Подъём национально-освободительного движения

Обострение внутреннего экономического и политического положения в стране

Усиленное ограбление Индии Англией во время первой мировой войны, когда Англия в значительной степени перекладывала военные расходы на свою главную колонию, тяжело сказалось на положении трудящихся города и деревни.

Сокращение экспорта важнейших видов сельскохозяйственного сырья (джута, хлопка, маслосемян и др.), вызванное нарушением во время войны мирохозяйственных связей, тяжело ударило по интересам сельских товаропроизводителей. Помещики и торговцы пытались возместить потери за счет усиления эксплуатации крестьян — непосредственных производителей. Ростовщическая задолженность крестьянства в 1911—1925 гг. удвоилась, достигнув, по примерным оценкам, общей суммы 6 млрд. рупий.

Усиление феодально-помещичьей, налоговой и торгово-рос-товщической эксплуатации крестьянства привело в конце войны к значительному возрастанию числа закладов и продажи крестьянской земли. Процесс обезземеления крестьянства охватывал все новые группы.

Наряду с крестьянством в наиболее тяжелом положении оказались ремесленники и их семьи. Происшедшее накануне н во время мировой войны сокращение производства в ряде отраслей ремесла и кустарной промышленности (в особенности в хлопкоткачестве) вызвало значительное снижение доходов миллионов ремесленников, кустарей и связанных с ними мелких торговцев.

Появление на рынке труда сотен тысяч разорившихся ремесленников отрицательно сказалось на положении фабрично-заводского пролетариата, реальная заработная плата которого в условиях возраставшей дороговизны снижалась.

Экономическое положение в стране осложнилось последствиями двух неурожайных лет (1918—1919 и 1920—1921 гг.). Значительное сокращение производства продовольствия в условиях продолжавшегося экспорта зерновых вызвало массовый голод, усугубившийся эпидемией испанки, которая унесла 13 млн. жизней.

Нехватка продуктов питания и дороговизна затронули интересы не только основных классов трудящихся, но и низших прослоек предпринимателей, интеллигенции, служащих (так называемых средних слоев).

Индийская национальная буржуазия, в период войны расширившая сферу своей предпринимательской деятельности и укрепившаяся экономически, еще острее почувствовала колониальный гнет, последствия дискриминационных мер колониальных властей в различных областях экономической, политической и культурной жизни.

К началу 20-х годов в Индии произошло обострение двух групп противоречий: между эксплуататорскими и эксплуатируемыми классами внутри страны; между основными классами и социальными слоями индийского общества и английским империализмом, который продолжал опираться на феодально-помещичий класс, князей, компрадорскую буржуазию и связанный с этими группами торгово-ростовщический капитал.

Подъем национально-освободительной борьбы начался с выступлений рабочего класса. В 1918 г. в Бомбее, Мадрасе, Канпуре и Ахмадабаде произошло несколько довольно крупных по масштабу того времени стачек. По своему характеру это были стихийно возникшие экономические забастовки, в значительной степени вызванные массовыми увольнениями рабочих в связи со свертыванием военного производства. На волне стачечной борьбы стали возникать профсоюзы (несколько организаций рабочих и служащих профсоюзного типа, созданных в Индии в начале XX в., к концу первой мировой войны полностью распались). Их организаторами были буржуазные националисты и филантропы. Первый профсоюз был создан в Мадрасе в 1918 г. Б. П. Вадиа, затем несколько союзов были основаны в Бомбее и некоторых других промышленных центрах, в частности в Ахмадабаде, где при участии М. К. Ганди в том же году была создана Ассоциация рабочих-текстильщиков.

Нарастанию революционных настроений в стране способствовали сведения о революции в России, которые стали постепенно проникать в Индию.

Влияние Октябрьской революции на Индию

Уже известия о Февральской революции и падении царизма, распространенные в Индии английской прессой, произвели глубокое впечатление на индийских националистов, которые всегда рассматривали русское самодержавие как своего рода двойник английского деспотизма в Индии. В изданной в 1917 г. Комитетом гомруля брошюре, символически названной «Уроки событий в России», содержался призыв к «образованным классам» разъяснить «массам индийского народа» значение и «внутреннее содержание» освободительного движения в России. Победа революции в России вдохновила индийских националистов на усиление освободительной борьбы. Настроения индийской националистической прессы того времени выражены в статье, помещенной в аллахабадской газете «Абхъюдайя» от 24 марта 1917 г., где подчеркивалось: «Русская революция убеждает нас в том, что в мире нет силы, которую не смог бы преодолеть живительный национализм».

С развитием революционных событий в России буржуазная печать Запада, в том числе и английская, все в большей степени дезинформировала своих читателей, используя прямую клевету на молодую Советскую республику. Английские власти установили жесткий контроль за информацией о событиях в России, (выпуск коммунистической литературы в стране был строжайше запрещен. Однако, несмотря на все меры колониальной администрации, правда об Октябрьской революции довольно быстро распространилась в Индии. Это были вынуждены признать министр по делам Индии Монтегю и вице-король Челмсфорд, которые в совместном докладе об английской политике в Индии, опубликованном в 1918 г., писали: «Революция в России была воспринята в Индии как победа над деспотизмом... Она дала толчок развитию политических устремлений в Индии.

Жители деревень узнали о событиях в далекой России от демобилизованных солдат, возвратившихся с полей сражения в Европе и на Среднем Востоке после окончания войны. Так было во многих деревнях Северной Индии, особенно в Пенджабе, откуда была набрана основная часть солдат для индийской армии, принимавших участие в войне, а также в военных действиях в Туркестане, Прнкаспии и в Средней Азии».

Особое внимание индийской националистической печати, в которой сведения о событиях в Советской России стали печататься с середины ноября 1917 г.. привлекли знаменитые ленинские документы Декларация прав народов России (принятая 15 ноября 1917 г.) и опубликованное 3 декабря того же года обращение Совнаркома «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока».

В первые годы после Октября большинство индийских националистов, сочувственно относившихся к происходившей в России борьбе, еще не осознало социальный смысл революционных событий. Однако все они увидели в молодом Советском государстве знаменосца борьбы против национального и колониального гнета.

Уже тогда некоторые из лидеров левого крыла нацнонального движения воспринимали Октябрь как глубокий социальный переворот.

Выдающийся тамильский поэт С. Бхарати опубликовал в конце 1917 г. статью, в которой писал, что «в республике России... все обрабатываемые земли и другие богатства страны стали достоянием исего народа...». При этом он сделал вывод, что «лишь после того, как эта доктрина победит во всем мире и превратится в норму жизни людей, человечество достигнет истинной цивилизации».

Б. Г. Тилак, выступивший в газете «Кесари» от 29 января 1918 г. с редакционной статьей в защиту В. И. Ленина от клеветнических нападок английской прессы, подчеркивал, что «рост влияния Ленина в армии и народе вызван передачей им земель дворянства крестьянам». Другой лидер левых националистов, Б. Ч. Пал, активно поддержавший основные принципы политики молодого Советского государства, в одной пз своих речей в 1919 г. прямо заявил, что «большевики выступают против любой экономической и капиталистической эксплуатации и спекуляции, против социального неравенства».

В результате распространения националистической прессой правдивой информации о Советской России интерес индийского общества к программе и политике большевиков неуклонно возрастал. Уже в начале 20-х годов в стране появились написанные индийцами работы о В. И. Ленине и Советской власти. Первой биографией В. И. Ленина, вышедшей в Индии отдельным изданием, была написанная на английском языке жившим в Южной Индии социалистом Г. В. Кришна Рао, брошюра «Николай Ленин, его жизнь и деятельность» (Мадрас, 1920). В течение 1921—1924 гг. в Индии было издано, не считая газетных и журнальных статей, полтора десятка книг о Ленине и Октябрьской революции на хинди, урду, бенгали, маратхи, каннара и английском языках.

Левые индийские националисты — участники подпольных революционных организаций, рассматривавшие Республику Советов как своего прямого союзника в борьбе с английским колониальным режимом, стали устанавливать непосредственные контакты с Советской Россией. Еще в конце 1917 г. на собрании мусульман-националистов в Дели было принято приветствие русской революции, которое в январе 1918 г. печатается в нелегальных индийских изданиях. Для передачи приветствия Советскому правительству в Москву были направлены два мусульманина-националиста — Саттар и Джабар, которые кружным путем, через Европу, в ноябре 1918 г. добрались до Москвы. В меморандуме, переданном ими в Народный комиссариат по иностранным делам, индийские мелкобуржуазные революционеры выражали восхищение русской революцией и надежду •на оказание Россией помощи в освобождении Индии от колониального гнета. 23 ноября делегация была принята В. И. Лениным, а через два дня присутствовала на заседании ВЦИКа, вде профессор Джабар выступил с речью. Виденное в Москве, встречи с В. И. Лениным и Я. М. Свердловым произвели на индийских посланцев большое впечатление, о чем свидетельствует прокламация, изданная в Индии после их возвращения на родину.

Одновременно контакты с Советской Россией стали устанавливать индийские революционеры-эмигранты. В марте 1918 т в Петроград прибыл президент эмигрантского Временного правительства Индии в Кабуле Махендра Пратап. По случаю его приезда был организован проходивший под председательством А. В. Луначарского «поистине незабываемый и грандиозный», по воспоминаниям самого М. Пратапа, митинг солидарности с Индией. Через год в Москве побывал премьер-министр этого правительства Баракатулла, который в интервью, данном корреспонденту «Известий», четко сформулировал позицию индийской революционной эмиграции в отношении Советской России: «Я не коммунист и не социалист, но моя политическая программа пока что — изгнание англичан из Азии. Я непримиримый враг европейского капитализма в Азии .. в этом я соприкасаюсь с коммунистами, и в этом отношении мы ваши естественные союзники».

В том же 1919 г. в Москве побывала делегация индийских эмигрантов-революционеров во главе с Махендрой Пратапом и Баракатуллой. 7 мая делегация была принята В. И. Лениным.

За этим последовало еще несколько встреч В. И. Ленина с индийскими революционерами. Руководитель первого в мире государства рабочих и крестьян с глубоким вниманием следил за событиями национально-освободительной борьбы в Индии, рассматривая ее как важную составную часть общемировой борьбы с империализмом. «Исход борьбы зависит, в конечном счете, от того, что Россия, Индия, Китай и т. п. составляют гигантское большинство населения. А именно это большинство населения и втягивается с необычайной быстротой в последвне годы в борьбу за свое освобождение...» — писал В. И. Ленин в статье «Лучше меньше, да лучше».

Отвечая 20 мая 1920 г. на приветственную резолюцию митинга, созванного в Кабуле Индийской революционной ассоциацией (организация, созданная М. Пратапом), Ленин с гениальной прозорливостью отметил одно из важнейших условий успешной борьбы в Индии — единство индусов и мусульман: «Приветствуем тесный союз мусульманских и немусульманских элементов. Искренне желаем распространения этого союза на всех трудящихся Востока».

Таким образом, победа Октября способствовала значительному расширению международных связей индийского освободительного движения, внеся в них новый качественный элемент — союз первого в мире социалистического государства с национально-освободительной борьбой народов Востока.

Влияние Великой Октябрьской социалистической революции на различные течения индийского национального движения было неравнозначным. Оно способствовало радикализации социальной программы левого крыла националистов, постепенному осознанию ими исторической роли рабочего класса. Б. Г. Тилак, выступая на митинге в конце 1919 г., заявил: «Влияние рабочих организаций будет возрастать с течением времени. И именно рабочие станут хозяевами страны». Другой лидер «экстремистов», Лала Ладжпат Рай, объяснявший рабочим значение стачки в их борьбе, сказал: «Европейские рабочие нашли и еще одно оружие прямых действий. Впереди всех идет русский рабочий, стремящийся установить диктатуру пролетариата...»

Влияние Октября, несомненно, ускорило переход на позиции научного социализма отдельных групп «экстремистов» и революционеров, членов подпольных антианглийских организаций.

Что касается самой влиятельной политической национальной организации — Индийского национального конгресса, его руководство в общем благожелательно встретило Октябрьскую революцию, хотя и не разделяло ее социально-политической программы. Энни Безант, открывая очередную сессию Индийского национального конгресса в 1917 г., отметила, что «русская революция и возможное появление в Европе и Азии Республики России полностью изменили положение в Индии... Отныне, пока Индия не достигнет самоуправления, она будет настойчиво обращать свои взоры на своих самостоятельных соседей, и контраст между их и ее положением будет способствовать росту волнений в стране».

Воздействие Октябрьской революции на Индию — длительный и многосторонний процесс. Главный и непосредственный урок, который извлекли из революционных событий в России различные классы и представлявшие их индийские общественно-политические организации, заключался в том, что залогом успешной освободительной борьбы является активное участие в ней широких народных масс.

По-своему учла опыт революции в России и англо-индийская колониальная администрация.

Английская политика в Индии. Реформа Монтегю - Челмсфорда

Еще в мае 1917 г. вице-король Индии Челмсфорд поставил перед английским правительством вопрос о необходимости внести определенные коррективы в английскую политику в Индии. Это объяснялось изменившейся в стране ситуацией под влиянием русской революции. 20 августа того же года министр по делам Индия Монтегю огласил в палате общин правительственное заявление о политике в Индии, цель которой якобы заключалась в подготовке условий для создания в стране «ответственного правительства». В соответствия с этой декларацией Монтегю и Челмсфорд подготовили для английского правительства и парламента доклад об английской политике в Индии, который был опубликован в июле 1918 г. Основные положения, содержавшиеся в докладе, вошли в принятый в 1919 г. английским парламентом Закон об управлении Индией, известный под названием реформ Монтегю — Челмсфорда.

В законе предусматривалось некоторое расширение состава избирателей в центральное (1% взрослого населения) и провинциальные (3% взрослого населения) законодательные собрания против 0,2% всех взрослых жителей по реформе Мор-ля — Минто 1909 г. В нижней и верхней (Государственный совет) палатах Центрального я провинциальных (также двухпалатных, кроме Центральных провинций и Пенджаба) законодательных собраний создавалось прочное выборное большинство.

Индийцам предоставлялись места в исполнительных советах при вице-короле и губернаторах провинций для занятия постов руководителей (министров) департаментов здравоохранения, просвещения я некоторых других второстепенных ведомств колониальной администрации.

Эти положения административной реформы явились известной уступкой имущим классам Индия я быля нацелены на отрыв националистически настроенной буржуазии, помещиков и крупной буржуазно-помещичьей интеллигенции от освободительного движения.

На внесение раскола в ряды индийских националистов было направлено и важное положение реформы о порядке выборов в законодательное собрание по куриальной системе, которая предусматривала не только раздельное голосование индусов и мусульман, но и предоставление последним определенных привилегий. В тех провинциях, где мусульмане составляли меньшинство среди избирателей, им гарантировалось 30% всех мест в законодательном собрании; там же, где они составляли большинство, им предоставлялось более половины всех мест.

В новом Законе об управлении Индией получила дальнейшее развитие английская политика противопоставления индусов и мусульман. Несмотря на известное расширение участия представителей верхушки индийского общества в руководстве административным аппаратом страны, англичане практически сохранили всю полноту власти. Они по-прежнему полностью контролировали финансы, армию, полицию и т. д. Кроме того, вице-король и губернаторы провинций сохраняли право роспуска законодательных собраний, а также право вето на принятые ими решения. Такая структура власти, в которой выборное начало и ограниченная ответственность министров-индийцев перед законодательными собраниями сочетались с автократической властью вице-короля и его представителей — губернаторов провинций, получила название «диархия» (двойственное управление). Пытаясь расширить свою социальную базу в Индии, английский колониализм одновременно принимал меры по укреплению аппарата подавления национально-освободительного движения в стране.

В 1918 г. был опубликован доклад комиссии под председательством английского судьи С. Роулетта об антиправительственной деятельности в Индии. Выводы и предложения комиссии по усилению репрессий против борцов за освобождение Индии легли в основу специального законодательного акта, известного как «закон Роулетта», который был издан 18 марта 1919 г. Новый драконовский закон предусматривал, в частности, право вице-короля и губернаторов арестовывать и ссылать без суда. Эта политика «кнута и пряника», которой следовал английский империализм в Индии с начала XX столетия, потерпела провал. Ни реформа Монтегю — Челмсфорда, ни «закон Роулетта» не смогли задержать подымавшуюся волну национально-освободительной борьбы. В то же время эти меры явились своего рода катализатором как массовой борьбы, так и сдвигов в организованном национальном движении.

Изменения в позиции Конгресса. Приход М. К. Ганди к руководству национальным движением

Возвращение в Индийский национальный конгресс крайних во главе с Тилаком, деятельность лиг гомруля — все это способствовало постепенному формированию оппозиции умеренно либеральному руководству партии. Открытый раскол Конгресса произошел в августе 1918 г. на чрезвычайном съезде в Бомбее, на котором рассматривался вопрос об отношении к реформе Монтегю — Челмсфорда. Большинством голосов английские предложения были отвергнуты как «недостаточные, неудовлетворительные и разочаровывающие». Национальный конгресс стал все более активно выражать распространявшиеся в буржуазной и мелкобуржуазной среде настроения оппозиции.

Правые во главе с Сурендранатхом Банерджи и некоторыми другими лидерами умеренных вышли из Конгресса и образовали новую партию — Либеральную федерацию. Эта верхушечная буржуазно-помещичья политическая организация, представлявшая в значительной степени индийскую компрадорскую буржуазию, в последующие годы неизменно занимала позиции полной поддержки колониального режима и не играла значительной роли в общественно-политической жизни страны.

С этого же времени внутри Конгресса значительно возросло влияние М. К. Ганди. Успешное проведение им в Индии двух сатьяграх, активное участие в организации рабочего профсоюза в Ахмадабаде, частые выступления B прессе и на митингах оделяли Ганди к началу 20-х годов одной из наиболее популярных фигур B среде индийских националистов. Он сотрудничал с Конгрессом, но на первых порах действовал вне его.

Первой важной акцией Ганди по развертыванию массового движения в общеиндийском масштабе была организация кампании протеста против «закона Роулетта». В 1918 г. Ганди была составлена и подписана совместно с группой его сотрудников и последователей «Клятва сатьяграхи», в которой давалось торжественное обязательство отказаться от повиновения в гражданском порядке этому и другим аналогичным законам, направленным на подавление национального движения в Индии. В Бомбее Ганди организовал «Сатьяграха сабху» («Союз сатьяграхи»), который стал собирать подписи под «Клятвой сатьяграхи». Успех этой кампании позволил Ганди пойти на следующий шаг и от имени сабхи в знак протеста против «закона Роулетта» в марте 1919 г. призвать страну к проведению хартала (буквально — «закрытие лавок») — (повсеместного прекращения всякой деловой активности. Он призывал как индусов, так и мусульман провести день в посте и молитвах. Хартал был назначен на 6 апреля 1919 г. Широкий отклик, который получил призыв Ганди, поддержка его инициативы Конгрессом свидетельствовали, что Ганди становится общепризнанным лидером национального движения.

Быстрое выдвижение М. К. Ганди на роль общенационального лидера объяснялось тем, что его общественно-политические и философские взгляды, в своих основных чертах сформировавшиеся уже в 20-х годах, его программа и тактика в освободительной борьбе получили поддержку самых различных классов индийского общества.

В критике Ганди современной буржуазной цивилизации, крупной машинной индустрии, капиталистической урбанизации, в его программе возрождения и развития ремесленного и кустарного производства, децентрализации экономической жизни страны, базирующейся на хозяйственно замкнутых сельских общинах, воплотился идеал мелкобуржуазного утопического социализма индийского крестьянина, ремесленника, кустаря, мелкого торговца.

В условиях неразвитости общественного самосознания, сильнейших пережитков феодализма в экономической, социальной и культурной жизни Индии форма религиозно-моральной проповеди, с которой Ганди обращался к народу, делала его идеи доступными широким массам неграмотных индийцев. Этому способствовали его философские взгляды, основанные на религии индуизма в сочетании с эклектическими заимствованиями из ислама, христианства и других религиозных систем.

Популярности Ганди способствовала аскетическая простота его частной жизни, широкое общение с народом (он ездил, например, только третьим классом, говорил на многих индийских языках), тонкое знание психологии, улавливание изменений в умонастроениях простых людей Индии.

Генеральная стратегическая цель, которую ставил перед собой Ганди,— это поэтапное и постепенное продвижение к независимости. Главная политическая задача для достижения этой цели заключалась в объединении всех классов и политических сил индийского общества под единым буржуазно-национальным руководством. Поэтому он был противником борьбы между классами индийского общества, последовательно выступал за компромиссное урегулирование экономических и социальных конфликтов в городе и деревне на основе установления классового мира. В условиях глубокой религиозной и кастовой разобщенности индийского общества важное место в идеологии и политике Ганди занимало единство индусов и мусульман, национальных и кастовых групп.

Вместе с тем Ганди ясно представлял себе, что объединение всех сил индийского национализма и успешная борьба за осуществление выдвинутой им программы возможны лишь при широком участии в освободительном движении народных масс. В сатьяграхе, сочетавшей активную оппозицию колониальному режиму с ненасилием, Ганди видел универсальную форму втягивания в национально-освободительное движение широких слоев народа при сохранении руководства движением в руках буржуазно-национальных сил.

Эта политическая программа и тактика Ганди, активно поддерживавшего развитие национального капиталистического предпринимательства, получили широкую поддержку основной части индийской национальной буржуазии и националистически настроенных помещиков. Уже в начале 20-х годов он становится политическим лидером индийской национальной буржуазии. Исторически в фигуре Ганди как бы воплотилось объединение на новом этапе антиколониальной борьбы основных направлений индийского буржуазного и мелкобуржуазного национализма.

Начало массовой борьбы. Джалианвалла-баг

Проведение в апреле 1919 г. во многих городах Индии харталов ознаменовало начало новой фазы в развитии революционных событий в стране: от экономических стачек 1918 г.— к массовым выступлениям широких слоев городского населения, коечеде достигших высшей формы борьбы — вооруженного восстания.

Наибольшего размаха события достигли в Пенджабе. Это объяснялось рядом причин. Во-первых, Пенджаб в наибольшей степени заплатил «налог кровью» (т. е. рекрутами в англо-индийскую армию); на крестьянскую экономику Пенджаба, считавшегося житницей Индии, легли все тяготы войны, а пенджабское ремесло и кустарная промышленность понесли особенно тяжелый ущерб в результате конкуренции крупного производства. Во-вторых, Пенджаб ближе других провинций Британской Индии расположен к советской Средней Азии, сюда быстрее проникали сведения о революционных событиях в России, чему способствовали сообщения возвращавшихся домой солдат-сикхов. В-третьих, в Пенджабе сохранилось значительное влияние гадровцев и связанных с ними революционных эмигрантов.

Еще в марте во многих городах Пенджаба начались организованные местными националистами антианглийские митинги и демонстрации. 10 апреля английские власти выслали из Амритсара двух популярных лидеров Китчлу и Сатьяпа-ла, что послужило сигналом к быстрому распространению движения протеста. После этого в некоторых крупных центрах провинции — в Лахоре, Гуджранвале харталы и митинги переросли в вооруженные выступления против английской администрации, в которых приняли активное участие и рабочие, в особенности железнодорожники.

Колониальные власти в Пенджабе во главе с губернатором О'Двайером и командующим войсками генералом Дайером приняли решение жестоко расправиться с участниками движения. С этой целью еще 9 апреля в Пенджаб были вызваны военные подкрепления. 13 апреля войска расстреляли митинг протеста против высылки Китчлу и Сатьяпала. На площади Джалианвалла-баг в Амритсаре было хладнокровно убито около 1 тыс. и ранено около 2 тыс. беззащитных участников митинга. Поскольку Дайер ввел в городе комендантский час, люди на площади и прилегающих улицах умирали от ран, лишенные медицинской помощи. В Пенджабе было установлено военное положение, начались массовые аресты, публичные экзекуции и пр.

Однако жестокие репрессии англичан не достигли цели. Наоборот, в Лахоре и Амритсаре были сформированы отряды самообороны, в основном вооруженные палками. Отсюда и название их — «Данда Фаудж» (Армия дубинок). Массовые выступления продолжались по всей провинции. Участились нападения на полицейские участки, случаи освобождения арестованных. Рабочие-железнодорожники при помощи окрестных крестьян пустили под откос несколько военных эшелонов.

Хотя англичане ввели цензуру на сообщения из Пенджаба, известия о событиях в Амритсаре распространились по всей стране, вызвав бурю возмущения. Особенно бурно антианглийские митинги и демонстрации проходили в крупнейших промышленных центрах страны — в Бомбее, Калькутте, Мадрасе, Канпуре. В Ахмадабаде начались массовые политические выступления рабочих-текстильщиков.

Ганди, обеспокоенный тем, что движение вышло за рамки ненасилия, выступил в Ахмадабаде в роли умиротворителя и пытался выехать в Пенджаб. Однако колониальные власти запретили ему эту поездку.

Пенджабские события привлекли внимание В. И. Ленина, который дал оценку начавшемуся новому этапу национально-освободительного движения в Индии. Характеризуя освободительную борьбу в странах Востока, Ленин писал: «Британская Индия стоит во главе этих стран, и в ней революция тем быстрее нарастает, чем значительнее становится в ней, с одной стороны, индустриальный и железнодорожный пролетариат, а с другой стороны, чем более зверским становится террор англичан, прибегающих все чаще и к массовым убийствам (Амритсар), и к публичным шоркам и т. п.».

Революционные события 1919 г. происходили в основном вне какого-либо контроля со стороны Национального конгресса. Поэтому для сохранения престижа и влияния Конгрессу необходимо было изменить отношение к работе в массовых организациях. На съезде Конгресса осенью 1919 г. в Амритсаре, проведенном в этом городе в знак протеста против английских зверств, была принята резолюция, рекомендующая конгрессистам организовать профсоюзы среди рабочих.

На этом же съезде было решено бойкотировать выборы в законодательные органы (легислатуры), назначенные в соответствии с новым законом об управлении Индией. Выборы в центральную и провинциальные легислатуры были сорваны.

Первая кампания гражданского неповиновения. Халифатское движение

Опыт массовых выступлений в 1919г. привел Ганди к выводу о необходимости разработки развернутой и поэтапной программы проведения сатьяграхи, ибо только при этом условии можно было удержать борьбу в рамках ненасилия. Проведение в масштабах всей страны массовой кампании гражданского несотрудничества с колониальной администрацией должно было, по мысли Ганди, пройти два этапа. На первом этапе предполагалось осуществить следующие формы бойкота колониального режима: отказ от почетных должностей и званий; бойкот официальных приемов и т. п.; бойкот английских школ и колледжей, бойкот английских судов; бойкот выборов в законодательные органы, бойкот иностранных товаров. Второй этап — уклонение от уплаты государственных налогов.

Начало кампании было назначено на 1 августа 1920 г. Ее подготовка и проведение осуществлялись Ганди и его последователями в тесном сотрудничестве с халифатистами. Халифатское движение, начатое по инициативе индийской мусульманской интеллигенции и мусульманского духовенства, проходило под знаком защиты прав турецкого султана, который считался халифом — духовным владыкой всех мусульман-суннитов, включая и мусульман Индии. Движение сразу же приобрело антиимпериалистический характер, поскольку в сознании его участников распад Османской империи и низложение султана-халифа непосредственно связаны с политикой западных держав, и прежде всего Англии, на Востоке. Массами индийских мусульман воспринимался как главный не религиозный, а антиколониальный аспект движения. Более того, рядовые участники движения зачастую называли его просто как «хилафатское» (от слова «хилаф»—против), т. е. направленное против англичан. Этому способствовала развернувшаяся на северо-западной границе Индии война Афганистана (соседнего мусульманского государства) за независимость, активно поддержанная восстанием патанских племен в Северо-Западной пограничной провинции.

Руководство движением находилось в руках Халифатского комитета, представлявшего левое мелкобуржуазное крыло Мусульманской лиги, которое выделилось из нее в 1918 г. Параллельное развитие халифатского движения и кампании гражданского неповиновения создавало благоприятные возможности для установления сотрудничества и единства в освободительной борьбе двух основных религиозных общин — индусов и мусульман. Ганди установил тесные связи с Халифатским комитетом, руководимым членами Национальною Конгресса братьями Мухаммадом и Шаукатом Али. Символом установленного тесного сотрудничества стало избрание М. К. Ганди председателем Халифатского комитета.

Кампания гражданского неповиновения, начавшаяся 1 августа и проходившая в форме митингов, демонстраций, различных харталов, охватывала все новые районы страны. Она была объявлена Ганди и проводилась им без консультаций с руководством Конгресса. Однако успех тандистской политической тактики оказывал все возрастающее влияние на крупнейшую национальную организацию страны. Подтверждением этому являются съезды Конгресса, состоявшиеся в 1920 г. На чрезвычайном съезде, происходившем в Калькутте в начале сентября, несмотря на сопротивление ряда признанных лидеров организации, в том числе Л. Л. Рая и Ч. Р. Даса, была принята предложенная Ганди программа несотрудничества. Конгресс подтвердил свой отказ участвовать в выборах на основе реформы Монтегю — Челмсфорда.

Победа Ганди и его сторонников была окончательно закреплена на очередном съезде Конгресса, проходившем в декабре того же года в городе Нагпуре. Съезд принял полити ческую программу и тактику, разработанные Ганди. Официальной идеологией Конгресса стал гандизм. Был впервые принят устав, который знаменовал превращение Конгресса в массовую политическую организацию; создавались высшие, действующие между съездами органы Конгресса: более широкий Всеиндийский комитет и узкий Рабочий комитет, в провинциях — местные отделения. С целью приблизить Конгресс к массам, контролировать начавшееся движение отдельных народов за национальное самоопределение, против навязанного колонизаторами административно-территориального деления страны местные отделения Конгресса создавались на национальной основе — на основе так называемых конгрессист-ских лингвистических провинций.

Результаты организационной перестройки Конгресса сказались очень скоро: уже к концу следующего года в Конгрессе было около 10 млн. членов. Из числа молодых конгрессистов был создан корпус волонтеров, насчитывавший к осени 1920 г. около 150 тыс. человек. Волонтеры играли роль организаторов демонстраций, митингов, пикетов, проводившихся в рамках кампании несотрудничества, и составляли костяк партии.

Наряду с кампанией несотрудничества и движением халифатистов, направленными против английского колониализма, в стране стали шириться классовые выступления рабочих и крестьян.

Рабочее и крестьянское движение в начале 20-х годов

В 1920—1921 гг. произошло дальнейшее нарастание стачечной борьбы (в среднем в эти годы бастовало 400—600 тыс. человек). По сравнению с предшествующим периодом (1918— 1919 от.) в организованном рабочем движении появились новые черты. Крепло классовое единство рабочих, которые все чаще стали проводить забастовки солидарности; об этом же свидетельствовали всеобщие забастовки в Бомбее, Джамшедпуре и других промышленных центрах.

Экономическая борьба рабочего класса все теснее увязывалась с общеполитической борьбой — с кампанией гражданского неповиновения.

В борьбу стали втягиваться наиболее отсталые отряды рабочего класса Индии — плантационные кули. В мае 1921 г. на чайных плантациях Ассама произошла грандиозная стачка 12 тыс. рабочих, которые покинули плантации.

В ходе стачечной борьбы, в которой рабочие, как правило, добивались удовлетворения основных требований о повышении заработной платы и улучшении условий труда, возникали новые профсоюзы. Создались объективные условия для организации общеиндийского профцентра. Поводом для этого послужил массовый митинг протеста против назначения колониальными властями делегата от индийских рабочих на Международную конференцию труда в Женеву. На этом митинге, состоявшемся в Бомбее в мае 1920 г., было принято решение об основании Всеиндийского конгресса профсоюзов (ВИКП).

Руководство ВИКП находилось в руках буржуазных реформистов. Первым председателем был избран один из лидеров Национального конгресса — Лала Ладжпат Рай.

Создание ВИКП привело к расширению фронта стачечной борьбы: если в 1919 г. произошло 19 забастовок, то в 1920 г. — 200, а в 1921 г. — 400. Правда, как и в предыдущие годы, стачки часто начинались стихийно, были плохо организованы.

Несмотря на отдельные недостатки в деятельности ВИКП, образование его означало определенный перелом в развитии организованного рабочего и профсоюзного движения Индии.

Укрепление профсоюзного движения выдвинуло перед Национальным конгрессом задачу усиления работы в профсоюзах с целью сохранения и расширения его влияния в рабочем классе. Для этого в январе 1921 г. был создан специальный комитет Конгресса.

Осенью 1920 г. движение распространилось и на деревню. Наиболее активные крестьянские выступления происходили в течение 1921—1922 гг. в Соединенных провинциях, в особенности в восточных округах, где были живы воспоминания о народном восстании 1857 — 1859 гг. Первые вспышки крестьянского недовольства произошли в округах Файзабад и Рае Барейли, где крестьяне-арендаторы, принадлежавшие, как правило, к низшим кастам, уничтожали урожай ша полях местных памещиков-заминдаров, совершали нападения на их усадьбы, а также конторы ростовщиков и торговцев в торговых городках и местечках. Из крестьянской среды выдвинулись вожаки. Некоторые из них использовали в качестве средства массовой агитации разыгрываемые на сельских ярмарках мистерии, выступления бродячих поэтов и музыкантов.

Эти стихийные выступления, продолжавшиеся в течение всей первой половины 1921 г., были жестоко подавлены военно-полицейскими силами. В ходе репрессий было арестовало несколько тысяч человек.

Подобный же характер имело крестьянское движение в округе Султанпур Соединенных провинций в середине—второй половине 1921 г.

Более высокого уровня борьба крестьян Соединенных провинций достигла в области Ауд, где в 1921—1922 гг. действовали вооруженные отряды крестьян-арендаторов, носившие название «Эка» («Единство»). Повстанцы захватывали земли и имущество помещиков-талукдаров и долгое время оказывали упорное сопротивление посланным против них карательным отрядам. Наиболее известными руководителями повстанческих отрядов были Паси Мадари и Сахреб, оба выходцы из низших каст.

Крестьянские выступления в Соединенных провинциях, несмотря на их стихийный и локальный характер, слабую координацию действий между отрадами повстанцев, отсутствие «какой-либо программы и т. д., тем не менее имели определенную антифеодальную (и антиростовщическую) направленность.

В ходе крестьянской борьбы в отдельных местах возникли зачатки крестьянской организации в форме первых крестьянских союзов (кисан сабха). В их создании приняли участие пришедшие в деревню конгрессисты, в том числе и молодой Джавахарлал Неру, который за свое участие в крестьянском движении подвергся первому аресту.

Хотя влияние Конгресса и халифатистов в те годы практически не распространялось на деревню, тем не менее начали устанавливаться связи между организованным национальным и стихийным крестьянским движением. Известны случаи, когда бунтовавшие крестьяне в Соединенных провинциях направляли петиции на имя Ганди, в отдельных местах они действовали совместно с отрядами волонтеров Конгресса.

Если крестьянское движение в Соединенных провинциях носило довольно четко выраженный классовый характер и возвещало наступление новой исторической эпохи, то на других крупнейших выступлениях крестьян (в Пенджабе и Малабаре) ещё лежала печать уходящего времени: борьба крестьянства здесь, как и раньше, была облечена в религиозную форму.

В Пенджабе в 1921 —1922 гг. произошло несколько выступлений сикхского крестьянства против феодальной верхушки сикхской религиозной общины, которая захватила управление храмовым имуществом и доходы от принадлежавших храму земель. По своему содержанию это была борьба крестьян — мелких земельных собственников и арендаторов с крупными землевладельцами-феодалами, по форме — движение за возрождение демократических традиций в жизни сикхской общины. Внутри общины возникла секта акали (бессмертных), которые мирным путем занимали помещения сикхских храмов и других святынь.

Несмотря на мирный характер движения акали, в 1921 г. около Нанкана, а в 1922 г. около Гуру-ка-бага, мест сикхского культа в Пенджабе, произошли массовые расправы полицейских, вызванных управляющими храмами — махантами, с безоружными акали.

После подавления движения в 1923 г. произошел раскол секты, из которой выделилось левое крыло — бабар-акалл (львы-акали), вошедшее затем в организацию пенджабских подпольщиков-террористов. Ненасильственный характер борьбы акали вызвал горячее сочувствие Ганди и поддержку Национального конгресса.

Иным было отношение Конгресса и Ганди к движению «Эка», а также к другому крупнейшему выступлению крестьянства в начале 20-х годов — в Малабарском округе Мадрас-ской провинции.

В августе 1921 г. там началось восстание мопла (так называют мусульман, принадлежащих к народности малаяли, населяющей Юго-Западную Индию — Кералу). В восстании приняли участие мопла-крестьяне, а также часть сельского мусульманского духовенства; мопла-купцы держались от восстания в стороне.

Выступление мопла было спровоцировано нападением на мечеть в местечке Тирурангади, организованным феодальными помещиками из высшей брахманской касты намбудири. Постепенно восстание распространилось на значительную часть округа Малабар и приобрело характер борьбы арендаторов-мопла против помещиков-индусов. Во многих местах бок о бок с мопла выступали арендаторы-индусы. Несмотря на религиозную форму борьбы, восстание мопла носило антифеодальный, а также антиколониальный характер.

В талуках (уездах) Вайнад я Валлаванад была ликвидирована власть колониальной администрации и восставшие создали «халифатское царство» — организацию, руководившую действиями повстанческих отрядов и выполнявшую функции местной администрации. Во главе «царства» встали представители местного мусульманского духовенства — сначала Али Музаффар, а затем Кунхаммед Хаджи.

Против ичопла были двинуты полицейские и военные соединения. Несмотря на героическое сопротивление мопла, умело использовавших труднопроходимую горнолесистую местность, где находились их базы, восстание в начале следующего года было подавлено. Более 30 тыс. мопла сдались в плен.

Англичане жестоко расправились с восставшими. Во время перевозки пленных но железной дороге в одном из вагонов от тесноты и нехватки воздуха погибло 70 человек.

Национальный конгресс, хотя и назначил специальную комиссию из представителей общественности для расследования этого инцидента на станции Поданур, в то же время резко осудил выступления мопла, имевшие характер вооруженной борьбы. Позицию, аналогичную Ганди, заняли и руководители Халифатского комитета.

Наряду с Малабаром, Пенджабом и Соединенными провинциями отдельные стихийные выступления крестьян произошли в Бенгалии, Бомбейском президентстве и других районах страны. Однако борьба крестьянства еще не стала самостоятельным и сколько-нибудь решающим фактором национально-освободительного движения.

Отступление движения

К концу 1921 г. политическое положение в Индии обострилось. Во второй половине года наивысшего уровня достигло рабочее и крестьянское движение, успешно развертывалась кампания гражданского несотрудничества. Влияние Конгресса росло, укреплялась его массовая база. На втором съезде Всеиндий-ского конгресса профсоюзов конгрессисты закрепили свое руководство организованным рабочим движением.

Кульминационным пунктом в развитии событий стала четырехдневная политическая забастовка, которой рабочий Бомбей встретил наследника английского престола принца Уэльского, прибывшего в Индию 17 ноября 1921 г. Забастовки и демонстрации протеста состоялись в Мадрасе и других городах страны.

Хотя Ганди и осудил события в Бомбее, он еще не дал сигнала к отступлению. На Ахмадабадском съезде Конгресса (декабрь 1921 г.) было решено продолжить кампанию несотрудничества до достижения свараджа и восстановления прерогатив халифа. Ганди назначался полновластным руководителем («диктатором») по проведению кампании.

В то же время колониальная администрация приступила к массовым репрессиям против участников движения, направляя основной удар против волонтеров Конгресса. К началу 1922 г. было арестовано около 10 тыс. человек, в том числе ряд видных конгресслетов — Мотилал и Джавахарлал (отец и сын) Неру, братья Али, Читта Ранджан Дас, Л. Л. Рай и др.

1 февраля Ганди направил вице-королю Ридингу ульти^а-тум с требованием немедленного прекращения репрессий. В противном случае Ганди угрожал начать второй этап кампании несотрудничества, призвав население к неуплате налогов.

Однако не прошло и нескольких дней, как Ганди резко; изменил тактику. Предлогом для крупного поворота в политике Конгресса послужили события, происшедшие 4 февраля в местечке Чаури-Чаура (округ Горакхпур в Соединенных провинциях), где толпа крестьян, загнав обстрелявших ее полицейских в здание участка, сожгла его.

Ганди публично выразил сочувствие семьям сгоревших полицейских, резко осудив при этом участников крестьянских выступлений. Отметив, что, по его мнению, страна не готова к ненасилию, он объявил о прекращении кампании гражданского несотрудничества.

Решение Ганди было продиктовано тем, что, по его оценке, с одной стороны, силы национальной оппозиции еще ше могли противостоять мощи империализма, а с другой — массовое движение выходило из-под контроля руководства Конгресса.

Позиция Ганди была формально подкреплена решением Рабочего комитета Конгресса, собравшегося на экстренное заседание в городке Бардоли в Гуджарате. В резолюции содержался призыв к крестьянам прекратить борьбу и выражалось сочувствие помещикам. Предлагалось прекратить деятельность корпуса волонтеров. Конгрессисты нацеливались на выполнение предложенной Ганди конструктивной программы, главный пункт которой заключался в том, чтобы всемерно способствовать развитию ручного ткачества и прядения.

Решение Ганди и руководства Конгресса оказалось полной неожиданностью для рядовых участников освободительного движения. Оно вызвало многочисленные протесты в низовых организациях Конгресса, способствовало кристаллизации левых групп националистов и возобновлению деятельности подпольных террористических организаций.

Движение еще продолжалось, но, лишенное руководства, в обстановке усилившихся репрессий быстро пошло на убыль.