НОВОСТИ    ЭНЦИКЛОПЕДИЯ    КНИГИ    КАРТЫ    ЮМОР    ССЫЛКИ   КАРТА САЙТА   О САЙТЕ  
Философия    Религия    Мифология    География    Рефераты    Музей 'Лувр'    Виноделие  





предыдущая главасодержаниеследующая глава

О людях

Возникает много вопросов, на которые нелегко ответить. Как далеко на юг ходили винландцы из своей базы на севере Ньюфаундленда? "Сага об Эйрике Рыжем" рассказывает, что Турфинн Карлсэвне предпринял большой исследовательский поход на юг. "Сага о Гренландии" сообщает, что и Лейв Эйрикссон, и Турвалд делали вылазки из домов Лейва; естественно предположить, что и эти пытливые мореходы не считались с расстояниями. Точно сказать ничего нельзя, но корабли винландцев отличались быстрым ходом.

Нам неизвестно также, достигали ли позже норманны таких южных районов, как Массачусетс, Род-Айленд, Нью-Йорк и так далее. Но это вполне возможно. Гренландская община просуществовала около пятисот лет, переживая нарастающие трудности, а тут - хорошо известный простой маршрут в сопредельную страну с благоприятными природными условиями. К тому же берега Северной Америки сами указывали путь на юг.

Как уже говорилось, мы очень мало знаем о поздних плаваниях. Вспомним епископа Эрика, вышедшего в 1121 г. из Гренландии разыскивать Винланд. Или сообщение от 1347 г. о маленьком корабле, который, побывав в Маркланде, пришел сперва в Исландию, потом в Норвегию.

Что побуждало норманнов из века в век ходить в Северную Америку? Они могли рубить там лес, охотиться на моржей и на пушного зверя, а может быть выплавляли железо из болотной руды или торговали с туземцами.

Не исключено, что, когда в Гренландии стало плохо жить, кое-кто совсем переселился в Америку. Некоторые источники как будто указывают на это. Наверно, со временем взгляд норманнов на коренных жителей изменился и это облегчило переселение. Для первых винландцев туземцы были людьми непонятными и страшными, но после того как эскимосы продвинулись вдоль западного побережья Гренландии на юг и даже обосновались в заселенной области, норманны свыклись, и, наверно, даже торговали с ними. Тем, кто в эти годы отправлялся в Северную Америку, было гораздо проще поладить с эскимосами и индейцами, чем первым винландцам.

Если переселение состоялось, что было дальше?

Возможно, эскимосы или индейцы перебили норманнов. Ведь у норманнов, в отличие от людей Колумба, не было огнестрельного оружия, они должны были на равных началах сражаться с противником, который численностью намного их превосходил. Можно даже сказать, что каменное и костяное оружие туземцев давало им преимущество: потерял в бою - ничего страшного, новое изготовить недолго. На худой конец, норманны тоже могли сделать из кости наконечники для стрел и копий, но изготовлению мечей, ножей и секир предшествовал долгий и сложный процесс выплавки металла. Так что для норманнов потеря их лучшего оружия была невосполнима.

Есть и другая вероятность: переселенцы могли со временем смешаться с коренным населением. Среди эскимосок и индианок много красивых женщин. Если маленькая норманнская община долго поддерживала более или менее мирные отношения с североамериканскими жителями, смешанных браков нельзя было избежать. А когда связь с другими норманнскими народами оборвалась, культура более многочисленных туземцев взяла верх.

Как уже говорилось, пока что в Северной Америке не найдено других неоспоримо норманнских следов, но не исключено, что находки будут еще сделаны и позволят судить о давно минувшем.

В ранних записках европейцев о Ньюфаундленде попадаются озадачивающие места. Речь идет о цвете кожи коренных жителей, его называли белым или светлым, и цвете волос - черном, коричневом и желтом. Конечно, в старинных источниках много недостоверного, и я не стал бы на этом задерживаться, если бы названные характеристики не повторялись в разных сообщениях, относящихся к начальной поре повторного открытия, когда рано было говорить о заметном смешении с европейцами. К тому же беотуки из-за бесчинств белых вскоре объявили им войну и изолировались.

Опасно делать выводы, исходя из таких данных, я и не отваживаюсь на это. И все же эти данные настолько любопытны, что стоит о них упомянуть. Тем более что речь идет о Ньюфаундленде, том самом острове, где открыто поселение норманнов.

Семнадцатого октября 1501 г. Альберто Кантино* сообщал из Лиссабона герцогу Феррарскому об экспедиции Гаспара Кортереаля, только что возвратившейся с Ньюфаундленда и привезшей пятьдесят семь плененных туземцев:

* (Biggar, HenryPercival. The Precursors of Jacques Cartier, 1497-1534. Ottawa 1911, p. 64. )

"...У женщин маленькие груди и очень красивое тело и довольно привлекательное лицо. Кожа, скорее, белая, тогда как мужчины заметно смуглее...".

Около 1500 г. португалец Дамиано Гуэс в "Chronica do felicissimo Rey Dom Emanuel" писал о туземцах, которых встретил его современник Гаспар Кортереаль:

"Народы той страны чрезвычайно варварские и дикие, вроде туземцев Санта-Крус, с той разницей, что они белые, но под влиянием холода белый цвет с возрастом исчезает, и они становятся смуглыми..."

В связи с открытием Джона Кабота Ричард Идеи в своем труде "Избранные места из описаний Нового Света" (1555 г.) говорит:

"...Так, Иаков Бастальди пишет: страна Новый Бакка-лай - холодная область, населенная язычниками, которые молятся солнцу и луне, и разным богам. Они белые и совсем дикие..."

Ссылаясь на вышедшую в конце XVI в. "Хронику" Роберта Фабиана, Хэклюит* сообщает любопытную вещь, связанную с плаваниями Себастиана Кабота. Там, где говорится о семнадцатом годе правления Генриха VII (1501-1502 гг.), читаем:

* (Hakluyt, Richard. Diverse voyages touching the discovery of America and the islands adjacant. Works issued by the Hakluyt Society, Lond. 7 (1850), p. 23. Nansen, Fridtjof. Nord i Takeheimen, Kra. 1911, s. 538. )

"И в этом году доставили к королю трех человек, взятых на только что открытом острове... Они были одеты в звериные шкуры и ели сырое мясо, говорили на языке, которого никто не понимал, и вели себя, словно дикие звери. Король держал их некоторое время, и через два года я (Фабиан) видел двух из них в Вестминстерском дворце, одетыми на английский лад, и я не смог их отличить от англичан, пока мне не сказали, кто это. Что же до их речи, то при мне они не произнесли ни слова".

Предположительная реконструкция домов, некогда стоявших в Ланс-о-Мидоузе. Справа поднимается дым над ямой для выжигания угля. Кузница стоит по соседству, но ее не видно за гребнем террасы. Рисунок архитектора и археолога Хокона Кристи
Предположительная реконструкция домов, некогда стоявших в Ланс-о-Мидоузе. Справа поднимается дым над ямой для выжигания угля. Кузница стоит по соседству, но ее не видно за гребнем террасы. Рисунок архитектора и археолога Хокона Кристи

Согласно Хэклюиту, Иоанн Альфонс писал о туземцах: "Это рослые, хорошо сложенные люди, совсем белые, но все нагие, а будь они одеты, как французы, то показались бы такими же белыми и светловолосыми...".

В географии Птолемея, изданной Пьетро Андреа Маттиоли* в Венеции в 1547-1548 гг., на карте Терра Новы читаем:

* (Howiey, James P. The Beothucs or Red Indians. Cambr. 1915, p. 11. )

"Терра Нова, страна трески, - холодный край. Обитатели ее язычники, одни молятся солнцу, другие луне и всяким иным богам. Это светлокожее племя, но дикое..,"

Джон Ги* рассказывал, как он в 1612 г. встретил беотуков, которые в ту пору стояли на очень низком уровне развития. Он сообщает, что они смуглые, но добавляет: "...цвет волос у них был разный, у одних черный, у других коричневый, у третьих желтый..."

* (Howiey, James P. The Beothucs or Red Indians. Cambr. 1915, p. 17 )

Здесь стоит также напомнить про обломок меча, найденный в 1501 г. экспедицией Гаспара Кортереаля у туземцев Ньюфаундленда.

Облик норманнов, тысячу лет назад живших в домах Ланс-о-Мидоуза, нельзя воссоздать. Но, очевидно, это был крепкий народ, привычный к тяжелому труду, никогда не теряющийся, смекалистый и сноровистый, как и подобает морякам, которые в самую скверную погоду должны быстро маневрировать рулем и парусом, спокойный и рассудительный в минуту опасности. Конечно, они могли и вспылить, и проявить жестокость, особенно, если была задета честь человека и его рода. Когда нужно действовать, не до чувств. И, наверно, были в этом обществе привилегированные лица и маленькие люди, которым приходилось многое переносить. Во всяком случае, подлинная картина отнюдь не сводится к портрету вояки, каким потомки рисовали в сагах человека эпохи викингов. В мире винландца главное место занимали родной дом, жена и дети, любовь, дружба, родовые традиции. И были у него свои мечты, пусть даже несколько отличные от наших. В конечном счете разница между людьми не так велика.

Море отделяло винландцев от родных и близких в Гренландии, и мысль об этом не покидала их, но они старались ее заглушить. И покуда все ладилось, это было не трудно для молодых людей, которые крепко стояли на собственных ногах. Потомственных мореходов манила новизна чужих берегов, а в Винланде они вполне могли утолить жажду романтики. Куда ни повернись - кругом новые земли с лесами и рыбными реками, стадами карибу на склонах гор. Страна без конца и края.

Их первой заботой было добыть себе пропитание в диком краю. Та же задача, которую решал человек каменного века. По родной Гренландии они были хорошо знакомы и с охотой, и с рыболовством, но тут их ожидали новые проблемы. Где кочуют оленьи стада? Где лучшие места для промысла тюленей? Охота в больших лесах тоже была непривычным делом для жителей арктического острова.

Ну, а женщины - каково было им? Примечательно, что женщины эпохи викингов часто выходили вместе с мужьями в опасные далекие плавания. Для этого требовался немалый запас сил, в том числе душевных. Норманки участвовали в походе Карлсэвне в Винланд, и в диком краю на их плечи ложилось ничуть не меньшее бремя, чем на плечи эскимосок и индианск. Кстати, тогдашние женщины были так же опасны, как нынешние. О походе Карлсэвне "Сага об Эйрике Рыжем" рассказывает, что между мужчинами начались распри из-за женщин. Мне это место саги кажется особенно достоверным.

Одна норманка - красавица Гюдрид, жена Карлсэвне - родила в Винланде сына. Мальчика назвали Снорре; насколько мы знаем, это первый европеец, родившийся в Северной Америке. Не исключено, что он появился на свет в одном из домов Ланс-о-Мидоуза.

Но жизнь маленькой общины в Винланде не была безоблачной. Охотники встречали следы палаток, находили каменные орудия, раз между островом промелькнула стройная лодка. Видно, здесь обитает кто-то еще... Что это за люди? Надо быть начеку, держать оружие наготове. Всякое может случиться... Если к этому добавить, что охота не всегда была удачной, то, наверно, в душу этих людей, задержавшихся на чужбине, иногда закрадывалась грусть.

Но дни текли, каждый был занят своим, и мало-помалу, мужчины и женщины освоились с жизнью в чужой стране. Перебросив лук через плечо и захватив копье, охотник шел через лес, через горы за оленем. И возвращался, сгибаясь под тяжестью туши. Другие шли на лодках ловить рыбу и бить гарпуном тюленя. Женщины сидели дома, сшивали дубленые шкуры, стряпали, время от времени выходили посмотреть - не видать ли охотников? За рекой раздавался мерный стук молота, там работал кузнец.

А вечером все собирались у длинного очага, смотрели на пляшущие языки пламени, на плывущий к потолку дым, говорили об окружающей их новой, своеобразной стране, о том, что бередило душу.

Сегодня мой последний день в Ланс-о-Мидоузе. Совершаю обход и осматриваю раскопы - итог работы нескольких лет.

Прыгаю по камням через Черную Утку и поднимаюсь к кузнице на гребне террасы. Провожу рукой по наковальне - плоскому камню, оббитому с одного конца. Потом останавливаюсь возле ямы, в которой выжигали древесный уголь, поднимаю уголек и разглядываю изящные годовые кольца. Иду к площадкам, где тысячу лет назад жили люди, к очагам, к маленьким угольным камерам, сделанным так старательно, к земляным печам, которые начиняли углями, потом мясом и засыпали сверху. Если бы хоть что-то из всего этого могло заговорить!

На этих земляных нарах у длинного очага сидели люди и толковали о своей жизни. И когда море, острова и леса тонули в ночном мраке, они кутались в шкуры и засыпали. Последний немного задерживался, бережно сгребал палочкой угли в выложенную камнем ямку и прикрывал их золой...

Мне вспоминается старый норвежский стих:

 Кончился день,
 Вечер пришел,
 В землю огонь зарываю,
 Дай бог, чтоб он Никогда не потух.

С моря дует свежий ветер, но небо чистое, и вечернее солнце озаряет равнину мягким светом. Видимость отличная. Море, острова, на севере из волн сказочным дворцом вздымается скалистый Белл-Айл, а еще дальше голубеют берега Лабрадора, вдоль которых винландцы шли на юг.

Я думаю об отважных норманнах, которые подчас вместе с женами выходили в море на беспалубных судах, выходили без компаса, почти без снаряжения.

Их не только влекла тяга к новому, манили приключения, у них было и ясно осознанное стремление найти добрый край, куда можно переселиться всем родом.

...И вот настал этот день; молодые моряки, стоя под тугим парусом, жадно всматриваются в даль - там из моря поднимается неведомая земля, новый мир.

предыдущая главасодержаниеследующая глава








Рейтинг@Mail.ru
© HISTORIC.RU 2001–2023
При использовании материалов проекта обязательна установка активной ссылки:
http://historic.ru/ 'Всемирная история'