопольда II (Бельгийское Конго)

Но многие народы считают некрасивыми также и волосы, растущие на лице. Многие индейцы с отвращением относятся ко всякому признаку бороды и потому втирают в щеки и подбородок древесную золу, чтобы придать лицу желаемую степень гладкости. Так как природа почти вовсе лишила индейцев бороды, они могут для очищения лица довольствоваться одним лишь выщипыванием бровей. Индейцы, папуасы и некоторые африканские племена иногда выбривают или выщипывают себе растущие на лбу волосы, стремясь сделать свой лоб высоким.

Борода - символ мужской красоты или мужского уродства - представляет собой, как показывают это менявшиеся в течение веков моды, одну из самых увлекательных областей истории человеческой культуры. Если мы вспомним, что историки одной только современной высокой культуры различают пятнадцать типов бороды, то мы легко можем себе представить, сколь бесконечно велико количество первобытных форм бород, из которых возникли последующие. Начиная с австралийской окладистой бороды и штопороо'бразной бородки многих папуасов и кончая «ассирийскими» формами бород в Африке и «голыми» лицами индейцев, преобладающие разновидности почти не поддаются исчислению. Что касается моды на бороду в период нашей цивилизации, то древнейшие изображения классического периода показывают, что в начале предпочтением пользовалось бритое мужское лицо.

По данным Метефиндта, первые античные бороды появились в конце критомикенской эпохи. Самую интересную форму бороды представляет собой полукруглая «фреза», обрамляющая гладко бритое лицо. Это так называемая «классическая борода», которая известна нам по афинскому кладбищу послемикенского периода и по олимпийскому рельефу, относящемуся к VII веку до н. э. Ее можно увидеть также на рельефах храма в Ассосе, такую бороду носили Зевс и его почитатели (Акрополис). О том, что эта мода сохранялась неизменной в течение многих столетий, свидетельствует относящаяся к 966 году миниатюра английского короля Эдгара, на которой король изображен украшенным «фрезой». Точно такую же форму бороды носят до сих пор туземцы Южной Аравии, побережья Сомали, сингальцы на острове Цей-тон и туземцы одиннадцати различных районов Океании. Ацтекские боги Кецалькоатль и Тексистекатль всегда изображались с бритой верхней губой и с «фрезой» на подбородке. Приблизительно около 500 года н. э. в культурных областях Средиземноморского бассейна «фреза» была вытеснена модой на окладистую бороду и спустя сто лет почти вовсе исчезла.

Метефиндт, который детально изучал историю бороды, различает три явно выраженные стадии появления «фрезы»: первую и древнейшую, когда мода на нее была характерным признаком одного определенного семитского племени, но вскоре была заимствована народами Ближнего Востока, лишь только они завязали отношения с этим племенем. Вторая стадия началась спустя тысячу лет, когда «фреза» уже не считалась признаком семитов, а ее носили все народы Малой Азии. Египтяне во время XVIII и XIX династий считали каждого носившего такую бороду уроженцем Ближнего Востока. Лишь в период третьей стадии «фреза» впервые предстает независимо от каких-либо этнических групп и является произвольным продуктом меняющейся моды. В наши дни ее носят не только многочисленные примитивные народы, но и многие крестьяне и рыбаки в Европе.

Чем дальше вглубь веков, тем больше становится ясно, что едва ли найдется такой атрибут красоты, который нельзя было бы возвести к древнейшим временам. И некоторые моды, которым мы сейчас следуем, в силу своего внезапного возрождения дают возможность проникнуть в нашу внутреннюю психологию, ибо мода всегда является выражением определенного умонастроения, и мы чувствуем себя до некоторой степени родственными эпохам, от которых мы воспринимаем, копируем ее образцы в наших «новейших» творениях.

Особенно наглядно это проявляется в стилях женских причесок. Формы причесок, которые носили различные народы как в доисторические, так и в последующие времена, исчисляются легионами. Поэтому, когда появляется «новая» мода, наблюдатель, сведущий в вопросах истории культуры, может сделать па основании своих наблюдений в высшей степени интересные выводы, так как внешняя смена форм выражения человеческого тщеславия в большинстве случаев свидетельствует и об общем изменении умонастроений.

Конечно, решающую роль в установлении моды играют климат и экономические условия жизни. Сложная прическа требует времени и роскоши и более или менее созерцательного образа жизни, свойственного народам, занимающимся земледелием, между тем как кочевой образ жизни собирателей и охотников не дает им возможности тратить много чаеов на сооружение такой прически. Можно различить три основных типа волос: короткие и курчавые (пигмеи и негроидные расы), волнистые и полудлинные (австралийцы, ведды и белые), длинные и гладкие (монгольские расы). Однако это разделение настолько общо, что оно совершенно не принимает во внимание многочисленные промежуточные разновидности. Но и в этом случае более наглядное представление можно получить, лишь учитывая степень культурного развития, которой достигли те или иные народы.

У австралийцев, часть которых все еще находится на самой нижней ступени первобытного общества, мы почти не встречаем искусственных причесок. Если мы захотим увидеть что-либо необычное в этой области, мы должны обратиться прежде всего к земледельческим племенам Западной Африки.

По сравнению с прическами этих народов модные прически, которые носили, например, при дворе Марии Антуанетты, должны казаться будничными и лишенными всякой оригинальности. Прическа - в Западной Африке - это произведение скульптуры, которое создается месяцами и скрепляется при помощи глины, животного жира и тому подобных веществ. Целые монументы парикмахерского искусства часто сооружаются с помощью каркаса из жилок листа, сердцевины пальмы или наростов из мха и украшаются бусами, раковинами каури, медными узорами, пуговицами и перьями. Готовое произведение мастерства, на сооружение которого уходят многие месяцы, сделано столь искусно, что его можно уподобить жесткой шляпе или шлему. Часто эти своеобразные прически продолжают жить в скульптурных изображениях племени спустя много времени после того, как устареет сама мода<или вымрет соответствующая группа туземцев. Это позволяет этнографам, знающим прически Африки, с известной точностью устанавливать эпоху того или иного «недатированного» произведения искусства. Иногда вместо сложных оригинальных причесок мужчины и женщины Западной Африки носят парики, настолько хорошо сделанные и настолько прочно приклеенные к голове, что распознать в них имитацию настоящей прически можно только с самого близкого расстояния. Тессман у одних только пангве обнаружил двадцать пять различных стилей причесок и париков, каждый из которых имел свое особое название. Мангбету в Северном Конго оказывают предпочтение длинным узким формам затылка (это достигается еще в раннем детстве искусственным путем при помощи сдавливания черепа между досками), и их выдающиеся далеко назад прически еще более подчеркивают эти формы своеобразным расположением волос на затылке. Многие прически папуасов не уступают по своей эксцентричности африканским. Причудливые сооружения из волос у мужчин, помимо эстетического назначения, выполняют еще подсобную роль, служа опорок для огро-мных масок, которые мужчины надевают во время священных танцев. У этих племен часто только мужчинам разрешается носить искусно сделанные прически, тогда как женщины и дети просто коротко обстригают свои волосы. Полинезийские прически в общем значительно проще. Волосы гладко зачесываются назад и закалываются узлом на затылке. Часто волосы на голове даже сбриваются наголо, чтобы увеличить пространство для татуировки, которая здесь высоко ценится и считается наилучшим способом украшения тела (>Обычай татуировки и старинные прически сейчас вышли из употребления. - Прим. ред).

Большинство индейцев Северной и Южной Америки обрезают себе волосы до плеч или несколько короче, а иногда стригутся в скобку. Некоторые племена, например апачи, носят валики из волос или широкие локоны на середине головы, тогда как эскимосы, которые обычно ходят с непокрытой головой, скалывают иногда свои гладкие волосы узлом.

На основании этих примеров можно заключить, что наша современная цивилизация, как на прошлых культурных стадиях, так и сейчас, заимствовала и заимствует большинство причесок первобытных народов, исключая, быть может, некоторые особенно экстравагантные образцы западноафриканской моды. У других высококультурных народов победное шествие той или иной моды сдерживалось иногда строгими религиозными предписаниями. Так, например, современные стриженые женские прически ни разу не проникали в магометанский мир. У индусов же они рассматриваются как традиционный признак вдовства, а не как выражение светской элегантности.

Когда наши дамы красят свои волосы хной в салонах красоты, то это отнюдь не является одним из изобретений современной утонченности. Североамериканские индейцы камиа усиливают черный цвет своих волос, окрашивая их отваром черной смолы, получаемой из коры дерева меските. Все же это представляет собой исключение, так как в большинстве случаев люди стремятся сделать более светлыми темные от природы волосы, или обесцвечивая, или окрашивая их. Так, например, многие полинезийские (Видимо, случайная обмолвка: автор имеет в виду, конечно, папуасо-меланезийцев. - Прим. ред) племена красят свои черные курчавые волосы известью или щелочным раствором в красноватый или желтоватый цвет. Не довольствуясь полученными результатами, они припудривают, кроме того, волосы растертой в порошок охрой, что в контрасте с их темнокоричневой кожей производит очень своеобразное впечатление. Обычай этот настолько широко распространен, что исследователь Росс, обнаруживший не окрашенные волосы у племен горы Хаген на Новой Гвинее, отмечает этот факт как достойный удивления. Английский ученый Бальфур основывает целую теорию на особенностях моды крашенья волос на Соломоновых островах. Он пытается разрешить старый научный спор о происхождении древнего населения острова Пасхи,

утверждая, будто гигантские каменные красные цилиндры, которые увенчивают колоссальные статуи острова Пасхи (О происхождении культуры острова Пасхи см. работу А. Мёtrаuх, Ethnology of Easter Island, 1940. См. рецензию в журнале «Советская Этнография», № 4, 1946.- Прим. ред), представляют собой не что иное как изображение окрашенных волос, и что прибывшие с Соломоновых островов первые обитатели острова Пасхи увековечили в этих колоссальных памятниках свои собственные изображения.

Искусственные сооружения из человеческих волос, естественно, требовали целого ряда туалетных принадлежностей, которые встречаются по всей земле, принимая самые разнообразные формы. Уже в палеолитических могилах были обнаружены костяные гребни, и даже такие примитивнейшие народы, как, например, обитатели Огненной Земли, расчесывают свои волосы зазубренными челюстными костями дельфина. Деревянные или вырезанные из бамбука гребни встречаются у первобытных народов в самых разнообразных формах, какие только можно себе представить.

Возможно, что самой распространенной формой гребня являлась плоская связка жестких травяных стеблей или деревянных, или бамбуковых лучинок, которые связывались, образуя удобную ручку. Во все времена были известны и шпильки самых разнообразных форм.

Выбор различных средств для мытья волос зависит от рода прически и наличия тех или иных веществ. Такие народы, как полинезийцы, любящие воду, часто моют волосы во время купанья. Многим американским индейцам известны своего рода шампуни, получаемые из соков растений, главным образом из пальмовой лилии (юкка). Такой способ мытья головы не пригоден для африканских причесок, но все же и такие прически можно предохранить of грязи и нежелательных Мелких насекомых, постоянно смазывая волосы маслом, втирая в них известь и обрабатывая коровьей мочей.

Принимая во внимание большое значение, придаваемое первобытными народами тому, какой вид имеют волосы на голове, можно было легко прийти к выводу, что наряду с прическами должно было возникнуть множество самых разнообразных форм головного убора. Однако этого не случилось. Несмотря на жгучие лучи тропического солнца, падающие на головы многих первобытных народов, большинство этих народов не видит необходимости в головном уборе, а там, где его носят, головной убор является по большей части выражением ранга и достоинства. Он приобретает даже магическое значение, далеко превосходящее его полезность. Сложные головные уборы многих африканских вождей являются знаком их достоинства (так же как и зонтик, который у первобытных народов служит отличительным признаком знатного лица или вождя). Этот взгляд на головной убор сохранился до нашего времени, о чем свидетельствуют и должностные головные уборы китайских сановников и фуражки военных, на которых золотые украшения умножаются вместе с повышением чина. Другим примером служат шляпы и тиары католического духовенства.

В холодных краях, где климат диктует ношение шапок и меховых капюшонов, головные уборы имеют простые, удобные формы, тогда как для жителей тропиков шляпа является предшественницей короны. К внушающему благоговение и страх имуществу европейских завоевателей Африки принадлежали и их шляпы, служившие в глазах туземцев отличительным признаком повелителей.

У некоторых племен, особенно в Океании, подросшему юноше дается в знак его зрелости шляпа - отличие, которое он должен заслужить предварительными тяжелыми испытаниями. У кабири на Новой Гвинее такая шляпа называется «диба». Она имеет коническую форму, обмазывается известью и иногда украшается перьями и цветами. Мужчины приклеивают ее к голове и даже ложатся в ней спать. Молодые люди племен горы Хаген на Новой Гвинее, «как только у них появляются волосы на подбородке», получают право носить особую шляпу, которую они называют «воиниа» или «кан ку». Их соседи мурик могут надевать такие шляпы только после торжественной церемонии посвящения. Аналогичные головные уборы распространены по всему свету. Индейцы северо-западного побережья Аляски называли такой предназначенный для мужчин головной убор «облачной» шляпой.

Эта своеобразная коническая шляпа играла мистическую роль на протяжении истории. Со временем она утратила свое значение как признак ранта и достоинства и превратилась в головной убор, который носили в средние века ведьмы и волшебники. В XI веке евреям в Европе было предписано ношение остроконечной желтой шляпы, и на так называемых саксонских «еврейских пфенигах», датируемых 1444 годом, можно видеть человека с бородкой и в остроконечной шапке. У Лесажа Жиль Блаз наблюдал в Толедо костер, приготовленный для сожжения еретиков, и приближающиеся жертвы были одеты в «так называемые карочи, то есть остроконечные шапки из картона, разрисованные языками пламени и изображениями чорта». И по сей день эта древняя остроконечная шапка служит отличительным признаком театральных ведьм и цирковых волшебников. Значение такой шапки настолько пало, что теперь ее, в виде похожего на сахарную голову бумажного колпака, надевают в Америке, наказывая набедокуривших школьников. Однако почетное прошлое этой формы головного убора лишний раз показывает, как интересна зачастую бывает попытка проследить происхождение повседневных обычаев и предметов домашнего обихода.

Различия в представлениях о хорошем вкусе у отдельных народов земли бывают часто просто поразительными. Так, в высшей степени условно представление о том, что белые зубы украшают человека, хотя и существуют народы одинакового с нами мнения. Африканское племя нуэр, например, употребляет древесную золу и коровий навоз, чтобы поддерживать чистоту и белизну своих зубов. Пангве являются настолько ревностными сторонниками тщательного ухода за зубами, что, по словам Тессмана, ходят повсюду с украшенной латунью тростью, верхний конец которой расщеплен в виде щетки. Праздный гуляка любит порой остановиться, чтобы с помощью такой щетки пополировать себе зубы.

В противоположность этому дусуны с острова Борнео считают, что главное достоинство красивого рта - черные зубы. Исследователь Стааль подробно ознакомился со сложным способом, применяемым для чернения зубов. Он настолько «священен», что чернить зубы разрешается только накануне большого праздника демона Мегинакан. Для приготовления черной краски листья квавы измельчаются в порошок и смешиваются с древесной золой, после чего полученная смесь намазывается на губы. Чтобы краска не стерлась, зубы покрывают полоской бананового листа и держат ее около 40 часов. Сняв полоску, зубы натирают корой одного ползучего растения, смешанной с известью, и когда краска просохнет, зубы становятся черными. Члены этого племени любят «обезглавливать» свои зубы, то есть стачивать их до корня при помощи камня. При этом, как утверждает Стааль, дусуны не страдают от зубной боли, потому что все они жуют сирих - великолепное средство, предохраняющее от зубной боли.

Обычай стачивания зубов представляет собой лишь один из многочисленных способов их уродования, которым многие первобытные народы занимаются по самым разнообразным причинам. Часто стачивание зубов носит характер символического действия, связывается с лунной магией и применяется при церемониях посвящения в знак достигнутой половой зрелости. Некоторые племена, как, например, нуэр, которые выламывают нижние резцы у своих шести- семилетних детей, говорят: «Мы это делаем, чтобы показать этим различие между человеком и животным» (В. Шмидт). Иногда при помощи долота выбиваются только передние зубы. У юин, племени юго-восточной Австралии, эту церемонию совершает один из старейшин племени, который, по словам Шмидта, наряжается при этом, как «высшее существо». Во время операции молодые люди не должны показывать виду, что* чувствуют боль. Тессман очень наглядно описывает метод уродования зубов у пангве:

«Операция производится следующим образом: «пациент» ложится на спину и крепко прикусывает передними зубами деревянный валик. Зубной мастер накладывает на зуб маленькое железное долото? берет кусок дерева в качестве молотка и откалывает от края мелкие кусочки. При этом боль бывает довольно значительна...»

Туземцы очень оригинальным образом объясняют иногда этот обычай уродования зубов. Так, например, Линдблом рассказывает, что акамба говорили ему: «Мы меняем форму своих зубов, так как благодаря этому мы можем более искусно плевать». Один человек из западноафриканского племени мачако рассказал тому же исследователю следующую историю, которую тот дословно записал:

«Три девушки отправились подпилить свои зубы. Зубы были подпилены. Одна девушка вырвала себе два зуба, а шесть подпилила, но красивее всего были заострены зубы третьей. Все три сказали: «Посмотрим, у кого из нас лучше вытащены и подпилены зубы». Затем они сказали: «Давайте плюнем», - и плюнули. Та, у которой зубы были подпилены лучше всего, могла плевать гораздо дальше, чем две другие. Последние возревновали и бросили эту девушку в воду, где она утонула. Таков конец этой истории».

Существует еще один своеобразный способ калечения зубов, который, однако, наблюдается главным образом у более культурных народов, - это инкрустирование зубов драгоценными

камнями или металлами. Даяки и батаки, например, высверливают в передних зубах отверстия и заполняют их кружочками из меди, золота или перламутра. Майя на Юкатане подобным же образом украшали свои зубы золотом и драгоценными камнями. Некоторые племена Индии и Эквадора и до сих пор придерживаются такого же обычая. Хотя во всех этих случаях речь идет об украшении зубов, все же и это проявление человеческого тщеславия представляет собой лишь один из способов их уродования.

Но (калечение зубов отнюдь не является самым странным капризом моды. Более известно и распространено вдевание украшений в проткнутую носовую перегородку. В только что проделанное отверстие вначале продевают- травинку, вместо которой затем вставляют более крупные украшения, например перья, кости, деревянные или металлические кольца и подвески. Этот обычай очень широко распространен в Австралии, тогда как полинезийские маори разрешали такую роскошь только знатным. Когда лад одним из высокорожденных детей совершалась указанная операция (в большинстве случаев при помощи кости убитого врага), это служило поводом для большого празднества. Папуасы нор, кроме носовой перегородки, протыкают и правое крыло носа, также служащее для подвески украшений. Высококультурные индусы переняли этот обычай, заменив, однако, зубы свиней и бамбуковые палочки золотыми носовыми кольцами с драгоценными камнями. У папуасов мурик стремление к украшению себя заходит еще дальше: мурик просверливают себе также ушные раковины и украшают глаза вокруг радужной оболочки кольцом из наколотых черных точек.

К наиболее причудливым украшениям лица принадлежат колышки или диски из дерева или слоновой кости, которые носят в отверстиях верхней и нижней губ или ушей. Индейцы Аляски носили такие диски или «втулки» в середине нижней губы. В Западной Африке, особенно в районе озера Чад, этот обычай достиг чрезвычайно широкого распространения. Деревянные диски, которые носят там в отверстиях губ женщины, достигают величины блюдца. Можно не удивляться поэтому, что местным дамам неизвестен вкус поцелуя. Отверстия в ушах тоже могут достигать огромных размеров, когда в них носят такие тяжелые «украшения», как, например, деревянные цилиндрики, которые болтаются на обвислых ушных мочках, как на резинке. Наши современные серьги почти не напоминают даже этой ранней ступени развития ушных украшений.

Розовый и красный лак для ногтей элегантных дам также не является плодом изощренной моды наших дней. Многие первобытные народы тщательно подпиливают себе ногти камнем или сланцем и окрашивают их затем в яркокрасный цвет. Об этом обычае, столь излюбленном в Китае и древнем Египте, можно получить наглядное представление при осмотре мумий, выставленных в Британском музее.

Все эти способы украшения человеческого тела находят свое завершение в изготовленных руками человека всевозможных предметах, вроде ожерелий, браслетов, украшений из перьев -все в самых разнообразных формах. Начиная с обыкновенного сухожилия с нанизанными бусами из птичьих костей, которое носят на Огненной Земле, или простого украшения из раковин и кончая хохолками какаду и хвостами райской цапли, красующимися в волосах полинезийцев, или тяжелыми латунными щитами и нашейными цепями африканских племен, человечество навешивает на себя невероятное множество украшений, которые оно считает красивыми и драгоценными за их форму или материал, из которого они сделаны.

В природе едва ли найдется такое вещество, которое не применялось бы для украшения человеческого тела в доказательство хорошего вкуса и богатства его обладателя. Клыки кабанов, зубы летучих мышей, кружки из яичной скорлупы, кости змеи, раковины улиток, сушеные ягоды, птичьи клювы, слоновая кость, узоры черепашьего щита, кованые кольца и цепи из железа, серебра и золота - все это лишь немногие примеры. Но и здесь на выбор орнамента влияют религиозные и магические представления данного племени. Так, например, у матриархальных народов (Мысль о том, что «матриархальным» народам присущ культ луны (или «лунная мифология»), а «патриархальным» - культ солнца («солнечная мифология»), принадлежит Гребнеру и основана на его искусственном разграничении «культурных кругов». Объективными данными этот взгляд не подтверждается. - Прим. ред), исповедующих культ луны, встречаются типичные овальные серпообразные украшения из перламутра, черепах и самых разнообразных металлов, воспроизводящие форму ночного светила (форму, которая до сих пор играет значительную роль у высококультурных народов, исповедующих ислам). В отличие от этого у кочевых патриархальных народов - почитателей солнца - предпочтение оказывается кругу, который в качестве предмета украшения отделывается замечательной резьбой или накладным орнаментом.

Хотя количество видов сырья, используемого для изготовления предметов украшения, неограниченно, среди них имеются все же материалы, которым одинаково отдают предпочтение в самых различных районах земного шара. Раковины каури украшают руки, шеи и прически людей на всем пространстве от Африки до Австралии (Употребление раковины каури (ужовки) в качестве украшения на одежде либо как амулета было широко распространено прежде и у народов СССР: в Поволжье, на Кавказе, в Сибири и др. - Прим. ред). Такой же большой популярностью пользуются многие виды штампованных кружков из раковин (Океания) и кружочков из скорлупы страусового яйца (Африка). Начиная со средних веков цветные бусы поступали в Африку в таком огромном количестве, что они превратились в составную часть туземной культуры. Ими покрывают не только тела людей, но часто и ценную резьбу, как это мы уже видели при описании трона вождя 2. В 'более позднюю эпоху такими же бусами стали пользоваться индейцы, у которых в наше время бусы почти полностью вытеснили старинное искусство орнаментировки изделий окрашенной щетиной дикобраза. Однако многие племена крайне разборчивы в отношении расцветки бус. Выбор цвета, которому они отдают предпочтение, целиком зависит от меняющихся капризов моды. Так, некий исследователь на реке Шингу пытался предложить туземцам в качестве средства обмена голубые бусы, бывшие там несколько лет назад вполне современными. К своему ужасу, он вскоре убедился, что ни одна элегантная индейская дама не носила в тот момент никаких других бус, кроме красных. Некоторые племена, как, например, камиа в юго-восточной Калифорнии, считают определенные виды раковин мужским украшением, в то время как женщины носят свои собственные «голубые бусы», которые изготовляются из приберегаемых для украшения голубоватых раковин. Австралийцы оказывают предпочтение двум видам раковин: Melo diadenta, которую носят в Квинсленде, в западной части Центральной Австралии и в северо-восточной части Южной Австралии, и жемчужной раковине (Meleagrina maxima), которая служит украшением преимущественно на западной половине континента. Эти раковины часто снабжаются нацарапанными и окрашенными охрой рисунками и носятся на груди. Они могут обладать магической силой и употребляются отвергнутыми влюбленными для того, чтобы «заставить дрожать от возбуждения красавицу», как пишут об этом Спенсер и Гиллен.

Украшение из раковины с нацарапанным орнаментом, в который втерта красная охра (Виндхэм, северо-западная Австралия).

Металлические украшения африканских мастеров могут достигать необыкновенных размеров. Но даже самые тяжелые из таких цепей, ручных и широких ножных браслетов, ожерелий бывают обработаны так же тонко, как и изящные, обмотанные медной проволокой браслеты из козьей шерсти. Чем выше культурный уровень народа, тем более ценные (в нашем смысле) материалы используются ювелирами для выделки украшений. К таким материалам принадлежит акори или «голубой коралл» Бенина. Бенинские рельефы на древних бронзовых пластинах

изображают людей, чьи руки, шеи и лица до такой степени покрыты нитками голубых кораллов, что открытым у них остается едва лишь только рот для дыхания. Из древнего Перу происходят «зеленые жемчуга» из хризокола и великолепные камни - содалиты, которые добывались в рудниках Серро Сапо еще до эпохи инков. Гири, служившие для отвешивания золотой пыли у племени ашанти, часто делались из этого благородного металла в форме зверей, украшались орнаментом и символами. Завоеватели Перу нашли там туземные дворцы, в которых вся домашняя утварь была из чистого золота. Тому, кто, может быть, подивится, что сталось с исчезнувшими золотыми слитками Старого и Нового света, следует лишь побывать у североафриканских красавиц пустыни, чьи ручные и шейные украшения почти целиком сделаны из золотых монет Европы и Азии (Конечно, автор здесь шутит. Ему прекрасно известно, что золото европейских валют находится сейчас не на шеях африканских красавиц, а покоится в подвалах нью-йоркских банков, которые после двух империалистических войн превратились в ростовщиков капиталистического - Прим. ред).

Все эти украшения носятся либо прямо на теле, либо поверх платья, потому что обычай носить украшения, по меньшей мере, - столь же древен, если не еще древнее, чем ношение одежды. Конечно, в данном случае решающую роль играет климат. Тот, например, кто знаком с климатическими условиями жаркого сырого лета в Нью-Йорке, знает, что в июле и в августе мужчины и женщины, осужденные ходить по улицам в модных костюмах, отдыхают у себя дома в одежде, которая едва ли уступает одежде живущих в тропиках «дикарей».

Мужской костюм Запада, который состоит из брюк, жилета и пиджака, ведет свое происхождение от одежды арктических народов. К числу древнейших одеЖд принадлежит свободно свисающий с плеч меховой плащ, который завязывается кожаным ремнем или лыком и поддерживается поясом. Такой плащ до сих пор носят жители Огненной Земли и некоторые австралийские племена. У индейцев Лабрадора, которые живут охотой на пушного зверя, плащ из норки, например (такой плащ в Нью-Йорке служит выражением величайшей элегантности), отнюдь не является предметом одежды, достойной зависти. По мнению лабрадорских индейцев, самым шикарным, что только может носить человек, являются толстые шерстяные одеяла, так называемые «point blanket», которые продает индейцам Компания Гудзонова залива, - еще одно доказательство относительности понятия моды.

В Океании у так называемых народов-собирателей урожая (Автор не совсем точен. Все народы Океании знакомы с земледелием, поэтому к ним неприменимо понятие «народов-собирателей урожая», - Прим. ред) характерная одежда состоит из прикрытия для penis'а из коры или листьев, нередко украшаемого перьями, и эластичного пояса из луба или коры. Другим видом модной одежды являются похожие на юбку передники из волокон и дождевые плащи из листьев пандануса. Однако все эти формы одежды или отсутствие ее, так же как различного рода обувь отдельных народов и эпох, служат не столько для украшения- сколько в той или иной степени для защиты тела. Исключение в этом случае составляет такой, казалось бы, весьма современный предмет женской одежды, как бюстгальтер. Бюстгальтер ведет свое происхождение от шнура, которым взрослые девушки подвязывали себе груди. Когда патер Шульен увидел такие шнуры в Португальской Восточной Африке у ачвабов и стал добиваться объяснения этого обычая, то ему ответили: «Господин, груди трясутся. Когда мужчины это видят, они воспламеняются». Этот кокетливый шнур носят многие африканские девушки, иногда заменяя его полоской материи «для того, чтобы груди не колыхались при ходьбе».

Если все члены племени носят почти в точности одинаковую одежду, то едва ли можно говорить собственно о моде. Мода может развиваться только там, где обилие различных материалов позволяет изготовлять индивидуализированные варианты одежды, где материи украшены расписными, набивными и ткаными узорами и где имеется возможность отделать одежду пуговицами и другими не столь уже необходимыми предметами. Ведь подлинное чувство красоты находит свое выражение в индивидуальном вкусе (Здесь Ю. Липс, конечно, неправ. Наши «моды», распространившиеся особенно в эпоху капитализма, означают как раз отрицание индивидуального вкуса и рабское следование готовым образцам, притом постоянно меняющимся, при полном пренебрежении к индивидуальным вкусам. - Прим. ред).

Еще один атрибут искусства обольщения - духи - чаще встречается только у народов более высокой культуры, так как большинство тропических цветов не имеет запаха, а древнейшие народы не были знакомы с искусством химии. Все же происхождение многих предметов, которые мы видим на современных туалетных столиках, можно проследить до самых древнейших времен. Так, нам известны палеолитические костяные баночки с красной губной помадой. К этой же эпохе относятся некоторые приборы и палитры для грима. Маленькие лопаточки для нанесения грима иногда в форме человеческой руки с вытянутыми пальцами также восходят к ледниковому периоду. Позднее точно такие же лопаточки делались в Египте из благородных металлов. В пещерах ледникового периода были обнаружены украшенные орнаментом палитры из шифера, флаконы из костей и баночки с крышками для кожного крема. Известные японские инро, усеянные драгоценными камнями, являются, таким образом, лишь позднейшей имитацией все тех же форм. Древнейшими зеркалами были гладкая раковина или полированный металлический диск, позднейшие великолепные разновидности которых, вывезенные из Египта, Китая, Византии и Греции, можно увидеть в музеях всего мира.

Роскошный образ жизни, достигнутый народами древних высоких культур в различные эпо<хи до нашей эры, поистине удивителен. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на украшения древнего Египта и на раскопки Ура (приблизительно 2500 лет до н. э.). Всем нам известно великолепие косметического искусства времен Клеопатры, римского arbiter elegantiarum и инков Перу. Византийская императрица Феодора (всем нам это известно от Дана) являла собой живое произведение искусства -от золотой пудры на ее голубоватых волосах и арабского стимми на ресницах до розовых ногтей на пальцах ног. Ее подушки, обтянутые китайским шелком, были набиты пухом пон-тийского журавля. Сотни флакончиков и косметических приборов покрывали ее туалетный цитрусового дерева столик, мыло ей привозили из Испании, а ее ванна была вырезана из терпентинного дерева. В наше время все эти предметы роскоши не имеют смысла. С появлением новых религий установилась и новая жизненная этика, изложенная в Третьей книге Моисея, глава 19, стихи 27-28: «Не стригите головы вашей кругом и не порти края бороды твоей. Ради умершего не делайте нарезов на теле вашем и не накалывайте на себе письмен. Я Господь» (>Ю. Липс, видимо, считает, что христианская религия и другие «новые религии» вели борьбу с роскошью и украшением человеческого тела. Это справедливо только в отношении ранних христианских аскетов и некоторых позднейших пуританских сект, стремившихся к патриархальной простоте жизни. Официальная христианская церковь - католицизм, православие - никогда не боролась с роскошью, напротив, князья церкви, высшее духовенство, сами обычно подавали пример крайней роскоши. - Прим. ред).

Однако та часть человечества, которая еще не проникла в тайну писаного и печатного слова, не восприняла этого завета, и поэтому мужчины и женщины во всем мире, которых мы из чувства высокомерия любим называть «примитивными», попрежнему продолжают радоваться ярким цветам и украшениям, кото-рыми дарит их природа, и полрежнему пытаются усиливать очарование естественной красоты с помощью искусственных средств, знание которых сохраняется тысячелетиями.