Глава 28. Германия в XVI - первой половине XVII в. (Смирин М.М.)

§ 1. Эпоха Реформации и Великой Крестьянской войны

Экономический строй Германии в первые десятилетия XVI в. К началу XVI в. большинство населения Германии состояло из феодально зависимых крестьян. В деревне безраздельно господствовали князья, дворяне и их управители. В немецких городах, в том числе и в наиболее крупных, преобладало цеховое ремесло, а в их магистраты входили члены патрицианских родов и представители богатого бюргерства.

Однако уже XV век и особенно начало XVI в. ознаменовались в экономической жизни Германии значительными сдвигами. В это время, когда развитие производительных сил и разделение труда в разных частях мира привели к значительному расширению международных торговых связей, Германия продолжала занимать центральное положение на путях мировой торговли. Правда, Северогерманская Ганза, теснимая конкуренцией голландских и английских купцов, с конца XV в. стала приходить в упадок (см. т. 1, гл. 11), а великие географические открытия возвещали о предстоявшем в близком будущем перенесении мировых торговых путей на Атлантическое побережье. Но несмотря на это, до середины XVI в. связи Северной Италии и через ее посредство Востока с рынками Западной Европы шли через германские земли, а немецкие города, особенно Аугсбург, Нюрнберг и некоторые другие на Рейне и на Верхнем Дунае, по-прежнему оставались крупными центрами европейской торговли. Немецкие купцы пользовались привилегиями в торговых портах других европейских стран и на первых порах извлекали выгоды и из нового направления путей мировой торговли. Международная экономическая роль Германии выражалась и в том, что она занимала первое место в мире по добыче серебра - главного средства обмена в то время (поток американского золота и серебра стал ощущаться только с середины XVI в.).

Выгодное положение на путях мировой торговли способствовало росту товарного производства в ремесле и сельском хозяйстве, наметившемуся уже ранее и особенно заметному в первые десятилетия XVI в. Верхненемецкие города достигли расцвета и являлись средоточием богатства и роскоши. Аугсбург оставался до середины XVI в. крупным перевалочным пунктом итальянских шелковых изделий, индийских пряностей и товаров Востока вообще. В Аугсбурге же находились центральные конторы торговых фирм Фуггеров, Вельзеров и других, которые вели в масштабах того времени настоящую мировую торговлю и имели свои постоянные конторы в разных странах, в частности в Венеции, торговавшей со странами Востока и занимавшей господствующее положение на Средиземном море. Крупным южногерманским фирмам принадлежали богатые горные промыслы в германских землях и в других странах. Они снаряжали корабли, плававшие в составе португальской эскадры в Индию, участвовали в финансировании экспедиции Магеллана и т. д. О силе и влиянии этих фирм можно судить уже по тому, что князья и императоры, постоянно нуждавшиеся в деньгах, обращались к ним за займами, предоставляя фирмам большие привилегии и отдавая в заклад горные богатства.

Выгодными связями славились тогда многие крупные города. Известный немецкий гуманист Яков Вимпфелинг писал о Кёльне, что этот город "по своей обширной торговле и неизмеримым богатствам является царем Рейна". Нюрнберг - крупнейший центр металлообрабатывающей промышленности - насчитывал в XVI в. около 20 тыс. населения. Из эльзасских городов выделялся своей прибыльной торговлей Страсбург, через который осуществлялись торговые связи с Францией. Франкфурт-на-Майне славился ярмаркой, собиравшей купцов из Нидерландов, Фландрии, Англии, Польши, Чехии, Италии и Франции. На востоке Германии с конца XV в. приобрела большое значение ярмарка в Лейпциге. Более мелкие города - Ульм, Констанц, Равенсбург, являясь наряду с Аугсбургом центрами изготовления хлопчатобумажных изделий и полотна, продавали свою продукцию не только на местных, но и на отдаленных итальянских рынках и в Испании. Через города, расположенные на Дунае, немецкая торговля была связана с Юго-Восточной Европой.

Расширение внутренних и международных торговых связей и рост богатств в немецких городах в первые десятилетия XVI в. имели своим результатом дальнейшее развитие зародившихся уже в XV в. (см. т. 1, гл. 11) элементов капиталистического производства. В текстильной промышленности и отчасти в изготовлении металлических изделий все больше места занимала система авансирования (Verlagssystem), при которой разрозненные ремесленники подчинялись организующей деятельности купца-предпринимателя, снабжавшего их деньгами и доставляемым издалека сырьем. Руководящая деятельность купцов-предпринимателей выражалась главным образом в расчленении процесса производства и распределении его отдельных этапов между непосредственными производителями, теряющими таким образом свою экономическую самостоятельность и все более превращающимися фактически в наемных рабочих. Капиталистическая система рассеянной мануфактуры получала благодаря этому все большее распространение в городах и особенно в городской округе, где не существовало цеховой регламентации. Наряду с этим в отдельных отраслях появлялись и централизованные мануфактуры. Примером их являлись средние и крупные типографии. Само оборудование типографии требовало значительных капиталовложений и наличия от 30 до 50 и больше наемных рабочих разных специальностей - наборщиков, словолитчиков, печатников, изготовителей печатных форм, корректоров и др.

В первые три-четыре десятилетия XVI в. элементы капиталистического производства в горном деле, определившиеся уже в предыдущем веке, значительно усилились, особенно на разработках благородных металлов. Спрос на них в середине XV в. возрастал особенно быстро. К началу XVI в. горные товарищества на паях в Саксонии, Тироле и других землях Германии в основном потеряли характер трудовых товариществ и стали капиталистическими. Достигнутое к этому времени углубление шахт (до 300, а в ряде случаев до 500 м и больше) и усложнение оборудования на разработках требовали больших капитальных вложений и постоянных дополнительных расходов. Участие в таких предприятиях обладателей мелких вкладов все больше и больше затруднялось; они постоянно находились под угрозой потери своей доли и полного разорения.

По самым скромным подсчетам, в первые десятилетия XVI в. в германской горной промышленности было занято больше 100 000 человек. По добыче серебра она значительно превосходила все остальные страны Европы, вместе взятые. Добыча золота и серебра оказалась, по мнению Энгельса, "последним толчком, поставившим Германию в 1470-1530 гг. в экономическом отношении во главе Европы и тем самым сделавшим ее центром первой буржуазной революции в религиозном облачении так называемой Реформации"^*.

^*(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 37. C. 229.)

С расцветом товарного производства и с распространением ранних форм капиталистических отношений связаны значительные изменения в аграрных отношениях. Увеличение спроса на шерсть, лен и продукты питания стимулировало рост овцеводства, расширение посевов технических и продовольственных культур. Последствия аграрного кризиса, разразившегося в XIV в., к последним десятилетиям XV в. были в основном преодолены. Площади обрабатываемых земель снова увеличились, хотя структура сельского хозяйства стала существенно иной, чем была до кризиса.

Втягивание сельского хозяйства Германии в товарные отношения в значительной мере обесценивало традиционные ренты, взимавшиеся феодалами, и заставляло их искать новые источники доходов. Там, где это представлялось возможным, феодалы в своих собственных хозяйствах расширяли овцеводство и отводили новые участки земли под лен, коноплю и другие технические культуры. Однако в отличие от Англии дворянское предпринимательство раннекапиталистического типа не получило широкого распространения в Германии. Немецкие землевладельцы главные усилия направили на укрепление своей феодальной собственности на землю путем превращения наследственных держаний крестьян в пожизненные, а пожизненных - в срочные, что приводило к ухудшению условий крестьянского держания, к увеличению многочисленных феодальных поборов, как регулярных, так и взимавшихся при определенных случаях (рождение, брак, смерть в семье крестьянина, продажа имущества и т. п.). Рост барских хозяйств, чаще всего за счет узурпации общинных угодий и сокращения крестьянских участков, был связан с массовым распространением тяжелых форм зависимости, в том числе и личной (Leibeigenschaft), и увеличением барщинных повинностей крестьян.

В восточных и северных районах, где крестьяне могли активнее защищаться, натиск феодалов не давал до Крестьянской войны заметных результатов. Зато в юго-западной части страны феодальная реакция нарастала быстрыми темпами. Здесь феодалы вводили для крестьян краткосрочные формы держания земли со всеми признаками голодной аренды. Во время Крестьянской войны многие крестьяне жаловались, что им приходится отдавать землевладельцу треть и даже половину урожая.

Одной из самых ненавистных и тяжелых повинностей была десятина, взимавшаяся церковью. Вначале она взималась только с зерна ("большая десятина"), но затем ее стали брать также с огородных культур ("малая десятина") и со скота ("десятина крови"). Если к этому прибавить всякого рода княжеские налоги, расхищение общинных земель, запрещение крестьянам пользоваться лесом для пастбищ и для собирания топлива, прудами для рыбной ловли и т. п., то можно с полным основанием утверждать, что господа старались забрать из крестьянского дохода все, что могли, оставляя крестьянину лишь самые минимальные средства к существованию. Феодалы стремились, таким образом, обратить все выгоды от подъема в области сельского хозяйства и развития товарного производства исключительно в свою пользу. Даже зажиточные слои крестьянства испытывали гнет феодальной реакции, сильно препятствовавшей самостоятельному развитию крестьянского хозяйства и буржуазных отношений в деревне.

Особые условия экономического и политического развития Германии. Нараставшая феодальная реакция в деревне, проводившаяся духовными и светскими феодалами и князьями практика массового перевода крестьян в лично зависимое состояние тормозили распространение в стране зарождавшихся элементов капиталистического производства. Это и было особенностью экономического подъема Германии на рубеже XV и XVI вв. Она проявлялась тем более резко, что отдельные германские земли развивались неравномерно, а главное - регулярный товарообмен между ними определился лишь в связи с экономическим подъемом конца XV в. и первых десятилетий XVI в. Только тогда стали складываться условия для преодоления господствовавшей в предыдущие века изолированности различных частей Германии, а саксонско-тюрингский район начал приобретать значение хозяйственного центра ее основных земель. Однако этот процесс не привел тогда к созданию общегерманского рынка. Внешние связи и рынки, имевшие столь важное значение в экономике германских городов, оставались в основном различными на севере и на юге. Богатые южногерманские города вели оживленную торговлю с итальянскими городами. Ганзейские же города, несмотря на наметившийся упадок их союза, прозябание или даже закрытие на протяжении XV-XVI вв. ганзейских контор в Новгороде, Бергене, Лондоне и Брюгге, все еще снабжали товарами всю Северную Германию, хотя, как и раньше, предпочитали заниматься транзитной торговлей.

Особенностями экономического развития Германии определялась в значительной степени ее политическая и социальная структура. В то время как в других крупных странах Европы развитие торговли и промышленности привело к политической централизации, в Германии продолжала преобладать группировка интересов вокруг местных центров - политическая раздробленность. "Священная Римская империя германской нации" представляла собой к началу XVI в. конгломерат самостоятельных и слабо связанных между собой владений, весьма различных по своим ресурсам, территории, политическому значению и юридическому статусу. "Членами империи" были прежде всего имперские князья (наиболее значительными из которых были курфюрсты); в нее входили также имперские графства и прелатства и имперские города. Кроме того, империя включала несколько сотен других сравнительно мелких территориальных единиц.

Сильнейшим княжеским домом был дом Габсбургов, которому с 40-х годов XV в. принадлежала императорская корона. Держава Габсбургов состояла из Австрии, Тироля, герцогств Штирии, Каринтии и Крайны, ряда наследственных земель на Верхнем Рейне, графства Бургундия и обширного комплекса владений в Нидерландах. С 1526 г. в состав державы Габсбургов были включены земли Чешской короны (Чехия, Моравия, Силезия и Лужицы) и часть Венгрии. С Габсбургской державой соперничали внутри империи сильное герцогство Бавария и богатое курфюршество Саксония, лежащее в горных районах Средней Германии. В то же время в империю входили мелкие территории, часто ограничивавшиеся одним городом или одним монастырем. Вся эта пестрая масса крупных, средних, мелких и мельчайших территорий была пронизана постоянно менявшимися комбинациями союзов, нередко противостоявших друг другу.

Преобладание местных центров усиливало власть территориальных князей, которых Ф. Энгельс характеризовал как представителей централизации в самой раздробленности, как носителей местной и провинциальной централизации. Почти каждый князь чеканил свою монету, собирал налоги, творил суд и старался использовать ослабление императорской власти для подчинения себе мелкого дворянства и городов. Таким же образом стремилась поступать и патрицианская верхушка крупных городов.

Усиление суверенитета территориальных князей за счет слабевшей центральной власти самым отрицательным образом сказывалось на дальнейшем экономическом развитии страны. Каждый князь старался перещеголять своих соседей блеском своего окружения, пышностью двора и прежде всего мощью своих финансов и армии. Тяжесть налогов, взимавшихся для удовлетворения этих потребностей, подрывала экономику сел и городов и тормозила предпринимательскую деятельность. Главное же заключалось в том, что немецкие купцы и предприниматели лишены были государственной помощи и поддержки и в своих деловых связях и борьбе с конкурентами из других стран могли рассчитывать только на собственные силы и на силу своих частных союзов. В этих условиях в наиболее выгодном положении оказались крупные южногерманские торгово-ростовщические фирмы Фуггеров, Вельзеров, Гохштеттеров и другие, которые предоставляли займы постоянно нуждавшимся в деньгах немецким князьям, прежде всего Габсбургам.

Южнонемецкие фирмы, наживавшие огромные состояния на международных торговых и кредитных операциях, вкладывали капиталы в горную промышленность не только Германии, но и Австрии, Чехии, Венгрии, Испании, Англии. Южнонемецкие предприниматели сделали несколько безуспешных попыток наладить разработку меди и серебра в Венесуэле, Мексике и на Кубе. Наряду с этим фирма Вельзеров в Венесуэле участвовала в работорговле и использовала свои связи и капиталы для проведения там своей собственной колониальной политики. Фуггеры распространили свои вклады помимо горной на другие отрасли промышленности. Таким образом, Фуггеры и другие крупные компании Южной Германии в известном смысле сочетали деятельность ростовщиков, торговцев-монополистов и промышленников, причем все эти функции переплетались. Извлекая капиталистическую прибыль от эксплуатации наемного труда, они, однако, основные доходы получали благодаря привилегиям и монопольным правам. Предприниматели-раздатчики из среды бюргерства, владельцы мануфактур, главным образом рассеянных в городской округе, подрывали своей деятельностью цеховые устои в городах и являлись носителями прогрессивных тенденций в промышленном производстве. Но они оказывались бессильными перед лицом торгово-ростовщических компаний. Отсюда то большое возмущение, которое вызывала в кругах немецкого бюргерства в XV- XVI вв. деятельность этих компаний, распространявших свое влияние далеко за пределы Германии и игнорировавших специфически германские интересы.

Обострение в начале XVI в. социальных противоречий и классовой борьбы. Своеобразие экономического строя, политическая раздробленность и господство самых грубых форм феодального произвола породили острые социальные конфликты. Особенность ситуации заключалась в том, что конфликт между угнетенными и эксплуататорскими классами переплетался с ожесточенной борьбой внутри самого господствующего класса - между соперничавшими князьями, между светскими и духовными князьями и феодалами, между высшими духовными и светскими феодалами и мелким рыцарством, - а также с разногласиями и противоположными интересами внутри бюргерства разных районов страны. В раздробленной Германии объединение разнообразных течений оппозиции фактически оказалось невозможным.

Средние слои городского населения (бюргерства) включали богатых, средних и часть мелких собственников - мастеров, ремесленников, торговцев, страдавших от непосильных налогов, от постоянных междоусобных войн и грабежей на больших дорогах, от засилья привилегированных монополистических компаний. В среде бюргерства нарастало оппозиционное настроение, но в условиях недостаточно развитых внутренних связей и политической раздробленности страны немецкое бюргерство не смогло объединить оппозиционные силы в общенациональном масштабе. Оно интересовалось преимущественно узкоместными вопросами и не ставило перед собой широких политических целей. Что касается той его части, которая к этому времени уже вступила на путь буржуазных отношений, то ее удельный вес в общей массе бюргерства был еще сравнительно невелик.

Политической активностью выделялось немецкое дворянство (рыцарство), оказавшееся в критическом положении. Развитие техники военного дела в связи с изобретением пороха и усиление роли пехоты ослабили значение тяжеловооруженной кавалерии, т. е. в значительной степени обесценили военную службу рыцарей. Сохранение своего положения рыцари усматривали в укреплении империи, в создании централизованного государства, опирающегося на рыцарство и держащего в узде "мужиков". Разумеется, этот архаический идеал империи не мог быть принят ни бюргерством, ни крестьянско-плебейским лагерем. Идеологи дворянства выражали недовольство всевластием князей, особенно засильем духовных князей и высшей церковной иерархии вообще, являвшейся агентурой папского Рима.

Совершенно иной характер носила революционная оппозиция народных масс города и деревни, подвергавшихся эксплуатации и угнетению со стороны всего феодального общества, что содействовало их совместным выступлениям, направленным против самих основ феодального строя.

Городской плебс был очень сложным по составу. Он соединил в себе элементы разложения феодально-цехового строя с низшими слоями нового, едва зарождавшегося буржуазного общества. В связи с этим Энгельс различает в плебействе три группировки: 1) разорившихся и обедневших горожан, потерявших свое место в обществе; 2) подмастерьев, стоявших вне официального общества, но мечтавших о цеховых привилегиях для себя в будущем; 3) выброшенных из деревни крестьян и отпущенных слуг, которые в общей городской массе образовали зародыш пролетариата. Этот слой не только оказался самым надежным союзником крестьян в антифеодальной борьбе, но и дал крестьянству из своей среды талантливых и смелых организаторов.

Для классовой борьбы XVI в. характерно значительно более тесное сближение крестьянской массы с городскими низами, чем в предшествующий период. Усиление крестьянско-плебейского лагеря не могло не оказать влияния на радикальные элементы в бюргерстве и на известный подъем бюргерской оппозиции вообще. Это проявилось в Германии в деятельности возобновившихся с начала XVI в. тайных обществ "Башмака" (см. т. 1, гл. 11).

Такое общество во главе с крестьянином Йосом Фрицем было раскрыто в 1502 г. в окрестностях города Шпейера. Программа Фрица была направлена прежде всего против князей и монастырей. Если для предшествующих крестьянских движений обычным был лозунг возвращения к "старому праву", то в программе Фрица впервые прозвучал призыв к борьбе за "божественное право". Новая формула, получившая широкое распространение во время Крестьянской войны, понималась радикально настроенными повстанцами так, что целью борьбы является не устранение отдельных злоупотреблений, а решительное переустройство общества "по справедливости". Некоторые требования программы "Башмака" говорят о знакомстве Фрица с "Реформацией императора Сигизмунда". Шпейерский заговор выдал предатель. Несколько человек были казнены, но Йосу Фрицу удалось скрыться. Он предпринял еще две попытки подготовить вооруженное восстание - в 1513 и 1517 гг.

Наиболее общим из планов тайных обществ "Башмака" этих лет являлось требование упразднения всех властей, кроме власти императора. Его власть признавалась только при условии, если император присоединится к восставшим. В противном случае заговорщики предполагали его свергнуть и обратиться за помощью и руководством к швейцарцам.

Тайные союзы "Башмака", несмотря на то что властям неизменно удавалось раскрыть их прежде намеченного для восстания срока, произвели очень сильное впечатление на современников. Сравнительно небольшое число осужденных и неуловимость Йоса Фрица внушали одним страх, а другим надежду, что "Башмак" в глубокой тайне продолжает свою деятельность.

До открытого восстания (в котором, как и в заговорах "Башмака", совместно действовали крестьяне и городские низы) дело дошло в 1514 г. в Вюртемберге. "Бедный Конрад" - так называли себя участники восстания, символически используя нарицательное обозначение бедняка, простолюдина.

Немецких крестьян постоянно будоражили известия о массовых крестьянских выступлениях в Швейцарии в 1511 -1515 гг., о восстании Дьердя Дожи в Венгрии 1514 г. (см. гл. 29, 36), перекинувшемся на Штирию, Каринтию и Крайну.

Так называемый "безумный год" в Эрфурте (1509-1510) открыл серию восстаний городских низов против магистратов, прокатившихся в 1509-1514 гг. почти по трем десяткам немецких городов.

Оппозиция большей части бюргерства, состоявшей из цеховых ремесленников и купцов, связанных с цеховым производством, носила умеренный характер. Она касалась в основном внутригородских порядков и направлялась против патрициата и его бесконтрольного управления городскими делами и финансами. Значительно более радикальными и широкими были требования тех элементов бюргерства, предпринимательская дятельность которых была уже связана с зарождавшимися в стране капиталистическими отношениями.

Однако передовые элементы, объективно заинтересованные в поддержке антифеодальной борьбы народных масс, составляли меньшинство в немецком бюргерстве, основная масса которого продолжала цепляться за свои сословные привилегии и не выходила в области политических требований за рамки умеренной оппозиции.

Только борьба против заслужившего всеобщую ненависть в Германии засилья папского Рима и высшего католического духовенства могла объединить, по крайней мере на некоторое время, разнородные слои немецкого бюргерства.

В воинственной оппозиции к политическому строю, основанному на территориальной системе, находилось и немецкое рыцарство. Но реакционные рыцарские идеалы не могли, конечно, встретить сочувствия ни со стороны бюргерства, ни тем более со стороны народных низов. Тем не менее идеологи рыцарства, страстно призывавшие к борьбе с произволом князей и к освобождению Германии от засилья папского Рима, играли известную роль в общем подъеме политической оппозиции начала XVI в.

Католическая церковь в Германии перед Реформацией. Католическая церковь служила в средние века идеологической опорой всего феодального строя. Она учила, что мир и весь существующий в нем порядок, в том числе и общественный строй, созданы богом и не подлежат никакому изменению, а на долю масс остается лишь покорность властям. Постулировалась идея об исконной "греховности" человека. Согласно этому учению, человек греховен по самой своей природе и собственными силами не способен "спастись", т. е. искупить свою греховность. Только церковь может дать через свои таинства (крещение, покаяние, причащение и др.) недостающую человеку "благодать" и обеспечить ему вечное "спасение".

Папы и высший католический клир вполне сознавали значение своего учения и своей организации в феодальном мире. Папский Рим не без основания считал себя оплотом существующего строя. Отсюда претензии высшего католического духовенства во главе с папой на то, чтобы установить свою политическую гегемонию, подчинить себе светскую власть, использовать влияние в целях своего обогащения. Папские дипломаты, сборщики церковных поборов и продавцы индульгенций заполняли страны Европы.

Претензии католической церкви вызывали недовольство даже крупных светских феодалов, но в значительно большей степени - жителей городов, в которых зарождалась новая, буржуазная идеология. В XV и XVI вв. притязания церкви встречали решительный отпор со стороны королевской власти в тех странах, которые встали на путь государственной централизации. В раздробленной же Германии папы по-прежнему претендовали на значительную власть. Правда, некоторые германские князья к началу XVI в. начали понемногу ставить в зависимость от себя среднее духовенство своих княжеств. Один из князей даже утверждал, что он сам является папой в своих землях. Не случайно впоследствии значительная часть князей активно поддержала Реформацию. Однако в непосредственно подвластных ему территориях высшее духовенство Германии обладало и значительной светской властью. Огромные суммы денег шли из германских земель в папскую казну через разветвленную папскую агентуру - прежде всего духовных князей и всякого рода сборщиков. Это обстоятельство в немалой степени содействовало тому, что реформационное движение, почва для которого подготовлена была и в других странах Европы, началось ранее всего именно в Германии и объединило здесь наиболее широкие слои населения.

Беззащитное состояние Германии перед лицом политических интриг и финансовых вымогательств папской курии особенно проявилось после краха попыток создания общеимперских учреждений, предпринятых в конце XV в. вслед за созданием в Юго-Западной Германии Швабского союза (см. т. 1, гл. 11). По замыслу князей-инициаторов имперских реформ, княжеский суверенитет в территориях должен был оставаться незыблемым. Но при таких условиях задача обеспечения имперских учреждений реальными военными и финансовыми средствами оказалась неразрешимой.

Нетрудно себе представить, насколько особое положение церкви в Германии усложняло и обостряло внутреннюю обстановку. Неверно было бы, однако, полагать, что рост неприязни к официальной церкви в немецком обществе означал обмирщение общественного сознания. Напротив, рубеж XV и XVI вв. отмечен всплеском массовой религиозности. Кризисные явления в обществе сказывались на психологическом состоянии людей. Повсеместно распространились эсхатологические ожидания, обостренно переживалась бренность земного мира. Жажда покарать конкретных носителей зла обрушивала гнев толпы на евреев и "ведьм". Забота о спасении души в ожидании "последних дней" приобретала первостепенное значение. Но обмирщенная, "погрязшая в грехе" церковь оказалась не в состоянии удовлетворить религиозные чаяния верущих. Отсюда расцвет неортодоксальных религиозных течений и крепнущее убеждение в необходимости радикально преобразовать - "реформировать" - официальную церковь. Требования церковной реформы содержались в каждой из выдвигавшихся тогда программ политических преобразований. Правда, каждая социальная группировка понимала реформу по-своему, вкладывая в нее особый смысл. Все же в требовании церковной реформы все разрозненные элементы общественной оппозиции нашли на некоторое время свое общее выражение.

Гуманизм в Германии. В идеологической подготовке общественного подъема эпохи Реформации важное место принадлежит гуманистическому движению. Зарождавшиеся в немецких городах буржуазные отношения создали благоприятные условия для возникновения и развития новой идеологии. Уже около середины XV в. в среде молодых магистров и слушателей немецких университетов, к которым примыкали литераторы, проповедники, странствующие поэты и другие образованные люди из разных слоев населения, возникали кружки для изучения произведений античных авторов по примеру итальянских гуманистов. Эти кружки вступали в борьбу со схоластическим направлением, господствовавшим в университетском преподавании. Новое гуманистическое течение отстаивало самостоятельный характер опытных наук по отношению к богословию. В своих литературных произведениях более радикальные немецкие гуманисты, пропагандируя научное мировоззрение и борьбу со схоластикой, затрагивали не только абстрактные вопросы религии, философии и морали, но и вопросы, волновавшие широкие оппозиционные круги, а именно: о национальном развитии немцев, о роли папского Рима и его агентуры в унижении Германии и др. В произведениях гуманистической литературы конца XV - начала XVI в. немало обличительных страниц, насыщенных яркими примерами, почерпнутыми из народного творчества, из фольклора, получившего в этих произведениях особое звучание.

Пропаганду научных знаний, высоких моральных качеств и положительного отношения к радостям земной жизни, обличение невежества богословов и церковников мы находим уже у немецких гуманистов второй половины XV в. - у Рудольфа Агриколы (1444-1485), у Якова Вимпфелинга (1450-1528), у поэта-гуманиста Конрада Цельтиса (1459-1508), лирические стихи которого полны жизнерадостного мироощущения, прославления человеческой природы, свободы человеческого духа и достижений культуры. Замечательным произведением гуманистической литературы конца XV в. явился изданный в 1494 г. на немецком языке "Корабль дураков" ("Das Narrenschiff"). Эта сатира, написанная и иллюстрированная профессором Базельского университета Себастьяном Брангом (1457-1521), построена в виде повествования о шумной толпе дураков, устремляющихся на корабль с целью отправиться в страну глупости Наррагонию. В этой толпе собраны представители разных слоев германского общества - глупцы, создающие таким образом общую картину глупой жизни и порочного быта того времени. Сатира Бранта содержала также нападки на рыцарей и знатных господ, которые кичатся "благородством" своего происхождения, не обладая ни доблестью, ни подлинным благородством души.

Вскоре после "Корабля дураков" Бранта появилась сатирическая поэма "Рейнеке-Лис", отражающая распространенные в народе протест и возмущение актами феодального произвола, политическими неурядицами и господством грубой силы, характерными для политической обстановки в Германии. Замечательный гуманист, профессор поэзии Тюбингенского университета Генрих Бебель (1472-1518) избрал жанр "фацетий" - коротких новелл, насыщенных фольклорным материалом и остро обличительных по своему содержанию. В них он высмеивал нравы духовенства, схоластику и самую церковную догматику. Среди "фацетий" Бебеля имеются и навеянные мотивами антифеодальной борьбы. В одной из них волк уверяет крестьян, которые его преследуют за хищение овец из их стад, что его преступления ничто по сравнению с хищническими действиями феодалов и князей, отнимающих у крестьян не только плоды их полей и стад, не только их добро, нажитое тяжелым трудом, но и их жен и дочерей и даже жизнь.

В кругах немецких гуманистов в начале XVI в. большим авторитетом пользовались Эразм Роттердамский и Иоганн Рейхлин, названные "двумя очами Германии".

Эразм Роттердамский (1466-1536) - выходец из Голландии, свои юные годы провел в монастыре, который ему удалось покинуть лишь в 1493 г. Живя в Нидерландах, Франции, Англии, Италии и разных городах Германии, Эразм с большим увлечением изучал произведения итальянских гуманистов и античную литературу. Эразм Роттердамский сам себя называл "гражданином Вселенной". Однако в своей литературной деятельности он был теснейшим образом связан с немецкими гуманистами. В его творчестве нашли выражение характерные особенности немецкого гуманизма, идеология прогрессивных слоев немецких городов.

Уже в ранних произведениях Эразма, в данной им трактовке свободы воли, в стимулировании волевой активности человека во всех сферах жизни получила свое развитие направленность гуманистистической мысли против теологического фатализма, подчеркивалась роль человека, его разума и целенаправленной воли в формировании собственного характера, его индивидуальности и особенно в процессе движения к высшему нравственному совершенству, принципы которого противопоставлялись порабощающей человеческий дух идеологии средневекового католицизма. В сатирической литературе XVI в. выдающееся место занимает произведение Эразма "Похвала Глупости", опубликованное в 1509 г. В этой и другой сатире - "Домашние беседы", законченной в 1518 г., Эразм тонкой иронией и остроумной, не всегда сразу уловимой насмешкой вскрывал недостатки и пороки современного ему общества. Во всех областях политической, культурной и церковной жизни он видел пошлость, пустой формализм, бессмысленную догматику и прежде всего глупость - отсутствие всякого разумного начала.

В сатире Эразма больше всего достается схоластической "науке", богословам и монахам. В несколько более сдержанном тоне он говорит о пороках высшего католического клира - епископов, кардиналов и пап. В разных произведениях Эразма, написанных до выступления Лютера, указывается и на изъяны социальных и политических порядков современного ему общества, на бедственное и беспомощное положение широких слоев народа, на политический произвол и тиранию королей, князей и феодалов. Резкой критике Эразма подвергались войны его времени, которые велись в интересах правителей и военных клик, а народам приносили только огромные бедствия. Но Эразм видел причины всех общественных пороков лишь в отсутствии правителей, способных организовать государство на разумной и справедливой основе.

Высмеивая внешнюю обрядовую сторону католической церкви, феодальную идеологию и всю систему средневековых воззрений, Эразм объективно отстаивал основы зародившихся буржуазных отношений, но вместе с тем он отражал и характерную для его времени незрелость оппозиционной мысли. При всем радикализме своей сатиры Эразм старался сохранить принципы религиозно-церковного мировоззрения, требовал подведения под христианскую религию рационалистической основы и решительно высказывался против всякого реформационного переворота.

Другой крупный деятель гуманистической культуры в Германии - Иоганн Рейхлин (1455-1522) стремился примирить христианскую мораль с гуманизмом и доказать, что христианская религия устанавливает связь божественного с человеческим и тем самым признает положительное значение земной жизни и находит божественное в самом человеке. У Рейхлина "христианская идея" расплывалась в широкое понятие человеческой культуры у разных народов и в разное время. Такое широкое понимание христианства не имело, по существу, ничего общего с католической догматикой. В соответствии с этим Рейхлин считал, что изучать сущность христианства следует подвергая критическому анализу первоисточники, а не в духе церковной догматической традиции.

Подобно Эразму Роттердамскому, Рейхлин старался избегать конфликтов с католической церковью. До конца своих дней он оставался противником Реформации. Однако его борьба с обскурантами - с реакционными католическими богословами - не ограничивалась областью абстрактной полемики. Уже на исходе первого десятилетия XVI в. Рейхлину пришлось вступить в открытую борьбу с самым реакционным воинственным отрядом обскурантов - с кёльнскими теологами. На сторону Рейхлина стали все передовые умственные силы тогдашней Германии, и прежде всего радикальные кружки молодых гуманистов, объявивших себя "рейхлинистами". Самый предмет борьбы был назван "делом Рейхлина". Начало "дела Рейхлина" относится к 1509 г. в связи с распоряжением императора Максимилиана уничтожить ряд еврейских религиозных книг как враждебных христианству. Запрошенный по этому делу в качестве эксперта Рейхлин высказался против огульного уничтожения еврейских книг, часть которых он считал ценными источниками по изучению христианства. Этот спор вылился в страстную принципиальную борьбу по вопросу о возможности или невозможности критической трактовки религиозных догматов.

Наиболее решительную позицию в "деле Рейхлина" занял кружок радикальных гуманистов при Эрфуртском университете, руководимый Муцианом Руфом из Готы. Членами этого кружка были такие видные гуманисты, как Ульрих фон Гуттен, Крот Рубиан и Эобан Гесс. В 1515 г. кружок выпустил остроумно и талантливо составленную сатиру "Письма темных людей", разоблачавшую невежество и нравственное разложение кёльнских теологов и их собратьев, высмеивавшую их бесконечные схоластические споры по пустякам, их "кухонную" латынь и т. д. Одним из авторов анонимно выпущенных "Писем" был самый выдающийся член эрфуртского кружка Ульрих фон Гуттен (1488-1523).

Гуттен родился в семье рыцаря. Отданный в монастырь, Гуттен шестнадцати лет от роду бежал оттуда и, отвергнутый отцом, избрал полную лишений жизнь странствующего поэта. Уже ранние произведения отражают его глубокую преданность гуманистическим идеалам и резко отрицательное отношение к господствующим слоям тогдашней Германии.

В 1513 г., после посещения Италии, Гуттен начал литературную борьбу против Рима, публикуя эпиграммы на папу Юлия II, в которых изобличал безнравственный образ жизни папы и высмеивал индульгенции. Гуттен привез из Италии и опубликовал в Германии сочинение итальянского гуманиста Лоренцо Баллы "О ложном и вымышленном дарении Константина" - разоблачение фальшивки, якобы выданной папе римским императором IV в. Константином, которая использовалась папами для оправдания своих притязаний на светскую власть. Это произведение итальянского гуманиста рассматривалось Гуттеном как важное орудие в политической борьбе против папского Рима.

В действительности политическая программа Гуттена не могла стать популярной среди более или менее широких слоев немецкого народа. В отличие от большинства гуманистов, выражавших настроения отдельных прослоек городской оппозиции, Гуттен был связан с низшим, разоренным дворянством, с той его частью, которая, по словам Энгельса, быстрыми шагами шла к своей гибели и видела свое спасение в восстановлении старой империи. Идеологи рыцарства, в том числе наиболее яркий из них - Гуттен, рассчитывали, что восстановление империи приведет также к восстановлению былой политической роли этого социального слоя. Этот политический идеал рыцарства несомненно был реакционным. Однако Гуттен, поддерживая военные планы рыцарства, связывал их с победой патриотического движения в Германии над папским Римом и его агентурой и видел залог этой победы в том, что успехи пропаганды гуманистических идей и развития наук и искусств приведут к идеологическому и материальному освобождению внутренних сил страны от римского влияния.

Ульрих фон Гуттен представляется нам, таким образом, глубоко противоречивой натурой. Мы наблюдаем у него сочетание реакционных политических планов с энергичной поддержкой умственного движения Германии. Впоследствии Гуттен стал яркой фигурой среди борцов за Реформацию.

Немецкая Реформация. Мартин Лютер. Специфика экономического, социального и политического развития ряда германских земель, переживаемая в начале XVI в. эра бурного экономического и социального подъема в сочетании с неблагоприятными условиями общего национального развития (многообразие разрозненных интересов, усиливавшаяся сеньориальная реакция, утвердившаяся система политической раздробленности, особое положение в стране католической церкви) были причиной того, что Реформация - событие, общее для многих европейских стран, - приняла в Германии характер широкого общественного движения, стала первой крупной битвой против феодализма в Европе.

С началом реформационного движения было связано выступление Лютера в октябре 1517 г. с 95 тезисами против индульгенций.

Мартин Лютер (1483-1546) родился в городе Эйслебене (Саксония) - одном из крупных в то время центров медной промышленности. Его отец был состоятельным владельцем плавилен и меднорудных разработок. В своей предпринимательской деятельности этот слой бюргерства испытывал постоянные затруднения и терпел ущерб от того, что управление горным делом находилось в руках представителей княжеской власти, в пользу которой шла значительная доля добывавшихся металлов. Лютер вырос, таким образом, в среде недовольного своим положением бюргерства, в обстановке нараставшей общей оппозиции католическому духовенству. Восемнадцати лет он поступил в Эрфуртский университет, близко познакомился с членами радикального кружка гуманистов и одно время находился под их влиянием. Однако, окончив университет, Лютер поступил в августинский монастырь, там окончательно и сложилось его мировоззрение.

События "безумного года" в Эрфурте, свидетелем которых Лютер был, внушили ему скептическое отношение к народным мятежам. Тогда же он перебрался в недавно основанный университет в столице Саксонского курфюршества Виттенберге и получил вскоре степень доктора богословия.

95 тезисов, предназначавшихся Лютером для сугубо ученого спора, очень скоро стали широко известны и вызвали неожиданно широкую и ожесточенную полемику. В ходе ее позиции Лютера все более определялись и уточнялись.

Вопреки учению католической церкви, Лютер провозгласил, что церковь и духовенство не являются посредником между человеком и богом. Он объявил ложными претензии римской церкви на то, что она может давать людям посредством таинств "отпущение грехов" и "спасение души" в силу особых полномочий от бога, которыми она якобы наделена. Основное положение, выдвинутое Лютером, гласило, что человек достигает "спасения души" (или "оправдания") не через церковь и ее обряды, а при помощи "веры", даруемой ему непосредственно богом. Тем самым, отвергались претензии духовенства на господствующее положение в мире. Объявив "веру" человека единственным средством его общения с богом, Лютер вместе с тем утверждал, что и мирская жизнь человека, и весь мирской порядок, который обеспечивает возможность предаваться "вере", составляет важный момент христианской религии. Тем самым Лютер выразил общее стремление бюргерства избавиться от политического и идеологического засилья католической церкви и придать значение и силу религиозного авторитета светским учреждениям и светскому государству.

Отрицание Лютером доминирующей роли церкви и духовенства выражалось и в его положении о том, что источником религиозной истины является не "священное предание", т. е. постановления церкви и папские декреты, как утверждает католическое учение, а Священное писание (канонические книги Ветхого и Нового завета). Роль церкви и духовенства должна, по мнению Лютера, сводиться только к разъяснению текстов Священного писания и склонению христиан к "вере". Свободного толкования самими христианами Священного писания Лютер не допускал, так как знал, что и революционные элементы оппозиции аргументируют свои положения этими текстами, толкуя их по-своему.

В лютеранском реформационном учении нашла свое выражение классовая ограниченность немецкого бюргерства. Лютер не развивал своего учения в направлении, которое позволило бы сделать вывод о необходимости политических и социальных преобразований в обществе. Усматривая значение светского государства в том, что оно устанавливает в мире необходимый для христианской жизни "порядок", Лютер утверждал, что эти функции выполняются государством в любом его виде, что христианская внутренняя религиозность требует твердо установленной системы общественных отношений без их изменений по существу. Практически это означало, что правившие в Германии князья и феодалы рассматривались Лютером в качестве необходимой опоры Реформации. Учение Лютера отвечало стремлениям современников к новой религиозности, в которой акцент делался бы не на внешние, обрядовые формы, как в католицизме начала XVI в., а на внутреннее чувство верующего человека. "..Лютер, - писал Маркс, - победил рабство по набожности только тем, что поставил на его место рабство по убеждению. Он разбил веру в авторитет, восстановив авторитет веры. Он превратил попов в мирян, превратив мирян в попов. Он освободил человека от внешней религиозности, сделав религиозность внутренним миром человека. Он эмансипировал плоть от оков, наложив оковы на сердце человека"^*.

^*(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 1. С. 422-423.)

Консервативное большинство немецкого бюргерства, выступившее в лице Лютера против католической церкви, не решилось заявить о необходимости изменения общественных отношений. Однако в напряженной обстановке Германии тезисы Лютера оказали, по словам Энгельса, воспламеняющее действие, подобное удару молнии в бочку пороха. Вокруг них объединились все "многообразные взаимно перекрещивающиеся стремления" разных слоев оппозиции. Каждая группировка вкладывала в тезисы Лютера свои социальные требования, а не то, что имел в виду их автор. Что же касается народных масс, то они вообще не вникали в схоластические тонкости лютеровских ограничительных рассуждений богословского характера. Реформация воспринималась ими как требование не только церковных преобразований, но и социального освобождения.

Сам Лютер не остался в стороне от поднявшейся бури всеобщего движения. Только опираясь на это движение, он мог занять твердую позицию против римской курии, которая хотела с ним быстро покончить. Лютер отказался явиться в Рим на допрос и суд, а попытки папского легата кардинала Каэтана добиться от духовных и светских властей ареста Лютера потерпели в обстановке роста общественного движения Германии полную неудачу. На состоявшемся летом 1519 г. в Лейпциге диспуте между Лютером и воинствующим папистом, профессором богословия Экком, Лютер в ответ на обвинение его в гуситской "ереси" смело заявил, что в учении Гуса имелись истинно христианские положения и что решения соборов (в частности, Констанцского) не обязательно выражают божественную волю. Это был уже полный разрыв со всей католической традицией.

В своих полемических произведениях 1520 г. Лютер призывал "против неистового бешенства" приверженцев папского Рима действовать не только словом, но и оружием. "Если, - писал он, - мы вешаем воров, казним разбойников, сжигаем фанатиков, то почему не броситься с оружием в руках на этих главарей разврата, на этих кардиналов, пап и на всю свору римского Содома?"

15 июня 1520 г. папа Лев X издал буллу с угрозой отлучить Лютера от церкви. Папские посланцы стали распространять текст буллы в Германии и устраивать сожжение сочинений Лютера. В ответ на это 10 декабря перед городскими воротами Виттенберга Лютер при помощи студентов университета устроил костер из книг некоторых схоластов, сборников канонического права, работ Экка. В пламя полетел и один из печатных экземпляров буллы. В начале января 1521 г. Лютер вместе со всеми своими сторонниками был отлучен от церкви. Решительная позиция, занятая Лютером в борьбе с папским Римом, поставила его в первые годы Реформации в центр общенародного движения против католического духовенства.

Начало раскола Реформации. В 1520 и в начале 1521 г. имя Лютера сделалось настолько популярным в разных слоях немецкого народа, что папский представитель вынужден был признать в своем донесении в Рим: "Девять десятых Германии кричат "Лютер!"; остальная десятая - по меньшей мере - "Смерть римскому двору!" Однако тогда же стал выявляться разнородный характер тех требований, которые связывали с .лютеровской Реформацией разные слои оппозиции. На Лютера ссылались многие народные проповедники, выдвигавшие далеко идущие требования о преобразовании общественного строя. Большие надежды стали возлагать на Лютера деятели рыцарской оппозиции. Ее идеологи - выдающийся гуманист фон Гуттен, вначале равнодушный к религиозным спорам, и известный рыцарь Франц фон Зиккинген - приветствовали Лютера как соратника в общей борьбе за освобождение Германии от влияния и засилья папского Рима, призывая его присоединиться к готовившемуся рыцарскому восстанию. Гуттен написал тогда ряд диалогов: "Лихорадка I", "Лихорадка II", "Вадиск, или Римская троица" и другие, в которых он энергично разоблачал порочную, паразитическую жизнь папского окружения и католической иерархии. Национальными мотивами проникнуты диалоги Гуттена и особенно его поэма "Жалоба и предостережение". Гуттен считал, что рыцари призваны играть ведущую роль в освободительной войне немецкого народа, и стремился убедить всех немцев довериться рыцарству. Задачи поднятого Реформацией движения Гуттен видел в том, чтобы подготовить весь немецкий народ к такой войне, которая приведет к возвышению рыцарства и превращению его в господствующую политическую силу в освобожденной от папского засилья империи.

Ближайшие годы показали, что эти мечты идеологов рыцарства обречены на провал. В 1522 г. Зиккинген во главе отряда из 1500 рыцарей напал на Трирского архиепископа, надеясь захватить его владения и, при поддержке рыцарства, начать "войну против попов". Однако Зиккинген оказался в изоляции и эта авантюра быстро потерпела провал. Имперское рыцарство не успело или не захотело поддержать Зиккингена. Крестьяне и горожане остались к нему полностью равнодушными. Перешедшие в наступление князья разрушили замок Зиккингена. Сам он был смертельно ранен. Участвовавший в организации восстания Гуттен бежал в Швейцарию и там вскоре умер. Рыцарское восстание потерпело полное поражение. Результатом провала рыцарей, присоединиться к которым Лютер отказался, был уход оппозиционной их части из лагеря Реформации, что положило начало распаду всего лагеря.

В 1521 г. Лютер продолжал бороться за Реформацию со всей непримиримостью. В этом году ему пришлось столкнуться с императорской властью. Император Священной Римской империи Карл V, являвшийся также королем Испании и ее обширных владений в Новом Свете, стремился превратить империю во всемирную католическую монархию Габсбургов. В Реформации Карл V усматривал опасное для его планов движение. На Вормсском рейхстаге 1521 г., на котором присутствовал император, вызванному туда Лютеру было предъявлено категорическое требование отречься от своего учения. Но Лютер занял твердую позицию и, согласно легенде, решительно заявил: "На этом я стою и не могу иначе!" Характерно, что твердая позиция Лютера снискала ему поддержку у некоторых участников рейхстага. Неизвестными лицами был прикреплен к стене ратуши плакат, где говорилось, что 400 рыцарей с 8000 воинами готовы защитить Лютера от его врагов. Постоянным покровителем Лютера был саксонский курфюрст Фридрих, выступавший против великодержавных политических планов императора и видевший в лютеранской Реформации важное орудие против императорской политики создания единой католической монархии.

Уже после официального закрытия рейхстага, когда часть его участников разъехалась, был издан эдикт, провозглашающий над Лютером имперскую опалу. От действия Вормсского эдикта Лютера спас Фридрих Саксонский, тайно укрыв его в своем замке Вартбург близ Эйзенаха.

С этого времени все больше и больше выявлялось стремление Лютера связать судьбу Реформации с интересами князей. По мере того как стали обнаруживаться расхождения разных примкнувших к Реформации социальных групп, Лютер, отражавший настроения консервативной части бюргерства, не мог уже оставаться центральной фигурой всеобщего народного подъема. Среди более активных и радикальных слоев бюргерства нарастало недовольство намерением Лютера ограничить Реформацию лишь областью религиозного учения и держаться в стороне от политической борьбы.

Во время пребывания Лютера в Вартбурге реформационное движение в Саксонии оказалось под влиянием более радикальных деятелей - профессора Виттенбергского университета Андреаса Карлштадта, бывшего монаха Габриэля Цвиллинга и других, которые произвели полный переворот в церкви и в положении духовенства. Из церквей стали удалять алтари, иконы и священный елей. Исполнение католической обедни было объявлено идолопоклонством.

Карлштадт и Цвиллинг требовали упразднения землевладения духовенства и его привилегированного положения вообще. В выступлениях Карлштадта восхвалялись трудолюбие и предприимчивость. Проповедуя активность в светских делах, Карлштадт говорил: "Никто не может быть уверен в спасенье души, если он не зарабатывает свой хлеб трудом своих рук". Католические деятели жаловались, что под влиянием проповеди Карлштадта молодые люди покидали школы и отправлялись на горные промыслы.

В проповеди и деятельности Карлштадта, Цвиллинга и других виттенбержцев отразились настроения нового, более радикального слоя бюргерства, который не удовлетворялся абстрактной Реформацией Лютера и желал ее перенесения на область светской жизни. Проявлением этой же тенденции в более радикальных кругах немецкого бюргерства было распространение в богатых южных и западных городах учения швейцарского реформатора Ульриха Цвингли из Цюриха, выступавшего против княжеского деспотизма и требовавшего республиканского устройства и политической автономии для религиозных общин.

Народное направление в Реформации. Томас Мюнцер. Настоящим же показателем раскола лагеря Реформации являлось определившееся и оформившееся в эти годы ее народное направление, стремившееся к социальному перевороту. Еще раньше среди крестьянских и плебейских масс вели пропаганду представители народных еретических сект, для которых толкование Священного писания стало средством выражения социального протеста. Но дальше проповеди ухода от "греховного" мира в замкнутую секту и ожидания, что социальный переворот будет совершен богом, прововедники-сектанты обычно не шли. Теперь же в напряженной обстановке нараставшей антифеодальной борьбы народных масс и общественного подъема, вызванного реформационным движением, пропаганда пассивного ожидания сменилась призывами к революционным действиям и толкованием смысла и значения Реформации именно в этом духе.

Выразителем народного революционного понимания Реформации стал Томас Мюнцер.

Мюнцер родился, по-видимому, около 1489 г. в городке Штольберге в Южном Гарце. Отец его, возможно, был мастером монетного дела. Мюнцер учился в университетах Лейпцига и Франкфурта-на-Одере, получил степень бакалавра богословия. В первые годы Реформации Мюнцер выступает приверженцем и сторонником Лютера.

Однако в 1520 г., прибыв по рекомендации Лютера в качестве священника и проповедника в саксонский город Цвиккау, Мюнцер не только обнаружил в совместной с лютеранами борьбе против францисканцев более резкий тон и решительные методы, но и показал, что исходит из иных классовых позиций, привлекая на свою сторону подмастерьев и беднейшие слои населения и вкладывая в понимание Реформации новое, революционное содержание.

Существовавшая в Цвиккау среди ремесленников секта анабаптистов (т. е. перекрещенцев, требовавших крещения христиан в зрелом возрасте) под влиянием Мюнцера вышла из узких рамок сектантских идей. Члены этой секты сделались эмиссарами Мюнцера по распространению его революционного толкования Реформации по всей Саксонии, что в немалой степени встревожило ближайших сторонников Лютера и самого саксонского курфюрста.

В понимании Мюнцера главные задачи Реформации заключались не в установлении новой церковной догмы или новой формы религиозности, а в провозглашении близкого социально-политического переворота, который должен быть произведен массой крестьян и городской бедноты. Мюнцер ссылался на авторитет "слова божьего", но в самом Священном писании он усматривал лишь указания на необходимые действия людей. У Мюнцера мы не находим упоминания о какой-либо иной жизни, кроме земной. Он утверждал, что "земная жизнь должна быть возвышена до небес", т. е. очищена от зла. В этом смысле Мюнцер понимал и идеал установления "царства божьего на земле".

Мюнцер был автором оригинальной богословской концепции, в которой отразились некоторые идеи Иоахима Флорского, немецких мистиков XIV в., гуситов и религиозных сектантов его времени.

Само представление Мюнцера о "слове божьем" в корне отлично от лютеровского. Он обращает свой страстный гнев против "книжников и буквоедов", которые знают только мертвые буквы и традиционные тексты. Настоящее слово божье, по мнению Мюнцера, - это живое слово, которое "избранные" воспринимают как истину и "откровение бога" в их собственном разуме. "Вера (для Мюнцера. - Ред.), - пишет Энгельс, - является не чем иным, как пробуждением разума в человеке, и потому обладать верой могли и язычники"^*. Энгельс поэтому заключает: "...религиозная философия Мюнцера приближалась к атеизму..."^**.

^*(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 370.)

^**(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 371.)

У Мюнцера нет представления о боге как о стоящей над миром индивидуальности. Для него бог неотделим от самого мира, это мир "в целом", сама идея "общего", вдохновляющая и подчиняющая себе все "творения", т. е. все, что есть в мире. Идеал совершенства, связанный у Мюнцера с его пониманием божества, является, по существу, социальным идеалом. Активную и самоотверженную деятельность человека для общего блага Мюнцер считал служением "богу". Наоборот, всякое действие в эгоистических интересах против общего интереса Мюнцер определял как "безбожие". Борьба с социальным злом, борьба за устранение и уничтожение "безбожников" составляет, по Мюнцеру, задачу ревнителя "дела бога", и таким ревнителем он считал трудящийся народ. "Вся власть, - писал Мюнцер, - должна быть отдана простому народу". Под народом, согласно его собственному разъяснению, Мюнцер понимал крестьян и бедный трудящийся люд вообще. Врагами же "бога", против которых должен быть направлен народный меч, он считал тех, которые узурпируют общие богатства мира и обрекают "простой народ" - единственного носителя идеи высшей справедливости - на тяготы и постоянные заботы о куске хлеба. Дворянские замки и монастыри должны быть уничтожены, Германия должна перестать быть княжеской и дворянской, потому что, покрытая княжескими гнездами, она представляет собой "разбойничий очаг", - такова политическая программа Мюнцера.

Характеризуя представления плебса того времени о социальном строе, Ф. Энгельс писал: "Нападки на частную собственность, требование общности имущества неизбежно должны были выродиться в примитивную организацию благотворительности; неопределенное христианское равенство могло, самое большее, вылиться в буржуазное "равенство перед законом"; упразднение всяких властей превращалось в конце концов в учреждение республиканских правительств, избираемых народом. Предвосхищение коммунизма в фантазии становилось в действительности предвосхищением современных буржуазных отношений"^*.

^*(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 364.)

Мюнцер пошел значительно дальше непосредственных требований крестьян и плебеев. Но и его собственные представления о будущем обществе могли быть только фантастичными, к тому же они были облечены в мистическую оболочку.

Значение мюнцеровского учения заключается в том, что первоочередной задачей он считал революционное освобождение народа от эксплуатации и удовлетворение его повседневных нужд. Нападая на собственность и отвергая частные интересы, Мюнцер практически имел в виду ту собственность, которая являлась исходным пунктом угнетения народа и "шкуродерства", т. е. собственность крупных землевладельцев и богачей вообще. Укрепление трудовой мелкокрестьянской собственности Мюнцер, наоборот, считал необходимым условием освобождения бедного человека от феодального подчинения и его возвышения к "истинной" вере.

Особенно энергично Мюнцер отстаивал общинную крестьянскую собственность от посягательств крупных феодалов.

Тесная связь Мюнцера с широкими массами народа в их борьбе против эксплуататоров сделала его вождем крестьянско-плебейского лагеря, который рассматривал Реформацию как путь к революционному переустройству общества.

Начало Крестьянской войны. Общественное движение в Германии XVI в. достигло своего кульминационного пункта в Крестьянской войне 1524-1525 гг. Волнения начались на юго-западе Германии в июне 1524 г. Швабский союз не мог сразу же подавить выступления в районах Южного Шварцвальда и Хегау из-за опасения, что восставшие призовут на помощь швейцарцев, в то время как союз испытывал сильный недостаток денег и солдат. Быстро обнаружилась связь мятежных крестьян с реформационным движением в городах.

По слухам, в 1524 г. среди восставших в Хегау снова появился легендарный Йос Фриц. Уже старик, он держался бодро и уверял повстанцев, что не собирается умирать, прежде чем дело "Башмака" не восторжествует окончательно.

Большинство крестьянских руководителей в этом первом районе восстания были склонны к переговорам с господами и являлись противниками революционной тактики. Однако пропаганда связанных с Мюнцером анабаптистов стала организующим фактором стихийно начавшихся здесь крестьянских волнений. Жалобы крестьян и городских низов на своих господ объединялись этими пропагандистами в общую программу борьбы угнетенного народа против всех господ, за новый социальный порядок.

"Статейное письмо". В кругах, близких к Мюнцеру, в конце 1524 или начале 1525 г. была составлена первая программа революционного крестьянства - "Статейное письмо" (Artikel brief), послужившее введением ко всем разнообразным требованиям и жалобам крестьянских общин.

Крестьянская война в Германии (1524-1525)

"Так как до настоящего времени, - говорится в этом документе - на бедных простых людей городов и деревень... налагались большие тяготы со стороны духовных и светских господ и властей, которых те и мизинцем не трогали, то из этого следует, что подобного бремени и отягощения невозможно ни переносить, ни терпеть, если только простой бедный человек не хочет пустить совсем по миру с нищенским посохом себя самого, свое потомство и потомство потомства". Объединившемуся народу, говорится далее, необходимо "освободиться полностью". Мирное решение этой задачи допускалось бы только в том случае, если бы все объединились в целях переустройства жизни на основе принципов "общей пользы". В условиях же существования указанных тягот дело не обойдется без кровопролития.

Дальше говорится, что все, кто уклонился и отказался вступить в братское объединение и заботиться об "общей пользе", должны быть поставлены вне общества. Те, которые не служат общей пользе, сами не должны пользоваться услугами других членов общества. Их следует считать отторгнутыми членами, они должны быть подвергнуты "светскому отлучению".

В силу этого все замки знати и все монастыри, являющиеся источником предательства и народного гнета, должны быть немедленно объявлены в "светском отлучении". Только там, где дворянство, монахи или священники откажутся от особого положения, направятся в обыкновенные дома, как другие "чужие люди", и захотят вступить в братское объединение, они должны быть дружески и добровольно приняты вместе со своим имуществом и получать все, что полагается им по "божественному праву".

Документ не содержит никаких конкретных предложений по разрешению спорных вопросов с господами и никакой просьбы облегчения тягот. Его составители заявляли о полном устранении силами народа феодальных господ и упразднении зависимости от них крестьян. Объединенный народ ликвидирует вражеские очаги и установит тот порядок, который он считает справедливым, полагая, что и все прочие должны иметь то, что им принадлежит согласно "божественному праву". В основу этой программы положен принцип передачи власти народу, т. е. тот принцип, на котором настаивал Мюнцер.

В Южном Шварцвальде стихийно образовалось большое число отрядов восставших крестьян. Господская партия (местные феодалы, верхушка городов и австрийские власти) стремилась разложить ряды восставших путем переговоров и словесных обещаний. Многие вожаки отрядов оказались столь наивными, что поверили господам. Однако группы восставших отвергали подобные попытки господ и призывали крестьянские массы к борьбе. Эти группы не были объединены и неодинаково представляли себе цели борьбы, но следовали призывам "Статейного письма", которое стало таким образом первой и самой революционной программой Крестьянской войны.

С начала 1525 г. восстание перекинулось на Верхнюю Швабию, где близ города Кемптена и в районе Боденского озера образовались крупные крестьянские отряды. Внушительные силы повстанцев располагались в непосредственной близости от центра Швабского союза - города Ульма. В Швабии, как и в Шварцвальде, велась пропаганда умеренности и мирной тактики, исходившая от сторонников весьма там популярного цюрихского реформатора Цвингли. Вожди повстанцев с глубоким почтением относились, впрочем, и к Лютеру. Связанные с Мюнцером анабаптисты призывали крестьян добиваться "божественного права", имея в виду устранение всех господ, а сторонники умеренной тактики понимали "божественное право" как требование смягчения существующих феодальных тягот и отмены личной зависимости.

В начале марта 1525 г. в городе Меммингене три главных отряда Верхней Швабии образовали "Христианское объединение". Несмотря на достигнутое представителями отрядов соглашение об уставе "Объединения", вопрос о понимании "божественного права" остался открытым. Умеренные руководители начали переговоры со Швабским союзом и заключили перемирие, на которое господская партия, занятая собиранием сил для разгрома крестьянских отрядов, смотрела как на средство выиграть время. Пока же крестьянские массы, поощряемые революционной пропагандой в духе "Статейного письма", разоряли замки и монастыри, вступали в контакт с социальными низами городов.

В кругах руководителей объединенных отрядов Верхней Швабии была составлена сводка крестьянских требований, обобщенных на основе "божественного права" в его умеренной трактовке. Так возникла ставшая знаменитой программа "12 статей" Как во введении, так и в самих статьях говорится о мирных намерениях крестьян и их стремлении только к смягчению феодального гнета. Требуя отмены малой десятины, статья 2 признает обоснованность большой десятины при условии, что она будет использована на общественные нужды. Очень важными являются статьи 4, 5, 10, в которых крестьяне требуют возвращения общинных угодий (леса, луга, рыбные ловли и т.д.). Статьи эти доказывают, что экспроприация общиных угодий шла в Германии в XV и XVI вв. полным ходом. В статьях 6 и 7 крестьяне просят лишь облегчения многочисленных поборов и барщины, но не их полного устранения. Более решительно сформулирована статья 3 об отмене личной зависимости крестьян. Статья 11 требует безоговорочной отмены посмертного побора (Todfall), происхождение которого связано с личной зависимостью крестьян.

"12 статей" получили большое распространение среди восставших крестьян, были напечатаны и сделались их официальной программой. Однако намерения составителей статей внести в среду крестьян дух соглашательства с господами не увенчались успехом. Крестьянские массы сочетали конкретные требования "12 статей" с революционной тактикой "Статейного письма". Таким образом, "12 статей", несмотря на их умеренный тон, получили значение программы антифеодальной борьбы.

Нарастание революционного настроения наблюдалось и в городах. Правда, власти верхнешвабских городов были на стороне господ. Однако, по признанию самих властей, "простой люд" городских общин симпатизировал крестьянам и оказывал им помощь. Руководители Швабского союза выражали опасение, что дальнейшие успехи революционных сил приведут к отпадению и средних слоев горожан, что даже городские власти захотят использовать ситуацию в своих интересах, а это означало бы начало распада самого Швабского союза и подрыв мощи всей княжеско-феодальной системы.

Переговоры повстанцев со Швабским союзом были прерваны только 30 марта. К этому времени ситуация стала меняться не в пользу восставших. 24 февраля 1525 г. при Павии войска Карла V разгромили армию французского короля Франциска I. Эта победа высвободила часть немецких воинских контингентов для подавления восстания в Германии. Для этой же цели Фуггеры дали крупный заем австрийскому эрцгерцогу.

Военные силы Швабского союза возглавил трухзес^* Георг фон Вальдбург. В первые же дни апреля он перешел в наступление и начал поодиночке рассеивать крестьянские отряды. Некоторые из них оказали войскам союза серьезное сопротивление. В горных районах, недоступных для рыцарской конницы, наемники фон Вальдбурга оказались в трудном положении. У городка Вейнгартен, севернее Боденского озера, трухзес Георг, зажатый крестьянскими отрядами, почувствовал, по его собственному выражению, близость военной катастрофы. Спасло его лишь то, что ему удалось дезориентировать крестьян переговорами с отдельными вожаками отрядов и, действуя всюду шантажом и предательством, внести раскол в ряды восставших. К концу апреля 1525 г. основные силы верхнешвабских крестьян были разбиты, после чего фон Вальдбург смог направить свои войска на север, в сторону Франконии и Средней Германии, где создавались новые очаги движения.

^*(Трухзес - название придворной должности стольника в Германии. Часто включалось в наследственный титул.)

Ход событий в Южной Франконии и Оденвальде. Гейльброннская программа. При изучении событий Крестьянской войны севернее Дуная следует отдельно рассматривать Южную Франконию и Оденвальд между Верхним Дунаем и Майном на обоих берегах реки Неккар с городами Гейльбронном и Роттенбургом и район Майна с Тюрингией. В этих регионах не было очень крупных городов. Аристократический патрициат не имел здесь такого влияния, как в южных городах. Заметную роль играло в городах Франконии и Тюрингии среднее бюргерство, стремившееся к более активному участию в Крестьянской войне. Но как социальный состав, так и тактика среднего бюргерства не были едиными. В нем различались предпринимательские элементы - хозяева более крупных мастерских, мануфактур, солеварен, страдавшие от препятствий, чинимых их деятельности князьями и феодалами, но придерживавшиеся умеренной тактики, и мастера и торговцы, приближавшиеся по своему положению к плебсу и выступавшие на стороне крестьян.

Сторонники революционной тактики пользовались среди восставших большим влиянием и составляли значительную силу в крестьянских отрядах Франконии. Яков Рорбах, предводитель крестьян Неккарской долины, яркий образец крестьянского революционера времен Великой Крестьянской войны, руководил подавлением сопротивления франконских господ. По приговору созданного им трибунала были подвергнуты позорной казни - прогону сквозь пики - габсбургский фогт граф Людвиг фон Гельфенштейн (зять императора Максимилиана) и 24 его сторонника. Весть об этой казни при Вейнсберге быстро распространилась по всей стране, привела в ужас господ и оказала сильное впечатление на горожан. Многие феодалы из страха перед восставшими вынуждены были давать крестьянским отрядам продовольствие и оружие. Через день после Вейнсбергской казни восставшим сдался Гейльбронн, ранее отказывавшийся подчиниться крестьянам.

Одновременно - в марте и первой половине апреля 1525 г. - в округе города Роттенбурга на Таубере действовал революционный отряд восставших крестьян, названный "Черный отряд". Во главе его стоял Флориан Гейер, рыцарь по происхождению. В молодости Гейер находился под влиянием рыцарской оппозиции и Ульриха фон Гуттена. Но в отличие от Гуттена он, разорившись, полностью порвал со своим сословием. Политическая программа обреченного низшего рыцарства не привлекала Флориана Гейера. Во время Крестьянской войны он оказался среди восставшего народа и был предводителем крестьян в районе между городами Роттенбургом и Эрингеном.

Однако в дальнейшем в городах и в крестьянских лагерях Южной Франконии и Оденвальда одержали верх сторонники умеренной тактики. Умеренные элементы бюргерства, объединившись здесь с остатками разбитого рыцарства, пытались оживить движение за старые бюргерские проекты имперской реформы и использовать революционное движение крестьянства, подчинив его своим целям. Эти деятели добились во второй половине апреля руководящей роли в образовавшемся в Южной Франконии сводном крестьянском отряде, получившем название "Светлый отряд", в состав которого вошел и возглавлявшийся Флорианом Гейером "Черный отряд". Начальником полевой канцелярии "Светлого отряда" стал Вендель Гиплер, видный деятель умеренной бюргерской оппозиции. Мечтая о буржуазном преобразовании Германии путем сближения бюргерства с рыцарством и приспособления к интересам бюргерско-рыцарского союза крестьянского движения, Гиплер задался целью ослабить антидворянскую направленность крестьянского движения, и прежде всего прекратить нападения на замки и монастыри. Гиплеру удалось добиться приглашения в качестве командующего крестьянскими силами Франконии франконского рыцаря Геца фон Берлихингена, который поставил условием своего согласия отказ от вражеских действий против замков и монастырей. Противники этой тактики - Яков Рорбах и Флориан Гейер - были отстранены от руководства в "Светлом отряде" и вынуждены вместе со своими сторонниками уйти из него.

С целью ослабить значение самостоятельной крестьянской антифеодальной программы Вендель Гиплер, Гец фон Берлихинген и их сторонники взялись за исправление "12 статей", изменив их так, что сами требования стали менее определенными, а их выполнение откладывалось до проведения имперской реформы. Это вызвало недовольство многих крестьян, грозивших авторам новой редакции программы смертью. Зато эти статьи признал... архиепископ Майнцский и со всем своим княжеством вступил в крестьянское объединение. Естественно, что это был только тактический маневр, предпринятый для защиты земель архиепископа от разгрома. Гиплер и его приверженцы подготовили свой проект политического переустройства Германии, который они намеревались предложить крестьянским руководителям на намечавшемся съезде делегатов крестьянских отрядов в Гейльбронне. Съезд этот так и не состоялся.

Согласно этому проекту, известному под названием "Гейльброннская программа", все власти должны быть подчинены императору, а князья превращены в должностных лиц империи. Пятый пункт проекта предполагал, что духовенство будет полностью лишено власти в светских делах. Предусматривалось общеимперское законодательство и выборный суд на основе сословного представительства, в котором большинство мест принадлежало бы городам. Ряд пунктов требовал единства монеты, мер и веса и отмены всех внутренних таможенных пошлин. Проект запрещал деятельность крупных торгово-ростовщических компаний и требовал изгнания докторов римского права, находившихся на службе у князей и отстаивавших интересы своих суверенов. "Гейльброннская программа" допускала возможность выкупа крестьянами феодальных повинностей путем единовременной уплаты ежегодного взноса в двадцатикратном размере. Феодал ничего не терял: отдав сумму выкупа в рост, он даже при 5% годовых получал бы тот же доход. Это положение программы сводилось в конечном итоге к превращению части феодальной собственности в буржуазную и удовлетворяло только самую зажиточную верхушку крестьян.

Составители "Программы" старались сделать ее выгодной и рыцарству, в интересах которого сохранялся сословный строй и производилась конфискация церковных имений. Ориентация авторов "Программы" на союз с оппозиционным рыцарством видна также из того, что такие важные для крестьян пункты, как отмена состояния личной зависимости, свобода охоты и рыбной ловли и отмена посмертного побора, вошли не в ее основную часть, а в дополнительный документ и сопровождались уничтожающими их оговорками.

В целом "Гейльброннская программа", предусматривавшая ряд буржуазных преобразований и государственную централизацию, являлась для того времени прогрессивным документом. Требования этой программы, по выражению Энгельса, "воплотили в себе, хотя и в несколько идеализированном виде, необходимые результаты происходившего разложения феодального общества"^*. О вдохновителе и главном авторе "Программы" Венделе Гиплере Энгельс писал, что он, как "представитель, так сказать, средней равнодействующей всех прогрессивных элементов нации, пришел к предчувствию современного буржуазного общества"^**. Однако при оценке программы необходимо иметь в виду, что она составлялась в те дни, когда в Тюрингии и Северной Франконии революционное крестьянское движение ширилось и могло вовлечь все силы, готовые вести решительную борьбу против феодалов и князей, что, однако, не входило в расчеты Венделя Гиплера и его приверженцев.

^*(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 413.)

^**(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 413.)

Трухзес Георг во главе войск Швабского союза прибыл во Франконию в момент, когда Гиплер и его сторонники готовились созвать съезд крестьянских делегатов для обсуждения проекта "Гейльброннской программы". Действуя методами переговоров, перемирия и вероломных нападений, трухзес, использовавший к тому же предательскую тактику ряда городских магистратов, смог и здесь расстроить ряды крестьянского войска и подавить его сопротивление.

12 мая 1525 г. войска Швабского союза атаковали крестьянские соединения Швабии и Южной Франконии в районе между рекой Неккар и городом Бёблингеном. Несмотря на мужественное сопротивление, крестьяне были разбиты и обращены в бегство. Поражение под Бёблингеном имело решающее значение для судеб восставших. Многие революционные предводители вынуждены были бежать, а взятого в плен Якова Рорбаха подвергли жестокой казни - сожжению на медленном огне. Дольше сопротивлялся Флориан Гейер, продолжавший сражаться во главе собранных им остатков "Черного отряда" в восточной части долины Верхнего Неккара. В бою у Халля и Гайльдорфа он был убит 9 июня 1525 г. Радикальные элементы бюргерства, призывавшие к поддержке крестьян, в крупных городах были немногочисленными. Магистраты Вюрцбурга и других франконских городов открывали ворота войскам Швабского союза, которые убивали всех находившихся внутри городских стен крестьян.

События Крестьянской войны в Средней Германии. Одновременно с описанными событиями в Южной Франконии и Оден-вальде крестьянское и плебейское движение развернулось с наибольшей силой в землях Средней Германии - в Северной Франконии и в Саксонско-Тюрингском районе. В Тюрингии центром движения был город Мюльхаузен, в котором с середины февраля 1525 г. находился Томас Мюнцер. Вскоре после прибытия Мюнцера старый магистрат Мюльхаузена был свергнут, а образовавшийся новый "Вечный совет" города фактически оказался под влиянием Мюнцера и его близких сторонников.

Движение охватило другие города и сельские местности Тюрингии, а также соседних герцогств и графств. Вооруженные отряды восставших занимали города, замки, монастыри и господские имения, производили разделы имущества феодалов среди крестьян и горожан, объявляя свои действия началом общего социального переворота, установления равенства людей по всей стране и за ее пределами. Борьба за конкретные повседневные нужды объединялась в пропаганде Мюнцера с борьбой за великую цель, к которой должны быть привлечены все силы движения.

Большое значение Мюнцер придавал революционному подъему, нараставшему не только в горных районах Саксонии и Тюрингии, но и в соседних с Саксонией районах Чехии. Об объединении назревавшего в Германии революционного взрыва с движением в Чехии, где еще живы были революционные традиции таборитов, Мюнцер мечтал еще в 1521 г., когда он, направляясь в Прагу, посетил горные районы Северо-Западной Чехии, в том числе и прославившийся тогда новый горный город Яхимов.

Во второй половине апреля 1525 г. Мюнцер считал, что объединение усиливавшегося антикняжеского движения в горных районах Саксонии и Северо-Западной Чехии с Крестьянской войной во Франконии и Тюрингии имело бы решающее значение в общей борьбе за устранение тиранов и угнетателей народа. В своем обращении к тюрингскому городу Альштедту Мюнцер призвал присоединиться к общему восстанию "деревни и города и особенно горнорабочих и других добрых друзей", т. е. другие слои горного населения, также заинтересованные в устранении княжеского режима. На такой широкой основе Мюнцер хотел создать в Тюрингии революционный центр для всей Крестьянской войны.

По призыву Мюнцера все его сторонники собрались у Франкенхаузена в Тюрингии и образовали здесь военный лагерь. Туда же из Мюльхаузена во главе вооруженного отряда прибыл и сам Мюнцер.

Наблюдая военные приготовления князей и попытки местных графов внести разложение в ряды восставших путем переговоров, Мюнцер старался поднять боевой дух Франкенхаузенского лагеря. Он призывал своих бойцов к стойкости и непримиримости и самым беспощадным образом пресекал проявления слабости и деморализации. С воодушевлением Мюнцер рисовал перед восставшими величественную картину "царства божия на земле", под которым он понимал справедливый общественный строй без князей, без господ и без эксплуататоров, и призывал крестьян проникнуться сознанием великой цели, которую они призваны осуществлять, и действовать решительно, не боясь превосходящих сил врагов.

Князья Средней Германии спешно собрали войско, которое под командованием ландграфа Филиппа, сторонника лютеровского направления в Реформации, обрушилось на Франкенхаузенский лагерь. В неравном бою 15 мая 1525 г. отряды восставших были разбиты. Мюнцер был схвачен и подвергнут жестокой пытке в присутствии князей, но никого из своих сторонников не выдал. После пыток он был казнен. 25 мая сдался Мюльхаузен, и движение в Тюрингии было подавлено.

Завершение Крестьянской войны. Хотя основные очаги Крестьянской войны были подавлены к началу лета, волнения продолжались по всей Верхней Германии. Войскам Швабского союза приходилось то и дело сталкиваться с сопротивлением. Последний крупный мятеж на юго-западе Германии был подавлен в декабре. Но к этому времени возмущение охватило Тироль и Зальцбургское архиепископство, где крестьяне и рудокопы добились немалых успехов и в конце концов вырвали у австрийского эрцгерцога и зальцбургского архиепископа ряд существенных уступок.

Замечательным предводителем восставших крестьян Тироля, боевые действия которых продолжались в 1526 г. и позже, был Михаил Гайсмайер, революционер и мыслитель. В начале 1526 г. Гайсмайер составил для Тироля "Земское устройство" (Landesordnung) - программу коренных политических преобразований, один из выдающихся документов Великой Крестьянской войны. Цель этой программы - установление в Тироле народной республики на глубоко демократической основе. Наряду с общими антифеодальными требованиями "Земское устройство" Гайсмайера содержало пункты о демократизации суда, о призрении бедных за счет десятины, о роспуске монастырей и превращении их зданий в госпитали и приюты для детей. Предусматривалось, что государство, устранив и истребив господ и угнетателей народа, должно будет запретить крупные купеческие компании и развить большую хозяйственную деятельность по организации горного дела, по подъему сельского хозяйства и развитию новых культур, по строительству дорог и мостов. Государство должно регулировать использование полей, лугов и недр земли.

Принципы, лежащие в основе программы Гайсмайера, восходят к положению Мюнцера о том, что "власть должна быть отдана простому народу" и лозунг "общей пользы" есть требование устранения всех господ и угнетателей народа. У Гайсмайера, обнаружившего понимание роли революционного государства, дана детальная разработка этих принципов. В своей программе он стремился указать конкретную форму их применения в условиях Тироля.

В конце 1525 г. Гайсмайеру удалось сформировать революционные отряды из крестьян и горняков Тироля и Зальцбурга, к которым примкнули многие участники Крестьянской войны, нашедшие убежище в горных областях Тироля. Обладая незаурядным талантом полководца, Гайсмайер в борьбе с двинувшимися против него с разных сторон войсками австрийского эрцгерцога, баварцев и Швабского союза провел ряд успешных операций и сохранил свои боевые отряды. Окруженный превосходящими силами врагов, Гайсмайер сумел вывести часть своих войск из окружения, перейти с ними через австрийские Альпы в Венецианскую область и начать их реорганизацию. Он вступил в переговоры со швейцарцами и венецианцами о совместной борьбе против Габсбургов. Но во время этих переговоров Гайсмайер погиб от руки подосланного австрийским правительством убийцы.

Причины поражения Крестьянской войны. С подавлением восстания в Тироле завершился последний акт Крестьянской войны. За победителями неизменно шли палачи. На крестьян, оставшихся в живых, налагались огромные контрибуции, совершенно их разорявшие.

История Крестьянской войны, образующей вместе со всем общественным движением эпохи Реформации первый этап буржуазной революции в Европе, показывает, что главной силой в борьбе с феодализмом был крестьянско-плебейский лагерь. Поражение восставших крестьян имело тяжелые последствия для всего немецкого народа.

Причину поражения великого восстания немецкого крестьянства в XVI в. Энгельс видел в разрозненности крестьянских выступлений и неумении всех слоев оппозиции возвыситься над местными и провинциальными интересами, в том, что "...даже крестьяне и плебеи в большинстве районов Германии не смогли объединиться для совместных действий..."^*.

^*(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 7. С. 435.)

Объективно перед восставшими немецкими крестьянами и городским плебсом стояли две главные задачи: 1) ликвидация феодальной эксплуатации; 2) преодоление политической раздробленности страны. Положительное решение этих задач устранило бы препятствия к переходу Германии на путь буржуазного развития. В этих условиях решающее значение приобретала позиция немецкого бюргерства: окажется ли бюргерство способным не только участвовать в антифеодальном восстании, но и возглавить его? Ход событий показал, что, несмотря на объективную заинтересованность передовых элементов бюргерства (уже в какой-то мере обуржуазившихся) в победе над феодализмом, в целом оно оказалось неспособным возвыситься над местной ограниченностью и освободиться от опутывавших его связей с миром феодальных отношений для того, чтобы выступить руководителем всех антифеодальных сил.

Лютеровская Реформация. "Аугсбургское вероисповедание". В начале Крестьянской войны Лютер призывал крестьян и господ к взаимным уступкам. Он специально ездил в Тюрингию, чтобы силой своего авторитета заставить восставших отказаться от вооруженной борьбы. Однако это ему не удалось - радикальные идеи Мюнцера вызывали в Тюрингии большой отклик. Убедившись в безрезультатности своих усилий, Лютер окончательно выбрал сторону тех, кто любыми средствами готов был подавить крестьянское движение. Он пишет печально известный памфлет "Против разбойничьих и грабительских шаек крестьян", где повстанцам посвящены, например, такие слова: "Каждый, кто может, должен рубить их, душить и колоть, тайно и явно, так же как убивают бешеную собаку". С этого момента Лютер окончательно связывает свою судьбу с самой консервативной - княжеско-бюргерской - линией в Реформации.

Разгром радикального крыла Реформации во главе с Мюнцером способствовал дальнейшему распространению лютеровского учения. Во многих городах Германии закрываются монастыри, вводится реформированное богослужение. На сторону Реформации переходят некоторые немецкие князья, заинтересованные в секуляризации церковных владений. Первым из них стал великий магистр Тевтонского ордена Альбрехт. Весной 1525 г. он распустил Орден, провел секуляризацию своего княжества и принял титул герцога Прусского.

Постоянные военные конфликты с Францией и угроза турецкого вторжения в империю заставляли Карла V воздерживаться от решительных действий против сторонников Лютера. Рейхстаг 1526 г. принял компромиссное решение - пусть каждый из "членов империи" самостоятельно определяет свою позицию в церковном вопросе. Воспользовавшись этим, князья, поддерживавшие Реформацию, стали решительно проводить секуляризацию. Их пример мог стать слишком притягательным и для тех, кто пока еще поддерживал католическую церковь. Поэтому католическое большинство на рейхстаге 1529 г. потребовало прекратить секуляризацию и подтвердило Вормсский эдикт. Сторонники Лютера заявили протест, отчего их стали называть протестантами.

На следующий год на рейхстаге в Аугсбурге ближайший соратник Лютера, известный гуманист, ученый и теолог Филипп Меланхтон (1497-1560), представил императору систематическое изложение основ реформированного христианства, известное под названием "Аугсбургское вероисповедание". В этом документе наряду с положением о том, что князь, а не папа является главой церкви, устанавливалась обрядовая и внешняя сторона лютеранского культа.

Обрядность была создана в духе буржуазного требования "дешевой церкви". Упразднялась внешняя пышность католического культа, почитание икон и мощей; вместо торжественной католической мессы вводилась простая литургия, в которой большое место занимала проповедь, а из семи таинств оставлено было только два - таинство крещения и причащения. Самый факт создания церкви и церковной организации верующих свидетельствовал об отступлении Лютера от первоначального принципа "оправдания только верой".

"Аугсбургское вероисповедание" было составлено так, что все еще оставались возможности искать пути к компромиссу с католической церковью. Однако рейхстаг решительно отверг учение протестантов и потребовал привлечь их к имперскому суду. Назревал вооруженный конфликт.

Анабаптисты после Крестьянской войны. Мюнстерская коммуна. После разгрома Крестьянской войны и наступившей реакции секта анабаптистов не только не исчезла, но, напротив, несмотря на жестокие преследования, быстро распространилась по всей Центральной Европе - от Моравии до Нидерландов и от Альп до Балтийского моря. Часть анабаптистов ушла в чистое сектантство, в пропаганду идеи ожидания социального переворота от сверхъестественных сил, от вмешательства самого Христа. Вместе с тем среди этой части анабаптистов распространялось учение скорняка Мельхиора Гофмана о том, что после победы Христа наступит час, когда потребуется и активное участие людей - ревнителей дела бога.

Однако в народных массах и среди анабаптистов сохранились и революционные элементы, которые продолжали верить, что наступление "царства божия" на земле невозможно без народного восстания. Уже в 30-х годах XVI в. революционная пропаганда в духе учения Томаса Мюнцера велась в городах Северо-Западной Германии, вступивших тогда вместе с городами соседних Нидерландов в полосу нового экономического подъема и обострения социальных отношений. В этих городах, ставших, как и нидерландские города, средоточием и убежищем анабаптистов, оживилась политическая оппозиция и началась борьба за Реформацию. Наиболее ярко новое революционное движение проявилось в Мюнстере.

В 1533 г. в Мюнстере победили сторонники Реформации. После изгнания из города князя-епископа в Мюнстер из других городов Вестфалии и Нидерландов начали стекаться анабаптисты, влияние которых в обстановке обострившейся классовой борьбы сильно возросло. В феврале 1534 г. анабаптисты, связанные с плебейскими массами Мюнстера, получили большинство в магистрате и фактически захватили власть в городе. Во главе их стояли прибывшие из Нидерландов булочник Ян Матис и портной Иоанн Лейденский (Бокельсон).

Господство анабаптистов в Мюнстере продолжалось 14 месяцев (до июня 1535 г.). Город был объявлен "Новым Иерусалимом", т. е. центром "Царства божьего", которое должно быть, согласно проповеди Яна Матиса, установлено на земле мечом "праведных". В обстановке вражеской осады анабаптисты провели в Мюнстере ряд преобразований. Ремесленные мастера, в руках которых сохранились орудия производства и на которых работали, как и прежде, подмастерья, обязаны были выполнять заказы городской общины и подчиняться ей в деле организации производства вообще. Община распоряжалась раздачей отдельным лицам земельных участков для обработки. Золото, серебро и драгоценные вещи подлежали конфискации в общую пользу. Деньги были упразднены, производился только натуральный обмен.

В области потребления политика Мюнстерской коммуны содержала некоторые элементы потребительского коммунизма. Предметы потребления брались на учет особыми должностными лицами ("диаконами"). Они же имели право отбирать излишки для распределения среди нуждающихся. Практиковалось устройство общих трапез.

Ссылаясь на ветхозаветные тексты, руководители общины попытались ввести в Мюнстере полигамию (возможно, потому, что женщин в осажденном городе оказалось намного больше, чем мужчин), однако из-за недовольства горожан через несколько месяцев многоженство было отменено. После гибели в бою Яна Матиса Иоанн Лейденский распустил магистрат и создал совет "12 апостолов", а потом установил личную диктатуру теократического типа. Иоанн Лейденский был провозглашен царем Нового Сиона (Мюнстера) и будущим владыкой всего мира.

Значение Мюнстерской коммуны заключалось не столько в ее социальных преобразованиях, которые не выходили за рамки уравнительства, проводились к тому же непоследовательно и в основном диктовались военной обстановкой, сколько в том, что после поражения Крестьянской войны она показала пример готовности к революционной борьбе против восторжествовавшей феодально-княжеской реакции.

В условиях реакции Мюнстерская коммуна осталась изолированной, несмотря на то что некоторые города Германии и Нидерландов посылали ей на помощь вооруженные отряды. После длительной героической обороны Мюнстер пал. Оставшиеся в живых деятели Мюнстерской коммуны, в том числе Иоанн Лейденский, были после жестоких пыток казнены. Их тела в назидание горожанам подняли в железных клетках на шпиль одной из городских церквей.

Шмалькальденский союз, Шмалькальденская война и Аугсбургский религиозный мир. В ответ на решение Аугсбургского рейхстага протестантские князья и города во главе с саксонским курфюрстом и ландграфом гессенским заключили в феврале 1531 г. в городе Шмалькальден военно-политический союз для защиты дела Реформации. Союз постепенно расширялся. Правда, в нем не было единства: лютеране из Северной и Центральной Германии не вполне доверяли сочувствовавшим цвинглианству реформаторам из юго-западных областей страны. В 1546 г. Карл V, обезопасив себя от вмешательства Франции и турок, решил наконец нанести удар по Шмалькальденскому союзу. Император объявил, что ведет войну не из религиозных соображений, а лишь с целью покарать нарушителей имперских законов. Это позволило ему использовать в войне против протестантов князя-лютеранина, герцога саксонского Морица. Удар, нанесенный им в тыл шмалькальденцам, привел к их полному разгрому. Имперские войска заняли Виттенберг. В 1547 г. император торжествовал победу - все главные вожди Шмалькальденского союза оказались у него в плену, сам союз распускался. Лютеран стали вынуждать отрекаться от всех принципиальных положений их учения, что вызвало серьезное недовольство в стране.

Мориц Саксонский, получив от Карла V обещанные ему за измену награды, тотчас круто изменил свою политику, став во главе антигабсбургских сил и получив серьезную финансовую помощь от Франции. В 1552 г. Мориц со своими союзниками столь неожиданно вторгся в Верхнюю Германию, что Карлу V пришлось бежать из своей резиденции в Инсбруке. По договоренности с Морицем Франция тотчас же захватила Лотарингию.

Итогом этих столкновений стал так называемый Аугсбургский религиозный мир, заключенный на рейхстаге в 1555 г. Он признавал равноправие католиков и лютеран. Вне рамок соглашения были оставлены цвинглианцы, кальвинисты и анабаптисты. Князья получили официальное право определять религию своих подданных. Впоследствии этот принцип был выражен в формуле "Cuius regio, eius religio" ("Чья власть, того и вера"). Лютеранские консистории были целиком подчинены княжеской власти и являлись составной частью органов княжеской администрации.

В результате религиозного мира в Германии в 1555 г. образовались две группировки немецких княжеств - католическая (наследственные земли Габсбургов, Бавария, Франкония, духовные княжества на Рейне и в Северо-Западной Германии, Эльзас) и протестантская (северогерманские княжества, герцогство Пруссия, Бранденбург, Саксония, Гессен, Брауншвейг, Верхний и Нижний Пфальц, Вюртемберг). Протестантские князья оставались противниками великодержавной политики Габсбургов. После заключения религиозного мира, подтвердившего фактический распад империи, Карл V отрекся от престола. Австрийские владения, Чехия и часть Венгрии вместе с короной Священной Римской империи перешли к его брату Фердинанду I (1556-1564); Испания, Нидерланды и итальянские владения - к его сыну Филиппу II (1556-1598).

Таким образом, после поражения Крестьянской войны борьба различных политических сил между собой привела к усилению и закреплению германской раздробленности.