Воля усопшего священна

Жрецы - члены Высшего совета непререкаемых уже гото­вились к страшному обряду обращения к Ицамна. Они нашли юношу, чистого телом и душой. Завтра с первыми лучами солн­ца его положат на жертвенный камень-алтарь, и тот из жрецов, кто вырвет из рассеченной груди трепещущее сердце, познает волю Ицамна и назовет народу священного Города белых кам­ней имя наследника Великого.

Воля усопшего священна

При иных обстоятельствах каждый из жрецов не без радо­сти взял бы в руки жертвенный нож из блестящего обсидиана, но завтра... Завтра обладатель ножа может назвать любое имя, но только не свое. Так гласит священный закон, и его никто не осмелился нарушать, кроме... Великого. Нужно действительно быть великим, чтобы, как он, полтора к'атуна назад, вырвав из жертвы еще живое сердце, назвать наследником умершего правителя... самого себя!

Да, в то мгновение Великий был страшен: в первых лучах восходящего солнца он стоял на вершине Пирамиды воохов, обагренный кровью юноши, принесенного в жертву, и громо­вым голосом повторял свое имя. Оно летело над священным городом, над его храмами и дворцами, над улицами и площадями, над толпами народа, пришедшего узнать имя своего нового правителя!..

Жрецы, среди которых был сын умершего правителя свя­щенного Города белых камней (все знали, что по неписаным законам трон правителя и Верхов­ного жреца должен был принадлежать ему), оцепенели, когда поняли случившееся. Но ни один не выдал своего изумления или негодования. Они пони­мали главное: своей непокорностью решению Ицамна, произнесенному устами жреца, принесшего ему жертву, можно лишь подорвать веру народа в то, что было в их руках могу­чей силой, - слепую веру в непогрешимость обрядов и пове­лений богов! А потом, кто знает, может быть, действительно сам Ицамна решил вмешаться в судьбу священного Города белых камней и отдал правление страной молодому жрецу, только что удостоенному чести стать членом Высшего совета непрере­каемых?

Лишь Великий мог осмелиться на такое, но даже он не пошел бы против решения Ицамна, произнесенного с жертвен­ного алтаря Пирамиды воохов.

Великий прожил три к'атуна, но не оставил наследника. Вот почему каждый из членов Высшего совета непререкаемых мог рассчитывать на пурпурную мантию. Но прежде чем вы­брать нового правителя, жрецам предстояло выполнить последнюю волю Великого.

Три туна назад Великий приказал расширить и надстроить Пирамиду воохов в честь великой военной победы над народом Пернатого змея. В Город белых камней согнали тысячи кре­стьян, и работа закипела. Днем пирамида была похожа на муравьиную гору, однако лишь члены совета знали, что работа продолжалась и ночью: Великий решил построить себе гробницу внутри главной пирамиды священного Города белых камней.

Когда склеп был закончен и в нем установили огромный каменный саркофаг, проем в пирамиде заделали, а мастеров и рабов, тайно по ночам строивших гробницу Великого, в ту же ночь перебили. Теперь только старшие жрецы знали о склепе и лестнице, которая проходила внутри пирамиды и соединяла склеп с храмом. Но даже тот, кто случайно попал бы в храм, не догадался о лестнице: вход в нее закрывала огромная ка­менная плита с двойным рядом небольших, заложенных камуш­ками дырочек. С их помощью плита легко подымалась. Впрочем, случайно в храм никто не попадал, а тот, кого приводили сюда, чтобы отправить к богам с жертвенного алтаря, если бы и до­гадался о лестнице, ничего не смог бы рассказать людям; боги же сами знали о лестнице...

Жалобно стонут тростниковые флейты, трубы-раковины и свистки, выточенные из оленьих костей. Тревожно и печально охают под ударами ладоней музыкантов панцири черепах. В такт им унылыми низкими звуками отвечают барабаны, сделанные из полых стволов деревьев.

По обеим сторонам главной лестницы Пирамиды воохов за­стыли младшие жрецы с огромными факелами в руках. Мед­ленно, чуть-чуть задерживаясь на каждой ступени, похоронная процессия поднимается на пирамиду, окруженную со всех сто­рон толпами скорбящего народа.

Четверо самых стройных и красивых юношей-воинов несут на носилках тело Великого, облаченное в пурпурное одеяние и завернутое в огромное красное покрывало. На бронзовых телах юношей, сплошь украшенных татуировкой - свидетель­ство личной храбрости и отваги, - только белые набедренные повязки. Чуть поодаль два юноши несут подношения усопшему. Жрецы уже успели провозгласить Великого богом, новой свя­тыней своего города. Жареная птица, маис, какао в глиняных горшках и тарелках, бесценные украшения из яшмы и огром­ная жемчужина должны радовать Великого во время длинного пути к Ицамна...

А еще ниже идут двадцать, по числу священной цифры, жрецов в белом - членов Высшего совета непререкаемых. Они ведут под руки раскрашенного лазурью юношу - его сердце сообщит имя нового правителя священного Города бе­лых камней.

Флейтист

Процессия на мгновение замирает на вершине пирамиды и исчезает в храме. И никто внизу не знает, что жрецы и юноши с телом Великого спускаются по тайной лестнице в склеп, по­строенный Великим для самого себя. Он вторично нарушил священные традиции своего народа, и никто не осмелился вос­противиться воле даже мертвого правителя. Жрецы уклады­вают его тело в саркофаг, в последний раз смотрят на лицо усопшего, покрытое маской из тонких пластин нефрита, и лов­ким одновременным ударом выбивают каменные подпорки, ко­торые удерживали над саркофагом огромную плиту с изображением Великого. Могучая плита навеки закрывает от людей мертвого, но по-прежнему Великого правителя священного Города белых камней.

Через узкое треугольное отверстие юноши и жрецы поки­дают склеп и замуровывают вход каменной плитой. Она плотно входит в стену, и на ней остается лишь ясно очерченный кон­тур треугольника...

На вершине пирамиды вновь появляются жрецы. Они сооб­щают народу, что Ицамна пожелал взять на небо тело доро­гого его сердцу Великого. Толпа, уставшая от долгого и напря­женного пребывания в ожидании чего-то неведомого, потря­сена случившимся. Она начинает шуметь, но жрецы выводят из храма юношу-жертву и кидают его спиной на жертвенный ка­мень, выкрашенный в голубой цвет. Костлявые руки жрецов сжимают мертвой хваткой руки и ноги юноши и тянут их вниз, к полу, отчего лазурная грудь вздымается вверх.

Барабанщик

В лучах восходящего солнца молнией сверкает холодный обси­диан жертвенного ножа, и вот уже на самом краю Пирамиды воохов стоит зловещая окровав­ленная фигура жреца с высоко поднятой правой рукой, в кото­рой еще бьется человеческое сердце.

Жрецы сбрасывают лазурное тело, покрытое черными пятнами крови, и, пока оно неуклюже переваливается по крутым ступеням пирамиды, падая вниз, мощный голос жреца, словно вырвавшийся из преисподней, по­вторяет имя того, кто отныне стал Верховным жрецом и пра­вителем священного Города белых камней, наследником Вели­кого...

А на стене храма появляется надпись:

- 8 Ахав 8 Во (Иероглифическая надпись, обнаруженная в Паленке: 9. 13. 0. 0. 8 Ахав 8 Во - по календарю майя соответствует 18 марта 692 года нашей эры.).