Глава V. Судьба галицко-волынской Руси во второй половине XIII - начале XIV в.

Удельность в левобережном Днепровье - Луцкие волости, Турово-Пинские. Боярское властвование, его политический характер - barones Борьба Даниила с анархическим движением в Болоховской земле с татарскими людьми В болоховских князьях, как в обескняжевшей Киевщине, вижу ту же, лишь более мелкую, боярскую силу. Милий, державший Бакоту, "приложился к татарам", и Льву Данииловичу пришлось воевать с ним. Кременецкий посадник Андрей держался "на двое будущи, овогда взывая "королев есмь", овогда же "татарскомь", противопоставляя захватившим его князьям заявление: "Батыева грамота у мене есть".

Пока во главе наиболее западной из орд татарских стоял Куремса, "наименьший из воевод Вату", как называет его Плано-Карпини, Даниил "держаше рать с Куремсою и николиже не бояся Куремсы". Дело в том, что Золотая орда не поддерживала своего воеводу, поглощенная войнами, какие вел в Азии великий хаи Менке, а энергию Даниила поддерживала надежда на западную помощь¹ если не всего христианского Запада, то хоть ближайших соседей - поляков, прусских крестоносцев, чехов и венгров. Успехи против слабого Куремсы дали ему смелость готовиться к борьбе с татарами на свой страх и после провала идеи союза и унии с Западом. Даниил с братом и сыновьями начинают в 50-х годах ряд шагов к восстановлению своего владычества на восток от волынской границы походами на Побужье (бассейн Южного Буга) на "людей татарских" и "взя все городы седящие за татары", жестоко карая непокорных, призвав и литовцев Миндовговых. Цель его - левобережное Днепровье и Киев. Пришлю тебе помощь, говорит ему Миндовг, "абы пошел к Возвяглю, оттуда и к Кыеву" Попытка Куремсы остановить это наступление привела лишь к тому, что он с набега на Волынь "не успевше ничтоже возвратися во станы своя, рекше в поле".

¹ (Сношения с северо-востоком Андрей Ярославич женат на дочери Д гиила; митрополит Кирилл, Куремса, Буранда и Неврюй)

Но 60-й год XIII в. принес резкую перемену. Куремсу заменил Буранда, пришедший "со множеством полков татарских, в силе тяжьце и ста на местех Куремьсенех"¹. Романовичам сразу пришлось признать себя "мирниками" его, итти по его призыву на Литву, на Польшу. Своей политикой Буранда разрывает союзные отношения их с западными соседями, хотя Даниил и уклоняется лично от роли татарского подручника, сваливая ее на Василька. Этого князя и младших Буранда заставляет встречать себя, подобно подручникам, с дарами и питьем многим, заставляет разорить укрепления городков, построенных Даниилом для охраны восточной границы, сжечь укрепления и разорить валы вокруг Владимира.

¹ (ПСРЛ, т. II, стр. 828 - 829, 838, 846)

Даниил не пережил этого крушения всех своих планов. В 1264 г. его не стало, а по смерти его начинается, точнее продолжается, задержанное усилиями Романа и Даниила разложение южной Руси. Ее снова охватывает удельное дробление. Старейшиной остался в Романовом племени Василько. Лев Даниилович сидит на Галиче и Перемышле, Мстислав, вероятно, на Теребовле, Шварн владеет Холмской и Велзской волостями. Но лишь по смерти Василька (ок. 1270 г.), оставившего Волынь сыну Владимиру, и Шварна, волости которого захватил Лев, а затем, когда Владимир Василькович, умирая (1288 г.) оставил свое княжество Мстиславу Данииловичу, определился старый раздел на Волынь и Галичину.

"Тогда бо бяху вси князи в воле татарской" или "в неволе татарской" - это выражение становится эпическим припевом в рассказах галицко-волынской летописи. Возрожденная властной энергией хозяина Орды, эмира Ногая, ее сила дает себя чувствовать и в западной окраине. Погасли последние мечты и надежды на возможность своими силами отстоять политическое бытие южной Руси, и характерно звучит включение русских князей в договор венгерского короля Стефана с Оттокаром Чешским 1271 г.: "Leonum generein nostrum, Ruthenorum ducem Mitislaum, fratrem ejusdem,et Wladfmirem, filium Waziie, duces Ruthenorum"¹, или в договоре Владислава Локетка 1315 г. со скандинавскими и поморскими князьями против маркграфа Бранденбургского: "pro nostrisque nepotibus, Russiae principibus"². Между этими силами русские князья могли тянуть со своей независимостью, весьма относительной, лишь лавируя и противопоставляя то татарскую силу другим соседям, то обратно. Своей политической системы они создать уже не могли, вести свою политическую линию были не в состоянии. И даже какая была политика по отношению к венграм, полякам, литве, и та часто спутывалась, обрывалась татарским требованием русской помощи при походах на земли этих народов...

¹ ("Льва, зятя нашего, князя русского Мстислава, его брата и Владимира Васильевича, князей русских")

² ("и за наших племянников, князей русских")

О широких политических планах Романа, Даниила нет уже речи во второй половине XIII и начале XIV в. Уделыцина с ее измельчавшим кругозором овладевает южной Русью, но развиваться ей приходится в столь сложных условиях, что такого расцвета, такой полноты развития, как в Руси северо-восточной, она получить не могла, принимая иные формы.

Владимир Василькович умер бездетным. В последней болезни он решает выбрать наследника: "Ты ми брат еси, - говорит он Мстиславу Данииловичу, - а другий ми брат Лев, а сыновець ми Юрьи, яз же у вас трех избрал есмь тебе о диного и дал ти есмь землю свою всю и городы по своем животе... се же есмь учинил за гордость брата своего и сын овца своего, дал есмь тобе землю свою"¹ Мстислав упросил его через епископа закрепить это решение грамотой, и Владимир велел писцу своему Федорцю писать грамоты: "Князя Володимеря рукописание. Во имя отца и сына и святого духа, молитвами св. богородица и приснодевица Мария и святых ангел. Се аз князь Володимер сын Васильков, внук Романов, даю землю свою всю и городы по своем животе брату своему Мстиславу и стольный свой город Володимер".

¹ (ПСРЛ, т. II, 6795 г., стр. 900)

Князья принимают ряд мер для обеспечения этой предсмертной воли. Владимир дает землю брату, "при царих и при его рядьцах" (Телебуга и Алгуй) - дело было во время татарско-русского похода на Литву. Сообщают Льву, вызывая его на протест или и потом обязывая молчать: "А чего восхощешь, - провоцирует его Мстислав, - искати по животе брата нашего, осе же ти Цареве, а со царь, а се аз, - молви со мною, што восхощешь?" Лев промолчал, дав даже согласие: "тако и гораздо, оже еси дал"¹.

¹ (Там же, 6795 г., стр. 898)

Завещание ли это? Взяв "ряд" с братом, Мстислав поехал во Владимир, созвал бояр владимирских и горожан русских и немецких, велел прочесть грамоту братню, после чего епископ благословил его крестом воздвизальным на княжение Владимирское. II Мстислав почувствовал себя князем: "хотяшетьуже княжити в Володимере", стал города и села боярам раздавать. Но брат ему не дал: "Мог бы ты по моем животе княжить!" Это - передача права при жизни с моральной обязанностью подождать, попадающий умрет, можно ли назвать это завещанием в строгом смысле слова? А участие ханской власти, епископа, влиятельных элементов населения, обряд благословения на княжение не показывают ли, что право завещательного распоряжения только зарождается, еще не установилось?

Юрий Львович принял свои меры, убедив берестьян передаться ему при первой вести о смерти Владимира, и они это исполнили Но Мстислав, опираясь на татар, вырвал волость у Юрия, а берестьян за их крамолу покарал, установив на них чисто дворцовую повинность - "ловчее" на содержание ловчего пути, княжой охоты Факты эти ценны как свидетельство о переходном состоянии отношений от дррвнерусского строя к новому, удельно-вотчинному.

На Волыни вокняжился Мстислав Даниилович, на Галичине - Лев Даниилович, предоставив Белзско-Холмскую землю сыну Юрию. По смерти старших князей (дата неизвестна) Галицко-Владимирское княжество еще раз соединилось в руках Юрия Львовича: его печать "rex Russiae, princeps Ladimeriae"¹. Центр теперь на Волыни - во Владимире. По его смерти в 1308 г. его два сына, Андрей и Лев, - "dei gracia duces totius terrae Russiae, Galiciae et Ladimeriae"². Этих последних русских князей мы видим в союзе с Польшей и Прусским орденом. Соседи на них глядят, как на оборону от татар: "praemunire pre Tataris"³, - обещают они в договоре с рыцарями. И Владислав Локеток так сообщал папе об их кончине: "Sanctitati vestrae... cum dolore reverentius intimamus quod duo - ultimi principes Ruthe norum de gente schismatica quos immediatos pro scuto inexpugnabili contra crudelem gentem Tatarorum habebamus, decesserant ex hac luce; ex quorum interitu nobis etterris nostris ex vicinitate Tatarorum, quos de certo credimus terra Ruthenorum, nostris metris contiguam de qua annua tributa percipere consueverunt, occupare, perturbatio indicibilis nisi Dei omnipotentis et vestra gratia affuerit, imminebit"⁴.

¹ (М. С. Грушевский, История Украини-Руси, т. III, стр. 113 и 523; сб "Болеслав-Юрий", изд. Ак. наук, Спб. 1907)

² ("божьей милостью князья всей Русской земли, Галиции и Володимерии")

³ ("защищатьот татар"; М. С. Грушевский, История Украини-Руси, т. III, стр. 116, прим. 2-е, и стр. 523)

⁴ ("Вашему святейшеству . со скорбью почтительнейше сообщаем, что два последних князя русских, схизматики, которые были для нас несокрушимой защитой от жестокого племени татар, отошли света сего; за их смертью нам и землям нашим из-за соседства с татарами, которые, как нам достоверно известно, занимают Русскую землю, граничащую с нашими окраинами, с которой они привыкли собирать еж "одно дань, будет угрожать неслыханное беспокойство, если не придет на помощь милость всемогущего бога и ваша" (там же, стр. 120 и 527))

Так писал король польский в 1323 г. Осиротелая Галичина оказалась в руках бояр, и те призвали мазовецкого князя Болеслава Тройденовича, сына Марии Юрьевны, внучки Льва галицкого. Приняв православие под именем Юрия, этот Пяст, Болеслав-Юрий, стал последним самостоятельным князем Галицко-Волынского княжества, dux Russiae.

Этот полгский князь, о деятельности которого до нас дошли только отрывочные и часто сбивчивые сведения, на первый взгляд самым вокняжением своим свидетельствует об усилении польского влияния в Галичине. Быть может, по началу оно так и было. Но иной характер лежит на документальных известиях о его политике. Четыре договора Юрия-Болеслава с прусскими рыцарями о союзе - 1325, 1327, 1334, 1335 гг. - совпадают с временем борьбы между Орденом и поляками, а его сближение с литовцами - женитьба в 1331 г. на Евфимии (Офке) Гедиминовне и, быть может, выдача дочери за Любарта - свидетельствует о самостоятельности его политики от Польши.

Повидимому, этот характер политики Юрия-Болеслава и вызвал новое соглашение по галицко-волынскому вопросу между Венгрией и Польшей. На съезде в Вышгороде (Вышеграде) в 1339 г. Казимир Великий с зятем своим Карлом-Робертом, королем венгерским, заключает договор о переходе польской короны в случае бездетной смерти Казимира к королевичу Людовику венгерскому, к сыну сестры Казимира, Елизаветы. Вынужденный уступить чехам Силезию, а Прусскому ордену Поморье, Казимир ориентирует польскую политику к югу. Но здесь, на галицкой почве, он вынужден считаться с венгерской тягой за Карпаты. Вышеградское соглашение связано с южнорусской политикой Казимира. Соглашение это следует прецеденту Спишского договора 1214 г. как компромисс польских и венгерских притязаний на южнорусские земли (венгерский король говорит в договоре 1350 г.: "regnum Russiae predecessorum nostrorum regum Hungariae fore dignoscebatur et per consequens nostrum fore dignoscitur"¹. Он подготовлял согласованное выступление Венгрии и Польши в вопросе о галицко-волынском наследстве по смерти Юрия-Болеслава.

¹ ("Признавалось, что Русское королевство было за нашими предшественниками, королями Венгрии, и следовательно признается, что оно будет нашим" (там же, стр. 130))

О внутреннем состоянии Галицко-Волынской земли мало сведений за это время. Но существенно отметить в связи с ранее указанным о положении боярства в земле Галицкой его силу и значение при Юрии-Болеславе. Свои договоры с Орденом он заключает, обещая их хранить и исполнять "cum nostris baronibus nec non cjmmilitaribus, videlicet Chodore, episcopo galicensi, DemetrioDetkone, Chotkone judice nostrae curiae, Georgio Calwo, Mycliaele Gelezarowicz, Allexandro Moldaowicz, Boriscone Cratula"¹ или "una cum dilectis et fidelibus nostris baronibus militibusque scilicet Demetrio Detkone nostro, Mychalo Jelezarowicz palatino belzensi, Wascone Kudinowicz, judice curiae nostrae, Hryczkone Kossarzowicz, palatino premysslensi, Boriscone Cratula, palatino lemburgensi, Chodore Otek, palatino de Lutzel, Chotkone filio Jeromiri"².

¹ ("с нашими баронами и дружинниками, а именно Ходором, епископом галицким, Димитрием Детком, Хотконом, судьей нашего двора, Георгием Кальвом, Михаилом Елизаровичем, Александром Молдавичем, Бориском Кратулом")

² ("вместе с возлюбленными и верными нашими баронами и воинами, а именно, Дмитрием Детком нашим, Михаилом Елизаровичем, белзским дворским Баском Кудиновичем, судьей двора нашего, Гришкой Косаржевичем, перемышльским дворским" и т. д.)

В этих текстах перед нами сложившийся, организованный строй влиятельной боярской аристократии, должностной и политически властной. Незначительный количественный состав княжой семьи, постепенно сходившей со сцены, не дал из своей среды на галицкой почве достаточных сил для развития такого численного и дробного удельного владения, как в Руси северо-восточной, Черниговщине, Турово-Пинской земле. И на княжих постах видим вместо князей "далатинов", градодержцев, членов крупной землевладельческой аристократии, соединивших в своих руках сильное правительственное значение с влиянием, вытекавшим из их социально-экономического положения. Сквозь бури борьбы за галицко-волынское наследство боярство переходит в XIV в. не разбитым, а окрепшим.

Однако и Юрий-Болеслав, видимо, не был князем на всей воле боярской. Он титулирует себя "dei gratia dux et heresRussiae, dei gratia natus dux totius Russiae Minoris"¹. Быть может, этот титул выражал тенденцию к независимому правлению. В грамотах Юрий-Болеслав подчеркивает личное право на власть, называя Романовичей своими не предшественниками, а предками. Как бы то ни было, 7 апреля 1340 г. он умер от отравы. Король Казимир сообщил папе, что русские отравили князя Болеслава, сына католических родителей, и немилосердно избили других католиков, служивших князю при его жизни. Чешский хронист (Франциск, продолжатель Козьмы, XII в.) определенно приписывает дело боярам. Он же, как и другие источники, объясняет, что причиной было стремление Юрия-Болеслава к пропаганде католицизма, попытка изменить закон и веру. Но папа называет его приближенных "christi fidelis"² только, а его самого - только "de fidelibus procreatus parentibus"³. Упоминания о покровительстве немцам и чехам, вызвавшем конфликт, хорошо иллюстрируются грамотою Юрия-Болеслава на немецкое право и льготы городу Саноку.

¹ ("милостью божией князь и отчич Руси, милостью божией прирожденный князь всея Малые Руси")

² ("верными Христу")

³ ("рожденным от верующих родителей")

Вот все, что мы знаем о причинах катастрофы. Попытка опереться на пришлые элементы, быть может, склонность к унии, а вероятно, прежде всего разлад с властным боярством покончили жизнь и княжение последнего князя Галицкого.

Дмитрий Детко - capitaneus Ruthenorum.

Грамота 20 мая 1344 г. Людовика венгерского о взыскании с венгерских купцов таких же пошлин, как с польских: "Ludovicus, dei gratia rex Hungariae, fideli suo magnifico, comiti Dechk capitaneo Ruthenorum .. tributariis vestri... quare fidelitatem vestrae magnificentiae - requirimus dili.genter mhilominus damus in mandatis... exigi facere non velitis et non debeatis"¹.

¹ ("Людовик, милостью божией король Венгрии, своему верному великолепному графу Дехк, капитану русских... вашим подданным .. вследствие чего верность вашего великолепия, усердно просим, тем не менее даем поручение... требовать не пожелаете и не должны" - М. С. Грушевский, История Украини-Руси, т. III, стр. 29)

1342 г. грамота торункским купцам: "Demetrius Dedko, provisor capitaneusque terrae Russiae... quod secundum jura nostrorum praedecessorum. concedimus et donamus... nobis... tribuentes" (пошлины по старине).

Любарт Литовские отношения. Походы Казимира, 1340 г. Татары 1349 г.