Отказ от открытия «второго фронта». Высадка в Северной Африке

Хотя летнее наступление гитлеровских войск на советско-германском фронте в 1942 г. привело к глубоким прорывам, ход вооруженной борьбы предвещал длительную кампанию, в которую с обеих сторон были втянуты крупные силы. Геббельсовская пропаганда доказывала, что фашистские армии добились решающих успехов. Гитлер подстегивал своих генералов, требуя захватить Сталинград и Кавказ, чтобы нанести последний удар Советскому Союзу. Уже предполагалось направить горно-стрелковые соединения через Кавказ в Индию. Однако успехи Германии были лишь миражом. Хотя в конце августа гитлеровские солдаты водрузили флаг со свастикой на Эльбрусе, завязали бои у Сталинграда, кризис фашизма неуклонно назревал. В сентябре были сняты со своих постов Гальдер и фельдмаршал Лист, командовавший германской группой войск «А», продвигавшейся на юге. Несмотря на то, что, воспользовавшись отсутствием второго фронта на Западе, гитлеровцы сосредоточили почти все свои силы против СССР, наступление захлебывалось.

Летом 1942 г. Советский Союз в одиночестве выносил всю тяжесть войны против Германии. На первое июля 1942 г. на советско-германском фронте вели боевые действия 239 гитлеровских дивизий и 5 бригад, или 76,3% всей сухопутной армии Германии, не считая многих десятков дивизий ее сателлитов. Против английских войск в Египте воевали 3 германские дивизии, или 1,2%. Еще 54 германские дивизии находились в оккупированных странах Европы, однако эти части сплошь и рядом существовали только на бумаге. Командующий гитлеровскими войсками во Франции Рундштедт отмечал: «Часто мне сообщали о предстоящем прибытии новой дивизии во Францию прямо из России, или Норвегии, или Центральной Германии. Когда дивизия прибывала, то выяснялось, что весь ее личный состав ограничивался командиром дивизии, начальником медслужбы и пятью хлебопеками». Однако европейские державы «оси», действуя незначительными силами в Северной Африке сумели поставить английские войска на грань поражения: германский командующий

Роммель, начав наступление в мае 1942 г., наголову разбил превосходившие его силы англичан и в конце июня отбросил их к Эль-Аламейну, в ста с небольшим километрах от Александрии. Суэцкий канал вновь оказался под угрозой, и англичане подумывали о том, чтобы отойти от Эль-Аламейна к дельте Нила, опасаясь полного разгрома в пустыне. Войска Роммеля, однако, не двинулись вперед. Почему? Кейтель показывал после войны: «Одна из величайших наших возможностей была упущена у Эль-Аламейна. На мой взгляд, в этом кульминационном пункте войны мы были ближе к победе, чем когда бы то ни было. Требовалось очень немногое, чтобы захватить Александрию и пойти на Суэцкий канал и Палестину. Однако мы просто не были сильны в этом пункте в результате распыления нашей мощи, вызванного в первую очередь войной против России». Масштабы боевых операций в Северной Африке видны из тех потерь, которые оказались достаточными, чтобы остановить последнее, «решительное» наступление Роммеля в сентябре 1942 г., — 570 человек убито, потеряно 50 танков, 15 полевых и 35" противотанковых орудий.( Для сравнения укажем на путь одной только германской дивизии, которая в это время участвовала в боях под Сталинградом. Ее командир Корфес рассказывал: «Моя дивизия насчитывала 12600 человек, когда мы перешли Донец; 10 тысяч человек осталось после того, как она форсировала Дон; 8 тысяч было, когда она пробилась к Сталинграду, и около 2500 человек попало в русский плен 31 января 1942 г»)

На фоне грандиозных сражений на советско-германском фронте в Вашингтоне и Лондоне вновь развернулась дискуссия о целесообразности открытия второго фронта в 1942 г. По состоянию на 1 июля 1942 г. в боевых действиях принимали участие всего 142/з британских дивизий (10 в Африке и 42/з — против Японии), на Дальнем Востоке воевало 8 американских дивизий, всего англо-американцы ввели в дело 23 дивизии. Это была небольшая часть военных ресурсов США и Англии. В 1942 г. Англия располагала 99 дивизиями, из них 45 находились в метрополии. США имели 73 дивизии. Всего 172 дивизии. Следовательно, 23 действовавшие дивизии составляли что-то около 15% вооруженных сил США и Англии. На Западе летом 1942 г. Германия располагала 27—33 стационарными дивизиями (не имевшими транспорта, отправленного на советско-германский фронт). Из них 15 дивизий находились на восстановлении после разгрома советскими войсками. Нельзя поэтому объяснять бездействие США и Англии ни недостатком сил, ни мощью врага. Ни первого, ни второго не было. Позицию Черчилля и его американских единомышленников определяли только политические соображения.

Британский премьер-министр первым среди руководителей США и Англии понял, что летняя кампания

1942 г. не принесет решающих успехов Германии и «спасать» Советский Союз не придется. Свою позицию, одобренную 8 июня английским правительством, Черчилль сформулировал лаконично: «Никаких крупных десантных операций во Франции, если немцы не будут деморализованы поражением в России». Эту точку зрения Черчилль отстаивал в переговорах с американцами в Вашингтоне в конце июня и в конце июля в Лондоне. Споры были длительными и ожесточенными, разногласия проявились не только между правительствами, но и между военными и политическими деятелями. Американские командующие настаивали: «Если немцы схватят за горло русскую армию, то никакие булавочные уколы не отвлекут их от поставленной цели. И чем дальше от нацистской цитадели будут проводиться такого рода операции, тем меньшие результаты они дадут». Решающая схватка между англичанами и американцами произошла на совещании в Лондоне 22 июля. Американские представители Маршалл и Кинт заявили после него: «Во время дебатов, происходивших до 22 июля, не произошло ничего такого, что могло бы изменить наше твердое убеждение, что Великобритания является единственным районом, откуда все силы союзников могут быть брошены против нашего основного противника — Германии». Черчилль стоял на своем, предлагая заменить «второй фронт» во Франции высадкой в Северной Африке. 23 июля он получил поддержку Рузвельта. Военные были вынуждены отступить. О вторжении в 1942 г. не приходилось и думать, что касается 1943 г., то американские начальники штабов констатировали в меморандуме президенту: «Итак, советские победы, а не неминуемое поражение Советов, становятся решающей предпосылкой вторжения в 1943 г.».

Черчилль заявлял, что высадка союзников в Северной Африке, зашифрованная под символическим названием «Факел», поможет Советскому Союзу, но на крайний случай все же нужно проследить, чтобы можно было нанести удар через Ла-Манш в 1942 г. Американские военные историки Р. Лейтон и Р. Коакли замечают в этой связи: «Возвышенная риторика Черчилля маскировала неразрешимую загадку. Если «Факелу» было суждено ослабить давление на Россию, тогда операция должна быть большой. Если же следовало провести ее так, чтобы не нанести «смертельного ущерба» возможности высадки в 1942 г., тогда ее надлежало проводить небольшими силами». Действительно, с точки зрения военной логики позиция Черчилля выглядела абсурдом, но она всецело определялась политическими мотивами — пусть Германия и СССР максимально ослабят друг друга, в то время как англо-американцы сохранят свои силы и займут важные стратегические плацдармы. 25 июля США и Англия приняли окончательное решение о высадке в Северной Африке. Правительству США оказалось необходимым объяснить крутой поворот своей политики: в отличие от англичан, которые обставили свое согласие на вторжение в 1942 г. различными оговорками, Рузвельт дал ясное обещание Советскому Союзу открыть второй фронт в 1942 г. Президент избрал гибкую формулировку, он сообщил Черчиллю и своим командующим, что заверения, сделанные советской делегации в Белом доме, «имели цель лишь обнадежить Советское правительство». Черчилль вызвался посетить Москву и дать там объяснения. Его сопровождал американский представитель А. Гарриман.

12 августа в Москве Черчилль сообщил Советскому правительству об отказе открыть второй фронт в Европе в 1942 г. Объяснения британского премьера не были убедительными. И. В. Сталин в меморандуме Черчиллю 13 августа указал: «Мне и моим коллегам кажется, что 1942 год представляет наиболее благоприятные возможности для создания второго фронта в Европе, так как почти все силы немецких войск, и притом лучшие силы отвлечены на Восточный фронт, а в Европе оставлено незначительное количество сил, и притом худших сил». В ответ Черчилль уподобил захваченную Гитлером Европу огромному крокодилу и даже изобразил его на клочке бумаги. С помощью рисунка, он объяснил, как англо-американцы собираются ударить в его мягкое брюхо, т. е. с юга. В меморандуме Советскому правительству 14 августа Черчилль указал: «Мы собираемся провозгласить «Факел», когда он начнется как второй фронт». Вероломное нарушение США и Англией своих обязательств поставило Советский Союз в тяжелое положение, ибо советское командование в своих расчетах на осеннюю и зимнюю кампании 1942 г. учитывало, что второй фронт будет открыт в этом году. Уже в сентябре английское правительство принимает решение отказаться от проводки транспортов в северные порты Советского Союза. Но как сообщить об этом Советскому правительству после недавних заверений о «помощи»? Черчилль ищет совета президента. 22 сентября он пишет ему: «Меня постоянно беспокоит Россия, я просто не знаю, как мы сможем примирить с нашей совестью и нашими интересами приостановку отправки конвоев в Россию до 1943 г., отсутствие каких-либо предложений с нашей стороны составить совместные планы для проведения операции «Юпитер» (вторжение в Норвегию. — Я. Я.) и тот факт, что нет никаких признаков проведения нами наступления в Европе весной, летом и даже осенью 1943 г.». В ответ Рузвельт посоветовал одно — тянуть «до последней минуты» с сообщением Советскому Союзу об отказе в дальнейшей отправке конвоев северным путем. В октябре Советское правительство ставит вопрос о доставке в СССР ежемесячно по 800 боевых самолетов из США и Англии. Заявка СССР не удовлетворяется, в переписке с Советским правительством Рузвельт и Черчилль умалчивают об этом вопросе.. В октября в Москву поступают два послания: Черчилль сообщает о приостановке конвоев северным путем до 1943 г., Рузвельт пишет: «Доблестная оборона Сталинграда глубоко взволновала в Америке всех, и мы уверены в ее успехе». 16 октября Рузвельт пишет И. В. Сталину: «Я отдал распоряжение не щадить никаких усилий в целях полного обеспечения наших маршрутов судами и грузами». А вот итоги, подведенные после войны американскими историками Р. Лейтоном и Р. Коакли: самолеты «были именно той частью его (И. В. Сталина) заявок, которую американцы как раз не хотели удовлетворить». Маршалл даже предложил сократить количество самолетов, отправлявшихся из США в СССР с 212 до 100 в месяц. И далее общий вывод Р. Лейтона и Р. Коакли: «Когда решалась судьба великого сражения под Сталинградом, поставки из Соединенных Штатов далеко не достигли обещанного по второму протоколу. К концу ноября было отправлено 840000 тонн груза против 1608000, намеченных по плану». Это написано не в прогрессивном издании, а в соответствующем томе официальной истории участия армии США в войне, которое выпускается в свет Пентагоном.

Сосредоточение подавляющей части германских вооруженных сил против Советского Союза позволило англо-американцам приступить к активным боевым действиям в Северной Африке. Первый удар был нанесен в Египте у Эль-Аламейна. Против незначительного по боевой мощи немецкого «Африканского корпуса» и итальянской группировки англичане собрали большие силы. В Египет были доставлены новейшие американские истребители-бомбардировщики и танки. Германским командующим на месте было очевидно, что без подкреплений разгром неминуем. Роммель настойчиво требовал доставить в Африку самолеты и танки. Однако из Берлина следовали только обещания, ибо все резервы забирал советско-германский фронт. Гитлеровцы по необходимости рассматривали североафриканский театр как второстепенный, для англо-американцев он стал основным по доброй воле. Результаты не замедлили сказаться.

В ночь с 23 на 24 октября 1942 г. английские войска под командованием Монтгомери перешли в наступление у Эль-Аламейна. Однако, несмотря на подавляющее превосходство в силах (зам. командующего «Африканским корпусом» генерал Тома жаловался: против 1200 самолетов противника у меня был «всего десяток самолетов»), успех обозначился не сразу. Потребовалось больше десяти дней, чтобы сломить сопротивление германо-итальянской группировки. Исход дела решило не воинское мастерство Монтгомери, а полное истощение ресурсов у гитлеровцев. Роммель так и не получил многократно обещанной помощи из Германии. На 500 снарядов английской артиллерии гитлеровцы могли отвечать только одним. Вместо поставок военной техники и боеприпасов 3 ноября в штабе Роммеля была получена телеграмма Гитлера: «Как часто случалось в истории человечества, железная воля возьмет верх над превосходством противника в живой силе. У ваших войск один выход: победа или смерть». Но германские солдаты не собирались умирать. 4 ноября началось отступление «Африканского корпуса» вдоль побережья на запад. Оно носило организованный характер. Поэтому реляция британского командующего на Ближнем Востоке генерала Александера от 6 ноября, начинавшаяся словами «Звоните в колокола!», встретила сдержанный прием в Лондоне. Там пока воздержались от отдачи соответствующего указания церквам и решили подождать. До конца января 1943 г. английские войска шли по пятам за «Африканским корпусом», отходившим к Тунису. На этом пути, протяжением свыше 3000 километров, боев почти не было, на дорогах, правда, встречалась боевая техника, брошенная противником, но обычно немцы оставляли ее из-за недостатка горючего, а не в результате действий британской авиации.

8 ноября 1942 г. началась высадка англо-американских войск в Алжире и Марокко.

США настаивали на том, чтобы эту операцию — «Факел» — считать чисто американской, вплоть до того, чтобы одеть в американскую форму британских солдат и проставить американские опознавательные знаки на английских самолетах. В первом эшелоне высаживались 7 дивизий (6 американских и 1 английская), общей численностью в 110 тыс. человек. Для их переброски потребовалось много сотен транспортных судов, прикрывавшихся 650 военными кораблями США и Англии. При транспортировке войск не было потеряно ни одного солдата. Хотя огромные армады отплыли из американских и английских портов в конце октября, англо-американцам удалось сохранить в тайне места предстоявших десантов. Приближение конвоев к Гибралтару, естественно, не укрылось от внимания германской разведки, но выводы, к которым пришли в Берлине, оказались ошибочными. Гитлеровцы ожидали, что конвои направляются в североафриканские порты значительно восточнее, во всяком случае, они пройдут Сицилийский пролив, и соответственно подготовили свою авиацию. Однако десанты высадились в Касабланке, Федале и Рабате (Марокко), Оране, Алжире. Здесь не было войск держав «оси», англо-американцы встретили разрозненное сопротивление французских частей, оказавшихся верными правительству Виши. В последовавших стычках обе стороны потеряли примерно по 3 тысячи убитых и раненых. Хотя Петэн отдал приказ отразить «нападение», французские власти в Северной Африке пришли к соглашению с союзниками, и 11 ноября боевые действия были прекращены. Правительство Виши разорвало дипломатические отношения с США, которые поддерживались вплоть до этого момента.

Гитлеровцы, хотя и просмотрели высадку десантов, в дальнейшем действовали с неожиданной для союзников быстротой. Уже 9 ноября они начали перебрасывать войска в Тунис сначала по воздуху, а затем и морским путем. В ночь с 10 на 11 ноября 10 германских и 6 итальянских дивизий вступили в неоккупированную часть Франции и заняли ее. 26 ноября гитлеровцы сделали попытку завладеть французским флотом в Тулоне. Они заняли береговые батареи и забросали выход из гавани минам». Французские моряки предпочли потопить свои корабли, чтобы они не попали в руки Германии. В Тулоне пошел ко дну 61 военный корабль общим водоизмещением в 225 тыс. т, в том числе 3 линкора и 8 крейсеров. Для гитлеровцев это был тяжкий удар, а англо-американцы испытывали облегчение — если бы французские военные корабли присоединились к сторонникам де Голля, это значительно укрепило бы авторитет Франции. С ней как с великой державой правящие круги США и Англии не хотели считаться. Де Голль комментирует в своих мемуарах события в Тулоне: «Исполненный печали и гнева, я мог лишь следить за тем, как вдали рушится то, что было одним из важнейших залогов спасения Франции, приветствовать по эфиру отдельные героические эпизоды, сопровождавшие бедствие, да принимать по телефону соболезнования, которые великодушно, но не без тайного удовлетворения выразил мне английский премьер-министр».

Германское командование полностью использовало крупный стратегический промах англо-американцев, которые, имея подавляющее превосходство на море, так и не рискнули высадиться в Тунисе. В результате от портов высадки до Туниса было необходимо пройти до 500 км, преимущества морского пути не были использованы. А тем временем в Тунис прибывали все новые германские и итальянские части. В этих условиях заявление генерала Маршалла на совещании у президента в ноябре 1942 г. о том, что Тунис будет занят в «две-три недели», было явно беспочвенным. Однако эта и аналогичные оценки военных побудили глав правительств США и Англии сделать хвастливые заявления. Опережая события, Черчилль 9 ноября выступил с нашумевшей речью. Он сказал: «Это не конец. Это даже не начало конца, это, пожалуй, конец начала». Почувствовав, как ему казалось, твердую почву под ногами, британский премьер заявил, имея в виду США: «Позвольте мне, однако, внести ясность в следующий вопрос на тот случай, если кто-нибудь в нем заблуждается. Мы не намерены сдавать своих позиций. Я стал первым министром короля не для того, чтобы председательствовать при ликвидации Британской империи». Рузвельт взял слово 17 ноября, заметив: «Кажется, что в войне, наконец, наступил перелом. Но сейчас не время для ликования. Сейчас надо только сражаться и трудиться, чтобы победить». В ближайшие недели американскому президенту и британскому премьеру пришлось отказаться от необоснованного оптимизма. Для этого потребовалось в общем немного: пять германских дивизий, поспешно сосредоточенные в Тунисе, в начале декабря отбросили американские и английские войска на запад от Туниса и Бизерты, вынудив их перейти к обороне. А английская армия, наступавшая из Египта, еще была далеко. Фронт стабилизировался. Союзным войскам предстояли тяжелые бои. Зимние дожди в Тунисе не только размыли дороги, исключив возможность широкого маневра, но и уничтожили надежды на скорое занятие Северной Африки.