С камнем на шее

1897 год кончается. Уже ноябрь месяц! С камен­ных ступеней Гиби - императорского дверца в Ад­дис-Абебе - взгляд скользит по зеленым кронам вы­соких эвкалиптов, по бесчисленным крышам круглых хижин, вдаль, до отвесных темных гор, которые мощ­ным изгибом ограничивают далекий горизонт и, как верные стражи, охраняют столицу страны.

Сегодня здесь в день праздника победы над Каффским царством негус-негести в окружении своих князей и вельмож примет отречение Гаки Шерочо - по­следнего царя-бога Каффы.

Снаружи, на большом поле перед королевским дворцом, ждет, теснясь, народ. Длинными рядами стоят шеренги солдат и стражи Менелика.

В императорском дворце, в длинном тронном зале, ждут избранные. Они получили разрешение Менелика быть свидетелями единственного в своем роде государ­ственного акта отречения. Перед тронным залом стоят громадные, богато инкрустированные королевские литавры. В первом и втором дворах императорского двор­ца тоже полным-полно народу. В основном это солда­ты, особо отличившиеся в походе на Каффу. Широкий проход оставлен свободным, он ведет сквозь толпу, на­полняющую дворы, вверх по ступеням в тронный зал.

Князья, военачальники и вельможи в пестрых, бо­гато расшитых одеждах с золотыми щитами и львины­ми гривами на головах, и народ, одетый в белые с ярки­ми красными полосами шама ^*, скрепленные жем­чужными нитями или шелковыми шнурами, - все это являет собой многокрасочную картину, исполненную великолепной восточной роскоши. Горячее солнце Афри­ки освещает своими лучами праздничное великолепие. Словно нарочно к празднику дождь прекратился на­кануне.

^* (Шама - прямоугольная накидка, обычно белого цвета, ко­торую носят некоторые племена Эфиопии, преимущественно ам­хары, в качестве верхней одежды. (Прим. ред.))

Большой тронный зал украшен сегодня особенно празднично. Над высоким инкрустированным золотом резным троном, обитым зеленым и красным бархатом, нависает тяжелый бархатный балдахин с золотой кай­мой. Высокую спинку трона венчает золотая корона Эфиопской империи. Справа, слева и позади трона у стены стоят пажи, мальчики из знатнейших фамилий страны; в их руках - горящие свечи.

Толпа ожидающих приходит в движение. Глухо гремят удары королевских барабанов. Они оповещают о приближении императора. Несколько мгновений спу­стя, окруженный своими ближайшими сподвижниками, появляется Менелик. Тотчас дворцовые слуги натяги­вают перед золотым троном большие белые занавеси, которые скрывают трон от всех. Это означает, что император Менелик занимает свое место. Строгий эти­кет требует, чтобы народ никогда не видел, как его господин опускается в кресло, садится в седло и схо­дит с лошади. Император должен являться своим под­данным в точно рассчитанной картинной, величествен­ной позе.

Слуги опускают белые полотнища. На золотом тро­не неподвижно сидит император в короне. А над ним в знак его высокого достоинства четыре пажа держат красный, вышитый золотом балдахин. По правую сто­рону императора сидит в полном военном облачении его

победоносный полководец Вольде Гиоргис. А вокруг них группируются остальные князья, полководцы, вельможи, чиновники и придворные.

Вновь загремели барабаны. Сильные, долгие рас­каты возвещают о начале великой церемонии.

У первых, закрытых сейчас, ворот императорского дворца появляется необычная процессия. В последний раз украшенный регалиями своего погибшего царства, со священной древней короной на голове, в зеленой мантии, вышитой чистым золотом, с золотым мечом у пояса движется навстречу своему отречению и порабо­щению скрытый от человеческих глаз ослепительно бе­лыми шама. окруженный жрецами, последний царь-бог Каффы - Гаки Шерочо.

Медленными шагами процессия подходит к первым воротам императорского дворца. Верховный жрец, ше­ствующий во главе маленького отряда, трижды, гром­ко просит разрешения войти. Трижды с длительными паузами стучит он кулаком в большие ворота, которые медленно открываются. Появляется камерарий Менелика. Из уст верховного жпеца он выслушивает мольбу цаоя-бога Каффы Гаки Шерочо, желающего войти, чтобы испросить свое низложение, подчинить импера­тору свою страну и вымолить его милость.

Камерарий, сопровождаемый несколькими придвор­ными служителями, спешит сообщить императору о прибытии царя Каффы. Вот камерарий возвращается. Он подает знак процессии - жрецам и царю-богу, все еше скрытому за белыми покрывалами, - войти в первый двор императорского дворца.

Достойно, размеренными шагами пересекает группа жрецов с Гаки Шерочо в середине первый двор и под­ходит к массивным воротам второго. Они тоже закры­ты. Опять верховный жрец просит позволения войти. А затем церемония повторяется. Вход жрецам и царю-богу вновь разрешен. И перед третьими воротами вер­ховный жрец взывает к камерарию и в третий раз про­сит отворить ворота. И снова повторяется эта своеоб­разная восточная церемония.

Наконец, Гаки Шерочо, окруженный жрецами, стоит перед великим царем-царей - негусом-негести, императором Менеликом II. В громадном зале царит тишина: все под впечатлением великого события. Едвл слышно дыхание множества людей. Жрецы отступают в сторону. Белые покрывала, скрывавшие Гаки Шеро­чо, падают на землю. Одиноко стоит царь-бог, ранеэ всегда скрытый от человеческих глаз, Ш теперь пре-; доставленный любопытным взорам толпы непосвященных.

Важно поднимается рас Вольде Гиоргис и медленно подходит к Гаки Шерочо. Он снимает древнюю цар­скую корону с головы царя-бога, зеленую вышитую золотом мантию с его плеч, священный золотой меч А пояса и с торжественными жестами передает все эти pel галии царства Каффм своему императору. Один из пажей передает расу Вольде Гиоргису большую черную, шама, знак порабощения, и тот набрасывает это унизительное покрывало на плечи низложенного царя-бога.

Затем жрецы снова окружают Гаки Шерочо и щ полной тишине выводят его через два внутренних дво­ра на площадь перед императорским двором. Там уже давно поиготовлен для него мул. Царь должен сесть в седло. Теперь на нем наброшено лишь черное покрывало порабощения, голова непокрыта, а на шее камень. Ка­мень - знак рабства. Неописуемо унижение, почти не­переносимы позор и страдание этого человека. Но вопре­ки всему высоко и гордо несет свою голову Гаки Ше почо.

Теперь начинается второй акт великой церемонии отречения. Гаки Шерочо один. Жрецы покинули его, они вынуждены были остаться в первом дворе импе­раторской резиденции. Он трижды сам стучит в пер­вые вооота дворца и молит открыть их. Затем низверженный царь-бог просит камерария сообщить импера­тору, что он, госудярь Кяффы, готов подчинить ему се­бя и свою страну. Гаки Шерочо сходит с мула и низко склоняется к земле.

Через некоторое время появляется камерарий и разрешает ему войти. Царь-бог садится в седло и медлен­но проезжает чеоез ворота в первый двор император­ского дворца. Теперь он перед вторыми воротами. И снова он слезает с мула и трижды стучит в громадные тяжелые деревянные створки, испрашивая у камерария разрешения войти. И снова ждет, низко склонившись к земле, пока камерарий через определенное время не передаст ему императорского разрешения подняться и войти во второй внутренний двор императорского дворца.

Гаки Шерочо подымается, вновь садится на своего мула, едет верхом через второй двор, и перед третьими воротами вновь разыгрывается мучительная церемония. В последний раз появляется камерарий и ведет его, наконец, в тронный зал императора, заполненный людь­ми. В зале, освещенном множеством горящих свечей, царит устрашающая тишина.

Сам император Менелик поднимается теперь со свое­го трона. Вместе с ним в напряженном ожидании вста­ет вся свита. Гаки Шерочо стоит, выпрямившись, на расстоянии нескольких шагов от императора. Затем он падает ниц. Его плечи обнажены, на шее камень, сим­волизирующий рабское смирение.

Менелик, исполненный торжества, величественно мерит взглядом распростертого перет ним царя. Теперь Гаки Шерочо должен ждать, пока Менелик не вынесет великого приговора ему и "побежденному Каффскому царству. Немногими словами Менелик призывает Гаки Шерочо подняться и сбросить тягостный камень. Этим священным актом низложен царь-бог КагЬфы, послед­ний из династии легендарного властителя Миндшо. Каф-фское царство, с незапамятных времен свободное и не­победимое, теперь потеряло все свои права и включено в состав Эфиопии.

Император Менелик и с ним все его гости снова за­няли свои места. Но Гаки Шерочо еще предстоит са­мое тяжелое. В тоонный зал дворцовый слуга вводит раба, рас Вольде Гиоргис еще раз подходит к Гаки Ше­рочо и накладывает тяжелую серебряную цепь на шею низложенного царя-бога в знак окончательного порабо­щения. И затем эта же цепь накладывается на стража Гаки Шепочо - раба Арару.

Гаки Шерочо, последний царь-бог Каффы. отправ­ляется в свой позорный плен.

Несколько месяцев спустя в Гиби царит величай­шее возбуждение. Все безмерно смущены. Минувшей ночью несколько мужественных каффичо похитили цар­скую корону, зеленую вышитую золотом мантию и зо­лотой священный меч плененного царя-бога Каффы Гаки Шерочо, которые, как полагали, были надежно спрятаны. Теперь Менелик знает, что превирающие смерть каффичо пытаются восстановить священное Каффское царство. Ему ясно, что потеря царских рега­лий Каффы может уничтожить все результаты победо­носного похода его талантливого полководца раса Вольде Гиоргиса. Он понимает, что каффичо, как толь­ко корона вновь окажется в Каффе, постараются вос­создать свое древнее царство, несмотря на то, что Гаки Ше рочо в плену в Аддис-Абебе. Ибо лишь тот, кто владеет короной, может быть господином и повелителем Каффы.

Менелик в волнении призывает своего военачальника Вольде Гиоргиса и приказывает как можно скорее во что бы то ни стало доставить корону обратно в Аддис-Абебу.

Рас Вольде Гиоргис собирает своих солдат и с лихо­радочной поспешностью выступает к границе Каффы. Следуя обычным путем, он одновременно посылает не­сколько отрядов кружной дорогой через тропический лес. Но беглецов и след простыл.

Две недели прошло с тех пор. как рас Вольде Гиор­гис покинул Аддис-Абебу. Уже вечер, но, несмотря на поздний час. один из многочисленных отрядов все еще торопливо пробирается по узкой темной лесной тропе. Несколько часов назад молодой негр из племени галла рассказал Гэбане, начальнику отряда, что он видел, как небольшая группа каффичо поспешно двигалась к югу. Гобана подозоевает, что царская корона Каффы находится у этих беглецов.

Инстинктом истинного сына природы он выслеживает место привала каффичо. По приказу Гобаны, его воины, рассыпавшись, подкрадываются все ближе к ничего не подозревающим людям. И затем, внезапна появившись со всех сторон, атакуют маленький отряд. Борьба длит­ся недолго. Лишь несколько выстрелов нарушают глу­бокую тишину ночи.

Но вскоре ночь как эхом наполняется громким, радо­стным ревом эфиопов. Царская корона Каффы и дру­гие сокровища добыты вновь.

В ту же ночь Гобана со своим отрядом и драгоцен­ной добычей без отдыха спешит к расу Вольде Гиоргису. На востоке занимается новый день. Но прежде чем солнце опалило землю зноем, Вольде Гиоргис велит сол­датам выступать и отдает приказ возвращаться в Ад­дис-Абебу. Повеление Менелика выполнено. Вольде Гиоргис назначает Гобану до прибытия в Аддис-Абебу временным хранителем добычи - регалий Каффы... Несколько недель спустя с помощью верного и хитрого воина Гобаны он вновь вручает негусу царскую корону и другие сокровища Каффы.

В тот же самый день Менелик спешно принимает бы­строе решение - отправить корону в Европу, с тем чтобы раз и навсегда лишить каффичо возможности вернуть эту корону и восстановить свое царство. Менелик вызывает к себе на аудиенцию одного из своих самых преданных друзей - государственного советника, швейцарца Аль­фреда Ильга. В благрдарность за все заслуги негус да­рит этому государственнрму деятелю коррлевскую ко­рону вместе с другими сокровищами. С этим ценным даром он связывает одно условие - надежно хранить сокровище в сейфе какого-нибудь европейского банка.

В скупых газетных строках приходят в Европу сооб­щения об ужасном истребительном походе Менелика на гордую Каффу. Фридрих Бибер, у которого с ранней юности была только одна цель - отправиться в Каф­фу и исследовать ее. - глубоко потрясен. Он боится, чтр с уничтожением Каффы, с включением ее в боль­шое эфиопское государство пргибнет древняя культура. Он содрогается при мысли, чтр немнргие еще сохранив­шиеся после войны с Менеликом памятники культуры

этой страны могут вскоре навсегда исчезнуть с лица земли, скрытые пышной растительностью тропического леса. Более чем когда-либо прежде Бибера воодушевляет единственная мысль - достичь наконец Африки, Каффы...