Выступление в Кремле на встрече с представителями французской общественности

29 сентября 1987 года

Друзья, еще раз хочу приветствовать инициативу общества "Франция - СССР", которую вы назвали "Инициати-ва-87". Хочу это сделать не только в порядке вежливости и гостеприимства, но чтобы подчеркнуть большой политический смысл этой инициативы.

Мне думается, если взглянуть на мир сегодняшний, то для него характерно беспокойство. Обеспокоенность тем, куда идет этот мир, а может быть, даже точнее - куда пойдет мир, который сегодня находится на распутье? Пойдет он по пути дальнейшей конфронтации, напряженности или же по пути пусть и трудных, но все же поисков к миру, сотрудничеству и взаимопониманию.

Современные императивы таковы, что не только политики и не столько политики уже будут дальше определять направленность мировых процессов, касающихся выживания и сохранения человечества. Но, наверное, с каждым днем, с каждым этапом будет нарастать голос общественности, мирового общественного мнения, различных политических сил, независимо от их классового содержания. И в этом смысле я рассматриваю "Инициативу-87" как крупную политическую инициативу, заслуживающую поддержки. Мы видим в ней желание включиться в поиски путей к взаимопониманию, сотрудничеству, к налаживанию отношений, к уважительности друг к другу, к изменению всей атмосферы. А эти изменения потом могут трансформироваться и в политику. И таким образом обеспечить новый характер и тип международных отношений.

Вся традиция нашей внешней политики идет от Ленина. Это - народная дипломатия. Когда нас обвиняют в пропаганде, то я с этим не могу согласиться. Другое дело, если те или иные наши шаги, наши обращения к народам, к общественному мнению дают какой-то пропагандистский эффект. Мы исходим из реальностей. Из того, что сейчас нельзя выстроить новый тип международных отношений без участия общественных сил, самих народов.

Те политики, которые будут это учитывать, будут получать поддержку народов. И наоборот, тех, кто будет игнорировать мнение масс или заниматься политиканством - а политиканство всегда связано с обманом, - их ожидает недолгая судьба на политическом поприще. Глубоко убежден в этом.

Вот в каком плане, с каких позиций я воспринимаю вашу "Инициативу-87". Мне думается, это хороший пример для всех стран, для общественности других стран, включая и Советский Союз. Я чувствую в этой инициативе настроение французского народа. Это самое главное.

Я очень был рад услышать то, что здесь, как я понимаю, от имени всей делегации, по ее поручению сказала президент-исполнитель общества "Франция - СССР" Мадлен Гильбер, с которой мы уже знакомы. В Советском Союзе высоко ценят ее вклад в советско-французскую дружбу. Интересными, содержательными были выступления и всех других участников этой встречи. В них прозвучало желание понять то, что происходит в Советском Союзе, наши замыслы и планы как во внутренней политике, так и в международных делах. Я услышал и слова поддержки наших усилий на этих обоих направлениях. Благодарю вас за это.

Недавно закончил работу над книгой о перестройке и новом мышлении. В ней в какой-то мере суммируется все то, что было за эти годы обдумано, предпринято, сделано. Говорю и о планах па дальнейшее.

В этой книге я обращаю внимание на то, что мы, советское руководство и советский народ, хотим быть правильно понятыми всеми народами - и европейскими в первую очередь. Это наши естественные соседи. С ними у нас общая история, общая судьба и, надеюсь, общее счастливое будущее в нашем европейском доме. Мы хотим быть правильно понятыми в своих замыслах в том, что касается перестройки, нового мышления, что касается и нашей внешней политики. И то, что в выступлениях здесь представителей Франции прозвучало понимание нашей внутренней и внешней политики - больше даже, чем понимание, - сочувствие,' солидарность и поддержка всего плюралистического комплекса, который здесь присутствует, - это вызывает у нас чувство признательности.

Здесь я перебрасываю мостик к следующей теме, которая вас занимает, интересует и с лучшим пониманием которой вы хотели бы вернуться во Францию. Я имею в виду нашу перестройку.

Перестройка - дело это наше, внутреннее. Она родилась из внутренних потребностей нашей страны. Это не выдумка, не какая-то мудреная затея группы людей, которых вдруг озарило, которые вдруг решили, что нужна какая-то перестройка. Нет, нас жизнь подвела к перестройке.

Вы многое уже знаете, многое услышали и еще услышите. Я не хочу сейчас подробно говорить о всех деталях перестройки. Хочу посвятить вас в наши замыслы. Это будет короче и, может быть, более убедительно.

Мы гордимся своей историей, гордимся своей революцией так же, как Франция гордится своей, Французской революцией. Мы вместе с Францией гордимся Французской революцией. Это был огромный вклад в историю французского народа. Октябрьская революция дала возможность вывести нашу страну из тяжелого состояния, в котором она оказалась в начале XX века. За 70 лет мы прошли большой путь. Советский Союз благодаря именно революции, благодаря тому, что он сделал социалистический выбор, стал сегодня таким, каким вы его видите. Это - современное государство, имеющее огромные достижения. Это - общество, располагающее огромным политическим, интеллектуальным, научным и природным потенциалом. Но это общество, у которого много проблем. Проблемы есть в политическом процессе, в развитии нашей демократии. Проблемы есть в социальной сфере, в экономике. Проблемы есть и в духовной сфере, в сфере нравственности и морали. Перестройка призвана разрешить, снять эти накопившиеся проблемы, противоречия, открыть социализму второе дыхание в интересах народа, на базе социалистических ценностей.

Мы ни с кем не хитрим - ни со своим народом, ни с народами других стран. Мы продолжаем развивать, укреплять социализм. Мы будем модернизировать экономику на социалистических принципах. Будем на социалистических принципах развивать процесс демократии. Будем сохранять социальную защищенность наших людей, которая характерна для социалистического общества.

Сегодня мы не удовлетворены ни уровнем развития страны, ни ситуацией в стране. Мы хотим иметь лучшее общество во всех измерениях. Но и сегодня советский человек в социальном отношении надежно защищен. Право на труд ему гарантировано. У него есть доступ к жилью, хотя проблем здесь много. Причем это бесплатное и дешевое жилье. Бесплатное образование, среднее и высшее. Бесплатное медицинское обслуживание. Вот то, что создает социальные гарантии, обеспечивает уверенность человека.

На базе этих гарантий и действует принцип социализма: "От каждого - по способностям, каждому - по труду". Мы не можем еще дать того, что сможет будущее общество - коммунизм: обеспечить всех по потребностям. Значит, может быть лишь один критерий: по труду, по таланту, по вкладу в развитие экономики страны. Эти принципы проверены нашим опытом, они действуют.

Мы не отказываемся от социализма. Мы хотим сделать его лучше. Поэтому говорим: больше социализма. Мы не отказываемся от нашей демократии. Но речь идет об использовании возможностей именно социалистической демократии.

Социалистическая демократия должна отличаться, прежде всего, тем, что она обеспечивает решающее слово трудящимся, демосу, народу. Так вот, как раз этого сейчас, мы считаем, недостаточно. Поэтому мы разворачиваем процессы демократии, гласности. Такие процессы, которые охватывали бы и партию, и всю политическую систему, и общественные организации, и экономику. Мы хотим, чтобы трудящиеся на предприятии чувствовали себя действительно хозяевами, чтобы они избирали руководителей, начиная от мастера цеха до директора предприятия; чтобы они, объединившись в совет, решали вопросы планирования, определяли перспективы своего развития, участвовали в распределении прибыли; чтобы они решали социальные вопросы. Вот куда мы замышляем двигать процесс демократии, углублять, расширять его.

Когда спрашивают, каковы пределы перестройки, каковы пределы гласности, пределы демократии в рамках процесса, который мы разворачиваем, мы говорим: все, что укрепляет социализм, в том числе гласность, демократия, все должно поддерживаться и приветствоваться. Но именно все, что укрепляет социализм. Однако если - а с этим мы уже сталкиваемся - кто-то внутри страны или за ее пределами хочет использовать нашу открытость и гласность, чтобы подстрекать экстремистские элементы, антисоциалистические элементы, а они есть, хотя это явление не столь и распространенное, не столь масштабное, то мы сразу открыто, говорим: нет, против социализма мы никому не дадим пойти. Будет все делаться для того, чтобы социализм укреплялся. Те, кто питает надежды на то, чтобы демократия, перестройка привели к социальному и политическому перевороту в Советском Союзе, ошибаются. Ожидания такого рода - напрасные ожидания. И дело здесь не в том, какое у нас руководство - радикальное или менее радикальное, революционное или менее революционное. 90 процентов наших людей родилось и выросло при социализме. Они не поступятся его завоеваниями. Вы посмотрите, как они следят за утверждением гласности, за развертыванием процесса демократии! Как они следят за тем, чтобы индивидуальная деятельность не привела к накопительству, к частнособственнической психологии, чтобы распространение кооперативов не породило рвачества, раздевания рабочего класса через высокие цены на кооперативную продукцию. Они не хотят, чтобы те, кому социализм не нравится, не по душе, использовали демократический процесс в целях очернения нашего строя. А с такого рода попытками мы сталкиваемся. С ними ведется борьба. Точно так же, как с теми, кто хотел бы затормозить демократию, поскольку она бьет по привилегиям, которые они присвоили; по тем, кто привык власть держать и командовать народом.

Перестройка - очень сложный, глубокий процесс, в который включились партия, все общество, все его слои. В могучем котле перестройки переварится все наше общество. Оно приобретет новое качество в истинно человеческом измерении, в интересах трудящихся. Интересы трудящихся - это главный критерий всей перестройки. Таковы наши замыслы. Все остальное - это частности. Все ли удачно у нас идет? Далеко не все удачно. Все ли идет так легко и просто? Нет. Часто спрашивают: есть ли политическая оппозиция перестройке? Политической оппозиции в Советском Союзе нет. Оппозиция и тормоза, сам механизм торможения сидят в нас самих. Не исключаю и себя. Полностью решительно в пользу перестройки настроены трудящиеся, рабочий класс. Они нас подталкивают, и сильно подталкивают. Все время держат этот процесс под контролем, и позицию руководства держат под контролем. До нас все время доходит импульс: не отступать, не замедлять, не останавливаться, идти вперед, как бы ни было трудно. Самое революционное настроение в сфере перестройки - у народа, у трудящихся, в рабочем классе. В этом сила нашей политики.

Если бы мы предложили политику, на которую народ, и прежде всего рабочий класс, не реагирует, такая политика была бы обречена на провал. Благие пожелания можно упаковывать в самые хорошие пропагандистские упаковки - искусство риторики в наш век прогрессирует быстро, часто, правда, с той лишь целью, чтобы скрыть истину, а не обнаружить ее и честно ее преподнести. Но никакая риторика, никакие политические хитросплетения народ не обманут, народ на стороне перестройки. Это решающая гарантия.

Мы думаем: а почему раньше на каких-то этапах обрывались процессы совершенствования советского общества. Все время советское общество прогрессировало. Но оно могло выйти на более высокий уровень в смысле социального прогресса, политического прогресса, культурного прогресса и научно-технического прогресса. Почему же обрывались начинания, крупные начинания? Так было и в довоенное время, и в послевоенное время, особенно после XX съезда. Ведь тогда предпринималось немало усилий. Но они не были доведены до конца, они оказались половинчатыми. Почему так случилось? Этот вопрос нас очень занимает. Ведь историю, собственно, для этого и надо изучать, чтобы извлекать из нее определенные уроки. Главный урок состоит в том, что начинавшиеся в прошлом процессы, предпринимавшиеся попытки реформ, относящиеся и к политической сфере, и к экономической, и к социальной сферам, не подкреплялись расширением и развитием демократии, включением в эти процессы через механизмы демократии самих трудящихся, всего общества. Это главная причина неудач в прошлом.

Социализм - это такой общественный строй, при котором главным действующим лицом должен быть трудящийся. И когда предпринимавшиеся инициативы, реформы, планы, программы не подкреплялись дальнейшим развитием и углублением демократии, они захлебывались. Вот почему мы так внимательны к процессам гласности, демократии. Перестройка без демократии и гласности обречена на провал. Формула "больше социализма, больше демократии" выражает сущность нашей платформы. В ней заложена главная мысль. Вольте социализма, - значит, все должно делаться, перестраиваться на принципах социализма. Вольше демократии, - значит, все должно делаться с участием народа.

Таковы наши замыслы. На этом заканчиваю объяснение того, что такое перестройка, как мы ее понимаем. Все остальное - лишь проявление этих замыслов в различных сферах. Может быть, что-то у нас идет удачней, другое - менее удачно, что-то - быстрее, что-то - медленнее. Это уже вопрос борьбы.

Мы начали перестройку по инициативе партии, с партии. И считаем, что партия должна идти во главе этого процесса. Партия сформулировала политику перестройки, создала политическую, моральную атмосферу в обществе через гласность и демократию. И па этапе реализации перестройки партия будет делать все для того, чтобы этот процесс шел. Вы спросите: все ли глубоко понимают перестройку, прочувствовали ее; все ли уже, так сказать, активно включились в перестройку? Нет, это - процесс. Могу только сказать, что перестройка набирает силу.

Вы просили сказать о новом мышлении, о наших внешнеполитических инициативах. О них в основном вы знаете. И это облегчает мою задачу. Здесь тоже хочу говорить о наших замыслах, о нашем взгляде на сегодняшний мир. Именно этот взгляд лежит в основе наших инициатив. Каждая из них в отдельности имеет, так сказать, частный характер. Но все они, вместе взятые, дают представление о нашем видении мира, о наших подходах в мировой политике.

Думается, в развитии мировой ситуации, в мировых процессах мы подошли к такому этапу, когда нужны новые подходы. Всякие кризисные явления, напряженность, конфронтационные ситуации, думается, связаны с тем, что пытаются решать совершенно новые вопросы на базе подходов сороковых, а то и тридцатых годов. Решать с позиций имперских. В свое время были империи, располагавшие своими колониями и соответствующим образом проводившие внешнюю политику. Была группа стран, которая пыталась использовать военное, экономическое превосходство для того, чтобы действовать во внешней политике с позиции силы. Если искать ответы на новые вопросы в выступлениях Черчилля, Трумэна - я имею в виду печально известную фултонскую речь, - толку от этого не будет. Даже если искать ответы и в выступлениях политиков более позднего времени, ничего из этого тоже не получится. А терять времени нельзя.

Ядерная угроза стала реальной. Война должна быть исключена как средство решения политических вопросов. Формула Клаузевица о том, что война есть продолжение политики иными средствами, уже не годится.

Проблемы экологии всех нас основательно взяли за горло. Здесь нужно сотрудничество. Однако и сегодня идет расхищение ресурсов Земли на всех континентах. Наконец, возьмите научно-технический прогресс. Он сблизил все народы, все страны. Идут огромные структурные изменения, которые имеют серьезные социальные и политические последствия. Возьмите информатику. Ведь сегодня можно манипулировать средствами информации таким образом, что это осложнит ситуацию в мире.

Список новых проблем, новых реальностей можно продолжить. Они требуют осмысления, сотрудничества. Они заставляют нас сегодня искать новые подходы к строительству международных отношений. Вот почему мы говорим, что нужно новое мышление. Это тоже не просто фраза.

Мы сделали шаг к новому мышлению не только в смысле философии и не только в смысле провозглашения политики, но и в смысле конкретных подходов, инициатив. Они показывают, что от философии, от заявлений, деклараций мы переходим к реальной политике во внешних делах - к строительству мира на принципах нового мышления.

Первая реакция в мире на все наши заявления о том, что мы живем в противоречивом, но взаимосвязанном и целостном мире при всех его противоречиях, что нам надо выходить на новое мышление, была такова: утопия. Появилось, мол, новое, неискушенное в политике руководство, и оно, так сказать, пошло по пути французских и английских утопистов.

Между прочим, к французским и английским утопистам я не могу допустить пренебрежительного отношения. Они оплодотворили гуманитарную мысль, человеческую мысль и политику. Их наследие продолжает до сих пор еще играть свою прогрессивную роль.

Но дело не в этом. Мы не утопию предлагаем. Мы предлагаем реальную философию, реальные инициативы. Думаю, такая политика будет пробивать себе дорогу. Прежде всего, потому, что народы устали от напряженности, от тягот милитаризации, от конфронтации. Это сегодня беспокоит не только взрослое население, но даже детей. И мы почувствовали это.

Политики, анализируя, что означают и что несут с собой новые советские предложения, делают это, прежде всего под углом зрения: а не подкоп ли это под их интересы? Народы же своим здравым смыслом, своим народным чутьем ощутили, что политика, базирующаяся на новом мышлении, это то, что нужно современному миру.

Кстати, об интересах. Можно ли строить международные отношения на интересах Англии, или на интересах только Советского Союза, или на интересах Франции, США? Нет, так не получится ни международного мира, ни международного сотрудничества. Нужен баланс интересов. А это значит, что необходимо пойти навстречу друг другу, чем-то поступиться. В конце концов, все мы выиграем. Это - трудный процесс.

Развивающиеся страны тоже имеют свои интересы, которые надо учитывать. Сегодня отношения развитых стран, к которым принадлежит и Франция, с развивающимся миром носят неэквивалентный характер. Через транснациональные компании используется дешевая рабочая сила, дешевые природные ресурсы. Благодаря этому капитализм маневрирует, поддерживает жизненный уровень трудящихся развитых стран. А в это время голод, болезни, нищета на территории континентов, где проживает 2,5 миллиарда человек. Я спрашиваю: разве это нормально?

С другой стороны, у одного государства есть ресурсы, у другого их нет. Так что же, новое мышление, за которое ратует Горбачев, означает подрыв всех мирохозяйственных связей? Это была бы авантюра. Но мирохозяйственные связи нужно совершенствовать. И обязательно во взаимосвязи с разоружением, которое высвобождает огромные ресурсы. Лозунг "Разоружение для развития" должен приобрести реальные формы.

Новое мышление, когда оно трансформируется в практику, дает возможность поднять многие пласты, многие вопросы. Оно дает возможность через научно-технический прогресс, через новый экономический порядок, через разумную, а не эгоистическую политику, через компромиссы, взаимную заинтересованность находить развязки.

Вас интересуют вопросы, относящиеся к комплексу разоружения. Мы сами придаем огромное, первостепенное значение этому комплексу мировых проблем. Считаем, что разоружение - вопрос первоочередной. Да, есть региональные проблемы, проблемы экономические, экологические. Все они важны. Нельзя от них уйти, отмахнуться. Но есть угроза ядерной войны. Это - опасность, которую мы чувствуем и, по-моему, теперь все чувствуют. Ядерный конфликт может возникнуть без всяких политических решений. При таком накоплении ядерного оружия он может возникнуть бесконтрольно. Вот почему надо остановить процесс гонки вооружений и заняться разоружением.

Когда мы предложили 15-летнюю программу ликвидации ядерного оружия, мы исходили из нескольких принципиальных положений. Первое из них: безопасность может быть только равной. Попытки перехитрить друг друга, добиться превосходства чреваты серьезными последствиями. Это недопустимо.

Я говорил господину Рейгану и в Женеве, и в Рейкьявике: мы не хотим для Соединенных Штатов Америки меньшей безопасности, чем для Советского Союза. Это было бы нам невыгодно, ибо это беспокоило бы американскую администрацию. Она искала бы пути, как решить эту проблему, а это вело бы к нарушению политической стабильности. Никакого доверия в результате не получилось бы. Поэтому мы хотим равной безопасности как для себя, так и для Америки. И рассчитываем на понимание этой постановки вопроса с вашей стороны.

Точно так же, решая вопросы с Америкой, мы никогда не забываем об интересах и безопасности других народов, в том числе, конечно, всех европейских народов. Мы очень пунктуальны и скрупулезны во всем, что касается нашей политики по отношению к европейским странам. Мы здесь живем, мы связаны долгие века, собираемся и далее жить вместе с этими народами и сотрудничать с ними. Об этом я подробно говорил во французском парламенте. Там речь шла о нашем европейском доме. Об этом я подробно говорил с вашим президентом. У нас хорошие отношения, хороший диалог с господином Миттераном. Я ценю этот диалог. Это крупный политик современного мира.

Если вы прочитаете Заявление Генерального секретаря ЦК КПСС от января прошлого года, то вы увидите: там подробно рассматривается, как должен идти процесс ядерного разоружения у нас с американцами. Но там все время присутствует и проблема европейской безопасности. Там затрагиваются проблемы химического оружия, сокращения обычных вооружений и численности войск. И все так рассчитано, чтобы на каждом этапе сохранялся баланс, равная безопасность, чтобы никто не чувствовал себя под угрозой.

Мы убежденные сторонники такого подхода. Так будем и действовать.

Мы готовы сотрудничать во всех сферах. Настойчиво продвигаем сейчас идею сотрудничества в гуманитарной сфере в духе того, что было оговорено в рамках хельсинкского процесса. Этот процесс подчас используется для того, чтобы через каналы обмена, контакты протаскивать в другие страны то, что для них неприемлемо. Мы убеждены: надо исходить из первоначального и главного принципа - уважать политический и социальный выбор каждого народа.

Мы доверяем выбору французского народа. Его дело, какое иметь правительство. Мы будем иметь дело с Францией такой, какая она есть. Мы будем сотрудничать с тем французским правительством, которое там есть. Вообще мы уважаем ценности, которые уважает сам народ.

Но мы вправе сказать, что рассчитываем на уважение и наших ценностей, нашего выбора. Мы сделали свой выбор 70 лет назад. Идем своей дорогой. Мы многого добились, хотя понесли огромные потери, допустили крупные ошибки. Мы делаем выводы, учимся, хотим, чтобы наше общество стало лучше. Но это - наше дело, наша борьба. Когда же нам хотят через гуманитарные связи подбросить ценности, для нас неприемлемые, мы это отвергаем. Мы рассматриваем это как вмешательство в наши дела.

Пусть каждый народ исповедует свою идеологию, свою веру. Какое иметь правительство, какие политические институты, какую мораль - это дело каждого народа. Если соблюдать эти принципы, открываются огромные возможности для сотрудничества.

Что же касается гуманитарной сферы, то мы предложили: давайте соберемся на конференцию по гуманитарным проблемам в Москве. У нас есть, что сказать на этот счет всему миру. Надеемся, что Франция поддержит эту идею.

В гуманитарной сфере есть проблемы частные, личные, относящиеся к семейным, родственным вопросам, другие проблемы. Мы их рассматриваем, решаем и будем решать. Что касается выездов. У нас единственное препятствие и ограничение на этот счет - если человек был связан с государственными секретами и его выезд может нанести определенный ущерб безопасности государства. Когда эти секреты устаревают, человек может уезжать.

И вот здесь я подхожу к теме, на которую хотел бы обратить ваше внимание. Буржуазная пресса Франции, как ни одна другая пресса в западном мире в прошлом и особенно сейчас, когда в Советском Союзе происходят такие перемены, выступает с самых ярых антисоветских позиций. И неудивительно, что у французов возникают предубеждения по отношению к Советскому Союзу. Если человеку говорят изо дня в день, из часа в час одно и то же, он начинает думать, что это так. Я говорил об этом господину Миттерану, я говорил об этом господину Шираку.

Мы ценим политический диалог с руководством Франции. Мы ценим добрые, пронизанные человеческими чувствами отношения между нашими народами. И нам совершенно непонятна атмосфера, которая культивируется во Франции по отношению к Советскому Союзу.

Французы бывают в нашей стране и знают правду о нашей жизни, об отношении советских людей к французскому народу. В чем же дело? Почему французская печать занимает враждебные к нам позиции? Видимо, на ее позициях сказывается внутриполитическая борьба.

Буржуазная пресса хочет сейчас или замолчать, или извратить картину процессов, происходящих в социалистическом Советском Союзе, и ослабить воздействие социалистических идей, помешать пониманию способности социализма к саморазвитию, самосовершенствованию. Ведь социализм уже давно на свалку истории отправили, а он, оказывается, способен развиваться, даже силы набирает. Наверное, тут корень. Дело это, конечно, ваше. Но мы не можем не учитывать реальной ситуации. Это я говорю вам как представителям Франции.

Будет укрепляться новое мышление, будет расширяться сотрудничество - будет рождаться доверие, будут сниматься все эти наслоения. Мы реалисты, мы терпеливы. Мы не откажемся от нашей политики сотрудничества с Францией. И рассчитываем на такую же реакцию с ее стороны. И уж мы, безусловно, верим во французский народ.

Есть вопросы, которые я освещу в своих выступлениях в связи с 70-летием Октябрьской революции. И тогда я дам ответы на некоторые вопросы, которые вы мне задали. Я, так сказать, резервирую возможность ответить вам позже во время этих выступлений.

Сейчас я работаю над докладом. Кстати, мой отпуск был очень плодотворным, многое удалось сделать. За территорию дома, где я жил, не вышел и на 100 метров. Был полностью занят обдумыванием ситуации, сегодняшних и завтрашних наших дел, работал над некоторыми проблемами, в том числе над докладом о 70-летии Октябрьской революции. Много из того, что я сказал вам, там будет. А кое-что, чего не сказал, тоже будет там.

Благодарю вас за встречу. Искренне рад был не только с политической точки зрения, но и по-человечески встретиться с представителями Франции. Желаю, чтобы ваша миссия, которую я высоко оцениваю, завершилась успешно. (Аплодисменты.)