Археология Закавказья (с древнейших времен до I тысячелетия до н. э.). Курс лекций (Пиотровский Б.Б.)

В середине II тысячелетия до я. э. в Закавказье наблюдаются существенные изменения. На основе культуры медного века, как непосредственно из нее вытекающая, складывается культура раннего периода эпохи бронзы, свидетельствующая не только о крупных изменениях внутри общества Закавказья, не только о большом культурном прогрессе, но также и об установившихся прочных связях Закавказья с древневосточной культурой Передней Азии.

Наряду со значительным ростом скотоводства, наблюдается постепенная имущественная дифференциация племен; у отдельных, богатых скотом племен накапливаются богатства, становящиеся средством обмена, что приводит к укреплению связей со странами Передней Азии, Наиболее богатое племя выдвигается во главу союза племен, приобретая особое положение. Имущественное неравенство начинает оформляться и внутри самого племени, так как крупные материальные ценности скоплялись в руках вождей племени и их рода, что четко отражается в роскоши и богатстве отдельных погребений.

Непрерывная борьба за скот и пастбища, а также грабительские набеги приводят к усилению враждебных отношений между племенами, к постоянным военным столкновениям. В связи с этим поселения принимают вид укрепленных городищ со стенами, сложенными из громадных каменных глыбы, достигающих иногда двухметровой высоты. Таковы нижние ряды кладки стены крепости на мысу р. Занги, напротив Канакира (Кизил-кала, у Тазакенда), крепости, имеющей следы. долговременной жизни от середины II тысячелетия до я. э. и. до средневековья.

В 1896 г. П. В. Чарковским были произведены раскопки обширного курганного могильника этой крепости, продолженные через несколько лет Э. Реслером. Наиболее древней группой курганов этого могильника оказались невысокие каменные насыпи, перекрывающие не каменные ящики, как курганы начала I тысячелетия до н. э., а могилы в виде ям прямоугольной формы. Курганы эти дали небольшой количественно материал, состоящий из расписных сосудов, одного сосуда в резным орнаментом и каменного грушевидного навершия булавы. Сосуды представляли собою кувшины с низким горлом и чашки, украшенные черной росписью по красному фону.

Роспись имела простой геометрический характер: прямые и волнистые линии, волюты, залитые краской треугольники.

Для определения времени погребений этого типа из могилыника у крепости Кизил-кала важное значение имеет материал из раскопок 1935 г. крепости Муханнат-тапа, около вокзала г. Еревана. Там обломки расписных сосудов оказались в слое выше предметов медного века и ниже слоя урартского периода, вместе с обломками черных лощеных сосудов эларского типа. Таким образом, данные стратиграфии, установленные при раскопках Муханнат-тапа, свидетельствуют о том, что культура, характеризуемая красной керамикой с черной росписью, следует за энеолитической культурой первой половины II тысячелетия до н. э. и предшествует урартскому периоду.

Расписные сосуды этого типа обнаружены во многих местах Армянской ССР. В 1893 г. Н. Я. Марр подобную керамику нашел в могильнике у сел. Кафтарлу (западный склон горы Арагац), известна она в районе Артика, в большом могильнике у Элара, где имеются энеолитические погребения, а также в Зангезуре. В Бакинском музее хранится крупный сосуд из могильника у сел. Нахаджир (Нахичеванская АССР) с изображением человека и животного, выполненным черной краской по красному фону.

Самым восточным местом находок этой керамики в настоящее время является могильник у сел. Зурнабад, где было случайно открыто погребение, в котором обнаружено четыре расписных сосуда, обломок наконечника стрелы из обсидиана и кусок медной спирали (кольца). Красные лощеные сосуды с черной росписью встречаются на широкой территории Закавказья, от р. Аракса на юге и до главного Кавказского хребта на севере. Замечательные образцы этой керамики происходят из богатых курганов, раскопанных Б. А. Куфтиным в Триалетском районе (Грузия). Эти курганы принадлежали вождям племени, жившего в бассейне р. Цалки и стоявшего, вероятно, во главе союза племен. Количество раскопанных курганов (12) говорит за то, что они охватывают промежуток времени около 200 лет; и действительно, погребальные памятники, по своему сооружению и по расписной керамике отчетливо делятся на две разновременные группы (ямные и безъямные). Предметы, добытые при раскопках, показывают нам чрезвычайно развитую местную культуру, связанную с древним Востоком, в частности, древнейшим Хеттским царством, что отчетливо видно по многообразным и многочисленным памятникам искусства.

Могилы, раскопанные Б. A. Куфтиным, хронологически следуют за курганами медного века, исследованными в том же районе. Эти могилы представляли собой курганы (иногда сооруженные из камней), перекрывающие громадную могильную яму, глубиной, в отдельных случаях, до 7-9 м, сплошь заваленную крупными валунами. Размеры этих сооружений свидетельствуют о большом количестве труда, затраченном на сооружение.

Курганы Триалети. донесли до нас облик древней культуры, полной своеобразия и небывалого до тех пор варварского великолепия. Их, безошибочно, следует признать погребениями вождей богатого скотоводческого племени, власть которого распространялась и за пределы Триалетокого района. Покойник или же, вероятнее, прах покойника, подвергавшегося, подобно хеттским царям, кремации, помещался в центре большой погребальной камеры, иногда на массивной деревянной четырехколесной повозке, вокруг которой располагались туши крупного и мелкого скота, а также большое количество роскошных глиняных сосудов. В одном из курганов было обнаружено 24 сосуда красного и желтоватого цвета с черной и бурой росписью, а также черные сосуды с резным узором, заполненным красной краской. Оружие в это время уже изготовлялось из бронзы, а иногда и из серебра (кинжалы). Наряду с металлическим оружием употреблялось и каменное, как, например, архаичной формы кремневые и обсидиановые наконечники стрел.

Особенно замечательны в триалетских курганах изделия из драгоценных металлов. Среди золотых и серебряных чаш и кубков выделяется массивный золотой кубок, украшенный вставными сердоликами и пастой, имитирующей бирюзу, а также тонкой филигранью, свидетельствующей о высокой ступени ювелирного искусства. Вместе с этим кубком в могиле находилось и серебряное ведерко с золотой ручкой, сплошь покрытое изображением животных среди деревьев (сцена охоты). Самым интересным предметом из находок в Триалетских курганах, несомненно, является серебряный кубок на невысокой ножке, покрытый чеканными изображениями. В нижнем поясе - вереница оленей, самцов и самок, в верхнем - процессия фигур, несущих в руках сосуды; фигуры эти со звероподобными головами и хвостами при человеческом туловище. Процессия направляется к фигуре подобного же облика, но сидящей на троке перед священным деревом. Около главной фигуры - помещены два жертвенника и лежащие жертвенные животные. В изображениях на этом кубке влияние культур хеттского круга совершенно несомненно, что выражается хотя бы в деталях костюма и обуви с высоко загнутыми носками. Но было бы ошибкой связывать эти замечательные памятники непосредственно с культурой центра Хеттского царства; вероятно, будущие раскопки северо-восточной части Малой Азии откроют нам именно те памятники, с которыми триалетские окажутся реально связанными. Ведь эти области, называемые в хеттских документах середины II тысячелетия до н. э. "страной Хайаса", имели древнюю своеобразную культуру, которая после падения хеттского царства и во времена ассирийского и урартского владычества продолжала, по-видимому, жить в богатой стране, называвшейся ассирийцами "Даяени", а урартами "Диауехи". И если исследование древнейших связей триалетских памятников с древневосточной культурой Передней Азии затруднено отсутствием связующих элементов, нашей археологической неосведомленностью относительно промежуточных районов, то связь этих памятников с культурой Закавказья выступает в отчетливой форме при сопоставлении красной керамики с черной росписью из Триалети и из других районов Закавказья. Так, один расписной сосуд из упомянутого выше погребения в Зурнабаде, украшенный углами, заполненными волнистыми линиями, оканчивающимися кружками и стилизованными фигурками птиц, оказался совершенна аналогичным с одним из сосудов Триалеткого кургана. Такое же близкое сходство выявляется и при сопоставлении тех же сосудов с расписной керамикой из Армении, и, в частности, из могильника у крепости Кизил-кала на Занте. Последнее сходство имеет чрезвычайно большое значение для понимания всей культуры рассматриваемого периода. В то время как курганные могильники, раскопанные Б. А. Куфтиным, представляются местом погребения вождей племен, курганы у крепости Кизил-кала и около Элара входили в рядовой могильник того же периода, содержащий погребения, которые по своему сооружению, так же как по количеству и качеству положенных в них предметов, не могут итти в сравнение с триалетскими курганами.

Но при всей скудости наших знаний относительно культуры Закавказья середины II тысячелетия до н. э. все же можно уверенно утверждать, что триалетские курганы не являются совершенно уникальными памятниками. Нет никаких оснований предполагать, что в Закавказье того периода существовал только один центр союза племен, да и кроме того, отдельные драгоценные предметы типа триалетских становятся известными и из других районов. Так, несколько лет тому назад, в Узунларе, при строительных работах были случайно обнаружены золотые и серебряные предметы, а также крупный бронзовый кинжал, несомненно принадлежащие к разбираемому кругу памятников.

В 1948 г. в Кировакане тиною было доследовано древнее погребение, открытое при строительных работах. Могила представляла собою большую яму площадью в 30 м2 и глубиною более 3 м. Вся могила была уставлена глиняными сосудами, черными до блеска лощеными и красными с черной росписью, совершенно тождественными триалетским. Около сосудов обнаружена золотая чаша с изображениями трех пар львов, украшенная тонкой гравировкой, и четыре серебряных сосуда. В центре могилы, на деревянном катафалке, украшенном бронзовыми гвоздями, покрытыми листовым серебром, был по-видимому высыпан прах покойника (пепел после кремации), там же найдено богатое ожерелье из сердоликовых и золотых бус. Особый интерес представляют бронзовые предметы вооружения, обнаруженные в Кироваканском кургане: топор-секира, плоский топор, три кинжала и наконечник копья. Наконечник копья оказался совершенно тождественным найденному в одном из триалетских курганов, что допускает возможность их отливки в одной и той же литейной форме.

Как уже показал Б. А. Куфтин, в Триалети красная лощеная керамика с черной росписью постепенно была вытеснена другой группой расписной керамики, а именно - желтоватой с бурой росписью. Такое же развитие расписной керамики наблюдается и в других районах Закавказья, причем одноцветная роспись заменяется, с течением времени, многоцветной.

Широкую в археологической литературе известность получила расписная керамика из Кизил-ванка, на Араксе, поступившая в 1895 г. в Археологическую комиссию от офицера пограничной стражи Н. В. Федорова. Эта керамика происходит из древнего могильника, около монастыря Кармир-ванк (станция Кизил-ванк). К сожалению, доставленная коллекция древностей была очень плохо документирована, что делало невозможным разделение материала по могильным комплексам, а уже с первого взгляда было совершенно очевидно, что коллекция содержит разновременный материал. Из вещей, доставленных Н. В. Федоровым, особое внимание привлекли сосуды, украшенные многоцветной росписью, найденные вместе с неорнаментированной керамикой красного и черного цвета. Расписные сосуды были покрыты светлым ангобом, по которому бурой и черной краской наводились узоры, преимущественно геометрического характера. Основными элементами орнамента являются заштрихованные или залитые краской треугольники, ромбы, полосы и др. На одном из сосудов имелось изображение двух человеческих фигур, а на другом птицы. Среди коллекции находились также сосуды иного типа, с одноцветной, довольно грубо выполненной росписью (изображение змеи). К древним погребениям, относящимся к II тысячелетию до н. э., из металлических предметов коллекции Н. В. Федорова следует отнести: четыре бронзовых (анализ подобных кинжалов показал 8,6% олова) кинжала архаичного типа с черенком для рукоятки, три бронзовых четырехгранных шила, бронзовые булавки и золотое колечко из тонкой проволоки. К этой же группе предметов относятся три грушевидных навершия булавы из камня и обсидиановые наконечники стрел с выемкой в нижней части. Из металлических предметов особый интерес представляет бронзовый кинжал с плоской рукояткой, снабженной по всему краю ободком для закрепления деревянной вставки. На Кавказе известно несколько экземпляров таких кинжалов, несомненно являвшихся предметом импорта. Рассматриваемый тип кинжала широко распространен во всей Передней Азии, от Средиземноморья и до Ирана, во второй половине II тысячелетия до н. э. В Луристане было найдено несколько кинжалов подобной формы с клинообразными надписями вавилонских царей XII в. до н. э.

В 1926 г. в Кизил-ванке работали две археологические экспедиции, одна под руководством И. И. Мещанинова, а другая А. А. Миллера. И. И. Мещаниновым были раскопаны каменные ящики, в которых покойники помещались лежащими на правом боку с подогнутыми ногами. В могилах, наряду с медными и бронзовыми предметами, находились черные лощеные сосуды и сосуды с росписью, причем последние отличались от основных многоцветных сосудов коллекции Н. В. Федорова, но были близки к сосуду со змеей. Эта расписная керамика отмечает уже упадок росписи, которая небрежно выполнена по шероховатой поверхности матовыми красками. Появляются уже новые формы-кувшины с ручками и ставшие весьма характерными сосуды в форме "чайников" с удлиненным носиком. Раскопки А. А. Миллера дали расписную керамику уже третьего типа, встреченную наряду с железными предметами. Роспись этих сосудов, уже начала I тысячелетия до н. э., существенно отличается от разобранных выше, тут налицо полная деградация расписной керамики, причем роспись часто принимает или вид крупного небрежного узора или же является неравномерной покраской сосуда.

Табл. 3. Предметы из курганов середины II тысячелетия до н. э., раскопанных в Триалети, Грузинская ССР. Бронзовые кинжалы и наконечник копья; золотая чаша, украшенная сердоликом и имитацией бирюзы; две золотые булавки; золотая и серебряная чаши; агатовый кулон в золотой оправе; золотой завиток от украшения головного убора; навершие штандарта с изображением львов; два обсидиановых наконечника стрел, серебряный кубок с изображением сцены жертвоприношения; серебряное ведерко с изображением животных по П. А. Куфтину).

B вопросе датировки расписной керамики Закавказье долгое время существовали разноречивые мнения, обычно с. тенденцией отнесения этой керамики к глубокой древности.

Ст. Пшеворский датировал расписную керамику Закавказья медным веком, различая в ней две стадии. К первой он относил одноцветную керамику, с черной росписью по красному фону типа триалетских и Тазакендского (Кизил-кала) могильников, датируя ее началом III тысячелетия до н. э. и связывая ее с керамикой из нижних слоев холма Анау, около Ашхабада, синхронных, по мнению Пшеворского, с концом древнейшего периода культуры Суз в Эламе (Сузы I). Ко второй стадии он относит многоцветные сосуды из Кизил-ванка, датируя их, примерно, 2200 г. до н. э., т. е. концом III тысячелетия до н. э.

Такое деление материала на две разновременные группы в основном правильно, но абсолютная датировка этих групп, предложенная Пшеворским, не может быть принята. Она основана на внешнем, формальном сходстве закавказской керамики с древнейшей переднеазиатской и на неправильном представления о том, что сходные формы материальной культуры должны быть обязательно связанными генетически. Разбирая культуру медного века, мы уже видели, что одинаковая стадия развития человеческой культуры, в различное время, дает близкие по форме и одинаковые по своей функции предметы материальной культуры, отделенные друг от друга не только большими территориями, но и длительным временным промежутком, иногда около тысячелетия. При датировке расписной керамики Закавказья следует исходить не из установления связей этой группы памятников С отдаленным Эламом (Сузы I и II), а с культурой более близких, прилегающих к Закавказью, районов. При установлении времени первого типа расписной керамики большое значение имеет стратиграфическое ее залегание (Муханнат-тапа) и сходство ее с памятниками Северного Ирана II тысячелетия до н. э.

Связь расписной закавказской керамики второго типа с эламской керамикой (Сузы II) также лишена достаточной обоснованности, так как при этих сопоставлениях учитывается лишь многоцветность росписи и совершенно игнорируются как формы сосудов, так и мотивы росписей. Если мы обратимся к формам расписной керамики Кизил-ванка, то аналогии к ней мы найдем не в середине III тысячелетия до н. э., а во второй половине II тысячелетия до н. э. Особенно характерны в этом отношении сосуды в виде "чайников" с удлиненным носиком, ставшие одной из основных форм закавказской керамики. Археологический материал из Ирана (Луристан, Тепе-Гиссар III, могильник В у Тепе-Сиалк) и Туркмении (Анау III) показывает, что эта форма сосудов не уходит вглубь за пределы II тысячелетия до я. э., а относится преимущественно к середине и второй половине тысячелетия. Керамика же из могильника у Тепе-Сиалк, обнаруживающего сходство с Закавказьем и в части металлических изделий, датируется самым началом I тысячелетия до н. э. В приурмийском районе сосуды-"чайники" с удлиненным носиком встречаются в сочетании с расписной керамикой (Гек-тепе и Меджикли-тепе) также не старше конца II тысячелетия до н. э.

При вопросе датировки многоцветной закавказской расписной керамики нельзя упускать из виду и подобную керамику Хеттского царства и, особенно, урартскую керамику. При раскопках на Топрах-кале (Ван) был найден красный лощеный сосуд с резным орнаментом, имевший удлиненный носик, и расписной сосуд с изображением водяных птиц, последний по деталям росписи имеет ближайшие аналогии в расписном сосуде с изображением птиц, происходящим с территории Армении (Гос. исторический музей Армении), к которому по технике особенно близки сосуды-"чайники" с удлиненными носиками, найденные в Эчмиадзинском районе (р. Абаран). К этой группе расписной керамики, возможно, следует отнести и венчик многоцветного расписного сосуда с носиком, из Армавира, сходного с таким же сосудом из Малаклинского зольника у Игдыра.

Урартская расписная керамика служила предметом специальных исследований в 1939 г., которые показали, что в Ванском районе расписная керамика, в основном предшествующая урартской керамике (черной и красной лощеной) все же продолжает с ней сосуществовать. Правильность предлагаемой нами датировки материала из Кизил-ванского могильника подтверждается также и металлическими предметами, в частности, кинжалом с ободком для закрепления деревянной вставки, на котором мы уже останавливались.

Таким образом, наиболее вероятной датой Кизил-ванского могильника (I и II) мне представляется вторая половина II тысячелетия до и. э. (XIV-XI вв.). В Закавказье, так же как в Иране, многоцветная светлофонная керамика оказывается последующей за краснофонной с черной росписью. По-видимому, это общий закон развития расписной керамики, проявляющийся в том или ином виде в совершенно не связанных между собою (кроме стадиальной общности) культурах.

В Закавказье расписная керамика доживает и до римского времени, как это показывают кувшинные погребения восточного Закавказья, давшие расписные сосуды, и по характеру росписи и даже по форме близкие к древним.

Из древних памятников Закавказья к самому концу II тысячелетия до н. э. относится могильник у сел. Шахтахты (Нахичеванская АССР), содержащий каменные ящики, заключенные иногда в кромлехи. В одной из могил, среди 30 разнообразных сосудов, один оказался расписным с многоцветной росписью, содержавшей изображения животных и птиц, сильно стилизованных и размещенных в нескольких полосах. Большой интерес Шахтахтинского могильника заключается в том, что вместе с погребенным в могилу помещался и конь. Это обстоятельство сигнализует существенные изменения в хозяйстве, а именно, усиление и развитие полукочевого скотоводства. Верховой конь служил целям постоянных связей летних пастбищ, кочевок, расположенных в горах, с основными поселениями. Развитие скотоводства влияло также и на окончательное оформление патриархальных отношений внутри общины. Женские культовые статуэтки, характерные для энеолита, вытесняются теперь мужскими, как то видно по обломкам расписных глиняных статуэток, найденных на поселении около Кизилванкского могильника.

Значительно развилась и техника общества Закавказья, и в самом конце II тысячелетия культура южного Закавказья переходит на новую стадию, стадию развитого бронзового века. От этой именно стадии до нас дошло наибольшее количество археологических памятников первобытнообщинного периода истории Закавказья.

Лекция пятая. Культура раннего периода эпохи бронзы (вторая половина II тысячелетия до н. э.)