В. И. Пешков. Нас оставалось только трое...

(Пешков Владимир Иванович - гвардии старший сержант, помкомвзвода ПТР 41-го кавполка 11-й кавдивизии.)

Окончились бои под Корсунь-Шевченковским. Короткий отдых. Привели себя в порядок. Получили награды Родины. И снова с боями продвигается на запад наша 11-я гвардейская Волновахская Донская казачья кавалерийская дивизия. Марши сменяются боями, бои - маршами. Однажды после дневки командир эскадрона получил приказ: прикрыть левый фланг дивизии у станции Юзефполь.

С вечера дул холодный, пронизывающий ветер. Из нависших туч падали редкие хлопья снега. Молча покидали казаки украинское село, давшее им короткий приют, и стройными рядами уходили во тьму. На рысях подошли к станции Юзефполь. Спешившись, заняли боевой порядок и двинулись в южном направлении. Но вскоре шедший впереди нас дозор был обстрелян на вершине холма. Старший лейтенант Требущенко подал команду:

- Окопаться! Приготовиться к бою!

Когда застучали лопаты о мерзлую землю, стрельба со стороны противника усилилась. Застрочили пулеметы, завыли мины, но казаки под прикрытием артиллерии упорно долбили мерзлую землю.

Требущенко отдал короткий приказ, и бронебойщики начали охоту за фашистскими пулеметчиками. Вскоре четверо из них замолчали. Артиллеристы вывели из строя минометы и еще два пулемета. Напряжение боя нарастало. Появились и у нас раненые и убитые.

На рассвете фашисты пошли в атаку. Их оказалось гораздо больше нас.

Подпустив врага поближе, мы открыли огонь. Первая атака отбита. Но за ней следуют вторая, третья, четвертая, пятая... И всякий раз гитлеровцы откатываются назад, так и не сумев пробиться через наши боевые порядки.

Немало вражеских трупов валялось перед окопами эскадрона, но и мы потеряли много своих товарищей. В живых остались только четырнадцать ребят. Держались они стойко.

А в центре нашей обороны короткими очередями, почти в упор, бьет из своего «максима» комсорг эскадрона младший сержант Бирюков. И опять не выдержали фашисты, в восьмой раз откатились назад.

Опустели диски наших автоматов. Совсем мало патронов и гранат. И осталось только девять бойцов.

В это время командир эскадрона послал со станции связного с приказом отходить, так как эскадрон свою задачу выполнил. Не дошел связной. Послал второго, и второй погиб. И только третьему, израненному, удалось добраться до эскадроне. Но как отходить, если кругом фашисты и на холм поднимаются их новые цепи?

- Внимание! - подал команду старший лейтенант, но, уронив голову на бруствер окопа и откинув руку в сторону, остался лежать неподвижно. Так не стало моего боевого друга - гвардии старшего лейтенанта Валентина Акимовича Требущенко. Командование взял на себя парторг эскадрона Филипп Игнатьевич Талашкин.

С затаенным дыханием смотрю на бегущие фигуры в серо-зеленых шинелях. Первым открываю огонь, но автомат, полыхнув пламенем, замолкает. Отбросив его в сторону, берусь за карабин.

Отбивая очередную атаку, погиб самый молодой из нас, комсорг эскадрона, пулеметчик гвардии младший сержант Бирюков. Метким огнем не раз заставлял он фрицев поворачивать назад, перед его участком валяется много фашистских трупов. С Бирюковым погибли еще три наших товарища. Умер от ран лейтенант Аслаев.

И вот нас только трое: парторг эскадрона Филипп Талашкин, казак Саша Алейников и я. Трое...

Уже несколько часов шел жаркий неравный бой. Когда солнце перевалило за полдень, фашисты пошли в очередную лобовую атаку. Мы встретили их редким ответным огнем. Поднимая оглушительную трескотню из автоматов, гитлеровцы лавиной приближались к нам, шли с флангов. И в это время сзади загудели моторы. Свои или чужие? Фрицы остановились, прислушались и повернули обратно. А мы, выскочив из окопов, стоя во весь рост, стреляли по отступающему врагу, посылая ему вдогонку последние пули.

Из-за бугра показались наши Т-34. Это друзья-танкисты пришли к нам на помощь. Неравный бой закончился. Вокруг валялись трупы вражеских солдат, их было очень много. Фашисты к станции не прошли...