Основные земледельческие работы

Полнее представить агротехнический уровень земледелия в XVII в. позволяет освещение комплекса вопросов, связанных с основными сельскохозяйственными работами и их проведением (сроки, приемы обработки почвы, удобрение, подготовка семян к севу, норма высева, приемы уборки и хранения хлеба и сена).

Деятельная подготовка к пахоте и севу начиналась в конце марта - начале апреля. В народном календаре праздник благовещения (25 марта) был связан с приготовлением к весенним работам и прогнозами относительного будущего урожая. "На благовещение пасмурно - не жди урожая", "на благовещение солнышко с утра до вечера - об яровых тужить нечего: благая весть, будет что поесть", "если на благовещение мороз и солнечно, греча уродится", - отмечалось в народных приметах. Конкретные сроки начала пахоты и сева яровых и озимых зависели от природно-климатических условий отдельных земледельческих районов и могли колебаться в разные годы. Вспашка ярового поля производилась на большей территории России в течение апреля и первой половины мая. Например, время проведения пахоты в Верхотурском уезде в конце XVII в. на землях Богоявленского монастыря падало на промежуток с 16 апреля по 11 мая. В большинстве мест Восточной Сибири и Забайкалья пахать начинали 23-25 апреля (См.: Преображенский А. А. Календарь сельскохозяйственных работ в монастырских владениях Западной Сибири на рубеже XVII - XVIII вв. - В кн.: Из исторического опыта сельского хозяйства СССР, сб. VII. М., 1969, с. 26. ).

Было очень важно не упустить время для начала пахоты. Не случайно в вотчинных инструкциях постоянно указывалось "пахать как приспеет время". Б. И. Морозов в памяти, посланной приказчику с. Павловского Звенигородского уезда 1 апреля 1652 г., приказывал начать пахоту: "И как к тебе ся память придет, и тебе б одноконешно тотчас велеть деловым людем пашня моя пахать. А чтоб нихто ранее тебя пахать не почел, одноконешно б тебе пашнею не опоздать". Однако боярин явно поторопился, так как, по сообщению приказчика, "... пашни пахать нельзя никоим обычьи, потому что земля мерзла, и топором не просечешь" (Акты хозяйства боярина Б. И. Морозова, ч. I, с. 203-204.).

Следуя многовековому земледельческому опыту, крестьяне начинали пахать тогда, когда земля просыхала настолько, что резалась не пластами, а рассыпалась под сохою, но еще не затвердела так, что соха не могла ее взять. Была и другая примета, связанная с "узнаванием спелости земли". Надо было взять горсть земли, крепко ее сжать в кулаке, а затем выпустить. Если земля рассыпалась при падении, считалось, что она готова к пахоте (См.: Селиванов В. Год русского земледельца. - "Русская беседа", 1856, т. II, с. 13.). Как уже указывалось, пахали неглубоко (По данным XVIII в., землю пахали не глубже четырех вершков (17, 8 см) (см.: Олишев Алексей, Описание годовой крестьянской работы в Вологодском уезде. - Труды ВЭО, ч. II, Спб., 1766, с. 106).), но за качеством вспашки, особенно боярской или монастырской пашни, следили строго. Так, Б. И. Морозов в памяти 1652. г. приказчику с. Ивановского Семену Шижгутову писал: "Приказать крестьяном накрепко, как станут пашню Бориса Ивановича пахать, и чтоб пахали без целизен и выпахивали намяхко... А как сев поспеет, и Семену велеть сеять и за крестьяны смотреть, чтоб на Бориса Ивановича пашне сеяли хлеб хороше и высевали весь, и хитрости б над хлебом никакой не чинили" (Хозяйство крупного феодала-крепостника XVII в. М. - Л., 1933, с. 8.).

Точных данных о норме вспашки для XVII в. нет. По более поздним расчетам, произведенным в XIX в., русский крестьянин с сохой или плугом вспахивал в среднем на одной лошади (или паре быков) во время весенней пахоты за день 0,5 десятины, а на подъеме пара - 0,3 десятины. По-видимому, средние нормы вспашки в XVII в. были несколько ниже (См.: Шапиро А. Л. Средневековые меры земельной площади и размеры крестьянского хозяйства в России. - В кн.: Проблемы отечественной и всеобщей истории. Л., Изд-во Ленингр. ун-та, 1969, с. 63.). Вспаханную землю боронили, а затем (в тот же или другой день) засевали. Сеяли вручную из кошелок или кузовов, сплетенных из лыка или соломы. Крестьянин поддерживал левой рукой подвешенную через плечо кошелку, а правой рукой захватывал горсть зерна и разбрасывал его веером сначала направо, потом налево, затем он делал два шага вперед и снова повторял эту операцию. Сеять следовало "ни часто, ни редко". Народная пословица предупреждала: "редко сеять - легко веять". Посеянные семена запахивались и заборонивались. Качество подготовки семян к севу во многом определяло будущий урожай. Яровые сеяли прошлогодними очищенными и просушенными в осенне-зимний период семенами. На семена предпочитали брать лучше уродившийся хлеб, давший наибольший умолот. Отборные семена для дворцовой пашни доставлялись из районов, специализировавшихся на производстве отдельных культур (См.: Заозерский А. И. Указ. соч., с. 103-104.).

Сев. Миниатюра 'Жития Варлаама и Иоасафа', первая половина XVII в. Фрагмент (ГИМ, отдел рукописей, Щаповское собр., № 263).

Нормы высева семян отдельных культур на десятину зависели от многих факторов: рода и качества семян, особенностей почвы и ее обработки, местного климата и погодных условий. Выработанные многолетним крестьянским опытом, средние нормы высева (в четвертях) на десятину в XVII в. были следующими: для ржи - 2, для овса - 3- 4, для ячменя - 2-3, для пшеницы - 2, для гречихи - 2, что составляло при казенной шестипудовой четверти 12-24 пуда на десятину. Приведенные цифры являются средними показателями. На практике встречались и отклонения от названных норм. Например, для Восточной Сибири нормы высева яровой ржи были почти в два раза выше, чем для озимой (См.: Индова Е. И. Земледельческая практика в Центральной России XVIII в. - В кн.: Из исторического опыта сельского хозяйства СССР, сб. VII. М., 1969, с. 42;, Шерстобоев В. Н. Указ. соч., с. 316-317.).

В большинстве районов Европейской России и Сибири сев яровых производился в мае. Христианские праздники, приходившиеся на май, связывались в крестьянском сознании с севом. 2 мая (праздник Бориса и Глеба) связывали с началом сева: "пришел Борис - сам боронись" или "Борис и Глеб сеют хлеб". К 9 мая (весенний Никола) стремились завершить часть весенних работ. "Федосью" (29 мая) называли "колосницей", так как к этому времени начинали колоситься хлеба. Из яровых в первую очередь сеяли рожь, овес, ранний ячмень, яровую пшеницу. Лен в средней полосе сеяли между 18 и 21 мая. Гречиху в Сибири сеяли поздно - в леровой половине июня (См.: Пушкарев Л. Н. Пословицы, поговорки и приметы в записях XVII в. как источник по изучению сельскохозяйственного опыта русского крестьянина. - В кн..: Материалы по истории сельского хозяйства к крестьянства СССР, сб. VIII. М., 1974.).

Вскоре после окончания сева яровых хлебов начиналась обработка пара. Паровое поле вспахивали трижды, "троили": первый раз в начале июня, второй в конце июня - начале июля и третий - - в конце июля -начале августа. Иногда третья вспашка заменялась боронованием (См.: Горская Н. А., Милов Л. В. Опыт сопоставления некоторых сторон агротехнического уровня земледелия Центральной России начала XVII и второй половины XVIII в. - "Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы за 1964 г. ". Кишинев, 1966, с. 174-175.). На Севере в отдельных местах практиковалась четырехкратная вспашка паров: "... а нам пары орати летом четырежды", "... а назем возить и пары орать и парить на горе в четвертые под рожь орать, а лугу трижды орать", "... и пары парить и четверить и троить... ", - говорится в крестьянских подрядных записях (Цит. по: Образцов Г. Н. Оброчные и подрядные записи Антониево-Сийскому монастырю, с. 127, 159, 172, 180.).

Уборка сена. Миниатюра 'Лекарства душевного', XVII в. (ГБЛ, отдел рукописей, собр. Долгова, ф. 92, М 54, л. 56, м. 53).

Вспашка парового поля сопровождалась вывозом навоза, который разбивали, а затем запахивали или заборонивали. Так, в Спасо-Прилуцком монастыре в начале XVII в. вывоз навоза на монастырскую пашню производился в июне - июле. Сведения о вывозе навоза на озимые поля двух западносибирских монастырей Николаевского и Богоявленского встречаются в приходо-расходных книгах, начиная с 1 июня и кончая 24 августа. Крестьяне Б. И. Морозова из с. Павловского Звенигородского уезда в первой декаде июня 1652 г. возили навоз "с конюшен-нова и скотного" двора боярина, а 29 июня начали пахать паровое поле (См.: Прокофьева Л. С. Указ. соч., с. 15-16; Преображенский А. А. Календарь сельскохозяйственных работ.., с. 27; Хозяйство крупного феодала-крепостника XVII в., ч. I, с. 74-75; Тихонов Ю. А. Помещичьи крестьяне в России. М., 1974, с. 126.).

Вторую вспашку паров стремились закончить до начала сенокоса, который приурочивался к Петрову дню (29 июня). Сенокос занимал важное место среди летних сельскохозяйственных работ: от его своевременного начала и успешного проведения зависела обеспеченность скота кормом на зиму. Некоторое представление о сроках и организации сенокоса дает переписка боярина Б. И. Морозова с приказчиком с. Павловского А. Дементьевым. В 1652 г. в с. Павловском начали косить 7 июля. Б. И. Морозов, несмотря на ссылки приказчика на пример соседей Н. И. Одоевского и И. А. Воротынского и предупреждение, что "рожь к Ильину дню поспеет", приказал отложить косьбу на неделю. Однако уже 13 июля А. Дементьев сообщал боярину о ходе сенокосных работ: "... подкошено: в Глухове все луги, да в Павловском, подкошено Игумнов луг, да Веледикавокой почали косить июля в 13 день". К началу августа сенокос в Павловском был в основном закончен (Акты хозяйства боярина Б. И. Морозова, ч. II, с. 39, 41-43, 46, 49-50, 57. ). С сенокосом спешили управиться к концу июля. После Ильина дня (20 июля) в центральных и южных районах начиналась жатва, которую обычно заканчивали к 15 августа. На Севере и в Сибири, где были более суровые климатические и природные условия, хлеб созревал позднее, там уборка начиналась в конце первой декады августа, середина месяца была временем разгара жатвы, которая заканчивалась к началу сентября. Время жатвы совпадало с севом озимой ржи, который проводился в основном в августе, а в северных районах - в конце июля. Перед посевом озимых в последний раз вспахивалось или заборонивалось паровое поле. К началу сева ржи уборка в основном заканчивалась, поэтому высев часто производился семенами нового урожая. Этот обычай объясняется в первую очередь отсутствием зерна на семена в большинстве крестьянских хозяйств до начала жатвы.

Рожь на семена перед обмолотом просушивалась в овинах. Устройство овина было простым: небольшой сруб, частично опущенный в яму. Такой тип овинов известен по этнографическим описаниям более позднего времени, как "ямный". В яме устраивалась печь, сверху ее плотно накрывали досками, на которые устанавливали снопы для просушки. "Ямные" овины были очень опасны в пожарном отношении. Летние уборочные работы завершались обмолотом. Он начинался еще во время уборки (обмолот на семена для посева озимых) и захватывал в основном осенние месяцы, растягиваясь в некоторых хозяйствах на зиму. Убранный хлеб складывали в скирды (одонья, копны) и накрывали: "и тот хлеб в ведренные дни жать и возить на кладовой двор и класть в скирды и накрьгвать соломою, чтоб от дождя не мокло" (Греков Б. Д. Монастырское хозяйство XVI-XVII вв. Л., 1924, с. 32. ). Просушенный в овинах хлеб свозили в гумна, затем его обмолачивали и веяли. Обмолоченное зерно хранилось: в специальных помещениях: житницах, амбарах, сушилах, клетях.