ПОИСК: |
|||
Получение высшего образования в США Последние из тхару: загадочные татуировки у женщин вымирающего племени в Непале В Европе детей рождённых вне брака больше, чем в браке Киноновинки о путешествиях 2019-2020 Население России сократилось впервые за 10 лет Инициация через самоистязание: Жуткий средневековый пережиток, практикуемый в XXI веке Племя индейцев-тсачила сохраняет обычаи благодаря туристам Cотрудники музея обнаружили в запаснике забытую всеми картину, написанную Отто ван Вееном Украденная картина за 160 млн долларов нашлась спустя 33 года в спальне неприметных американцев Иван Шадр - выдающийся советский скульптор Рентген помог восстановить картину из разрушенного Везувием города Вместо короля Бельгии на портрете в мадридском музее оказался Огюст Роден Маленький крестик позволил узнать историю картины XV века Открыта новая картина выдающейся художницы XVII века Микаэлины Вотье (1604 – 1689) Японцы построили прозрачный дом из 6000 необычных кирпичей Технологии пассивного дома приходят в многоквартирную застройку «Отель обреченности» в Северной Корее - крупнейшее в мире заброшенное здание Экологически чистый дом с нулевым энергопотреблением «Золотой мост» на гигантских руках — достопримечательность Вьетнама Василий Стасов (1769 – 1848) - русский архитектор Самый южный маяк России, расположенный в дагестанском Дербенте |
ЕЩЕ ОДНА ХИТРОСТЬ ФЕМИСТОКЛАСо всех сторон — из Трезены, с острова Саламин, из горной страны Аргоса — тянулись повозки, ехали верхом, шли пешие со всяким скарбом, — женщины, дети, старики... Афиняне возвращались в свои родные Афины. Архиппа, покачиваясь на узлах с имуществом и прижимая к себе младших детей, не переставая плакала. Плакала от счастья, что снова возвращается домой. В Трезене афинян приняли ласково. Всем нашли кров, всех обласкали. Трезенцы решили содержать их за свой счет, платить им каждому по два обола (Обол - 0,57 грамма серебра.) в день. Богатые люди открыли для афинских детей свои сады — пусть приходят и берут, что им захочется, пусть не чувствуют себя здесь обделенными. А кроме того, трезенцы постановили платить за афинских детей учителям — пусть учатся, как учились дома. Архиппа, глубоко благодарная, говорила детям: — Дети, помните это. И если трезенцев настигнет беда, помогайте им. Нет порока чернее, чем неблагодарность! Но как бы ни были приветливы приютившие их люди, чужой хлеб горек и чужие пороги круты. Вне пределов Аттики чем отличались они, афиняне, от жалких и бесправных метеков? А теперь они снова в своей стране. О боги, примите своих афинян, вернувшихся домой! Вот и город виден. И Акрополь стоит в сиянии жаркого солнца. Увидев черные после пожарища колонны храмов, обгорелые и провалившиеся кровли, статуи, упавшие в груды камня и кирпича, Архиппа опять заплакала — варвары осквернили их святыни! Повозка заколыхалась по ухабистой афинской улице. — Мама, а где мы будем жить? — спрашивали дети. — В нашем доме? — Если наш дом не сгорел, значит, в нем и будем жить. — А если сгорел, мама? — Тогда, может быть, садик остался. — А если и садик сгорел? — Но земля-то не сгорела. На той земле и будем жить. Едва скрипучая повозка въехала в узкий переулок, ведущий к дому, как Архиппа услышала знакомый голос: — Госпожа! О госпожа! Им навстречу бежал Сикинн. Еще более желтый, еще более худой, но глаза его полыхали от счастья. — Сикинн! Дети, это же ваш учитель! Ты жив, Сикинн! А где же Фемистокл? — Наш господин Фемистокл велел мне ждать, когда ты приедешь. А он — где же ему быть? На Пниксе, конечно. У него очень много дел, госпожа, ведь он государственный человек, и очень прославленный государственный человек! — Да, знаю, знаю. Нужна мне ваша слава, как же! Мне нужно, чтобы все были живы и все здоровы, а больше ничего мне не нужно, понимаешь ты? — Но слава тоже нужна, госпожа! — улыбаясь, возражал Сикинн, и его зубы еще ярче белели на потемневшем от загара лице. — Когда творишь славные дела, надо, чтобы их достойно ценили. — Слава возбуждает зависть, — сурово возразила Архиппа, — а зависть рождает беду! — Сикинн, а наш дом не сгорел? — спрашивали дети. — Нет, не сгорел. — А наш садик? — И садик не сгорел. Персы не жгли дома. Они сожгли только Акрополь. Там ведь были защитники, сражались с врагами. Вот они Акрополь-то и сожгли. — А защитников? — А защитников убили. Повозка подошла к дому. Соседи уже копошились в своих двориках, вычищали мусор из домов. Ворота Фемистоклова дома стояли запертые на замок, а стена дворика лежала грудой желтой глины и кирпичей. Видно, толкнула ее какая-нибудь тяжелая колесница, она и завалилась. — Крепко же заперт наш дом, — усмехнулась Архиппа. — Смотрите, далее замок висит на воротах. Отпирай, Сикинн! Сикинн пошарил под кирпичами, достал ключ и открыл ворота. Архиппа, а за ней дети и слуги вошли в засыпанный глиной и осколками кирпича двор. И, стоя среди голых стен своего жилища, Архиппа сказала глубоким, счастливым голосом: — Слава богам, вот мы и дома! Афины чистились, прихорашивались. Незатейливые двухэтажные и одноэтажные дома из камня, из необожженного кирпича или просто из глины, смешанной с рубленой соломой, принимали жилой вид. Снова шумела агора — торговая площадь, снова слуги и рабы смеялись и перебранивались у городского фонтана, уже кое-где слышалась песня, ребятишки носились по афинским холмам, плескались в ручьях, играли в Саламинскую битву... Афиняне, вернувшиеся с войны, снова собирались на Пниксе и обсуждали свои государственные дела. А дел было много. Фемистокл, побывав в Лакедемоне, ушел оттуда с чувством признательности за почести, оказанные ему, и с тяжелым ощущением опасности, таящейся для Афин в этой воинственной стране. — Они живут без городских стен, — говорил Фемистокл, выступая на Пниксе. — Их жизнь — или война, или подготовка к войне. Мы живем иначе. Мы воюем лишь тогда, когда враг нападет на нас или на наших союзников, мы защищаемся. А для защиты нам необходима городская стена, от старой стены у нас остались одни обломки. Надо строить новые стены, и строить как можно скорее! — Ты ждешь нападения персов, Фемистокл? — Граждане афинские, врагами могут быть не только персы. Разве не случалось, что вчерашний союзник сегодня обращал против нас свое копье? Так что поспешим с этим делом, граждане афинские! Собрание согласилось с тем, что стены Афинам необходимы, и афиняне немедля принялись за их постройку. Но едва они положили первые камни, как в Афины явилось спартанское посольство. — Наши цари и эфоры поручили нам передать вот что, — сказали спартанцы афинским правителям. — Афиняне, не возводите стен. Вы лучше помогите нам срыть окружные стены во всех городах, где они есть. Мы заботимся о безопасности всей Эллады, о нашей общей безопасности. В случае, если персы снова вторгнутся на нашу землю, пусть не будет у нас укрепленных городов, где они могли бы закрепиться, как это случилось с Фивами: Мардоний сделал Фивы своей военной базой. А вам, афиняне, бояться нечего. Если персы снова вступят в ваш город, Пелопоннес всегда будет вам и убежищем и оплотом. Мы ждем вашего ответа. Фемистокл слушал спартанцев, опустив глаза, как бы страшась выдать свои мысли. Он все понимал: Спарта боится усиления Афин. Спартанцы видели, какой сильный у афинян флот, они видели, как отважны и бесстрашны афиняне в бою. Спарта их боится, Спарта привыкла быть первым государством в Элладе и не хочет уступать Афинам своего первенства. Не о персах думают они, а о самих себе. Как продиктуешь свою волю Афинам, если они окружат себя стеной и закроют городские ворота? Ответа послам не дали. Афинянам самим надо решить, что ответить Спарте. На Совете правителей Фемистокл сказал: — После того, что потребовали спартанские послы, нам должно быть еще более ясно, что строить нашу стену необходимо, и как можно скорее, чтобы не зависеть ни от чьих требований. Давайте сейчас отпустим спартанских послов и скажем, что для обсуждения этого дела мы пришлем в Спарту свое посольство. Так и сделали. Спартанские послы ушли, не получив определенного ответа. В тот же день, как послы ушли, Фемистокл открыл правителям свой план: — Отправьте послом в Спарту меня. И как можно скорее. Других же послов, которых назначите, не посылайте сразу, помедлите. А в это время пусть афиняне как можно быстрее строят стену. Пусть все поголовно, кто есть в городе, возьмутся за постройку. Пусть не щадят ни частных, не общественных зданий, если они будут мешать. Пусть не останавливаются перед разрушением всего, что может послужить материалом для стен. — А если придется разрушить твой дом? — спросил Аристид. — Если надо будет разрушить — разрушайте, — продолжал Фемистокл. — А когда стена будет выведена достаточно высоко для обороны, тогда отправляйте остальных послов в Спарту. — А ты, Фемистокл? — А я в Спарте устрою все сам. Я знаю как. — Я вижу, что ты все так же хитроумен, Фемистокл, — сказал Аристид. — Куда приведет нас твоя изобретательность? Не знаю. Но мне со Спартой ссориться не хотелось бы. — И он с сомнением покачал головой. Однако правители согласились с Фемистоклом. По городу пошли глашатаи, призывая афинян выходить на постройку стены. А Фемистокл немедленно отправился в путь, захватив с собой верного раба Сикинна. Горная река. В Афинах взялись за работу. Тащили камни, кирпичи, глину, все, что годилось для постройки. Укладывали фундамент, не заботясь о красоте кладки, лишь бы было прочно сделано. Стена стала длиннее по сравнению с прежней, поэтому пришлось ломать здания, стоявшие на ее черте. Сносили все без различия — дома, памятники, портики, нарушали кладбища... И все, что годилось, укладывали в фундамент стены, вплоть до могильных каменных плит. Работали без оглядки, с утра до ночи. Афинские женщины, изведавшие горе изгнания, забыли свой гинекей и чем могли помогали строителям. Строилась защитная стена, оборона от врага, оборона родному городу, который они едва не потеряли! Полководец. Фемистокл в это время в белоснежном льняном гиматии расхаживал по улицам Спарты. Его узнавали, его приветствовали. Он любовался мрачной красотой Тайгета, спускался к реке, шумящей прозрачной горной водой. Появлялся на стадиях, где молодежь обучалась военному искусству. Здесь он был особенно внимателен. «Девушки тоже тренируются, — думал он, любуясь грациозной силой юных спартанок. — Спартанцы правы: чтобы рожать крепких детей, мать сама должна быть крепкой. Это так. Однако я не хотел бы, чтобы мои дочери бегали голыми по стадию...» Однажды на площади у храма Афины Меднодомной, когда он стоял и разглядывал медные пластины, украшавшие храм, к нему подошел старый эфор. — Фемистокл, — сказал он, испытующе глядя ему в лицо острыми серыми глазами, — нам известно, что ты уже несколько дней в Спарте. Если ты прибыл послом, то почему же не являешься к нам? Фемистокл почтительно поклонился эфору. — Я не могу пока что явиться к правителям государства, — ответил он эфорам с самым правдивым видом, — я поджидаю членов нашего посольства. Но почему они задерживаются так долго, сам не понимаю. Может быть, какие-нибудь неотложные дела... — Ну что ж, подождем их. Однако дни проходили, а послы афинские все не являлись. Фемистокла пригласили к эфорам. — Все еще нет посольства, Фемистокл? — Все еще нет! — Фемистокл недоуменно пожал плечами. — Я и сам уже устал ждать их! — А может быть, афинянам выгодно затягивать решение вопроса о вашей городской стене? — Выгодно? Но почему же? — Выгодно потому, — резко сказал старый эфор, стукнув об пол посохом, — выгодно потому, что стены в Афинах все-таки строятся! — Этого не может быть! — Но из Афин пришли люди, они были там по своим делам, и они говорят, что видели собственными глазами — афиняне строят стену! — Эти люди вводят вас в заблуждение, — ответил Фемистокл, не теряя спокойствия. — Как же мы начнем строить стену, не договорившись с вами? Вот скоро придет наше посольство... — Так где же оно, это ваше посольство?! Афинское посольство наконец явилось в Спарту — Аристид, сын Лисимаха, и Аброних, сын Лисикла. Фемистокл искренне обрадовался, увидев их: — Что там в Афинах? — Стена достаточно высока. Поэтому мы здесь. Фемистокл ликовал. Он обнимал то Аристида, то Аброниха. Аброних отвечал таким же ликованием, но Аристид хмурился: — Я не люблю обмана. — Даже если это на пользу нашим Афинам, Аристид? — Обман никогда и никому не приносил пользы. — Не буду спорить с тобой, Аристид, — сказал Фемистокл, скрывая обиду, — но и ты не мешай мне довести дело до конца. — Не буду мешать. Но только в том случае, если твоя горячая голова не доведет нас до беды. В это время спартанские эфоры снова получили известие о том, что афинские стены уже окружили город и что стены эти уже высоки. Но Фемистокл продолжал уверять спартанцев, что они обмануты. — Не давайте провести себя лживыми россказнями, а лучше пошлите в Афины людей, которых вы уважаете, людей добросовестных. Пусть они отправятся туда и все разузнают. Тогда вы получите точные сведения о том, что делается в Афинах. Аброних восхищался самообладанием Фемистокла, восхищался его предусмотрительностью — правильно действует; пусть спартанцы отправят своих послов в Афины, а то ведь, пожалуй, когда обман все-таки откроется, им самим не выбраться из Спарты. А так в Афинах будут заложники. Великий мудрец ты, Фемистокл! Аристид сидел молча, насупив брови, и краснел от стыда. В каком бессовестном обмане он должен участвовать! Конечно, он понимает, что спартанцы хлопочут о своих интересах, прикрываясь общими, и он понимает, что стена Афинам нужна... Но этот обман трудно перенести, когда всю жизнь привык говорить только правду! — Неужели вы не верите мне? — продолжал Фемистокл, глядя прямо в глаза эфорам. — Так повторяю вам: пошлите своих послов, да не кого-нибудь, а из своей среды, людей знатных, которых вы цените и которым доверяете! — Мы верим тебе, Фемистокл, — ответили эфоры, — но послов своих проверить тебя все-таки пошлем. Проверить, действительно ли в Афинах строится стена вопреки желанию Спарты, поехали послы из среды спартанской знати. А одновременно с ними, только тайно от них, отправился в Афины и Сикинн, с поручением Фемистокла. — Скажи правителям, чтобы они задержали спартанских послов под любым благовидным предлогом. Иначе, я опасаюсь, спартанцы могут не выпустить нас из Спарты. Спартанские послы, важные, суровые, но сохраняющие дружелюбный вид, как. и подобает союзникам, вскоре появились в Афинах. Но еще раньше их явился Сикинн, посланец Фемистокла. Увидев стены, окружавшие город, спартанцы переглянулись с негодованием. Они намеревались тотчас вернуться в Спарту, но афинские пританы, вежливые, любезные, и слышать не хотели о том, чтобы так скоро отпустить гостей! И спартанцы поняли, что афиняне их не выпустят, пока не вернутся из Спарты афинские послы. Фемистокл и его товарищи по посольству Аброних и Аристид решили, что наступила пора обсудить со спартанцами тот самый вопрос, ради которого они и приехали в Спарту. Объясниться с эфорами поручили Фемистоклу. Аристид от разговора уклонился, он слишком дорожил расположением Спарты. Эфоры в этот день не узнали Фемистокла. Всегда любезный и улыбчивый, нынче он предстал перед ними с гордо поднятой головой. Он открыл свое истинное лицо, лицо афинянина, знающего цену себе и своему народу. — Афины уже настолько ограждены стеной, — заявил он после необходимых приветствий, — что в состоянии защищать своих жителей. Если спартанцы или союзники желают, они могут отправить послов к афинянам. Но посылайте таких послов, которые сумеют на будущее время различать интересы свои собственные и интересы общеэллинские. Когда мы, афиняне, нашли необходимым покинуть свой город и сесть на корабли, мы решились на это без спартанцев. А когда приходилось совещаться вместе со спартанцами, мы, афиняне, никому не уступали в рассудительности. А теперь мы сочли необходимым окружить свой город стеной. Ведь, не имея обороны, не сможешь участвовать в общих решениях с мало-мальски равным правом голоса! Эфоры краснели и бледнели от гнева. Афины не пожелали с ними считаться! Афины больше не принимают их гегемонии! А Фемистокл, которого они чествовали так недавно, — он обманул, он провел их! Как они были глухи и слепы! Спартанцы кипели негодованием, но прятали его под личиной приветливости и уважения. Они могли бы сейчас арестовать афинских послов, но тогда и афиняне посадят в темницу послов спартанских! Проклятый Фемистокл все предусмотрел! Пришлось отпустить афинян. И в тот день, когда афинские послы покинули Спарту, спартанские послы выехали из Афин.
|
Ученые обнаружили следы развитых технологий в древней Европе В ходе экспедиции в Гималаи ученые обнаружили уникальные каменные фигуры неизвестного происхождения Остатки римского акведука I века н. э. были обнаружены в Испании после того, как на регион обрушился сильный шторм Потерянный античный город Тенея найден Лидары помогли найти в джунглях Камбоджи древние храмы Вал Адриана в Великобритании или Римская стена Неизвестные факты о гибели Помпеи «Прогресс» доставил на МКС груз в рекордно короткое время Греческие студенты совместно с ЕКА представили новый концепт базы на Луне «Хаябуса-2» во второй раз добыл грунт с астероида Рюгу 4 октября 1957 года с Байконура был запущен первый в мире искусственный спутник Земли Шесть способов попасть в космос (и все дорогие) Негативные последствия длительного пребывания в космосе доказаны NASA на примере близнецов Экспериментальный летательный аппарат NASA M2-F1 (США) Создана самая точная реконструкция внешнего вида тираннозавра В Австралии обнаружили останки гигантского трилобита Гигантские наутилоидеи эндоцериды были мирными фильтраторами В Сибири нашли голову волка, жившего в ледниковый период В Китае открыли новый вид меловых млекопитающих, который обладал чертами плацентарных и сумчатых одновременно Саблезубые тигры оказались сильнее, чем предполагалось ранее Ротовая полость древних земноводных содержала тысячи крошечных зубов |
|
© HISTORIC.RU 2001–2023
При использовании материалов проекта обязательна установка активной ссылки: http://historic.ru/ 'Всемирная история' |