Некоторые вопросы методологии

Научная задача археологии состоит в том, чтобы на основании всех возможных источников - вещественных и письменных - как можно полнее восстановить картину исторического прошлого человечества, ответив на четыре основных вопроса, на которые призвана отвечать историческая наука: что произошло, где произошло, когда произошло и почему произошло.

Необходимость ответить на первые три вопроса - что, где и когда произошло - признается всеми историками и археологами, независимо от того, какую религию они исповедуют или какой философской системы придерживаются. Конечно, при разрешении этих вопросов возникают разногласия и споры, но они в большинстве случаев носят частный характер и не имеют большого принципиального значения. Обычно такие разногласия и споры разрешаются путем простого накопления материала, подтверждающего ту или иную точку зрения.

Но четвертый вопрос, т. е. вопрос о причинности исторических явлений, вызывает разногласия сугубо принципиальные и непримиримые.

Человеческий разум отыскивает причины всех явлений, ибо человек- активный творец своей жизни и, только зная причину, он может использовать свое знание, чтобы направлять ее следствие. Человечество только тогда сможет предвидеть будущее, когда поймет прошлое.

Проблему причинности социальных явлений историки разрешали и разрешают от Геродота до наших дней. Создавались всевозможные гипотезы, из которых наиболее удобной и потому наиболее стойкой оказалась гипотеза божественного вмешательства. Эта гипотеза объясняла все, все становилось ясным и понятным. Не важно, кто управлял миром,- Амон, Зевс, Ягве, Логос или мировая идея,- важно, что их вмешательством можно было объяснить любое необъяснимое явление. Порочность этой удобной гипотезы заключалась в том, что она не была научной. Она требовала веры в бога, а вера в бога и знание - понятия диаметрально противоположные. Еще в античности и особенно начиная с эпохи Ренессанса, когда вера была сильно поколеблена, ученые начали выдвигать иные гипотезы, основанные на объяснении явлений их естественными причинами. Но чаще всего искали причины общественных явлений не в самом обществе, а где-то вне его. Причины находили в климате, в почве и даже в солнечных пятнах. Когда в естественных науках восторжествовала эволюционная теория, ее применили к развитию человеческого общества, и демиургом стала биология. Полагали, что биологические причины влияют на человеческую деятельность независимо от самой деятельности человека. Человек развивался сам по себе, вещи сами по себе, общественные отношения сами по себе. Неравномерность развития различных общественных групп также объяснялась биологическими причинами. Еще в конце XVIII в. натуралист Бюффон ввел в обиход термин "раса", до него на расы делили только собак. Биологические качества рас и определяли степень развития.

Высшие расы якобы создавали высокую культуру, низшие пребывали в дикости. Но и эта гипотеза, весьма выгодная для оправдания колониализма и национального угнетения, очень далека от науки. Так, например, с точки зрения расовой теории совершенно невозможно объяснить, почему у древнейших представителей разных рас, кроманьонцев-европеоидов и гримальдийцев-'негроидов, одинаковая материальная культура.

Животный мир развивается в силу биологических причин, обусловленных географическими, климатическими и иными факторами. В борьбе за существование, путем естественного отбора, виды превращаются, т. е. прогрессируют, причем менее жизнедеятельные вымирают, более способные к борьбе выживают, превращаясь в новые виды, более совершенные. По мере развития увеличивается количество факторов и причин, влияющих на процесс развития. Для простейших видов единственной средой является вода и единственным фактором- ее состав и температура; у более высокоразвитых земноводных расширяется среда и увеличивается количество факторов, способствующих их развитию; у млекопитающих количество факторов еще больше. Однако общий закон развития остается неизменным для всех видов. Это закон естественного отбора. Но наступает момент, когда количество переходит в качество. Момент наступает тогда, когда один из видов животных достигает такого совершенства, что становится способным развиваться далее совершенно иным путем, чем зесь остальной животный мир. Это - человек.

Человек умеет производить (животйые только потребляют), отвлеченно мыслить, говорить и организовываться в общество для совместной (коллективной) производительной деятельности.

Принципиально отличается и процесс развития человека от процесса развития животных. Развитие животных заключается только в биологическом изменении видов, в зависимости от этого определяется и их деятельность. Так, например, высокоразвитые биологически бобры умеют строить плотины, но сколько бы тысяч лет ни существовал этот вид гйивотных, бобры никогда не внесут в технику своего строительства ничего нового, пока не появится новый биологический вид. Ни один воробей не позаимствует у ласточки ее способа построения гнезда.

Человек же развивается не только в зависимости от своих биологических изменений. В процессе становления человек изменялся биологически не один раз. Он прошел стадии питекантропа, синантропа,, неандертальца, вступил в стадию неоантропа (современного человека)^ но на какой бы стадии он ни находился, он обладал уже способностью развиваться независимо от биологических изменений. Рука - первое орудие человека-служит ему для производства других орудий. Меняются уже не органы его тела, а созданные им орудия и вещи.

Так, археологический мустьерский период биологически характеризуется неандертальской стадией развития. Но и внутри его археологи наблюдают различные (низшие и высшие) стадии развития. То же самое наблюдается и в ранних стадиях, не говоря уже о неоантропе, который, не изменяясь биологически, прошел путь от каменного до термоядерного оружия.

Способность человека развиваться породила новый могущественный фактор, имеющий решающее значение в его развитии. Фактор этот - человеческая деятельность. По мере развития человеческого общества этот фактор становился все более и более могущественным, отодвигая на второй план другие факторы и подчиняя их. Человеческая деятельность порождала и миграции, и диффузии, которые, в свою очередь, оказывали влияние на человеческую деятельность и способствовали развитию человеческого общества.

Все историки делятся на признающих закономерность общественного развития и закономерность исторических явлений и не признающих никакой закономерности. Однако ученые, не признающие закономерности, не могут уклониться от проблемы причинности. В конечном итоге все исторические явления, как и весь исторический процесс, они объясняют случайностью или бесчисленными комбинациями случайностей. Под "случайностью" этих концепций не следует понимать что-то волшебное или сверхъестественное. "Случайность" - это стечение обстоятельств, вызванных в свою очередь какими-то причинами (по-видимому, тоже случайными), не зависящими от естественного процесса развития, не влияющими непосредственно на исторические явления и часто не связанными непосредственно с явлением, которое они вызвали. "Если бы Антоний не встретил Клеопатру, история Рима пошла бы по другому пути" - вот, примерно, к каким выводам приводит концепция случайностей. Это примитивный и, может быть, несколько утрированный пример, но сущность этой концепции все же такова. Ясно, что люди приписывают случаю то, причины чего им остаются неизвестными.

Если каждое общественное явление или историческое событие вызывается случайным стечением обстоятельств, то аналогичные явления вызываются аналогичными стечениями обстоятельств. Но, согласно той же концепции, это практически невозможно. В каждом данном случае обстоятельств много, каждое из них вызвано другими случайными обстоятельствами, порожденными в свою очередь стечением новых обстоятельств и случаев, и так далее, без конца. Таким образом, количество случаев, обстоятельств и причин, породивших данное явление, принимает сверхастрономические размеры. Однако аналогичные явления происходят, и мы наблюдаем их на протяжении всего исторического процесса.

Опыт всех наук показал, что повторяющиеся явления всегда обусловлены какой-то закономерностью. Какими бы "случайными" обстоятельствами ни было вызвано падение физического тела, оно всегда обусловлено одним законом - законом всемирного тяготения. Игнорируя это обстоятельство, мы оказались бы в положении человека, рассуждающего о том, почему яблоко упало с яблони: потому ли, что оно созрело, или потому, что подгнил его черешок, или потому, что подул ветер. Ясно, что в каждом частном случае одна из этих причин или совокупность их имели место и яблоко не падает на землю только в силу закона всемирного тяготения, но задача науки состоит в том, чтобы в первую очередь выяснить общую причину аналогичных явлений, а потом уже доискиваться частных обстоятельств.

Исторический процесс состоит из ряда явлений, взаимосвязанных и подчиненных определенным законам. Общие законы развития общества изучаются историческим материализмом, на принципах которого основаны исследования советских историков и археологов. Нет необходимости излагать здесь эти принципы, несомненно, знакомые нашим читателям, нет возможности в книге такого типа, как наша, дать систематическое изложение методологических основ археологических исследований. Здесь же мы ограничимся несколькими примерами, иллюстрирующими методологию советских археологов.

Основная причина, обусловливающая весь сложный процесс развития общества,- необходимость производства материальных благ, без которых невозможна жизнь людей. Эта необходимость порождает человеческую деятельность, которая протекает в определенной среде и в определенных условиях. Человеческая деятельность оказывает влияние на окружающую среду и порождает условия, кеторые в свою очередь являются факторами, определяющими человеческую деятельность. Потребность в пище вынуждала человека вырубать леса для получения удобренной почвы под посевы. Вырубая леса, человек воздействовал на окружающую среду, изменял ее и тем создавал новые условия жизни. Вырубка леса приводила к исчезновению дичи и заставляла человека искать иных путей для обеспечения себя мясной пищей, т. е. заниматься скотоводством. Так, возникши в южных степных районах, скотоводство стало продвигаться в лесную полосу. Скот обеспечивал удобрения для истощаемой почвы, что позволяло' человеку жить оседло. Если человек не разводил скота или разводил его недостаточно, он должен был действовать в другом направлении,, т. е. мигрировать в поисках неистощенных почв, и ни желание вождя, ни отсутствие бродяжнического духа и никакая случайность не остановили бы его от миграции.

Не всегда и не везде взаимодействие человека и окружающей его среды одинаково.

На ранней ступени развития географический фактор оказывает решающее влияние на человеческую деятельность, на более поздних человек освобождается от его влияния и подчиняет его себе. До освоения огня человек был рабом климата; освоив огонь, человек освободился от рабства, а освоив внутриатомную энергию, человек станет господином климата.

Различная среда и различные условия, в которых протекает человеческая деятельность, обусловливают особенности и своеобразие явлений. Общие черты среды и условий обусловливают общность явлений. Причем основные и определяющие категории, качества и свойства среды и условий на всем земном шаре имеют больше общности, чем различия.

Биологические качества человеческих рас имеют только внешние различия: в цвете кожи, строении волос и т. п. Эти признаки ни в какой мере не определяют деятельности человека. Опыт показал, что чернокожий постигает интегральное исчисление с таким же успехом, как и белый. И каждому ясно, что образованный негр стоит на более высокой ступени развития, чем неграмотный европеец. Разница средних годовых температур различных зон обитаемой части земного шара не превышает 15° С, и все эти зоны имеют свою флору и фауну, дающую человеку пищу. Житель Заполярья убивает белого медведя, а обитатель тропических и субтропических стран - бурого.

Но для того, чтобы убить любого медведя в любой точке земного шара, нужно иметь орудие, способное это сделать. Орудие должно быть острым, твердым, легким и вообще обладать необходимыми качествами, делающими его способным пробить шкуру и мускулы животного, причем с наименьшей затратой человеческих сил. Таким орудием является копье. Формы и свойства копья в основном одинаковы во все времена и у всех народов. Наконечник копья может быть каменным, бронзовым, железным или костяным; древко копья может быть березовым, дубовым или бамбуковым, но копье должно быть копьем и в этом общность всех копий. Для того чтобы убить белого медведя, охотники, кроме обладания копьями, должны проделать ряд операций: выслеживание, преследование, окружение, нанесение удара и т. п. Для того чтобы убить бурого медведя, охотники, кроме обладания такими же копьями, должны проделать те же самые операции- выслеживание, преследование, окружение и нанесение удара. В этом общность охотничьего промысла во все времена и у всех народов. Но в первом случае охотники преследуют медведя по тундре или по льду, во втором по горам или джунглям. В этом различие охотничьего промысла в равличных точках земного шара. Личные качества охотников как за белым, так и за бурым медведем, обеспечивающие удачную охоту, должны быть одинаковы: выносливость, упорство, неутомимость, терпение, зоркость, твердость руки и т. п. Но в первом случае охотник терпит стужу, во втором - зной. В первом случае охотнику нужна твердость руки, чтобы пробить шкуру с белой шерстью, во втором случае такая же твердость руки нужна ему, чтобы пробить шкуру с бурой шерстью.

Выработка человеком членораздельной речи обусловлена общей для всех точек земного шара причиной - необходимостью иметь средство общения для коллективной трудовой деятельности. Разно-язычность членораздельной речи обусловлена различными условиями, в которых она вырабатывалась. Ясно, что членораздельная речь явление общее для всего человечества, явление неизбежное, ибо без нее не было бы никакого развития, явление, обусловленное общей для всех точек земного шара причиной,- следовательно, явление закономерное. Оно так же закономерно, как закономерно изобретение копья.

Изобретение гончарной посуды во всех точках земного шара обусловлено одной общей причиной - необходимостью хранения и приготовления пищи. Если бы человек не научился добывать продовольственные излишки, то не было бы и нужды в их хранении, а не имея излишков или не умея хранить их, человек не мог бы прогрессировать. Наличие излишков позволяло, а необходимость их увеличения для дальнейшего развития вынуждала человека отыскивать новых, малопотребляющих производителей этих излишков, какими являлись, например, рабы. Таким образом, изобретение копья, выработка членораздельной речи, изобретение гончарной посуды, появление рабства и прочие и прочие технические, экономические, социальные и иные явления, во-первых, имеют взаимодействующую и взаимоопределяющую связь; во-вторых, обусловливаются и вызываются в основе общими, аналогичными и неизбежными причинами во всех точках земного шара, т. е. все эти явления закономерны; в третьих, они прогрессивны, ибо способны порождать новые, производные явления.

Экономические условия в конечном счете определяют все историческое развитие. Между материальной культурой и социально-экономической жизнью общества на любой ступени его развития существует определенная закономерная связь. Поэтому, зная условия существования общества, можно представить себе, какая материальная культура соответствовала этому обществу, и, наоборот, по материальной культуре можно восстановить социально-экономический строй, а иногда и отдельные фазы истории создавшего эту материальную культуру общества.

Из всех вещей наибольшее значение для изучения прошлого имеют орудия труда. "Такую же важность, как строение останков костей имеет для изучения организации исчезнувших животных видов, останки средств труда имеют для изучения исчезнувших общественно-экономических формаций. Экономические апохи различаются не тем, что производится, а тем, как производится, какими средствами труда. Средство труда не только мерило развития человеческой рабочей силы, но и показатель тех общественных отношений, при которых совершается труд"^*.

^* (К. Маркс. Капитал, т. I. M., Госполитиздат, 1951, стр. 187. )

Однако археолог должен быть очень осторожен, пытаясь реконструировать прошлое по данным материальной культуры. Попытки механически применять реконструкцию неизбежно приведут к грубым ошибкам. Одно и то же техническое изобретение может обслуживать разные общества, и в то же время сходные социально-экономические условия выражаются в разных формах. Только на основании комплекса данных допустимы попытки исторических реконструкций.

Если мы, пытаясь понять какое-либо общественное явление, будем рассматривать его изолированно, вне связи с другими аналогичными и противоположными явлениями, отыскивая каждый раз особые причины, случайности и комбинации случайностей и пренебрегая законами общественного развития, мы никогда данного явления не поймем.

Археологические раскопки в Греции и на Крите дали богатейший материал для познания древней и забытой культуры. Этот материал позволил археологам и историкам восстановить историческую картину догомеровской Греции, картину довольно ясную и бесспорную. Однако оставался один очень важный, но темный и спорный вопрос- вопрос о социальных отношениях в Эгеиде. Он привлек внимание археологов, историков и лингвистов почти всех стран. Некоторые ученые сравнивали в социальном отношении Кносское царство с французской монархией Бурбонов XVIII в., основываясь главным образом на том, что стиль критского искусства напоминал им стиль рококо. Другие относили критский строй к доклассовому обществу и матриархату, опираясь на обилие женских статуэток и забывая то, что не всякая женская статуэтка и не всегда свидетельствует о матриархате. И в том и в другом случае противники прибегали к аналогии, но совершенно изолированной, не связанной с общим комплексом культуры, и тем самым объективно подменяли причину следствием.

Включились в спор и советские историки, которые на основании детального и сравнительного анализа всего комплекса материальной культуры утверждали, что в Эгейском мире существовали рабовладельческие отношения. Правда, у них не было никаких прямых доказательств этого утверждения, доказательства были косвенными и сравнительными. Наличие социального неравенства было налицо. Коллективные, родовые погребения эпохи неолита и энеолита в бронзовом веке сменились индивидуальными, причем с резким имущественным различием - богатыми и бедными. Большие родовые дома сменились индивидуальными жилищами, с резкими различиями - от дворца до хижины. Осуществить постройку таких колоссальных по тому времени дворцов едва ли было возможно только руками свободных общинников, особенно на Крите. Как известно, в Египте в постройке пирамид принимало участие все свободное население, но то, что возможно для Египта, невозможно для Крита. Плодородная почва Нильской долины, требовавшая меньших усилий для обработки, позволяла оторвать от земледелия значительную часть населения. Подобных условий не было на Крите и в материковой Греции. В равной мере трудно предположить, чтобы у критского царя хватило могущества удержать в своих многочисленных мастерских такое количество свободных ремесленников, о каком свидетельствуют археологические данные. Кроме того, о наличии рабовладения говорят, правда немногочисленные, находки следов убийства рабов при погребениях их господ.

В 1953 г. утверждение советских историков получило новое, весьма веское доказательство. Английские исследователи М. Вентрис и Д. Чэдвик расшифровали поздний критский алфавит, так называемое линейное письмо "В". Глиняные таблички с линейным письмом "В", найденные в большом количестве в материковой Греции и на Крите, оказались хозяйственными записями - счетами, описями, отчетами. На многих табличках имелся термин do-e-ro, соответствующий, по мнению Вентриса, греческому термину ооиХо*;, что значит раб. За термином следует список ремесленников или ремесленниц, часто с обозначением профессии и племени, но без личных имен, что также свидетельствует об их рабском состоянии, так как списки свободных были обычно именные.

Так вывод, построенный на основании анализа всего комплекса явлений и постулате закономерности, получил весьма убедительное подтверждение.

Признание закономерности исторических явлений, их обусловленности экономическими факторами, признание того, что человеческое общество развивается по своим особым законам и что эти законы могут быть выведены из исторического опыта, делает историю и археологию подлинной наукой, способной разрешать сложные и, казалось бы, неразрешимые научные проблемы. Эти основные принципы не отрицают ни многообразия причин, ни воздействия на развитие общества иных факторов - географических, биологических, психологических, ни диффузий, ни миграций, ни даже элементов случайности, но они отличают главное от второстепенного, основное от производного и не подменяют причину следствием.

Как эти принципы применяются признающими их археологами, мы увидим дальше, в разделе книги, посвященном проблемам интерпретации археологического материала.