Начало бабидского движения

Особенно остро проявлялось народное недовольство в городах. Именно здесь в первую очередь сказывались пагубные для Ирана результаты проникновения иностранного торгового капитала, разорявшего тысячи ремесленников, кустарей, мелких и средних торговцев, которые и явились главной движущей силой во вспыхнувших стихийных выступлениях протеста. Активную роль в этих выступлениях играло мусульманское низшее духовенство. В противоположность высшему духовенству - муджтехидам и улемам низшее духовенство мало отличалось по условиям своей жизни от народных масс. Многие его представители, в том числе сеиды (лица, претендовавшие на то, что они являются «потомками Мухаммеда»), добывали себе средства к существованию земледелием, ремеслом, мелкой торговлей. Поэтому низшее духовенство также было охвачено волной народного недовольства. Оно и выступило в качестве идеолога развернувшегося народного движения, придав ему религиозную окраску. Вместе с тем, поскольку движение было направлено против господствующего общественного строя, постольку религиозная идеология движения оказалась направленной также и против официальной религии - шиизма.

В 1844 г. в г. Ширазе 23-летний сеид по имени Али-Мохаммед объявил себя «бабом», т. е. посредником между народом и грядущим мессией - «имамом махди» (арабское слово «баб» означает «дверь», в данном случае посредник). Сама по себе мессианская идея не была новой. Предстоящий приход «махди» признавала также и официальная шиитская религия, и различные мусульманские секты - исмаилитов, шейхатов и др.

Но пропаганда Баба отличалась тем, что он предвещал приход мессии не в отдаленном будущем, не в день «страшного суда», а в самое ближайшее время и притом не вообще на землю, а именно в Иран. Согласно шиитским верованиям имам махди должен явиться людям в момент, когда земля будет переполнена несчастиями и бедами. Баб заявил: такой момент настал; гнет и притеснения со стороны властей и улемов переполнили чашу терпения народа; поэтому нужно считать, что уже наступило время пришествия махди. С приходом махди, учил Баб, в Иране наступит царство справедливости, в котором исчезнет всякое насилие, и все люди, мужчины и женщины, будут равны и станут жить в довольстве и счастье. До прихода махди он, Баб, призван открыть народу истину и подготовить людей к предстоящему переустройству всей жизни на новых началах.

Пропаганда Баба носила таким образом не столько религиозный, сколько социально-политический характер. В короткий срок число последователей Баба - бабидов - стремительно возросло. «Люди толпами собирались на поклонение Бабу, - писал один из его учеников,- задавали ему различные вопросы и многие уверовали в него».

Власти пытались задушить бабидское движение. В 1847 г. Али-Мохаммед был арестован и заключен в крепость в городе Маку. Но гонения привлекли к бабидам еще большее сочувствие масс. Сидя в макинской крепости, Баб поддерживал при помощи преданных ему людей связь со своими сторонниками. Здесь он завершил свое основное произведение «Беян» («Откровение»), ставшее руководящей книгой бабидов, как бы новым кораном. Тогда же Баб объявил, что он и есть ожидаемый имам махди.

Социальные требования в учении Баба отличались умеренностью; ближайшей целью его пропаганды было моральное воздействие на иранских правителей, которых он наивно надеялся обратить в новую веру. Баб происходил из купеческой семьи, сам некоторое время занимался торговлей, и в его проповедях нашли заметное отражение интересы купцов. Так, например, он отводил торговле почетное место среди всех профессий и обещал, что в новом обществе, которое построят бабиды, будет осуществлена полная свобода торговли. Отвергая право властей насильственно взыскивать налоги, он в то же время признавал обязанность уплаты долгов и законность взимания процентов в случае продажи товаров в кредит.

В дальнейшем последователи Баба, теснее, чем он, связанные с народными массами, выдвинули более радикальную программу. Мулла Мохаммед-Али из Барфоруша, возглавивший бабидское движение в Мазандеране, смело призывал к неповиновению властям и к захвату имущества у богатых. Коран и шариат, заявлял он, утратили свою силу. Люди теперь свободны от выполнения всяких повинностей по отношению к своим господам, в том числе и от уплаты налогов. В наступающем Царстве справедливости, утверждал Мохаммед-Али, «все люди, бывшие до сих пор высокими и важными, станут низкими, а люди низкие - высокими». На земле не должно быть частной собственности: тот, кто владеет каким-либо предметом как частный собственник, лишает других людей возможности пользоваться этим предметом. В царстве махди все будет по-иному: «Люди пойдут по базарам и, читая молитвы, будут брать из лавок все, что хотят».

Рыночная площадь в Тегеране. Рисунок Жюля Лорана.

Взгляды эти были утопичны, но они отражали чаяния обездоленных масс иранского народа. В Хорасане с пламенной проповедью таких взглядов выступал мулла Хосейн из деревни Бушруйе. В Казвине огромной популярностью пользовалась проповедница по имени Заррин Тадж, получившая прозвище Куррат-уль-айн (Прохлада очей). Молодая женщина редкой красоты и большого поэтического дарования, она покинула свой дом и семью, чтобы бороться за осуществление идеалов бабизма.

Летом 1848 г. большая группа бабидов, возглавляемая Мохаммедом-Али и Куррат-уль-айн, собралась в селе Бедашт (на границе между Мазандераном и Хорасаном). В течение нескольких дней при участии многочисленных приверженцев, прибывших из соседних городов и деревень, бабиды обсуждали принципы нового учения. На бедаштских собраниях и была сформулирована демократическая программа бабидов, положенная в основу их дальнейшей деятельности.

Это был новый этап в развитии бабидского движения. Заботы Баба об интересах Торговцев как бы отходили на второй план. Наибольшее внимание бабидами уделялось теперь требованиям широких народных масс. Попытки Баба повлиять на правящие круги были отброшены. В бедаштских выступлениях горячо прозвучал призыв к открытой борьбе против господствующего строя.

Иранские власти направили в Бедашт вооруженный отряд и разогнали бабидов;. некоторые из них были схвачены {в том числе и Куррат-уль-айн). Мохаммед-Али ушел в город Барфоруш, где к нему примкнул с большой группой бабидов мулла Хосейн, бежавший от преследований из Мешхеда. Барфоруш сделался главным центром бабидского движения.