Последние битвы

После долгих проволочек в Сибирь с большим запозданием прибыл воевода С. Волховский с отрядом в 300 стрельцов. Однако их ждали тяжкие испытания. В пути ратные люди истратили все свои запасы. Казаки же заготовили лишь столько продовольствия, сколько им надо было для собственного пропитания. Бедствие довершили суровые холода, к которым стрельцы не привыкли. По временам температура в окрестностях Кашлыка падала до -47°, начинали дуть ледяные северные ветры. Глубокие снега делали невозможной охоту в таежных лесах. В голодное зимнее время волки собирались большими стаями и появлялись подле человеческих жилищ.

Татарские городища очень мало напоминали русские посады с их теплыми рублеными избами. Кашлык не был городом в прямом смысле этого слова. Располагавшаяся на вершине крутого яра площадка имела небольшой диаметр. Здесь помещалась мечеть и несколько построек, служивших резиденцией для Кучума и его ближних людей. Казаки зимовали не в Кашлыке, а на Карачине острове, имевшем большую площадь и естественные укрепления. Здесь они построили срубы и отрыли теплые землянки. Помещения были тесными, и потому попытки разместить в них на постой дополнительно несколько сот человек были заранее обречены на провал.

Стрельцы не пережили сибирскую зиму. Они погибли поголовно, так и не приняв участия в войне с Кучумом. Умер и сам Волховский, назначенный первым воеводой Сибири.

После голодной зимы численность отряда Ермака катастрофически сократилась. Чтобы сберечь уцелевших людей, Ермак старался избегать столкновений с татарами. Неудивительно, что он с готовностью откликнулся на мирные предложения, поступившие из стана врага. Казакам надо было выиграть время и дождаться новых подкреплений.

Пленение Маметкула выдвинуло на авансцену главного визири Карачу, который перестал признавать власть Кучума и два года спустя посадил на сибирский трон его соперника. Карача перенес свои кочевья на Тару, где у пего произошла стычка с Казахской ордой. Карача прислал в Кашлык гонцов и просил Ермака оборонить его от недругов. Казаки созвали круг и, после клятвы гонца на коране, постановили "по приговору всего товарства" оказать помощь вчерашним врагам.

Отправка союзного отряда к татарам была сопряжена со смертельным риском. Руководить операцией мог человек, обладавший исключительной отвагой и хладнокровием. Выбор пал на атамана Ивана Кольцо. Однако казаки, не искушенные в дипломатии, допустили роковую ошибку. Они не затребовали у Карачи заложников. Их доверчивость обернулась катастрофой. Едва Кольцо явился как союзник в татарские кочевья, его предательски захватили и убили вместе с 40 казаками. Татары не сомневались более в том, что обескровленный отряд Ермака станет для них легкой добычей. С начала весны и до "пролетая" многочисленные отряды Карачи держали Кашлык в кольце, рассчитывая уморить казаков голодом. Ермак терпеливо выждал момент для нанесения удара. Под покровом ночи посланные им казаки скрытно пробрались к ставке Карачи к разгромили ее. Караче удалось избежать гибели. Но его армия в тот же день бежала прочь от Кашлыка. Ермак одержал еще одну блистательную победу над многочисленными врагами.

Стремясь не допустить новых попыток окружения Кашлыка, Ермак с наступлением лета предпринял поход в южные пределы ханства, куда отступили отряды Карачи. Поводом к походу послужили вести о том, что татары задержали на верхнем Иртыше торговый караван из Бухары. Бухарские купцы играли особую роль в экономической жизни Сибирского ханства. В их руках находилась главная торговая артерия края, соединявшая его со среднеазиатскими рынками. Бухарские караваны доставляли в Сибирь ткани, сушеные фрукты и другие товары, имевшие жизненно важное значение для местного населения.

Нормальное снабжение русских ратных людей в Сибири (при отсутствии удобных путей сообщения с Пермью) было бы облегчено, если бы удалось возродить традиционную торговлю края со Средней Азией. Чтобы выручить бухарский караван, Ермак с уцелевшей сотней отправился вверх по Иртышу навстречу купцам.

Узнав о выступлении казаков, Кучум решил устроить им западню. Он расставил по пути их следования своих людей, которые з один голос показывали, что видели бухарцев в верховьях Вагая. Хитрость вполне удалась Кучуму. Отряд Ермака повернул с Иртыша на Вагай и "в трудности" стал подниматься против течения вверх по реке. Не найдя караван, казаки повернули назад и с наступлением темноты разбили свой лагерь на берегу Иртыша неподалеку от устья Вагая.

Ермак не подозревал о том, что совсем близко от Вагая татары устроили засаду.

Конец сибирской экспедиции окутан плотной пеленой легенд. Поздние летописцы утверждали, будто Кучум, внезапно капав не спящий лагерь, истребил казаков всех до единого. Иначе изображали дело участники похода. Тобольские ветераны помнили, как, разбуженные среди ночи, они "ужаснулись" и пустились "бежать", а некоторые ("иные") остались лежать, побитые "на станах". О том же говорили татарские предания, основанные на воспоминаниях воинов Кучума. "Храбрый ваш воин Ермак, - говорили татары, - виду дружину свою от нас побиваемую", побежал к стругу и ее мог добраться до своих, "понеже бо в дали расстояния". Ермак подбежал к берегу, когда казачьи струги уже исчезли в непроглядной тьме.

Татарское предание не удовлетворило благочестивого летописца XVII в., и он заменил прямую речь на косвенную. Фраза об избиении дружины "от нас" (татар) уступила место повествованию об избиении "от поганых". Летописец "исправил" предание и ь другом более важном пункте. Он стал утверждать, будто добежать до струга Ермаку помешала тяжелая кольчуга - "понеже одеян железом". В "Истории" Ремезова кольчуга превратилась в два панциря: Ермак "бежа в струг и не може скочити, бо одеян двема царскими панцири". Рассказ о том, что Ермака увлекли на дно реки пожалованные царем панцири - еще один миф, связанный с его именем. В действительности Иван IV пожаловал Ермаку за службу золотой и сукно и приказал ему выехать в Россию, как только в Сибирь прибудет его воевода. Ни панциря, ни шубы с царского плеча прославленный атаман не получал.

Сколь бы неправдоподобными не казались рассказы очевидцев, верить приходится только им. Быстрое отступление казаков вполне объяснимо. Татары понимали, что горстка смельчаков окажется в их руках, если им удастся захватить струги. Для казаков же единственная возможность избежать поголовного истребления состояла в том, чтобы погрузиться в струги и как можно скорее отчалить от берега. Ермак бился с врагами до последней минуты, прикрывая отступление отряда.

В поздних летописях можно прочесть, будто прославленному предводителю казаков удалось пробиться к своим, но он неудачно прыгнул на край струга, который тут же перевернулся. Ермак упал в воду и утонул. Приведенный рассказ не заслуживает доверия. Его автор не имел ни малейшего представления о казачьих судах, вмещавших до 20 воинов со всем оружием и припасами. На своих стругах казаки отважно бороздили бурные моря и реки. Под тяжестью воина могла перевернуться разве что утлая ладья, ко никак не струг.

Сибирские летописи сохранили еще одно предание о Ермаке. Схватка на Вагае, согласно этому преданию, завершилась поединком. Ермаку будто бы удалось добраться до своего струга. Но сзади наседал, размахивая копьем, мурза Кучугай. Ермак яростно отбивался саблей и начал было одолевать мурзу, как вдруг у него развязался ремень шлема, и Кучугай, воспользовавшись заминкой, поразил его копьем в горло.

...В конце Ливонской войны Россия переживала тяжкое время. Военные поражения следовали одно за другим. Успех горсгки казаков, разгромивших Сибирское царство, блеснул как молнии во тьме, поразив воображение современников.

Поколение Ермака явилось на свет всего лишь через полвека после того, как русский народ сбросил власть золотоордынских ханов. Для этого поколения борьба с Ордой не была далеким прошлым. Современники Ермака, а, может быть, и он сам, видели Москву, дотла сожженную татарами. Набеги ордынских феодалов, пленение тысяч мирных русских жителей были обыденным явлением русской жизни. В борьбе с ордынцами прошла вся жизнь Ермака.

Заняв столицу Кучума, вольные казаки могли вернуться на Русь с богатой добычей. Но не такими были Ермак и его товарищи. Казачий круг постановил присоединить разгромленную Кучумову орду к России. Решение круга казаки осуществили ценой своей жизни.

Сибирский историк Семен Ремезов многие годы собирал народные "сказы" о Ермаке. Он первым попытался нарисовать портрет удалого атамана: "бе бо вельми мужествен и разумен, и человечен, и зрачен, и всякой мудрости доволен, плосколиц, черн брадою и власами кудряв, возраст средний и плоек, плечист".

Отзвук славы Ермака слышится и поныне. Среди русских народных песен одна из самых любимых - "дума" о Ермаке, сложенная поэтом-декабристом Кондратием Рылеевым.

Три года длилась первая сибирская экспедиция. Голод и лишения, суровые морозы, бои и потери - ничто не могло остановить вольных казаков, сломить их волю к победе. Три года дружина Ермака не знала поражений от многочисленных неприятелей. В последней ночной стычке поредевший отряд отступил, понеся небольшие потери. Но он лишился испытанного вождя. Вез него экспедиция продолжаться не могла.

Добравшись до Кашлыка, казаки собрали войсковой круг и решили немедленно возвращаться на родину. Ермак привел в Сибирь 540 бойцов. С атаманом Александровым в Москву отправилось 25 человек. Из прочего отряда уцелело только 90 казаков. С атаманом Матвеем Мещеряком они на стругах спустились на Обь и оттуда прошли печерским путем на Русь.

Маршрутом, проложенным экспедицией Ермака, воспользовался воевода И. Я. Мансуров, приведший в Сибирь 700 человек. Отряд был снабжен всем необходимым и прибыл в район Кашлыка почти сразу после гибели Ермака. Но знатный воевода был иным, нежели атаман вольных казаков. При виде многочисленной конной и пешей рати татар, запрудившей берег Иртыша у Чувашева мыса, он дрогнул и отменил приказ о высадке на сушу. Мансуров пытался догнать казаков, но на Оби был задержан наступившими холодами. Экспедиция основала Обский городок на реке Оби близ устья Иртыша и зазимовала там.

Прошло несколько лет, прежде чем правительственные войска окончательно закрепились в Сибири и выстроили в окрестностях Кашлыка крепость Тобольск, ставшую новой столицей края. Через тринадцать лет после гибели Ермака царские воеводы окончательно разгромили Кучума.