Наступление продолжается

Ночью получили новый приказ: срочно двигаться на Якэши. Там идет бой за город. При полной темноте ловим своих лошадей. Как ухитряемся это сделать, до сих пор не могу понять. Скачем до Якэшей. Что-то около 70 километров. Я всю ночь в боевом охранении. Начинались предгорья Хингана. Буйно цвел на лугах дикий чеснок.

Вот и Якэши. Городок уже взят танковой бригадой. Китайцы встречают нас радушно. Машут флажками. Кричат: "Капитана, капитана, шанго!"- и поднимают вверх большой палец.

Среди встречающих немало было русских эмигрантов. Запомнился один - седой, высокий, в сапогах, он все осенял проходящих солдат крестом.

Прямо на тротуары выставлены бочонки с родниковой водой. Мы, запыленные, уставшие, немного расслабились, проезжая этот городишко.

Это днем, а ночью полк попадает под огонь японских пулеметов. Потеряв несколько человек убитыми, отстреливаясь, наши уходят на юг. Мы - боевое охранение - догоняем их только утром.

Когда уставшие до последней степени солдаты потянулись к походным кухням, над полями, засеянными чумизой и гаоляном, снова прозвучали слова Совинформбюро: "В Забайкалье наши войска в результате стремительного удара с боем овладели важным узлом дорог и сильным опорным пунктом противника- городом и железнодорожной станцией Хайлар... За день наши подвижные войска в Забайкалье продвинулись на 170 километров в сторону Большого Хинганского хребта... Наша авиация продолжает наносить удары по основным железнодорожным узлам Маньчжурии".

Забайкальский фронт наступал двумя большими колоннами. Первая шла из восточных районов Монголии, вторая, в составе которой был и наш полк, двигалась на Хингано-Шеньянском (Мукденском) направлении. Наступление развивалось успешно. 6-я гвардейская танковая армия за два дня преодолела обширную пустыню, а на третий день перевалила через Большой Хинган и совершенно неожиданно для противника вышла на Маньчжурскую равнину. Воздушная армия маршала авиации Худякова обеспечивала господство в воздухе.

Войска Первого Дальневосточного фронта наступали в направлении Харбина и Гирина. Они тоже прорвали оборону противника и стремительно продвигались навстречу Забайкальскому, отрезая пути отхода Квантунской армии.

Войска Второго Дальневосточного фронта форсировали Амур, захватили плацдарм на его правом берегу и к 14 августа продвинулись вперед местами до 200 километров. Дерзкий план операции на огромном пространстве в 4 тысячи километров выполнялся успешно.

Еще, по сути дела, не начинали стремительного наступления морские части у Сахалина и Курил.

Многие стратеги Запада тогда недооценивали, несмотря на блестящие операции, проведенные ею в Европе, силу и мощь Советской Армии. Американский военный обозреватель Хэнсон Болдуин, например, говорил, что на Востоке "такие трудности и расстояния быстро преодолеть невозможно". Его английский коллега генерал-лейтенант Мартин утверждал: "Менее чем за шесть месяцев на серьезный успех Советской Армии рассчитывать не приходится". А Уинстон Черчилль, тогдашний премьер-министр Англии, считал, что для разгрома Квантунской армии советскими войсками потребуется не менее года. Все они ошиблись. С Квантунской армией было покончено за две недели.

Что же предопределило ее разгром?

В самом деле, были ли у противника потенциальные возможности для длительных боев? Да, несомненно.

В смысле индустриального развития Маньчжурия приближалась к метрополии. Если Япония выплавляла в 1944 году 2,7 миллиона тонн чугуна, то Маньчжурия - 2,5 миллиона тонн. По стали цифры соответственно составляли 5,9 миллиона и 1,3 миллиона тонн. В Маньчжурии было сосредоточено 55 процентов производства синтетической нефти. Военная промышленность Маньчжурии и Кореи могла обеспечить почти всем необходимым миллионную армию.

Нельзя сказать, что японцы не знали о готовящемся наступлении. Еще в начале июля, то есть когда мы начали продвижение к границе, по всей пограничной зоне они ввели затемнение, резервистам выдали оружие, резко активизировались действия разведки, началась подготовка к разрушению железных и шоссейных дорог.

Готовились японцы к войне и в оперативном отношении. Об этом говорят хотя бы показания на суде бывшего командующего Третьим фронтом в Маньчжурии:

"По плану, разработанному после мая 1945 года, предполагалось дать решающее сражение наступающим частям Красной Армии на линии Чаньчунь, Сыпингай, Мукден... В случае нанесения поражения советским частям в районе Чаньчуня и Мукдена главные силы фронта преследуют противника вдоль железной дороги (КВЖД) до ст. Карымская..." Ни много ни мало!

Может быть, солдаты противника не умели воевать? Но совсем незадолго перед этим, в феврале 1945 года, японцы удивили мир обороной острова Иводзима. Его гарнизон составлял 23 тысячи человек. Высадившиеся американские части насчитывали 110 тысяч человек. Они имели 100 боевых кораблей, 1500 самолетов. Тем не менее штурм острова продолжался месяц - с 19 февраля по 20 марта. Иводзиму американцы захватили лишь после того, как его гарнизон полностью погиб.

Солдаты Квантунской армии отчаянно сопротивлялись. Но армия была парализована стремительными действиями наших войск, раздроблена, деморализована. Офицеры противника растерялись, части утратили между собой связь, солдаты остались без командиров.

Думаю, правы те, кто утверждает, что маньчжурская операция своим размахом, дерзостью, оперативным решением является блестящей и непревзойденной в истории войн.

Под ударами советских войск главнокомандующий Квантунской армией генерал Ямада приказал отступать в глубь Маньчжурии, решив дать генеральное сражение на равнине за Хинганом. Паника началась и в самой империи. В Токио на высшем военном совете премьер-министр Судзуки сказал: "Вступление сегодня утром в войну Советского Союза ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным дальнейшее продолжение войны".

В тот же день вечером к заседавшим присоединился император Хирохито, и к утру правительство Японии решило принять условия Потсдамской декларации.

Однако, несмотря на все это, вооруженные силы Японии не получили приказа о прекращении военных действий: правящие круги страны готовы даже были к оккупации своей территории американскими войсками, лишь бы не допустить вторжения советских армий. Небезызвестный принц Коноэ считал еще в феврале 1945 года необходимым капитулировать перед США и Англией, лишь бы избежать "коммунистической революции".

Группа офицеров - "молодые тигры" - выступила против принятия формулы "безоговорочная капитуляция". Они считали, что войну можно продолжать путем организации обороны на материке и островах. Выдвигалось требование вовлечь в эту оборону, в "добровольческую гражданскую армию" и отряды "камикадзе" (смертников) всех, кто может носить оружие.