Глава 5. Смоленская земля

В верховьях Днепра н Западной Двины, издавна населённых кривичами, располагалась Смоленская земля. Крупнейшими городами в ней были Смоленск и Торопец.

Смоленские города

Смоленск, по начальной летописи, был городом кривичей. Летописи относят его возникновение к древнейшим временам; впервые он назван под 882 г. как уже существовавший город («Повесть врем. лет», ч. 1, стр. 13, 20). Название города - славянское. Имя смолян было известно не только на верховьях Днепра, но и далеко на юге, на Балканском полуострове.

По своему географическому положению Смоленск выгодно выделяется из общего ряда других городов. Смоленск стоит на Днепре, там, где к нему близко подходит Каспля, приток Западной Двины. Здесь находился древний волок между Двиной и Днепром. С юга к Смоленску подходят верховья Сожа, течение которого образует как бы вторую водную дорогу, текущую параллельно Днепру, с севера на юг. Днепр соединял Смоленск с Киевской землёй, а далее с бассейном Чёрного моря. Таким образом, Смоленск стоял на великом пути «из Варяг в Греки»

Верховья Днепра связывали Смоленск с Волгой (через Вазузу) и Окой (через Угру). Древность волжской дороги из Смоленска в Ростово-Суздальскую землю доказывается тем, что по ней ехал в 1015 г. князь Глеб, направлявшийся из Мурома в Киев. Из Смоленска он предполагал направиться в Киев на корабле.

Смоленск принадлежал к числу древнейших русских городов «и был известен уже Константину Багрянородному. Гнездовский могильник говорит нам о большом политическом и хозяйственном значении города в X в., после чего в развитии его происходит какая-то неясная для нас заминка. Отдельные известия XI в. указывают на относительно незначительное положение Смоленска среди других русских городов. В числе городов, розданных Владимиром Святославичем сыновьям, Смоленск не упоминается. В 1054 г., после смерти Ярослава Мудрого, Смоленск попадает в руки его сына Вячеслава, пятого по старшинству. Княжение Вячеслава продолжалось до 1057 г., после чего в Смоленске до 1060 г. сидит его брат Игорь. Обособлению Смоленского княжества, видимо, мешает не только случайное вымирание княжеских ветвей, на долю которых он достаётся, но и другие причины. В этом убеждает нас раздел Смоленска между тремя старшими Ярославичами, происшедший в 1060 г.: «Разделили Ярославичи Смоленск на три части» («Повесть врем. лет», ч. 1, стр. 109. Известие о разделе Смоленска в 1060 г. имеется в Тверской и Львовской летописях; в Воскресенской и Софийской оно отнесено к 1054 г., но по Повести временных лет (ч. 1, стр. 109) Смоленск в этом году достался Вячеславу).

Политический подъём Смоленска начинается с конца XI в. В 1095 г. на смоленский стол садится один из черниговских князей - Давыд Святославич, а в следующем году активно выступают «смолняне», отказывающиеся принять Олега Святославича в свой город («И не прияша его смоляне» («Повесть врем. лет», ч. 1,стр. 151)). Таким образом, жители Смоленска уже самостоятельно действуют в годы княжеских усобиц.

Как видно, XI век был столетием, мало благоприятным для развития Смоленска. Объяснение этому можно видеть в том, что в это столетие происходит постепенное снижение торгового значения пути «из Варяг в Греки», которое приводит к запустению некоторых городских пунктов, лежавших по Днепру. Таковы Любеч и Витичев, упоминаемые Константином Багрянородным как крупные города. В конце XI в. холм Витичева был пустым. В XII столетии происходит постепенное запустение Переяславля на Трубеже, появляются первые признаки начала упадка самого Киева. В этом мы находим объяснение невысокого положения Смоленска среди других русских городов XI в. Не случайно летописи сохранили известие о позднем крещении Смоленска, происшедшем будто бы только в 1013 г. Смоленск отставал в принятии новой веры наравне с отдалёнными Ростовом и Муромом (И. П. Виноградов, Исторический очерк города Вязьмы с древнейших времён до XVII века (включительно), М. 1890. Автор ссылается на рукопись Публичной Библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде (древлехранилище Погодина, № 1600)).

Начало нового возвышения Смоленска связывается с именем Владимира Мономаха. В 1101 г. он заложил каменную соборную церковь Богородицы в Смоленске - «епископью» (Ипат. лет., стр. 181). Последнее слово указывает на относительно позднее возникновение этого известия, после того, как уже появилась смоленская епископия. Тем не менее нет никакого смысла отвергать факт построения каменного собора в Смоленске при Владимире Мономахе. Почти одновременно тот же князь обратил внимание на Залесскую землю, где, как мы видели, окружил валом городок на Клязьме (Владимир). При кажущейся обособленности этих событий между ними всё-таки может быть Найдена причинная связь. Новый расцвет Смоленска был связан с оживлением торгового пути от берегов Балтийского моря вглубь Восточной Европы. Процветание Смоленска держалось на его посреднической роли в торговле Запада с Востоком. Поэтому в торговле Смоленска XII-XIII вв. такую важную роль получают сношения с Висби и немецкими городами, увековеченные в списках известного договора Смоленска с немцами 1229 г. и последующего времени («Русско-ливонские акты», стр. 405-443).

В Смоленске связи с Западной Европой, в основном с Германией, чувствовались сильнее, чем в каком-либо другом древнерусском городе. Замечательным свидетельством эфтого является надгробие чернеца Зиновия, открытое в развалинах монастыря на Смядыни. На одной стороне надгробия читается: «месяца июля 3 день преста-вися раб божий Зиновий черноризец», на другой поставлена дата - 1271, сделанная по немецкому способу счисления: 12 (двенадцать) сотен и 71, или, по другому чтению, - 12 сотен и 19. Голубовский по этому поводу замечает: «Это уже не оффициальный акт, а явление обыдённой жизни» (П. В. Голубовский, История Смоленской земли, Киев 1895, стр. 253). Немецкая колония группировалась около «латинской» церкви Богородицы, упоминаемой в договоре 1229 г.

Значение Смоленска заметно усиливается в княжение Ростислава Мстиславича. В 1141 г. Ростислав «устроил град великий Смоленск» («Смоленская Старина», вып. 1, ч. 1, Смоленск 1909, стр. 209). При нём же была создана особая смоленская епископия. До этого времени Смоленск был приписан к епископии Переяславля Русского.

По одному краткому летописцу XV в., первым князем в Смоленске был «Мстислав Владимиров сын, а сын его Ростислав, создавый первую епископию у Смоленску, святую Богородицю».

В этом же летописце Давыду Ростиславичу приписывается построение церквей Михаила, Бориса и Глеба на Смядыне, куда он перенёс мощи Бориса и Глеба из Вышгорода «в лето 6000 7-сотное 46», т. е. в 1238 г., следовательно, за два года до взятия Киева. Далее в летописце говорится о том, что Мстислав Ростиславич создал церковь Спаса на Поле и устроил «великий град Смоленск, а княженьа его 60 лет. Мстислав на Вехре его же ставлениа» ( Рукопись Государственного Исторического музея в Москве, Увар. № 515 (Леон. № 1788), Сборник в 4°, на 391 п. л., полууставом конца XV века. В нём помещён краткий летописец от «потопа» с общими событиями. Далее на листах 340 об. - 341 об. помещено следующее:

В лето 6000 7-сотное 46. Давид Ростиславичь создав церков святаго Михаила, и Бориса и Глеба, а на Смядыни, принесь мощи святаго Бориса и Глеба из Вышегорода от святаго Василья. Мьстиславь Ростиславич создав церков святаго на Поль и устрои великий град Смоленск, кн/я/жеиьа его лет 60. Мстислав на Вехре его же ставлениа»).

О топографии древнего Смоленска имеем противоречивые представления. По мнению Голубовского, в древнейшее время главная часть города лежала на низменной стороне, что доказывается нахождением там развалин церквей и монастырей, только Детинец возвышался на нагорной стороне. Такого же мнения придерживаются и другие исследователи местной старины, ссылаясь на большое количество развалин древних церквей. И. И. Орловский, написавший исследование о топографии древнего Смоленска, считает, что «со времён Ростислава Смоленск окончательно разделяется подобно Новгороду на две части: главный город, где был Успенский собор, и торговый пригород, состоявший из княжеского «города» на Смядыни с княжескими храмами и пристанью, из построенных князьями Монастырей и соседней Немецкой слободы. Первый город был исстари вечевой, второй - более зависел от авторитета князя, хотя впоследствии, повидимому, и в нём собиралось вече» (И. Орловский, Борисоглебский монастырь в Смоленске на Смядыни и раскопки его развалин («Смоленская старина» вып. 1, ч. 1, стр. 221)). Но мнение И. И. Орловского мало обосновано, ибо Смядынь имела значение княжеского замка, подобного Боголюбову и Вышгороду, и не может быть противополагаема, Смоленску.

Древний Смоленск, как и другие русские города, состоял в основном из двух частей: собственно города и предградия. Указание на основание Ростиславом великого города в Смоленске говорит о большой строительной деятельности этого князя, видимо расширившего пределы первоначального города. Сохранившиеся каменные церкви и довольно многочисленные развалины каменных церквей на территории Смоленска напоминают об его прежнем значении. В их архитектуре отмечают некоторые черты, сближающие смоленские церкви с романским зодчеством. В развалинах неизвестной по названию церкви на речке Рачевке найдены пилястры романского характера, но знаки на кирпичах этой постройки аналогичны знакам на кирпичах Свирской церкви. Этот факт говорит о связях смоленской архитектуры с романской, однако нельзя видеть в ней «восприятие смоленскими мастерами опыта романских зодчих» (И. М. Хозеров, Археологическое изучение памятников зодчества древнего Смоленска («Краткие сообщения ИИМК», XI, 1945 г., стр. 20-26)). Отличающийся прекрасными качествами смоленский кирпич выделывался в Смоленске, где найдена печь для обжига кирпича XII-XIII вв.

Повидимому, крепость (или собственно «город») уже в XI-XII вв. помещалась на Соборной горе, где Владимир Мономах построил собор Богородицы. В строительстве городов Мономахом проявляются некоторые общие черты. Для города было выбрано высокое место, как и во Владимире-на-Клязьме, но в некотором отдалении от реки. О размерах древнего Смоленска можно судить по тому обстоятельству, что в позднейшее время в городской стене, обращённой к церкви Иоанна Богослова на посаде, находим Пятницкую башню и Пятницкие ворота. Здесь протекал Пятницкий ручей, известный под таким названием ещё в середине XIX в. Это и было место Пятницкого конца. «Саженях в 50» от церкви Иоанна Богослова была найдена стена «толщиною более двух аршин», а при ней несколько черепов, что заставляет предполагать существование в этом месте церкви («Историко-статистическое описание Смоленской епархии», СПБ 1864, стр. 222). Пятницкая церковь и дала название концу. Она, как и другие церкви того же наименования, обычно стояла на торговой площади на посаде, вне городских укреплений.

Судя по расположению церквей, население Смоленска жило разбросанно, причём занимало не только нагорную часть города, но и приречные районы. По словам Голубовского, «город разделялся на Гору и на Подолие», о котором упоминается в житии Меркурия Смоленского. Место Смоленского подола неизвестно; возможно, он находился на правом берегу Днепра, где сохранилась древняя Петропавловская церковь.

Особую часть Смоленска представляла собой Смядынь. Это был княжеский замок типа Вышгорода и Боголюбова. Сказания о Борисе и Глебе рисуют нам местность на Смядыни ещё пустынной. Глеба убили и бросили в пустыни под колодою. Дальше упоминается об охотниках (ловцах), посещавших это место. Таким образом, Смядынь начала XI в. представляется ещё местом пустынным и мало заселённым. По летописной повести, Смядынь рисуется уже как «место строино», поблизости от Смоленска.

Развитие Смядыни относится, следовательно, уже к XI-XII вв. Сказание о перенесении гроба Бориса и Глеба из Вышгорода в Смоленск говорит, что это произошло в 1191 г., когда смоленский князь Давыд Рости-славич захотел сделать из Смядыни «вторый Вышегород».

Среди населения Смоленска крупную роль играли купцы и ремесленники. В 1216 г. в Переяславле Залесском сидело в заточении 15 смоленских купцов. «Смоленские гости» наравне с полоцкими и низовскими упоминаются в уставной грамоте церкви Ивана Предтечи на Опоках. В 1210 г. Лудольф, «разумный и богатый человек из Смоленска», вёл в Риге переговоры от имени полоцкого князя Владимира. Шумная вечевая жизнь Смоленска нашла отражение в житии Авраамия Смоленского. Оклеветанный Авраамий был отведён на княжеский двор - «и провели сквозь град... и весь град и по торгу и по улицам, везде полно народа, мужи глаголющие, и жены и дети». По уровню развития своей экономической и вечевой жизни Смоленск в XII-XIII вв. стоял наравне с другими городами - гигантами своего времени, подобными Новгороду и соседнему Полоцку.

В культурной жизни Древней Руси такому большому городу, как Смоленск, принадлежало видное место. Архитектурные памятники Смоленска, избежавшие полного разрушения во время фашистской оккупации города, свидетельствуют о развитии строительного мастерства. Церкви Петра и Павла, Свирская церковь, церковь Ивана Богослова - это лишь то немногое, что осталось от древнего Смоленска. В Смоленске проходила деятельность одного из образованнейших писателей Древней, Руси - Климента Смолятича, позже киевского митрополита. Замечательным памятником смоленской литературы является житие Авраамия Смоленского.

Из других городов Смоленской земли крупное значение имел только Торопец, поставленный на острове, образуемом никогда не замерзающей рекой Торопой. Река Торопа разделяется у города на два рукава и затем вливается в озеро. Замечательно, что часть реки между городом, т. е. Детинцем, и подгородием до самого озера на пространстве версты не замерзает, а в самые сильные морозы покрывается льдом всего дня на два, на три. По всей вероятности, в этой-то части реки и была гавань Торопца (П. В. Голубовский, История Смоленской земли, стр. 61). По исследованию И. Побойнина, старый Торопец занимал возвышенную полосу земли - «Большое Городище», с прилегающим к нему «Старым посадом». В XVII в. оно называлось «Старое большое Городище Кривитеска» (См. И. Побойнин, Торопецкая старина («Чтения в Московском обществе истории и древностей Российских», 1897 г., кн. 1)). Городище представляет собой мощный укреплённый Детинец округлой формы (Я. В. Станкевич, Итоги археологических работ 1950 года в Великолукской области («Краткие сообщения ИИМК», XLVII, 1952 г., стр.92)). Город занимал большую площадь с окружностью 2,5 км. В настоящее время Торопец расположен в глухой лесистой и озёрной местности, но его прежнее торговое значение тотчас же угадывается при взгляде на карту. Он стоит на волоке между бассейнами Западной Двины и Ловати. Это неизбежный перевальный пункт в одном из самых неудобных мест на великом водном пути «из Варяг в Греки». Кроме того, Торопец стоит в непосредственной близости к истокам Волги. Поэтому возникновение города надо относить к самому раннему времени, хотя он впервые вполне достоверно упоминается лишь в уставной грамоте смоленской епископии. Более глухое, но тем не менее достоверное известие о Торопце имеется в Печерском патерике. В нём рассказывается о печерском затворнике Исаакии - «еще ему сущу в мирстемь житии богат бе купець родом Торопчанин». Исаакии постригся ещё при основателе монастыря Антонии, следовательно, в первой половине XI в. В миру Исаакии имел прозвище Чернь («именем Чернь») («Печерский патерик», стр. 128, 270).

В середине XII в. Торопец был крупнейшим центром Смоленской земли после Смоленска. По уставной грамоте смоленской епископии 1150 г. он платил 400 гривен дани («а в Торопчи дани четыреста гривен»). Немалое значение имели рыбные ловли в озёрах Торопецкой округи. В XIII в. в Торопце находим особую княжескую линию - показатель того, что этот город чем-то выделялся из других населённых пунктов Смоленской области. В 1169 г. «торопчане» упоминаются наравне с полочанами и смольнянами, что указывает на развитие городской жизни в Торопце. Намёком на вечевую деятельность служит сообщение летописи о том, что в 1225 г. против литовцев ходили «торопчане с князем своим Давыдом» (Новгород. лет., стр. 221, 269).

Ряд смоленских городов известен по уставной грамоте смоленской епископии, но показания о них так разрозненны, что трудно сказать о каком-либо из этих городов, как о значительном населённом пункте. К тому же и в позднейшие времена в Смоленской земле, кроме Смоленска, Торопца, Мстиславля и Рославля, не встречаем значительных городских пунктов. Об их существовании в XII-XIII вв. по изданным летописям ничего неизвестно. Правда, А. Н. Насонов считает, что «крепости Мстиславль и Ростиславль, судя по их названиям, были построены только в первой половине XII века» (А. Насонов, «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства, стр. 159; буквально та же фраза помещена и на стр. 171), но остаётся непонятным, почему их названия ведут обязательно к XII в., да ещё к его первой половине. Смоленских князей Мстиславов и Ростиславов было немало и во второй половине XII в. и в XIII столетии. Строение Мстислава на Вехре, как мы видели выше, летописец XV в. приписывает Давыду Ростиславичу, умершему в 1197 г.