I Скифский период

I Скиеский перiодъ.

Названiе Таганрога впервые встречается въ конце XVII века, но это не можетъ служить указанiемъ, что именно отсюда долженъ быть начатъ исторически обзоръ этого города. Есть такiе географическiе пункты,- которые въ разное время при различныхъ условiяхъ меняли свои названiя, меняли свои населенiя, оставаясь одною и тою-же географическою единицею; даже некоторая незначительная перемена территорiи не изменяетъ сущности дела. Исходя оть этой мысли, мы не считаемъ себя вправе умолчать о той роли, которая выпала еще въ глубокой древности на долю той территорiи, которая характеризуется во 1-хъ наиболее глубоко внутрь материка проникающимъ заливомъ Азовскаго моря и во 2-хъ близостью большой реки Дона.

Это самыя характерныя условiя; они создали физiономiю Таганрога и определили историческое значенiе его территорiи. Выгоды благопрiятнаго географическаго положенiя гораздо рельефнее сказываются въ эпохи низшей культуры, потому что человекъ, вооруженный успехами знанiя, часто создаетъ себе самъ выгоды, какъ это мы видимъ въ настоящее время въ культурныхъ центрахъ Европы, но этого не могло быть во времена далекаго прошлаго, а потому то обстоятельство, что древнiе греки создали въ интересующей насъ территорiи торговый пунктъ Танаисъ, свидетельствуетъ о несомненныхъ преимуществахъ этой местности.

Наиболее древнимъ историческимъ народомъ, который мы встречаемъ на берегахъ Азовскаго моря, были киммерiйцы. Эти же киммерiйцы населяли и Крымъ. Они были безпокойными соседями грековъ и значительнымъ народомъ, по имени котораго нынешнiй Кepченскiй проливъ называли Босфоромъ Киммерiйскимъ. Около 633 года до Р. X. киммерiйцы подверглись нападенiю другого многочисленнаго народа - скифовъ. Эти последнiе оказались такимъ грознымъ нeпрiятелемъ, что киммерiйскiй народъ отказался вступить съ ними въ борьбу, а собрался покинуть свою землю — народы древности легче разставались съ насиженными местами, чемъ народы съ развитымъ понятiемъ объ отечестве и нацiональныхъ учрежденiяхъ; къ тому же киммерiйцы, быть можетъ, были близки по условiямъ жизни къ народамъ кочевымъ: однако-же цари киммерiйцевъ не хотели уйти, почему произошли междоусобiя, облегчившiя скифамъ борьбу.

Киммерiйцы бежали отъ скифовъ, покинувъ берега Азовскаго моря, которое въ древности называлось озеромъ Меотiйскимъ, некоторые историки называли даже болотомъ Меотiйскимъ. Киммерiйцы бежали берегомъ Чернаго моря, скрываясь въ Малую Азiю, где и обосновались въ Синопе и прилегающихъ странахъ, а скифы, преследуя кимеpiйцевъ сбились съ пути и направились по линiи кавказскихъ горъ, имея ихъ по правую сторону, т. е. направились севернымъ склономъ Кавказа, который привелъ ихъ въ древнюю Мидiю, каковую они и покорили. Однако же господство скифовъ въ Мидiи продолжалось всего 28 летъ, после чего скифы вынуждены были воротиться назадъ, где въ ихъ отсутствiи, какъ разсказываетъ Геродотъ, произошло следующее событiе: скифскiя жены во время продолжительнаго отсутствiя мужей вступили въ супружество съ рабами и ко времени возвращенiя скифовъ уже народилось и выросло отъ этихъ браковъ новое поколенiе, которое и вступило въ борьбу съ возвратившимися господами; борьба оказалась упорною, но разрешилась совершенно неожиданно: одинъ скифъ, тонко понимавшiй природу человека, сказалъ своимъ сотоварищамъ, что сражаться оружiемъ съ детьми своихъ рабовъ, которыя тоже рабы, не следуетъ, что этимъ они рабовъ поднимаютъ до равенства съ собою, «а лучше возьмемъ кнуты и пойдемъ на нихъ» и тогда скажется ихъ рабское чувство. И действительно, какъ разсказываетъ Геродотъ, увидевъ кнутъ рабы бежали и были переловлены. И такъ следовательно господство киммерiйцевъ было сменено скифами. Впрочемъ скифы были не все одинаковы. Были скифы земледельцы, были кочевники и царскiе скифы — это те, о которыхъ шла речь. Почему они назывались скифами царскими, положительно сказать трудно. Можетъ быть отъ того, что они господствовали надъ другими скифами, а можетъ быть отъ того, что вторглись въ Мидiю; а все то, что касалось Мидiи или Персiи, часто у грековъ называлось царскимъ въ смысле «мидiйскимъ», потому что только тамъ греки видели и знали царскую власть въ настоящей ея силе.

Крайнею границею скифовъ на востокъ была река Танаисъ. Точно определить, что древнiе подразумевали подъ этимъ именемъ едва ли можно, но несомненно, что или Донъ, или северный Донецъ, вероятнее этотъ последнiй, реку же Донъ называли Гиргисъ; впрочемъ это названiе редко упоминается и притомъ довольно сбивчиво. Быть можетъ, подъ именемъ Танаисъ подразумевался и Донъ и Донецъ. Въ устьяхъ этого Танаиса находилась греческая колонiя того же имени. Прежде полагали, что Танаисъ находился на месте нынешняго Азова; къ такому предположенiю давало поводъ название Азова у венецiанцевъ Тана, названiе которой несомненно происходило отъ Танаиса, но только Танаисъ лежалъ, какъ по более точнымъ изследованiямъ оказалось, въ другомъ месте — во первыхъ, выше по Дону и во вторыхъ, на противоположномъ берегу, именно тамъ, где поселокъ Недвиговка близъ Синявки, по пути отъ Ростова до Таганрога.

Колонiя Танаисъ была создана греками въ глубокой древности и первоначально господство тамъ грековъ было полное, такъ что греки впускали въ городъ кого только желали, a npoчie прiезжавшiе для торговли располагались на острове, который назывался Лисiй. Но затемъ Перисадъ I, царь Босфора Киммерiйскаго, правившiй съ 349 до 311 г. до Р. X. расширилъ свое царство до реки Танаиса и положенiе грековъ делается тамъ менее прочнымъ; на него постепенно распространяется власть босфорскихъ тирановъ, а въ 115 году до Р. X. его завоевываетъ знаменитый своею борьбою съ Римомъ Митридатъ.

При Октавiи Августе Танаисъ достается съ разрешенiя римскаго императора Полемону Понтiйскому, который разорилъ этотъ городъ за непокорность. Впрочемъ тиранъ скоро раскаялся въ своей жестокости и возстановилъ этотъ важный торговый пунктъ. Но власть Понтiйскихъ царей была эфемерна, скоро они подпали всецело во власть римлянъ, а Танаисъ сталъ переходить отъ одного народа вторгавшагося въ южную Россiю къ другому, переходя такимъ образомъ къ сарматамъ, гуннамъ, хазарамъ и др. народамъ, о которыхъ намъ придется упоминать.

Река Танаисъ была границею двухъ народовъ, съ которыми колонiя Танаисъ входила въ сношенiе: скифовъ и сарматовъ. О происхожденiи сарматовъ или савроматовъ разсказываетъ Геродотъ следующее: Въ Малой Азiи жили воинственныя женщины, у которыхъ съ ранняго детства выжигалась правая грудь, чтобы оне могли удобнее натягивать тетиву и пускать стрелы, почему оне и назывались амазонками, что на греческомъ языке означало «лишенныя груди». Эти амазонки при реке Гермодонтъ были разбиты греками и многiя изъ нихъ были взяты въ пленъ и посажены на три корабля, однако же амазонки съ своею участью примириться не могли — убили грековъ. Но такъ, какъ оне не умели управлять судами, то ихъ забросило въ отдаленный городъ Кремны на Меотiйскомъ озере, где жили скифы; эти последнiе долгое время предполагали, что имеють дело съ обыкновенными пришлыми непрiятелями, пока по трупу убитой не распознали, что ихъ враги — женщины.

После этого скифскiе юноши стали искать сближения съ амазонками, каковое и увенчалось полнымъ успехомъ. Сначала амазонки и юноши скифскiе другъ друга не понимали, но скоро амазонки выучились говорить по скифски и въ тоже время заявили своимъ молодымъ скифскимъ друзьямъ, что жить вместе съ прочими скифскими женщинами онi не могутъ, потому что онi любятъ жить какъ мужчины; ездить на коне, стрелять изъ лука, а обречь себя на домашнюю работу не могутъ — это были проповедницы равноправiя женщинъ въ древней Грецiи. Молодые скифы по настоянiю своихъ подругъ покинули Скифiю и ушли за реку Танаисъ, тамъ и поселились. Отъ скифовъ и амазонокъ пошло новое поколенiе сарматы или савроматы, что значитъ люди съ глазами какъ у ящерицы, вероятно светлыми или голубыми. Сарматы были народъ многочисленный и весьма долго ихъ имя держалось на юге Pocciи; даже въ настоящее время не мало есть местностей въ окрестностяхъ Таганрога, въ названiяхъ которыхъ звучитъ отголосокъ этой глубокой старины. Въ названiи известной у насъ Сауръ-могилы также встречаемся мы съ памятью о сарматахъ, а преданiе о разбойнике Сауре, конечно, явилось только лишь какъ объясненiе непонятнаго для народа названiя урочища. Сарматы пережили скифовъ на юге Россiи. Митридать Эвпаторъ (123 г.— 63 до Р. X.), царь Босфора Киммерiйскаго, разсеялъ скифовъ, такъ что съ этихъ поръ, какъ отдельный народъ, скифы царскiе не встречаются; они постепенно слились съ другими и ассимилировались, а более всего надо думать подчинились сарматамъ. Что-же касается названiя, то вся южная Росciя у грековъ еще долгое время называлась Скифiей, какъ у римлянъ Сарматiей. Что же касается до меотовъ, народа упоминаемаго некоторыми историками, то едва ли это былъ определенный народъ, скорее это было общее названiе того, довольно разнообразнаго населенiя, которое теснится около гостепрiимнаго Меотiйскаго озера въ последнiе три века до Р. X. и первые три по Р. X.

Кроме Танаиса есть и другой городъ въ северо-восточномъ углу Азовскаго моря, упоминаемый Геродотомъ — это городъ Кремны, куда прибыли бежавшiя амазонки. Отъ устьевъ Дона по направлению къ западу берега Азовскаго моря впадающими въ море реками Мiусомъ, Калмiусомъ и Бердою образуютъ мысы, или косы, или рога Таганiй рогь, Белосарайская коса (где Марiуполь) и Берлинская, опираясь на названiе торжища Кремны (утесы) думаютъ, что Кремны лежали на месте нынешняго Бердянска. Берега Меотиды и устья Дона были доступны грекамъ, но далее къ северу вверхъ по теченiй Дона и притока его Сев. Донца греки встречали непреодолимый препятствiя въ суровости климата и грубости туземныхъ жителей, хотя при известной своей любознательности и стремились туда, чтобы познакомиться съ нравами жителей, природою страны и узнать, откуда вытекаетъ Танаисъ. Но это имъ не удавалось, и они, въ своемъ усердiи объяснить неизвестное, впадаютъ въ грубыя ошибки, то предполагая, что Танаисъ беретъ начало тамъ же, где и Истросъ т. е. Дунай, то выводя его изъ Кавказа или же говоря, что Танаисъ беретъ начало въ озере почти такой величины, какъ и Меотiйское. Хотя Донъ, действительно, беретъ начало въ Ивановомъ озере, почему въ песняхъ и называется Ивановичемъ, но только оно слишкомъ ничтожно, чтобы сравнивать его съ Азовскимъ моремъ.

Указавъ древнейшихъ обитателей того уголка Россiи, въ которомъ Таганрогъ занимаетъ положенiе более или менее центральное и важное и сообщивъ существующiя сведенiя о древнейшихъ населенныхъ местахъ какъ Танаисъ и Кремны, мы вместе съ темъ должны добавить, что культурное значенiе въ этомъ краю въ указанную эпоху принадлежитъ не скифамъ или сарматамъ, а грекамъ-эллинамъ. Если нетъ точныхъ сведенiй , которыя могли бы намъ объяснять, какiя торговыя связи существовали въ торжищахъ Танаиса и Кремнъ, то во всякомъ случае приблизительно это было почти то же, что теперь существуетъ въ африканскихъ факторiяхъ, где культурная роль, да и вообще руководство, принадлежитъ европейцамъ; такъ что въ г. Танаисе она принадлежала грекамъ. Cкифы были кочевники по преимуществу; если существовали скифы земледельцы, то те жили далеко на западе по теченiю Борисфена (Днепра) и были, вероятно, славянскаго происхожденiя, быть можетъ, родоначальники славянъ русcкихъ. Скифы же царскiе не имели городовъ и не были оседлы; какъ таковые, скифы мало чемъ отличались отъ другихъ варваровъ. Въ релiгiи они были политеисты, почитали небо, солнце, землю, луну и бога войны, храмовъ не строили, разве только богу войны. Жрецовъ не имели, но были у нихъ волхвы и гадатели. Къ врагамъ относились жестоко- лучшимъ трофеемъ были головы убитыхъ враговъ, пили въ торжественныхъ случаяхъ изъ череповъ своихъ убитыхъ враговъ. Покойниковъ, въ особенности знатныхъ, хоронили съ большими почестями, при чемъ насыпали высокiе и обширные курганы. Однако не следует, думать, что все те курганы, часто украшенные каменными бабами; которые такъ многочисленны у насъ на юге России и которые носятъ названiе скифскихъ могилъ, действительно принадлежать скифамъ; они принадлежатъ разнымъ народамъ, начиная отъ киммерiйцевъ, а можетъ быть и более раннихъ обитателей и кончая татарами.

Что же касается до известныхъ каменныхъ истукановъ, называемыхъ каменными бабами, встречающихся на громадномъ протяженiи отъ западныхъ границъ Россiи до Алтая, то хотя и приписываютъ ихъ скифамъ, сарматамъ, половцамъ, и даже египтянамъ временъ Рамзеса Великаго, совершившаго походъ вь южную Pocciю, но это все более или менее остроумныя предположенiя, истинное же происхожденiе ихъ неизвестно. После погребенiя скифы устраивали поминки на могиле и часто убивали лошадей и слугъ покойника.

Соседство грековъ, конечно, не прошло безследнымъ. Известенъ напр. знаменитый скифъ Анахарсисъ, постигнувшiй греческую мудрость и хотевшiй просветить скифовъ; но онъ палъ жертвою невежества и нетерпимости своихъ соплеменниковъ.

Сарматы были совершенно подобные скифамъ варвары.

Вотъ что представляетъ изъ себя край культурнаго древняго мipa — этотъ, уголокъ Азовскаго моря и устьевъ Дона былъ последнимъ культурнымъ пределомъ, далее лежали загадочные страны Аримасповъ, Гиппербореевъ, Невровъ—оборотней, описанiя которыхъ частью взяты изъ пересказовъ грековъ колонистовъ, частью пополнены роскошною эллинской фантазiей.