Глава 21. Лечение раненых

Ноа Смитвик писал, что никогда не видел ни одного индейца с врожденными физическими дефектами, но они очень гордились полученными в боях шрамами, особенно от пуль, делая вокруг них татуировки. Выбитые глаза и челюстно-лицевые травмы не были редкостью среди воинов Великих равнин. Бойцы, чьи лица были изуродованы, обычно прикрывали их от взоров соплеменников. Кроу по имени Скальповое Ожерелье скрывал изуродованный подбородок под полоской из оленьей кожи, на которую подвешивал каждый снятый им скальп до тех пор, пока на ней не осталось свободного места. Порой ранения были очень серьезными, и воин становился калекой. Особенно часто встречались травмы ног. Некоторые бойцы, став хромыми, все же могли принимать участие в племенных войнах. Другие были вынуждены навсегда забыть о военных походах и пытались найти себя в жизни племени, становясь, к примеру, стрелоделателями. Но многих калек боевой дух не оставлял. Кроу Ищущий Смерти, которому пуля сиу разбила бедренную кость так, что он с трудом передвигался, во время нападений на родной лагерь просил соплеменников привязать его к седлу боевого скакуна и много раз сражался среди них на равных, защищая лагерь от врагов.

Индейцы были весьма умелы в лечении переломов костей, растяжений связок, контузий и ран от огнестрельного оружия или стрел. Тяжелые операции по извлечению пуль и стрел проводились без наркоза и требовали от раненого огромного мужества, но индейцы переносили их стоически. В одной из битв шайен был ранен стрелой в лопатку. Наконечник вошел в кость, а древко обломилось. Несколько человек держали пациента, а еще двое прижимали голову. Его друзья попытались вытащить наконечник, но не смогли его подцепить. Им пришлось срезать часть мышц вокруг раны, но и это не помогло. Тогда они взяли очень острый нож и, вгоняя его в кость рядом с металлическим наконечником с каждой стороны и двигая им из стороны в сторону, расшатали его, после чего смогли извлечь. В течение всей операции молодой воин ни разу не вздрогнул. Способ извлечения стрел с зазубренными наконечниками из мягких тканей заключался в следующем. Расщеплялась ивовая палочка, концы которой за­круглялись так, чтобы она легко входила внутрь по стреле и закрывала зазубрины. После этого палочки крепко привязывались к древку и стрела вытаскивалась, не разрывая мышц.

Если раненый должен был после перелома костей ехать верхом или его перевозили на травуа во время бегства от врага, кости срастались неправильно и человек оставался калекой на всю жизнь. Индейцы очень негативно относились к ампутации и, по словам современников, никогда не практиковали ее. Шайены говорили, что ни один воин не согласился бы на это и ни один шаман не взял бы на себя такую ответственность. Дэниел Барнет сообщал, что команчам "неизвестно искусство ампутации, и, если начиналась гангрена, человек всегда погибал". Эдвин Дениг писал, что ассинибойны никогда не ампутировали конечно­сти. Однако черноногие помнили одного молодого пиегана, которому кроу прострелили ногу. Осмотрев рану, военный хирург из форта Бентон пришел к выводу, что ногу следует ампутировать, что и было сделано. Когда калека вернулся в родной лагерь, его друзья подарили ему лошадей и типи. С тех пор члены его общины всегда привозили ему с охоты часть добытого мяса. Четыре Танцора, индеец хидатса, рассказывал, что как-то раз его соплеменники недалеко от своего поселения наткнулись и убили вражеского воина, у которого не было одной стопы!

Результаты лечения зачастую действительно были просто удивительными. Подобных случаев было слишком много, чтобы их можно было бездумно игнорировать. Зимой 1876 года одному воину шайенов пуля вошла в голень и, выйдя между коленом и бедром, разбила коленную чашечку и раздробила кости выше и ниже колена. Человека отправили в госпиталь Кэмп-Робинсона, где военный хирург сказал, что для спасения его жизни ногу надо ампутировать. Индеец отказался, и его увезли. После этого им занялся шайенский лекарь. Нога зажила, и индеец смог даже ходить, хотя, конечно же, она больше не сгибалась в колене. О двух других случаях поведал майор Норт, в течение нескольких лет командовавший ротой скаутов пауни и прекрасно знавший индейцев. В июле 1867 года лошадь одного из скаутов упала на скаку, всадник сильно ударился о землю, получив открытый перелом бедра. Его отправили в военный госпиталь, где лечили в течение нескольких недель. Вправить кости не удалось, бедро распухло до невероятных размеров и сильно воспалилось. Хирурги признали пациента безнадежным, и тот попросил Норта посадить его на поезд и отправить в резервацию пауни умирать. Но в декабре, к огромному удивлению присутствовавших, он вернулся и вновь записался на службу. Рана зажила, только нога стала немного короче. Второй случай произошел в июне 1869 года во время экспедиции генерала Карра, когда пуля раздробила руку другого пауни. Хирург, обработавший рану, за­явил, что сделать ничего невозможно и руку следует ампутировать, но индеец не согласился. В полевых условиях военной кампании он не мог получить должного лечения и вскоре стал на глазах слабеть, а в ране завелись личинки. В армейском фургоне его отправили в форт Макферсон, а оттуда по железной дороге в резервацию... умирать. Но к ноябрю он поправился, и только три пальца на его руке больше не действовали. Обоих раненых, которых армейские хирурги признали безнадежными, вылечили шаманы пауни. Норту удалось самому наблюдать некоторые невероятные шаманские ритуалы, которые он не мог объяснить, но был абсолютно уверен, что они не имели ничего общего с фокусами или обманом зрителей.

Обычно воины пользовались услугами шаманов, специализировавшихся на лечении ран. Ими были люди, получившие соответствующие видения, или какой-либо шаман церемониально передавал им свои знания вместе с соответствующими амулетами и песнями. Как сказал индеец из племени ото, "индейский доктор мало отличается от белого доктора. Он платит, чтобы получить знания, за которые позднее будут платить ему. Если он плохой доктор и не может лечить, никто не обратится к нему". Техники лечения и специализация варьировались в зависимости от природы видения, через которые шаманами были получены знания. Обычно шаманы использовали комбинацию из трех основных способов лечения:

1. Наиболее важными считались молитвы к духам-покровителям шамана, в которых он призывал сверхъестественные силы изгнать зло, вызывающее болезнь. Для этого у каждого шамана существовали определенные методы раскрашивания себя и пострадавшего. Во время ритуального лечения использовались песнопения, барабан, трещотка, курительная трубка и амулеты из священной связки, а также свисток, звук которого отгонял злых духов. Неотъемлемой частью процедуры было окуривание дымом так называемой душистой травы -- полынью.

2. Кроме молитв шаманы обладали знаниями лекарственных трав, кореньев и средств животного происхождения. Если у раненого начиналась рвота, шаманы черноногих давали отвар из ягод можжевельника, а толченная в порошок сердцевина поганки могла остановить кровотечение из раны. Понки в качестве кровоостанавливающего средства применяли дождевик. Анемоном промывали раны и принимали внутрь. Черноногие к долго не заживающей ране прикладывали бобриную желчь. Ассинибойны использовали для остановки крови паутину, сушеную мякоть древесной губки или свежую внутреннюю часть древесной коры. Сегодня уже невозможно выяснить состав многих лекарственных средств, использовавшихся индейцами, известны лишь определенные компоненты. Так, шайенские моинуенуитаны, или лошадиные лекари, для лечения раненных в битве прикладывали к ране щепотку лекарственного средства, смешанного с бизоньим жиром. Песни, исполняемые при этом, были теми же, что и при лечении лошадей.

3. Использовалось психологическое воздействие на пациента при помощи всевозможных фокусов. Шаман "высасывал" из тела различные предметы -- иглы, кусочки шерсти, костей и т.п., объясняя, что именно они причиняли несчастному боль. Известен случай, когда один из них "изъял" из тела пострадавшего живую белую мышь -- первого такого зверька, увиденного дикими индейцами. Неизвестно, где шаман раздобыл это удивительное существо, но его "колдовские возможности", несомненно, помогали пациенту убедиться в силе лекарских способностей шамана. Дениг оставил любопытное сообщение: "Мы должны отметить, с риском столкнуться с недоверием, что в двух разных случаях и при наличии свидетелей мы обследовали абсолютно обнаженного шамана-лекаря -- его рот, руки и все тело в поисках спрятанных червей, змей и т.п. Эти осмотры проводились без предварительного уведомления шамана-лекаря, которого индейцы никогда прежде так не осматривали, а потому он не был готов к тому, но все же одобрительно согласился, после чего продолжил свои процедуры, и в нашем присутствии, не оставляя при этом видимых следов на теле пациента, высасывал (из тела пациента. -- Авт.) и выплевывал огромных червей, сгустки крови, пучки волос, кожу и прочие вещи, слишком крупные для того, чтобы их можно было легко спрятать. Трюк был проделан прекрасно и так и остался непонятным для нас". Кроме того, анализ шаманских методов показывает, что, помимо всевозможных фокусов, многие шаманы обладали сильными гипнотическими способностями.

Способности и возможности индейских шаманов подтверждали многие белые современники. Упомянутый выше майор Норт говорил Вильяму Кларку, что в случае ранения предпочел бы лечиться у хорошего шамана пауни, чем у обычного американского хирурга. Фрэнк Линдермэн писал, что слышал от стариков много историй о том, как индейские шаманы при помощи камланий ставили на ноги безнадежно раненных. По его словам, ответы на вопрос: "Почему такое лечение не практикуется сегодня?" -- были всегда одинаковы. Много Подвигов так объяснил: "Такие деяния совершались раньше хорошими людьми, которые были мудрыми. Сегодня никто не понимает того, что было известно нашим Мудрейшим до того, как белый человек пришел, чтобы изменить мир. Наши дети ничему не учатся от нас и, подражая белой молодежи, не имеют религии".

Новый год (Юлия Комольцева) купить книгу на сайте "Читай-город"