ПОСЛАНИЕ СИГИЗМУНДУ II АВГУСТУ ОТ ИМЕНИ И. Ф. МСТИСЛАВСКОГО (1567)

Такая грамота послана к королю

От боярина совета его царского величества, божьей [следует перечисление атрибутов] милостью царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси [следует полный титул], его воеводы и наместника Великого Новгорода, правителя Яро-славецкого, Черемошского и Юхотского, князя Ивана Федоровича Литовского, Ижеславского и Мстиславского - нашему брату Сигизмунду-Августу, королю Польскому и великому князю Литовскому [следует полный титул].

Прислал ты нам с грамотой своего верного слугу Ивашку Козлова [дальше излагается грамота Сигизмунда-Августа Мстиславскому, аналогичная грамоте Вельскому, см. стр. 417 - 418].

Мы внимательно прочли твою грамоту и хорошо ее поняли [начало ответа Мстиславского совпадает с началом ответа Вельского, см. стр. 418 - 419].

Видишь теперь, брат, что никогда не было свободы и это твое письмо далеко отстоит от истины? А это ли, брат, хорошая свобода воли, что твои паны сделали тебя мошенником и посоветовали приложить руку к таким нелепицам и что они разлучили тебя с королевой Варварой (королеву твою Барбару. - Варвара Радзивилл, вдова воеводы Троцкого Гаштольда, была второй женой короля Сигизмунда II Августа. Несмотря на протесты знати (ср. ПСРЛ, XVII, 353 - 354, 412), Сигизмунд II Август в 1548 г. официально провозгласил ее королевой Польши. В 1550 г. Варвара была коронована, а спустя несколько месяцев скоропостижно скончалась; современники считали, что она была отравлена по приказу матери короля королевы Боны (из итальянского рода Сфорца) , отравив ее, и что они укоряли тебя за нее? Все это нам хорошо известно! Ты и сам всегда прихварывал и ныне слаб здоровьем, - все это случилось с тобой из-за самовольства твоих панов.

Писал ты еще о наших предках, в какой чести они были, - так ведь нашей вотчиной было великое княжество Литовское, и тяжело даже вспомнить, каким изменническим образом нашего прародителя Явнутия его младшие братья Ольгерд и Кейстут вероломно прогнали с престола и дали ему, словно нищему, для прокормления Новгородок Литовский и другие убогие городки и в какое бесчестие был повергнут наш род с тех пор, и как твоя, брата нашего, рада впала в сатанинскую гордость, и как был оскорблен дед наш, князь Михаил Иванович Ижеславский! (А што еси писал о предках наших...и того боже уховай поминати. - О происхождении Мстиславских и их претензиях на литовский престол см. выше, прим. 3. Сын Гедимина Явнутий был свергнут с литовского престола своими братьями Ольгердом и Кейстутом в 1345 г.; в числе других «убогих местец» ему был дан город Ижеславль (ср.: ПСРЛ, XVII, 72, 143 и др.); потомки его поэтому именуются князьями Ижеславскими (фамилия Мстиславских была получена ими позже, по женской линии). В 1514 г., после взятия Василием III Смоленска, князь Михаил Иванович Ижеславский-Мстиславский перешел к русскому государю со своими вотчинами, но затем (после первых неудач русских войск) вернулся назад под литовскую власть. В 1526 г. окончательно перешел на Русь отец И. Ф. Мстиславского - Ф. М. Мстиславский.). Какая же тут честь, какой там сын, покинувший отца, если мы были в бесчестии от наших подданных? И какая же там значительная часть владений при такой убогой вотчине, что нам и на кашу не хватит? Это ли была воля и честь для нашего рода, что он был в бесчестии от своих подданных? Ныне же мы по милости царского величества пребываем в великой чести и милости, и над нами никто не властен, кроме государевой воли, а быть в государевой воле для подданных хорошо; там, где над ними нет государевой воли, они колеблются, как пьяные, и никакого добра не знают. Писал ты, брат наш, в своей грамоте, что будто государь наш назначил нас воеводой Новгородским насильно, но царь оказал мне великие почести и милости: во-первых, я участвую в управлении его царским советом; во-вторых, управляю великим царским городом Великим Новгородом, как управлял им мой и твой брат князь Семен-Лугвень, - ведь это наше достоинство, которого ваши предки лишили наших предков, а государь нас снова им пожаловал; в-третьих, когда мой государь посылает меня против своих врагов, то я по его повелению стою во главе многих людей и воевод, и, в-четвертых, когда к его царскому величеству приезжают цари и царевичи и иные государи из многих земель, то мы им не уступаем в чести, а иногда занимаем и более высокое место (мне царъского его величества жалованье и почесть велика...иных и выше оседуем. - И. Ф. Мстиславский занимал при дворе Ивана Грозного почти столь же видное место, как и И. Д. Вельский [С. Б. Веселовский (Последние уделы в сев.-вост. Руси. Историч. записки, т. 22, стр. 118) полагает даже, что Мстиславский был влиятельнее Вельского]; вместе с последним он управлял «земщиной» (см. выше, прим. 4), неоднократно командовал армией во время военных походов (ПСРЛ, XIII, 184, 323). Так же как Вельский, И. Ф. Мстиславский не пользовался, повидимому, полным доверием царя: в 1571 г. им была дана загадочная «запись», в которой он сознавался в своей измене царю, его детям и «всему православному крестьянству» (СГГ и Д, т. I, № 196); после ;этой записи Мстиславский, однако, сохранил свою должность и владения. Упоминаемый в комментируемом послании Семен-Лугвень - литовский князь, княживший в Новгороде (см. выше, прим. 3), был предком И. Ф. Мстиславского по женской линии.). А что ты писал нам, брат наш, что нам подобает быть удельным князем и что ты хочешь держать нас в твоей земле наравне с другими удельными князьями, то это нам очень обидно - быть подданным у тебя, нашего брата: ты потомок Гедимина, и я потомок Гедимина, ты - пятый, я - седьмой, а Явнутий Ольгерду - старший брат; а что ты нам обещаешь равенство с удельными княжатами, то как же нам быть в равенстве со своими подданными? Мы теперь по милости его царского величества выше их всех, а не в равенстве.

А если уж тебе так угодно, брат наш, то мы будем с тобою жить, как Ягайло жил с Витовтом: ты будешь на Польском королевстве, а брат наш, князь Иван Димитриевич Вельский на великом княжестве Литовском и на Русской земле, а нам бы ты уступил Троки и Троцкую область, Берестье [Брест], Ковно [Каунас], Львов, Петроков, Городню [Гродно], да Прусов и Жмудь и установил с нами равные братские отношения, какие были у Ягайло с Витовтом, а не со Свидригайлом, и все мы будем под властью его царского величества [конец грамоты совпадает с концом грамоты Вельского, - см. стр. 421 - 422].

Написано в Москве, городе его царского величества, в 7075 году, в 5-й день июля [5 июля 1567 г.].