Глава 6. Жизнь, как стрела

Несколько лет назад в средних школах Перу был проведен конкурс на знание национальной истории. На вопрос: "Кто, на ваш взгляд, является наиболее выдающимся перуанцем?" - подавляющее большинство учащихся ответили: "Тупак Амару и Мариатеги".

Трудным и безрадостным было детство Хосе Карлоса Мариатеги. В семь лет мальчик сильно повредил ногу и с тех пор многие дни и месяцы проводил не в кругу сверстников, а на больничной койке. У болезненного ребенка, однако, был стойкий и волевой характер. Плохо перенося хлороформ, девятилетний Хосе Карлос просит врача сделать очередную операцию без наркоза.

В Хосе Карлосе соединялись кровь басков, родственников его отца, и метисов, родных со стороны матери. Отец рано оставил семью, в которой, кроме Хосе Карлоса, было еще трое детей. Все заботы легли на плечи матери, бедной швеи.

Как только Хосе Карлосу исполнилось 14 лет, он поступил на работу в типографию газеты "Пренса" помощником линотиписта. Каждую свободную минуту юноша уделял своему любимому занятию - чтению. В 16 лет он принес в редакцию "Пренсы" заметку, которую тут же опубликовали. Мариатеги стал журналистом, а затем редактором газеты. Вскоре он уже один из известных газетчиков в Лиме, выступающий под псевдонимом Хуан-Кроникер.

В связи с явным поправением "Пренсы" молодой журналист порывает с редакцией и переходит на работу в газету левой ориентации "Тиемпо", где выступает с острыми комментариями и обличительными редакционными статьями. В июне 1918 г. Мариатеги основывает собственный журнал левого толка - "Нуэстра эпока", а затем и газету "Расон". Газета открыто встает на защиту трудящихся, прежде всего перуанского пролетариата. Под ее нажимом Аугусто Легиа, только что свергнувший президента Пардо, освобождает из тюрьмы участников майской всеобщей забастовки 1919 г. Трехтысячная колонна жителей столицы проходит перед редакцией "Расон" в знак благодарности за оказанную поддержку.

Почувствовав в Мариатеги опасного противника и не имея возможности в силу огромной популярности журналиста упрятать его за решетку, президент Легиа предлагает ему и публицисту Сезару Фалькону "стипендию" для поездки в Европу и знакомства там с достижениями культуры европейских стран.

Хосе Карлос живет сначала во Франции, где близко сходится с Анри Барбюсом и другими прогрессивными французскими писателями, а затем переезжает в Италию. Здесь он встречает ту, любовь к которой пронесет через всю свою короткую и неспокойную жизнь.

Ана Чиаппе, или Анита, как ласково звал свою жену Хосе Карлос, происходила из богатой тосканской семьи. Родители мечтали о блестящей партии для своей 17-летней дочери, но та уехала в далекую Южную Америку с больным иностранцем.

В 1975 г. автору этих строк довелось побывать в доме с черепичной (как в Европе) крышей на улице Алканфорес в Лиме, в гостях у вдовы писателя, которой незадолго до этого правительство вручило самый высокий орден страны. Нас встретили донья Анита, как все ее почтительно зовут, и двое сыновей: Сандро - видный врач-психиатр и Хосе Карлос - известный издатель. Усилиями братьев в Перу было издано полное собрание сочинений Мариатеги в 20 томах. Воспоминания переносят хозяйку в далекие трудные годы. Обыски, допросы, унижения (Обыскам и арестам Мариатеги не придавал значения. По его словам, это было не больше, чем "несчастный случай на работе" (Carnero Cheса G. La accion escrita. Lima, 1964, p. 167). Он всегда оставался тверд и несгибаем. В письме своему другу Сесару Миро, который жил в Буэнос-Айресе, Мариатеги писал 22 ноября 1929 г.: "Однако излишне добавлять, что я сейчас более, чем когда-либо, полон решимости и чувствую себя обязанным, пока нахожусь в Перу, не отступать в борьбе за социализм и организацию пролетариата" {Miro Cesar. Asalto en Washington izquierda. Lima, 1974, p. 56). По поводу закрытия издававшейся Мариатеги газеты "Лабор", несмотря на угрозу очередного ареста, он направляет резкое письмо министру внутренних дел. В нем, в частности, говорится: "Возможно, существование этой газеты причиняет неудобства крупным горнорудным компаниям, которые в ущерб рабочим не соблюдают законы страны. Вряд ли оно приемлемо и для гамоналов (синоним касика. - Ю. Г.) - латифундистов, захватывающих земли у общин, ревностно защищаемых этой газетой. Но ни первое, ни второе обстоятельство, видимо, не оправдывают закрытия упомянутого издания по соображениям общественного порядка..." (Carnero Checa G. Op. cit, p. 168)) - сколько всего пришлось пережить!

Однажды полиция устроила настоящую осаду их дома на улице Вашингтона. В течение нескольких дней наряд полицейских, бесцеремонно оккупировавших гостиную, не позволял никому даже пойти в магазин за молоком для детей. Полиция хотела установить, имеются ли у хозяина дома компрометирующие его связи.

Тогда Анита с вызванным к детям врачом передала для печати открытое письмо президенту Легиа. Боясь скандала, власти направили в дом Мариатеги высокопоставленного полицейского чиновника с извинениями, а газетчикам разъяснили, что произошло недоразумение. Осада была снята!

Жизнь Мариатеги - это всегда горение. Он полон энергии, жаждет революционного действия. В Риме Хосе Карлос создает первую перуанскую коммунистическую ячейку. Мариатеги много читает, днями просиживает в библиотеках, живо интересуется передовым искусством, впитывает революционные идеи, изучает европейскую действительность 20-х годов, когда уже ощущалось приближение мирового экономического кризиса, "созревал" фашизм.

В качестве корреспондента лимской газеты "Тиемпо" Мариатеги присутствует в 1922 г. на Генуэзской конференции. "Письма из Италии" - так назовет перуанский журналист серию своих репортажей.

На конференции Хосе Карлос знакомится с наркомом иностранных дел Советской России Чичериным и другими членами возглавляемой им делегации. Георгий Васильевич: дарит молодой чете свою фотографию.

Донья Анита подает выцветший от времени снимок, на котором по-французски написано: "Моему перуанскому другу Мариатеги и его милой Аните на добрую память. Г. Чичерин, Генуя, 1922 г." Это был первый друг из России. В декабре того же года Хосе Карлос встретился в немецком курортном городке с Максимом Горьким. До позднего вечера беседовали писатели, обсуждая злободневные вопросы политики, литературы, искусства. Алексей Максимович посоветовал своему перуанскому коллеге непременно посетить Страну Советов, познакомиться с ее жизнью, людьми.

В течение следующего года Мариатеги живет в Берлине. Он упорно занимается немецким языком и через несколько месяцев уже читает в оригинале "Капитал" К. Маркса. Хосе Карлос много путешествует (Вена, Будапешт, Гамбург, Мюнхен), готовится к поездке в Россию, но неожиданно тяжело заболевает маленький Сандро, и Мариатеги не решается оставить Аниту одну с больным ребенком. "Из-за жены и сына мне не довелось посетить России", - напишет он в 1928 г. в своей автобиографии для аргентинского журнала "Вида литерариа" (Bazan A. Mariategui у su tiempo. Lima, 1972, p. 163).

"Он не раз сокрушался по поводу несостоявшейся встречи с вашей страной, к которой питал столько симпатии", - скажет на прощанье донья Анита.

В победе Великой Октябрьской революции Мариатеги увидел событие всемирного значения, он доказывал, что идеи научного социализма могут быть претворены в жизнь и в условиях Латинской Америки. В одном из писем из Рима в середине 1921 г. Хосе Карлос утверждал, что Октябрьская революция является началом мирового революционного процесса, а рабочий класс советской страны - авангардом международного пролетариата (См.: Mariategui 1. С Op. cit., vol. 15, p 165).

С глубоким уважением относился Мариатеги к В. И. Ленину. Он видел в нем не только революционера и государственного деятеля, но и величайшего теоретика-марксиста. Подчеркивая огромный вклад В. И. Ленина в развитие марксизма, Мариатеги писал: "Ленин, несомненно, выступает в нашу эпоху как самый энергичный и творческий защитник марксистской мысли... Русская революция, что бы об этом ни говорили реформисты, представляет собой событие, определяющее сущность современного социализма. Именно это событие, историческое значение которого еще трудно по-настоящему оценить, - новый этап в развитии марксизма" (Ibid., vol. 5, p. 17-18).

В июле 1926 г., отвечая на вопрос репортера одной из газет о том, какое революционное движение оказало наибольшее влияние на современный мир, Мариатеги твердо заявил: "Без сомнения, русская революция" (Ibid., vol. 4, p. 158).

В феврале 1923 г. семья Мариатеги покидает Европу на пароходе "Невада", который берет курс к берегам Перу. Мало что изменилось для Хосе Карлоса на родной земле за четыре года, проведенных в Европе. Зато сам он возвратился уже иным - человеком с окончательно сложившимися убеждениями, революционером-марксистом. Два боевых фронта ожидают Мариатеги в Перу: рабочее движение и движение за университетскую реформу.

Рабочие, профсоюзные лидеры, передовая интеллигенция не только в Лиме, но и в провинции видят в нем своего идейного наставника и духовного лидера. Писатель принимает самое активное участие в деятельности Народного университета им. Гонсалеса Прады, распространявшего политические знания среди трудящихся. В этих же целях он издает газету "Лабор" (о чем уже упоминалось), которая сыграла к тому же большую роль в создании Всеобщей конфедерации трудящихся Перу (и по сей день она является одним из боевых и сплоченных отрядов перуанского рабочего класса).

Немало делает Мариатеги для распространения марксизма в Перу. В 1926 г. он начинает издавать журнал "Амаута", который сыграл большую роль в деле объединения передовой интеллигенции, студенчества и молодежи.

Редакция журнала размещалась в небольшой комнате дома, где жил Хосе Карлос с семьей. Он сам, Анита, друзья писали, клеили конверты, рассылали подписчикам. Обширной была география их адресатов: Мигелю де Унамуно - в Саламанку, Ромену Роллану - в Швейцарию, Анри Барбюсу - в Париж, Диего Ривере - в Мехико, не говоря уже о сотнях бандеролей читателям в Лиме и в других городах страны.

"Амаута" наглядно продемонстрировала интернационализм Мариатеги. В журнале можно было встретить статьи аргентинского социалиста А. Паласиоса и рассказ A. Барбюса, репродукции картин Диего Риверы и стихи B. Маяковского. Среди публикаций "Амауты" видное место занимали материалы о Советской России и произведения советских авторов (Вот только некоторые из них: № 1 - стихи перуанского поэта Альберто Идальго о Ленине; № 3 - статья И. Эренбурга "Русская революционная литература"; № 5 - фотография и некролог в связи с кончиной Л. Б. Красина; № 6-7 - рассказы о Красной кавалерии; №8 - поэма в прозе "О Москве" перуанского писателя Э. Павлетича; № 10 и 11 - статьи К. Сако о поездке в Москву; № 13 - письмо М. Горького Р. Роллану; № 20 - статья о Конституции РСФСР 1918 г., две статьи В. И. Ленина; № 25 - текст выступления Марселя Кашена "Империализм против СССР"; № 32 - стихотворение В. Маяковского "Левый марш". И так на протяжении всех лет, пока журнал не прекратил своего существования в августе 1930 г., спустя несколько месяцев после смерти его основателя).

Вся публицистическая и издательская деятельность Мариатеги была пронизана подлинной партийностью. "С одной стороны, я скромный самоучка, - писал он, - с другой - человек определенной тенденции, партийный человек" (Mariategui J. С. Op. cit., vol. 11, р. 145). Интеллигент, по его мнению, непременно должен опираться на прогрессивные идеалы и принципы, что не только делает его самого проводником прогресса, но и способствует полному раскрытию и расцвету таланта. Он не может стоять вне политики. В ряде своих работ Мариатеги проводит мысль о том, что истинный художник не должен опускаться до вкусов невзыскательной публики, а должен способствовать формированию в ее сознании передовых эстетических идеалов, повышению уровня политического сознания трудящихся.

Глубокому марксистскому анализу подвергает писатель в своих работах явления внутренней жизни и события за рубежом. В 1925 г. выходит сборник его статей и корреспонденции, написанных в Европе и объединенных под названием "Современная сцена". Интересны в нем литературные портреты Горького, Луначарского, Барбюса. Убийственным сарказмом проникнуты эссе о Ллойд Джордже, Вильсоне, Муссолини.

Большое внимание уделяет X. К. Мариатеги индейской проблеме, рассматривая ее как проблему экономическую и социальную, поскольку к середине XX в. не менее остро, чем вопрос о земле, стояли вопросы интеграции индейцев в современное общество, ускоренной метисации, разрушения общины айлью.

Мариатеги проявил себя и как видный теоретик, отстаивавший чистоту марксистского учения. На книгу бельгийского ревизиониста Анри де Мана "Там, за пределами марксизма" он отвечает блестящей работой "Защита марксизма", получившей широкое распространение и в Перу, и за ее пределами.

В 1928 г. увидели свет "Семь очерков истолкования перуанской действительности", в которых Мариатеги не только глубоко исследовал эту действительность, но и указал пути ее революционного преобразования, Мариатеги немало сделал для укрепления союза пролетариата с революционно-демократически настроенным крестьянством, студенчеством. Студенчество нередко разделяло взгляды апристов, и марксист-революционер терпеливо, настойчиво развенчивал эти взгляды, в частности показывая несостоятельность концепции студенческого авангардизма, мелкобуржуазного национализма, отстаивая необходимость рассматривать международные вопросы с классовых позиций. Пока апристское течение блокировалось с организациями, входившими в созданную по инициативе коммунистов континента Всеамериканскую антиимпериалистическую лигу, перуанские марксисты поддерживали этот блок (Один из лидеров апристов, Луис Альберто Санчес, позднее был вынужден признать, что "группа Мариатеги действовала в 1924-1927 гг. (когда она еще шла на компромисс с апристами. - Ю. Г.) автономно и даже послала своих делегатов на V конгресс Красного интернационала профсоюзов с заданием установить связь с Коминтерном" (Sanchez A. Haya de la Torre у el APRA. Santiago, 1955, p. 216)), рассматривая его как основу единого фронта в борьбе с американским империализмом и его ставленниками на перуанской земле. Но по мера скатывания апристских лидеров в болото оппортунизма и апологетики проникновения монополий США в Латинскую Америку Мариатеги усиливает с ними непримиримую и принципиальную борьбу. В апреле 1928 г. он направляет им письмо в Мексику, в котором пишет: "Те, кто стоит на почве марксизма, знают, что действовать надо с учетом конкретной обстановки. Левые элементы, которые в Перу содействовали образованию АПРА, фактически представляют собой (и вскоре образуют ее формально) социалистическую (Может возникнуть естественный вопрос: почему Мариатеги назвал партию социалистической? Он не раз обсуждал эту проблему со своими единомышленниками, они понимали, что крайне важно обеспечить только что созданной партии легальное существование, а это абсолютно исключалось, назовись она коммунистической (реформистская и коллаборационистская политика европейских социалистов делала первое название менее "опасным" в глазах правящих буржуазных кругов). Но в социалистическую партию вошли и такие элементы, которые были далеки от революционных идеалов пролетариата. Для осуществления контроля над ними в легальной социалистической партии была создана нелегальная коммунистическая ячейка. Вся последующая деятельность партии показала, что социалистической она была только по названию, а по существу - коммунистической, и это нашло отражение, в - частности, в ее присоединении к Коминтерну) партию или группу со своей определенной программой" (Martinez de la Torre P. Apuntes para una interpretation marxista de la historia del Peru, t. II. Lima, 1949, p. 300-301).

В те годы пролетариат Перу еще не был той силой, в которую превратился впоследствии, и созданная Мариатеги пролетарская партия пока еще делала первые шаги. И тем не менее Хосе Карлос твердо верил, что именно она сплотит вокруг себя все передовое и революционное в Перу. В разработанных им Программных принципах партии, которая вскоре после смерти Мариатеги была переименована в коммунистическую, указывалось, что ее идеологической платформой является марксизм-ленинизм.

Умер Мариатеги на рассвете 16 апреля 1930 г. 17 апреля к дому на улице Вашингтона потянулись люди. Рабочие, студенты, писатели, журналисты - все, кто знал или только слышал о великом перуанце, спешили отдать ему последний долг.

Греб "Амауты" - своего учителя - рабочие несли на руках до самого кладбища, а оно находилось не близко.

Во время следования процессии по городу трамвайщики на пять минут остановили движение составов.

На кладбище состоялся митинг. Неожиданно в руках одного пожилого рабочего появилось красное знамя. Собравшиеся - как будто они только этого и ждали - запели "Интернационал". Год спустя, отмечая первую годовщину со дня смерти своего вождя, трудящиеся Лимы прошли по улицам столицы с красными знаменами и пением пролетарского гимна...

Как-то Хосе Карлос заметил: "Моя жизнь - это стрела, которая должна достичь цели". Его "стрела" с самого начала взяла правильный курс.

Волшебный Новый год (Бет Кемптон) купить книгу на сайте "Читай-город"