К плененному царю-богу

Следующий день Бибер не забудет в течение всей своей жизни. Рано утром, задолго до восхода солнца, за ним послан особый гонец, который ведет его в императорскую резиденцию. Глубокая тишина еще царит во внутренних дворах и обширных залах величествен­ного здания.

Трое особых уполномоченных императора встречают его в вестибюле. После обычного обстоятельного приветствия четверо мужчин спускаются вниз, в первый внутренний двор. Там они садятся на лошадей и в окружении пажей и слуг едут через город, еще пустын­ный в этот час. Скоро всадники оставили позади себя последние хижины. Давно уже их путь лежит через горы и ущелья под раскаленным тропическим солнцем.

Наконец группа всадников подъезжает к одино­кому ущелью. Как правильно догадывается Бибер, здесь, в этом ущелье, находится место заточения послед­него государя Каффы Гаки Шерочо ^*. Император Мене­лик принял все возможные меры, чтобы Гаки Шерочо никогда более не смог получить свободу. Еще издали увидел Бибер сторожевые башни, окружающие тюрь­му. Высокие частоколы охранялись воинами.

^* (...место заточения... Гаки Шерочо. - Сначала Гаки Шерочо содержался в плену в Анкобере, затем рас Микаэль перевез его в Дебра Сайт, или Десси. В 1909 г. его перевели в государ­ственную тюрьму вблизи горы Амба Гешен (в области Амхара). С 1910 г., после смерти Менелика, он жил в изгнании в Аддис-Абебе, где и умер в 1919 г. Его сыну, который носил имя Босабо, как наследнику Гаки Шерочо, было возвращено его наслед­ственное владение Каффа в качестве лена абиссинской короны Оставаясь номинально царем и не имея подлинной власти, он пользовался, однако, царскими привилегиями.)

Итак, отряд добрался до цели путешествия. Слу­ги увели лошадей. Открывается подъемная дверь, Би­бер и его спутники проходят в первый двор. Через не­сколько шагов - вторые ворота. Каждого тщательно обыскивают в поисках оружия и только после этого вводят во второй двор.

Здесь, в центре второго двора, стоит тюрьма - невзрачная хижина, круглый дом, построенный из тол­стых брусьев, покрытый соломой и, как все эфиопские жилища, без окон, с одной дверью.

В этом доме живет последний царь-бог Каффы. Здесь он влачит свои дни пленником Менелика. Проходит довольно много времени, но Бибер вынуж­ден ждать, несмотря на ужасную жару. Вокруг множе­ство воинов: Гаки Шерочо хорошо охраняют. По-ви­димому, Бибера заставляют ждать намеренно. Может быть, Гаки Шерочо готовят для аудиенции.

Наконец все в порядке. Бибера зовут в дом. В пер­вый момент он совершенно не в состоянии что-либо различить, его глаза еще ослеплены ярким солнцем. Однако постепенно они привыкают к темноте, и пред­меты обретают свою форму.

Об этой встрече глубоко потрясенный Бибер пи­шет: «Внезапно передо мной предстал последний царь-бог Каффы Гаки Шерочо, подобно последнему живо­му фараону. Я не мог вымолвить ни слова. Двенадцать лет прошло с тех пор, как Гаки Шерочо в плену. И, несмотря на долгие годы, он не потерял своего царст­венного вида. На нем была черная мантия, скрызавшая руки. Вокруг шеи серебряная цепь, которой он все еще скован со своим рабом Арару. Его прекрасная голова с высоким лбом обрамлена ореолом черных густых во­лос. С гордого, неподвижного лица, точно отлитого из бронзы, на меня вопросительно смотрят ясные, муд­рые, почти добрые глаза. Конечно, он впервые видел белого человека».

Бибер сбрасывает оцепенение и начинает говорить. Уже по дороге сюда он глубоко обдумал все, что ска­жет Гаки Шерочо. В нескольких словах - насколько он владеет языком каффичо - Бибер рассказывает пленному иарю-богу обо всем, что он видел и пережил в Каффе. Когда он описывает тоску каффичо по плен­ному царю-богу, глаза Гаки Шерочо начинают бле­стеть.

Все с большим интересом он слушает стоящего перед ним человека. Когда же Бибер рассказывает об угоне пленных каффичо в рабство, по телу Гаки Шерочо проходит дрожь. Он бессилен, находясь полностью во власти эфиопов, не может защитить себя, не может помочь своему народу. Несмотря на все его самообла­дание, заметно, как ему тяжело.

Затем говорит Гаки Шерочо. Его немногочислен­ные слова убеждают Бибера в том, что царь-бог Каффы все еше верит в восстановление своего погибшего цар­ства. Он, некогда могущественный, окруженный поче­стями государь, а ныне пленник Меиелика, влачит жал­кое существование и ждет своего освобождения.

Вероятно, слова Гаки Шерочо адресованы Биберу, но мысли пленного царя в ином мире. Он взывает эб избавлении, затем начинает молиться. Он обращается к Хекко, к высшему существу. Да поможет ему Хекко, творец мира, Хекко великий, который некогда вел его народ через все опасности в спасительные горы. Да освободит он его и дарует вождя своему царству и своим подданным.

Подобно ожившему фараону древнего Египта, точ­но статуя, отлитая из бронзы, демоническая и таин­ственная одновременно, стоит Гаки Шерочо. Скудный свет проникает в хижину сквозь маленькую дверь.

Царь-бог окончил. Бибер взволнован. Кому, кроме него, было еще дано наслаждаться неправдоподобным счастьем - узреть последнего живого фараона!

Глубокая печаль охватила ученого, сознание того, что здесь, в этой убогой хижине, вместе с Гаки Шерочо погибает великое дело властителей Каффы.

Гаки Шерочо никогда более не увидел своей Каффы. Спустя двадцать два долгих года, в 1919 г., смерть освободила его из мучительного плена.

Через несколько дней после посещения плененного царя-бога Бибер покинул столицу эфиопского госу­дарства.

Двадцать второго апреля началось его путешествие к Нилу, через седловину Короода к реке Сукуала. В середине мая экспедиция достигла гор Буно, которые образуют северную оконечность Каффскпго нагорья. Буно - плоскогорье, покрытое болотами и лесом, про­резанное горными цепями и скалами. Это древняя Иннареа, бывшая ранее частью Каффы. В восьмидеся­тых годах XIX века ее завоевали амхары и присое­динили к империи Менелика. На реке Баро Бибер по­падает в подлинную Африку - в стоану негров. Он видит первые негритянские деревни. Здесь, в бо\отах Баро, ученый заболевает тяжелой формой малярии, болезнь длится месяц. В Гамбела он садится на кано­нерскую лодку «Эль-Хафир». которая, минуя Фашоду, доставляет его в Хартум. Из Джибути до Хартума экспедиция прошла около 2653 километров. 7 июня Бибер покидает Хартум. Экспедиция отправляется по Суданской государственной железной дороге вдоль Ни­ла, ч«рез пески и пустыни, мимо пирамид Мероэ, через древнейшую Нильскую Эфиопию, прародину кушитов... агау и каффичо, обитающих ныне в нагорьях Хабеша и Каффы. Далее железная дорога ведет через Нубий­ское нагорье, пустынную горную страну, которая по­добна области между Джибути и Дире-Дауа, вниз к Порт-Судану, конечной цели путешествия.

Постоянно во время экспедиции ученый- сравнивает культуру древнего Египта с культурой каффичо. Он мог теперь безоговорочно доказать, что жители Каффы не негры, а потомки древних египтян ^* и, подобно послед­ним, обожествляют своих правителей.

^* (Потомки древних египтян. - Вопрос о связи древних египтян с каффичо далеко еще не изучен. Безоговорочное утверждение автора, что последние являются потомками древних обитателей долины Нила, по меньшей мере рискованно. Вопрос о преемствен­ности культур также не исследован до сих пор, хотя, вероятно, некоторые обычаи и религиозные представления каффичо могли быть заимствованы у египтян. (Прим. ред.))

Однако в своих исследованиях он остается точным и строго критичным. «Было бы, вероятно, ошибкой искать в Каффе, одиноко затерявшейся среди лесов, исчезнувшее величие древнего Египта. Окружающая среда многое изменила, влияние соседних народностей в течение тысячелетий многое уничтожило. Каффичо принесли с Нила в свои горы только отблеск древне­египетской культуры. Но то, что сохранилось от повсе­дневного обихода древних египтян, - украшения, до­машняя утварь, инструменты, - очень мало или почти не отличается от того, что еще и сегодня употребляют и применяют в Каффе: прежде всего это мотыга, которой египтяне обрабатывали свои поля».

Исследования и раздумья восстанавливают перед глазами Бибера ясную картину того, как много ве­ков назад египтяне поднялись вверх по священному Нилу в глубь страны, в горы Каффы. Он как бы видит постепенный захват страны, вытеснение коренного на­селения, мандшо, создание и расцвет «Африканского Тибета».

По возвращении в Вену Бибер с лихорадочным усердием принимается за свои заметки. Он приводит в порядок и систематизирует сведения, собранные во время путешествий по Африке. Только теперь, за пись­менным столом, происходит основательная научная об­работка материалов исследований.

Их результат - двухтомный труд Бибера «Каффа, древнекушитская народность в Центральной Африке» стал одним из основных руководств по африканистике. Его географическая карта Каффы, его словарь языка

каффичо - сам он владел более чем двадцатью мест­ными диалектами и пятью основными современными языками, - множество публикаций и докладоз об Эфиопии и Каффе создали Биберу в научном мире имя, которое с полным основанием можно поставить п один ряд с великими именами в области этнографии и этнологии. Из книг об Эфиопии, и в особенности о Каффе, Бибер с бесконечным прилежанием составил специальную библиотеку, в которой насчитывается бо­лее 5 тысяч томов. В ней хранятся все публикации об Эфиопии и Каффе, вышедшие с начала XV века.

Наряду с этим единственным в своем роде подбором книг по африканистике Бибер собрал большую и цен­ную коллекцию разного рода предметов утвари каффи­чо: оружия, одежды и предметов культа. Ему удалось привезти с собой очень редкие и ценные вещи.

Бибер всегда желал быть только скромным и не­устанным исследователем почти неизвестной культуры. Лучше всего он чувствовал себя в глуши Африки, вдали от европейского мира, и в тишине своего рабочего кабинета.

При этом он не обладал хорошим здоровьем. Же­стокая малярия, которой он заболел во время своего последнего путешествия в Судан, окончательно подор­вала его силы. Но он достиг цели своей жизни и мог спокойно умереть.

В первые годы после войны Бибер разрабатывал новые планы. Его неутомимый дух стремился преодо­леть слабость тела Весной 1924 г. заново подготовлен­ная экспедиция в Африку должна была покинуть Вену. Но случилось иное. 3 марта 1924 г., 51 года от роду, Ф. Ю. Бибер отправился в путешествие, из которого еще никто не возвращался.