Глава XX. Пробуждение Азии

После русской революции 1905 г. во многих колониальных и зависимых странах начался подъем буржуазно-революционных и национально-освободительных движений. В странах, формально независимых, но в действительности превращенных в полуколонии (Иран, Турция, Китай) произошли буржуазные революции, непосредственно направленные против феодального абсолютизма, но косвенно также и против иностранных империалистов, для которых он был союзником и опорой. Индия, Индонезия и некоторые другие колонии были охвачены сильным национально-освободительным движением.

Предпосылки подъема этого движения складывались в течение долгого времени. Они были порождены прежде всего тем непримиримым противоречием, которое существовало между горсткой империалистических держав и многомиллионными массами народов эксплуатируемых ими колоний и полуколоний. По мере усиления империалистического гнета и роста противодействующих ему сил это противоречие углублялось, подготовляя революционный взрыв. Мощное влияние русской революции обострило кризис и послужило толчком к революционным выступлениям в ряде стран Востока. «Мировой капитализм и русское движение 1905 года,- отмечал В. И. Ленин,- окончательно разбудили Азию. Сотни миллионов забитого, одичавшего в средневековом застое, населения проснулись к новой жизни и к борьбе за азбучные права человека, за демократию» (В. И. Ленин, Пробуждение Азии, Соч., т. 19, стр. 66.).

Революция в России, поколебавшая царизм - эту, как ранее казалось народам Востока, несокрушимую силу,- вдохновила их на революционные выступления против своих феодальных монархов и их покровителей- иностранных империалистов. Ненависть, которую вызывала у народов Востока империалистическая политика царского правительства, сочеталась с горячим сочувствием к русским революционерам. В странах Азии начали понимать, что демократические, революционные силы России являются союзником угнетенных народов в их освободительной борьбе.

Демократические идеи из России проникали в сопредельные с ней страны Востока еще задолго до начала революции. Многие представители интеллигенции этих стран, игравшие большую роль в пробуждении национального самосознания, получали образование в русских учебных заведениях, были знакомы с идеями передовых демократических русских деятелей. Рабочий класс Ирана, Китая, Кореи имел непосредственный контакт с пролетариатом России. Китайские рабочие сближались с русскими рабочими на строительстве Китайско-Восточной железной дороги, иранские - на концессионных предприятиях в Иране. Немало иранских, китайских, корейских рабочих проживало в России; участие их в революционной борьбе российского пролетариата давало им опыт и боевую закалку. Эти люди становились вестниками русской революции, активными участниками революционного движения в своих странах.

В период пробуждения Азии трудящиеся колониальных и полуколониальных стран еще не выдвигали собственной политической программы. Однако именно борьбой народных масс определялись уступки империалистов и господствующих классов.

Народы пробудившейся Азии не смогли в тот период одержать победу. Мощь империализма, слабость национальной буржуазии, только еще формировавшейся и неспособной довести до конца буржуазную революцию, незаинтересованность либеральных помещиков и части буржуазии, связанной с крупным землевладением, в последовательной ликвидации феодальных отношений и порядков были важнейшими причинами неудачи первого тура революционных выступлений народов Востока. Вырванные у империалистов и «своих» господствующих классов уступки были еще очень ограничены.

Но подъем национально-освободительного и антифеодального движения обогатил народные массы Востока опытом борьбы, вооружил их для новых битв за свое освобождение.

1. Революция 1905-1911 гг. в Иране

Начало революции. Борьба за введение конституции

Влияние русской революции 1905 г. на страны Азии раньше всего проявилось в Иране. Многочисленные иранские отходники, работавшие на нефтяных предприятиях Баку, на строительстве дорог в Средней Азии, в портах Каспийского моря, несли на родину вести о революционной борьбе рабочих России. Среди передовых элементов иранской интеллигенции сказывалось влияние закавказских социал-демократов.

Уже в декабре 1905 г. в Тегеране состоялись массовые демонстрации. Демонстранты требовали отставки реакционера Айн-эд-Доуле с поста премьера,увольнения главы таможенного ведомства бельгийца Науса, учреждения «дома справедливости» (адалят-хане) для разбора жалоб населения. Шах Музаффар-эд-Дин был вынужден дать обещание выполнить эти требования, но в то же время стал проводить репрессии против участников движения.

В ответ на это в июле 1906 г. в Тегеране были закрыты базары и лавки, и несколько тысяч человек в знак протеста сели в бест в саду английской миссии. Большая группа духовенства, присоединившаяся к движению, демонстративно покинула Тегеран и ушла в г. Кум. Помимо требования уволить Айн-эд-Доуле, были выдвинуты требования ввести конституцию и созвать меджлис (парламент). Движение распространилось на Те-бриз, Исфахан, Шираз и другие города. Войска открыто выражали сочувствие народу. Все это заставило шаха пойти на уступки.

В конце июля 1906 г. Айн-эд-Доуле был уволен в отставку, и первым министром назначен либерально настроенный Насролла-хан Мо-шир-эд-Доуле. 5 августа шах издал указ о введении конституции. Забастовки и демонстрации прекратились.

Воспользовавшись временным затишьем, реакция попыталась сорвать вступление конституции в силу. Придворные убеждали шаха не утверждать положение о выборах в меджлис. Эти маневры реакции вызвали новую волну народного возмущения. Особенно сильные волнения вспыхнули в Тебризе, где к этому времени уже существовала первая в стране социал-демократическая группа. В сентябре 1906 г. в Тебризе была объявлена всеобщая забастовка, закрыты базары, образован из представителей купечества, духовенства и помещиков первый в Иране энджумен (революционный комитет), который фактически установил свой контроль над действиями шахских властей. При участии иранских социал-демократов создалась революционно-демократическая организация моджахидов («борцов за правое дело»).

9 сентября шах утвердил положение о выборах в меджлис. Оно устанавливало двухстепенные выборы по куриальной системе, не предусматривавшей участия в них рабочих; специальные курии создавались для членов правящей династии, титулованной знати и т. д. Вследствие высокого имущественного ценза и других ограничений крестьяне, городская беднота, большинство мелких ремесленников и торговцев не получили избирательных прав. Женщины также не допускались к участию в выборах.

Бест в английской миссии в Тегеране. Фотография. 1906 г.

7 октября 1906 г. открылся первый иранский меджлис. Представители состоятельных ремесленников и купцов образовали его левое крыло. В октябре-декабре меджлис осуществил некоторые прогрессивные мероприятия: установил максимальные цены на хлеб, начал обсуждение проекта организации Национального иранского банка в противовес английскому и русскому банкам. В то же время меджлис занялся подготовкой основного закона.

30 декабря шах Мозаффар-эд-Дин утвердил основной закон, составивший первую часть иранской конституции. Власть шаха ограничивалась меджлисом, которому принадлежало право утверждать все законы и бюджет страны и контролировать их исполнение. Предоставлять концессии, получать внешние займы, заключать договоры и соглашения с иностранными государствами правительство могло только с согласия меджлиса. Наряду с нижней палатой - меджлисом - предусматривалось создание верхней палаты - сената.

После смерти 8 января 1907 г. Мозаффар-эд-Дина на престол вступил его сын - Мохаммед-Али. В январе - феврале 1907 г. реакция при поддержке нового шаха стала открыто готовиться к наступлению против меджлиса и демократического движения. В столице концентрировались воинские силы. Это вызвало массовое движение протеста в Тегеране, Тебризе, Реште, Исфахане и других городах Ирана. В Тебризе дело дошло до вооруженного восстания против шахских властей. В этих условиях реакция вынуждена была отступить: шах специальным указом подтвердил свое согласие на введение конституционного строя в Иране.

Принятием основного закона и январско-февральскими событиями 1907 г. завершился первый период революции, когда либеральные помещики, духовенство, крупные купцы и предприниматели, выступая за установление конституции, шли вместе с мелким и средним купечеством, а также ремесленниками, к которым примыкали городская беднота и рабочие.

В 1907 г. возросла активность демократических слоев населения - крестьян, рабочих, служащих, городской мелкой буржуазии, которые начали выдвигать свои собственные требования, добивались изгнания реакционно настроенных должностных ллц и т. д.

8 стране стало подниматься антиимпериалистическое движение. В Исфахане, Ширазе, Бунтаре проводился бойкот английских учреждений, возникали волнения на промыслах английской нефтяной компании.

Сначала в северных, а затем в центральных и южных районах развернулось движение крестьян. Они отказывались выплачивать налоги и подати, отдавать помещику долю урожая и выполнять феодальные повинности, захватывали помещичий скот, громили усадьбы и расправлялись с отдельными помещиками.

Начались первые в истории Ирана забастовки рабочих и служащих. Бастовали телеграфисты, типографские рабочие, служащие различных министерств. Были созданы первые рабочие организации - союзы печатников, телеграфистов, трамвайщиков в Тегеране, союз ковровых и шалевых ткачей в Кермане. Но движение рабочих и служащих было еще слабо организовано.

По всей стране создавались разнообразные энджумены. Большинство их было связано с демократическими слоями, но возникали и энджумены, организованные крупными купцами, помещиками, знатью. Во многих городах энджумены установили свой контроль над действиями шахских властей, осуществляли судебные функции, вводили твердые цены на хлеб, открывали школы, читальни и т. д.

Широкое развитие получила демократическая пресса. В годы революции в Иране появились десятки новых газет и журналов.

В разных районах, особенно на севере, возникали нелегальные общества моджахидов, состоявшие из ремесленников, купцов, мелких землевладельцев, а также рабочих и крестьян. По своему характеру и программе они были революцион-uo-демократическими организациями.

Размежевание классовых сил

Программа моджахидов, принятая на съезде в Мешхеде в 1907 г., предусматривала введение всеобщего, прямого, равного избирательного права и тайного голосования, свободу личности, слова, объединений и стачек; конфискацию шахских и выкуп ханских земель и раздел их между крестьянами; 8-часовой рабочий день, всеобщее обязательное и бесплатное обучение и т. п.

Группа федаев. Фотография. 1907 г.

Моджахиды активно участвовали в организации добровольческих вооруженных отрядов федаев («жертвующих собой», патриотов) - главной вооруженной силы революции.

Под давлением демократического движения меджлис в 1907 г. принял решение сократить пенсии феодальной аристократии и цивильный лист шаха, отменил феодальный институт тиюлей (земельных пожалований), утвердил закон о борьбе против взяток и провел некоторые другие прогрессивные мероприятия. Однако помещичье-буржуазное большинство меджлиса относилось враждебно к крестьянскому движению, революционным энджуменам, моджахидам и федаям. В апреле 1907 г. меджлис принял закон, предоставлявший провинциальным и областным энджуменам некоторые права контроля над местной администрацией, но отстранявший демократические слои населения от участия в выборах в энджумены и лишавший энджумены права вмешиваться в политические дела. Часть духовенства, либеральных помещиков и буржуазии быстро сближалась с реакцией.

В расчете на дальнейший раскол в лагере сторонников конституции реакция собирала силы для контрнаступления. Шах вызвал из-за границы реакционно настроенного деятеля Амин-эс-Султане и назначил его на пост первого министра. Весной и летом 1907 г. в Араке (Султанабаде), Куме, Маку, Карадаге, Тегеране, Ширазе происходили организованные феодалами выступления против демократического движения. В мае 1907 г. шах отказался подписать разработанные комиссией меджлиса «Дополнения к основному закону». «Дополнения» сохраняли за шахом широкие права: верховное командование вооруженными силами, объявление войны и заключение мира, назначение и увольнение министров и др. Обеспечивались также большие преимущества духовенства: предусматривалось создание комиссии из пяти высших духовных лиц, без одобрения которой ни один закон не мог быть утвержден шахом. Но в то же время впервые в Иране провозглашались буржуазные принципы равенства граждан перед законом и политические свободы; предусматривалась организация светских судов наряду с духовными (шариатскими), устанавливался принцип разделения властей - законодательной, исполнительной и судебной.

Отказ шаха утвердить «Дополнения к основному закону» вызвал массовые демонстрации в Тегеране и всеобщую забастовку в Тебризе. Амин-эс-Султане со своей стороны подстрекал реакционеров к вооруженной борьбе против народа, что усиливало возмущение и протесты масс. В августе 1907 г. Амин-эс-Султане был убит террористом-федаем.

Рост народного движения заставил шаха в октябре 1907 г. подписать «Дополнения к основному закону». Они составили вторую, наиболее важную часть иранской конституции.

Политика империалистических держав и англо-русское соглашение

Империалистические державы отнеслись резко враждебно к иранской революции. Англия прикрывала свою политику в Иране антирусской пропагандой и лицемерным сочувствием конституции и демократическому движению, а в действительности с самого начала революции перешла к вооруженной интервенции, высадив войска на острове Хенджам и на побережье Персидского залива. Английские империалисты были тесно связаны с реакционными иранскими феодалами и стремились сохранить в стране господство феодальных отношений, чтобы еще больше усилить зависимость Ирана от Англии.

Русский царизм, сам боровшийся в то время с революцией в России, также являлся врагом иранской революции. Но поражение в войне с Японией и революция 1905 г. ослабили царизм, помешали ему в первые годы иранской революции прибегнуть к вооруженной интервенции в Иране.

После начала иранской революции усилилась активность Германии в Иране. С целью маскировки своей экспансии германские империалисты заявляли, будто они не вмешиваются в иранские политические дела и заинтересованы только в «мирном экономическом проникновении» в Иран. При этом Германия стремилась использовать в своих интересах возмущение иранского народа колонизаторской политикой Англии и царской России.

Обострение империалистических противоречий с Германией, с одной стороны, и страх перед дальнейшим углублением революции в Иране - с другой, явились наиболее существенными факторами, облегчившими сближение Англии и царской России. 31 августа 1907 г. было заключено англо-русское соглашение, одним из пунктов которого был раздел Ирана на «сферы влияния». Англо-русское соперничество в Иране после заключения этого соглашения продолжалось в более скрытых формах.

Вмешательство Англии и царской России в дела Ирана с целью удушения революции стало теперь более активным. Подписание соглашения вызвало в Иране волну народного возмущения, под воздействием которого иранское правительство отказалось его признать, а меджлис заявил протест против раздела Ирана на сферы влияния.

Контрреволюционный переворот в июне 1908 г.

Возглавляемая шахом реакция решила воспользоваться поддержкой Англии и России и стала готовить контрреволюционный переворот и ликвидацию меджлиса. В декабре 1907 г. шах стал стягивать к столице части иранской казачьей бригады и вооруженные отряды реакционных ханов.

На защиту меджлиса и энджуменов поднялось около 20 тыс. вооруженных федаев, моджахидов и членов революционных энджуменов. Во многих городах происходили всеобщие забастовки, создавались добровольческие революционные отряды. Энджумены Тебриза, Решта, Мешхеда, Казвина, Кермана и Шираза призвали свергнуть Мохаммед-Али-шаха с престола. Соотношение сил было не в пользу шаха, и ему опять пришлось уступить: он еще раз, поклялся быть верным конституции, а меджлис со своей стороны обязался охранять верховные права шаха.

В первой половине 1908 г. борьба между реакцией и демократическими силами еще больше обострилась. В Талыше, в Астрабадской, Хорасанской провинциях и в Кермане развертывалось крестьянское движение; вспыхнули забастовки рабочих на рыбных промыслах, грузчиков в Энзели, возникли волнения ковровых ткачей в районе Султанабада. Усиливался бойкот иностранных компаний. Повсеместно создавались новые энджумены.

Однако укреплялись и силы реакции, Организованный в Тебризе для борьбы с демократическими энджуменами реакционный энджумен «Исламие» провоцировал вооруженные столкновения в городе. Реакционеры открыто выступали в Тегеране, Ширазе и других городах и районах.

23 июня 1908 г. шах совершил реакционный государственный переворот: иранская казачья бригада, командиром которой был полковник царской службы Ляхов, окружила меджлис и подвергла его артиллерийскому обстрелу; многие депутаты меджлиса и члены революционных энджуменов были арестованы, закованы в кандалы и брошены в тюрьму, некоторые из них убиты. Правительство объявило о роспуске меджлиса и энджуменов, закрыло все демократические газеты.

Центр революционной борьбы переместился в Иранский Тебризское восстание Азербайджан. В вооруженном восстании, начавшемся в Тебризе в июне 1908 г., участвовали крестьяне, рабочие ремесленники, мелкая и средняя буржуазия. Восстание возглавили представители демократических слоев населения - участник крестьянского движения Саттар и рабочий-каменщик Багир. Повстанцы требовали восстановления конституции и созыва нового меджлиса. После ожесточенных четырехмесячных боев тебризцы изгнали из города шахские войска и реакционные банды. Большую помощь восставшим оказали закавказские революционеры, пользовавшиеся большой популярностью и авторитетом среди тебризцев. Они послали в Тебриз отряды добровольцев и оружие, принимали участие в боях с шахскими войсками и реакционерами.

Руководители федайских отрядов в Тебризе Багир и Саттар. Фотография.

В других городах и районах Иранского Азербайджана также создавались революционные энджумены и отряды федаев, которые прогоняли реакционных помещиков, захватывали их хлебные запасы и скот. Азербайджанские имения шаха были конфискованы. Революционеры установили в занятых ими городах и районах порядок и безопасность открыли школы.

В феврале 1909 г. шахским войскам и отрядам феодалов удалось снова блокировать Тебриз, но, несмотря на голод, вызванный блокадой, тебризцы до апреля 1909 г. успешно отбивали атаки реакционеров.

Восстание тебризцев явилось мощным толчком к новому революционному подъему в стране. В Гиляне подпольный революционный комитет организовал в феврале 1909 г. восстание. Революционеры убили губернатора Гиляыа, захватили власть в Реште и начали готовить поход на столицу. Немного раньше, в январе, сторонники конституции захватили власть в Исфахане. К ним присоединились со своими отрядами бахтиарские ханы, которые, выступая за восстановление конституции, рассчитывали укрепить свое влияние как в Бахтиарии, так и во всем Иране.

В Ларе началось восстание во главе со сторонником конституции Абдул-Хосей-ном. В марте власть шахского правительства пала также в Бушире и Бендер-Аббасе.

Английские империалисты и царизм в этот момент прибегли к интервенции. На юге Ирана - в Бушире, Бендер-Аббасе, Линге - англичане высадили десанты, разогнали энджумены и подавили демократическое движение. В конце апреля 1909 г. царские власти под предлогом защиты иностранных подданных и необходимости обеспечить доставку продовольствия направили свои войска в Тебриз; в городе начались аресты и преследования иранских и закавказских революционеров, разоружение федаев. Но царское командование и вернувшиеся в Тебриз иранские реакционеры не решились арестовать Саттара и Багира и разогнать Тебризский эиджумен.

Свержение Мохаммед-Али-шаха. Второй меджлис

Несмотря на интервенцию иностранных империалистов, демократическое движение нанесло удар по монархии. В июле 1909 г. отряды гилянских федаев и бахтиарских ханов взяли Тегеран. Мохаммед-Али-шах был низложен, и на престол вступил его малолетний сын Ахмед. Конституция 1906-1907 гг. была восстановлена, к власти пришло временное правительство во главе с примкнувшим к федаям крупным гилянским помещиком Сепахдаром.

Либеральные помещичье-буржуазные круги, использовав в своих интересах победу народа, старались не допустить дальнейшего развития революции. Они вынуждены были мириться с пребыванием в Тегеране федаев, но ждали подходящего момента для разгрома народных отрядов. Монархический строй, иностранные концессии и предприятия, а также опора шахской власти - казачья бригада, остались неприкосновенными. Мохаммед-Али получил пожизненную ежегодную пенсию в 100 тыс. туманов и выехал за границу.

В ноябре 1909 г. открылся меджлис второго созыва. Новый меджлис был еще менее демократичным, чем первый: представителей ремесленников в его составе не было. Он не провел каких-либо значительных прогрессивных мероприятий и законов. В меджлисе образовались фракции «умеренных», представлявших интересы либеральных помещиков и компрадорской буржуазии, и «демократов», связанных с зарождавшейся национальной буржуазией.

Политика меджлиса и правительства, рост дороговизны, нехватка хлеба вызывали протесты народных масс. Во многих городах происходили народные волнения. В районах Астары, Талыша, Астрабада и Дерегеза возобновились крестьянские выступления. Происходили забастовки телеграфистов, печатников, служащих министерств. Повсеместно бойкотировались иностранные товары.

Правительство Сепахдара не могло вывести Иран из тяжелого экономического и политического кризиса. В июле 1910 г. его заменило правительство Мостоуфи-эль-Мемалека, которого поддерживали «демократы». Новое правительство, как и прежнее, продолжало курс на свертывание революции, на сговор с империалистическими державами. С помощью отрядов бахтиаров и полиции правительство разоружило федайские отряды в Тегеране.

В отличие от Сепахдара, ориентировавшегося на Англию и царскую Россию Мостоуфи-эль-Мемалек проводил политику сближения с Германией и Соединенными Штатами. В частности, он пригласил американских финансовых советников во главе с Морганом Шустером.

В начале 1911 г. премьером снова стал Сепахдар, вскоре получивший от Англии крупный заем. Но Сепахдар не отменил решения о приглашении американских советников, и в мае 1911 г. они прибыли в Иран. Иранское правительство и меджлис предоставили Шустеру весьма широкие полномочия: контроль над всеми финансовыми операциями, концессиями, займами, налогами и другими доходами, государственным бюджетом и т. д. Шустер навязывал Ирану иностранные займы, готовил почву для предоставления американцам нефтяных и железнодорожных концессий; он даже организовал свою полицию и пытался подчинить себе вооруженные силы Ирана.

В июле 1911 г. бывший шах Мохаммед-Али при попустительстве и тайном содействии царских властей переправился через Каспийское море и высадился на юго-восточном побережье, в Гомюштепе. Навербовав вооруженные банды в несколько тысяч человек, он двинул их на Тегеран. Одновременно на стороне бывшего шаха выступил в Курдистане его брат Салар-эд-Доуле, поддержанный шахсевенскими ханами и некоторыми другими феодалами.

Против банд Мохаммеда-Али поднялись широкие народные массы. Осенью 1911 г. объединенные силы правительственных войск и добровольцев разбили отряды Мохаммеда-Али, и он снова бежал за границу.

Подавление революции

Провал авантюры Мохаммеда-Али показал невозможность подавить революцию силами одной лишь внутренней иранской реакции. Выполнение этой задачи взяли на себя империалистические правительства Англии и царской России, войска которых уже находились к этому времени на юге и на севере Ирана.

В ноябре 1911 г. царское правительство, поддержанное Англией, ультимативно потребовало от иранского правительства дать отставку Шустеру и впредь не приглашать иностранных советников без ведома и согласия России и Англии. Меджлис отверг ультиматум. В ответ царское правительство послало в Азербайджан, Гилян и Хорасан крупные воинские части. Они сломили сопротивление иранских добровольцев и подавили революцию на севере страны. На юге то же самое сделали английские войска. Одновременно, в декабре 1911 г., полиция и бахтиарские отряды в Тегеране совершили контрреволюционный переворот. Меджлис был распущен, энджумены и левые газеты закрыты. Иранская революция была подавлена.

Хотя иранская революция потерпела поражение, она нанесла сильный удар по феодальному строю и каджарской монархии и пробудила широкие массы народа к сознательной политической жизни и к борьбе против феодальных пережитков и империалистического гнета. Революция в Иране, начавшаяся под влиянием русской революции, в свою очередь оказала революционизирующее влияние на другие страны Востока.

2. Младотурецкая революция

В 1905-1906 гг. младотурецкое движение вступило в полосу подъема. Причины этого подъема коренились в социально-экономической и политической жизни Турции, но большое влияние на ход событий оказала русская революция 1905 года. В различных провинциях, а также в армии и флоте стали возникать стихийные.волнения. Они происходили лишь в связи с местными требованиями, не приобретая общеосманского значения, и правительству удавалось быстро подавлять их. Тем не менее создавшаяся обстановка имела явственно выраженные черты революционной ситуации.

Рост революционных настроений в стране позволил комитету «Единение и прогресс» перенести свое местопребывание из-за границы в Салоники (главный город Македонии, входившей тогда в состав Османской империи). В конце 1907 г. на созванном в Париже конгрессе был образован блок османских буржуазно-революционных организаций во главе с комитетом «Единение и прогресс»; к этому блоку присоединилась армянская буржуазно-националистическая партия «Дашнакцутюн», а впоследствии и «левица» (левое, революционно-демократическое крыло) Внутренней македонской революционной организации, возглавляемая Яне Санданским. Конгресс принял декларацию, в которую наряду с другими постановлениями о мерах борьбы против султанского самодержавия, впервые были включены слова: «вооруженное восстание».

Восстание 1908 г. в Македонии. Провозглашение конституции

Македония издавна являлась очагом бурных восстаний против турецкого феодального гнета. В конце XIX - начале XX в. эти восстания приняли отчетливый национально-освободительный характер. Вмешательство империалистических держав и соседних балканских государств осложняло борьбу македонского народа, но она с каждым годом расширялась и усиливалась.

К началу 1908 г. положение в Македонии достигло крайнего напряжения. Партизанское движение приобрело такой размах, что ни турецкие войска, ни руководимая иностранными офицерами жандармерия не были в силах с ним справиться.

В то же время обострилось соперничество европейских держав в македонском вопросе. В январе 1908 г. Австро-Венгрия объявила о предстоящем проведении ею, с согласия султана, железной дороги к Салоникам, что свидетельствовало о намерении австро-венгерских империалистов укрепиться в Македонии и об их отходе от австро-русского соглашения 1903 г. относительно совместной политики по отношению к Македонии. Ответом на это заявление явилось свидание русского царя с английским королем в Ревеле в июне 1908 г. Намеченные в Ревеле новые «реформы» для Македонии предусматривали еще большее усиление здесь иностранного (на этот раз англо-русского) контроля. Стало ясно, что окончательное отторжение Македонии от Турции является лишь вопросом времени.

Все это возбудило большую тревогу в кругах младотурок, стремившихся сохранить Македонию в составе турецкой империи, и послужило толчком к их революционному выступлению. С середины июня 1908 г. началась непосредственная подготовка к восстанию. К этому времени младотурецкая тайная организация в Македонии чрезвычайно разрослась. Число ее членов составляло 15 тыс. Во всех городах и даже в маленьких местечках действовали отделения комитета «Единение и прогресс».

Наибольших успехов революционная пропаганда достигла среди офицеров расквартированного в Македонии 3-го корпуса турецкой армии. Помимо общей обстановки, воздействовавшей на усиление оппозиционных настроений офицерства, большое значение имело то обстоятельство, что в Македонии особенно наглядно проявлялись пороки существующего строя. Турецкие офицеры сталкивались здесь с иностранными офицерами, возглавлявшими жандармерию, видели, как ускользает эта провинция из рук турецких властей, на собственном опыте убеждались в ненависти народных масс к султанскому режиму. Росту недовольства среди офицеров способствовали и такие причины, как задержка жалованья, постоянная угроза увольнения или ссылки, раздача чинов и орденов султанским фаворитам.

28 июня 1908 г. организация младотурок в маленьком македонском городе Ресна, насчитывавшая всего 40 человек, постановила создать чету (партизанский отряд) и начать вооруженную борьбу против самодержавного режима Абдул-Хамида II, за восстановление конституции 1876 года. На следующий день это решение было санкционировано областным комитетом «Единение и прогресс» в Монастире (Битоль), и 3 июля 1908 г. сформированная в Ресне чета вышла из города. Когда восстание Уже началось, его возглавил центральный комитет младотурок в Салониках.

Во главе ресненской четы стоял молодой офицер Ахмед Ниязи-бей, по происхождению албанец.

Манифестация в Стамбуле в июле 1908 г. по случаю провозглашения конституции. Фотография.

При выступлении четы он следующим образом определил задачи начинающейся борьбы: «В этой революции, которую мы поднимем против правительства и ревельских решений, мы должны на деле показать, что мы любим христиан, как наших соотечественников... Наша революция... будет восстанием против образа правления, делающего нас и все остальные национальности врагами друг друга; она провозгласит свободу, равенство, братство».

6 июля в районе Демир-Хисара выступила другая революционная турецкая чета во главе с майором Энвер-беем.

Ниязи и Энвер, первыми поднявшие знамя революции, приобрели огромную популярность. Их стали называть «героями свободы». Но ни тому, ни другому не пришлось провести ни одного сражения. Батальоны и полки 3-го корпуса (а потом и 2-го корпуса, расквартированного в Адрианопольском вилайете) один за другим переходили на сторону революции. Македонские и албанские четы также примкнули к младотуркам. Султан приказал перебросить в Македонию анатолийские полки, но, распропагандированные младотурками, они отказались выступить против революционеров.

Правительственный аппарат в Македонии был совершенно парализован. Даже высшие военные и гражданские чины частью из страха за свою жизнь, частью в надежде на сговор с младотурками проявляли за редкими исключениями полную пассивность. Хозяином положения сделался салоникский комитет «Единение и прогресс», подчинивший себе гражданские и военные власти провинции.

Волшебный источник. Осман Хамди-бей. 1904 г.

23 июля 1908 г. революционные отряды, восторженно приветствуемые населением и войсками, вступили в Салоники, Монастир и другие города Македонии. Повсюду на многолюдных митингах «от имени армии и народа» торжественно провозглашалось восстановление конституции 1876 г. Этот день, 23 июля, и явился днем торжества младотурецкой революции.

Правительство пришло к выводу, что дальнейшее сопротивление бесполезно. В ночь на 24 июля султан Абдул-Хамид II подписал ираде (указ) о восстановлении конституции и выборах в палату депутатов.

Характер младотурецкой революции

Так совершилась почти бескровная младотурецкая революция. На первых порах она вызвала всеобщий энтузиазм. По всей стране происходили торжественные манифестации под лозунгами свободы, равенства, братства, правосудия. Мусульмане братались с немусульманами, турки - с нетурками. Из тюрем вышли

десятки тысяч заключенных. Возвратились политические ссыльные и эмигранты. С отменой цензуры оживились литература и публицистика. Возникло много новых журналов и газет. Создавались различные клубы, ассоциации, появились первые ростки рабочего движения - стачки, профессиональные союзы, социалистические кружки.

«Весна» младотурецкой революции продолжалась, однако, не долго. Вскоре обнаружилось, что младотурки, одержав столь быструю победу над старым режимом (вернее, полупобеду, так как они даже не свергли Абдул-Хамида и не сместили почти никого из прежних министров и чиновников), в дальнейшем сами способствовали усилению реакции. Это с неизбежностью вытекало из характера младотурецкой революции. В. И. Ленин впоследствии писал: «Если взять для примера революции XX века, то и португальскую и турецкую придется, конечно, признать буржуазной. Но «народной» ни та, ни другая не является, ибо масса народа, громадное большинство его активно, самостоятельно, со своими собственными экономическими и политическими требованиями, ни в той, ни в другой революции заметно не выступают» (В. И. Ленин, Государство и революция, Соч., т. 25, стр. 388.).

Верхушечные слои турецкой буржуазии, интересы которых определяли основное направление политики младотурок, стремились главным образом к участию в прибыльной компрадорской торговле. Ни этим слоям, ни тем более помещикам, также оказывавшим значительное влияние на политику младотурок, не были нужны радикальные изменения в государственном и общественном строе. Поэтому младотурки ставили своей главной задачей введение революции в «законные», «конституционные» рамки, поддержание «порядка» в стране, под которым они понимали пресечение классовой борьбы трудящихся и национально-освободительного движения нетурецких народов.

Возникавшие забастовки подавлялись с помощью войск и при активном содействии младотурецких комитетов. По требованию английского посла младотурки произвели суровую расправу над крестьянами Айдынского вилайета (в зоне английской концессионной железной дороги), выступившими против феодального угнетения. Македонским и албанским четникам было приказано сдать оружие. Длившиеся около двух месяцев в Салониках переговоры между Яне Санданским и комитетом «Единение и прогресс» об удовлетворении требований македонских крестьян закончились разрывом.

В сентябре 1908 г. младотурки опубликовали подробную политическую программу. В ней много говорилось о выборах в парламент и о поправках к конституции 1876 г., но не содержалось ничего, что могло бы удовлетворить насущные социальные требования трудящихся масс. Вместо наделения крестьян землей программа указывала на необходимость «принятия мер для облегчения приобретения земельной собственности крестьянами при условии, чтобы не нарушались охраняемые законом права собственности нынешних землевладельцев». Уничтожение феодальной десятины - аъиара программа подменяла «уточнением расчетов» и проведением кадастра (переписи земель). О рабочем законодательстве глухо говорилось, что «взаимные права и обязанности рабочих и работодателей регулируются особыми законами». Зато с достаточной ясностью выявлялся в этой программе великодержавный шовинизм младотурок. Официальным языком был объявлен только турецкий язык. Преподавание во всех государственных школах, низших, средних и высших, должно было вестись также только на турецком языке. Изданный вскоре после этого избирательный закон еще больше подчеркивал фактическое неравноправие национальных меньшинств. Право быть избранным в парламент сохранялось только за лицами, владеющими турецким языком. Когда начались выборы (в октябре 1908 г.), турецкие власти и младотурец-кие комитеты стали оказывать такое беззастенчивое давление, что в ряде мест нетурецкое население совсем отказалось от участия в голосовании.

Своей официальной доктриной в национальном вопросе младотурки провозгласили «османизм». Формально «османизм» означал равенство всех подданных султана перед законом, но фактически младотурки, отрицая наличие национального вопроса в Турции, хотели насильственно ассимилировать национальные меньшинства. Они говорили, что могут разрешить национальным меньшинствам сохранить свою религию, но не свой родной язык, и требовали сохранения «единой и неделимой» Османской империи.

Антинародная и шовинистическая политика младотурок облегчала деятельность реакционных сил, для которых были неприемлемы даже верхушечные перемены. Феодально-клерикальные круги, используя поддержку инонациональной компрадорской буржуазии, начали сперва тайно, а затем и явно готовить контрреволюционное выступление.

Против младотурецкой революции ополчились и империалистические державы. Как ни слаба была эта верхушечная революция, империалисты все же опасались, что в своем дальнейшем развитии она создаст угрозу их интересам. Тотчас после младо-турецкого переворота министр иностранных дел Великобритании Эдуард Грей направил английскому послу в Стамбуле секретное письмо, в котором говорилось: «Если Турция действительно введет настоящую конституцию и сама усилится, то последствия этого будут простираться дальше, чем можно сейчас предвидеть. Эффект этого будет огромным в Египте и даст себя чувствовать и в Индии... Если турецкая конституция будет исправно действовать и дела в Турции пойдут хорошо, а нам в то же время придется подавлять силой и расстрелами восстание египетского народа, также требующего конституции, то наше положение окажется очень неловким».

На словах политические деятели и пресса империалистических стран заверяли младотурок в своей симпатии. В действительности же велась настойчивая подготовка к новым актам ограбления Турции. «Младо-турков хвалят за умеренность и за сдержанность,- писал В. И. Ленин в октябре 1908 г., - т. е. хвалят турецкую революцию за то, что она слаба, за то, что не пробуждает народных низов, не вызывает действительной самостоятельности масс, за то, что она враждебна начинающейся пролетарской борьбе в империи оттоманов,- и в то же самое время Турцию продолжают грабить попрежнему. Хвалят за то, что возможно продолжать по-старому грабеж турецких владений» (В. И. Ленин, События на Балканах и в Персии, Соч., т. 15. стр. 200.).

Последствия и итоги революции

По существу уже к осени 1908 г. против младотурецкой революции выступила общим фронтом внутренняя и внешняя реакция. В начале октября Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину. В конце года, когда собрался турецкий парламент, младотурки встретились в нем с феодально-компрадорской оппозицией, возглавляемой партией ахрар («либералы»), которую поддерживали английские империалисты. При активном участии этой партии в апреле 1909 г. произошел контрреволюционный мятеж стамбульского гарнизона, на короткое время восстановивший самодержавие Абдул-Хамида II. Прибывшие из Македонии воинские части и революционные четы подавили мятеж. На этот раз «кровавый султан» не был оставлен на престоле.

Здание парламента в Стамбуле. Фотография.

Его низложили и заключили под стражу. Парламент избрал султаном безвольного Мехмеда V, который должен был «царствовать, но не управлять». В реорганизованное правительство вошли видные младотурецкие лидеры.

Однако, придя к власти, младотурки отошли еще дальше от своей былой, хотя бы и относительной, революционности и фактически установили диктаторский режим. Его парламентская оболочка и приобщение верхушки турецкой интеллигенции к бюрократической деятельности не изменяли классовой сущности младотурецкой диктатуры. Она имела своей основой не ростки нового, а крепкие еще корни старого-феодальные и полуфеодальные отношения, подчинение экономики и политики страны господству иностранного капитала.

По отношению к рабочим и крестьянам младотурецкое правительство вело открыто враждебную политику. Воспрещение стачек было оформлено в законодательном порядке. Профессиональные союзы и созданная в 1910 г. Османская социалистическая партия подверглись репрессиям и в конце концов были запрещены. Крестьяне не получили ни земли, ни освобождения от феодальной десятины и откупной системы.

Национальные меньшинства империи испытывали и после революции не меньшие бедствия, чем во время абдулхамидовского «зулюма». Возобновились армянские погромы, карательные экспедиции против македонцев, албанцев, арабов. От прежнего блока между младотурками и нетурецкими буржуазно-революционными организациями не осталось и следа.

Война 1911-1912 гг. с Италией и немедленно за ней последовавшие балканские войны 1912-1913 гг. имели своим результатом утрату Османской империей последних ее африканских владений - Триполи и Киренаики, а в Европе - Македонии, Албании, греческих островов. Вместе с тем эти войны наглядно продемонстрировали враждебность идее «османизма» не только со стороны нетурецких народов, но и со стороны самих турок. Анатолийский крестьянин не желал проливать кровь во имя сохранения господства турецких феодалов над нетурецкими народами. В среде турецкой буржуазной интеллигенции появились проблески национального турецкого (а не «общеосманского» пли «общемусульманского») самосознания. Но младотурки были неспособны возглавить турецкое национальное движение. Подменив идею турецкого национального единства реакционной расистской доктриной пантюркизма, они стали доказывать необходимость «объединения» (т. е. подчинения турецкому султану) всех «тюрков» - от Босфора до Алтая. Наряду с пантюркизмом культивировался и панисламизм в его наиболее реакционном, абдулхамидовском понимании.

Младотурки ни в чем не ослабили зависимости Турции от империалистических держав. Убыстряющимися темпами шла раздача концессий иностранным капиталистам. Новые кабальные займы, превысившие сумму займов, заключенных при Абдул-Хамиде, убыточная внешняя торговля, сохранение режима капитуляций довершали разорение страны.

Младотурки видели свою задачу не в том, чтобы бороться за национальную независимость страны, а в том, чтобы выбрать одну из империалистических группировок, под «покровительство» которой было бы наиболее выгодно, с их точки зрения, отдать всю Турцию целиком. Экономическая и политическая активность германских империалистов, поощрение ими пантюркизма и панисламизма, наконец, личные связи с немцами многих младотурецких лидеров - все это быстро привело к возрождению того влияния, которым Германия пользовалась при Абдул-Хамиде, а затем и к установлению полного господства германского империализма над Турцией.

3. Синьхайская революция

Консолидация революционных сил в Китае

Расправа иностранных интервентов с участниками восстания ихэтуаней в 1900-1901 гг. не смогла приостановить борьбу китайского народа против маньчжуро-китайских феодалов и империалистических захватчиков. В 1902-1904 гг. в провинциях Жэхэ, Чжили, Хэнань, Гуанси, Юньнань, Цзянси и других происходили стихийные выступления крестьян и ремесленников против произвола властей и против распродажи богатств страны иностранным капиталистам.

В 1905-1906 гг., в связи с жестоким обращением с китайскими рабочими в Соединенных Штатах и дискриминацией китайских иммигрантов, по всему Китаю прокатилась волна бойкота американских товаров. Возникали многочисленные, пока еще разрозненные, буржуазные революционные организации, усиливалась устная и печатная антиправительственная пропаганда. В борьбе с феодальной, а также и либерально-реформаторской идеологией формировалась идеология революционного демократизма.

Ведущую роль в создании новых революционных организаций в Китае и за границей, в местах проживания китайских эмигрантов, играл руководимый Сунь Ятсеном «Союз возрождения Китая». Он проводил большую работу среди китайских студентов, обучавшихся в Японии, создавал в Токио революционные группы. Члены этих групп по возвращении на родину стали организаторами антиманьчжурской борьбы.

В самом Китае революционная интеллигенция проявляла наибольшую активность в Шанхае - крупнейшем промышленном городе страны. Здесь с 1903 г. со страниц прогрессивной газеты «Субао» («Цзянсуйская газета») выступил с резкой антиправительственной пропагандой Чжан Бин-линь, один из руководителей китайского студенчества в Токио. «Субао» печатала отрывки из антиманьчжурского памфлета пламенного патриота Цзоу Жуна «Революционная армия», призывавшего к вооруженному свержению чужеземного ига маньчжур и установлению республики в Китае.

Сунь Ят-сен. Фотография.

В 1903 г. в Шанхае под руководством Чжан Бин-линя и преподавателя Цай Юань-пэя была создана революционная организация «Союз просвещения». В марте того же года в городе возникла новая организация - «Общество патриотов». Несмотря на суровые репрессии со стороны маньчжуров и властей международного сеттльмента в Шанхае, закрывших «Субао» и разогнавших «Общество патриотов», движение продолжало расти. В 1904 г. в Шанхае образовался «Союз восстановления славы», действовавший в провинциях Чжэцзян и Аньхой и пытавшийся установить связи с тайными народными антиманьчжурскими организациями.

Одновременно в Хунани, в г. Чанша было основано «Общество китайского возрождения», а в провинции Хубэй - революционное общество офицеров и солдат местного гарнизона, «Клубом прикладных наук» и позднее переименованное в «Общество повседневных знаний».

Для более действенной революционной борьбы необходимо было объединить все эти разрозненные общества. Подготовительную работу в этом направлении провел «Союз возрождения Китая», который к 1905 г. превратился в сравнительно крупную организацию с сорока филиалами в Китае и других странах.

Создание Тунмынхуэя

18 сентября 1905 г. на учредительном съезде в Токио оформилась объединенная революционная партия - «Китайский революционный объединенный союз» (Чжунго гэмин тунмынхуэй), в который вошли различные антиманьчжурские организации 17 из 18 провинций Китая. Президентом Тунмынхуэя был избран Сунь Ят-сен, вице-президентом - Хуан Син (руководитель «Общества китайского возрождения»).

Политическая программа Тунмынхуэя предусматривала: свержение маньчжурской династии, восстановление славы и могущества Китая, учреждение республики и уравнение прав на землю, что соответствовало содержанию «трех народных принципов» Сунь Ят-сена - «национализм», «демократия», «народное благоденствие».

В. И. Ленин высоко оценивал программу Сунь Ят-сена, указывая, что «боевой, искренний демократизм пропитывает каждую строчку платформы Сун Ят-сена» (В. И. Ленин, Демократия и народничество в Китае, Соч., т. 18, стр. 144.). Вместе с тем Ленин обращал внимание на то, что идеология боевого демократизма сочетается у Сунь Ят-сена - «китайского народника» с утопическими надеждами миновать путь капитализма для Китая (См. там же, стр. 147.).

Тунмынхуэй являлся организацией китайской национальной буржуазии, мелкой буржуазии и той части помещиков, которая выступала против маньчжурского правительства. Всех их объединяло стремление к свержению маньчжурского владычества в Китае. Но по другим пунктам программы не было единства мнений; например, помещичьи элементы внутри Тунмынхуэя упорно выступали против аграрной программы Сунь Ят-сена. Слабость Тунмынхуэя сказывалась и в том, что его руководители, в том числе Сунь Ят-сен, так же как многие деятели других полуколониальных государств Востока, некоторое время питали иллюзорные надежды на I получение поддержки от иностранных держав.

К 1906 г. число членов Тунмынхуэя достигло 10 тыс.; во всех провинциях были созданы его филиалы и ячейки; начал выходить его печатный орган - газета «Минь-бао» («Народ»). Многочисленные газеты, журналы и брошюры революционного антиманьчжурского направления издавались филиалами Тунмынхуэя в крупных портовых городах Китая и Японии, в Сянгане (Гонконг), Аомыне (Макао), Сингапуре. Они вели активную антиправительственную агитацию и боролись со сторонниками верхушечных реформ, тормозивпгами объединение прогрессивных сил страны.

Народные восстания в 1906-1911 гг.

Китайские революционеры пристально следили за событиями в России, изучали русский революционный опыт. В самом Китае они были свидетелями, а нередко и участниками революционной борьбы русских рабочих в период 1905-1906 гг. на Китайско-Восточной железной дороге и на других русских предприятиях в Северо-Восточном Китае.

Китайские революционеры, проживавшие в Японии, получали информацию о русской революции через издания японских социалистов, откуда газета «Минь-бао» перепечатывала ряд материалов. В «Миньбао» публиковались также оригинальные статьи, посвященные революционному движению в России. Один из видных руководителей Тунмынхуэя - Сун Цзяо-жэнь напечатал статью «Революция 1905 года в России».

«Русские революционеры,- писала «Миньбао»,- проливая кровь, не сдаются в своей борьбе. Китайские революционеры искренне преклоняются перед ними». В других номерах газеты подчеркивалось, что революционная буря в России потрясла весь мир и что «русская революция превзошла революции всех других стран».

В конце 1906 г. под руководством Тунмынхуэя вспыхнуло восстание 30 тыс. шахтеров в Пинсяне (провинция Цзянси) - первое вооруженное выступление, в котором участвовал молодой китайский пролетариат. В 1907 и 1908 гг. происходили восстания крестьян, ремесленников, мелкой городской буржуазии в провинциях Гуандун, Гуанси, Юньнань и Аньхой. Все они оканчивались поражениями ввиду своей неорганизованности, слабой связи революционеров с широкими массами трудящихся, а также с солдатами и офицерами правительственных войск. Однако революционное движение в целом поднималось на более высокую ступень по сравнению с бунтами прежних времен.

Некоторые лидеры Тунмынхуэя, разочарованные систематическими неудачами, призывали к отказу от массовых восстаний и к переходу на путь индивидуального террора. Но Сунь Ят-сену удалось отстоять идею организации вооруженного восстания против маньчжурского владычества. Тунмынхуэй усилил пропаганду среди участников тайных антиманьчжурских обществ, среди «новых войск» (воинские части, организованные по европейскому образцу). Большое число его членов, особенно из числа учащейся молодежи, пошло с этой целью в армию.

В 1910 г., после неудачи восстания солдат в Гуанчжоу, Тунмынхуэй по предложению Сунь Ят-сена принял решение о тщательной подготовке там же нового крупного восстания, которое должно было послужить сигналом к общенациональному восстанию. Подготовку не удалось сохранить в тайне, и поэтому выступление пришлось начать ранее намеченного срока. 28 апреля 1911 г. революционеры захватили резиденцию маньчжурского наместника в Гуанчжоу, но в кровопролитных уличных боях отряды восставших были разбиты правительственными войсками; сотни революционеров погибли в сражении или были захвачены в плен и казнены маньчжурами. Останки 72-х казненных и убитых были подобраны патриотами на улицах города и похоронены в братской могиле на холме Хуанхуаган в пригороде Гуанчжоу.

Одновременно с революционными выступлениями, происходившими под руководством Тунмынхуэя, на протяжении 1905-1911 гг. в различных провинциях вспыхивали стихийные восстания против все возраставшего налогового бремени, феодально-помещичьего произвола, империалистического гнета. Наиболее крупными из них были «рисовый бунт» в Чанша в апреле 1910 г. и восстание в мае 1910 г. в уезде Лайян провинции Шаньдун, в котором участвовало свыше 40 тыс. крестьян, ремесленников, мелких торговцев и мелких помещиков.

Реформаторские маневры правительства

Стремясь задержать рост революционного движения, мань-чжурское правительство и китайские феодалы прибегали к обманным маневрам и уловкам, обещали провести реформы и даже установить со временем конституционную монархию. В августе 1905 г. за границу была направлена специальная правительственная миссия в составе видных сановников - маньчжур и китайцев. В ее задачу входило изучение конституций ряда буржуазных стран. В сентябре 1906 г. был издан императорский указ о проведении подготовительных мер к установлению в Китае конституционного правления; в октябре того же года правительство объявило о создании в провинциях совещательных комитетов, в которых могли быть представлены крупная буржуазия и помещики. Летом 1908 г. правительство опубликовало программу предварительных мероприятий по созыву парламента, рассчитанную на Девять лет.

После смерти в конце 1908 г. императрицы Цыси и императора Гуансюя маньчжурские князья возвели на престол двухлетнего Пу И, а фактическая власть сосредоточилась в руках маньчжурской знати, возглавляемой князьями Цином и Чу-нем (отец Пу И). Маньчжурский двор был вынужден идти на отдельные уступки китайским буржуазно-помещичьим кругам, превратившим провинциальные совещательные комитеты в трибуны для выражения своих конституционно-монархических требований. Была проведена реформа системы образования. Срок введения конституции правительство сократило с 9 до 6 лет. В октябре 1910 г. маньчжурский двор разрешил созыв общекитайской конституционной палаты для обсуждения проектов °УДущей конституции. Однако все это не могло приостановить роста недовольства в стране.

В мае 1911 г. правительство постановило передать государству железные дороги и Железнодорожное строительство в провинциях Лянху и Гуандун (Хугуан), а через несколько дней, раскрывая антинациональный характер своих замыслов, подписало соглашение с банковским консорциумом Англии, Франции, Германии и Соединенных Штатов о передаче строительства железных дорог иностранному капиталу. Это решение наносило удар интересам китайской буржуазии, вложившей значительные капиталы в железнодорожное строительство, и вызвало большое возбуждение в буржуазно-помещичьих кругах.

Учанское восстание 1911 г. - начало Синьхайской революции

В сентябре 1911 г. в провинции Сычуань вспыхнуло крупное народное восстание, с которым власти оказались бессильными справиться. Тунмынхуэй направил в Сычуань своих представителей для координации действий восставших. Одновременно усилились антиправительственные выступления в остальных провинциях Центрального Китая.

Солдаты и офицеры революционной армии. Фотография. 1911 г.

Сычуаньское восстание было предвестником революции; ее началом явилось восстание в Учане. 10 октября 1911 г. (год «синьхай» по китайскому лунному календарю) восстал саперный батальон «новых войск» учанского гарнизона, среди которых активно действовали революционные организации - «Литературное общество» и «Союз всеобщего прогресса», находившиеся под идейным влиянием Тунмынхуэя. Наутро солдаты овладели ставкой маньчжурского наместника; последний бежал из города. 11 октября руководители восстания договорились с членами провинциального совещательного комитета о провозглашении Китая республикой и объявлении беспощадной войны маньчжурскому правительству. Все провинции страны были призваны присоединиться к восстанию.

Революция 1911-1913 гг. в Китае

Военным губернатором провинции Хубэй был назначен командир бригады Ли Юань-хун, а гражданская власть перешла в руки бывшего председателя совещательного комитета Тан Хуа-чпуна. Руководящие деятели революционных организаций получили видные посты в учанском правительстве. В тот же день революционные войска заняли Ханьян, а 12 октября - Ханькоу.

В короткий срок из рабочих, крестьян и демобилизованных солдат были созданы 4 новых бригады, и поток добровольцев не ослабевал. Народные массы активно поддерживали революционеров. В боях с правительственными войсками под Ханькоу участвовали крестьяне окрестных деревень. Женщины, дети, старики ухаживали за ранеными, подносили боеприпасы, продовольствие, готовили пищу.

Города и районы Китая один за другим свергали маньчжурское владычество и переходили на сторону революции. Местные отделения Тунмынхуэя принимали деятельное участие в этих выступлениях.

В ряде мест развертывались крупные бон между революционными отрядами и правительственными войсками. Революция приобрела широкий характер. Революционные отряды в Центральном, Восточном и Южном Китае пополнялись в первую очередь крестьянами. В революции приняли участие рабочие Ханьяна, Ичана, Шанхая и некоторых других крупных городов. К концу ноября 1911 г. провозгласили свою независимость от маньчжурского правительства пятнадцать провинций страны.

Движущими силами революции были демократические элементы мелкой и средней буржуазии, крестьяне и рабочие, однако в провинциальных совещательных комитетах преобладали представители либеральных помещиков и тесно связанной с ними компрадорской буржуазии. Эти вчерашние союзники маньчжурского правительства ныне маскировались под революционеров; они не допускали настоящих революционеров к участию в органах власти и всемерно препятствовали революционной активности крестьян, рабочих и демократических буржуазных элементов.

После первых же выстрелов в Учане 10 октября 1911 г. маньчжурский наместник обратился к иностранным консулам в Ханькоу с просьбой отдать приказ стоявшим на рейде иностранным военным кораблям открыть огонь по повстанцам, как это неоднократно бывало в прошлом. Однако ввиду серьезных противоречий между империалистическими державами совещание иностранных консулов не пришло к единому мнению. Позднее Англия, Япония и Германия направили в бассейн Янцзы крупные военно-морские силы и высадили в ряде портов свои войска, но не решились на открытую вооруженную интервенцию.

Сунь Ят-сен - временный президент республики

Ко времени победоносного восстания в Учане Сунь Ят-сен находился в очередной поездке по заграничным отделениям Тунмынхуэя. Телеграмма с сообщением о восстании и просьбой немедленно выехать на родину застала его в Соединенных Штатах Америки. Сунь Ят-сен, однако, решил предварительно посетить Англию, Бельгию и Францию, чтобы выяснить позицию держав и добиться финансовой помощи революционному Китаю.

25 декабря 1911 г. Сунь Ят-сен прибыл в Шанхай, где был восторженно встречен населением. 1 января 1912 г. в Нанкине было торжественно провозглашено создание Китайской Республики, и в тот же день Сунь Ят-сен официально вступил в исполнение обязанностей временного президента. На этот пост его избрали собравшиеся в Нанкине представители 17 провинций. В своем манифесте к народу Сунь Ят-сен писал: «Обещаю искоренить остатки яда самодержавия, установить республику, действовать в интересах народного благоденствия, чтобы достичь главной цели революции и выполнить стремления и желания народа».

Однако в это время у Сунь Ят-сена не было еще достаточной веры в силы народных масс и четкой программы демократических преобразований. Сформированное им временное республиканское правительство представляло собой блок буржуазных революционеров со старой бюрократией и либералами; большинство в нем принадлежало либералам. В своей практической деятельности правительство стало на путь ограничения революции. Оно не хотело проводить коренные социально-экономические преобразования, подрывающие господство империализма и феодализма в Китае. Новая власть фактически ничего не сделала для того, чтобы удовлетворить экономические и политические требования масс. Разработанная при участии Сунь Ят-сена «временная конституция» имела прогрессивное значение: впервые в истории Китая провозглашались равные права всех граждан, свобода слова и печати, организаций, вероисповедания, выбора места жительства и рода занятий, неприкосновенность личности и имущества, создание ответственного перед парламентом кабинета министров. Но эта временная конституция не была проведена в жизнь.

Победа реакции во главе с Юань Ши-каем

В это время на Севере маньчжуро-китайская реакция в поисках выхода из создавшегося положения выдвинула генерала Юань Ши-кая, политикана и карьериста, предавшего в 1898 г. движение за реформы, на пост премьер-министра и главнокомандующего всеми войсками, действовавшими против революционеров. Заручившись поддержкой иностранных держав, Юань Ши-кай стал принимать меры для подавления революции.

Либеральные помещики и буржуазия Центрального, Восточного и Южного Китая, напуганные размахом революционного движения, склонялись к компромиссу с Юань Ши-каем. В результате переговоров представителей революционных провинций с представителями Юань Ши-кая было достигнуто соглашение о прекращении военных действий между Югом и Севером. 12 февраля 1912 г. в Пекине был опубликован указ об отречении малолетнего маньчжурского императора и всей маньчжурской династии от престола, а 14 февраля Сунь Ят-сен отказался от поста президента и в целях объединения страны предложил передать президентский пост Юань Ши-каю. Это решение Сунь Ят-сена было вызвано давлением сторонников компромисса с Севером и его собственным желанием избежать внутренней войны. Существенное значение имело и то, что после освобождения большинства провинций от власти маньчжурского правительства многочисленные антиманьчжурские буржуазно-помещичьи организации и группировки, до этого входившие в Тунмынхуэй, отошли от него; образовалось множество мелких партий и политических организаций.

Избранный временным президентом Китайской Республики Юань Ши-кай 5 апреля 1912 г. добился перевода правительства из Нанкина в Пекин. Это была новая победа феодально-помещичьей реакции Северного Китая и империалистов над буржуазно-демократическими элементами Центрального и Южного Китая. В Северном Китае реакционеры располагали крупными вооруженными силами, с помощью которых они стали подавлять революционное движение.

Крестьяне и рабочие ожидали от революции не только ликвидации маньчжурской монархии, но и коренного улучшения своего экономического положения. В Хунани и Хубэе летом 1912 г. произошли выступления против увеличения налогового бремени, в ряде мест крестьяне отказывались вносить арендную плату помещикам. В Северном Китае началось крупное крестьянское восстание под руководством Бай Лана - «Белого Волка». В Шанхае, где в период революции возник первый профессиональный союз - федерация механиков шанхайского арсенала, рабочие выступили против предпринимателей. В провинции Гуандун развернулась вооруженная борьба между крестьянами и объединенными отрядами местных помещиков и властей. Однако народные выступления никем не направлялись, не координировались, и к концу 1912 г. наметился спад массового революционного движения.

Юань Ши-кай посылал многочисленные карательные экспедиции в различные провинции, арестовывал, истреблял тех, кто выступал против его режима, расформировывал и разоружал революционные войска. В этом ему активно помогали местные органы власти, находившиеся в руках помещиков и крупной буржуазии. В то же время либеральная буржуазия стремилась к скорейшему завершению революции.

В Тунмынхуэе взяли верх либералы. Они потребовали от Создание Гоминьдана Сунь Ят-сена роспуска Тунмынхуэя и объединения с уме-и «вторая революция» решшми буржуазно-помещичьими партиями. 25 августа 1912 г. Сунь Ят-сен организовал новую политическую партию -, Гоминьдан («Национальная партия»). Программа ее была значительным шагом назад по сравнению с революционно-демократической программой Тунмынхуэя.

В апреле 1913 г. открылся китайский парламент.

Осужденные на казнь рабочие-повстанцы. Фотография. 1912 г.

Члены Гоминьдана получили в нем большинство мест. Выборы в парламент были крайне недемократичными, и народ был от них фактически отстранен. В парламенте Гоминьдану противостояла партия Гунхэдан («Республиканская партия»), возникшая в результате слияния ряда мелких конституционно-монархических партий и организаций. Гунхэдан оказывал полную поддержку Юань Ши-каю, тогда как Гоминьдан требовал ограничения прав президента.

Правительство Юань Ши-кая в апреле 1913 г. было признано Соединенными Штатами Америки, а затем и другими империалистическими державами; признание сопровождалось предоставлением Юань Ши-каю крупного займа международным банковским консорциумом.

Этими актами империалисты открыто поощряли Юань Ши-кая к вооруженному подавлению революционных сил и установлению диктатуры крупных помещиков и компрадорской буржуазии. В свою очередь Юань Ши-кай шел на удовлетворение домогательств иностранных держав.

В ответ на реакционные выступления Юань Ши-кая Сунь Ят-сен и ряд других видных деятелей Гоминьдана в июле 1913 г. подняли восстание. Им удалось увлечь за собой войска в ряде южных провинций - Гуандуне, Цзянси, Хунани, Аньхое, Фуцзяни. Началась так называемая вторая революция. Однако народные массы, ничего не получившие от своего участия в свержении маньчжурского владычества и разочаровавшиеся в Тунмынхуэе, не выступили на стороне восставших, не поддержали «вторую революцию». Вой'ска Юань Ши-кая подавили ее. Сунь Ят-сен и другие руководители восстания были вынуждены в августе 1913 г. эмигрировать.

В ноябре 1913 г. Юань Ши-кай лишил 438 депутатов парламента - членов партии Гоминьдан - депутатских мандатов и запретил деятельность Гоминьдана. Вслед за тем он распустил парламент, а в мае 1914 г. опубликовал новую конституцию, предоставлявшую ему диктаторские права и подготавливавшую реставрацию монархии и его вступление на императорский престол.

Находясь в эмиграции в Японии, Сунь Ят-сен занялся воссозданием революционной партии. В июне 1914 г. в Токио состоялось учредительное собрание глубоко законспирированной революционной организации «Чжунхуа гэминдан» («Китайская революционная партия»), ставившей своей задачей подготовку нового восстания. Орган партии - журнал «Миньго» («Республика») энергично разоблачал реакционную сущность юаныникайского режима, призывал к сплочению революционных сил в стране.

Значение Синьхайской революции

В результате Синьхайской революции монархический режим и владычество маньчжуров в Китае были низвергнуты. Впоследствии Мао Цзэ-дун характеризовал Синьхаискую революцию как часть «мировой буржуазно-демократической революции старого типа», т. е. как революцию, ставившую своей задачей создание капиталистического общества и государства буржуазной диктатуры. В отличие от предшествовавших революционных выступлений китайского народа Синьхайская революция была сознательным общенациональным демократическим движением с определенной революционной программой. Революцией впервые в истории Китая руководила национальная буржуазия и ее партия - Тунмынхуэй. «В то время китайский пролетариат,- отмечает Мао Цзэ-дун,- еще не вышел на политическую арену как сознательная, самостоятельная классовая сила. Участвуя в революции, он еще шел за мелкой буржуазией и буржуазией». Крестьянство (в том числе и солдаты «новых войск») было заинтересовано в последовательном разрешении аграрного вопроса. Но либеральная буржуазия, боявшаяся обострения классовой борьбы в деревне, поспешила отмежеваться от крестьянства и предала забвению демократическую аграрную программу Тунмынхуэя. Крестьянство же не выступило в ходе революции со своей собственной аграрной программой. Плодами самоотверженной борьбы масс воспользовались китайские помещики и крупная буржуазия.

Синьхайская революция оказала большое влияние на другие страны Востока- Корею, Вьетнам, Индонезию, Монголию. Русские революционеры-большевики в резолюции Пражской конференции РСДРП отмечали «мировое значение революционной борьбы китайского народа, несущей освобождение Азии и подрывающей господство европейской буржуазии...» (В. И. Ленин, VI («Пражская») Всероссийская конференция РСДРП, 5-17 (18-30) января 1912 г., Соч., т. 17, стр. 435.)

Одно из наиболее ярких проявлений пробуждения Азии, Синьхайская революция сыграла большую роль в усилении революционной активности широких масс китайского народа, в их подготовке к дальнейшей борьбе за национальную независимость Китая.

4. Подъем национально-освободительного движения в Индии

Усиление империалистического гнета

На рубеже XIX и XX вв. усилилась всесторонняя эксплуатация Индии английским капиталом. В период 1893-1907 гг. капиталы английских частных компаний в Индии возросли на 23%, английских банков - на 95%.

Работа на слонах в лесах Малабара. Фотография. 1914 г.

Одновременно резко увеличился вывоз из Индии продовольствия и промышленного сырья. Если принять за 100 уровень 1892-1897 гг., то в период 1901-1906 гг. вывоз пшеницы составил 276, хлопка - 143, джута - 127. Английские промышленники наживались также на перевооружении колониальной армии, на строительстве стратегических железных дорог и т. п. Огромные оклады получали английские чиновники. По бюджету 1905 г. проценты по займам и другие вносимые Англии платежи, расходы на армию и государственный аппарат в Индии составляли 14 млн. ф. ст., а на все остальные расходы - сельское хозяйство и ирригацию, народное образование, здравоохранение - оставалось менее 7 млн. Наступление английского капитала сопровождалось новыми ограничительными мерами против национальной промышленности. Проведенная англичанами валютная реформа подорвала и без того низкую конкурентоспособность индийских товаров. Продукция хлопчатобумажной промышленности - единственной отрасли фабричного производства, где преобладал индийский капитал,- была обложена акцизным сбором. Эти ограничительные меры, а также потеря индийской хлопчатобумажной промышленностью ее прежних дальневосточных рынков вызвали ряд банкротств бомбейских фабрикантов.

Видя в образованных индийцах и в первую очередь в учащейся молодежи основной источник «крамолы», вице-король лорд Керзон провел в 1904 г. так называемую реформу университетов: плата за обучение была увеличена, учебные заведения поставлены под жесткий контроль колониальных властей. Был еще более, чем прежде, затруднен доступ индийцев на государственную службу. Сокращалось число выборных членов - индийцев в муниципалитетах крупнейших городов. Усилились гонения на национальную печать и полицейские преследования национальных организаций. Резко возросла численность полиции.

Крупнейшим актом империалистического произвола явился произведенный осенью 1905 г. раздел Бенгалии на две провинции: собственно Бенгалию и Восточную Бенгалию, в которую включили и Ассам. Это был прямой удар по национально-освободительному движению бенгальского народа; колониальная администрация пыталась разжечь среди бенгальцев религиозную вражду, натравить мусульман на индусов.

Начало подъема национально-освободительного движения

Раздел Бенгалии послужил толчком к подъему национально-освободительного движения, которое усиливалось также под влиянием русской революции.

16 октября 1905 г. в Калькутте состоялась грандиозная массовая демонстрация. Десятки тысяч людей двинулись к берегу Ганга и в знак единства бенгальцев совершили священное омовение. На многотысячном митинге была принята резолюция с клятвой добиваться отмены раздела. В качестве средства борьбы национальные организации выдвинули массовый бойкот английских товаров. По всей Бенгалии происходили митинги и демонстрации. В 1906 г. в Калькутте вспыхнули первые забастовки рабочих джутовых фабрик, а также служащих государственных предприятий. Стали выходить новые национальные газеты. Среди населения распространялись листовки, которые проникали и в сельские районы. Общей платформой национально-освободительного движения стали требования воссоединения Бенгалии, сварадж (буквально «свое управление») и свадеши («свое производство»).

Либеральная буржуазия понимала сварадж как весьма ограниченное самоуправление в рамках Британской империи, а свадеши как меры протекционизма в интересах крупной местной фабричной промышленности. Путем к достижению свараджа и свадеши она считала мирные протесты, резолюции, петиции.

Передовые представители мелкой буржуазии отождествляли сварадж и свадеши с завоеванием политической и экономической независимости Индии. Но среди этих радикально настроенных участников национально-освободительного движения (так называемых крайних) не было единства в вопросе, какими именно методами пользоваться для достижения независимости. Лишь немногие видели в вооруженном восстании главное средство к достижению независимости.

Подпольные организации - тайные общества были малочисленны и слабо связаны с массами. Поэтому ни в Бенгалии, ни в других частях Индии подготовка организациями буржуазных демократов вооруженного восстания не привела к успеху. Эти организации были разгромлены английскими властями, а уцелевшие группы их участников все чаще стали прибегать к индивидуальному террору.

«Крайние» во главе с Тилаком в отличие от либералов стояли за вовлечение широких масс в национально-освободительную борьбу. Либералы («умеренные»), хотя и санкционировали массовую кампанию бойкота английских товаров в Бенгалии, готовы были при первой возможности прекратить ее, тогда как радикально настроенные участники движения, наоборот, высказывались за расширение этой кампании, включая отказ от уплаты налогов и бойкот английских учебных заведений и правительственных учреждений.

Репрессии английских колонизаторов против революционного движения достигли неслыханных размеров. Жестоким преследованиям подвергалась национальная печать. Участников национально-освободительного движения высылали в административном порядке, без суда и следствия. В ряде районов Индии было введено военное положение.

Одновременно колониальные власти стремились разжечьиндусско-мусульманскую рознь, чтобы внести раскол в национально-освободительное движение. По инициативе английских империалистов в 1906 г. была создана Всеиндийская мусульманская лига во главе с крупным помещиком, главой мусульманской секты исмаилитов Ага-ханом. Лига выступила в поддержку колониальных властей и призвала мусульман не участвовать в национальном движении, которое объявлялось «индусским» и пагубным для интересов мусульман. В этот же период возникла и реакционная индусская религиозно-шовинистская организация Хинду Махасабха («Великий союз индусов»). Руководимая индусскими помещиками и ростовщиками Хинду Махасабха также содействовала разжиганию индусско-мусульманской розни.

Существенным элементом английской политики, направленной на подавление национально-освободительного движения, были также обещания реформ, с тем чтобы привлечь либеральную буржуазию на сторону колониальных властей. Проводником этой политики явился вице-король Минто, сменивший в конце 1905 г. лорда Керзона.

Расширение народной борьбы. Раскол Национального Конгресса

Весной 1907 г. произошли серьезные волнения крестьян в Пенджабе в связи с увеличением водного и поземельного налога. Руководители «крайних» призвали крестьян к борьбе. По приказу вице-короля вождь пенджабских «крайних» Ладжпат Рай и его ближайшие соратники были схвачены полицией и без суда высланы из Пенджаба. Этот акт произвола вызвал демонстрации рабочих. Демонстранты разгромили ряд правительственных учреждений и английский банк. В Бенгалии начались забастовки на джутовых фабриках и железных дорогах. Особенно крупная забастовка вспыхнула на Восточно-Бенгальской железной дороге осенью 1907 г. Сообщение с Калькуттой было прервано. В Калькутте проходили многотысячные митинги, участники которых оказывали решительное сопротивление полиции.

В бенгальские деревни проникали листовки «крайних» с призывами к борьбе против колонизаторов, к единству индусов и мусульман. Крупные митинги и демонстрации с участием рабочих имели место в некоторых городах Южной Индии. Рабочие и крестьяне еще не были в состоянии отчетливо формулировать собственные требования, но их участие в национально-освободительной борьбе придавало ей большую силу и размах.

Под влиянием этих событий заминдары (помещики) Бенгалии поспешили заверить вице-короля в своей поддержке, а князья предложили деньги и войска в помощь колониальным властям. Была напугана и либеральная буржуазия. Вопрос о прекращении бойкота послужил непосредственным поводом для раскола Национального Конгресса на съезде в декабре 1907 г. в Сурате. Разногласия приняли очень острый характер и вызвали на первом же пленарном заседании рукопашные столкновения. За «умеренными» пошли две трети делегатов.

Тотчас же «крайние» во главе с Тилаком собрались на учредительное собрание новой партии, назвавшей себя партией националистов. Однако она просуществовала недолго. Вскоре после раскола Национального Конгресса Тилак был арестован. В июле 1908 г. он предстал перед верховным судом в Бомбее по обвинению «в попытках разжигания ненависти и неуважения к властям, недовольства против правительства и в поддержании чувства враждебности среди различных классов и подданных его величества». Соответствующий подбор присяжных (два индийца и семь англичан) обеспечил осуждение индийского демократа на шесть лет каторжной тюрьмы.

Бомбейская политическая забастовка

В ответ на приговор Тилаку «крайние» призвали население Бомбея к демонстрации протеста. 23 июля 1908 г. в Бомбее началась политическая забастовка. Она продолжалась шесть дней - по числу лет, на которые был осужден Тилак. В ней участвовало свыше 100 тыс. человек - текстильщики, железнодорожники, грузчики и рабочие городского транспорта. Забастовка сопровождалась закрытием базаров, лавок.

Суд над Тилаком. Рисунок. 1908 г.

Попытки полиции и войск, неоднократно открывавших огонь по забастовщикам, сломить сопротивление рабочих не увенчались успехом. Рабочие сооружали баррикады, осыпали полицию градом камней.

Бомбейская политическая забастовка была кульминационным пунктом национально-освободительного движения 1905-1908 гг. в Индии. В. И. Ленин отметил большое историческое значение этого события. «Подлый приговор английских шакалов, вынесенный индийскому демократу Тилаку (Tilak),- он осужден на долголетнюю ссылку, причем запрос, сделанный на-днях английской палате общин, выяснил, что присяжные-индийцы высказались за оправдание, обвинение же вынесено голосами присяжных-англичан!- эта месть демократу со стороны лакеев денежного мешка вызвала уличные демонстрации и стачку в Бомбее,- писал В. И. Ленин.- Пролетариат и в Индии дорос уже до сознательной политической массовой борьбы,- а раз это стало так, песенка английско-русских порядков в Индии спета!» (В. И. Ленин, Горючий материал в мировой политике, Соч., т. 15, стр. 161.)

Реформа Морли-Минто

Бомбейская стачка показала английским властям, что больше нельзя медлить с обещанными реформами. В 1909 г. английским правительством был принят «Акт об индийских законодательных советах». По новому закону, который получил название реформы Морли-Минто (по имени министра по делам Индии Морли и вице-короля Минто), число выборных членов Всеиндийского законодательного совета увеличивалось; в провинциальном совете Бенгалии даже создавалось выборное большинство. Однако выборы были двух- и трехстепенные, а число избирателей - ничтожным. Законодательные советы фактически имели лишь совещательные функции. Создавалась особая избирательная курия для мусульман, что обеспечивало привилегированнее положение помещичье-ростовщическим кругам мусульманского населения. В итоге от этих незначительных реформ, явившихся результатом национально-освободительной борьбы индийского народа, выиграли лишь верхние слои имущих классов, но даже и они не были удовлетворены полностью.

Британскому правительству пришлось пойти и на пересмотр закона 1905 года о разделе Бенгалии. В 1911 г. Западную и Восточную Бенгалию воссоединили, а Бихар и Ориссу выделили в отдельную провинцию; самостоятельной административной единицей стал и Ассам. Одновременно было объявлено о перенесении столицы Индии из Калькутты в Дели, где колониальные власти рассчитывали иметь более спокойную обстановку, чем в промышленной Калькутте. К тому же перенесение столицы в Дели - знаменитую резиденцию Великих Моголов - по замыслу англичан должно было льстить самолюбию мусульманской верхушки и еще больше привязать ее к колониальным властям.

Все эти меры ослабили национально-освободительное движение, но лишь на короткое время. Несмотря на то что «крайним» не удалось создать собственную общеиндийскую организацию, они продолжали свою деятельность на местах, а некоторые из них - в эмиграции. С развитием национального капитализма усиливалось влияние буржуазных элементов и среди мусульман Индии. Они тяготились реакционной политикой руководства Мусульманской лиги. В 1913 г. Ага-хан был отстранен от дел. Все большее значение в руководстве Лиги приобретали деятели, которые сочувственно относились к Национальному Конгрессу.

5. Зарождение национально-освободительного движения в Индонезии

Колониальный гнет голландских империалистов

Процесс пробуждения Азии сказался и в отдаленной голландской колонии - Индонезии.

В начале XX в. происходило бурное проникновение в Индонезию монополистического капитала Голландии и других империалистических держав. Относительно слабые голландские капиталисты вынуждены были проводить в своей колонии своеобразную политику «открытых дверей» - предоставлять предпринимателям других империалистических стран равные с голландцами возможности. Отмена в Индонезии в 80-х годах XIX в. системы принудительных культур, при которой колониальные власти эксплуатировали крестьян крепостническими методами, совпала с периодом перерастания капитализма в империалистическую стадию. Организация крупного плантационного хозяйства сперва на наиболее населенном и освоенном острове архипелага - Яве, а затем и в прибрежных районах других островов, добыча ископаемых, эксплуатация крестьянства, втягивавшегося в производство экспортных культур, осуществлялись теперь крупными акционерными компаниями. Все большую роль начинали играть банки, подчинявшие себе плантации и предприятия.

Наряду с пряностями, когда-то привлекшими сюда колонизаторов, и с кофе и индиго, введенными в период существования системы принудительных культур, широкое развитие получили плантации сахарного тростника, началось внедрение каучуковых насаждений. Богатые залежи нефти привлекали как голландский, так и неголландский капитал. Именно в Индонезии путем объединения английского и голландского капитала возник в начале XX в. один из крупнейших мировых нефтяных трестов - Ройял Датч Шелл.

Захват земель в виде концессий под плантации и для добычи ископаемых сопровождался все усиливавшимся обезземеливанием крестьянства.

Выделка батика. Ява. Фотография. 1915 г.

На Яве крестьяне, полностью лишенные земли, составляли не менее 30% сельскохозяйственного населения. Вместе с малоземельным крестьянством они образовали для европейских предпринимателей неисчерпаемую резервную армию труда. Их жестоко эксплуатировали также помещики и кулаки. Доведенные до отчаяния крестьяне поднимались на борьбу. Стихийные выступления крестьян на рубеже XIX и XX вв., принимавшие часто религиозно-сектантскую форму, вызывали тревогу колонизаторов. В 1903 г. колониальные власти были вынуждены создать специальную комиссию для «выяснения причин уменьшающегося благосостояния яванского населения», провести некоторые административные реформы, расширить число больниц, школ и т. д. Материалы этой комиссии, несмотря на ее стремление приукрасить действительное положение, раскрыли картину ужасающего безземелья, нищеты, хронических болезней.

Обрабатывающей промышленности в Индонезии почти совсем не было, если не считать предприятий по первичной обработке колониального сырья, принадлежавших крупному иностранному капиталу. Отсутствовали даже такие, обычно возникавшие в колониальных странах виды легкой промышленности, как текстильная.

Развитие национальной буржуазии происходило медленно и мучительно, наталкиваясь на почти непреодолимые трудности. Компрадорские (посреднические) функции и даже обслуживание внутренней торговли были в Индонезии большей частью захвачены китайскими и арабскими торговцами. Национальными предприятиями являлись лишь ремесленно-кустарные мастерские, редко поднимавшиеся до уровня небольших мануфактур. В единственной отрасли, где национальный капитал играл более или менее заметную роль,- в производстве и торговле батиком (традиционная набивная ткань для одежды)-насчитывалось всего несколько предприятий, имевших более сотни рабочих.

Наказание законтрактованного. Суматра. Фотография. Начало XX в.

При этом, торгово-промышленная буржуазия, связанная с производством батика, целиком зависела от ввоза белых тканей а также синтетических красок, вытеснивших прежние - органические.

При очень медленном складывании национальной буржуазии индонезийский пролетариат, формировавшийся на иностранных предприятиях на Яве, достиг к началу XX в. значительной численности, а в портовых городах -Сурабаие, Сема-ранге, в столице колонии -Батавии (Джакарте) и на близлежащих плантациях имел относительно высокую степень концентрации.

В то же время на всех островах, кроме Явы, империалисты испытывали недостаток рабочих рук. На Суматре, Борнео (Калимантане) и других слабо населенных островах, еще покрытых тропическими лесами, местные жители уходили во внутренние районы, расчищали там новые крохотные участки, предпочитая скудное существование за счет сбора продуктов тропической природы подневольному труду и жестокой эксплуатации на иностранных плантациях и рудниках.

Иностранные предприниматели стали ввозить на эти острова законтрактованных кули с перенаселенной Явы и из южных провинций Китая. В первое десятилетие XX в. на плантациях и рудниках Суматры работало уже несколько десятков тысяч таких кули. Неграмотных крестьян Явы часто хитростью заставляли приложить отпечаток пальца к контракту, содержание которого им было неизвестно. Им сулили большие заработки и возвращение в деревню состоятельными людьми. «Подписав» такой контракт, кули на все время его действия превращался в бесправного раба. Специально введенные колониальными властями уголовные законы против кули, нарушавших контракт, сурово карали непослушание или попытки к бегству. Условия, на которые были обречены законтрактованные кули, исключали всякую возможность их организации, задерживали рост их классового самосознания.

Положение господствующего класса в Индонезии отличалось значительным своеобразием. Голландцы сохранили в колонии несколько сот мелких султанов и правителей, но к началу XX в. их власть стала эфемерной. Обладая титулом, имея скудный цивильный лист и даже свой «двор», большая часть таких правителей не могла распоряжаться ни землями, ни налоговыми поступлениями и находилась под контролем голландских резидентов. За три века голландского господства многие потомки прежних яванских феодалов превратились в колониальных чиновников. За ними сохранялись пышные титулы, низшие и средние должности в колониальном аппарате, нередко переходившие по наследству. Получаемое ими жалованье было значительно выше среднего дохода представителей слабой национальной буржуазии. Но свои привилегии, которые делали феодально-чиновничьи слои опорой колонизаторов, яванские приайя (знать) могли реализовать лишь как правительственные чиновники. Основа их прежнего феодального господства - монополия на землю - постепенно перешла к голландскому колониальному правительству. Правда, появлявшиеся у них накопления они старались использовать для скупки наделов разорявшегося крестьянства, но такие «новые» помещики уже не владели крупными поместьями, не вели собственного хозяйства, а сдавали землю в аренду.

Империалисты опирались также на сельскую администрацию, пополнявшуюся из числа деревенских богатеев. Это звено колониального аппарата пользовалось различными льготами, должностными наделами, правом на бесплатный труд крестьян и на поборы с них.

Пробуждение национального сознания

В начале XX в. в Индонезии появились силы, способные выступить в качестве выразителей пробуждавшегося национального сознания. Стала формироваться европейски образованная национальная интеллигенция, по происхождению феодально-чиновническая, но по идеологии уже буржуазная. Рост недовольства среди молодежи привилегированных слоев объяснялся крайне ограниченной возможностью найти применение своим силам и знаниям вследствие существовавшей для местных служащих и чиновников дискриминации. Эта молодежь сближалась с демократической интеллигенцией, выходившей из среды ремесленников, купцов, зажиточного крестьянства. Раньше всего национальные идеи дали о себе знать на Яве, где не только сильней чувствовалась империалистическая эксплуатация, но и быстрее развивались капиталистические отношения внутри местного общества.

Раден Аджанг Картини. Фотография.

Население острова стало как бы ядром складывавшейся индонезийской нации. Из среды яванской интеллигенции вышли первые национальные деятели, выступавшие против колониальных порядков, требовавшие для местного населения права на образование, на уравнение в правах с европейцами, осуждавшие существующий строй, бесправие женщин и т. д. Видную роль в этом прогрессивном'движении играла молодая яванка Картини (она умерла в 1904 г., двадцати пяти лет), неустанно боровшаяся за демократические права индонезийской женщины.

В мае 1908 г. ученики медицинской школы на Яве, откликнувшиеся на пропаганду врача Вахидина Судиро Хусодо, основали первую национальную организацию - культурно-просветительное общество «Буди Утомо» («Высокая цель»). Индонезийский народ впоследствии стал отмечать дату возникновения этой организации как «день национального пробуждения». Призыв «Буди Утомо» к объединению нашел широкий отклик. Отделения общества возникли и в других средних и специальных учебных заведениях.

В октябре 1908 г. Хусодо торжественно открыл первый съезд сторонников «Буди Утомо», получивший название конгресса «молодой Явы». Выступавшие на съезде не ограничивались популяризацией первоначальных целей «Буди Утомо» - пропаганды «морального совершенствования» и организации школьного фонда для получения современного образования. Они выдвинули задачу «гармонического развития Явы и Мадуры», призывали добиваться внедрения образования в самом широком смысле, прогресса сельского хозяйства, техники и промышленности, возрождения национального искусства и литературы.

Либеральный характер «Буди Утомо» сказывался как в отсутствии резкой критики голландского господства, так и в усиленном подчеркивании легальных методов деятельности. Большинство выступавших на съезде сходилось на том, что «молодежь - это мотор, который двинет корабль «Буди Утомо», а старшее поколение должно быть рулевым, который поведет корабль опытной рукой в спокойную гавань». Это «старшее поколение» составляли консервативные полуфеодальные чиновники, которые вскоре приобрели в организации большое влияние. Они не были способны превратить «Буди Утомо» в массовую организацию, да и не стремились к этому. Руководители ограничивали деятельность «Буди Утомо» просветительными целями и агитацией за предоставление чиновникам-индонезийцам лучше оплачиваемых постов, за уравнение их в правах с чиновниками-европейцами. «Буди Утомо» не стала революционно-демократической организацией.

Судиро Хусодо. Фотография.

Тем не менее возникновение первой национальной организации и пропаганда объединения сыграли значительную роль в развитии национального движения на Яве и во всей Индонезии. «Буди Утомо» с самого начала приняла в качестве своего официального языка малайский язык, понятный большому числу индонезийцев.

Усиливавшиеся связи между различными районами архипелага способствовали распространению новых веяний среди передовых элементов на самых отдаленных островах. Но основным центром нараставшего освободительного движения оставалась Ява. Все отчетливее сказывалось его буржуазно-национальное содержание. Влияние молодой индонезийской буржуазии проявилось в создании «Союза исламских торговцев», поставившего своей целью совместную защиту владельцев предприятий и торговцев батиком от ущемления их интересов со стороны поставщиков сырья и китайских посредников. Первоначально «Союз» был своеобразным торговым товариществом, но скоро приобрел характер более широкого общества взаимопомощи, прием в члены которого сопровождался особым ритуалом.

Материальная поддержка Саманхудина, одного из самых богатых владельцев батикового производства в городе Суракарте, предоставила «Союзу» возможность приступить к изданию своего печатного органа. С его страниц пропагандировалось объединение мусульман для защиты своих интересов. В стране, где 90% населения составляли мусульмане, это воспринималось широкими массами как призыв к национальному единению. К «Союзу» стали примыкать в большом количестве представители городской мелкой буржуазии и интеллигенции, рабочие, крестьяне. Особенно заметным был успех «Союза» в крупном торгово-промышленном и портовом городе Сурабайе и в старой столице центральной Явы Суракарте, где находился двор бесправного султана - потомка некогда могущественной династии. В Сурабайе движением руководил энергичный мелкобуржуазный интеллигент Чокроаминото, служащий частной торговой компании. При его непосредственном участии издавалась газета, велась пропаганда. Им же был выработан новый устав, превративший организацию из «Союза исламских торговцев» в «Союз ислама» (Сарекат ислам). Реорганизованный «Союз» ставил своей задачей помощь нуждающимся членам, борьбу за их материальные и духовные интересы, развитие национального предпринимательства, охрану «чистоты ислама».

В 1912 г. на Яве возникла так называемая индийская партия, основанная Дауесом Деккером и группой «индоевропейцев», связанных с голландскими социал-демократами. «Индоевропейцы» (происходившие от смешанных браков) занимали своеобразное положение в Индонезии. Большинство их имело возможность получить образование в школах, где преподавание велось на голландском языке, из них формировались кадры низших служащих иностранных предприятий и контор. Но, находясь в несколько более привилегированном положении, нежели индонезийцы, они не были уравнены в правах с голландцами и на каждом шагу испытывали унижения со стороны «чистокровных» европейцев.

«Индийская партия» впервые поставила, хотя и в очень осторожной форме, вопрос о независимости Индонезии. В программе партии выдвигалась задача пробуждения патриотизма всех индонезийцев «по отношению к стране, которая их кормит», и содержался призыв к «совместным действиям на равных правах, чтобы привести свою родину к процветанию и подготовить ее к независимости».

Колониальные власти запретили партию, арестовали и выслали ее организаторов. Как отмечал В. И. Ленин, «голландское правительство недавно распустило «индийскую партию» за то, что в уставе и программе ее говорилось о стремлении к независимости. Голландские «держиморды» (кстати сказать, одобряемые и клерикалами и либералами: сгнил европейский либерализм!) увидели в этом преступное стремление отделиться от Голландии!» (В. И. Ленин, Пробуждение Азии, Соч., т. 19, стр. 65-66.)

Пробуждение национального сознания проявилось и среди индонезийских студентов, обучавшихся в Голландии, где возникло «Объединение индонезийцев». Наиболее влиятельной национальной организацией стал «Сарекат ислам». Под его руководством революционно-демократическое движение принимало все более массовый характер. По мере превращения «Сарекат ислама» в народную организацию отходили на второй план первоначальные цели его создателей - борьба с китайскими посредниками, одно время даже приводившая к китайским погромам. Наоборот, через многочисленное в Индонезии китайское население стало сказываться влияние Синьхайской революции. В Сурабайе массовая демонстрация китайского населения против репрессий колониальных властей проходила при участии и поддержке местного отделения «Сарекат ислама».

В январе 1913 г. открылся первый конгресс «Сарекат ислама». Это было крупным политическим событием. В городском саду, где происходили заседания конгресса, собрались, помимо делегатов, тысячи гостей и зрителей. Хотя в президиуме преобладали люди в богатых саронгах (национальная одежда из расписной ткани), громадная толпа присутствующих состояла из простого народа.

Руководство «Сарекат ислама» заверяло, что он «не является политической партией, стремящейся к революции, как думают многие», и что его сторонники «лояльны по отношению к властям, довольны голландским управлением». Колониальные власти, относясь к «Сарекату» с подозрением, считая его центром объединения народных масс, все же отказались утвердить его устав. Тем не менее повсюду возникали отделения «Сареката», возрастал приток новых членов из народа. За один 1913 год только в Батавии количество членов «Сареката» достигло 12 тысяч.

Крестьянство воспринимало по-своему пропаганду возврата к «чистоте ислама» и призыв к объединению: участились крестьянские выступления, отказы от уплаты налогов, захваты земли. В рабочем классе не только усилилась тяга к «Сарекату», но и росло стремление к созданию профессиональных союзов. В отдельных районах за пределами Явы население стало оказывать сопротивление принудительным трудовым повинностям, тяжелым налогам.