Мероитское царство.

С конца Нового царства и до VIII в. до н.э. мы не имеем сведений о религии Куша, и вообще этот период из-за отсутствия источников считается "темным периодом" в истории Куша. Власть египтян была утрачена, и здесь шел процесс создания независимого государства, которое и само уже претендовало на господство над Египтом.

От времени первых из известных нам правителей Куша, Алары и Кашты, почти не сохранилось источников. О том, что происходило во времена их правления, приходится судить большей частью по анналам царей, правивших позднее, так что трудно установить, действительно ли описываемые события относятся к ним, или же просто им приписаны. Но в любом случае временной разрыв между письменным свидетельством и временем предполагаемого возникновения (если речь идет об Аларе и Каште) исключительно мал. В надписи на стеле 6-го года Тахарки из Кавы говорится:

"Были предназначены для службы ему (Амону-Ра Гемпатона) матери моей матери (17) их великим братом, сыном Ра, Аларой, правогласным, со следующими словами (досл. "говоря"): "О бог, знающий тех, кто благоволит к нему, быстро идущий, приходящий к тому, кто взывает к нему. (18) Видел ты меня в теле матерей моих (?), так как ты создаешь (досл. "устанавливаешь") детей их на земле. Действуешь ты для них, как действовал бы для меня. И повелеваешь ты, чтобы достигли они (19) благополучия" " (172, т. 1, t. 8).

Если описываемые события и ритуал действительно существовали при Аларе, то можно считать, что: 1) уже ко времени его правления значительную роль в создании религии нового государства сыграл Амон Гемпатона, а именно в его образе, как мы отмечали, в наибольшей степени отразились местные черты; 2) в Куше уже во времена Алары существовал обычай посвящения женщин, членов царской семьи, Амону в качестве жриц. Было ли это связано с попытками ограничения количества претендентов на царский престол, или представлением о том, что богу могли служить только женщины знатного происхождения, судить трудно. Вероятнее последнее, так как жены царей Куша часто изображены на стелах как жрицы; 3) в Куше была воспринята идея теогамии и божественного предопределения будущего властителя еще в чреве матери. Последнее, очевидно, служило идеологическим обоснованием выбора властелина, который утверждался оракулом Амона. Оба эти момента в религиозной доктрине Куша были, очевидно, взаимосвязаны. Эпитет Амона "приходящий к тому, кто взывает к нему", впервые появляющийся в этой надписи и приписываемый времени Алары, впоследствии часто встречается в храмах Куша, он относится к Амону и другим богам, игравшим существенную роль. Здесь, возможно, отразились определенные особенности ритуала, связанные с практикой оракула, после чего всенародно объявлялась воля бога.

Итак, к VIII-VII вв. до н.э. в Куше оформились существенные черты религиозного учения о местном Амоне как боге складывающегося государства, утверждающего права на престол. И если сама идея теогамии могла быть воспринята из Египта, то необходимое участие Амона в выборе властелина, подчеркнутое во всех стелах кушитских царей, и ритуалы, с ним связанные, безусловно были местной особенностью религии Куша.

В надписи Тахарки 8-10-го годов из Кавы говорится о чуде, совершенном Амоном в чреве матери Тахарки, так как "мать его матери была предназначена для службы ему (т.е. Амону) ее великим братом, сыном Ра, Аларой, (23) [правогласным], со словами: "О бог великолепный, быстро идущий к тому, кто взывает к нему. Обрати свой взор ради меня на сестру мою, женщину, выношенную вместе со мной в одном чреве. Да сделаешь ты для нее подобное тому, что сделал ты, когда сотворил ты чудо" " (172, т. 1, I. 12).

Судя по этим словам, в Куше уже при Аларе мог существовать обычай посвящения одной из сестер правителя Амону с тем, чтобы ее сын, т.е. племянник существующего правителя, стал царем. Очевидно, именно так следует понимать приписываемые Аларе слова: "обрати ради меня взор на сестру мою, женщину, рожденную вместе со мной в одном чреве". Таким образом, еще при жизни правителя намечался будущий преемник, законность прав которого освещалась легендой о божественном рождении, данном Амоном. Представляется неправомерным, как это делает, например, М.Ф.Л.-Макадам, переводить строки 'sn's sr lrr "братом, вождем, сыном Ра, Аларой" (172, т. 1, с. 36). Знак A₁₉ (Описание знаков здесь и далее дано по таблице А. Гардинера (83).) является в данном случае прилагательным "великий", который в сочетании со словом 'sn имеет значение "старший брат" (W b. l, 326) . Кроме того, перевод как "вождь" невозможно соотнести с одним из титулов египетского фараона, sr, который носит в обеих надписях Алара.

Два документа, исследованные Ж. Лекланом (стела в Элефантине и эгида с именем Кашты, преемника Алары), позволили ему прийти к выводу, что Кашта действительно считался фараоном Египта. Изображение на эгиде, как полагает Ж. Леклан, является свидетельством пребывания Кашты в Фивах и удочерения его дочери, Аменардис, Шепенупет, дочерью Осоркона III, что, в свою очередь, вело к внедрению обычаев фараоновского государства в Куше (176, с. 80-81). К выводам Ж. Леклана хочется добавить следующее. В документах, исследованных им, Кашта имеет развернутую титулатуру египетского фараона с различием имен nswbjt и sr, в его картуш включен египетский титул "возлюбленный Амоном" (172, т. 1, с. 90, t. ХLV) Но, с другой стороны, картуш Кашты, обнаруженный в Каве, имеет элемент irk, что является указанием на царское звание в Куше (5, с. 96-98). Следовательно, Кашта, являясь законным властелином Куша, действительно претендовал, и, вероятно, весьма успешно, на господство в Египте. Возможно, он завоевал часть Египта и был, как полагает Ж. Леклан, в Фивах. Если принять это предположение, то становится ясен смысл строк большой надписи Аманнетеиерике из Кавы, где о Каште говорится как о владыке Обеих земель:

"И сказал его величество в присутствии этого бога [...] для меня (?) [...] чужеземные страны (?) [...] Сделай для меня (115) так, как сделал ты для царя Кашты, право - [гласного...]. Сказал этот бог: " [Я] даю [тебе...] (116) его (?)". И он сказал ему: "Я даю тебе [Обе?] земли [Север, Юг], Запад и [В]осток. Даю я тебе (Или "владыке", так как в надписи четко виден знак nb.) подобно тому, как [дал] я царю [Каште, правогласному]" " (172, т. 1, t. 26).

Эти строки подтверждают также, что при Каште к Амону обращались как к всемогущему богу, дающему господство над чужеземными странами. Таким образом, можно предполагать, что уже в то время под эгидой Амона совершались завоевательные походы в Египет, увенчавшиеся полной победой при преемнике Кашты Пианхи.