ДОПРОСЫ ПОДСУДИМЫХ

ДОПРОС ПОДСУДИМОГО ГЕРИНГА

[Из стенограммы заседания Международного Военного Трибунала от 18 марта 1946 г.]

Джексон ( Роберт X. Джексон - Главный обвинитель от США на Нюрнбергском процессе. - Составители.): Возможно, вы осознаёте то, что вы единственный оставшийся в живых человек, который может полностью рассказать нам о действительных целях нацистской партии и о работе руководства внутри партии?

Геринг: Да, я это ясно сознаю.

Джексон: Вы с самого начала вместе с теми, которые сотрудничали с вами, намеревались свергнуть и затем действительно свергли Веймарскую республику?

Геринг: Что касается лично меня, то это было моим твердым решением.

Джексон: А придя к власти, вы немедленно уничтожили парламентарное правительство в Германии?

Геринг: Оно больше не было нам нужно.

Джексон: После того как вы пришли к власти, вы, для того чтобы удержать власть, запретили все оппозиционные партии?

Геринг: Мы считали необходимым не допускать в дальнейшем существования оппозиций.

Джексон: Вы также проповедовали теорию о том, что вам следует уничтожать всех лиц, оппозиционно настроенных по отношению к нацистской партии, чтобы они не могли создать оппозиционной партии?

Геринг: Поскольку оппозиция в какой-либо форме серьезно препятствовала нашей работе, само собой разумеется, оппозиционность этих лиц не могла быть терпима.

Джексон: Вы сказали нам о том, как вы и другие сотрудничали для того, чтобы сосредоточить всю власть в германском государстве в руках фюрера, не так ли?

Геринг: Я говорил только о своей работе в этом направлении.

Джексон: Имеется ли здесь на скамье подсудимых кто-нибудь, кто бы не сотрудничал с вами для достижения этой цели, по мере возможности?

Геринг: Ясно, что никто из сидящих здесь подсудимых вначале не мог быть в оппозиции к фюреру. Но я хотел бы сказать,что всегда нужно различать определенные периоды. Те вопросы, которые мне ставят, имеют весьма общий характер и касаются целого периода, который охватывает 24—25 лет.

...Джексон: Я хочу обратить внимание на плоды этой системы. Насколько я вас понял, в 1940 году вы были информированы о том, что германская армия готовится напасть на Советскую Россию?

Геринг: Да, я говорил об этом.

Джексон: Вы считали, что в таком нападении не только нет необходимости, но что оно будет неразумным с точки зрения Германии?

Геринг: В тот момент я считал необходимым отложить его с тем, чтобы выполнить задачи более важные, с моей точки зрения.

Джексон: Насколько известно, германский народ был втянут в войну против Советского Союза. Вы были за этот шаг?

Геринг: Германский народ узнал об объявлении войны с Россией только тогда, когда война началась. Германский народ не имеет ничего общего со всем этим делом. Его не спрашивали ни о чем. Он только узнал о фактическом положении вещей и о той необходимости, которая привела к этому.

Джексон: Когда вы поняли, что война, с точки зрения той цели, которую вы преследовали, была проиграна?

Геринг: На это чрезвычайно трудно ответить. Во всяком случае, по моему убеждению, относительно поздно, то есть я имею в виду, что убеждение, что война проиграна, создалось у меня значительно позже. До этого я все еще думал и надеялся, что война кончится вничью.

Джексон: Далее, описывая приход партии к власти, вы опустили некоторые вещи, в частности пожар рейхстага 27 февраля 1933 г. После этого пожара — не так ли? — была большая чистка, во время которой многие были арестованы и многие — убиты.

Геринг: Мне не известно ни одного случая, чтобы хоть один человек был убит из-за пожара здания рейхстага, кроме осужденного имперским судом действительного поджигателя ван дер Люббе. Двое других подсудимых были оправданы.По ошибке был привлечен к суду не г-н Тельман, как недавно думали, а депутат от коммунистов Торглер. Его оправдали, так же как и болгарина Димитрова.

В связи с пожаром рейхстага арестов было произведено относительно мало. Аресты, которые вы относите за счет пожара рейхстага, в действительности были направлены против коммунистических деятелей. Я часто об этом говорил и подчеркиваю еще раз, что аресты производились совершенно независимо от этого пожара. Пожар только ускорил их арест, сорвал так тщательно подготовлявшееся мероприятие, благодаря чему ряду функционеров удалось во-время скрыться.

Джексон: Другими словами, у вас уже были готовы списки коммунистов для последующих арестов до пожара рейхстага, не так ли?

Геринг: У нас были списки коммунистических деятелей, подлежащих аресту. Эти списки были составлены совершенно независимо от пожара германского рейхстага.

Джексон: Вы и фюрер встретились во время пожара, не так ли?

Геринг: Да.

Джексон: И здесь же на месте вы решили арестовать всех коммунистов, которые значились в составленных списках?

Геринг: Я еще раз подчеркиваю, что решение об этих арестах было принято задолго до этого. Однако решение о немедленном выполнении арестов последовало в эту ночь. Мне было бы выгодней подождать несколько дней, как было предусмотрено, и тогда от меня не ускользнули бы несколько важных партийных руководителей.

Джексон: На следующее утро президенту фон Гинденбургу был представлен проект закона об изменениях конституции, о которых мы говорили здесь, не так ли?

Геринг: Думаю, да.

Джексон: Кто был Карл Эрнст?

Геринг: Я не знаю, было ли его имя Карл, но знаю, что Эрнст был руководителем СА в Берлине.

Джексон: Кто такой Хелльдорф?

Геринг: Хелльдорф позднее стал руководителем СА в Берлине.

Джексон: А кто такой Хейнес?

Геринг: Хейнес был в это время начальником СА в Силезии.

Джексон: Вам известно — не так ли?.— что Эрнст сделал заявление, сознаваясь, что эти трое подожгли рейхстаг и что вы и Геббельс планировали этот поджог и предоставили им воспламеняющиеся составы — жидкий фосфор и керосин, — которые положили для них в подземный ход, ведший из вашего дома в здание рейхстага. Вам известно о таком заявлении, не так ли?

Геринг: Я не знаю ни о каком заявлении руководителя СА Эрнста, но я знаю роман шофера г-на Рема, вышедший вскоре после этого и опубликованный в иностранной прессе после 1934 года.

Джексон: Но из вашего дома в рейхстаг вел специальный ход. Не правда ли?

Геринг: С одной стороны улицы стоит здание рейхстага, напротив — дворец имперского президента. Между обоими зданиями имеется ход, по которому доставлялся кокс для центрального отопления.

Джексон: Вы когда-нибудь хвалились тем, что подожгли здание рейхстага, хотя бы в шутку?

Геринг: Нет. Я употребил только одну шутку, если вы подразумеваете именно это. Я сказал, что я конкурирую с императором Нероном...

Джексон: Значит, вы никогда не заявляли, что подожгли здание рейхстага?

Геринг: Нет. Я знаю, что г-н Раушниг в своей книге, которая здесь неоднократно цитировалась, писал о том, будто бы я беседовал с ним об этом. Я г-на Раушнига видел в своей жизни два раза, и то мимоходом. Если бы я поджег рейхстаг, я бы признался в этом только в очень узком кругу лиц, — если бы я вообще собирался кому-нибудь говорить об этом. Однако человеку, которого я совершенно не знал и даже не могу сказать, как он выглядит, — я не мог бы этого сказать.

Джексон: Вы помните завтрак в день рождения Гитлера в 1942 году? Это было в ставке фюрера в Восточной Пруссии, в офицерском клубе. Это был офицерский завтрак?

Геринг: Нет.

Джексон: Вы не помните этого? Я попрошу, чтобы вам показали письменное показание генерала Франца Гальдера. Я обращаю вашевнимание на его заявление, которое может освежить вашу память Я читаю:

«За общим завтраком в день рождения фюрера в 1942 году люди кругом разговаривали относительно здания рейхстага и его художественной ценности. Я слышал собственными ушами, как Геринг вмешался в разговор и крикнул: «Единственный человек, который действительно знает рейхстаг, — это я, потому что я поджег его!». Сказав это, он похлопал себя по ляжке».

Геринг: Этого разговора вообще не было. И я попрошу очной ставки с Гальдером...

Джексон: Вы знаете, кто такой Гальдер?

Геринг: Да, достаточно хорошо.

Джексон: Можете вы нам сказать, какой пост он занимал в германской армии?

Геринг: Он был начальником штаба сухопутных войск. Когда началась война, я беспрестанно указывал фюреру, что он должен взять себе такого начальника штаба, который что-то понимает в военных делах

Джексон: Спрашивали ли вас и давали ли вы такой ответ американскому следователю в октябре 1945 года относительно Шахта: «Он предложил мне стать уполномоченным по вопросам иностранной валюты и военных материалов. Он полагал, что на таком посту я смогу оказать необходимую поддержку министру экономики и Рейхсбанку»? Давали ли вы ответ и правильна ли эта информация?

Геринг: Повторите, пожалуйста, еще раз.

Джексон: В протоколе говорится, что относительно Шахта вы сказали: он сделал предложение о том, чтобы я стал уполномоченным по вопросам военных материалов и иностранной валюты. Он полагал, что таким образом я смогу оказать министру экономики, а также президенту Рейхсбанка необходимую поддержку.

Геринг: Это абсолютно верно.

Джексон: (читает): «Больше того, он был очень откровенен по поводу предложения, сделанного им и Бломбергом, о том, чтобы я был назначен уполномоченным по вопросам четырехлетнего плана. Однако Шахт считал, что я недостаточно сведущ в области экономики и что он сможет с легкостью прятаться за моей спиной».

Геринг: Об этом недавно я совершенно четко говорил.

Джексон: С того времени и впредь вы и Шахт сотрудничали в течение некоторого периода, подготовляя программу перевооружения? Разве не так?

Геринг: Я работал с этого времени в области экономики вместе с г-ном Шахтом над проблемой структуры всей германской экономики и, в частности, над вопросами военной промышленности, которая, само собой разумеется, была предпосылкой начавшегося укрепления германской армии и ее военной мощи.

Джексон: Между вами и им не было разногласий по вопросам о том, что должна была проводиться программа перевооружения. Вы спорили лишь о том, как ее провести?

Геринг: Я полагаю, что Шахт... был готов приложить все усилия к вооружению Германии и тем самым к ее укреплению. Расхождения с ним имелись только в отношении методов...

Джексон: После того как он перестал работать над программой вооружения, он остался в кабинете как министр без портфеля и в течение некоторого времени заседал в рейхстаге, не так ли?

Геринг: Это правильно. Фюрер хотел, чтобы это выглядело как его признательность по отношению к г-ну Шахту.

...Джексон: Я хочу, чтобы вам показали документ № 3700-ПС. Я спрашиваю вас, получали вы от Шахта письмо, копией которого, написанной через копировальную бумагу, является этот документ?

(Геринг знакомится с документом.)

Геринг: Да, это письмо я получал. К сожалению, здесь, в копии, не указан год этого письма...

Джексон: Вы ответили на это письмо?

Геринг: Мне трудно ответить на этот вопрос сегодня. Может быть, да.

Джексон: Дайте, пожалуйста, если возможно, более точный ответ. Не говорили ли вы в письме к Шахту от 18 декабря 1936 г., что вы, считаете своей задачей, по вашим собственным словам, в течение четырех лет привести всю экономику в состояние готовности к войне?

Сказали вы это или нет?

Геринг: Само собой разумеется, что я это говорил.

Джексон: Так. Вспоминаете вы отчет Бломберга в 1937 году, в котором (если вы хотите, вы можете посмотреть соответствующий документ, С-175) он говорит:

«Общее политическое положение вызывает предположение, что Германии не следует бояться нападения ни с какой стороны...»

Геринг: Для того момента это было вполне вероятным...

Джексон: Через месяц после этого вы создали концерн «Герман Геринг»?

Геринг: Правильно.

Джексон: Ваши заводы занимались тем, что приводили Германию в состояние готовности к войне? Не правда ли?

Геринг: Это неправильно. Предприятия «Герман Геринг» занимались исключительно вопросами разработки германских железных руд в районе Зальцгиттер в Верхнем Пфальце и после аншлюса — разработкой железных руд в Австрии. Предприятия «Герман Геринг» первоначально занимались созданием различных сооружений и предприятий по добыче руды и подготовкой горных предприятий по обработке железной руды. Только значительно позднее появились сталелитейные и вальцовочные заводы, то есть промышленность.

Джексон: Предприятия «Герман Геринг» входили как составная часть в четырехлетний план? Разве не так?

Геринг: Правильно.

Джексон: Вы уже сказали, что четырехлетний план имел своей целью подготовить экономику Германии к войне, а заводы «Герман Геринг» были организованы для того, чтобы разрабатывать рудные запасы и запасы железа и доводить этот процесс разработки до подготовки готовых орудий и танков? Не так ли?

Геринг: Нет, это неправильно. Концерн «Герман Геринг» вначале не имел своих предприятий вооружения, он занимался, как я уже подчеркивал, добычей сырья и получением стали.

Решение споров, составление документов - юридическое сопровождение - решение вопросов.