ТРАНСФОРМАЦИЯ КУЛЬТОВ БОГОВ ЕГИПЕТСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ

Заканчивая конкретное исследование культов богов египетского происхождения в Куше, необходимо выделить ряд общих черт, характеризующих проникновение и трансформацию их в Куше, а также отметить специфические черты этого процесса. Решающим моментом для оценки степени влияния египетских религиозных идей и конкретных культов богов являются исторические условия их распространения, обусловленность этого процесса политической экспансией Египта в Куш и вытекающими из этого этническими явлениями - переселением египтян.

Рассматриваемый процесс проникновения, становления и развития культов египетских божеств в Куше включал два этапа. Первый - доходит до эпохи XXV династии, когда результат длительного воздействия Египта на Куш, в том числе и в идеологическом плане, сказался на самом Египте, завоеванном правителями Куша под тем же знаменем религиозной борьбы по повелению Амона и других ведущих египетских богов, под которым в свое время египтяне пришли в Куш. Второй этап - время самостоятельного существования Мероитского царства, когда культ богов египетского происхождения продолжал свое развитие в пантеоне Куша. Почитание некоторых из них было связано с египетскими колонистами, ряд божеств вообще исчез из памятников Куша, другие же приобрели локальные ипостаси. Таким образом, египетские божества в той или иной мере сохранили свое значение в кушитском пантеоне, отчего религия Куша до конца своего существования обнаруживает значительное сходство с египетской религией.

Культы египетских богов попадают в Куш еще в эпоху Древнего царства. Это культы Хора и Исиды, богов-покровителей района Бухена, а также

Хатхор, владычицы Имаау. Видимо, уже в это время начинается процесс сложения локальных ипостасей, что знаменует собой начало трансформа

ции египетских богов в Куше, а возможно и поглощение ими местных культов.

Эпоха Среднего царства характеризуется началом систематического проникновения и трансформации культов египетских богов в Куше. В это время там появляются культы Амона, Мут, Птаха, Монту, Нейт, Хнума, Сатис и Анукис.

В эпоху XVIII и ХIХ династий существует уже значительное число локальных ипостасей египетских богов, считавшихся покровителями отдельных религиозных центров, являвшихся опорой египетского владычества в Куше. В это время широко распространяются и внедряются основные элементы египетского религиозного учения, мифологии, насаждаются культы египетских богов в Куше в том виде, в котором они почитались в Египте. В Куше многие египетские божества почитались как боги отдельных поселений Куша и, сохраняя в основном свои египетские черты, воспринимались как божества именно той местности, где они трансформировались, а не как боги Египта. В этом был залог наиболее прочного их внедрения в сознание населения и следовательно возможности для египтян влиять на местное население в идеологическом плане.

Таким образом, сосуществование и взаимосвязь чисто египетских культов и культов египетских богов в их локальных ипостасях, сложившихся в храмах Куша, сплетение египетских и местных черт в образах богов характеризуют религию Куша периода Нового царства.

Время самостоятельного развития Мероитского царства в отношении божеств египетского происхождения характеризуется дальнейшим развитием и укреплением локальных ипостасей египетских богов в Куше, которые с течением времени, а главное под влиянием иной политической ситуации (имеется в виду, с одной стороны, отход от Египта, с другой - сохранение политических претензий на господство в нем) все больше приобретают местный колорит (как, например, Амон Напатский, Исида этого периода, Бастет Тарет и др.) и воспринимаются как божества Куша.

Период самостоятельного существования Мероитского царства включал тот важный этап, когда Египет был завоеван иноземцами и их попытки проникнуть в Куш с целью эксплуатации его природных богатств привели к столкновению Куша с греко-римским Египтом. Объектом спора стали районы Северной Нубии приблизительно до 2-го порога, переходившие из рук в руки. Именно по этой причине Северная Нубия в греко-римское время стала районом взаимодействия различных культурных влияний, в данном случае не только египетских и местных, как это наблюдалось, например, во времена египетского владычества, но и греческих и римских. Период господства иноземцев в этих районах характеризуется возвышением культов исконно египетских в своей основе, но испытавших значительное влияние греко-римской культуры и потому представляющих собой синкретические образы, характерные вообще для культуры эпохи эллинизма. Господствующей в это время становится идеология храмов о-ва Филе, где долгое время проходила граница между Птолемеевским Египтом и Кушем. Удивительное сходство обнаруживают религиозные формулы, относящиеся к богам о-ва Филе, с надписями глубинных районов Куша, что свидетельствует о довольно тесных контактах Куша с греко-римским миром, отразившихся в религиозной сфере. Форпостом этого влияния и районом, где формировалось новое учение, оказалась области Северной Нубии к югу от Филе. Именно религиозная система, сложившаяся в храмах на Этом острове, стала господствующей во всей религиозной системе храмов Северной Нубии данного периода. Стремление кушитов овладеть этими районами, которым они некоторое время не уделяли достаточного внимания (памятники царей Мероитского царства от Аспелты до Настасена не найдены севернее 3-го порога), приведи к усиленному проникновению кушитов на север (эпоха Аркамани, Адикаламани, Текридамани и др.). Цель этого проникновения - экспансия в Египет, об обладании которым цари Куша не переставали мечтать, называя себя по-прежнему царями Верхнего и Нижнего Египта. Продвижение их на север ведет к возрождению в Северной Нубии локальных культов, что соответствовало историческим традициям, сложившимся здесь в предшествующие времена, и характеру развития культов египетских божеств в Куше в целом. Вместе с тем возрастает роль египетских божеств, не претерпевших локальных изменений, как покровителей кушитских царей на завоевание Египта. Словом, ход развития религии в этот период внешне подобен процессу, характерному для более раннего времени, с тем лишь отличием, что в этом процессе взаимосвязаны египетская религия, сама испытывающая влияние Греции и Рима, и религия кушитская, прошедшая к этому времени в своем развитии длительный этап, религия, в которой сплелись и местные культы и ипостаси египетских богов, принявших локальную форму и новые черты под влиянием местных условий. Таким образом, религия Северной Нубии греко-римского времени складывалась под влиянием многочисленных факторов, а сам район, в том числе и по своему Географическому положению, приобрел важнейшее значение как в политическом, так и в религиозном плане, о чем свидетельствуют многочисленные паломничества к Исиде о-ва Филе, совершаемые представителями различных народов как севера, так и юга независимо от того, в чьих руках находился политически этот район.

Таков исторический ход трансформации культов египетских богов в Куше, обусловленный целым рядом политических факторов. Как конкретно видоизменялся характер этих культов? Абстрагируясь от временного принципа, общее направление и периодизация которого были показаны выше и в общей форме, и на конкретных примерах, следует остановиться на путях проникновения египетской религии в Куш и ее трансформации. Прежде всего следует отметить прямое заимствование и образование локальных ипостасей богов - процессы, которые были тесно взаимосвязаны, отчего рассмотрение их по отдельности выглядит несколько искусственным, но для оценки характера влияния и изменения египетской религии в Куше это необходимо.

Под прямым заимствованием подразумевается прежде всего распространение в Куше культов египетских богов в том виде, в котором они почитались в Египте. В определенной мере это относится ко всем богам египетского происхождения, так как прежде всего они попадали в Куш именно в таком облике, а уж затем претерпевали локальные изменения. Вместе с тем степень этих изменений в отношении отдельных египетских богов была различна. Кроме того, целый ряд египетских божеств так и не подвергся этим изменениям и всегда почитался в Куше в чисто египетском облике и с эпитетами, характерными для них в Египте. Это относится, например, к Атуму, Хонсу и другим богам. Следует отметить не только заимствование культов отдельных египетских божеств, но влияние различных элементов египетского религиозного учения, господствующих религиозных систем, отдельных мифологических сюжетов. В Куше было распространено гелиопольское учение с характерными для него божественными парами, гермопольское и мемфисское. Вместе с тем укрепление позиций в Куше при фараонах XVIII династии привело к распространению и даже насаждению в Куше фиванской религиозной системы, к резкому возвеличению фиванской триады - Амон, Мут, Хонсу, а также основных ее положений о роли Амона в избрании царя, о предопределении характера власти, доктрины о всемогуществе Амона, возвеличивающей его над остальными богами.

Распространение в Куше различных сюжетов, связанных с Исидой и Хором (статуэтки Исиды, кормящей Хора; изображение Хора на крокодилах и т.д.), свидетельствует о проникновении и восприятии в Куше одного из наиболее распространенных египетских мифов о борьбе Хора и Сета, чудесном рождении Хора и т.д., что было связано и с представлениями о фараоне как живом воплощении Хора. Эти представления в полной мере нашли свое отражение в Куше, цари которого, насколько известно по дошедшим до нас памятникам, всегда сохраняли полную титулатуру египетского фараона и, в том числе имена Хора.

Большинство культов египетских богов, трансформируясь в Куше, претерпели определенные изменения, приспособившись к местным условиям. Несмотря на длительное воздействие Египта, для экономики и общественного строя Куша были характерны свои, специфические особенности, выражавшиеся, в частности, в большой замкнутости отдельных этнических и хозяйственных общностей в силу естественных географических условий. По всей вероятности, именно этими обстоятельствами объясняется обилие локальных ипостасей богов в Куше. Сама по себе идея связи бога в Куше с храмом, в котором он почитался, не уникальна. И в Египте, и в других странах Древнего Востока боги также считались владыками определенных храмов. Но в данном случае важно, что владыками храмов Куша становились иноземные (египетские) боги, и это, в свою очередь, было одним из условий их последующей трансформации в местных богов Куша. Кроме того, что этот процесс был обусловлен природными особенностями страны, следует отметить тот важнейший факт, что наиболее распространенные локальные формы божеств, в частности имеются в виду ипостаси Хора, возникали как покровители определенных административных районов, центры которых являлись форпостом египетской власти в Куше.

Несмотря на это, неверным было бы сводить уровень сложившейся религии только к наличию локальных ипостасей. В Куше несмотря на обилие локальных ипостасей, государственным богом был Амон Напатский. Между ним и другими важнейшими ипостасями Амона (Гемпатона и Пнубса) существовала определенная иерархия, остальные формы Амона имели узколокальное значение. Среди многочисленных ипостасей Хора ведущая роль отводилась Хору Бухена, что было связано со значением поселения и храма Бухен в системе администрации Северной Нубии. Таким образом, наличие локальных ипостасей, обусловленное социально-экономическими факторами, не остановило стадиального хода развития религиозной идеологии, которая, находясь на службе государственных интересов, приобрела необходимые нужному уровню формы, превратив одного из локальных богов в общегосударственного и сложив при этом определенную систему взаимоотношений внутри.

Трансформация культов египетских богов в Куше не ограничивалась только соединением их египетских локальных эпитетов с местными или просто объявлением египетских богов богами отдельных поселений Куша, приспособлением египетских религиозных сюжетов к местным условиям, как, например, известной легенды о глазе Хора в отношении Хора Бухена. Попав в Куш, египетские боги приобретали местные черты, не свойственные им в силу тех или иных причин в Египте. Таково, например, сопоставление Амона со львом в Гемпатоне эпохи XVIII династии, которое К. де Вит, крупнейший знаток культа львиного бога в Египте, назвал уникальным явлением (58, с. 216). Культ государственного бога Амона, оказывается теснейшим образом связан с царем, что отражается в тронных именах властелинов Куша, где имя Амона становится необходимым дополнением для правящего избранника, причем этот элемент сосуществует с общей египетской концепцией пятичленной титулатуры и характерных для нее богов. Меняется характер египетской богини Исиды в связи с возрастающей ролью царицы-матери в Куше, культ ее приобретает ведущее значение. В определенное время она становится богиней войны.

И, наконец, еще один любопытный факт. Выполнение локальными ипостасями египетских богов в Куше важнейших функций признавалось египетскими фараонами. Так, Хор Бухена и Хор Баки представлены коронующими Тутмоса III. К Хору Бухена Тутмос III обращается с молитвой об успехе в его военных мероприятиях не только в Куше, но и за его пределами. Этот факт свидетельствует о тесной взаимосвязи складывающейся религии Куша с ее египетским прототипом и наличии функционального сходства локальных богов Куша, воспринятых местным населением, с их египетскими сородичами.

В целом же, как отмечалось, для эпохи египетского владычества в Куше становится характерным сочетание поклонения местным богам, образованным путем трансформации египетских богов на местной почве, с почитанием их в чисто египетском облике. В дальнейшем происходит все более прочное вживание этих образов в складывающуюся религию нового государства, где они занимают соответствующее место уже как божества Куша.

Длительный период господства египтян и идеологического воздействия их системы сказались, и на представлениях кушитов о божестве. Судить об этом, правда можно лишь по дошедшим до нас изображениям в храмах: мы ничего не знаем и не узнаем о том, каков был характер неофициальной религии Куша и была ли она вообще. Вместе с тем именно религиозная идеология главных храмов определила в конечном счете степень развития религиозного сознания. Бог предстал перед жителями Куша в том облике, в котором принесли его египтяне, в той канонической форме изображения, которая сложилась к тому времени в Египте с характерными для него атрибутами - знаками жизни, приставным хвостом, зооморфными и антроморфными чертами. Вместе с образом египетского бога В Куше распространились ритуалы, с ним связанные. Это прежде всего египетский каждодневный ритуал служения богу, связанный с кормлением, воскурением, возлиянием и очищением статуи бога, ритуальный бег с особыми символами, исполняемый фараоном перед изображением божества, ритуалы воздвижения храма и передачи его владельцу, т.е. богу этого храма. Тем не менее на эти традиционные образы накладывались местные черты. Проявляется это в характерном головном уборе Амона Гемпатона, не имеющем аналогии в Египте, различии шейных украшений ипостасей Хора Северной Нубии и, наконец, изменения с течением времени пропорций канона изображения египетских богов в Куше. Об этом свидетельствуют негроидные черты в изображении Осириса и Хапи. Кроме того, отдельные изменения были отмечены путем точных обмеров и вычисления пропорций отдельных изображений египетских богов храма Мусавварат-эс-Суфра, в облике которых также отмечается негроидность (17, с. 151-157, 161-162). На счет местных особенностей следует отнести и ритуальные шествия статуй богов, в частности Амона, вокруг храмов, описанные в текстах стел царей Куша по их прибытии в Гемпатон и у Диодора, происходившие при стечении всего народа, которому затем объявлялась воля бога. Этот ритуал, безусловно, отражает особенности государственного строя Куша с пережиточно сохранившимися формами участия населения в избрании и решениях царя.

Проводниками египетского влияния на местное население служили храмы, основанные египтянами на завоеванной ими территории Куша. Многие из них находились в административных центрах областей, на которые была поделена завоеванная территория (например, Бухен, Аниба), некоторые, например, Бейт-эль-Вали, располагались в местности, где не обнаружено жилых построек и потому назначение его и причины строительства иные. Отдельные храмы, не связанные своим происхождением с центрами власти египтян в Куше, сооружались как проводники египетского идеологического воздействия, например Амада - наиболее египтизированный храм среди других сооружений египтян в Куше, в значительной степени это относится и к другим храмам, в особенности времени Рамсеса II - Вади-эс-Себуа, Дерр. Вместе с тем в египетских храмах времени Нового царства и в последующих сооружениях Мероитских царей в южных и северных областях Куша довольно четко можно проследить особенность, характерную для почитания египетских богов в Куше, - это соединение их в большинстве случаев с богиней Сатис. Иногда в качестве супруги главных богов выступают Хатхор Ибшек или Анукис. Так, в храмах времени XVIII династии в Куше можно наблюдать следующую картину:

Эллесиа - Хор Миама + Сатис

Хор Бухена + Хатхор Ибшек

Каср-Ибрим - Хор Миама + Хатхор Ибшек

Хор Миама + Сатис

Амон + Сатис

Амада - Амон + Сатис

Бухен - Амон + Анукис

Хор Бухена + Сатис или Анукис

Фарас - Хор Бухена + Хатхор Ибшек

(XVIII-XIX дин.)

Гемпатон - Амон + Анукнс

Период Рамессидов, как уже отмечалось, характерен преобладанием египетского религиозного учения, в частности, это отчетливо видно на примере храма Дерр, где вопреки сложившейся при, XVIII династии тенденции сопоставления Амона и Сатис почитались члены Фиванской триады Амон и Мут. Подобную же ситуацию можно наблюдать и в более поздний период. Так, в Мусавварат-эс-Суфра почитались Амон и Сатис, а в храме Мероэ - Амон и Мут.

Наблюдая эту своеобразную картину религиозной географии и отмечая длительное сосуществование египетской религии в "чистом виде" с видоизменившимися на местной почве образами, неизбежно приходится пытаться ответить на вопрос: почему египетская религия не исчезает с утратой связей Куша с Египтом и почему в период самостоятельного существования Мероитского царства сохраняется значение египетских культов в общей религиозной системе? Отдавая должное в этом вопросе силе традиции и результатам длительного идеологического влияния египтян на систему религиозных взглядов в Куше, следует отвести важное место этническим проблемам, а именно вопросу о том, кто являлся носителем этих верований.

Результаты исследования культов богов египетского происхождения, почитавшихся в Куше, показывают, что наряду с фиванским религиозным учением, являющимся общегосударственным в Египте, гелиопольской, гермопольской или мемфисской системами, наиболее широко распространенными по всему Египту, в Куш проникли религиозные представления, характерные для отдельных областей и даже поселений Египта, имевших узколокальный характер. Причину их проникновения в Куш в ряде случаев можно объяснить тем, что выходцы из этих областей Египта по тем или иным причинам переселились в Куш. Эти моменты уже отмечались в литературе в отношении культа Бастет, введенного в Куше царским сыном Хори, и культа Собека Шумену (но не Шедет), принесенного египетскими переселенцами. Данные примеры можно значительно увеличить. Так, появление в Куше Исиды Коптосской, матери Мина, Сета Омбоса, Бастет, Амона-Pa Хефау, Упуаута, бога Асиута, Сопду, бога Сафт-эль-Хене, Банебджеду из Мендеса, Мехит Тиниса, Шепси Гермополя, Менхет Эсны объясняется тем, что культы их были принесены в Куш выходцами из этих районов Египта. Эти переселенцы могли быть людьми, занимавшими административные должности в Куше и переселившимися туда вместе со своими семьями, потомки которых навсегда остались жить в Куше, но могли быть и просто беженцами из Египта, которые по тем или иным причинам оставили эту страну. И в том и в другом случае рассматриваемые нами этнические процессы оказываются обусловленными социально. Свидетельством того, что Куш в течение ряда столетий являлся убежищем для различного рода беглецов из Египта, служит название поселения Гемпатон - "местонахождение Атона". Заслуживает внимания и тот факт, что в XX в. в Южной Эфиопии был записан текст гимна Атону (4, с. 61-63), который мог быть принесен туда выходцами из Куша, сохранившими, вероятнее всего, в Гемпатоне неофициальное поклонение этому запрещенному в Египте богу. Известная история сембритов, недовольных своим положением при египетском царе и ушедших в Куш, - еще один яркий пример того, что именно Куш считался местом убежища для различных людей из Египта. Появление в Куше культов богов азиатского происхождения также объясняется, на наш взгляд, составом переселенцев.

Длительное влияние египетской религии и насаждение египтянами основ своего религиозного учения оказало значительное воздействие на идеологическое обоснование процесса становления государства в Куше после утраты египтянами власти над этой страной. При этом воспринятые в Куше основные моменты египетских религиозных представлений получали в ряде случаев более законченное или дальнейшее развитие в соответствии с местными особенностями Куша и потребностями складывающегося государства. Идея об Амоне, культ которого носил в Египте общегосударственный характер, получает свое окончательное оформление в образе Амона Напатского - государственного бога Куша, вокруг которого концентрировались все основные идеи, связанные с характером царской власти, и значение которого сохранялось во все периоды существования Мероитского царства как бога, избирающего царя и предопределяющего его власть. Идея теогамии, пришедшая в Куш также из Египта, получает здесь значительно большее распространение в связи с особенностями выбора царя из числа имеющихся претендентов на престол и становится необходимой и обязательной принадлежностью биографии избранного властелина. По тем же причинам значительно возрастает роль оракула Амона и различного рода пророчеств, связанных с избранием царя (сон, видения, обращение к мудрецам-толкователям). В связи с различными ограничениями власти царя в Куше в силу особенностей государственного устройства значительно возрастет роль бога (в частности Амона, соответственно и его жречества), избирающего царя и дающего власть царю. Эти обстоятельства заставляли возвеличивать именно данный культ бога, так как решающее слово при преодолении многочисленных ограничений оставалось за ним. Отсюда и почитание Амона Напатского именно как государственного бога Куша.

Иная особенность государственного строя Куша, а именно положение царицы-матери, обусловливало и особое положение Исиды и ее роль как покровительницы царской власти. С течением времени значение ее возрастает настолько, что культ Исиды становится ведущим и является объектом паломничества для мероитов.

Таким образом, первоначально политические цели - достижение господства Египта в Куше - в идеологической сфере проявлялись в соединении местных и египетских черт в религии, сосуществовании египетских и локальных форм культа богов египетского происхождения, придании египетским богам функций владык Куша как следствие завоевательной политики Египта. Образование локальных ипостасей богов по замыслу египтян должно было служить форпостом египетского влияния в административных центрах, созданных египтянами в Куше. Однако само по себе дробление на местные ипостаси отвечало религиозным потребностям местного населения и вскоре культы египетских богов, попавшие в Куш, были восприняты как местные, а образование локальных ипостасей стало основной чертой религиозных верований Куша и местной традицией. Именно это восприятие египетских богов в несколько измененном сообразно местным особенностям виде и просто без изменения стало в дальнейшем одним из факторов, обусловивших успех политики Куша в Египте при XXV династии и впоследствии, при Аркамани и других правителях Куша. Результаты идеологического влияния египтян оказали обратное воздействие. Процессы, связанные со взаимодействием культур, происходившие в Куше, в результате которых на основе египетской была создана религия, служившая целям нового государства, были следствием политических целей, преследуемых экспансией Египта на юг, но органически стали с течением времени местной традицией.