Вместо предисловия

Прошло почти 50 лет после завершения Сталинградской битвы. Легендарный подвиг ее участников хранит живая память народов. События битвы запечатлены в произведениях исторической и художественной литературы, искусства. Произведения, отражающие правду истории, вызывают широкий общественный интерес.

Сражающийся Сталинград - это титаническая картина истории и вместе с тем суровое напоминание о трагедии войны, ее жестоких испытаниях, драматизме и высочайшем героизме советских воинов.

Развязывая вторую мировую войну в гегемонистских целях, фашистская Германия не видела себе равных по военной мощи. Под пятой гитлеровского рейха оказалась почти вся континентальная Европа. Советская Россия представлялась нацистам «колоссом на глиняных ногах». Нападение было хорошо подготовленным. Однако уже в 1941 г. ореол «непобедимости» агрессора был низвергнут на советско-германском фронте. Битва под Москвой завершилась первым крупным поражением фашистского рейха во второй мировой войне. Гитлеровская стратегия «молниеносной» войны потерпела крах. Конец первого полугодия в единоборстве агрессора с Советским Союзом ознаменовался началом коренного перелома в ходе войны (Имеется в виду разгром немецко-фашистских войск под Москвой.). В борьбу вступали постоянные факторы силы.

Однако перед летней кампанией 1942 г. положение СССР оставалось крайне трудным и опасным. Наша страна продолжала нести главную тяжесть борьбы против гитлеровской Германии и ее союзников. Англия и США затягивали открытие второго фронта в Европе. Войска вермахта были в 150 км от советской столицы. Ленинград находился в тисках вражеской блокады. Значительная часть западных районов страны оставалась под властью оккупантов. Трудности для Советской страны усугублялись тем, что ее народное хозяйство еще не было полностью перестроено для ведения войны.

И все же после победы под Москвой и наступления наших войск зимой 1941/42 г. боевые операции могли развиваться более успешно для нас, чем в первые месяцы войны. Трагедия отступления не была неизбежной. Однако она повторилась в значительной мере в силу ряда субъективных причин.

В мае 1942 г. наши войска потерпели тяжелые поражения в Крыму и районе Харькова. Они произошли главным образом из-за просчетов в планировании операций и ошибок в управлении войсками. Опыт войны приобретался дорогой ценой.

В конце июня обстановка на юго-западном участке фронта резко ухудшилась. Наши войска с боями отходили на восток. Из прифронтовых районов в тыл страны перемещались сотни предприятий, имущество колхозов и совхозов, гражданское население. Вновь, как и в 1941 г., страна теряла миллионы людей, огромные материальные ценности, обширные территории.

Сталинградская битва началась 17 июля 1942 г. на дальних подступах к городу в большой излучине Дона. Оказанное здесь врагу сопротивление позволяло Советскому Верховному Главнокомандованию подтягивать резервы к рубежам обороны, восстанавливать боеспособность частей и соединений, вырвавшихся из окружения, проделавших тяжелый путь отступления.

О судьбах наших войск, сражавшихся на дальних и ближних подступах к Сталинграду, в исторической литературе сказано далеко не все. Не описаны многие подвиги, осталась безвестной трагическая участь многих частей и подразделений. Сложившуюся на фронте драматическую ситуацию с предельной прямотой обнажил приказ № 227 Верховного Главнокомандующего от 28 июля 1942 г. Приказ зачитывался в частях действующей армии. В борьбу вступали все новые силы и средства: сотни частей и дивизий, тысячи самолетов, танков, орудий. Используя численное превосходство, противник преодолел рубеж Дона и прорвался к Волге. Сражения велись южнее и севернее Сталинграда. С 13 сентября бои развернулись на улицах и площадях. Связь войск с восточным берегом обеспечивалась кораблями Волжской военной флотилии, судами речного флота.

Сталинградская битва отличалась грандиозными масштабами и исключительно высоким накалом борьбы. Боевые действия подчинялись единому замыслу: отстоять Сталинград. Впоследствии Маршал Советского Союза А. И. Еременко вспоминал: «Причиной того чуда, которым в глазах мирового общественного мнения являлось удержание нашими войсками города, превращенного в руины и отрезанного от тыла почти километровым руслом Волги, была именно непрерывная, ни на минуту не прекращавшаяся связь войск, находившихся в городе, со всеми другими войсками, оборонявшими стратегический район Сталинграда, а также единство действий всех этих войск...» (Еременко А. И. Сталинград. М., 1961. С. 287.)

Советское руководство пристально наблюдало за развитием борьбы. В Сталинград направлялись члены Государственного Комитета Обороны, Ставки ВГК, правительства. Принимались чрезвычайные меры для упрочения обороны. Наносились контрудары по наступающим войскам противника.

Героическое сопротивление советских фронтов подорвало наступательный порыв противника. К середине ноября продвижение гитлеровцев в районе Сталинграда и на его территории было остановлено. Главная ударная группировка фашистского вермахта была обескровлена, а резервы рейха иссякли. Успех оборонительного периода Сталинградской битвы был обеспечен мужеством и боевым мастерством войск, за которыми стояла вся страна.

Опираясь на поддержку народа, Коммунистическая партия добилась коренного перелома в работе советского тыла. Во второй половине 1942 г. военная промышленность СССР произвела основных видов вооружения больше, чем промышленность рейха. К концу года в стране действовало слаженное военное хозяйство.

Советское Верховное Главнокомандование с большим искусством готовило контрнаступление. Проводилось целенаправленное накопление сил и средств, обучались командные кадры. Войска, части и соединения обеспечивались вооружением и боевой техникой. Совершенствовалась организационная структура Вооруженных Сил. Создавались гвардейские армии с большой ударной силой и огневой мощью. Формировались танковые и механизированные корпуса. Улучшалась структура ВВС.

19 и 20 ноября 1942 г. войска Красной Армии перешли в контрнаступление в междуречье Волги и Дона. Через несколько дней - 23 ноября - они замкнули кольцо окружения вокруг 6-й и 4-й танковой армий, штурмовавших Сталинград. То были отборные войска фашистского вермахта. Именно о них Гитлер говорил: «С такой армией можно штурмовать небо».

Гигантское противоборство на рубеже великой русской реки Волги - одно из крупнейших во второй мировой войне - закончилось сокрушительным поражением врага. Вражеская группировка под командованием фельдмаршала Паулюса была уничтожена, ее остатки капитулировали.

Красная Армия перешла в общее стратегическое наступление. Немецко-фашистские войска изгонялись с Северного Кавказа. На северо-западном участке советско-германского фронта была прорвана блокада Ленинграда. Наступление велось и на западном направлении. От гитлеровских оккупантов были освобождены сотни советских городов и рабочих поселков, тысячи сел и деревень.

Сталинградская битва внесла решающий вклад в достижение коренного перелома в ходе Великой Отечественной и второй мировой войны. Она убедительно продемонстрировала перед всем миром, что СССР является ведущей силой антигитлеровской коалиции в войне против фашистской Германии и ее союзников. Весь ход Сталинградской битвы и ее итоги показали мощь Советской державы, высокие боевые и морально-политические качества ее Вооруженных Сил, прочность тыла, непоколебимое единство народов СССР.

Сталинградская битва вызвала гигантское эхо во всем мире. Под ее влиянием резко возросла национально-освободительная борьба порабощенных фашизмом народов. В гитлеровской Германии объявили трехдневный траур.

Победа под Сталинградом решительно изменила положение на советско-германском фронте. Она приблизила победоносное окончание войны против агрессоров. Однако США и Англия, хотя и активизировали военные действия против общего врага, но второй фронт в Европе не был ими открыт, и в 1943 г. Советско-германский фронт оставался главным фронтом второй мировой войны.

Сталинградской битве посвящены исторические исследования, воспоминания, публикации документов (Историографический обзор этой темы см. на с. 12-24.). Выпускаемая четвертым изданием монография «Сталинградская битва» - общеисторическое исследование. События раскрываются в ней как важный этап борьбы против фашистского агрессора во всех ее главных проявлениях, а одержанная победа - как историческая закономерность. В монографии освещаются военные, политические, экономические и идеологические аспекты темы.

Первое советское издание книги вышло в 1960 г., второе и третье - 1968 и 1983 гг. Она переведена на итальянский, польский и испанский языки. Книга написана на основе изучения документальных материалов Центрального архива Министерства обороны СССР, Партийного архива Волгоградского обкома КПСС, Волгоградского государственного музея обороны, Научного архива Института истории СССР АН СССР, Центрального партийного архива НМЛ при ЦК КПСС, Центрального государственного архива Октябрьской революции и социалистического строительства СССР, ряда других архивов. С возможной полнотой учитывались и опубликованные работы. Много познавательного дали автору беседы с Маршалами Советского Союза Г. К. Жуковым, А. М. Василевским, А. И. Еременко, генералом армии М. С. Шумиловым и другими выдающимися военачальниками. Ценные советы дали военные историки генералы А. Н. Грылев, В. В. Гуркин, И. В. Паротькин, С. В. Рогинский, Н. А. Таленский.

Многочисленные отклики на книгу, опубликованные в СССР и зарубежных странах, а также письма, полученные автором от участников Сталинградской битвы, способствовали дальнейшему изучению проблемы. Поэтому каждое новое издание «Сталинградской битвы» уточнялось и дополнялось. Снятие запретов позволило в 4-м издании углубить трактовку роли И. В. Сталина в событиях Сталинградской битвы. Однако настоящее исследование, как и вся имеющаяся историография, далеко не исчерпывает тему. В целом следует сказать, что давно назрела потребность в создании многотомного труда по истории Сталинградской битвы. Откликаясь на второе издание монографии, Маршал Советского Союза М. В. Захаров писал: «Велика победа советского народа над фашизмом, но, чтобы она жила в веках, нужен еще огромный труд историков» (Архив автора.).

Прошли десятилетия после событий Сталинградской битвы, но миллионы документов о ней еще не изучены, сотни тысяч фактов не описаны. Особенно это относится к боевым действиям войск 1-й и 4-й танковых, 1-й гвардейской, 24, 66, 64, 57 и 51-й армий, а также дивизиям 62-й армии, сражавшимся в большой излучине Дона. Таким образом, далеко не все сказано историками о легендарной Сталинградской эпопее.

Ценным источником изучения Сталинградской битвы являются воспоминания участников событий, как уже напечатанные, так и еще не опубликованные. Привожу извлечения из отдельных писем.

Руководитель группы ветеранов 192-й стрелковой дивизии В. Д. Громова (Москва) прошла через всю войну, была трижды тяжело ранена. «На учете у меня сейчас 40 человек. Письма их потрясающи своими воспоминаниями о тех днях. У некоторых имеются дневники военных лет, записные книжки, вещи, сохранившиеся комсомольские билеты. Один, пробитый насквозь пулей, передан мною для музея...» «Ко мне поступают письма,- сообщала она,- от бывших курсантов Орджоникидзев-ского, Бакинского, Урюпинского, Житомирского пехотных училищ. Боевые действия этих полков освещены слабо, или совсем о них не упоминается. А родственники погибших и живые ветераны хотят знать, прочесть о своих полках».

Москвич Н. В. Агальцов писал: «Помогите, пожалуйста, моему горю! 5 сентября 1942 г. 299 с. д. вела бой в районе Сталинграда. В этом бою погиб и мой брат. Я хочу найти это место, но все безуспешно... В Вашей книге «Сталинградская битва» ее текст и приведенная на стр. 165 схема тоже не дают ответа на мой вопрос.

Поэтому обращаюсь к Вам с просьбой: где вела бой 299 с. д. 5 сентября 1942 г. и кто были ее соседи?» (299 с. д. с сентября 1942 по январь 1943 г. входила в состав 66-й армии, войска которой 5 - 13 сентября 1942 г. вели наступательные бои с целью улучшения своих позиций. На 5 сентября 1942 г. она действовала в районе высоты 139,7; соседи: слева 84 с. д. (балка Сухая Мечетка), справа 41 гв. с. д. и с 6 сентября 1942 г.- 38 гв. с. д. (Справка ЦА МО СССР). ). Реакция ветеранов битвы на труды историков почти всегда отражает и лично пережитое, содержит мысли о боевых друзьях, о своей части.

«Вот что мне обидно и непонятно, в книге я не нашел ни слова о нашем стрелковом полке № 1168, входящем в состав 5-й танковой армии» (1168-й стрелковый полк (командир - подполковник М. И. Беловодов) 346-й стрелковой дивизии в составе 5-й танковой армии участвовал в контрнаступлении под Сталинградом в полосе Юго-Западного фронта. Подробнее см.: Станковский Д. И. Верность памяти. Киев, 1986. С. 13 - 38.) (из письма А. М. Бахановича, бывшего командира пулеметного расчета, сержанта).

«Вы назвали 291-й штурмовой авиационный полк, но не упомянули 737-й истребительный авиационный полк, который прошел с дивизией всю войну». Из письма А. Шурыгина, бывшего нач. штаба 737-го истребительного авиационного полка (и. а. п.).

Поучительны высказывания ветеранов и на творческих обсуждениях. Так, на заседании военно-научного общества при Волгоградском гарнизонном Доме офицеров, проходившем в 1980 г., с докладом выступил генерал-майор танковых войск в отставке А. М. Овчаров. Он говорил о том, что в исторической и мемуарной литературе не отмечена большая роль, которую сыграл 23-й танковый корпус в августовских боях 1942 г. во время прорыва 14-го танкового корпуса немцев к Волге севернее пос. Рынок.

О третьем издании монографии генерал А. М. Овчаров писал: «Особая благодарность от ветеранов 23-го танкового корпуса, а, главным образом, от имени тех, кого уже нет, за то, что Вы подчеркнули роль нашего корпуса в августовских сражениях 1942 г.»

П. Н. Момот (г. Уссурийск), быв. рядовой 385-го стрелкового полка 112-й стрелковой дивизии: «Прочитал Вашу книгу, вспомнил очень тяжелое время - июль 1942 г. Отступление наших войск под Сталинградом... В военных мемуарах я не нашел дальнейшую историю 112-й стрелковой дивизии после того, как ее вывели в резерв на формирование. Если Вам известно, напишите, пожалуйста. Я лично до Сталинграда не дошел при отступлении» (112-я стрелковая дивизия после Сталинградской битвы была выведена в резерв Ставки ВГК. Затем была в составе Центрального фронта, 1-го Украинского фронта. Участвовала в битвах (после Сталинградской) под Курском, при освобождении Украины, Польши. Завершила войну в составе 6-й армии 1-го Украинского фронта на территории Германии под Бреслау (Из справки ЦА МО СССР).).

Е. Н. Дьяченко (Волгоградская область, Городищенский район, с. Ерзовка): «Я занимаюсь поиском материалов о 231 стрелковой дивизии. В Вашей книге сказано о ней всего лишь в приложении, указана дата, когда эта дивизия принимала участие в боях в Сталинградском сражении и немного о командире и комиссаре. Больше ничего нет. Я с одним ветераном войны собираюсь написать книгу об истории этой дивизии. Что бы Вы смогли сказать о ней?» (231-я стрелковая дивизия была сформирована 16 апреля 1942 г. Ее командиром был полковник Федор Максимович Рухленко, возглавлявший дивизию до 14 августа 1942 г. В Сталинградской битве дивизия участвовала с 31 августа по 2 ноября 1942 г. Затем она была расформирована.

1 июля 1943 г. состоялось вторичное формирование 231-й с. д. С этого момента и до конца войны ею командовал генерал Яков Ефимович Тимошенко. Документы о боевом пути этого соединения, как и всех других, участвовавших в Великой Отечественной войне, хранятся в Центральном архиве Министерства Обороны СССР в Подольске (Из справки ЦА МО СССР).)

И. Н. Куликов, кандидат исторических наук (Москва). «В своей книге Вы с большой полнотой осветили историографию вопроса и все этапы битвы на Волге. Книга снабжена большим количеством приложений, которые являются хорошим научно-справочным аппаратом. В ней приведены фамилии многих сотен воинов, беззаветно сражавшихся за светлое будущее своей Родины. С огромным интересом воспринимаются страницы книги, на которых освещаются вопросы стратегического руководства Советскими Вооруженными Силами на южном крыле советско-германского фронта в один из напряженнейших периодов войны». Вместе с тем И. Н. Куликов отмечает имеющиеся в книге недостатки.

Ярослав Станек (Чехословакия), профессор химии Пражского университета. «Предметом моего письма является не органическая химия, а Сталинградская битва. Дома у меня есть много книг по этой теме... Я занимаюсь изучением вопросов, связанных с вашей Красной Армией, 1941-1945 гг. (не позднее!!!)». Письмо содержало просьбу уточнить ряд данных по Сталинградской битве.

Подполковник в отставке Д. М. Шаталов (г. Волжский, Волгоградская область). «Я участник Сталинградской битвы - здесь был ранен. Всю войну был на фронте в батальоне - стрелковом полку. В результате полученного в Берлинской операции 4-го тяжелого ранения потерял почти совсем подвижность.

По мере сил и способности я работаю над материалами войны... Я пользовался, как пособием, вашей книгой "Сталинградская битва". Ее мне приносили из библиотеки. Был один экземпляр. Но вот настало время, когда мне сказали, что утерян последний экземпляр».

Читатели задают вопросы, отмечают неточности и ошибки, дополняют книгу своими воспоминаниями.

Т. Н. Бандурин (Одесса), бывший комиссар 229 с. д., участник Сталинградской битвы. «С большим трудом купил эту книгу и как непосредственный и активный участник Сталинградской битвы дважды прочитал ее с должным вниманием. В книге собран большой фактический материал, правдиво отражающий этот важный этап в ходе Великой Отечественной войны. Конечно, у многих участников Сталинградской битвы, видимо, есть свои пожелания. Лично мне кажется, что мало в книге уделено места началу Сталинградской битвы.

На стр. 542 в разделе - командиры дивизий - записано генерал-майор Марцинкевич В. Н.- это ошибка.

Генерал Марцинкевич В. Н. ни единого дня не был в боях под Сталинградом в составе 229 с. д. После гибели полковника Сажина Ф. Ф. временное исполнение обязанностей командира дивизии было возложено на меня. Впоследствии я выводил остатки дивизии в Бекетовку и Среднюю Ахтубу. В Средней Ахтубе руководил погрузкой эшелона и следовал с ним до ст. Волоколамск. Дивизия была подчинена командованию МЗО (Московская зона обороны)... Буквально на другой день в дивизию начали поступать люди на пополнение, а через несколько дней прибыл первый эшелон с лошадьми из МНР. В этот период в дивизию прибыл генерал-майор Марцинкевич В. Н. После пополнения людьми, вооружением и техникой 229 с. д. под командованием генерала Марцинкевича В. Н. была направлена на Волховский фронт».

Такое уточнение представляется важным. Однако оно не подтверждается картотекой Главного управления кадров (ГУК) МО СССР. Следовательно, вопрос подлежит дальнейшему изучению. Документы не всегда точно отражали действительность.

В. Г. Савельев (г. Вольгинский, Владимирская область). «Недавно на встрече ветеранов Великой Отечественной войны и ветеранов партии мне вручили 3-е издание Вашей работы.

Простите, я не могу много писать - у меня травмирована кисть правой руки, а продиктовать некому.

С большим волнением я отыскивал в Вашей книге две фамилии: Сараев - полковник, командир 10 дивизии НКВД и Желудев - генерал-майор, командир 37 гв. с. д. Судьба меня свела уже после Сталинградской битвы и с тем (Сараевым) и с другим. Дивизия Сараева легла костьми в Сталинграде, провоевав с начала оборонительного периода и до его конца. Ее штаб и остатки штабов подразделений в ноябре прибыли в Челябинск на переформирование. Я получил назначение в 10 с. д. НКВД на должность начальника особого отдела и общался с полковником Сараевым и уцелевшими офицерами, как говорится, по «горячим следам»...

С В. Г. Желудевым позднее я прошел путь от Орла и до Белостока, в районе которого он погиб. Мы одновременно начали проходить службу во вновь сформированном 35 стрелковом корпусе. Мы с ним были ровесники - он 1905 г. рождения, я - 1906. Орловско-Курская битва, Брянск, Гомель, Бобруйск, Минск. Погиб он уже на польской земле. У нас сложилась фронтовая дружба».

Автор письма обратил внимание на то, что в литературе ряд авторов неправильно пишут фамилию Желудева (не через «е», а через «о»). «Может быть это не имеющая значения мелочь? - Но Виктор Григорьевич всегда раздражался, когда в приказе или другом документе писали его фамилию через «о». Мною такая «неточность» (простите за резкость) воспринимается как кощунство».

В картотеке ГУК МО СССР числится Жолудев Виктор Григорьевич. Однако в Киевском музее Великой Отечественной войны в экспозиции, посвященной обороне Киева в августе 1941 г., назван В. Г. Желудев, бывший тогда командиром 6-й авиадесантной бригады 3-го воздушно-десантного корпуса. Так же названа одна из улиц Киева (См. также: Родимцев А. И. Твои, отечество, сыны. Киев, 1982. С. 123, 124; и др.). Думаю, что неточность допущена в картотеке ГУК МО СССР.

Задаются вопросы и другого характера. Ю. Ф. Селезнев (Курск), инвалид Великой Отечественной войны. «Для того, чтобы установить мое участие в боях под Сталинградом в составе 148-й танковой бригады, мне пришлось переписываться с советом ветеранов 62-й армии, но бесполезно, положительных результатов не получил.

В конце концов я решил прочитать Вашу книгу «Сталинградская битва», где на с. 129 сказано, что 22 августа 1942 г. 2-й танковый корпус прибыл на ж. д. станцию Лог, северо-западнее Сталинграда, в составе 26, 27 и 148 танковых бригад и 2-й мотобригады...

24.08.42 г. было наступление, и 148-я танковая бригада в районе Орловки продвинулась на шесть километров, а потом вынуждена была занять оборону, зарыли танки KB по башни в землю, образовав доты, с периодическими вылазками для атак на противника.

12.09.42 г. при очередной атаке меня тяжело ранило, были ранены и остальные члены экипажа, танк сгорел.

В Вашей книге на с. 565 приложение № 9 (окончание) даются данные, что по состоянию на 1.09.42 г. в состав 62-й армии Юго-Восточного фронта входил 2-й танковый корпус в составе 26, 27 и 99-й танковых бригад и 2-й мотобригады.

Очевидно, здесь какая-то ошибка? Возможно, опечатка? Ведь участвовала в боях в составе 2-го танкового корпуса 148-я танковая бригада, а не 99-я танковая бригада.

Ведь до моего ранения 12.09.42 г. 148-я танковая бригада входила во 2-й танковый корпус.

Кто бы из однополчан 148-й танковой бригады ни обращался за сведениями в совет ветеранов 62-й армии и 8-го гв. краснознаменного корпуса (ранее 2-й танковый корпус), всем ветеранам отвечают, что 148-я танковая бригада никогда не входила в состав 62-й армии и 2-го танкового корпуса.

Прошу Вас дать письменное разъяснение, прав ли я, что 148-я танковая бригада под Сталинградом входила во 2-й танковый корпус в период август - сентябрь 1942 г. и соответственно в 62-ю армию?».

Получив это письмо, я обратился к начальнику историко-архивного отдела Генштаба МО СССР генерал-майору В. В. Гуркину с просьбой разъяснить этот вопрос. И получил исчерпывающую справку (148-я танковая бригада входила в состав 2-го танкового корпуса с апреля по август 1942 г. 22 августа 1942 г. 2-й танковый корпус в составе 26, 27 и 148-й танковых и 2-й мотострелковой бригад был переброшен с Брянского фронта под Сталинград. С 23 августа корпус участвовал в оборонительных боях в полосе 62-й армии Сталинградского, а затем Юго-Восточного фронта. В конце августа 148-я танковая бригада была выведена из 2-го танкового корпуса и переподчинена 66-й армии. В октябре 1942 г. бригада вела боевые действия в составе 1-й гвардейской армии Донского фронта. 21 декабря 1942 г. бригада была выведена на укомплектование в Приволжский военный округ и в состав 2-го танкового корпуса больше не попала. Вместо 148-й танковой бригады в состав 2 тк была включена 99-я танковая бригада.).

А. И. Замяткин (Свердловск) пишет, что однополчане 96-й отдельной стрелковой бригады 7-го стрелкового корпуса 64-й армии выражают недоумение: откуда возникло ошибочное представление о том, что в период Сталинградской битвы этой бригадой командовал полковник Ф. П. Бережной? В действительности же командиром 96-й отдельной стрелковой бригады был полковник Георгий Николаевич Артемьев, а в дальнейшем - майор Петр Дмитриевич Четвертухин.

Полковник Ф. П. Бережной назывался и в моей монографии, так обозначено и в картотеке ГАУ МО СССР. Ошибка была исправлена «Военно-историческим журналом» (1983. № 3. С. 89 - 90).

М. И. Ржавский (Киев) по поручению совета ветеранов 3-го воздушно-десантного корпуса (в дальнейшем - 33-й гв. с. д.) пишет: «Нас несколько удивило, что в своей книге «Сталинградская битва», 3-е изд., Вы бегло рассказали о боях и судьбе 33-й гвардейской, 196, 181, 147 и 229-й стрелковых дивизий с частями усиления в период 7-15 августа, оказавшихся в кольце (стр. 116). А ведь там оказалось более 30 тысяч человек. Располагаете ли Вы какими-либо сведениями и материалами об указанных дивизиях периода 7-15 августа, окруженных в большой излучине Дона?» (Историко-архивный отдел Генштаба дал следующую справку: «Какие-либо документальные материалы о боевых действиях группы войск под командованием Журавлева в архивах не отложились. Эти части действовали в окружении и свои документы уничтожили».

Факты об этих событиях собираются по крупицам ветеранами, юными следопытами, историками. Постепенно восстанавливается картина тяжелейшей борьбы, происходившей в июле - августе 1942 г. на подступах к Сталинграду. Совет ветеранов 3-го воздушно-десантного корпуса (33-й гв. с. д.) также работает над сбором и изучением материалов о боевом пути соединения в Сталинградской битве.)

Л. А. Лышков (Ленинград), бывший командир 4-го отдельного противотанкового батальона 62-й армии, подполковник в отставке. «Прочитав Ваш труд, посвященный 40-летию Сталинградской битвы (изд. 1983 г.), я ни слова не нашел, чтобы в книге было сказано о нашем батальоне, а он воевал в Сталинградской битве и внес определенную долю в общую победу над врагом. О боевых делах бронебойщиков батальона не раз писала наша армейская газета «На защиту Родины»».

Многие письма содержат ценные рекомендации, сообщают важные факты. Заслуженный деятель науки и техники РСФСР, доктор технических наук, профессор Б. А. Григорьев (Загорск, Московская область) пишет: «Прошу принять в дар составленное мной в 1982 г. к сорокалетию Сталинградской битвы краткое описание деятельности 29-го Отдельного учебного танкового полка в обороне Сталинграда.

Уже после составления описания я познакомился с Вашей монографией «Сталинградская битва» («Наука», 3-е изд., 1983) и пришел к выводу, что моя работа содержит некоторые новые данные, отсутствующие в использованных Вами исторических материалах.

Как участник обороны Сталинграда не могу не обратить внимание на то, что в Вашей монографии нет даже упоминания о роли в обороне Сталинграда заместителя Наркома Обороны, командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии Я. Н. Федоренко (Федоренко Я. Н.- начальник Автобронетанкового управления, с декабря 1942 г.- командующий бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии, заместитель наркома обороны СССР.- А. С.). Между тем, Я. Н. Федоренко с начала Сталинградской битвы находился в районе Сталинграда и принимал самое активное участие в организации его обороны. Он неоднократно выезжал в соединения действующей армии, на заводы и в учебные части, а 23-28 августа 1942 г. находился на Сталинградском тракторном заводе и являлся одним из главных руководителей отражения прорвавшихся к заводу немецких войск, проявив при этом большое личное мужество, свидетелями чего были многие участники обороны Сталинграда».

Оборонительное сражение под Сталинградом складывалось из сотен тысяч боевых эпизодов. Их участники подчас приписывали им самостоятельное оперативное значение. Несомненно, вместе с тем, что динамик» гигантской борьбы создавалась их взаимодействием. Об одном из таких боев рассказывает профессор, доктор технических наук И. В. Котляр (Горький), приславший экземпляр статьи, написанной им для местной газеты (приводится в сокращении): «20-21 августа остатки нашего 1186-го истребительного противотанкового полка после тяжелых боев на западном, затем на восточном берегу Дона отвели в тыл на северную окраину Сталинграда для пополнения людьми и техникой. В батарее, которой я командовал, оставалась одна пушка и человек сорок личного состава, в других батареях и того меньше. В конце дня полк ушел получать новую матчасть и пополнение в южный район города, растянувшегося вдоль Волги километров на 40, а моя батарея задержалась, чтобы подобрать отставших и затем присоединиться к полку.

В это время части противника, расширив плацдарм на восточном берегу Дона, готовились к решительному наступлению, а их передовой мото-механизированный отряд, прорвавшись в тыл наших войск, быстро пересек междуречье и во второй половине дня 22 августа неожиданно появился у окраины города, севернее тракторного завода, угрожая с ходу захватить этот важнейший объект.

У находившегося на Тракторном генерал-майора Н. В. Фекленко, который должен был срочно организовать оборону, под рукою оказалась лишь моя батарея, усиленная присоединившейся к ней группой в полтора десятка отставших от своих частей солдат с одним станковым пулеметом и двумя противотанковыми ружьями. Геперал приказал мне занять оборону и любой ценой задержать врага до подхода более значительных сил.

Не успели мы окопаться, показались немцы. Шли цепью. Мы встретили их интенсивным огнем. Группа бойцов-автоматчиков переходила с места на место, чтобы создать впечатление, что растянутый участок обороны защищают значительные силы. Немцы были остановлены, залегли, стали спешно окапываться. Бой длился до вечера, ночью же немцы отошли. Мы выиграли время. А утром 23 августа на натпих позициях оборону заняли переброшенные сюда воинские подразделения. 24 августа подошел батальон ополченцев, сформированный в основном из рабочих Тракторного завода и другие части.

Анализируя события тех незабываемых дней, можно предположить, что целью рейда прорвавшегося 22 августа далеко на восток немецкого отряда было не только посеять панику в нашем тылу и захватить какие-нибудь объекты до подхода основных сил корпуса Виттерсгейма, но прежде всего разведать боем нашу оборону. Поэтому последствия того боя местного значения могли существенно повлиять на дальнейший ход битвы за Сталинград. Во второй половине дня 23 августа ударная группировка армии Паулюса вышла к Волге, однако не у Тракторного, а за северной окраиной Сталинграда в районе Латошинка, Рынок. А когда 24 августа враг крупными силами начал штурмовать район Тракторного, время было уже упущено: она встретила организованный отпор.

Впереди были долгие дни и ночи ожесточенных боев за Сталинград, за каждую его улицу, каждый дом. В те далекие дни мы еще не знали, что может быть именно теми боями севернее Тракторного, началась великая битва непосредственно за город на Волге, битва, которая впоследствии стала началом нашей победы».

Интересны также письма В. К. Марченко (Омск), П. В. Мороза (Тарнопольская область, УССР), О. С. Орловского (Минск), Г. Я. Ростовского (Москва) и других читателей.

Великая Сталинградская битва продолжает изучаться. Ее летопись пополняется новыми фактами, свидетельствами, обогащая наши знания об эпохальном событии всемирной истории, раскрывая новые его грани. Углубляется анализ событий битвы. И еще не одно поколение историков будет вдохновляться пристальным ее исследованием.

Страницы летописи

Историография Сталинградской битвы создавалась со времен войны. Вначале ее события освещались в сообщениях Совинформбюро, газетных и журнальных статьях, очерках. Им посвящались материалы фронтовой и армейской печати, радиопередачи.

Печать военных лет давала яркое представление о великом накале Сталинградской битвы, подвигах воинов, эпохальном значении ее событий. Вместе с тем описание вооруженной борьбы в междуречье Волги и Дона носило лишь фрагментарный характер, не раскрывая полностью содержание и методы фронтовых и армейских операций. В печати не обозначалась нумерация частей, соединений и объединений, участвовавших в сражениях, их численный состав и вооружение, наименование населенных пунктов, соотношение сил противоборствующих сторон, не публиковалась оперативная документация. Схематичны были данные о силах противника, его оперативных планах, боевых действиях.

Длительное время Ене рамок исторического исследования оставалась деятельность Ставки ВГК, Генерального штаба, Государственного Комитета Обороны СССР как и командования фронтов, армий, корпусов, дивизий. Все это являлось военной тайной.

После завершения Сталинградской битвы появились посвященные ей отдельные исторические работы. Это были уже исследования, несмотря на присущий им схематизм (Таленский П. Великое сражение под Сталинградом. М., 1943; Замятин Н. Сражение под Сталинградом. М., 1943; Генкина Э. Героический Сталинград. М., 1943; Фокин П. Разгром итало-немецких войск на Дону. М., 1944; Замятин П., Савин М., Воробьев Ф., Паротькин И. Битва под Сталинградом. М., 1944.).

В первое послевоенное десятилетие постепенно повышался научный уровень изучения истории битвы. Издавались книги, показывающие массовый героизм воинов и тружеников тыла, руководящую деятельность партии. Однако гигантский размах и все сложное многообразие борьбы не находили должного отражения и в новых работах преимущественно научно-популярного характера (Ступов А. Д., Копунов В. А. 62-я армия в боях за Сталинград. М., 1949; Самсонов А. М. У стен Сталинграда. М., 1952; Телъпуховский Б. С. Великая победа Советской Армии под Сталинградом. М., 1953; Колесник А. Сталинградская битва. М., 1953; и др.). Не проводился с достаточной четкостью и полнотой анализ причин отступления наших войск, сущность стратегических решений высшего и оперативных решений - фронтового командования. Во многом не раскрывалась та драматическая обстановка, в которой оказались наши войска на юго-западном направлении весной и летом 1942 г. Замалчивались факты окружения наших войск. В тени оставалось исключительно трудное положение защитников Сталинграда в ходе боев в большой излучине Дона и на других этапах битвы. Конкретно не показывались реальные масштабы наших потерь, поражений, горькие уроки ошибочных решений. Знаменитый приказ № 227, вошедший в историю под названием «Ни шагу назад!», не публиковался даже в извлечениях. Между тем он с потрясающей обнаженностью показывал смертельную опасность и трагизм переживаемого тогда страной времени.

На всех работах о Сталинградской битве, как и в целом о Великой Отечественной войне, истории советского общества, лежал отпечаток культа личности. Обществу еще многое было неизвестно об ответственности Сталина и его окружения за беззакония, произвол и преступления, массовые репрессии 30-х годов, нанесших ущерб делу социализма, ослабивших и Красную Армию. А средства пропаганды непомерно превозносили его заслуги в политическом и военном руководстве страной. Многие искренне в это верили. И имя Сталина отождествлялось с понятием родины, что принижало роль народа и партии, противоречило марксистско-ленинскому пониманию роли личности. О Сталине еще многое будет написано, но бессмертие его будет зловещим.

После XX съезда КПСС, отражая общие успехи, достигнутые советской историографией, изменилось положение и с изучением истории Великой Отечественной и второй мировой войны. Активизировалось исследование военной тематики по линии ряда научных учреждений.

Среди материалов о Сталинградской битве большое место стали занимать воспоминания ее участников. На страницах журналов появились выступления прославленных советских полководцев (Чуйков В. Армия массового героизма (Из записок о боевом пути 62-й армии) // Октябрь. 1958. № 2; Попов М.

Южнее Сталинграда // Воен.-ист. журн. 1961. № 2; Ильин П. Бой за Калач-на-Дону // Там же. № 10; Воронов П. Операция «Кольцо» // Там же. № 5/6; Василевский А. Незабываемые дни// Там же. 1965. № 6, 10; 1966. № 1, 3.). Печатались статьи по общим и более частным проблемам истории битвы (Огарев П. Бои у Верхне-Кумского (15 - 19 декабря 1942 г.)//Воен.-ист. журн. 1959. № 5; Воронов П. О некоторых вопросах освещения первого периода Великой Отечественной войны // Там же. 1960. № 6; Утенков Ф. Некоторые вопросы оборонительного сражения на дальних подступах к Сталинграду // Там же. 1962. № 9; Ротмистров П. О советском военном искусстве в битве на Волге // Там же. 1962. № 12; и др.). Из документальных публикаций появились краткий обзор боевых действий 62-й и 64-й армий, описание пленения штаба 6-й немецкой армии, другие материалы (К истории Сталинградской битвы: Документы // Ист. архив. 1958. № 3; Документы о Сталинградской битве // Воен.-ист. журн. 1959. № 2; Принципиальные вопросы операции 6-й армии под Сталинградом: Из личного архива фельдмаршала Паулюса // Там же. 1962. № 10; К истории битвы на Волге // Там же. 1963. № 2; Совещание в «Волчьем логове» // Там же. 1963. № 1.).

Мемуары ветеранов битвы - важный источник и для научной разработки ее истории. Их анализ требует специального исследования, но в данном обзоре такая задача не ставится. Замечу лишь, что и на них отложилось время их создания. В сборнике «Битва за Волгу» (Битва за Волгу: Воспоминания участников Сталинградского сражения. Сталинград, 1958.) опубликованы воспоминания С. Ф. Горохова, И. И. Людникова, А. И. Родимцева, А. Г. Родина. Отмечу также воспоминания командира танковой бригады П. П. Лебеденко, командиров дивизий И. К. Морозова, Н. И. Бирюкова, А. И. Родимцева, командующего 62-й армией В. И. Чуйкова, командующего Сталинградским фронтом А. И. Еременко (Лебеденка П. П. В излучине Дона. М., 1965; Морозов И. К. Полки сражались по-гвардейски. Волгоград, 1962; Бирюков И. И. 200 дней в боях. Волгоград, 1963; Родимцев А. На последнем рубеже. Волгоград, 1964; Чуйков В. И. Легендарная 62-я. Сталинград, 1958; Он же. Начало пути. М., 1959; 2-е изд., Волгоград, 1967; Он же. Беспримерный подвиг. М., 1967; Еременко А. И. Сталинградская битва (Из воспоминаний). Сталинград, 1958; Он же. Сталинград: Записки командующего фронтом. М., 1961.).

Маршал артиллерии В. И. Казаков во второй части своей книги «На переломе» (М., 1962) рассказал о боях севернее Сталинграда, об окружении и разгроме группировки немецко-фашистских войск. Главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов описал применение артиллерии на Юго-Западном и Донском фронтах (Воронов Н. Н. На службе военной. М., 1963.).

Книга П. И. Батова «В походах и боях» (М., 1962) повествовала о боевых действиях 65-й армии, командующим которой являлся автор.

Маршал авиации С. А. Красовский осветил действия 17-й воздушной армии Юго-Западного фронта в период контрнаступления советских войск под Сталинградом (Красовский С. А. Жизнь в авиации. М., 1960.).

Среди документальных публикаций тех лет можно отметить сборник «В дни великого сражения», посвященный раскрытию массового героизма защитников города, интересна публикация постановлений Сталинградского городского комитета обороны (В дни великого сражения. Сталинград, 1958; Постановления Сталинградского городского комитета обороны // Ист. архив. 1952. № 3-5.).

В литературе второй половины 50-60-х годов Сталинградская битва освещалась с более конкретным анализом военных действий совокупности фронтов и находящихся в их составе армий, корпусов и дивизий с указанием их номеров, районов действий, приведением оперативной документации и пр.

Исследования советских историков на, конкретных фактах показывали, что коренной перелом в ходе войны был результатом единства усилий советского фронта и тыла, превосходства социалистического общественного строя над общественным и государственным строем фашистского рейха. Изучались международные отношения и внешняя политика СССР в период битвы на Волге.

Глубже исследовались важнейшие проблемы истории Сталинградской битвы. Конкретнее и убедительнее раскрывалась решающая роль партии в завоевании победы. Не предвзятая схема изображения событий, а осмысливание конкретных исторических явлений становились нормой исследовательской работы.

Во втором и третьем томах «Истории Великой Отечественной войны» (М., 1961) Сталинградская битва рассмотрена в едином комплексе боевых действий на фронте, работы тыла, борьбой советских людей на оккупированной врагом территории. Историческое содержание битвы нашло освещение и в однотомном издании истории войны (Великая Отечественная война Советского Союза, 1941-1945. М., 1961. Т. 2-3.).

Углублялся анализ деятельности Ставки ВГК, военно-стратегических планов противоборствующих сторон, хода оборонительного сражения и контрнаступления под Сталинградом, исторического значения битвы.

Исследовались и другие аспекты событий, например, проблема коренного перелома в войне, международное значение Сталинградской битвы и др. Сама постановка этих вопросов, научный обмен мнениями в их раскрытии являлись одним из стимулов дальнейшего развития историографии. Допускались и ошибки, в основном субъективистского характера. Так, преувеличивалась роль Н. С. Хрущева в руководстве боевыми действиями войск, и, в то же время, выпадало участие в событиях Сталинградской битвы других видных деятелей. В дальнейшем, наоборот, неправомерно замалчивалось его участие в битве как члена Военного совета фронта.

Серьезным исследованием явилась работа коллектива военных историков «Великая победа на Волге» под редакцией Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского (М., 1965). Книга давала наиболее полное оперативно-стратегическое описание Сталинградской битвы, основанное на обширной источниковой базе. В ней рассмотрены боевые действия войск на сталинградском направлении, динамика операций, выявлена роль командования фронтов, Ставки, сделаны важные обобщения и выводы. Общеисторическое содержание событий по существу оставалось за рамками труда.

В последующие годы советская литература пополнилась новыми работами историков и воспоминаниями участников событий. Среди них книги, посвященные специально Сталинградской битве или содержащие сведения о ее событиях в соответствующих главах и параграфах (Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне. М., 1968; Тыл советской армии. М., 1968; Семиряга М. Эхо Сталинградской битвы. Волгоград, 1969; Советские танковые войска 1941 - 1945: Воен.-ист. очерк. М., 1973; 16-я воздушная: Воен.-ист. очерк. М., 1973; Морозов В. П. Исторический подвиг Сталинграда. М., 1974; 2-е изд., доп. 1982; Колесник А. Д. Народное ополчение городов-героев. М., 1974; Красавин В. М., Бородин А. М., Логинов И. М. Подвиг Сталинграда. Волгоград, 1975; Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941-1945. М., 1977.).

Много интересного о Сталинградской битве появилось и в мемуарных работах (Бирюзов С. С. Суровые годы. М., 1966; Рокоссовский К. К. Солдатский долг. М., 1968; Чуянов А. Н. Сталинградский дневник. Волгоград, 1968; Родин Г. По следам минувшего. Тула, 1968; Двести огненных дней. М., 1968; Битва за Сталинград. Волгоград, 1969; Казаков М. И. Над картой былых сражений. М., 1971; Толубко В. Ф., Барышев П. И. На южном фланге. М., 1973; Казаков К. П. Всегда с пехотой, всегда с танками. 2-е изд., доп. М., 1973; Лелюшенко Д. Д. Москва - Сталинград - Берлин - Прага. 3-е изд. М., 1975; 4-е изд., доп. М., 1985; Руденко С. Н. Крылья победы. М., 1976; 2-е изд., доп. М., 1985; Чуянов А. На стремнине века. М., 1976; Сараев А. Стояли насмерть. Волгоград, 1976; Чуйков В. И. Сражение века. М., 1975; Батов П. И. В походах и боях. 3-е изд., испр., доп. М., 1974; Плиев И. А. Под гвардейским знаменем. Орджоникидзе, 1976; Ласкин И. А. На пути к перелому. М., 1977; Жадов А. С. Четыре года войны. М., 1978; Бурцев М. П. Прозрение. М., 1981; Богачев В. П. Гвардейский Котельниковский. М., 1981; Воронин А. И. Щит и меч Сталинграда. Волгоград, 1982; Гриневский В. В. Героическая шестьдесят четвертая. Волгоград, 1981; и др. ). Далеко не каждый их автор - ученый-летописец (что приходится учитывать исследователям), но в целом мемуары способствуют более глубокому раскрытию проблемы. Показательна в этом отношении книга «Сталинградская эпопея» (М., 1968), изданная к 25-летию победы на Волге. В числе ее авторов Маршалы Советского Союза Г. К. Жуков, А. М. Василевский, другие выдающиеся военачальники. Впоследствии один из авторов сборника, маршал Н. И. Крылов, написал «Сталинградский рубеж» (М., 1979).

Мемуары Маршалов Советского Союза Г. К. Жукова, А. М. Василевского, И. X. Баграмяна, К. С. Москаленко (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. 2-е изд., доп. М., 1974; Василевский А. М. Дело всей жизни. 2-е изд. М., 1975; Баграмян И. X. Так шли мы к победе. М., 1977; Москаленко К. С. На юго-западном направлении. 2-е изд. М., 1973. ) содержат разнообразный исторический материал, включая анализ деятельности высшего эшелона военного руководства - Ставки ВГК, других принципиальных вопросов.

Большую ценность представляют воспоминания рядовых участников битвы, а также мемуары среднего звена командного состава. Часто они сообщают данные о вопросах слабо или совсем не освещенных в исторической литературе. Многие из них посвящены истории боевого пути частей и соединений, участвовавших в Сталинградской битве (Дюрягин Г. М., Говоров М. В. Ни шагу назад. Казань, 1978; Родимцев А. И. Твои, отечество, сыны. Киев, 1982; Наша 252-я: Ветераны дивизии вспоминают. Пермь, 1983; Бузукашвили. Крах «зимней грозы». М., 1984; Ошамбаев К. А. Гвардейская, трижды орденоносная. Алма-Ата, 1984; Большаков В. 42-я отдельная. Барнаул, 1985; 73-я гвардейская: Сб. документов и материалов о боевом пути 73-й гвардейской стрелковой Сталинградско-Дунайской краснознаменной дивизии. Алма-Ата, 1986; Станкевский Д. Н. Верность памяти. Киев, 1986; и др.). Так, С. Г. Мирзоян в книге «Сталинградцы - творцы победы» (Ереван, 1985) освещает мало изученные факты боевых действий 33-й гвардейской стрелковой дивизии, других частей и соединений 62-й армии. Автор, бывший командир пулеметной роты курсантского полка 2-го Орджоникидзевского военно-пехотного училища, изучил архивные документы, письма и другие свидетельства однополчан.

События Сталинградской битвы описаны в пятом и шестом томах многотомной «Истории второй мировой войны 1939-1945 гг.» (История второй мировой войны 1939 - 1945 гг. М., 1975. Т. 5: Провал агрессивных планов фашистского блока; М., 1976. Т. 6: Коренной перелом в войне.) Авторы анализируют стратегические планы противоборствующих сторон, развитие вооруженных действий, соотношение различных факторов борьбы, преодоление кризисных ситуаций на фронте, подготовку и победу в битвах на Волге и за Кавказ. Победа под Сталинградом, ее военно-политические итоги и международное значение Сталинградской битвы оцениваются как «решающий вклад в создание коренного перелома в ходе всей второй мировой войны в пользу антигитлеровской коалиции» (Там же. Т. 6. С. 147.).

Тема Сталинградской битвы рассматривалась и в общеисторических трудах (История СССР с древнейших времен до наших дней: В 12 т. М., 1973. Т. 10: Советский Союз в годы Великой Отечественной войны. М., 1976; 2-е изд. М., 1985; и др.).

Во второй половине 60-70-х годов (время брежневского застоя) постепенно реанимировался культ личности Сталина. Это отложило отпечаток и на литературу о Сталинградской битве. Вновь вводились запреты на критический анализ фактов и явлений прошлого. Однако историческая наука продолжала развиваться.

В связи с юбилейной датой - 40-летием Сталинградской битвы - историография пополнилась новыми трудами. Был издан сборник «Исторический подвиг Сталинграда» (М., 1985) - материалы научной конференции, проходившей в Волгограде. Появились другие работы по этой теме (Великий подвиг народа в Сталинградской битве: Тезисы науч. конференции, посвященной 40-летию Сталинградской битвы. Омск, 1983; Богуславский Л. Б. Наши земляки в битве за Сталинград. 2-е изд., доп. Орджоникидзе, 1983; Казаренко Д. К., Погребная А. И. и др. На огненном берегу. Волгоград, 1984; Албегов К. М. Между Волгой и Доном. Алма-Ата, 1984; Попов А. Р. В небе Сталинграда: Записки комсорга эскадрильи. Новосибирск, 1985; Басов А. В. Сталинград: Стратегическое противоборство сторон // Освободительная борьба против фашизма, 1939 - 1945. М., 1983; Кичигин В. И. Подвиг воинов-фрунзенцев в Сталинградской битве // Патриотическое воспитание молодежи на героических традициях партии и народа. Омск, 1984; Басов А. В. Сталинградская битва: От обороны к наступлению // История СССР. 1983. № 1. С. 3 - 15; Зайцев А. Д. Партийно-политическая работа в Сталинградской битве // Там же. С. 16 - 26; Сеоев В. Б. В борьбе за коренной перелом // Вопр. истории. 1983. № 1. С. 3 - 16; Калинин Ю. П., Кулъбакин Ю. В. Внутренние войска в боях за Сталинград//Там же. С. 178 - 181; Кудрина Ю. В. Обсуждение международного значения Сталинградской битвы//Там же. 1983. № 4. С. 149 - 150; Якушевский А. С. Критика буржуазной историографии Сталинградской битвы // Новая и новейшая история. 1983. № 1. С. 21 - 39; Лебедева Я. С. Научная сессия: 40-летие Сталинградской битвы // Там же. 1983. № 3. С. 214 - 216; Елисеев В. Из опыта окружения и уничтожения крупной группировки войск в Сталинградской битве // Воен.-ист. журн. 1983. № 2. С. 18 - 24; Ясковец Г. А. В честь 40-летия победы на Волге // Вопр. истории КПСС. 1983. № 2. С. 155-158: Науч. конф. в Ленинграде, 29 - 30 ноября 1982 г.; Лелюшенко Д. Победа на Волге // Коммунист. 1983. № 1. С. 77-88; К 40-летию разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом // Там же. 1983. № 2. С. 49 - 66; Соколовский А. Юность у стен Сталинграда // Морской сборник. М., 1983. № 1. С. 62; Ширямов Ш. Подвигу на Волге (обзор литературы об участии военных моряков в Сталинградской битве) // Там же. 1983. № 1. С. 92 - 95; Мильштейн М. А. Уроки Сталинградской битвы // США: Экономика, политика, идеология. М., 1983. № 1. С. 7-17; На завершающем этапе (беседа с бывшим командующим Сталинградским корпусным районом ПВО Е. А. Райниным) // Вестн. противовоздушной обороны. М., 1983. № 2. С. 82-85; Лаврентьев К. Зенитное прикрытие войск // Там же. 1983. № 2. С. 88-90; Козлов П. Крылья крепли в боях // Там же. 1983. № 2. С. 85-87; Полуэктов Г. В. Записки фронтового артиллериста // Новый мир. 1983. № 1. С. 221-232; Бланк А. С. Пленники Сталинграда // Там же. 1983. № 9. С. 205 - 226; и др.).

Изучая историю Сталинградской битвы, исследователь, помимо событий вооруженной борьбы, анализирует и тесно связанные с ней политические, экономические и другие явления в жизни воюющих государств: состояние тыла противоборствующих сторон, международные отношения и пр. В этом смысле значительный интерес представляют документы германского верховного командования и генерального штаба сухопутных сил: часть из них в качестве трофеев была захвачена советскими войсками при разгроме фашистской Германии, часть уже опубликована за рубежом. В СССР наиболее полной публикацией таких документов является двухтомное издание документов гитлеровского верховного командования, подготовленное и подробно прокомментированное доктором исторических наук В. И. Дашичевым (Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма. М., 1973. Т. 1: Подготовка и развязывание нацистской агрессии в Европе, 1939 - 1941; Т. 2: Агрессия против СССР. Падение «третьей империи», 1941 - 1945.). Представляют интерес для исследователей и «Военный дневник» Ф. Гальдера (Галъдер Ф., генерал-полковник. Военный дневник: Ежедневные записи начальника генерального штаба сухопутных войск, 1939 - 1942. М., 1968 - 1971. Т. 1 - 3.), другие источники.

Наличие широкой источниковедческой базы является основой для дальнейших исследований темы, в том числе действий наших войск на флангах вооруженной борьбы под Сталинградом.

Научное освещение событий Сталинградской битвы сопровождается переосмыслением ряда общих принципиальных вопросов. В течение длительного времени, например, в исторической литературе считалось, что главной целью немецкого наступления в летнюю кампанию 1942 г. являлась Москва. Предполагалось, что враг стремился путем глубокого обхода советской столицы с востока изолировать ее от волжского и уральского тыла, а в дальнейшей овладеть ею и окончить войну победой. Наступление противника в сторону Кавказа рассматривалось при этом как вспомогательное, имевшее своей преимущественной целью отвлечение советских резервов на юг и ослабление тем самым московского направления. Такая оценка плагт немецкого командования в дальнейшем была пересмотрена.

Некоторые западные военные историки и мемуаристы, особенно западногерманские, греша против истины, утверждали, что в 1941-1942 гг. Советское государство переживало состояние кризиса (См. об этом: Дерр Г. Поход на Сталинград/Пер. с нем. М., 1957. С. 30.) и не погибло лишь из-за допущенных Гитлером стратегических и политических ошибок. К такому выводу они приходят, искажая факты при оценке боеспособности Красной Армии и состояния советского тыла. Однако происходившие тогда события имели иной смысл. В первый период Великой Отечественной войны советскому народу пришлось выдержать наиболее суровые испытания, познать горечь серьезных неудач и поражений.

Но уже в декабре 1941 г. на полях Подмосковья фашистской Германии было нанесено первое крупное поражение и стратегическая инициатива перешла к Красной Армии. Контрнаступление советских войск, начавшееся 19 ноября 1942 г., привело к решающему вкладу в коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны и второй мировой войны. Стратегическая инициатива на этот раз была окончательно вырвана из рук врага. Завоевание решающих преимуществ в ходе вооруженной борьбы против фашистской Германии было достигнуто не сразу, не просто и потребовало огромных усилий и жертв со стороны всего советского народа. Перед лицом тяжелых испытаний Советские Вооруженные Силы показали высокую боеспособность. Решающую роль в обеспечении коренного изменения в борьбе с опасным противником сыграли народные массы, руководимые Коммунистической партией Советского Союза.

В зарубежной историографии Сталинградской битве посвящены многочисленные книги и статьи. Публикация их продолжается. Так, о бесславном конце гитлеровских войск под Сталинградом рассказали немецкий антифашистский писатель Э. Вайнерт, бывший первый адъютант штаба 6-й армии В. Адам, бывшие командиры 295-й пехотной дивизии А. фон Ленски, батальона 79-й пехотной дивизии Г. Вельц, командир полка 376-й пехотной дивизии 6-й армии Л. Штейдле (Вайнерт Э. Помни Сталинград! Из дневника // Годы великой битвы. М., 1958; Адам В. Трудное решение: Мемуары полковника 6-й германской армии. М., 1967; Korfes О. Stalingrad als militarische Plannung und politische Wir-kung: Der Zweite Weltkrieg 1939 - 1945. В., 1959. S. 102 - 112; Ленски А. Сталинград - конец и пробуждение // Воен.-ист. журн. 1961. № 3. С. 85 - 90; Велъц Г. Солдаты, которых предали: Записки бывшего офицера вермахта. М., 1965; Штейдле Л. От Волги до Веймара: Мемуары немецкого полковника, командира полка 6-й армии Паулюса. М., 1973.). Здесь названы лишь отдельные работы, наиболее известные в СССР.

Исследования, посвященные участию СССР во второй мировой войне, с различных идейных позиций рассматриваются и в немарксистской литературе. Один из первых оперативных обзоров Сталинградской битвы дан в упомянутой выше книге бывшего гитлеровского генерала Г. Дерра (ФРГ) (Дерр Г. Указ. соч.). Авторы ряда других военно-исторических работ, изданных в Западной Германии (Типпелъскирх К. История второй мировой войны. М., 1956. Главы: Сталинград. Гибель 6-й армии; Меллентин Ф. Танковые сражения 1939 - 1945 гг. М., 1957. Главы: Тихий Дон. Сталинградская катастрофа; Manstein von E. Verlorene Siege. Bonn, 1955; Selle H. Die Tragodie von Stalingrad. Der Untergang der 6. Armee. Hannover, 1948; Herhundt von Rohden H.-D. Die Luftwaffe ringt um Stalingrad. Wiesbaden, 1950; Цейтцлер К. Сталинградская битва // Вестфалъ 3., Крейпе В., Блюментрит Г., Цейтлер К., Циммерман Б., Мантейфелъ X. Роковые решения. М., 1958. (Далее: Роковые решения).), как и Дерр, являлись непосредственными участниками битвы на Волге. О ее событиях рассказывают также Гальдер, Герлиц, Шейберт, Шретер, Грамс, Тепке, Ваазен, Видер, Гейм, Филиппи, Герлах, а также Якобсен, Гот и др. (Haider F. Hitler als Feldherr. Miinchen, 1949; Gorlitz W. Der zweite Weltkrieg, 1939-1945. Stuttgart, 1952. Bd. 1; Idem. Die Schlacht um Stalingrad, 1942-1943 // Entscheidungsschlachten des zweiten Weltkrieges. Frankfurt am Main, 1960. S. 273-311; Scheibert H. Nach Stalingrad - 48 Kilometer! Der Entsatzvorstoss der 6. Panzer-Division Dezember 1942. Heidelberg, 1956; Idem. Zwischen Don und Donez. Winter 1942-1943. Neckargemund, 1961; Schrdter H. Stalingrad... bis zur letzten Patrone. Lengerich (Westfallen), 1953; Grams R. Die 14. Panzer-Division 1940-1945//Bad Nauheim, 1957. S. 52-97; Topke G. Stalingrad: Wie es wirklich war. Stade, 1949; Waa-sen H. Was geschah in Stalingrad? Wo sind die Schuldigen? Salzburg, 1950; Wieder I. Stalingrad und die Verantwortung des Soldaten. Miinchen, 1962; Видер И. Катастрофа на Волге. M., 1965/Пер. на рус. М., 1965; Рlippi A., Heim F. Der Feldzug gegen Sowjetrussland 1941 bis 1945. Stuttgart, 1962; Gerlach H. Die verratene Armee. Miinchen, 1957; Jacobsen H.-A. Zur Schlacht von Stalingrad - 20 Jahre danach // Allgemeine Schweizerische Militarzeitschrift. 1963. N 2. S. 65-70; Hoth H. War die Katastrophe von Stalingrad zu vermeiden? // Panzer, Kampftruppe, Infanterie. 1963. N 1.)

Две книги Шейберта содержат воспоминания о действиях одной из частей 6-й танковой дивизии. В подкрепление своего повествования автор приводит цитаты из боевой документации и использует послевоенные исследования, но без учета советской литературы. Работы представляют интерес своим фактическим материалом о деблокирующем ударе армейской группы «Гот» и втором этапе сражения на Среднем Дону. Многие детали событий зафиксированы с реалистической точностью. Вместе с тем в своих книгах Шейберт слепо следует за Манштейном во всех принципиальных оценках и выводах оперативного, стратегического и политического характера. Пытаясь в приукрашенном свете изобразить «подвиги» участников агрессии, автор не останавливается перед явным искажением событий.

Книга Шретера представляет меньший интерес для исследователя. Ее первоначальный вариант был составлен по поручению Геббельса. Однако труд официального нацистского историографа Сталинградской битвы не был издан в фашистской Германии. Исход битвы оказался слишком мрачным для гитлеровцев. Шретер располагал в свое время большим количеством документальных материалов, но отказ от элементарных научных требований при их использовании, тенденциозность, стремление к сенсационности и дешевым эффектам сделали книгу весьма далекой от достоверного изложения событий.

Книги Зелле и Тепке - воспоминания военного инженера и снабженца. Почти не опираясь на документальные данные, авторы допускают фактические ошибки в датировке событий, написании географических названий и пр. Однако ряд их свидетельств заслуживает внимания. В книге Зелле, в частности, приводится немало фактов, разоблачающих вымыслы официальной гитлеровской пропаганды и ее послевоенных эпигонов. Следует сказать, что Зелле, вылетевший из «котла» в качестве курьера, был вместе со своей семьей заключен в концлагерь за «пропаганду, наносящую ущерб вермахту». Он был одним из тех участников агрессии, кому сталинградская катастрофа открыла глаза.

Книгу «Люфтваффе в борьбе за Сталинград» написал Г.-Д. Герхунд фон Роден, бывший начальник штаба 4-го воздушного флота. Командный и летный состав этого авиационного ооъединения вермахта активно участвовал в разрушении Сталинграда и принес гибель тысячам его мирных жителей. На последнем этапе войны Роден был начальником военно-исторического отдела германских военно-воздушных сил (люфтваффе). Однако его книга отнюдь не отличается научностью. Приводимые в ней выдержки из документов и дневников не содержат каких-либо ссылок на источники, а многочисленные диалоги участников событий написаны в стиле газетных репортажей и также далеки от достоверности. Роден оправдывает разбойничьи действия немецко-фашистской авиации, и, кроме того, сообщает неверные данные о потерях немецкой авиации, понесенных при попытках создать воздушный мост к сталинградскому «котлу». Он вдвое преуменьшает их, утверждая, что гитлеровцы потеряли при этих полетах всего 488 самолетов и около 1 тыс. летного персонала (В книге «Великая победа на Волге» указывается, что с 23 ноября 1942 по 2 февраля 1943 г. было сбито 805 немецко-фашистских самолетов, на которых погибло около 2200 человек летного состава (с. 468).). Роден пытается выгородить себя и своего бывшего шефа, командующего 4-м воздушным флотом барона фон Рихтгофена, утверждая, что штаб и командование флота видели невыполнимость замысла и своевременно опротестовали приказ о снабжении окруженных по воздуху. В книге показана картина разгрома люфтваффе на аэродроме в Тацинской.

Следует упомянуть также некоторые работы по истории соединений вермахта, в которых освещаются эпизоды битвы на Волге. Об этом, в частности, рассказывается в трех книгах по истории 14-й и 16-й танковых и 29-й моторизованной дивизий (Werthen W. Geschichte der 17. Panzer - Division 1939-1945. Bad Nauheim, 1958. S. 106-137; Leyser H.-G. Stalingrad // Lemelsen J., 29. Division. Bad Nauheim, 1958. S. 204-306; Grams R. Op. cit. S. 52-97.). Они участвовали в наступлении на Сталинград, в боях на территории города и были в кольце окружения. 14-я и 16-я танковые дивизии шли в авангарде двух немецких армий, наносивших в августе 1942 г. удары на город с севера и юга.

Авторы этих книг, стоящие на реакционных позициях, все же не могли обойти молчанием боевое искусство советских войск. Грамс, например, писал: «Их (советская.- А. С.) тяжелая артиллерия находилась на восточном берегу... Противник видел каждое движение на берегу реки и разбивал опустошительными огневыми ударами любую нашу атаку» (Grams R. Op. cit. S. 71; Фуллер Дж. Ф. Ч. Вторая мировая война 1939-1945 гг. М., 1956; Лиддел Гарт Б. Г. Стратегия непрямых действий. М., 1957; Montgomery B. L. From El-Alamein to River Sangro. L., 1946; Idem. Memoirs. L., 1958.). В статье Г.-А. Якобсена «О Сталинградской битве - спустя 20 лет» намечена периодизация битвы. Западногерманский историк делит битву на семь равнозначных фаз, упуская главную ее особенность, что она слагалась из двух периодов: наступательного для немецкой стороны и оборонительного. Он пытается также установить виновников катастрофы гитлеровцев на Волге. Несмотря на ряд заслуживающих внимания наблюдений и выводов, Якобсен все же не вскрывает истинных причин поражения вермахта под Сталинградом.

В США, Англии и других капиталистических странах огромными тиражами издаются и переиздаются мемуары и военно-исторические работы бывших гитлеровских генералов, активных участников немецко-фашистской агрессии против СССР, а также книги американских и английских историков и мемуаристов. Большинство из них стремится принизить историческое значение Сталинградской битвы. Исключений в этом отношении немного. В качестве примера назовем книгу английского журналиста А. Верта «Россия в войне 1941-1945» (Верт А. Россия в войне 1941 - 1945. M., 1967.), семь глав которой посвящены Сталинградской битве. В целом он объективно освещает события битвы, показывает героизм ее участников, роль советского тыла в разгроме врага, полководческое искусство военачальников Красной Армии. Можно также назвать книгу Роланда Сэта «Сталинград - точка возвращения» (Seth R. Stalingrad - Point of Return. L 1959), в которой много сказано о героизме защитников волжской твердыни. Автор называет Сталинград «поворотным пунктом» в войне.

Западные реакционные авторы неправильно освещают события Сталинградской битвы по многим вопросам, преимущественно их искажения идут по двум основным направлениям. Прежде всего они стараются замолчать или преуменьшить роль великой исторической победы Красной Армии на Волге и в то же время вопреки объективным фактам преувеличить значение побед, одержанных союзниками на других фронтах второй мировой войны: в Северной Африке, на Тихом океане. Так, Уинстон Черчилль в своих мемуарах заявлял, что победа у Эль-Аламейна знаменовала собой «поворот судьбы». Можно сказать, писал он, что «до Эль-Аламейна мы не имели ни одной победы. После Эль-Аламейна мы не понесли ни одного поражения» (Churchill W. S. The Second World War. L., 1950. Vol. 4. P. 541.). Английский историк Дж. Фуллер утверждал, что сражение у Эль-Аламейна было «самое решающее сухопутное сражение с целью защиты интересов союзников» (Фуллер Дж. Ф. Ч. Указ. соч. С. 313.). Такие высказывания направлены к тому, чтобы событиям конца 1942 г. в Северной Африке придать большее значение, чем поражению немецких войск под Сталинградом.

Эрих фон Манштейн категорически отрицал решающее значение Сталинградской битвы для судеб второй мировой войны. «Несмотря на то что немцы потеряли в общем пять армий,- писал он,- все же нельзя говорить, что эта утрата уже имела решающее значение для исхода войны» (Manstein von E. Op. cit. S. 322.). После битвы на Волге, по мнению гитлеровского фельмаршала, немцы все же могли бы свести войну к ничейному результату. Бывшие гитлеровские генералы не могут отрицать, что под Сталинградом погибли крупные силы фашистских войск, но они всячески стремятся преуменьшить значение борьбы на советско-германском фронте в общем ходе второй мировой войны. К. Цейтцлер и Г. Дерр оценивали битву на Волге как «поворотный пункт» всей второй мировой войны (Роковые решения. С. 209; Дёрр Г. Указ. соч. С. 15.). Того же взгляда придерживался и Бернгард фон Лоссберг, автор книги «В штабе главного командования вермахта». Он писал, что наступление немецких армий на Восточном фронте в 1942-1943 гг. «закончилось большим поражением» (Lossberg В. Im Wehrmachtsfuhrungs-stab. Hamburg, 1950. S. 151.). Западногерманский историк В. Герлиц, стоящий на откровенно реваншистских позициях, при оценке событий на Волге не в состоянии был отрицать, что они были тяжелым потрясением для Германии, ее союзников и «нейтральных» государств (Gorlitz W. Der zweite Weltkrieg, 1939-1945. Bd. 1. S. 415.). Бывший начальник генерального штаба сухопутных сил фашистской Германии Ф. Гальдер называл Сталинград поворотным пунктом в «полководческой славе Гитлера» (Haider F. Hitler als Feldherr. S. 55.). Но, несмотря на различные «варианты» в трактовке событий Сталинградской битвы, реакционная историография едина в своем стремлении принизить значение борьбы Советского Союза против фашистской коалиции и одержании под Сталинградом Красной Армией исторической победы. Разновидностью этого необъективного освещения фактов являются попытки представить в качестве главного фактора побед советских войск на Восточном фронте их численное превосходство.

Второй важнейшей тенденцией в освещении событий, особенно в книгах бывших гитлеровских генералов и в целом западноевропейской историографии, является стремление объяснить поражение немецко-фашистских войск главным образом ошибками Гитлера (Типпелъскирх К. Указ. соч. С. 255 - 274; Бутларфон. Война в России // Мировая война 1939-1945 гг. М., 1957. С. 196 - 203; Гудериан Г. Опыт войны с Россией // Итоги второй мировой войны. М., 1957. С. 126-129; Роковые решения. С. 153 - 209; и др.). В своих мемуарах Ф. Гальдер утверждал, что он предупреждал Гитлера о бесперспективности наступления немецкой армии на Восточном фронте летом 1942 г., но фюрер не внял его рекомендациям, и в конечном итоге это привело к катастрофе.

Среди принципиальных вопросов истории Сталинградской битвы, неправильно толкуемых на Западе, видное место занимают события контрнаступления советских войск. Так, отрицается внезапность для немецко-фашистского командования наступательных операций Красной Армии на южном участке советско-германского фронта осенью 1942 г. Германский генералитет на фронте и в генеральном штабе якобы настойчиво предлагал принять необходимые меры для предотвращения опасности окружения и лишь упрямство Гитлера помешало это осуществить. Западногерманские авторы стремятся снять с немецких генералов ответственность за поражение. Однако документы германского генерального штаба опровергают подобную версию. Прогнозы обстановки на Восточном фронте, сделанные на основе немецких разведывательных данных Отделом иностранных армий Востока, говорят о том, что германское главное командование сухопутных сил ожидало крупного наступления Красной Армии зимой 1942/43 г. не в междуречье Волги и Дона, а на центральном участке советско-германского фронта.

Бывшие генералы вермахта, некогда действовавшие в полном согласии с фюрером, после войны стали взваливать только на одного Гитлера вину как за поражение на Волге, так и во всей второй мировой войне. Обусловлено это стремлением доказать «случайность» разгрома фашистского рейха. Интересным исследованием является книга западногерманского автора М. Керига «Сталинград. Анализ и документация битвы» (Kehrig M. Stalingrad: Analyse und Do-kumentation einer Schlacht. Stuttgart, 1974; 2-е изд. 1976.). В ней подробно освещены боевые действия войск вермахта, организация снабжения, вопросы военного руководства ОКВ и ОКХ, но в книге отсутствует анализ источников могущества СССР, противостоящего фашистской Германии в войне.

Показательна в этом отношении и книга американского публициста У. Кэрра «Секрет Сталинграда», изданная в США в 1978 г. (Kerr W. Das Geheimnis Stalingrad. Hintergrunde eines Entscheidungs-schlacht. Dusseldorf - Wien, 1977.) Автор приводит немало фактов о стойкости и героизме защитников Сталинграда. Но главное, что он пытается доказать,- это надуманный тезис о якобы таинственно скрываемой в СССР 1,5-миллионной армии стратегического резерва. В действительности же летом 1942 г. таких стратегических резервов на южном участке фронта советское командование не имело.

Многие историки и публицисты Запада не поняли, а чаще всего и не желают понять, что поражение под Сталинградом, провал кампании 1942 г., как и всей гитлеровской агрессии против СССР, следует объяснить не теми или иными частными «ошибками» Гитлера, в которых повинен был и немецкий генеральный штаб, а основным просчетом руководителей третьего рейха в отношении оценки военного, экономического и политического потенциала Советского Союза.

Советские исследователи проделали большую работу по выявлению тенденций и конкретных проявлений ненаучного освещения истории второй мировой войны в западной литературе. В опубликованных книгах и статьях вскрываются наиболее распространенные искажения важнейших событий войны, в том числе истории Сталинградской битвы и ее значения (См. об этом: Марушкин Б. И. История и политика. М., 1969; Большая ложь о войне. М., 1971. С. 46 - 58; Ржешевский О. А. Война и история. 2-е изд. М., 1984. С. 189-201; Мерцалов А. Н. В поисках исторической истины: Очерк методологии, критика буржуазной историографии. М., 1984; Буржуазная историография второй мировой войны. М., 1985; и др.). Борьба против фальсификаторов истории продолжает оставаться одной из ответственных задач историков-марксистов. Достигнутый уровень развития историографии позволяет решать эту задачу наиболее действенными методами - созданием фундаментальных исследований и публикацией документов, глубоко раскрывающих сущность исторических событий.

Нельзя вместе с тем и не замечать бездумно то позитивное, что содержится в немарксистской мировой историографии, со всеми ее различиями, противоречиями, тенденциями политического и идеологического характера. Критикуя с принципиальных позиций фальсификаторов истории, следует, однако, в потоке буржуазной историографии и публицистики видеть и верные обобщения, выводы, новый конкретно-исторический материал. Так, в статье западногерманских журналистов Р. Аугштайна и Р. Шпринга «Сталинград. Поворотный пункт войны» (Augsteuin Д., Spiering R. Stalingrad: «Wendepunkt des Krieges» // Spiegel. 1983. N 5.), опубликованной к 40-летию Сталинградской битвы, отмечается, что «ни одно событие в истории Германии не было для немцев более катастрофическим, чем гибель почти 300 тыс. человек в Сталинградском котле».

В 70-80-х годах в западной исторической литературе значительное внимание уделяется освещению роли СССР в событиях второй мировой войны. При этом все более учитывается и советская историография по этой проблеме. Показательно в этом смысле, что известный английский историк Дж. Эриксон в крупных исследованиях «Дорога на Сталинград» и «Дорога на Берлин» (Erikson J. The Road to Stalingrad. London, 1975; Idem. The Road to Berlin. London, 1983.) опирается на многочисленные советские источники. Автор описывает гигантские масштабы битв, массовый героизм советских войск, искусство военачальников и полководцев Красной Армии, оценивает историческое значение побед Советского Союза в антифашистской войне.

В феврале 1985 г. в Париже проходил франко-советский коллоквиум историков, посвященный 40-летию Сталинградской битвы. Выступавший на коллоквиуме с докладом генерал армии Франции Фернан Гамбьез сказал, что победа Советской Армии в Сталинградской битве «должна рассматриваться как решительный перелом не только в войне на востоке, но также и во всей второй мировой войне. Она будет изучаться во всех военных школах мира, как пример безошибочного следования к победе, как битва при Каннах в масштабе нашего времени» (Фернан Гамбъез. Рукопись доклада. С. 8.).

К этой оценке можно добавить, что память о событиях Сталинградской битвы человечество сохранит и в новых произведениях исторической и художественной литературы, и в памятниках искусства.

В условиях революционной перестройки общества, намеченной решениями XXVII съезда КПСС, новые творческие горизонты открылись и перед исследователями великого подвига советского народа в смертельном поединке с фашистским агрессором.