ГЛАВА ПЕРВАЯ. М. И. КУТУЗОВ ДО 1805 ГОДА

Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов родился 5 (Здесь и далее даты даются по старому стилю) сентября 1745 г. в Петербурге в старинной русской дворянской семье.

К этому времени Русское государство превратилось в одно из самых значительных и могущественных государств Европы. Реформы Петра I, имевшие прогрессивное значение в укреплении национального самосознания русского народа, дали толчок к дальнейшему росту производительных сил и к подготовке условий для нарождающегося капиталистического уклада. При Петре I и его преемниках развивалась промышленность, среди которой особое значение приобрела металлургия, получившая наибольшее развитие на Урале. Внутренняя торговля также выросла, укрепились экономические связи отдельных районов. Усиливалось купечество.

Развитие производительных сил обеспечивало армии и флоту прочную экономическую базу за счет внутренних ресурсов страны. Эта база дала русской армии возможность создать лучшие образцы стрелкового и особенно артиллерийского вооружения.

К середине XVIII века увеличились классовые привилегии дворянства и в то же время усилилась барщина, увеличился оброк. Последнее было связано с развитием всероссийского рынка, ростом сбыта сельскохозяйственных продуктов, что вызвало со стороны помещиков большее стремление к эксплуатации земель и крепостного крестьянства.

В области развития общественной мысли, культуры, науки и техники Россия в середине XVIII века представляла собой передовое государство. Реформы Петра I, открытие Академии наук и Московского университета способствовали распространению просвещения в России. Деятельность гениального сына великого русского народа - М. В. Ломоносова связана именно с серединой XVIII века. В это же время жили и творили русские изобретатели И. И. Ползунов и И. П. Кулибин, выдающиеся архитекторы, живописцы и скульпторы: Растрелли, Кваренги, Камерон, Баженов, Казаков, Старов, Рокотов, Левицкий, Боровиковский, Шубин, Козловский и многие другие.

Русская культура в середине XVIII века достигла значительного расцвета, что наложило определенный отпечаток на русское общество того времени.

Кутузов родился и рос в годы царствования дочери Петра I Елизаветы Петровны. В это время Россия вела активную внешнюю политику.

Включившись в коалицию ряда европейских держав против Пруссии, Россия в 1756 г. выступила в Семилетней войне и в ряде сражений (Гросс-Егерсдорф, Кунерсдорф и др.) нанесла крупные поражения прусским войскам Фридриха II.

Молодой Кутузов не мог не интересоваться военными успехами своей родины: он рос в окружении живых свидетелей петровских побед и часто слышал семейные предания о военных заслугах своих предков перед родиной, о героических делах русской армии.

Одним из предков рода Голенищевых-Кутузовых был соратник Александра Невского по имени Гавриил, который принимал участие в разгроме шведских интервентов на берегах р. Невы в 1240 г. Потомок Гавриила Федор Александрович получил прозвище «Кутуз», а сын его брата Анания прозывался «Голенище». Отсюда, по семейным преданиям, и произошла двойная фамилия «Голенищев-Кутузов».

Предки Михаила Илларионовича состояли на «государевой службе», занимали знатные должности и имели высокие чины.

Дед Михаила Илларионовича, Матвей Иванович Голенищев-Кутузов, находился на службе в смутное время и оказал немалые услуги отечеству.

Отец Михаила Кутузова, Илларион Матвеевич, был выдающимся офицером инженерных войск русской армии, одним из образованнейших людей своего времени. «Разумная книга» - так называли современники отца Михаила Кутузова за его начитанность, любовь к наукам, глубокие знания и большой ум. Как инженер Илларион Матвеевич известен постройкой ряда сооружений, в том числе Екатерининского капала в Петербурге (ныне канал Грибоедова).

В 1763 г. Илларион Матвеевич на основании инженерных исследований составил подробное «мнение о соединении Волги с озером Ильмень посредством канала от залива Селигерского до Истошинского озера».

Илларион Матвеевич принимал участие в нескольких войнах, в том числе в первой турецкой войне вместе с сыном Михаилом, дослужился до высоких чинов, занимал должность члена Канцелярии Главной артиллерии и фортификации (сенатора) и дожил до глубокой старости (умер в 1784 г.).

Он часто рассказывал сыну о боевых подвигах русских войск в Северной войне 1700-1721 гг., о талантливом полководце Петре I. Патриотические рассказы отца глубоко западали в душу молодого Кутузова. Илларион Матвеевич был деятельным человеком и свою любовь к труду и наукам передал своему сыну Михаилу.

Большое влияние на Михаила Кутузова имел его дядя Иван Логинович Голенищев-Кутузов (в то время директор морского корпуса), к которому юноша был очень привязан и относился с большим уважением. В письмах он часто называл его «батюшкой», стремясь этим подчеркнуть свою к нему любовь. В 1800 г., когда М. И. Кутузов получил высокую награду - орден Андрея Первозванного, он в письме к Ивану Логиновичу писал: «В ту самую минуту, когда государь возлагал на меня голубую ленту,- думал я о Вас и живо видел, как Вас, батюшка, сие радует. Вот Вам лучшее доказательство моей привязанности и чувств моих к Вам».

Когда мальчик подрос, Илларион Матвеевич решил определить его в военно-учебное заведение. В это время генерал-фельдцейхмейстер П. И. Шувалов предложил военным дворянам зачислять подростков-сыновей или, как их тогда официально называли, «недорослей» в соединенную «Артиллерийскую и Инженерную дворянскую школу» (Инженерная школа была основана Петром I в Москве в 1712 г. С 1733 г. Инженерная школа находилась в Петербурге на так называемом инженерном дворе у р. Ждановки (на Петербургской стороне). В 1758 г. к Инженерной школе была присоединена Артиллерийская школа).

Илларион Матвеевич подал по команде рапорт с просьбой зачислить сына Михаила в эту школу на артиллерийское подразделение. В рапорте указывалось, что Михаил Илларионович имеет домашнюю подготовку не только «в российской грамоте», по иностранным языкам (французскому, немецкому и латинскому), истории, географии, арифметике и геометрии, но и по артиллерии и инженерному делу. Очевидно, Илларион Матвеевич сам занимался с сыном по некоторым из перечисленных предметов.

31 июля 1759 г. состоялся приказ П. И. Шувалова о зачислении Михаила Кутузова в ученики школы. Следует указать, что П. И. Шувалов, возглавляя все артиллерийское ведомство России, взял соединенную школу в свою личную «особенную дирекцию». Находясь под большим влиянием М. В. Ломоносова в вопросах образования, Шувалов ввел в военной школе новые дисциплины.

Помимо «словесности, цифири, геометрии, тригонометрии и фортификации», в Инженерной школе стали преподавать географию, историю, иностранные языки.

«Знания гистории и географии политической нужно всякому, а необходимо дворянину, к военной службе приуготовляющемуся,- писал Шувалов,- гистория больше в сердце молодого человека добродетелей вливает, нежели наистрожайшее нравоучение, а сколько подает военнослужащему пользы, того и описать не можно... География политическая научает молодого человека: разделение земель, положение их, образ правления, показывает границы соседства, описывает корабельные пристанища, реки, озера и прочее, и тако возможно ли сумневаться, что знание сего офицеру нужно» (А. К. Линдеберг. Исторический очерк 2-го кадетского корпуса, т. I, 1912, стр. 32-33.).

Такой была реорганизованная школа, в которой учился молодой Кутузов(В учебном плане школы были следующие предметы: русский язык, два иностранных (французский и немецкий), арифметика, алгебра, геометрия, механика, физика, гидравлика и аэрометрия, архитектура, черчение, рисование, история, география. Из военных предметов: артиллерия, фортификация, фейерверочное искусство и «военные экзерциции» (строевые занятия), кроме того, учеников обучали фехтованию, верховой езде и танцам).

Начальником школы был деятельный и способный инженер-капитан Мордвинов.

В соединенной школе ученики должны были изучать как артиллерийское, так и военно-инженерное дело. Шувалов указывал: «для чего артиллеристу не делать батарей (В XVIII веке батареей называлось инженерное укрытие для размещения орудий с обслуживающей командой), не назначивать траншей и не весть сапы, а инженеру не стрелять из пушек и не бросать бомб».

Таким образом, молодой Кутузов должен был изучать и артиллерийское и инженерное дело, знание которых очень пригодилось ему впоследствии.

Ученики школы находились на полном иждивении государства и, кроме того, получали жалованье в зависимости от класса (старшинства). Дисциплина в школе была военная, провинившиеся подвергались строгим наказаниям. Обычное в армии наказание фухтелями (шомполами) применялось и к ученикам школы.

Срок обучения в школе был рассчитан на три года. Для проверки знаний учеников устраивались публичные экзамены. Преподаватели были подобраны из наиболее передовых и хорошо подготовленных офицеров. Среди них следует отметить подпоручика Я. П. Козельского (Я. П. Козельский известен как крупный философ второй половины XVIII века, опубликовавший труд «Философские предложения», см. П. А. Жилин. Контрнаступление русской армии в 1812 году., стр. 94), преподавателя начальной математики, написавшего учебные записки «Механические предложения», капитана И. А. Вельяшева-Волынцева - автора учебных записок «Артиллерийские предложения для обучения благородного юношества Артиллерийского и Инженерного кадетского корпуса» (Труд Вельяшева-Волынцева был опубликован отдельной книгой в 1767 г. и до 1816 г. был единственным руководством, для русских артиллеристов (Исторический очерк 2-го кадетского корпуca. т. I, стр. 40)), капитана И. Ф. Картмазова - автора специального учебного руководства по фортификации.

Чтобы привлечь молодых людей в соединенную школу, их зачисляли капралами.

В формулярном списке М. И. Кутузова записано, что он вступил в службу 10 октября 1759 г. капралом артиллерии. Через десять дней Михаил Кутузов «за прилежность к наукам» был произведен в «каптенармусы» - унтер-офицеры. Это производство, видимо, было результатом приемных испытаний, на которых Кутузов показал более высокие знания, чем его сверстники.

Михаил Кутузов учился отлично. Он любил не только военные науки, которыми овладел в совершенстве, но также историю, литературу и особенно математику, прекрасно знал иностранные языки. В свидетельстве, выданном Кутузову при окончании школы, записано: «...Науку инженерную и артиллерийскую знает, по-французски и по-немецки говорит и переводит весьма изрядно, по латыни автора разумеет, а в гистории и географии хорошее начало имеет...»

В целях поощрения учеников, особо отличившихся на экзаменах, было указано: «Если из таковых к выпуску подлежащих по особливой их пред другими остроте и прилежности предусмотрится дальнейшая надежда к знатному просвещению в науках, то имеют таковые еще на несколько времени в классе оставлены быть и, конечно, не менее году или двух, смотря по обстоятельствам, и потом уже выпущены быть с награждением за науку еще одного ранга».

По-видимому, Михаил Кутузов попал под действие этого указания, так как в конце 1759 года (20 декабря) П. И. Шувалов отдал приказ (ордер) о производстве Кутузова, в поощрение прочим, «в инженерный корпус первого класса кондуктором», с указанием «в верности службы привесть к присяге и оставить по-прежнему при школе к вспоможению офицерам для обучения прочих». М. Кутузов был зачислен в дополнительный класс школы (В дополнительном классе унтер-офицеры совершенствовались в строевой подготовке, изучали устройство войск и управление ими в бою, читали военную литературу и делали сообщения на военные темы, а также знакомились с политическим положением в Европе и с военными силами иностранных государств).

Вероятно, Михаил Илларионович вел педагогическую работу в соединенной солдатской школе, находившейся при основной дворянской школе для обучения детей солдат.

Кутузову в это время было 14 лет. Изучая военные науки в дополнительном классе, совершенствуя свои знания, он вместе с тем преподавал арифметику и геометрию.

Таким образом, Михаил Илларионович получил отличные и разносторонние знания, которые явились твердым фундаментом для дальнейшего роста этого выдающегося деятеля.

Заканчивающие школу молодые люди выгодно отличались своими познаниями и общим развитием от находившихся на службе офицеров, зачастую просто неграмотных дворян. Поэтому П. И. Шувалов принял решение с 1760 г. выпускать из школы учеников на службу в офицерском чине. При этом положено было: всех, кто «добрым состоянием и успехами в науках будут достойны, производить в офицеры, хотя бы в артиллерийском и инженерном корпусе не было ваканций и хотя бы ученики не достигли узаконенных для такого производства лет» (Н. Л. Ломан. Историческое обозрение 2-го кадетского корпуса, СПБ, 1862, стр. 101).

1 января 1761 г. Кутузов был произведен в первый офицерский чин инженер-прапорщика. Офицер Кутузов не сразу был определен на службу. В марте 1761 г. он был назначен на должность флигель-адъютанта ревельского губернатора, но эта должность не удовлетворяла молодого офицера, он стремился в строй.

21 августа 1762 г. Кутузов был произведен в чин капитана и назначен командиром роты Астраханского пехотного полка, которым командовал полковник А. В. Суворов (В 1762 г. Астраханский пехотный полк квартировал в Петербурге, где нес гарнизонную службу). Суворов, вернувшись из походов Семилетней войны, резко изменил методы боевой подготовки войск. Молодой офицер Кутузов перенял от своего командира новые методы обучения и воспитания солдат и офицеров. От Суворова он унаследовал твердое убеждение, что главная сила русской армии в ее солдате, что, завоевав доверие и любовь солдат, можно требовать от них высшегo напряжения на войне и победы в боях (Михаил Илларионович Кутузов (к 200-летней годовщине со дня рождения). Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б), М., 1945, стр. 4). Эта любовь к армии и солдату, забота о бытовых нуждах подчиненных навсегда остались у Кутузова.

В 1764 г., после настойчивых просьб, Кутузов был направлен в действующую армию в Польшу. С этого времени начинается его боевая служба.

Русская армия в середине XVIII века была массовой национальной армией, единственной армией в Европе, комплектовавшейся по системе рекрутских наборов, что давало ей ряд преимуществ перед армиями, комплектовавшимися по найму и вербовкой. Система рекрутских наборов обеспечивала однородность состава в национальном отношении, что способствовало развитию чувства долга и патриотизма, единству и взаимной выручке в бою. Все это облегчало развитие высоких боевых качеств солдата и придавало армии большую внутреннюю силу и моральную стойкость.

В составе русских войск, кроме регулярных частей пехоты, кавалерии, артиллерии, имелись полки нерегулярной казачьей конницы и отряды из кочевых народов России.

Кутузов начал боевую службу в армии в то время, когда передовая национальная русская школа боролась с рутинерством и плацпарадной выучкой. Семилетняя война 1756-1762 гг., показав сильные стороны русской армии, выявила и серьезные недочеты русского командования, органов управления и снабжения войск. Боевой опыт показал, что прусские методы обучения и боевого использования войск не дают победы. Поэтому после войны Румянцев и Суворов активно выступили против пруссификации русских войск. Идеи Румянцева, его взгляды на методы обучения и воспитания войск и их боевое использование нашли отражение в проекте устава «Обряд службы». Румянцев требовал обучать войска тому, что потребуется от них на войне. Это были для того времени передовые взгляды. Суворов на личном боевом опыте понял, что наиболее важным фактором успеха в бою является моральный дух армии и уменье воевать. Свои методы обучения и воспитания войск Суворов изложил в «Полковом учреждении», получившем распространение и рукописных списках среди офицеров русской армии.

Кутузов, обладавший пытливым умом и любивший военные книги, читал и изучал не только официальные уставы и инструкции, но и внимательно работал над сочинениями своих учителей Румянцева и Суворова. На этой основе у Кутузова складывались собственные мнения и взгляды, а практика боевых будней давала много материала для размышлений.

Именно боевой опыт и опыт службы в войсках развили могучее военное дарование Кутузова. Тяжелым трудом русского строевого офицера, личной храбростью, высокой дисциплинированностью достиг Кутузов успехов, которыми отмечен его жизненный путь.

Смелый, инициативный командир, он быстро заслужил любовь и уважение своих подчиненных. Кутузов всегда оказывался там, где было трудно, опасно, где надо было личным примером воодушевить солдат. В формулярном списке молодого офицера написано: «Напрашивается на самые трудные случаи».

Кутузову поручали командование небольшими отрядами, как их тогда называли «летучими», действовавшими по типу партизанских отрядов. Может быть, еще тогда, молодым офицером, Кутузов понял природу партизанской войны, а потому так блестяще руководил деятельностью партизан в Отечественной войне 1812 г.

Военные действия в Польше продолжались до 1769г. Кутузов, с небольшим перерывом в 1765 и 1766 гг. (когда он приезжал в Россию), пробыл несколько лет в составе действующих частей и боевым опытом совершенствовал свои теоретические знания, полученные в школе.

В 1770 г. полк, в котором служил Кутузов, получил назначение на Турецкий театр войны, в армию Румянцева.

С конца 1768 г. Россия находилась в состоянии войны с Турцией. Это была первая турецкая война, в которой Турция ставила перед собой широкие наступательные цели. Турецкое правительство мечтало овладеть Украиной и даже выйти к Волге. Подталкиваемые дипломатами Австрии и Франции, турки были уверены в победе.

Русский план войны тоже преследовал наступательные цели. Однако в 1769 г. военные действия на главном театре войны (район р. Днестр) отличались крайней нерешительностью с обеих сторон. В следующем году командование 1-й (главной) русской армией было вручено П. А. Румянцеву, уже известному в армии генералу. Кутузов прибыл в армию Румянцева в момент активизации боевых действий и был назначен к одному из штабных начальников «для доверенных поручений».

Работая в штабе, Кутузов живо интересовался всем, что происходило в войсках. А в армии Румянцева было чему поучиться молодому офицеру. Румянцев учил войска надежно обеспечивать свои действия: «Стою непременно на том правиле, что, не обеспечивши надежно оставляемого за собой пространства, большими ногами нельзя ступать вперед».

Решительность действий Румянцев определял следующими словами: «Армия поступает так, что не спрашивает, как велик неприятель, но ищет, где только он». В то же время, в связи с малочисленностью своих войск, Румянцев широко применял демонстративные действия и писал об этом так: «Стараюсь в неприятеля вложить больше мысли, чем суть прямой моей силы, и прикрывать недостаток оных видом наступательных действий».

Умный и наблюдательный Кутузов не мог не делать для себя из этого определенных выводов. На примерах блестящих боевых успехов русских войск и на личном боевом опыте у него вырабатывалось собственное понимание военного искусства.

Впоследствии Кутузов называл Румянцева наимудрейшим и наиславнейшим полководцем.

Весной 1770 г. армия Румянцева перешла в наступление, и первое сражение было выиграно 17 июня в Молдавии у Рябой Могилы. Кутузов принимал участие в этом сражении в составе авангардного корпуса генерала Бауера.

В следующем крупном сражении на берегах р. Ларга 5-7 июля 1770 г. Кутузов также принял активное участие. Командуя двумя ротами, он выдержал ожесточенный натиск неприятеля и заставил отступить турецкую пехоту и конницу. «Во время сего действия,- писал один из современников,- неприятель потерял множество людей и лучшие его наездники все почти тут пали, неприятель принужден был ретироваться» (Ф. Синельников. Жизнь, военные и политические деяния его светлости генерал-фельдмаршала князя Михаила Ларионовича Голенищева-Кутузова Смоленского, СПБ, 1813, ч. I, стр. 17.).

7 июля Кутузов получил задание с частью гренадер атаковать противника, расположившегося на одной из высот. Турки не выдержали стремительной атаки русских и бежали. Эта атака совместно с действиями всего корпуса генерала Бауера решила исход сражения в пользу русских.

Среди армейских офицеров Кутузов выделялся своим образованием, начитанностью, гибким умом и боевым опытом. Уменье быстро и правильно оценивать обстановку, спокойная уверенность в своих действиях, четкость докладов сделали М. И. Кутузова отличным штабным работником.

Румянцев по достоинству оценил молодого офицера. Среди особо отличившихся начальников было названо имя обер-квартирмейстера премьер-майора Кутузова, произведенного в этот чин 7 июля, минуя очередной чин секунд-майора.

В следующем крупном сражении на берегах р. Кагул 21 июля, когда русская 27-тысячная армия Румянцева наголову разбила 150-тысячную армию турок, Кутузов также принимал деятельное участие.

Во время осады Бендер Кутузов вызвался командовать «охотниками» (добровольцами), выделенными для штурмовых групп.

В 1771 г. часть турецких сил двинулась к Бухаресту и угрожала коммуникациям армии Румянцева. Кутузову было приказано произвести детальную рекогносцировку местности и разведку расположения противника. Эту задачу он блестяще выполнил. На основе его данных был составлен план сражения при Попештах (7 км юго-восточнее Бухареста), где турецким войскам 20 октября 1771 г. было нанесено новое поражение.

Начальник Кутузова, донося о победе при Попештах, свидетельствовал об отменном мужестве и неустрашимости Кутузова, «который не только был неоднократно послан в разные места для осмотрения их положения и, несмотря на встречавшиеся с ним опасности, доставлял начальству своему вернейшие сведения, но даже в самый день сражения напрашивался на все опасные случаи».

Штабная работа, а особенно конфликты со штабными офицерами-иностранцами тяготили Кутузова, и он неоднократно заявлял о своем желании перейти на строевую службу. Вскоре его желание исполнилось: 8 декабря 1771 г. Кутузов был произведен в чин подполковника и переведен во 2-ю армию генерала Долгорукова, действовавшую в Крыму.

В Крыму, куда прибыл Кутузов, крупных боевых действий в это время уже не было. Крымский полуостров был очищен от турецких войск, но турки неоднократно пытались высаживать десанты на побережье.

На Кутузова, уже известного боевого и опытного офицера-рекогносцера, возлагались различные задания по разведке.

В свободное от боевых заданий время Кутузов продолжал заниматься самообразованием: он много читал, обдумывал опыт прошлых боев и готовился к новым.

В 80-е годы XVIII века в тылу Российской империи развернулась грандиозная крестьянская война, известная под названием восстания Е. И. Пугачева. Россия нуждалась в мире.

10 июля 1774 г. был заключен Кючук-Кайнарджийский мирный договор.

Однако мир продолжался недолго. Уже 22 июля турки вероломно нарушили подписанный мирный договор и высадили десант в районе Алушты.

Против турок был двинут отряд под командой генерала Мусина-Пушкина в составе семи батальонов. В первой колонне этого отряда шел гренадерский батальон Московского легиона (Московский легион был сформирован 3 октября 1769 г. Это была особая часть, состоявшая из различных родов войск. В составе легиона было четыре батальона пехоты, четыре эскадрона карабинеров, два эскадрона гусар, казачья команда, егеря и артиллерия. Всего - 5 тысяч 775 человек. Легион комплектовался из молодых рекрут и добровольцев), которым командовал подполковник Кутузов.

Высадившиеся турецкие войска расположились в укрепленном лагере, выдвинув передовые части к дер. Шума.

Генерал Мусин-Пушкин подошел к противнику и, произведя рекогносцировку, решил атаковать его 23 июля.

Естественные укрытия и воздвигнутые укрепления позволили туркам долго выдерживать огонь русской артиллерии. Тогда в атаку была двинута пехота. Находившийся на левом фланге гренадерский батальон Московского легиона стремительно атаковал турок, смял их и обратил в бегство. Во главе батальона, со знаменем в руках, Кутузов ворвался в д. Шумы и выбил турок. Во время этой атаки Кутузов был тяжело ранен: пуля попала в левый висок и вышла навылет у правого глаза.

Командующий 2-й армией генерал Долгорукий в донесении о бое при Шуме отмечает, что подполковник Голенищев-Кутузов из Московского легиона довел «гренадерский свой батальон, из новых и молодых людей состоящий, до такого совершенства, что в деле с неприятелем превосходил оный старых солдат» (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 7, стр. 14).

За геройский подвиг в бою у д. Шумы М. И. Кутузов был награжден высшей офицерской боевой наградой - орденом Георгия 4-й степени (В двадцатых годах XIX века на месте ранения Кутузова у д. Шумы, ныне Кутузовка, Алуштинского района, был построен фонтан как народный памятник русскому полководцу. Фонтан снабжен надписью: «Близ сего места в сражении противу турок Михаил Илларионович Кутузов, что после был фельдмаршалом и князем Смоленским, ранен в глаз»).

Ранение Кутузова было очень тяжелым, положение раненого казалось безнадежным, но крепкое здоровье Михаила Илларионовича победило этот смертельный недуг.

После долгого лечения Кутузов в конце 1775 г. был направлен на год за границу для окончательного восстановления здоровья. Он побывал в Англии, во Франции, Голландии, Италии, жил в Берлине, Лейдене и Вене. Кутузов встречался с учеными и полководцами Западной Европы, изучал военное устройство западноевропейских государств.

По возвращении из-за границы в 1777 г. Кутузов был принят Екатериной II, имел несколько бесед с ней. Вскоре он получил назначение формировать пикинерный полк (род конницы) и отправился в Новороссию и Крым. Русскими войсками в Крыму в то время командовал генерал А. В. Суворов. Кутузов, получив чин полковника, вступил в командование Луганским пикинерным полком.

В этот период своей службы Кутузов часто бывал в Петербурге. Здесь он познакомился с сестрой жены своего дяди Ивана Логиновича Екатериной Ильиничной Бибиковой и женился на ней 27 апреля 1778 г.

В 1782 г. Кутузов был произведен в бригадиры, а в 1783 г. ему было поручено переформирование Луганского и Полтавского пикинерных полков в Мариупольский легкоконный полк, командиром которого он был назначен. В это время в Крыму Суворов развернул кипучую деятельность. Дело в том, что по Кючук-Кайнарджипскому договору Крым был объявлен независимым от турецкого султана. Но Турция не хотела смириться с мыслью о потере Крыма. Обстановка была напряженной. От Суворова требовалось большое искусство, чтобы, с одной стороны, постоянно внушать туркам страх перед силой русского оружия, а с другой - привлечь крымцев на сторону России. Суворов, заметив у Кутузова незаурядные дипломатические способности, поручал ему сложные, требующие большого такта дела. Кутузов оправдал доверие своего начальника. Участвуя в 1783 г. в переговорах с крымским ханом, он блестяще выполнил дипломатическое поручение: добился согласия хана на уступку России его владений от Буга до Кубани. За этот успех Кутузов был произведен в 1784 г. в генерал-майоры. Позже, под Измаилом, Суворов дал следующую характеристику Кутузову как дипломату: «Ой умен, ой хитер, его никто не обманет».

Вскоре Кутузов получил новое назначение - шефом егерского корпуса, первоначально Белорусского, а потом Бугского, который ему пришлось формировать (В XVIII веке в русской армии каждый полк (отдельная часть) независимо от командира полка имел еще шефа в генеральском чине для общего надзора за обучением, управлением полка и за его хозяйством).

Егеря - это легкая пехота, созданная в русской армии по инициативе Румянцева в 1761 г. Назначение егерей - поддерживать действия легкой конницы. В егерские войска отбирались солдаты «самого лучшего, проворного и здорового состояния». Егеря готовились для действий в рассыпном строю («в рассыпку»). Они были вооружены лучшим пехотным оружием, снабжены легкой и удобной формой одежды и амуниции. Их обучали проворной ходьбе по горам и лесам, причем в зимнее время с ружьем и амуницией на лыжах «не по дорогам, но прямо через поля и леса», быстроте движения, которая считалась основой успеха действий егерей. Для действия в бою они строились в две шеренги. Перестроения делались беглым шагом. Егеря должны были особенно метко стрелять «с совершенным прицеливанием». Они должны были уметь ловко и быстро преодолевать местные преграды и инженерные препятствия. Для походного движения по узким дорогам егеря двигались в колонне по отделениям, по четыре ряда в каждом. Словом, егерские войска представляли собой в то время наиболее совершенный вид пехоты.

В 1785 г. егеря были сведены в егерские корпуса. Корпус состоял из четырех батальонов, а батальон из шести рот. Следовательно, в егерском корпусе было 24 роты, то есть состав егерского корпуса был равен примерно составу пехотного полка. Например, в 1788 г. в составе Бугского егерского корпуса было 3 тысячи человек, а в составе Фанагорийского гренадерского полка - 2 тысячи 130 человек.

Число егерских частей было сравнительно невелико (В 1785 г. в России было пять егерских корпусов, в 1786, 1787 и 1788 гг. были сформированы еще три корпуса и два отдельных сибирских егерских батальона). Получив в командование соединение егерей, Кутузов с увлечением занялся их боевой подготовкой, воспитанием их в духе суворовских «чудо-богатырей». Он пишет для своего корпуса ряд инструкций по тактике, которые должны были заменить устаревшие и непригодные для егерей уставы. Эти инструкции пользовались большой популярностью и были распространены и в других егерских корпусах.

В 1787 г. на маневрах Кутузов показал отличную выучку своего егерского корпуса и заслужил одобрение Екатерины II. «Благодарю вас, господин генерал. Отселе вы у меня считаетесь между лучшими людьми и в числе отличнейших генералов»,- сказала она Кутузову по окончании маневров (Анекдоты или достопамятные сказания о его светлости генерал-фельдмаршале князе Михаиле Ларионовиче Голенищеве-Кутузове Смоленском, СПБ, 1814, стр. 51).

Вскоре на политическом горизонте вновь стало неспокойно. С потерей Крыма Турция теряла господство на Черном море. Англия, обеспокоенная успехами России на юге, стала всячески побуждать Турцию к выступлению против России.

13 августа Турция объявила войну России. Началась вторая турецкая война.

В союзе с Россией выступила Австрия.

Русское правительство держало свои основные вооруженные силы на юге, где с началом войны были развернуты две армии: Екатеринославская, находившаяся под командованием фельдмаршала Потемкина, и Украинская- под командованием фельдмаршала Румянцева.

Екатеринославская армия в числе 80 тысяч, не считая казаков, назначена была для овладения Очаковым и для действия против возможных десантов турок в Крыму. Украинская армия численностью около 40 тысяч должна была действовать между реками Буг и Днестр, прикрывать осаду Очакова и охранять сообщения с союзными австрийскими войсками.

С началом войны Кутузов с корпусом бугских егерей вошел в состав Екатеринославской армии и получил в командование отряд различных родов войск. В отряд Кутузова, кроме егерей, вошли пять легкоконных полков, четыре казачьих полка и 12 орудий. Отряду Кутузова была поставлена задача охранять границу по р. Буг. Главнокомандующий войсками Потемкин писал Кутузову: «Ваша распорядительность и искусство меня совершенно обеспечивают, и я с надеждою полагаюсь на Ваше бдение».

После неудачной попытки турок высадиться у Кинбурна, где они были уничтожены русскими войсками под командой А. В. Суворова, Потемкин писал Кутузову: «Я уверен, что турки не получат успех там, где храбрость и искусство соединенно действуют, чего я ожидаю от Вас» (А. И. Михайловский-Данилевский, Военная галерея Зимнего дворца, т. III, стр. 6).

Кутузов оправдал оказанное ему доверие и прочно прикрыл своим отрядом границу и все возможные места переправ.

Вскоре Кутузов со своим отрядом вошел в подчинение А. В. Суворова и продолжал несение службы по охране границы по р. Буг.

В 1788 г. корпус Кутузова получил назначение в состав войск, осаждавших крепость Очаков.

18 августа турецкая пехота гарнизона крепости Очаков произвела вылазку и атаковала два батальона бугских егерей, прикрывавших батареи. Начался жаркий бой, который продолжался четыре часа и окончился поражением турок. Кутузов лично руководил боем. Во время одной из атак он получил новое тяжелое ранение: пуля попала в левую щеку и вышла в затылок. Врачи приговорили его к смерти, считая, что он не доживет до утра. Но Кутузов и на этот раз выжил, только зрение правого глаза стало слабеть и, наконец, совсем угасло.

В 1789 г., едва оправившись от тяжелого ранения, Кутузов вернулся в строй и был назначен командовать войсками, расположенными на границах Турции и Польши. Вскоре Потемкин вручил Кутузову командование особым конным отрядом между Днестром и Бугом. С этим конным отрядом Кутузов участвовал в разгроме турок у Каушаны, а затем со своими казаками поддерживал войска, атаковавшие турок в Хаджибейском замке (Хаджибейский замок был на месте современной Одессы.).

Не успели отгреметь выстрелы штурма Хаджибейского замка, как турки численностью до 5 тысяч вновь появились у Каушаны. Разыгрался новый бой, в котором Кутузов со своей конницей сыграл значительную роль. После этого боя Кутузов участвовал во взятии крепостей Аккерман (Аккерман- ныне Белгород Днестровский.) и Бендеры и, как всегда, по свидетельству современников, «одерживал поверхность».

В 1790 г. Кутузов командовал войсками, расположенными в Аккермане и его окрестностях.

Общая стратегическая обстановка в 1790 г. значительно осложнилась. Под давлением европейских дипломатов Австрия вышла из войны с Турцией и заключила с ней сепаратный мир (Рейхенбахскую конвенцию). Это сразу поставило Россию в неблагоприятные условия, так как для наступательных действий русских оставалось узкое пространство между Галацом и берегом Черного моря, на котором турецкие войска получали естественное прикрытие в виде широкой и болотистой дельты Дуная. К тому же турки усилили этот участок постройкой ряда укреплений в Килии, Тульче, Исакче и сильной крепости Измаил.

Русские войска были объединены в одну армию под главным командованием фельдмаршала Потемкина. Надо было разгромом турецких войск победоносно закончить затянувшуюся войну.

Потемкин решил взять турецкие укрепления на Дунае и перешагнуть через Дунай. В первую очередь было решено взять более слабые укрепления Килии. Кутузову с его отрядом была поставлена задача прервать сообщения Килии с Измаилом, чтобы гарнизон Измаила не смог оказать помощи гарнизону Килии. Кутузов блестяще справился с возложенным на него заданием. Килия была взята 18 октября, а вслед за ней были заняты Тульча (7 ноября) и Исакча (13 ноября). Оставалось взять основную опору турок - Измаил.

Измаил представлял собой прекрасную и сильную крепость, построенную под руководством французских инженеров-фортификаторов по последнему слову военно-инженерной науки того времени. Крепость лежала на левом (северном) берегу Килийского рукава Дуная, на склоне отлогой высоты, оканчивающейся у русла реки низким, но крутым скатом. Широкая низина делила город на две части: западная называлась старой, а восточная - новой крепостью.

Крепость имела четверо ворот: Царьградские и Хотинские в западной, Бендерские и Килийские в северо-восточной стороне города. Главный крепостной вал с семью бастионами имел протяжение до 6,5 км и представлял ломаную линию. Высота вала была равна 6-8 м, ширина рва 13 м и глубина - 6-9 м, местами ров был наполнен водой. Внутри города было много прочных каменных зданий, позволявших вести упорную оборону на улицах. Гарнизон крепости под командой опытного военачальника Мегмет-Айдозле насчитывал свыше 35 тысяч солдат и имел около 200 крепостных орудий.

После занятия Килии Потемкин сосредоточил значительную часть войск для овладения крепостью Измаил, ибо от исхода этой борьбы зависели все дальнейшие успехи кампании.

Среди войск, назначенных под Измаил, были и войска Кутузова; направляясь к крепости, они встретили отряд турок, преградивший им путь. Кутузов, применив военную хитрость (демонстрируя свое отступление), заманил турок в узкое место где в засаде поставил, два полка донских казаков. Неожиданной атакой казаки опрокинули турок, а Кутузов удачным обходным маневром конных частей с обоих флангов в сочетании с фронтальным ударом егерей окончательно разбил турецкий отряд. Турки бежали в панике, бросив пушки, снаряды, обоз, пленных, и открыли Кутузову дорогу к Измаилу.

10 ноября в 7 км от Измаила отряд Кутузова подвергся новой атаке со стороны турецкого отряда численностью до 4 тысяч человек. Кутузов ударил на турок с такой стремительностью и силой, что не прошло и полчаса как противник был разбит, рассеян и бежал в Измаил, оставив несколько сот убитых и пленных, в том числе одного пашу. Эти боевые эпизоды записаны в формулярном списке Кутузова так: «Имел многократное дело с неприятельской конницей. Разбил оную легкими войсками, в команде его находившимися, в шести верстах от города, с немалой потерею со стороны неприятеля». За эти подвиги Кутузов был награжден орденом.

К концу ноября под Измаилом было сосредоточено до 30 тысяч русских войск. С сухопутной стороны крепость была обложена войсками Самойлова и Павла Потемкина (двоюродный брат фельдмаршала), со стороны Дуная крепость запирали флотилия и войска де Рибаса. Общего начальника над осаждавшими войсками не было и поэтому боевые действия велись без единого плана, вяло и нерешительно.

Два раза русские войска делали попытки штурмом овладеть крепостью, но безуспешно. Наступала сырая и холодная осень. Русские войска ощущали недостаток в продовольствии и топливе, начались эпидемии.

Военный совет старших начальников под Измаилом вынес решение о снятии осады.

Главнокомандующий русскими войсками фельдмаршал Потемкин понимал, что для успешного завершения войны надо овладеть Измаилом, а для успешного ведения штурма надо во главе русских войск под Измаилом поставить Суворова. Потемкин послал Суворову приказ о назначении его старшим начальником войск под Измаилом и одновременно послал личное письмо, в котором указал: «...будешь доволен и Кутузовым». Михаил Илларионович уже имел в армии заслуженную известность.

2 декабря Суворов прибыл под Измаил в лагерь русских войск и сразу же стал готовить войска к штурму. 9 декабря был собран военный совет, в котором принял участие и Кутузов.

На военном совете Суворов огласил свою диспозицию (приказ) на штурм крепости Измаил.

Войска были разделены на три части, отдельно выделялся резерв. Первая часть под командой генерал-поручика Потемкина составляла правое крыло войск и предназначалась для овладения старой крепостью. Вторая часть под командой генерал-поручика Самойлова составляла левое крыло и предназначалась для овладения новой крепостью и одним из бастионов старой крепости. В третью часть выделялась группа войск и флотилия под командой генерал-майора де Рибаса. Она должна была штурмовать крепость со стороны Дуная. Каждая часть подразделялась на три колонны. Одной из колонн на левом крыле командовал генерал-майор Голенищев-Кутузов, имевший задачу атаковать крепость с востока у Килийских ворот, ворваться через вал и быстро распространиться по крепости вправо и влево. Колонну составляли: в первом эшелоне - три батальона и 120 стрелков корпуса бугских егерей, в резерве - два батальона Херсонского гренадерского полка и 1 тысяча казаков. Для преодоления рва и стен имелось 600 фашин и 8 девятиметровых лестниц.

Суворов вполне полагался на Кутузова, назначив его начальником самой отдаленной от своего командного пункта колонны. Он знал Кутузова как опытного командира, вполне понимающего замысел главнокомандующего. Об отношении Суворова к Кутузову говорит следующий эпизод. В ночь перед штурмом Суворов рассылал офицеров связи с последними указаниями и при этом говорил: «Одному прикажи, другому намекни, а Кутузову и говорить нет нужды - он сам все понимает».

В 3 часа ночи 11 декабря 1790 г. взвилась сигнальная ракета. Войска двинулись на штурм Измаила. Колонна Кутузова, дойдя под картечным и ружейным огнем турок до рва, была остановлена яростным сопротивлением противника. Командовавший егерями бригадир Рибопьер был убит. Его смерть вызвала минутное замешательство в рядах солдат, но в этот момент Кутузов бросился в ров и увлек за собой солдат, которые с помощью лестниц начали взбираться на вал. Кутузов вновь показал пример поведения старшего начальника в бою, когда в решительную минуту личной храбростью он воодушевляет остановившиеся войска.

На валу завязалась отчаянная схватка. Неприятель получил подкрепление и остановил штурмующих. Тогда Кутузов вызвал из своего резерва батальон Херсонского гренадерского полка, который штыками окончательно сбил турок с бастиона и быстро распространился по валу крепости.

В это время с запада ворвались в крепость 1 и 2-я колонны правофланговой группы войск.

Успех этих трех колонн положил начало победы.

Встретив Кутузова после штурма, Суворов сказал: «Суворов знает Кутузова, а Кутузов знает Суворова; если бы не был взят Измаил, мы оба умерли бы под его стенами» (М. И. Богданович. Походы Румянцева, Потемкина и Суворова в Турцию, СПБ, 1852, стр. 255).

Ворвавшиеся в крепость русские войска встретили упорное сопротивление противника. Турки останавливали наступающих в узких улицах, осыпали их градом пуль из окон домов. Особенно яростно защищались турки в каменных зданиях, приспособленных к обороне.

Шаг за шагом двигались вперед солдаты Кутузова. Его егеря оказали товарищескую помощь казакам Платова и выручили их, когда казаки были окружены на одной из городских площадей.

Килийский паша с двумя тысячами турок и несколькими орудиями засел в каменном строении. Посланный на штурм этого здания батальон бугских егерей и два эскадрона спешенных северских карабинеров взошли по лестницам, перенесенным через крепостной вал, и атаковали противника. Большая часть турок вместе с пашой погибла в рукопашной схватке, а остальные сдались в плен.

К 4 часам дня победа была окончательной.

«Нет крепчей крепости, ни отчаяннее обороны, как Измаил, падшей... кровопролитным штурмом»,- доносил Суворов Потемкину.

После штурма Измаила Кутузов в письме к жене писал:

«Я, слава богу, здоров и вчерась к тебе писал с Луценковым, что я не ранен и бог знает как. Век не увижу такого дела. Волосы дыбом становятся. Вчерашний день до вечера был я очень весел, видя себя живого и такой страшный город в наших руках, а ввечеру приехал домой, как в пустыню. Иван Ст. и Глебов, которые у меня жили, убиты; кого в лагере ни спрошу, либо умер, либо умирает. Сердце у меня облилось кровью и залился слезами. Целый вечер был один; к тому же столько хлопот, что за ранеными присмотреть не могу; надобно в порядок привесть город, в котором одних турецких тел более 15 тысяч... Корпуса собрать не могу, живых офицеров почти не осталось...» (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 169, стр. 114.)

Спустя много лет, вспоминая Измаильский штурм, Суворов говорил: «На такой штурм, как Измаильский, можно пускаться только раз в жизни».

В победе русских войск под Измаилом Кутузову принадлежала очень важная роль. «Он шел на моем левом фланге, но был моей правой рукой»,- писал Суворов о Кутузове.

За победу под Измаилом Кутузов был удостоен второй высшей боевой награды - ордена Георгия 3-й степени. В представлении о награждении Кутузова сказано следующее: «Генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов оказал новые опыты искусства и храбрости своей, преодолев под сильным огнем неприятеля все трудности, взлез на вал, овладел бастионом, и когда превосходный неприятель принудил его остановиться, он, служа примером мужества, удержал место, превозмог сильного неприятеля, утвердился в крепости и продолжал потом поражать врагов» (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 170, стр. 117; № 174, стр. 121; № 194, стр. 132).

Кутузов был не только награжден орденом, но получил чин генерал-поручика.

Немедленно после завершенного штурма Измаила Суворов назначил Кутузова комендантом крепости. В гарнизон крепости входили войска Бугского егерского корпуса, Херсонский гренадерский и Полоцкий мушкетерский полки.

Вскоре Кутузову были подчинены все русские войска на Дунае, между Днестром и Прутом.

С падением Измаила казалось, что турки перестанут упорствовать в продолжении войны и согласятся на мирные переговоры с Россией.

Однако из-за враждебного отношения к России Англии, Пруссии и Австрии все попытки примирения оказались бесплодными.

В 1791 г. на Дунае возобновились активные действия.

В марте 1791 г. Кутузов получил приказ произвести поиск к югу от Дуная. Отряд Кутузова состоял из 3 тысяч пехотинцев (бугские егери), 800 пеших и 500 конных донских и черноморских казаков.

26 марта отряд, получивший название Измаильского, переправился через Дунай. Чтобы ввести турок в заблуждение об истинном направлении своего движения на Мачин, Кутузов повел отряд по дороге к Бабадагу (Бабаде). Идти пришлось трудным дефиле до самой полуночи. Остановившись на ночлег, предусмотрительный Кутузов выставил по направлению к Бабадагу сильный пост в узком месте. Турки неоднократно пытались проникнуть к отряду, но каждый раз их попытки были отбиты с большим уроном.

27 марта в 6 часов утра отряд Кутузова приблизился к Монастырище, занятому 6-7 тысячами турок. Кутузов двинул в атаку против неприятеля казаков, поддержав их егерями. Противник не принял атаки и бежал к Силистрии. Весь лагерь, все запасы достались русским.

Разгромив турок у Монастырище, Кутузов повернул к Исакче и присоединился к отряду Голицына, вместе с которым участвовал в разгроме турецких войск у Мачина и в овладении Мачинским укреплением.

28 марта, закончив поиск, русские войска вернулись на северный берег Дуная.

Между тем турецкий визирь старался собрать свою армию на нижнем Дунае. Получив об этом известие, Репнин послал к Бабадагу (Бабаде) отряд Кутузова в составе Бугского егерского корпуса, четырех гренадерских и пяти мушкетерских полков, Глуховского и Киевского карабинерных полков, трех донских казачьих полков, пеших и конных черноморских казаков. Всего в отряде насчитывалось до 12 тысяч человек.

Вторично переправясь в ночь на 3 июня через Дунай у Тульчи, Кутузов двинулся против неприятеля, занимавшего укрепленный лагерь у Бабадага (Бабада), близ речки того же названия. Турецких войск было там около 23 тысяч человек. Заночевав на берегу р. Католуй, утром 4 июня отряд переправился через речку и в предвидении сражения развернулся в боевой порядок. Против атакующего противника Кутузов выдвинул русскую конницу, которая смяла и обратила в бегство турок. Использовав успех конницы, русская пехота стала продвигаться вперед и ворвалась в турецкий лагерь. Обратив всех его защитников в бегство, отряд Кутузова захватил восемь орудий, знамена, значительное количество разного рода припасов и обозы, после чего вернулся в Измаил (За победу над турками при Бабадаге М. И. Кутузов был награжден орденом Александра Невского (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 207, стр. 149)).

Получив известие, что турецкие войска вновь собираются у Мачина, Репнин решил переправиться через Дунай и атаковать турок прежде, нежели они укрепятся в лагере. Среди войск Репнина шел отряд Кутузова в составе 12 батальонов пехоты с 24 полевыми орудиями, четырех полков кавалерии, шести донских казачьих полков и 1,5 тысяч арнаутов.

При подходе к Мачину 28 июня русские войска приступили к выполнению замысла Репнина: сочетанием обходного маневра и атакой с фронта разбить противника.

На отряд Кутузова была возложена самая трудная задача - обойти правый фланг турок. И здесь Кутузов вновь проявил свое выдающееся военное дарование. Не придерживаясь малоподвижных линейных построений, а искусно маневрируя, он смело и решительно атаковал правый фланг турок, занимавших высоты. Не менее блестяще проявили себя руководимые Кутузовым войска и в отражении вражеских атак. Построив в одну линию пять каре, русские уверенно отразили огнем сильный натиск больших масс турецкой конницы, а также отбили все атаки турецкой пехоты. Продвигаясь вперед войска Кутузова занимали одну за другой высоты неприятеля.

Взятие высот около Мачина расстроило оборону турок. В это же время другие отряды под командованием генералов Волконского и Голицына нанесли удары с фронта. Сражение длилось около шести часов и закончилось поражением турок. Армия сераскира Мустафы-паши численностью до 80 тысяч человек была разгромлена русскими войсками. Главную роль в сражений сыграли войска Кутузова, удачно совершившие обходный маневр турецких позиций.

Главнокомандующий Репнин доносил о действиях Кутузова: «Расторопность и сообразительность генерала Голенищева-Кутузова превосходит всякую мою похвалу» (Собрание реляций о военных действиях против турок, М. 1791, стр. 187, 188).

За Мачинское сражение Кутузов объявил благодарность всем подчиненным ему генералам, офицерам и солдатам и представил их к наградам.

За блестящее руководство войсками и проявленную доблесть в бою Кутузов был награжден третьей высшей боевой наградой - орденом Георгия 2-й степени большого креста.

Ряд поражений вынудил турецкое правительство возобновить переговоры о мире. Подписанный 29 декабря 1791 г. в г. Яссы мирный договор с Турцией окончательно закрепил позиции России на Черном море.

За тридцатилетний период службы в строю, заполненный почти непрерывными походами и боями, Кутузов проявил замечательные черты талантливого военачальника. Как строевой офицер он отличался доблестью и отвагой. Солдаты привыкли видеть Кутузова на опасных участках боя. Кутузов показал не только свою неустрашимость, но умение спокойно, хладнокровно мыслить, уверенно смотреть вперед, и это спокойствие передавалось его войскам. Как штабной работник Кутузов был на высоте требований, предъявлявшихся к офицеру штаба. Он прекрасно разбирался в сложной обстановке, умел оценить взаимное размещение войск, подметить слабые стороны в расположении противника и предложить оригинальный метод достижения успеха. Как командир егерей Кутузов обращал внимание на правильную подготовку и использование их в бою. Его инструкции егерям проникнуты требованием совершенствовать боевую подготовку. Восприняв указание Суворова: «Войска в мирное время учить тому, что нужно в военное время», Кутузов составлял инструкции егерям в суворовском духе. Одним из основных положений кутузовских инструкций было правильное обучение егерей стрельбе. Кутузов резко осуждал неправильный взгляд «будто бы российского солдата стрелять цельно выучить не можно». Он требовал специальной подготовки отличных стрелков, говоря, что в каждой роте «по искусству и числу сил людей узнать можно годность ротного командира». Кутузов был врагом парадного щегольства, вредного для боевой подготовки. «Приемами много не заниматься,- писал он,- учить без пустого стуку и так, чтобы ружье от того никак не терпело, сие давно уже от меня было предписано». Кутузов требовал тщательной одиночной подготовки каждого егеря и обязательно в полевых условиях. Следует подчеркнуть, что рассыпной строй в XVIII веке не нашел применения в западноевропейских армиях. Большое внимание Кутузов уделял четкому и быстрому построению боевых порядков и использованию частных резервов. «Каре есть нужнейшее построение,- писал Кутузов в приказе Бугскому егерскому корпусу,...обучать строению оного со всякою скоростью... Обучать маршировать кареем в разные стороны тихим маршем, скорым, а иногда бегом, на короткое расстояние... Резервы должны разделены быть в разных местах карея, чтобы поспевать могли во все места, где нужда востребует» (М. И. Кутузов, Документы, т. I, док. № 75, стр. 59-60).

В результате тщательной и разумной подготовки Бугский егерский корпус быстро стал одним из лучших, отлично выполнял свои задачи.

Кутузов был не только требовательным и строгим командиром, но и заботливым начальником.

Чрезвычайно простой в обращении с подчиненными, будь то офицер или солдат, Кутузов был тесно с ними связан, многих знал лично, по фамилии и имени, вникал в их нужды. Из его переписки этого периода с В. С. Поповым видно, как он просил ходатайства перед главнокомандующим по тем или иным просьбам своих офицеров-егерей.

Близость к офицерам и солдатам позволяла Кутузову чутко воспринимать все изменения в настроениях подчиненных, что всегда имеет большое значение в боевой обстановке. Кутузов сам, всегда веселый и остроумный, любил веселье среди подчиненных. «Веселость солдата ручается за его храбрость»,- говорил он.

Во второй турецкой войне мы видим Кутузова в роли начальника отряда различных родов войск. Кутузов командовал не только пехотными, но и кавалерийскими частями и артиллерией. Он отлично знал своего противника и прекрасно использовал его слабые стороны. Часто, учитывая боевую обстановку и свойства противника, талантливый начальник прибегал к военной хитрости и завлекал врага в ловушку. Как самостоятельный командир значительной группы войск Кутузов скоро стал выделяться из общей среды генералов и заслужил особые похвалы своих начальников, в частности Суворова. Личные качества Кутузова, превосходное знание войск и всех деталей военного дела, боевая закалка и опыт сыграли огромную роль в формировании его как полководца.

Кутузов проявил себя не только как талантливый военачальник. Умный от природы, образованный, сметливый и смелый, он часто достигал цели осторожностью и дипломатичностью. Русское правительство было заинтересовано в закреплении условий Ясского мира с Турцией и в обеспечении длительного мира на юге. Надо было выбрать полномочного посла России, который сумел бы выполнить эти задачи. Выбор пал на генерала Кутузова. Искусством дипломата ему предстояло закрепить то, что было завоевано на полях сражений. Быть послом в Турции считалось трудным делом, ибо предстояло разрешить противоречия не только между Россией и Турцией, но и развязать целый узел противоречий России с рядом европейских государств.

В конце 1792 г. Кутузов был вызван в Петербург и назначен чрезвычайным и полномочным послом в Турцию.

Возглавляя посольство, Кутузов произвел сильное впечатление на турок, а своей обходительностью и любезностью завоевал расположение султана, визиря и турецких сановников. Своими остроумными и веселыми рассказами он заставил смеяться сурового пашу, давшего обет никогда не улыбаться. Турецкие сановники не хотели верить, что перед ними тот самый Кутузов, который так искусно громил их в битвах.

Все это значительно облегчило Кутузову выполнение трудного поручения.

О приеме Кутузова в Константинополе лучше всего свидетельствуют его письма к жене. Он писал: «...с султаном я в дружбе, то есть он, при всяком случае, допускает до меня похвалы и комплименты... На аудиенций велел делать мне учтивости, каких ни один посол не видал» (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 339, стр. 244).

Тщательно изучив политическое и экономическое состояние Турции, Кутузов добился решения в пользу России важнейших вопросов, вытекавших из Ясского мирного договора. Ему так же удалось дипломатически добиться ограничения враждебных России влияний в Турции с одновременным усилением влияния и авторитета русской державы. В частности, он добился права беспрепятственного плавания русских судов в Архипелаге и захода их в турецкие порты.

Кутузов дал правильную оценку боевой готовности Турции. Еще по дороге из Бухареста в письме к Суворову он писал: «Во время продолжения пути моего не примечаю я никакого в земле движения, какое-либо беспокойство означающего. Знатной прибавки войск в Бессарабские крепости или к Дунаю нет» (Там же, док. № 305, стр. 218.).

Кутузов пробыл в Турции до июня 1794 г. и, блестяще закончив миссию, вернулся в Петербург (В период своей заграничной командировки Кутузов числился по должности казанского и вятского генерал-губернатора и получил в подарок поместье в Волынской губернии и 2 тысячи крестьян-крепостных). За ним укрепилась слава не только отличного военачальника, но и тонкого, умного дипломата.

Осенью 1794 г. Кутузов был назначен главным директором сухопутного кадетского корпуса в Петербурге (впоследствии 1-й кадетский корпус)

Устав 1766 г. предусматривал, чтобы во главе корпуса стоял «человек в воинских трудах состарившийся и искусный как в этих делах, так и в правилах к гражданскому житию принадлежащих, радетельный, трудолюбивый, кроткий, ласковый и обходительный, но в важных воинских упражнениях вид строгости имеющий». Кутузов удовлетворял всем поставленным требованиям. Корпус был закрытым военно-учебным заведением, готовившим кадры офицеров для русской армии. Ученики-кадеты комплектовались только из детей дворян. Кадеты по окончании курса определялись на службу офицерами и в зависимости от успехов в науках и поведения получали чины прапорщиков, подпоручиков и даже поручиков.

Ко времени назначения Кутузова главным директором в преподавании военных дисциплин в корпусе было много недостатков. Кутузов прежде всего изменил методику преподавания тактики, насытив занятия примерами из боевого опыта, и ввел чтение лекций по курсу военной истории. Основные лекции по этим военным, предметам Кутузов читал сам. Он приводил много ярких боевых примеров, что позволяло будущим офицерам сознательно усваивать основы военного искусства.

Кутузов развивал у своих воспитанников необходимые для офицера качества: преданность родине, дисциплинированность, инициативу, волю, решительность, воинское товарищество, любовь к солдату, чувство ответственности за порученное дело. Он часто говорил: «Каковы офицеры - такова и армия». Насколько серьезны были требования Кутузова к офицерам, свидетельствует, например, наставление: «Всему свету известно, какой пример российский офицер нижним чинам всегда подавал... Всякий офицер должен чувствовать в полной мере важность звания своего и что от него зависят поступки и поведение его подчиненных» (М. И. Кутузов. Материалы юбилейной сессии, М., 1947, стр. 165.)

Кутузов по-новому воспитывал будущих офицеров армии, и многие из его воспитанников отлично зарекомендовали себя на полях сражений в период войны с Наполеоном.

Современники, ученики Кутузова, отмечали, что лекции директора корпуса были самыми любимыми у кадетов, ибо они читались с высоким мастерством и были построены на основе личного боевого опыта.

Один из воспитанников корпуса в своих записках о Кутузове написал следующее: «Кутузова я и теперь очень помню и живо представляю в голубом плаще, три звезды - две на левой, одна на правой стороне, и шляпа на голове. Вид грозный, но не пугающей юности, а более привлекательный. С кадетами обходился ласково и такого же обхождения требовал и от офицеров. Часто являлся между нами во время наших игр в свободные наши часы от занятий, и тогда мы все окружали его толпой и добивались какой-нибудь его ласки, на которые он не был скуп» (Записки И. С. Жиркевича. «Русская старина», 1874, т. IX, стр. 216).

Кутузов обращал особое внимание на кадетов, наиболее успевавших в науках. Он приглашал их к себе на дом, где вел с ними беседы. Среди учеников Кутузов особенно выделял кадета К. Ф. Толь. В 1812 г. К. Ф. Толь был в штабе Кутузова в должности генерал-квартирмейстера.

На учебно-административной работе Кутузов, по праву считавшийся образованнейшим человеком, показал незаурядный организаторский талант, большую эрудицию и мастерство в деле воспитания будущих офицеров.

В должности главного директора корпуса Кутузов пробыл до конца декабря 1797 г., совмещая эту работу с другими назначениями.

В феврале 1795 г. Кутузов был назначен на пост командующего русскими войсками в Финляндии. На него было возложено окончательное проведение в жизнь составленного в 1792 г. А. В. Суворовым плана постройки оборонительных сооружений на границе со Швецией (Реченсальм, Нейщлот, Вильманстранд и др.).

В 1796 г. ему было поручено встретить и сопровождать в Петербург шведского короля. Кутузов пленил гостей своим умом, воспитанностью и остроумием.

Особенно сложным было положение Кутузова, когда расстроилась попытка брака шведского короля на внучке Екатерины II. Кутузову пришлось личным обаянием сглаживать шероховатости отношений и вести дело так, чтобы между правительствами не произошло официального разрыва.

Таким образом, установившаяся за Кутузовым прежняя слава дипломата была вновь подтверждена.

В 1796 г. Павел I, вступивший на престол после смерти Екатерины II, решил реорганизовать русскую армию по прусскому образцу. Для русской армии наступила полоса засилья реакционных прусских взглядов и выдвижения на многие командные посты бездарных гатчинцев.

Против реакционных нововведений Павла I резко выступал фельдмаршал А. В. Суворов. За это Суворов был отстранен от службы, лишен чинов и сослан в деревню, первоначально даже под надзор полиции.

Будучи учеником и последователем Суворова, Кутузов, не мог не задуматься над своим будущим. Он видел, что Павел I нетерпимо относился к генералам, выросшим в условиях боевых побед русской армии Румянцева и Суворова, что на смену боевым генералам назначаются гатчинцы, воспитанные на плацпарадах и муштре. Поэтому Кутузов ожидал своей очереди оказаться в опале. Однако этого не случилось. Дипломатический талант помог Кутузову.

В конце 1797 г. Кутузов был командирован в Берлин, чтобы добиться привлечения Пруссии на сторону России в борьбе против Франции. Находившийся в Берлине уполномоченный русского правительства князь Репнин не сумел добиться положительного решения, не смог бороться с хитрым дипломатом французской директории аббатом Сийесом. Кутузов же сумел доказать прусскому королю выгодность вступления Пруссии в коалицию с Россией, Англией и Австрией, направленную против захватнических планов французской директории. Он успешно боролся с Сийесом и добился положительного для России решения.

В 1798 г. Кутузов вернулся из Берлина, где он получил высший генеральский чин - генерал от инфантерии (генерал пехоты), и вновь вступил в командование войсками в Финляндии, так называемой Финляндской инспекцией (дивизией (Дивизия - в XVIII веке территориальное военно-административное подразделение вооруженных сил. При Павле I переименованы в инспекции)). Одновременно с назначением инспектором (командиром) Финляндской дивизии Кутузов был назначен шефом Рязанского мушкетерского полка. Полк был переименован в «мушкетерский генерала от инфантерии Голенищева-Кутузова полк».

Помимо обязанностей начальника инспекции, пограничной с Финляндией, на Кутузова было возложено проведение демаркационной границы со Швецией. Ему же была поручена разработка оперативного плана на случай военных действий в этом районе. Все эти задания он успешно выполнил.

В 1799 г. началась новая война нескольких европейских держав против Франции. Русские войска под командованием возвращенного из ссылки А. В. Суворова совершали беспримерные подвиги в Италии и Швейцарии..

Кутузов внимательно следил за успехами своего учителя. В письмах к жене он не раз писал: «Благодарю за известие о Суворове»... «Благодарю тебя... и за вести добрые о Суворове, которому дай бог»... «Благодарю за известие о разбитии Моро»... («Русская старина», 1870, т. II, изд. 2-е, стр. 509-510.)

Один из корпусов русских войск в соответствии с конвенцией был направлен в Голландию под командованием генерала Германа. Корпус потерпел неудачу, и генерал Герман попал в плен. Павел I назначил командиром этого корпуса генерала Кутузова. Кутузову предстояло совершить длинное путешествие, прежде чем он мог принять командование корпусом.

Растопчин на назначение Кутузова в Голландию в письме к Суворову отозвался так: «Генерал Кутузов заступит место Германа, взятого в плен... Уповательно, что Кутузов лучше сделает: он русской».

Но не успел Кутузов доехать до места назначения, как Павел I, видя вероломство «союзников», решил выйти из состава антифранцузской коалиции и приказал русским войскам вернуться в Россию. Распоряжение Павла I застало Кутузова в Гамбурге. Здесь же он получил именное повеление царя вернуться в Россию и принять должности литовского военного губернатора и инспектора инфантерии (пехоты) Литовской и Смоленской инспекций. Вскоре Смоленская инспекция вышла из ведения М. И. Кутузова. Кутузов выехал в Гродно.

Следует признать, что назначение Кутузова на указанные выше посты в пограничном районе говорит о том, что Павел I имел определенные намерения использовать Кутузова на высоких должностях в армии на случай военно-политических осложнений в Европе. Об этом же свидетельствует один из рескриптов Павла I на имя А. В. Суворова, в котором он называет имя генерала Голенищева-Кутузова среди тех, которые должны были бы возглавить отдельные армии в случае необходимости ведения военных действий в Германии или Австрии (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 670, стр. 501, примечание).

Осенью 1800 г. в соответствии с особым приказом Павла I началось формирование армий на западной границе. Формирование этих войск в боевом расписании явилось результатом нового курса внешней политики Павла I, порвавшего с Англией и готовившегося к войне против нее. Командование одной из армий, формирующейся на Волыни, было возложено на Кутузова (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 809, стр. 581; док. № 840, стр. 607).

Указом от 16 января 1800 г. литовскому генерал-губернатору Кутузову было предоставлено «начальство и по гражданской части». Следовательно, на Кутузова возлагалось и управление недавно присоединенными к России областями. На военно-административной должности Кутузов сумел быстро снискать любовь и расположение жителей. Он был так убедителен в своих речах, что редко кто выходил от него, не согласившись с ним и не будучи очарованным его вежливостью и воспитанностью. Личным обаянием, мягкостью в обхождении, большой гуманностью Кутузов завоевал уважение и авторитет у населения. Да и сам Кутузов всегда с удовольствием вспоминал дни своего пребывания в Вильно (куда он переехал 20 января 1800 г.).

Кутузову пришлось вести большую работу по наведению должного порядка в войсковых частях, возвращавшихся из заграничного похода, решать вопросы их квартирования, комплектования, обмундирования.

Осенью 1800 г. Кутузов был вызван в Петербург для участия в маневрах. Современники рассказывали об одном эпизоде, который произошел на маневрах.

Михаил Илларионович командовал одним отрядом войск; генерал Пален, при котором находился Павел I,-другим.

Обозревая через подзорную трубу войска Кутузова, Павел заметил, что Кутузов стоит вдалеке от войск, окруженный только адъютантами и самым малым числом конвоя. «Я возьму его в плен, дайте мне эскадрон кавалерии»,- сказал Павел, обращаясь к Палену. И отделившись от отряда Палена, Павел с эскадроном гусар дальней дорогой через лес направился в тыл к отряду Кутузова. При приближении к командному пункту Кутузова эскадрон Павла перешел в атаку, но здесь ему преградили дорогу выскочившие из засады егеря. Павел был окружен, и ему пришлось сознаться, что он был бы взят в плен. «Хорошо, батюшка, хорошо,- сказал Павел, подъехав к Кутузову,- я думал вас взять в плен, а вышло, что я у вас в плену» («Русская старина», 1874, т. XI, стр. 581-582).

Этот эпизод свидетельствует о разнице между боевым опытом Кутузова и плацпарадной подготовкой гатчинцев.

В 1801 г. на престол вступил Александр I. «Плешивый щеголь, враг труда»,- так охарактеризовал А. С. Пушкин самодержца.

Александр I в начале своего царствования хотел окружить себя генералами суворовской школы; ему казалось, что только окружение опытными в ратном деле воинами даст ему право быть полководцем. А между тем в военном отношении Александр был бездарным человеком; он так же, как и Павел, любил муштру, внешний парадный вид войск и не понимал сути боевой подготовки.

При Александре I Кутузов вначале занимал пост петербургского военного губернатора и инспектора войск Финляндской инспекции.

По должности военного губернатора Кутузову пришлось рассматривать судебные дела и давать свои заключения по целому ряду приговоров. В архиве бывшего правительствующего сената сохранились донесения Кутузова, где он высказывает свое несогласие с решением суда, просит смягчить приговор и даже отменить решение суда, когда по его мнению оно неправильно. Но в тех случаях, когда преступление полностью доказано, Кутузов стоит за утверждение приговора.

В этот период своей деятельности Кутузов еще состоял членом особой «Воинской комиссии» по рассмотрению вопросов организации, вооружения и обмундирования войск. Интересно отметить, что Кутузов, совместно с другими генералами, по некоторым вопросам, особенно в части упрощения обмундирования солдата, подавал особое мнение, не соглашаясь с заключением председательствовавшего в комиссии брата царя. Александр I всегда утверждал заключение своего брата и не считался с мнениями опытных боевых генералов. Возможно, что из-за этих разногласий Кутузов попал в немилость царя. Александр решил от него избавиться.

В августе 1802 г. Александр I, придравшись к незначительному непорядку в полицейской службе столицы, уволил Кутузова по прошению в отпуск на год, что означало опалу. Кстати сказать, полицейская служба не находилась в непосредственном ведении Кутузова.

Кутузов уехал в свое имение местечко Горошки (Волынской губернии Житомирского уезда), где жил уединенно до 1804 г., занимаясь сельским хозяйством.

В 1804 г. Александр I пригласил Кутузова участвовать в маневрах войск под Петербургом Кутузов был рад вновь встретиться с любимыми войсками.

На маневрах Кутузов командовал 2-м корпусом, состоявшим из различных родов войск. В состав корпуса входила также и гвардейская кавалерия. Кутузов отлично выполнил возложенную на него задачу, и царь вынужден был объявить ему «совершенную благодарность... за исправность и порядок во время маневров» (М. И. Кутузов. Документы, т. I, док. № 889, стр. 641).

Но не о такой службе мечтал Михаил Илларионович в тиши своей усадьбы Горошки. Он знал, что по Западной Европе победно шагает молодой полководец Наполеон, и внимательно изучал его походы.

Невольно Кутузов сравнивал свою судьбу с судьбой А. В. Суворова. Их обоих травили царские сановники, преследовали, подвергали опале. О них забывали, когда не было войны, и вспоминали, когда начинали говорить пушки, когда на весы истории клали боевую доблесть войск, когда надо было добиться победы над врагом, которую не могли дать ни сами цари, ни их клевреты.

Первый период деятельности М. И. Кутузова охватывает более чем полувековую жизнь и свыше сорока лет его разнообразной служебной деятельности. За это время Кутузов прошел большой путь от молодого офицера до полного генерала, опытного военачальника, известного в русской армии своими боевыми заслугами. Кроме того, он блестяще проявил себя на дипломатическом поприще и на военно-административной работе.

Говоря о Кутузове как о военном деятеле, следует подчеркнуть, что его боевая служба в армиях Румянцева (в 1770-1771 гг.), Долгорукого (в 1772-1774 гг.), Потемкина (в 1787-1790 гг.), Репнина (в 1791 г.) и в войсках Суворова (в 1778-1790 гг.) помогла ему правильно воспринять передовое военное искусство русских полководцев, особенно Румянцева и Суворова, которых он до глубокой старости называл своими учителями. Боевая служба в различных условиях и на разнообразных театрах войны дала возможность Кутузову правильно понять тактические приемы ведения боевых действий для достижения победы над врагом. Он понял, что «не числом, а храбростью приобретаются военные успехи» (Румянцев), что «быстрота и внезапность заменяют число» (Суворов). Основой тактических приемов Кутузова была активность. Так он действовал в первых боях с польскими конфедератами в 1765 г. и в 1769 г. при м. Орыне, на берегах р. Овруч, в районе Хотин и других местах, доводя бой до решительного разгрома противника. Активность и решительность, упорство и стремительность, умелый маневр в обход противника, правильная оценка местности, гибкость форм боевого порядка явились характерными чертами тактики Кутузова в боях на берегах Ларги и Кагула (1770 г.), при штурме укреплений д. Шумы (1774 г.) и крепости Измаил (1790 г.), в сражениях при Бабадаге и Мачине (1791 г.) и при д. Дубенка (1792 г.).

Кутузов твердо усвоил замечательную школу воспитания и обучения солдат. Он помнил указания Петра I: «Надлежит непрестанно тому обучать, как в бою поступать», он сам прошел суворовскую школу воспитания и обучения, основанную на принципе «Каждый солдат должен понимать свой маневр». Кутузов понял, что основой успеха наряду с отличной выучкой является моральный дух армии.

В основу обучения подчиненных войсковых частей Кутузов положил те тактические приемы боя и сражения, которые вытекали из боевого опыта войн XVIII столетия и были свойственны передовому военному искусству и особенностям комплектования русской армии.

Военно-административная деятельность дала возможность Кутузову познать и провести в жизнь наилучшие способы подготовки офицерских кадров, вникнуть в сущность комплектования, обучения и боевой подготовки войск, лично организовать и вести обучение солдат и офицеров по суворовскому методу. На всех военно-административных постах Кутузов творчески подходил к развитию военного дела и стремился внедрить в боевую подготовку войск все новое, передовое.

К концу XVIII века Кутузов стал одним из виднейших русских военачальников. Длительная служба в войсках оказала благотворное влияние на развитие его военного таланта.

Дипломатическая деятельность помогла Кутузову вникнуть в сложные вопросы международных отношений и развить в себе стратегические качества полководца, полностью проявившиеся несколько позже.