Развитие чернофигурного стиля в клазоменской керамике (по материалам из раскопок на о. Березань) (Копейкина Л. В.)

В восточноионийских центрах чернофигурный стиль начинает развиваться лишь во второй четверти VI в. до н. э., а полного расцвета достигает в третьей четверти. Это был переломный момент в развитии восточно-ионийской вазописи. Мастера, работавшие в старых традициях ориентализирующего стиля, уже в начале VI в. до н. э. переживают определенный кризис. Вот почему они так охотно подражают росписям ваз других центров, главным образом, материковых школ, пытаются достичь большего разнообразия за счет использования новых технических средств: гравировки, силуэтного рисунка, что мы ярче всего наблюдаем в родосско-ионийской вазописи¹. Пионерами в освоении чернофигурного стиля выступают североионийские центры, и прежде всего Хиос. В росписях хиосских мастеров еще в первой половине VI в. до н. э. появляются сцены с изображением подвигов Геракла, хороводов женщин, ритуальных плясок, жертвоприношений². У восточноионийских мастеров чернофигурный стиль далеко не сразу находит признание. И поэтому совершенно не случайно во второй четверти VI в. до н. э. восточноионийская вазопись представляет собой довольно пеструю картину, где в рамках одной и той же керамической школы мы встречаем вазы, расписанные в традициях ориентализирующего стиля и в чернофигурном стиле³. Определяющую роль в формировании чернофигурного стиля восточноионийских центров сыграли, конечно, материковые школы: Коринф и Аттика. Но при ближайшем рассмотрении мы убедимся, что в большинстве случаев ионийскими мастерами был воспринят только сам принцип декора сосуда, свойственный чернофигурной росписи, и технические средства. А в остальном, и по сюжету, и по стилю, росписи их часто самобытны и оригинальны.

¹ (Копейкина Л. К вопросу о формировании чернофигурного стиля в восточногреческой керамике. — СГЭ, 1970, [вып.] 31, с. 58).

² (Buscher Е. Griechische Vasen. Munchen, 1940, S. 93, Abb. 107)

³ (Cook R. Greek Painted Pottery. London, 1960, p. 127)

К середине VI в. до н. э. чернофигурный стиль властно вытесняет старую систему росписи уже почти во всех керамических центрах Восточной Греции. На юге он находит свое наиболее яркое выражение в росписях сосудов стиля Фикеллура, на севере Ионии - в хиосской и клазоменской керамике. Это - самые крупные и наиболее яркие в художественном отношении школы.

Однако наряду с ними существовал и ряд более мелких школ. Например, на Самосе работает мастерская мелкофигурной вазописи⁴, в Смирне и других соседних малоазийских городах-мастерские так называемой Североионийской школы⁵. К этому же времени относится деятельность мастерских группы Нортаптон и Кампанского диноса, формирование художественной манеры которых так или иначе связывают с искусством Восточной Ионии⁶. Работают еще и родосско-ионийские мастера. Деятельность многих мастерских продолжалась сравнительно небольшой промежуток времени: всего два-три десятилетия. Однако стиль росписи каждой из них очень своеобразен и был, видимо, часто обусловлен художественной индивидуальностью тех мастеров, которые работали в них.

⁴ (Kunze E. Ionische Kleinmeister. — AM, 1934, Bd. 59, S. 81)

⁵ (Cook J. Old Smyrna. Ionic Black Figure and Other Sixth-century Figured Ware. — BSA, 1965, vol. 60, p. 119; Walter-Karydi E. Samische Gefaβe des 6. Jahrhunderts v. Chr. Samos VI. Bd. 1. Bonn, 1973, S. 77)

⁶ (Cook R. A List of Clazomenian Pottery. — BSA, 1952, vol. 47, p. 149—151; Boardman J. A Creek Vase from Egypt — JHS, 1958, vol. 78, p. 10; Cook R., Hemelrijk J. A Cydria of the Сатрапа Group in Bonn. — «Jahrbuch der Berliner Museen», Bd. 5, S. 118)

Сосуды восточноионийских центров, расписанные в чернофигурном стиле, найдены на Березани в меньшем количестве, чем, например, сосуды, расписанные в ориентализирующем стиле. Это, видимо, объясняется тем, что во второй половине VI в. до н. э., когда утверждается чернофигурный стиль, на Березани, как и во многих других причерноморских колониях, в расписной керамике начинает преобладать аттический импорт. И все же здесь представлены все основные керамические группы, существовавшие в этот период: фикеллура, хиосская, клазоменская, североионийская, родосско-ионийская.

В этой статье мы остановимся на характеристике только одной группы керамики, хранящейся в Эрмитаже, - клазоменской - из раскопок на о. Березань.

Клазоменская керамика-наиболее крупная группа восточноионийской керамики чернофигурного стиля. Эта керамическая школа объединяет вокруг себя довольно много мастерских, находившихся не только непосредственно в Клазоменах, но, видимо, также и в ряде других североионийских городов малоазийского побережья, например, таких крупных, как Фокея, Смирна⁷.

⁷ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 147; Cook J. Op. cit., p. 128)

Есть предположение, что некоторые мастера этой школы могли основать свои мастерские и в более отдаленных районах - как на Самосе, в Египте⁸.

⁸ (Cook J. Op. cit., p. 128; Boardman J. Op. cit., p. 9; Книпович Т. M. Ионийская ваза с Таманского полуострова и клазоменский стиль в памятниках греческих поселений северного побережья Черного моря. — ИГАИМК, т. 5, с. 98)

Наиболее характерные образцы клазоменской керамики были найдены в Клазоменах, в Дафне и Навкратисе, а также на Родосе, Делосе, в Северном Причерноморье⁹.

⁹ (AD, Taf. 21, S. 55—57; CVA, Gr. Brit., fasc. 2 (Cambr.), pi. 498; CVA, Gr. Brit., fasc. 13 (Br. Mus.), pi. 582—594; CVA, Gr. Brit., fasc. 9 (Oxford), pi. 401, 25—27; Cook R. Greek Painted Pottery.. ., p. 137)

В целом, деятельность этой керамической школы относится к 560-525 гг. до н. э., однако отдельные экземпляры, очевидно, заходят и в последнюю четверть VI в. до н. э.¹⁰

¹⁰ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 148.)

Клазоменская керамика - это как раз та группа восточноионийской керамики, в которой принципы чернофигурного стиля нашли свое наиболее яркое и последовательное отражение. Если в росписях сосудов стиля Фикеллура на всем протяжении существования его в декоре и в композиции продолжают сохраняться элементы, свойственные ориентализирующему стилю, все время ощущается непосредственная преемственная связь одного с другим, то в росписях клазоменских сосудов эти элементы преемственности почти полностью отсутствуют. Главное, что совершенно меняется, - это восприятие художником поверхности сосуда, той плоскости, на которой он создает свои росписи. Если мастера, работавшие в стиле Фикеллура, по-прежнему воспринимают поверхность вазы как плоскость, имеющую только два измерения, которую нужно украсить каким-то декором, то мастера клазоменских ваз начинают ощущать ее как пространственную глубину, в которой следует расположить определенную композицию, т. е. это как раз тот основной принцип чернофигурного стиля, характерный и для аттической вазописи, который диктовал совершенно иные законы построения композиции, расположения декора на вазе¹¹. И поэтому нам кажется очень правильным замечание Р. Кука, что стиль клазоменских мастеров - это скорее разрыв, нежели продолжение традиций старой восточноионийской вазописи¹². Создается впечатление, что стиль клазоменских ваз возникает как бы внезапно. Но это не так.

¹¹ (Walter-Karydi E. Op. cit., S. 6)

¹² (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 152)

На первом этапе развития в наиболее ранних группах клазоменской керамики много общего с чернофигурными росписями хиосских мастеров. Ряд исследователей (Прайс, Р. Кук) совершенно справедливо отмечают эту связь¹³. Кук полагал, что может быть и истоки этого стиля следует искать на Хиосе. Возможно, оттуда были заимствованы такие сюжеты, как танцующие комасты, цепочка танцующих женщин с венками в руках, пристрастие к фризам с изображением сидящих сфинксов и сирен. Совершенно очевидно восточноионийское происхождение типа лица женщин. Известен ряд фрагментов диноса, происходящих из Навкратиса, которые по мнению Кука, являются как бы промежуточным звеном и по технике и по стилю между хиосской и клазоменской керамикой¹⁴. До недавнего времени эти фрагменты были единственными и вызывали много споров, в какую категорию или группу керамики их следует отнести. Предположение Кука подтверждает, нам кажется, находка на Березани в 1974 г. совершенно уникального, великолепного фрагмента кратера¹⁵. По своему стилю и технике он, несомненно, может быть отнесен к той же мастерской, что и фрагменты из Навкратиса. Подробный анализ всех сюжетов его росписи, стилистические особенности изображения фигур людей и животных (например, хоровод танцующих женщин, очевидно, совершающих жертвоприношения, скачки на колесницах, танцующие комасты в верхнем фризе, всадник на вздыбленном коне под ручкой) - все это теснейшим образом связано с традициями искусства Северной Ионии, причем прежде всего монументального искусства. В технике же исполнения мы видим много черт, характерных как для хиосской, так и для клазоменской вазописи. Можно предположить, что этот кратер представляет как раз то недостающее звено, которое характеризует переходную стадию, стадию формирования черно-фигурного стиля клазоменских мастеров.

¹³ (Price E. East Greek Pottery. Paris, 1927, p. 22; Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 127)

¹⁴ (Hogarth D. G. Excavations at Naukratis — BSA, 1898—99, vol. 5, pl. VI, 9; Cook R — BSA, 1952, vol. 47, p. 139)

¹⁵ (Кратер хранится в Киеве, в музее АН УССР. В этой статье я ограничиваюсь только самым кратким упоминанием этого шедевра восточноионийской вазописи, так как публикация его с подробным описанием и воспроизведением подготовлена В. В. Лапиным, начальником Березанской археологической экспедиции АН УССР. Я же имела возможность хорошо изучить кратер во время его пребывания в реставрационных мастерских Эрмитажа. Воспроизведение см.: «Украина», 1976, № 30. с. 13)

Развитой стиль клазоменской керамики, конечно, теснейшим образом связан с чернофигурной аттической керамикой и находится под сильным ее воздействием. Это сказывается не только в заимствовании отдельных композиций и изобразительных мотивов, но также и в технических приемах (темный блестящий лак, ряды белых точек, отсутствие светлой обмазки и др.).

Подробное исследование клазоменской керамики было произведено Р. Куком¹⁶. Классификация, данная в его статье, практически и сейчас остается в силе. И хотя последующие публикации отдельных памятников чернофигурной восточной ионийской вазописи¹⁷ позволяют внести некоторые уточнения и изменения в эту классификацию, в основе своей она до сих пор остается правильной и исчерпывающей. Поэтому мы в своей характеристике клазоменской керамики, происходящей с Березани, также будем пользоваться этой классификацией.

¹⁶ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 123)

¹⁷ (Boardman J. Op. cit., p. 4; Cook R., Hemelrijk J. Op. cit., S. 115; Cook J. — BSA, 1965, vol. 60, p. 114)

Всю известную ему клазоменскую керамику Р. Кук делит на пять классов: Тюбинген, Петри, Урла, Энман, Книпович; в шестой же, так называемый смешанный, класс он выделяет все, что так или иначе не укладывается в рамки традиционного представления о клазоменском стиле. Первые три составляют как бы костяк клазоменской керамики. В них входят наиболее типичные по сюжету и по стилю росписи экземпляры. Они связаны между собой временной и стилистической преемственностью. Для их росписей характерны хороводы женщин, танцующие сатиры, фризы с изображением пасущихся птиц, сфинксов и сирен. При том, что здесь ощущается сильное аттическое влияние, сохраняется связь и с ионийским искусством. Например, влияние Хиоса еще очень сильно чувствуется в росписи наиболее ранней, тюбингенской, группы. Из искусства северовосточной Ионии заимствованы также характерная форма амфоры и пластические украшения в виде женских головок у основания ручек¹⁸.

¹⁸ (Cook R. Greek Painted Pottery..., p. 136)

Две последние группы - Энман и Книпович - стоят несколько особняком. Кук считает, что это скорее имитация клазоменского стиля, чем его непосредственное развитие¹⁹.

¹⁹ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 146)

Того же мнения придерживается и Т. Н. Книпович²⁰. Не случайно обе группы носят имена наших русских исследователей, так как в них как раз входят почти все клазоменские сосуды, найденные в Северном Причерноморье²¹.

²⁰ (Книпович Т. Н. Указ. соч., с. 94)

²¹ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 134, 136)

Группа Энман неоднородна в стилистическом отношении, да и сюжеты росписей очень разнообразны (изображения силенов, сатиров, различных животных и фантастических существ). Единственное, что объединяет изделия этой группы, -лаконизм, монументальный характер росписей. Композиция, состоящая из одной или двух фигур, располагается обычно в прямоугольном поле, так называемой метопе, вся же остальная поверхность сосуда покрыта темным лаком. Своеобразие этой группы состоит в том, что в ней больше, чем в трех предыдущих, ощущается связь с ориентализирующим стилем. С другой стороны, она в большей степени, чем предыдущие три, является связующим звеном между клазоменской вазописью и росписями клазоменских саркофагов.

Группа Книпович - очень компактная по стилю и сюжетам росписи. В нее включены, главным образом, небольшие амфоры с изображением протомы крылатого коня или орнаментом из чешуек. Наиболее типичные образцы происходят из Навкратиса, Дафни, Делоса и Северного Причерноморья. Сосуды группы Книпович так же, как и группы Энман, изготовлялись, видимо, не в самих Клазоменах, а в каком-нибудь из североионийских городов.

Как показывают раскопки в Смирне, в Северном Причерноморье существовал, видимо, еще ряд мастерских, работавших в чернофигурном стиле, которые близко стоят к традициям клазоменской керамики, но, однако, все же слишком самобытны, чтобы их можно было объединить с какой-нибудь из выделенных Куком групп²².

²² (Cook J. — BSA, 1965, vol. 60, p. 122)

На Березани клазоменская керамика, в сравнении с другими группами восточноионийской керамики, встречается в небольшом количестве и, как правило, в очень фрагментарном виде. Поэтому некоторые образцы поддаются исследованию с большим трудом. За исключением нескольких фрагментов, изданных в статье Книпович²³, основная ее часть остается неопубликованной. Задачей нашей статьи является публикация не всей клазоменской керамики, происходящей с Березани, а только той ее части, которая хранится в Эрмитаже. Сюда входит материал, поступивший в Эрмитаж из раскопок Штерна (1904-1913), а также найденный экспедицией Государственного Эрмитажа в течение 1962-1976 гг. при раскопках жилых кварталов поселения в слоях второй половины VI в. до н. э. - раскопы Г и северо-западный.

²³ (Книпович Т. Н. Указ. соч., с. 95, табл. XII)

За исключением нескольких экземпляров, на которых мы остановимся подробнее в конце статьи, все хранящиеся в нашей коллекции фрагменты можно отнести в основном к двум классам: Энман и Книпович. Их-то мы и рассмотрим прежде всего.

1. Фрагмент стенки закрытого сосуда с изображением петуха²⁴. Глина оранжевая, чистая. Лак черный. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Пурпур и белая краска положены поверх лака. Размер 6,2 см. Происходит из раскопок Штерна, 1904 г.

²⁴ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 201)

1. Фрагмент стенки сосуда с изображением петуха (Березань)

На фрагменте видна часть крыла и хвоста петуха. Изображение выполнено темным лаком на фоне в цвете глины. Все детали прорисованы гравировкой. Перья на крыле и крае хвоста обозначены чередующимися широкими полосами пурпура и белой накладной краски. Трактовка перьев на крыле петуха с березанского фрагмента очень близка трактовке крыльев петухов на амфоре из Хильдесхейма, относящейся к классу Энман²⁵. Очевидно, наш фрагмент является обломком подобного сосуда, и его можно отнести к тому же классу. Он датируется третьей четвертью VI в. до н. э.

²⁵ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, pi. 31, 2)

2. Фрагмент ойнохои с изображением пантеры²⁶. Глина оранжевая с незначительным количеством блесток слюды. Лак черный, матовый, местами имеет красный оттенок. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Высота 7 см, диаметр 12,5 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

²⁶ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 279)

2. Фрагмент ойнохои с изображением пантеры (Березань)

Сохранилась часть венчика, горла и стенки ойнохои. Венчик и горло сплошь покрыты темным лаком. Горло отделяется от тулова рельефным пояском, который поверх темного лака был еще украшен пурпуром. На тулове в прямоугольнике, так называемой метопе, оставленной в цвете глины, частично сохранилось изображение пантеры. Видны часть тела, задние ноги и хвост. Над фигурой пантеры непосредственно под рельефным пояском - лепестковый орнамент: чередующиеся пурпурные, белые и черные лепестки, разграниченные и окаймленные тонкими линиями разбавленного лака. Фигура пантеры выполнена темным лаком с очень скупым использованием гравировки. Пятна на шкуре пантеры были обозначены небольшими точками белой краски. Но краска почти полностью отслоилась. Пантера изображена, видимо, с опущенной вниз головой, как бы приготовившаяся к прыжку. В такой позе очень часто изображались львы, реже - пантеры на клазоменских сосудах и саркофагах²⁷. Отдаленной аналогией пантере березанской ойнохои является фигура пантеры на клазоменском фрагменте из Ольвии²⁸, который Кук относит к классу Энман. Конечно, рисунок животного на березанском фрагменте выглядит значительно более упрощенно, схематично, но все же в основе его лежит тот же прототип.

²⁷ (AD, Taf. 55, S. 58)

²⁸ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Ол.3272. Pharmakowsky В. Olbia. 1901—1908. — ИАК. Спб., 1909, т. 33, с. 120, рис. 26; Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 135)

Сосуды в форме ойнохои не характерны для клазоменской керамики. Но тем не менее как раз в классе Энман известны отдельные образцы таких сосудов, например ойнохоя с изображением тритона. Нам кажется, березанский фрагмент с полной уверенностью можно тоже отнести к классу Энман, только, видимо, к самой поздней стадии его существования, к 20-м гг. VI в. до н. э.

3. Фрагмент закрытого сосуда с изображением пантеры²⁹. Глина красная с фиолетовым оттенком. Лак черный, блестящий. Белая накладная краска, гравировка. Размер 5 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

²⁹ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 275)

3. Фрагмент стенки сосуда с изображением пантеры (Ольвия)

На фрагменте видны часть фигуры пантеры (шея и морда) и слева от нее грудь еще какого-то животного. Рисунок выполнен черным блестящим лаком на фоне в цвете глины. Детали обозначены гравировкой. Шкура на шее пантеры украшена крупными белыми точками. Роспись выглядит декоративно и нарядно. Тип пантеры очень близок тем, которые мы встречаем на родосско-ионийских сосудах второй четверти VI в. до н. э., а также на клазоменских саркофагах³⁰. Хотя и неточную, но близкую ей аналогию представляет фрагмент с изображением пантеры из Ольвии. Очевидно, и этот фрагмент можно отнести к группе Энман.

³⁰ (Walter-Karydi Е. Op. cit., Taf. 124 (1009); Johansen К. F. Clazomenian Sarcophagus Studies — Act. Arch., vol. 13, 1942, fig. 6)

4. Фрагмент небольшой амфоры или ойнохои с изображением сирены³³. Глина оранжевая с мелкими блестками слюды. Лак черный. Пурпур, гравировка. Диаметр 10 см. Найден на северо-западном участке с материалом третьей четверти VI в. до н. э.

³¹ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 71-104. Склеен из обломков)

4. Фрагмент стенки сосуда с изображением пантеры (Березань)

На сохранившейся части тулова видна фигура сирены, расположенная в прямоугольном поле, оставленном в цвете глины. Вся же остальная поверхность сосуда была покрыта темным лаком. От изображения сирены сохранились часть крыла, туловища, хвост и нога. Лак на крыле частично отслоился. На хвосте и крыле - широкие полосы пурпура. Отдельные детали тела выполнены гравировкой. Однако она нанесена очень небрежно. Перья обозначены частыми, но неровными штрихами. Такая трактовка перьев на крыльях сирен в клазоменской керамике практически не встречается. Крыло не загибается вверх, как это характерно для изображений сирен на клазоменских сосудах, а развернуто в сторону. Может быть, здесь была изображена сирена с развернутыми крыльями.

Амфоры и ойнохои с изображением одной фигуры животного в центре метопы очень характерны для росписи сосудов класса Энман. Наш фрагмент, видимо, относится к такому же типу небольших сосудов, как амфора с изображением сирены из Ольвии³². Особенности рисунка сирены: небрежная, неточная гравировка, искаженность пропорций; то, что художник отходит от принятой схемы изображения сирен, - все эти признаки свидетельствуют о позднем времени, т. е. фрагмент можно датировать 20-ми гг. VI в. до н. э.

³² (Гос. Эрмитаж. Инв. № 0.1914, 112. OAK за 1913—1915, Спб., 1918, с. 30, рис. 25)

Очевидно, к такому же типу сосудов принадлежал ряд более мелких фрагментов, хранящихся у нас в коллекции.

5. Обломок крышки с изображением крыльев³³. Глина светлая, коричневая. Лак черный, с коричневатым оттенком. Следы пурпура и белой накладной краски, на обоих крыльях ряды белых точек, гравировка. Размер 3 см. Происходит из раскопок Штерна, 1904 г.

³³ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б.221)

5. Фрагмент закрытого сосуда с изображением сирены (Березань)

6. Фрагмент стенки закрытого сосуда с изображением сидящего сфинкса³⁴. Глина оранжевая чистая без блесток слюды. Лак коричневый, блестящий. Пурпур и гравировка. Размер 5,5 см. Найден на участке Г в 1969 г.

³⁴ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 69-103)

6. Амфора с изображением сирены (Ольвии)

На фрагменте видна нижняя часть туловища сидящего сфинкса. На задней, согнутой, ноге складки кожи обозначены волнистыми линиями гравировки. Возможно, здесь был изображен сфинкс такого же типа, как на амфоре с Тамани, относящейся к группе Энман³⁵.

³⁵ (Энман Н. Ионийская амфора с Таманского полуострова. — ИАК, Спб., 1912, вып. 45, с. 92, табл. 8)

7. Фрагмент стенки закрытого сосуда с изображением хвоста сирены³⁶. Глина оранжевая с блестками слюды. Лак коричневый, блестящий. Белая накладная краска, гравировка. Размер 3,6 см. Найден на участке Г в 1969 г.

³⁶ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б.69-109.)

7. Обломки клазоменских сосудов группы Энман (Березань)

На фрагменте сохранились часть хвоста сирены и полоса темного лака, которая позволяет предполагать, что фигура сирены была помещена в прямоугольное поле, оставленное в цвете глины.

8. Фрагмент амфоры или ойнохои с изображением петуха³⁷. Глина желтовато-оранжевая без блесток слюды. Лак коричневый, блестящий. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Размер 7,5 см. Найден на северо-западном участке в 1973 г. в полуземлянке с материалом третьей четверти VI в. до н. э.

³⁷ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 73-125)

8. Фрагмент стенки закрытого сосуда с изображением петуха (Березань)

От изображения петуха сохранились голова с высоко поднятым гребнем и хвост. Рисунок выполнен очень четко. Тщательно прорисованы все детали головы: гребень, глаз, клюв. Они обозначены частично гравировкой, частично-пурпуром. Хвост украшают два высоко поднимающиеся пера и поясок мелких перьев. Очень может быть, что на сосуде были изображены два петуха, стоящие друг против друга, как на гидрии из Темрюка³⁸ или на амфоре из Хильдесхейма.

³⁸ (Lossewa N. Zwei klazomenische Vasen. — AA, 1929, Bd. 1/2, S. 46, Abb. 2.)

Изображения петуха, петушиных боев очень часто встречаются на клазоменских сосудах различных групп³⁹. Однако по техническим особенностям исполнения березанский фрагмент, нам кажется, все же ближе всего к образцам группы Энман и, возможно, датируется 40-30-ми гг. VI в. до н. э.

³⁹ (AD, Taf. 54, 2a, 6; CVA, Gr. Brit., fasc. 13 (Br. Mus.), pi. 585, 1, 587, 16, 17, 589, 13)

9. Фрагмент стенки закрытого сосуда с изображением льва⁴⁰. Глина светло-желтая, слоистая с большим количеством блесток. Лак коричневый с красноватым оттенком, матовый. Пурпур и гравировка. Размер 9 см. Найден на северо-западном участке в 1974 г.

⁴⁰ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Бер. 74-16)

9. Фрагмент стенки сосуда с изображением льва (Березань)

На фрагменте сохранилось изображение части туловища и задней ноги льва. Рисунок выполнен лаком по фону в цвете глины. Детали обозначены пурпуром и гравировкой. Гравировка использована очень скупо - только несколько волнистых полос на теле, да обозначение холки животного. Стилистически изображение льва очень близко изображению льва на фрагменте сосуда, происходящего из Клазомен, а также на клазоменских саркофагах⁴¹.

⁴¹ (AD, Taf. 55, 3b; CVA, Deutschland, fasc. 28 (Munchen), Taf. 1378)

По выразительной лаконичности рисунка, скупому использованию гравировки березанский фрагмент близок к таманской амфоре с оленем⁴², которую Р. Кук относит к классу Энман. По техническим признакам они также схожи: желтоватая, слоистая глина с большим количеством блесток, такой же коричневый с красноватым оттенком лак, положенный неровными мазками. И несмотря на то, что на амфоре с оленем еще присутствует белая обмазка, а на березанском фрагменте ее нет, можно предположить, что оба экземпляра происходят из одной мастерской.

⁴² (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б.3222. Энман И. Указ. соч., с. 93, табл. VIII—IX; Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 135)

10. Фрагменты амфоры с изображением козла и сфинкса⁴³. Глина светло-желтая, слоистая с большим количеством блесток слюды. Лак черный, матовый. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Размер наибольшего фрагмента 19 см. Найдены на западном участке в 1976 г.

⁴³ (Keller О. Die Antike Tierwelt. Leipzig, 1909, S. 511, Taf. 11, 2; Waldhauer O. Ein Askos aus der Sammlung Chanenko in Kiew. — Jdl, 1929, S. 246, Abb. 4, 5; ИАК, Спб., 1909, вып. 33, с. 122, рис. 31)

10. Фрагмент стенки сосуда с изображением козла (Березань)

По сохранившимся обломкам можно определить, что на одной стороне амфоры был изображен скачущий козел с повернутой назад головой, а на другой - сидящий сфинкс или сирена. Изображения животных помещены в прямоугольное поле и занимают почти всю среднюю часть тулова сосуда. Фигура козла, которая сохранилась значительно полнее, чем фигура сфинкса, поражает выразительностью силуэта, монументальностью. Она напоминает подобные изображения на клазоменских саркофагах. Движение животного передано очень экспрессивно. Отдельные детали тела, волоски шерсти обозначены пурпуром, белой накладной краской и гравировкой, использованными очень скупо. И вместе с тем эти чередующиеся штрихи белой и пурпурной краски в сочетании с гравировкой придают росписи нарядность и декоративность.

По стилистическим, а также техническим признакам исполнения росписи амфора очень близка фрагменту со львом и амфоре с оленем. Она датируется не позже третьей четверти VI в. до н. э. и, вероятно, сделана в той же мастерской, что и первые два экземпляра.

Среди клазоменской керамики, найденной на Березани, есть несколько фрагментов с изображением осьминога. Такой сюжет встречается в вазописи очень редко. После крито-микенского периода изображение осьминога на вазах появляется впервые лишь в клазо-менской керамике. До сих пор было издано только два образца: аск из Ольвии и происходящий оттуда же обломок стенки небольшого закрытого сосуда⁴⁴.

⁴⁴ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Вер. 76-456. Фрагмент с изображением козла, склеен из 19 обломков. Кроме того, сохранилось еще пять обломков. На трех видны часть крыла, головы и шен сидящего сфинкса)

11. Фрагмент стенки амфоры или ойнохои с изображением осьминога⁴⁵. Глина красная с блестками слюды. Лак коричневый с красноватым оттенком. Белая накладная краска. Размер 6 см. Происходит из раскопок Штерна, 1913 г.

⁴⁵ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 452)

11. Клазоменская амфора с изображением оленя (таманский полуостров)

Изображение осьминога было помещено в метопе, оставленной в цвете глины. От осьминога на фрагменте видны И. Клазоменская амфора только три щупальца. На верхнем по с изображением оленя (Таманский полуостров) нижнему краю проходит ряд белых точек. По композиции и характеру рисунка фрагмент можно отнести к группе небольших амфор или ойнохой класса Энман.

12. Фрагмент стенки закрытого сосуда с изображением осьминога⁴⁶. Глина фиолетовая, чистая. Лак темный с металлическим оттенком. Размер 4,6 см. Найден на северо-западном участке в 1974 г.

⁴⁶ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Бер.74-202)

12 а. Обломки стенок сосудов с изображением осьминога (Березань)

12 б. Обломки стенок сосудов с изображением осьминога (Березань)

12 в. Обломки стенок сосудов с изображением осьминога (Березань)

На фрагменте видны часть метопы и концы трех щупалец, нарисованные темным лаком на фоне глины. На щупальцах - точки белой краски. Рисунок выполнен очень бегло, расплывчато. Фрагмент, несомненно, относится к тому же типу сосудов, что и предыдущий. Но работа значительно более низкого качества.

13. Обломки амфоры с изображением осьминога⁴⁷. Глина розовато-желтая с большим количеством слюды. Лак коричневый с красноватым оттенком, блестящий. Белая накладная краска. Сохранились часть плечиков и обломки от стенок тулова амфоры. Размеры наибольшего фрагмента 14 см. Найдены на северо-западном участке в 1976 г.

⁴⁷ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Бер. 76-284)

13. Обломки стенок аска с изображением осьминога (Березань)

По сохранившимся обломкам можно восстановить общую композицию декора амфоры. Горло отделяет от тулова рельефный валик, и его как бы обрамляет палочный орнамент, идущий ожерельем вокруг горла. Изображение осьминога было вписано в прямоугольное поле, оставленное в цвете глины. Рисунок осьминога сохранился очень фрагментарно: видны частично только его щупальцы. По композиции декора и по стилю росписи амфора примыкает к группе сосудов, описанных под № 9, 10.

14. Фрагменты аска с изображением осьминога⁴⁸. Глина желтоватая, светлая, плотная без блеска. Лак коричневый, матовый с красноватым оттенком. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Размеры: фрагмент № 1-7 см, фрагмент № 2-4,7 см. Найдены на северо-западном o участке в 1974 г. в слое с материалом середины - третьей четверти VI в. до н. э.

⁴⁸ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Бер. 74-13. Фрагмент № 1 склеен из трех обломков, фрагмент № 2 — из двух обломков)

14. Реконструкция росписи аска с Березани

На одном из фрагментов сохранились остатки изображения четырех щупалец осьминога, а на другом - видны частично три щупальца и часть головы. Рисунок осьминога был выполнен темным лаком на фоне в цвете глины. На щупальцах видны белые точки и пурпур. Оба фрагмента принадлежали широкому в объеме, очень выпуклому, приземистому сосуду, скорее всего, сосуду в форме аска. И если наше предположение правильно, то, очевидно, рисунок на сосуде был расположен и выглядел примерно так же, как на аске из Ольвии⁴⁹. Однако рисунок осьминога на березанском экземпляре выполнен значительно более четко, более реалистично. По техническим данным (цвет и качество лака, состав и цвет глины) оба сосуда очень близки. Можно почти точно утверждать, что оба они были изготовлены в одной и той же мастерской. Только, судя по качеству рисунка, наш березанский экземпляр можно датировать несколько раньше, а именно: 40-ми гг. VI в. до н. э.

⁴⁹ (Гос. Эрмитаж. Инв. № О. 1910, 20)

15. Клазоменский аск с изображением осьминога (Ольвия)

Кук в своей классификации относит ольвийский аск с осьминогом, так же как и ряд других асков из Ольвии, к классу Книпович⁵⁰ . Однако он не указывает, почему в столь компактную и по теме и по стилю росписи группу включает этот аск. Нам кажется, было бы правильнее отнести его, а также и наш березанский экземпляр к группе Энман. По стилистическим признакам они как раз ближе сосудам этой группы: монументальный характер росписи, лаконичность и выразительность рисунка животного. Да и по техническим признакам они очень схожи со многими сосудами класса Энман, найденными в Северном Причерноморье: коричневатый, тусклый, неровно положенный лак, сравнительно скупое использование гравировки, желтоватая, светлая глина. На эту близость указывала в своей статье и Т. Н. Книпович⁵¹. Поэтому можно почти уверенно говорить, что все они принадлежат к одной и той же группе и, возможно, были сделаны в одной и той же мастерской.

⁵⁰ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 137)

⁵¹ (Книпович Т. Н. Указ. соч., с. 98)

Несколько фрагментов из березанской коллекции почти без сомнения принадлежат к классу Книпович.

1. Фрагмент горла и стенки амфоры с изображением крылатого коня⁵² Глина желтовато-оранжевая, почти без блесток слюды. Лак темно-коричневый, блестящий. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Размер 14,4X13,5 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

⁵² (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 274. Склеен из двух обломков и догипсован)

Фрагмент принадлежал, видимо, амфоре такой же формы, как амфоры из Темрюка и из Керчи, также украшенные протомой коня⁵³. Горло покрыто темным лаком. От протомы коня на фрагменте сохранилась часть морды, гривы и поднятого вверх крыла. Узкая, сильно вытянутая, морда коня с челкой, набегающей на лоб, очень характерна для этой группы клазоменских сосудов. Гравировкой четко обозначены ноздри, рот, глаз, ухо, волосы челки и узда. При этом надо отметить большую точность, твердость руки, можно сказать, виртуозность мастера, наносившего рисунок гравировкой. Это все выполнено как бы одним росчерком пера. То же самое можно сказать и о рисунке гривы. В отличие от большинства известных нам экземпляров этой группы, где грива лошади обычно обозначена как бы наспех, схематично и неровно нанесенными штрихами, здесь рисунок прядей очень изящный, превращенный мастером в полосу узора. На крыле - полоса белых точек; гравировкой, белой накладной краской и пурпуром обозначены перья. Из известных нам образцов с подобной росписью березанский экземпляр относится к лучшим. Об этом говорят четкость прорисовки всех деталей, стройность, пропорциональная законченность силуэта коня. Это также очевидно и при сравнении нашего фрагмента с амфорами из Керчи, из Темрюка или с о. Родоса⁵⁴. Вероятно, березанский фрагмент ближе всего к наиболее ранним образцам этой группы, которые Кук относит еще к 40-м гг. VI в. до н. э.⁵⁵

⁵³ (Losseva N. Zwei klazomenische Vasen..., S. 43, Abb. 1; Книпович Т. H. Указ. соч., с. 90, табл. XI, 1. Гос. Эрмитаж. Инв. № Б.3222)

⁵⁴ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, pl. 31, 1)

⁵⁵ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 138; CVA, Gr. Brit., fasc. 2 (Oxford), pl. X, 10)

2. Фрагмент стенки амфоры с изображением протомы коня⁵⁶. Глина оранжевая, чистая, плотная, почти без блесток. Лак коричневый с красноватым оттенком, блестящий. Гравировка, полоса белых точек. Высота 13,5 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

⁵⁶ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 273)

На фрагменте - часть шеи, гривы и передние ноги коня. Пряди гривы и мускулатура ног обозначены гравировкой и линией белых точек. Рисунок коня был исполнен темным лаком на фоне в цвете глины. По качеству лака и глины этот фрагмент очень близок предыдущему. Однако более небрежная и схематичная гравировка, которой обозначены пряди гривы коня, не позволяет отнести этот фрагмент к тому же сосуду.

3. Фрагмент стенки амфоры с изображением протомы коня⁵⁷. Глина красная, плотная с блестками слюды. Лак черный, блестящий. Белая накладная краска и гравировка. Высота 8,4 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

⁵⁷ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 277)

От изображения коня сохранились часть морды, груди и передней согнутой в колене ноги. Рисунок исполнен темным, блестящим лаком на фоне в цвете глины. При помощи гравировки обозначены рот и ноздри лошади. Сбруя намечена рядом белых точек. По форме рисунка рта, сбруи этот фрагмент значительно ближе к керченской амфоре и, видимо, относится примерно к тому же времени, т. е. к 20-м гг. VI в. до н. э.

16. Фрагмент амфоры с изображением крылатого коня (Березань)

Кроме описанных выше фрагментов к такому же типу амфор с изображением крылатого коня принадлежит еще ряд более мелких фрагментов, хранящихся в нашей коллекции⁵⁸.

⁵⁸ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 276, Б. 443, Б. 65-96, Б. 69-106).

4. Фрагмент стенки амфоры с изображением гривы коня. Глина красная, с фиолетовым оттенком. Лак черный, блестящий. Гравировка. Высота 6,5 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

5. Фрагмент стенки амфоры с изображением гривы коня. Глина оранжевая, чистая. Лак коричневый, с красноватым оттенком, блестящий. Белая накладная краска, гравировка. Размер 4,4 см. Происходит из раскопок Штерна, 1913 г.

6. Фрагмент стенки с изображением крыла коня. Глина оранжевая, чистая. Лак красный, блестящий. Белая накладная краска, гравировка. Размер 5 см. Найден на участке Г в 1965 г.

17. Клазоменская амфора с изображением крылатого коня (Керчь)

7. Фрагмент стенки амфоры с изображением части крыла коня. Глина оранжевая, с мелкими блестками. Лак коричневый, с металлическим оттенком. Следы пурпура и белой накладной краски, гравировка. Размер 6,7 см. Найден на участке Г в 1965 г.

Кроме амфор, украшенных протомой крылатого коня, в класс Книпович Кук включает еще ряд сходных по форме амфор, тулово которых покрывает орнамент из чешуек с белыми и темными точками в центре. Примером может служить амфора из Ольвии⁵⁹. Подобным орнаментом украшали, очевидно, и сосуды других форм: небольшие ойнохои, кратеры⁶⁰. И их тоже можно, видимо, отнести к этому же классу. На Березани найдено значительное количество фрагментов сосудов такого типа.

⁵⁹ (Гос. Эрмитаж. Инв. № 0. 1909.15. Книпович Т. Н. Указ. соч., с. 90, табл. XI, 2)

⁶⁰ (Cook J. — BSA, 1965, vol. 60, pl. 38, 123, 125, 126)

8. Обломок стенки амфоры с чешуйчатым орнаментом⁶¹. Глина желтая с блестками слюды. Лак коричневый, с золотистым оттенком. Точки внутри чешуек нанесены белой краской. Размер 4,2 см. Найден на участке Г в 1964 г.

⁶¹ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 69-102)

18. Фрагменты амфоры с изображением крылатого коня (Березань)

9. Обломок стенки амфоры с чешуйчатым орнаментом⁶². Глина желтая, плотная, чистая. Лак коричневый, с золотистым оттенком. Точки внутри чешуек исполнены белой накладной краской и темно-коричневым лаком. Размер 6,8 см. Найден на участке Г в 1965 г.

⁶² (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 65-95)

10. Фрагмент плечиков и стенок амфоры или ойнохои с чешуйчатым орнаментом⁶³. Глина оранжевая с мелкими блестками. Лак коричневый, с золотистым оттенком. Белая накладная краска. Диаметр 13,5 см, высота 9 см. Найден на участке Г в 1965 г.

⁶³ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 65-97. Склеен из шести обломков)

На плечиках вокруг горла шел лепестковый орнамент, выполненный коричневым с красноватым оттенком лаком. Тулово все покрыто чешуйчатым орнаментом с белыми точками в центре (судя по тому, что чешуйки покрывают все тулово, можно предположить, что это ойнохоя).

19. Клазоменская амфора (Ольвия)

11. Обломок стенки амфоры с чешуйчатым орнаментом⁶⁴. Глина серовато-коричневая с блестками слюды. Лак черный, блестящий. Точки внутри чешуек нанесены белой краской. Размер 4,3 см. Найден на северо-западном участке в 1973 г.

⁶⁴ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 73-127)

12. Обломок стенки амфоры с чешуйчатым орнаментом⁶⁵. Глина серовато-коричневая. Лак коричневый. Точки внутри чешуек выполнены белой краской. Размер 7,8 см. Найден на северозападном участке в 1973 г.

⁶⁵ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 73-128)

В нашей коллекции хранится еще несколько фрагментов клазоменской керамики, которые представляют большой интерес по характеру своей росписи, но не могут быть причислены ни к одной из пяти основных групп, выделенных Куком.

1. Фрагмент стенки амфоры или закрытого сосуда другой формы с изображением льва⁶⁶. Глина коричневая с фиолетовым оттенком, с белыми вкраплениями, почти без блесток. Лак черный, блестящий. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Размер 19 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

⁶⁶ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 281-282. Склеен из трех обломков и догипсован)

20. Обломки клазоменских сосудов, украшенных орнаментом чешуек (Березань)

В верхней части фрагмента видна гирлянда цветов и бутонов лотоса, которую внизу ограничивают два тонких пояска лака. Цветы и бутоны лотоса нарисованы темным лаком на фоне, покрытом белой краской. Ниже, на тулове сосуда, частично сохранилось изображение льва: видна часть тела и гривы животного. В верхнем левом углу - часть изображения головы пантеры. Над крупом льва - темная, широкая, загибающаяся вверх полоса лака. Возможно, здесь была ручка сосуда. Изображение льва выполнено темным лаком на фоне, оставленном в цвете глины. Отдельные детали тела, мускулатура, грива и шкура обозначены гравировкой, белыми полосками и точками. Обращает на себя внимание обилие гравировки, изысканность и четкость ее рисунка. Она несет на себе не только вспомогательную нагрузку, но играет и очень большую декоративную роль. Обилие и тонкость гравировки, линии белой краски, белые точки, темный блестящий лак - все это делает изображение необычно нарядным и эффектным. Возможно, к тому же сосуду относится еще один обломок стенки сосуда.

2. Обломок стенки закрытого сосуда с изображением головы быка⁶⁷. Глина коричневато-фиолетовая, почти без блесток. Лак черный, блестящий. Гравировка. Размер 6,3 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

⁶⁷ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 278)

На фрагменте видна часть морды быка. Рисунок выполнен темным лаком на фоне в цвете глины. Очень богато использована гравировка. Глаз, ухо, волоски шерсти четко проработаны гравировкой. При этом расположение штрихов гравировки очень близко к рисунку на фрагменте с изображением льва. Сходство технических особенностей выполнения рисунка, цвет и состав глины обоих фрагментов позволяют предполагать, что они принадлежали одному сосуду или сосудам, расписанным одним мастером.

21. Обломки стенок закрытого сосуда с изображением льва и головы бычка (Березань)

Фрагмент со львом впервые опубликован Т. Н. Книпович⁶⁸, и она не сомневается в его клазоменском происхождении. Однако если сравнить его с теми образцами, на которые она ссылается, и с фрагментами, найденными непосредственно в Клазоменах, то мы не можем не заметить большого отличия и в исполнении рисунка, и в том, как нанесена гравировка там и тут⁶⁹. Росписям клазоменских сосудов не свойственны ни орнамент лотосов, ни сама композиция, ни тема росписи, ни то, что орнамент лотосов на белом фоне, а вся остальная роспись - на фоне в цвете глины. Формально, по стилистическим признакам, рассматриваемые нами фрагменты нельзя отнести ни к одной из пяти групп, которые выделяет в своей классификации Р. Кук. Поэтому не удивительно, что и он сам отнес фрагменты с изображением льва и быка к шестому, смешанному, классу⁷⁰. Вальтер-Кариде в своей книге о самосской керамике VI в. до н. э. также упоминает их и относит к северо-ионийской школе чернофигурной вазописи, не давая, однако, никакого объяснения или обоснования своей точки зрения⁷¹.

⁶⁸ (Книпович Т. Н. Указ. соч., с. 95, табл. XII, 1)

⁶⁹ (AD Taf. 21 55)

⁷⁰ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 140.)

⁷¹ (Walter-Karydi E. Op. cit., Taf. 129 (937))

По стилю рисунка животных, гирлянд цветов и бутонов лотоса, по богатству и разнообразию гравировки, линиям белой краски наши фрагменты, нам кажется, ближе всего стоят к манере росписи сосудов группы Нортаптон. Для примера можно сравнить амфору из Мюнхена или из Вюрцбурга⁷². Группа Нортаптон - небольшая группа чернофигурной вазописи, названная так по наиболее типичной для нее амфоре из коллекции маркиза Нортаптона, существовала на протяжении 540-530-х гг. до н. э. Несмотря на то, что все сосуды, которые входят в нее, найдены в Италии, до сих пор нет единого мнения о том, где располагалась эта мастерская. Точки зрения исследователей противоречивы: Самос, Северная Иония, Южная Иония, Италия, Этрурия⁷³. Однако все исследователи без исключения согласны в том, что стиль и художественная манера этих мастеров имеют ионийское происхождение, что они родственны клазоменским мастерским. Джон Кук не без основания полагает, что эти мастера начали свою карьеру в Северной Ионии, возможно в Смирне, и переселились затем в Италию⁷⁴. В частности, к ионийскому периоду деятельности этих мастеров он считает возможным отнести фрагмент кратера из Смирны и наш аск из коллекции Ханенко.

⁷² (CVA, Deutschland, fasc. 28 (Miinchen), Taf. 1369, 1370; Walter-Karydi E. Op. cit., Taf. 129 (933))

⁷³ (Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 150; CVA, Deutschland, fasc. 29 (Munchen), S. 44)

⁷⁴ (Cook J. — BSA, 1965, vol. 60, p. 121)

22. Фрагмент амфоры с изображением лани (Березань)

Мы не будем утверждать, что рассматриваемые нами березанские экземпляры принадлежат руке того же мастера, что и сосуды группы Нортаптон, но, возможно, они изготовлялись в тех же ионийских мастерских, в которых работали и мастера Нортаптонской группы.

Очевидно, это не единственные экземпляры, которые можно отнести к данным мастерским.

3. Фрагмент амфоры с изображением лани⁷⁵. Глина оранжевая, плотная, чистая с очень незначительным количеством блесток слюды. Лак коричневый, блестящий. Пурпур, белая накладная краска, гравировка. Размер 13,4 см. Происходит из раскопок Штерна, 1909 г.

⁷⁵ (Гос. Эрмитаж. Инв. № Б. 280)

На фрагменте сохранилось изображение передней части животного. Голова на тонкой шее гордо вскинута вверх. Спина несколько выгнута. Животное, вероятно, было изображено в прыжке. Рисунок лани выполнен блестящим лаком на фоне в цвете глины. Гравировкой очень четко очерчены контуры морды, глаз, ноздри, складки над глазом. Пурпур и белая краска положены поверх лака. Пурпур покрывает шею и нижнюю часть живота лани. Крупные белые точки обозначают пятна на шкуре. Фигура лани была, видимо, помещена в метопу. Несмотря на сравнительно ограниченный набор использованных здесь цветов, роспись благодаря сочетанию яркого пурпура, белой краски, глубокого, теплого тона лака и оранжевого фона выглядит очень нарядно, празднично.

Изображение лани довольно часто встречается на сосудах клазоменского стиля. Но, как правило, мы видим пасущееся животное с опущенной вниз головой. Примером может служить фрагмент из Клазомен⁷⁶. Изображение же лани с поднятой вверх головой встречается значительно реже. Лань на березанском фрагменте очень напоминает по силуэту, расположению цветовых пятен фигурку лани на упомянутой нами вазе из Мюнхена. Пурпур, положенный плотным слоем, широкими плоскостями, блестящий, темный лак - все это тоже близко к манере нортаптонских мастеров⁷⁷.

⁷⁶ (AD, Taf. 55, 3b)

⁷⁷ (Buscher E. Op. cit., Abb. 109).

Вероятно, сосуд, к которому принадлежал наш фрагмент, происходит из тех же мастерских, что и предыдущие два.

23. Фрагменты клазоменской амфоры с изображением силенов (Пантикапей)

Эти фрагменты, хранящиеся в Эрмитаже, не единичны в Северном Причерноморье. Очевидно, тем же мастерским можно приписать два фрагмента сосуда из коллекции Одесского археологического музея, тоже из раскопок Березани. На них сохранилось изображение волют и пальметок⁷⁸. Подобный орнамент встречается только на сосудах нортаптонской группы. Рисунок на березанских фрагментах исполнен так же тонко и изящно, как на этих сосудах. Но совершенно очевидно, что изготовлены они были не в далекой Италии, как вазы группы Нортаптон, а в мастерских Ионии.

⁷⁸ (Фрагменты найдены на Березани (Одесский Археологический музей, инв. № А38597+41026, 38675). Приносим большую благодарность научному сотруднику музея А. М. Тарадаш за возможность издать эти фрагменты)

Сюда же, нам кажется, следует включить и аск из коллекции Ханенко. Существует несколько точек зрения относительно его происхождения. Кук в своей классификации относит его к классу Энман. Но и он сам, и многие другие исследователи отмечали не раз, что по стилю росписи его можно связать с группой Нортаптон⁷⁹. Скорее всего, аск происходит из той ионийской мастерской, о которой идет речь.

⁷⁹ (Waldhauer О. Op. cit., S. 260; Книпович Т. Н. Указ. соч., с. 100; Cook R. — BSA, 1952, vol. 47, p. 134; Cook R., Hemerlik J, Op. cit., S. 118)

И наконец, к этой же группе, несомненно, примыкает фрагмент амфоры из Пантикапея с изображением силенов. Н. А. Сидорова, впервые опубликовавшая его⁸⁰, относит амфору к классу Энман. Однако, нам кажется, что сходство росписи этой амфоры с сосудами группы Нортаптон совершенно очевидно. И поэтому амфору, видимо, можно отнести к той же ионийской мастерской, что и березанские фрагменты, и аск из коллекции Ханенко.

⁸⁰ (Сидоpовa H. А. Архаическая керамика из раскопок Пантикапея. — Сообщения ГМИИ, 1968, вып. 4, с. 116, рис. 6)

Обломки с Березани, аск из коллекции Ханенко, пантикапейская амфора - это уже достаточно большой материал, который подтверждает предположения Дж. Кука о том, что мастера нортаптонской группы начинали свою деятельность в Ионии. Наши причерноморские экземпляры, вероятнее всего, были расписаны не теми мастерами, которые переехали в Италию, но изготовили их в той же ионийской мастерской, откуда вышли мастера нортаптонской группы, а может быть и родственной ей группы Кампана.

Причерноморский материал в сочетании с некоторыми экземплярами из Смирны, Ларисы и амфорой с Родоса⁸¹ позволяет уже совершенно реально представить себе особенности формирования стиля этой ионийской мастерской чернофигурной вазописи. Дальнейшее исследование уже известного материала и новые раскопки, мы уверены, позволят расширить наши знания о деятельности данной мастерской. Она не относится к клазоменской школе непосредственно - слишком уж индивидуален и самостоятелен стиль ее мастеров, - однако по выбору тем, по стилистическим и техническим признакам очень близка ей. Художники этой мастерской с еще большей виртуозностью, чем клазоменские, осваивают принципы чернофигурного стиля и по своему мастерству приближаются к аттическим. Где локализовалась эта группа, в каком ионийском центре были изготовлены эти сосуды: в Смирне ли, как предполагает Д. Кук, в Фокее (Ланглотц), на Самосе (Каро, Вальдгауер) - это вопрос уже дальнейшего исследования. Сейчас же следует подчеркнуть важность того факта, что именно в Северном Причерноморье найдено наибольшее количество фрагментов сосудов этой мастерской.

⁸¹ (Buscher Е. Op. cit., Abb. 106)

24. Обломки стенок сосуда, украшенные орнаментом из волют и пальметок (Березань)

Мы рассмотрели клазоменскую керамику с Березани, хранящуюся в нашей коллекции. Как уже раньше указывалось, это только часть всей клазоменской керамики, найденной на Березани. Однако, насколько мне позволяет судить знакомство с другими коллекциями, она в целом отражает общий характер клазоменской керамики, которая встречается на Березани. Это главным образом сосуды, относящиеся к классу Энман и Книпович, а также к группам, родственным клазоменской керамике. Многие сосуды по стилю росписи, по техническим данным близки клазоменским сосудам аналогичных групп, происходящим из других греческих городов Северного Причерноморья. И на Березань, и в другие греческие города Северного Причерноморья клазоменская керамика, по всей вероятности, поступала из одних и тех же ионийских центров. Непосредственно из Клазомен, видимо, привозили очень немного. Во всяком случае из всей клазоменской керамики, найденной на Боспоре, лишь считанные образцы могут быть отнесены к первым трем группам, в которые входят сосуды, с наибольшей вероятностью изготовленные в Клазоменах. В Ольвии только в последние годы были найдены фрагмент горла амфоры, относящийся к классу Тюбинген, и фрагментированная амфора класса Урла. Остальные известные нам экземпляры распределяются, в основном, между двумя последними классами, Энман и Книпович. Откуда поступала основная масса клазоменской керамики на Березань и в другие города Северного Причерноморья? Т. Н. Книпович в свое время на нашем причерноморском материале выделила самосско-клазоменскую группу, к которой можно отнести и ряд березанскнх фрагментов. Книпович предполагала, что такая мастерская существовала на Самосе. Но эта мастерская не могла быть ведущей и единственной. Все же большая часть керамики поступала из каких-то малоазийских, североионийских центров.