ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ

Предлагаемое вниманию советского читателя второе, дополненное издание книги чешского американиста Милослава Стингла "Индейцы без томагавков" рисует широкую панораму прошлого, настоящего и будущего индейцев Америки. Она как бы служит откликом на тот живой интерес и сочувствие к судьбам современных индейцев Америки, которые ныне проявляются в широких кругах прогрессивной общественности всего мира.

Индейцы уже давно привлекают к себе внимание. Писатели романтической школы посвящали им свои произведения, идеализируя в них жизнь индейцев, изображая их "детьми природы". Философы, например Жан-Жак Руссо, видели в индейцах людей, пребывающих в "естественном состоянии". С другой стороны, различные мракобесы, уже начиная с XVI века, изображали индейцев "детьми сатаны", "исчадиями ада", "животными".

С середины XIX века начинает делать первые шаги американистика - наука, главным предметом изучения которой становятся индейцы, их образ жизни и культура. Исследования одного из основоположников этой науки - выдающегося американского ученого Л. Г. Моргана - в области общественной жизни индейцев, и, прежде всего его главный труд "Древнее общество" (1877), выводы общеисторического значения, к которым он пришел, привлекли внимание К. Маркса и Ф. Энгельса и получили их высокую оценку. Индейцы заняли заметное место на страницах их трудов, посвященных выявлению основных черт первобытной эпохи.

За последние пятьдесят лет собраны богатейшие материалы по истории индейских обществ, позволяющие более точно оценить как уровень, достигнутый в различных областях культуры аборигенным населением Америки, так п его вклад в сокровищницу мировой культуры.

Книга М. Стингла основана на широком круге научных исследований и открытий в области современной американистики. Сам автор много путешествовал по странам обеих Америк и имел возможность непосредственно изучать как современную жизнь индейцев, так и следы их ушедших в прошлое цивилизаций, что придало убедительность и живость его повествованию.

М. Стингл знакомит читателя с гипотезами о происхождении индейцев, критически оценивая выдвигавшиеся в свое время теории (порой весьма фантастические) о путях заселения Нового Света; он излагает этногенетические легенды и предания самих индейцев и, наконец, подводит читателя к общепризнанному сейчас, обосновываемому данными археологии, антропологии и лингвистики выводу об азиатском происхождении американского человека (одним из первых эту мысль в качестве догадки высказал в середине XIX века Л. Г. Морган).

Важное значение для решения этой проблемы, как справедливо подчеркивает М. Стингл, имели антропологические исследования А. Грдлички (Подробнее см. у автора, с. 39 и след.). В настоящее время между учеными идут споры о времени появления первого человека в Америке, об уровне его общественного развития, о значении азиатских традиций в развитии ранних американских культур. Возраст американского человека ныне определяется в 25-30 тысяч лет. М. Стингл приводит убедительные данные различных исторических дисциплин, указывающие на Азию как на прародину индейцев. Однако, на наш взгляд, автор несколько переоценивает доказательность этнографических данных в этом вопросе. Устанавливаемые на основе этнографических исследований конца XIX - начала XX века некоторые параллели и сходства в элементах материальной, социальной и особенно духовной культуры индейцев и народов Северо-Восточной Азии - явление, скорее, стадиального порядка, результат независимого развития человеческих обществ в сходных условиях. Ведь сходства, параллели можно установить и между отдельными элементами культуры индейцев и некоторых народов Африки.

Широкими мазками рисует М. Стингл основные этапы истории индейских обществ и созданных ими культур в доколониальный период, их судьбы в колониальный и неоколониальный периоды, а также становление современных индейских общностей и жизнь "индейцев без томагавков".

В истории индейских культур доколумбовой Америки (так называемых археологических культур) М. Стингл определяет два этапа: культуры с азиатской традицией (сандиа) и американские индейские культуры, в свою очередь подразделяющиеся на простейшие, средние и высокие.

Книга даст читателю представление о широком диапазоне уровней развития индейцев аборигенной Америки: от примитивных охотников-собирателей, рыболовов-охотников и ранних земледельцев на стадии родового строя до развитых раннеклассовых цивилизаций (ацтеки, майя, инки, чибча) так называемой древней Америки (в которой исследователи справедливо видят американскую аналогию Древнего Востока Старого Света).

Наибольшее внимание М. Стингл уделяет древней Америке, очагам высоких индейских цивилизаций Месоамерики и области Анд. Именно здесь ко времени открытия Америки, ее завоевания и колонизации европейцами индейцы достигли наивысшей в их аборигенной истории ступени общественно-экономического и культурного развития.

Автор характеризует имеющиеся первоисточники по истории этих обществ: археологические данные; немногие уцелевшие памятники индейской литературы ("Пополь-Вух" майя-киче, "Апу-Ольянтай" инков); индейские предания, записанные уже после конкисты; сообщения ранних испанских хронистов. Широко пользуясь толкованиями этих источников европейскими и американскими учеными, автор, к сожалению, не всегда дает им должную критическую оценку. Справедливо замечая, что в западной американистике есть тенденция замалчивать исследования американистов СССР и других социалистических стран, М. Стингл говорит о большом вкладе в изучение индейской Америки чешских американистов. Сам автор также имеет ряд работ по проблемам этнографии индейцев; в 1969 году в Праге вышла книга М. Стингла о майя - результат его исследований в Мексике (Stingl Мiloslav. Za poklady mayskych mest. Praha, 1969. Русский перевод: Стингл М. Тайны индейских пирамид. М., 1978.).

Значительный вклад в изучение этих цивилизаций за последние годы внесли советские американисты. Особо следует отметить монументальный труд Ю.В.Кнорозова "Письменность индейцев майя" (М. - Л., 1963), в котором изложены принципы чтения иероглифического письма древних майя. Большое значение для изучения памятников древнего искусства и архитектуры индейцев древней Америки имеют работы Р. В. Кинжалова. Проблемами происхождения цивилизации майя и общественного строя древних майя занимается советский археолог В. И. Гуляев. Исследованию истории кечуа посвящен ряд работ Ю. А. Зубрицкого. Анализ общественного строя древних чибча содержит работа С. Ф. Созиной. Крупным вкладом в развитие советской американистики явился перевод на русский язык важнейших источников по истории древней Америки. Древние цивилизации, созданные индейцами Америки, приковывали к себе внимание ряда советских ученых (В. К. Никольского, Б. В. Шаревской, А. А. Сидорова, И. Ф. Хорошаевой и др.).

Следовательно, можно с полным основанием говорить о значительности вклада советской американистики в изучение культуры создателей древних цивилизаций Америки и жизни их современных потомков. Чтобы ориентировать читателя, в конце книги приводится библиография основных советских и иностранных работ по истории индейцев Америки, составленная В. Е. Баглай.

В книге М. Стингла увлекательно описаны изумительные достижения индейцев древней Месоамерики в области архитектуры, искусства, математики, медицины, древней цивилизации империи инков с ее совершенными монументальными сооружениями, прекрасными дорогами, дамбами и оросительными системами, а также древних культур народов чибча в Колумбии.

Достижения индейцев этих районов Америки в области культуры и науки, как справедливо замечает автор, во многом опередили достижения европейцев того же времени.

М. Стингл так же, как советские ученые и большинство других прогрессивных исследователей, рассматривает древние цивилизации Америки как результат самостоятельного развития индейских обществ Америки. Чешский ученый стремится, насколько позволяют имеющиеся научные данные, проследить преемственность местных культурных традиций в каждом из очагов высоких американских цивилизаций. М. Стингл дает классовый анализ структуры каждого из описываемых им обществ древней Америки, общая направленность и внутренняя закономерность развития этих цивилизаций анализируется им с позиций материалистического понимания основных законов истории.

Индейцам доколумбовой Северной Америки М. Стингл уделил меньше внимания. Признавая фрагментарность приводимых им данных об индейцах Северной Америки, автор справедливо замечает, что для более или менее полного освещения жизни и культуры всех индейцев Америки нужны тома, а не одна книга. Свое внимание главным образом к Латинской Америке он объясняет тем, что там жило и живет более 90 процентов всех индейцев, что именно там ко времени открытия Америки европейцами они достигли кульминации своего независимого развития. Между тем сравнительное изучение истории индейских племен Северной Америки, их хозяйства и общественного строя могло бы послужить основой для понимания исходных, ранних этапов в истории развитых обществ Месоамерики и области Анд.

Доколумбова Северная Америка (как и доколумбова Южная) ко времени открытия ее европейцами была заселена множеством индейских племен, являя собой пеструю картину племенных культур, находившихся, как правильно отмечает М. Стингл, на различных ступенях развития родового общества. Общие закономерности развития первобытнообщинной формации проявлялись здесь во множестве местных вариантов и форм.

В Северной Америке ко времени колонизации наивысшего социально-экономического и культурного развития достигли племена, жившие в бассейнах рек Миссисипи, Огайо и Иллинойс. Именно этим племенам М. Стингл и уделил наибольшее внимание. До последнего времени большинство американистов в культуре этих племен (как и в культуре юго-востока Северной Америки) видели "периферию" высоких цивилизаций Месоамерики. Однако за последние годы вопрос о связях между индейцами Северной Америки и месоамериканскими цивилизациями ставится несколько иначе. Ряду ученых удалось (благодаря интенсивным археологическим исследованиям на территории юго-восточной, лесной, части Северной Америки) установить три последовательных периода в истории индейского населения этого района (Cadwеll J. R. Trend and Tradition in the prehistory of the Eastern United States. ,,American Anthropological Association Memoirs''. № 88, Menasha. 1958; Griffin. Eastern North American Archeology: a summary. "Science'', vol. 156. N. Y., 1967.):

1. Архаический период (период присваивающего хозяйства). Развитый культ умерших дает основание предполагать наличие в этот период зачатков социальной дифференциации. Высшей точки развитие этой культуры в восточной, лесной зоне достигло к началу II тысячелетия до н. э. Характерно, что и на Юкатане в это время развиваются сходные доземледельческие культуры.

2. Средний период (II век до н. э. - VII век н. э.) представляется как продолжение развития культуры архаического периода, но к охоте, рыболовству и собирательству - главным видам занятий - добавляется земледелие (культура маиса) как подсобный род занятий. В долинах рек Миссисипи, Огайо, Иллинойс возникают региональные центры так называемой хоупвеллской культуры. Большие могильные курганы и сложный погребальный обряд этого периода отражают наличие социальной дифференциации.

3. Лишь на третьем, позднем этапе развития в этой области Северной Америки (VII - XV века н. э.) ученые устанавливают влияния месоамериканских культур. Но экзотические элементы, заимствованные из последних, здесь видоизменялись и приспосабливались к местным традициям. Основой развития общества на этом этапе было земледелие. Апогея оно достигло в так называемой культуре Средней Миссисипи, которая просуществовала до XV века. Памятниками ее являются пирамиды, искусно обработанные металлические изделия, художественная керамика. Все это говорит о высоком уровне развития культуры. Исследователи ее допускают наличие здесь процесса сложения городов-государств. Пожалуй, вернее было бы охарактеризовать эту культуру как предгородскую. М. Стингл вполне обоснованно видит в этой культуре среднюю ступень развития индейских цивилизаций Америки. Несомненно, она не достигла того самого высокого уровня индейской культуры, о котором свидетельствуют исторические памятники Месоамерики, Колумбии и Перу. Но в пределах Северной Америки, к северу от Мексики, это, конечно, высший рубеж.

Из разделов книги, посвященных этому периоду истории индейцев Северной Америки, читатель узнает о существовании множества загадок и нерешенных до конца проблем. Так, например, каковы причины исчезновения культуры Средней Миссисипи, предками каких из известных этнографической науке индейских племен были создатели высоких культур на востоке Северной Америки?

Не исключено, что одним из создателей культуры Средней Миссисипи был сиуязычный народ, покинувший в начале XVI века свои поселения и города-государства и распавшийся на несколько языковых групп: 1) дхегиа - омаха, понка, оседжи, канза и куапо; 2) шивера - айова, ото, виннебаго, и 3) дакота - ассинобойны.

Все три группы сиуязычных племен ко времени их первых описаний в XIX веке сохранили лишь некоторые из достижений своих предков, например, в области земледелия, строительной техники, в элементах социальной и духовной жизни, в культе племен, живших тогда на реке Миссури. Как потомки создателей высокой культуры на востоке Северной Америки эти племена еще слабо изучены.

Американские этнографы, изучавшие эти племена в конце XIX - начале XX века, но не учитывавшие их предысторию, их этногенез, с удивлением отмечали наличие в их жизни многих элементов, не соответствовавших уже первобытнообщинным нормам эпохи родового общества.

Не менее загадочен связанный с этой же проблемой вопрос о строителях маундов (курганов). Маунды строились и хоупвеллцами, и в эпоху Средней Миссисипи. Археологи США установили многообразие форм маундов. Это многообразие говорит, несомненно, о невозможности однозначного решения загадки об этническом лице их созидателей. М. Стингл склоняется к мысли, что строителями маундов были выходцы из Месоамерики, ассимилировавшиеся затем с местным населением. Примером такой ассимиляции он считает племя натчей (натчезов). Однако вопрос о происхождении и сущности социального устройства натчезов до сих пор не решен американистами. Вероятнее всего, различные по времени, по форме и соответственно, видимо, по назначению маунды строили различные группы индейцев. Например, благодаря работам американских археологов Дж. Гриффина, Р. Ритчи, Дж. Мак-Ниша теперь можно считать уже доказанным, что строителями некоторых маундов были отдаленные предки ирокезских и алгонкинских племен. Во всяком случае, теперь ясно, что индейское население Северной Америки ко времени открытия и колонизации материка европейцами прошло большой и сложный путь культурного развития, больших перемещений и освоения новых территорий, что без учета этногенеза отдельных племен нельзя решать вопрос о характере их социальной организации.

Из книги М. Стингла читатель в полной мере узнает о вандализме, которым сопровождалась испанская конкиста, и об "особых заслугах" церкви в уничтожении древних индейских культур и ревностном стремлении превратить индейцев в "добрых христиан", то есть покорных рабов.

О колонизации европейцами Северной Америки и ее последствиях для судеб индейцев автор пишет менее подробно. В связи с этим хотелось бы подчеркнуть значение ранней колонизации французами северо-востока Северной Америки, ибо именно она положила начало меховой торговле, сыгравшей роковую роль в жизни индейских звероловов канадского Севера, до сих пор находящихся в кабале у скупщиков пушнины. На протяжении XVII-XVIII веков погоня за пушниной - "мягким золотом" - была движущим мотивом колонизации Северной Америки европейскими державами, причиной соперничества между ними и инспирируемых ими межплеменных братоубийственных войн индейцев. На ограблении и спаивании индейских охотников создавались огромные состояния первых торговых компаний в Северной Америке, в том числе пресловутой и поныне здравствующей Компании Гудзонова залива.

Сельскохозяйственная колонизация, сопровождающаяся жесточайшими формами экспроприации индейских земель,- это уже следующий этап колонизации Североамериканского материка.

Индейские культуры послеколониальной Северной Америки описаны автором достаточно полно. Особое внимание чешского ученого привлекла оригинальная культура племен степной полосы Северной Америки, сложившаяся уже после открытия Нового Света. В этом районе на основе коневодства и верховой охоты па бизонов возникла и на протяжении более 200 лет развивалась яркая культура индейских кочевников, напоминавших скифов и сарматов. Она привлекала восхищенные взоры писателей XIX века, в их культуре видели собирательный тип индейской культуры. Для этнографов и историков культура степных индейцев дает почти лабораторный пример раннекочевого общества, восстанавливаемого в Старом Свете лишь по данным археологии.

С восхищением повествует автор о героическом сопротивлении индейцев колонизаторам, об их славных мужественных вождях - Понтиаке, Сидящем Быке, Текумсе, Винету и многих других индейских борцах. С гневом пишет Милослав Стингл об изуверской жестокости колонизаторов Северной Америки. Вооруженные по последнему слову тогдашней военной техники, войска колонизаторов сломили сопротивление индейцев, разбили их, согнали на бесплодные земли или заключили в резервации - эти концентрационные лагеря американского образца. С болью и глубоким пониманием рассказывает он о трагедии народа, у которого захватчики отняли все - землю, свободу, отчизну, - парода, оказавшегося лишним на своей родине.

В течение XIX века индейцы были превращены в бесправных подопечных правительств США и Канады, низведены до положения колониального народа внутри метрополии.

На большом фактическом материале автор раскрывает сущность так называемой "индейской политики" правительств США и Канады, направленной на уничтожение индейского населения и его культуры. Геноцид, жесточайшая эксплуатация, ставка на "естественное" вымирание в резервациях от голода, нищеты, болезней, ускоренная насильственная ассимиляция - таков лишь краткий перечень средств из арсенала этой "индейской политики".

В XIX веке при правительствах США и Канады были созданы пресловутые Индейские бюро, задачей которых объявлялось проведение в жизнь правительственной "опеки" над индейцами.

Чиновники бюро - опекуны индейцев - путем самого подлого обмана обирали своих подопечных, отдавали их земли и естественные богатства на откуп разного рода предпринимателям. На захват индейских земель был направлен и принятый правительством США Закон Дауэса, о котором пишет автор (см. с. 347). В результате действия только этого закона за сорок лет - с 1890 по 1930 год - у индейцев США было отнято 90 миллионов акров земли. Обезземеливание индейцев стало настолько катастрофическим, что администрация Франклина Д. Рузвельта была вынуждена отменить этот закон. Но в 50-х годах XX века правительство США изобрело новые законы: так называемые Терминационный и Релокационный акты (см. с. 352 данной книги). Этими актами правительство США надеялось покончить с индейским вопросом, захватить индейские земли и снять с себя всякие обязательства перед индейцами. Однако протест индейского населения против этих актов, поддержанный широкими кругами прогрессивной общественности США, в том числе многими выдающимися американскими этнографами, заставил администрацию Джона Кеннеди приостановить действие этих актов.

"Индейская политика" правительства Канады, как и правительства США, характеризуется истребительными войнами против индейских племен, эксплуатацией индейцев-звероловов, захватом индейских земель насильственным и "мирным" путем - путем заключения грабительских договоров, переселением индейцев в резервации и превращением их в "подопечных" правительства и, наконец, попытками лишить индейцев их резервационных земель и тех немногих прав, которые зафиксированы в договорах (См.: Swankey Ben. A reply to Ottawa's New Indian policy. Toronto, 1970; Cardinal H. The unjust society. Vancouver, 1969.).

Современные индейцы Северной Америки - индейцы без томагавков - самые бесправные и обездоленные граждане двух самых богатых капиталистических стран мира - США и Канады; они - самая нищая, наиболее дискриминируемая этническая группа среди всех этнических компонентов американской и канадской наций. По данным 60-х годов, детская смертность у индейцев составляла 53,7 на тысячу новорожденных (у белых - 25); смертность от туберкулеза - на 400 процентов выше, чем среди неиндейского населения; 90-95 процентов жилищ индейцев ниже стандартного уровня. Даже по правительственным данным в 1962- 1963 годах из 3400 взрослых дакотов (резервация Пайн-Радж) 2175 не имели работы; у племен сиу (резервация Розбуд) 1720 человек (из 2996) были безработными; у племени черноногих процент безработных достигал 72,5, у чокто (штат Миссисипи) - 86,1, у пуэбло - до 89 процентов и т. д. Средний годовой доход индейской семьи колебался от 105 до 1200 долларов (для сравнения: средний годовой доход белой семьи составлял 7170 долларов). В послании президента Никсона конгрессу в июле 1970 года говорилось, что самый низкий уровень жизни в США - у индейского населения, что продолжительность жизни индейцев на треть меньше, чем белых американцев, детская смертность - на 50 % выше, а заболеваемость туберкулезом в 8 раз больше. "Многие инфекционные болезни, такие, как трахома, дизентерия, - говорилось в послании, - почти исчезнувшие в Америке, по-прежнему поражают индейцев".

Жилище индейцев племени черноногих в резервации

Индейцы никогда не мирились со своим бесправием и нищетой. Все активнее выступают они на политической арене США и Канады. Все громче звучат голоса индейцев в защиту своих прав. В ряды индейского движения становятся все новые борцы, появляются талантливые руководители и организаторы индейского единства. События последних лет убедительно говорят о том, что индейцы осознают общность целей своего движения с задачами борьбы всех трудящихся - белых и черных. Вместе с белыми и неграми индейцы протестовали против войны в Юго-Восточной Азии, против политики расизма и дискриминации, проводимой правительством США.

Индейцы в странах Северной Америки - США и Канаде - составляют около 2 процентов населения, но благодаря их чрезвычайно возросшей политической активности за последнее десятилетие индейский вопрос стал одним из злободневных в политической жизни этих стран. Наряду со статьями о бурных антивоенных демонстрациях и выступлениях негритянского населения против расизма в газетах США и Канады стали появляться сообщения о деятельности "красной силы", то есть о выступлениях индейцев. Одним из таких выступлений был нашумевший в печати захват индейцами острова Алькатрас, предпринятый ими с целью привлечь внимание общественности к своей тяжелой участи (Общеизвестен факт "покупки" острова Манхэттен за 24 доллара. Об этой бесчестной сделке напомнили недавно потомки обманутых индейцев, захватившие в ноябре 1969 года остров Алькатрас (где когда-то размещалась каторжная тюрьма). Индейцы предложили нынешнему правительству США продать им этот остров за те же 24 доллара, которые 300 лет назад американское правительство уплатило их прадедам за остров Манхэттен.).

Демонстрация индейцев в Кито (Эквадор). Участники ее требовали решить индейскую проблему по-кубински

Современные индейцы Северной Америки - это народ с национальным самосознанием, борющийся за свои экономические и национальные права (Характеристике современных индейцев посвящена интересная книга: Steinег S. The new Indian. N. Y., 1968.).

В странах Латинской Америки, где живет почти 95 процентов современных индейцев обеих Америк, их исторические судьбы сложились несколько иначе. По-разному они складывались и внутри каждой из этих стран. В ряде их индейское население было почти полностью истреблено (в Аргентине, Уругвае, на Антильских островах). Но даже в этих странах память об индейцах сохранилась до наших дней в географических названиях, народных преданиях, языке. Например, в литературном и общенародном языке аргентинцев встречается много индейских корней и слов. "Многие провинциальные говоры испанского языка Аргентины, - пишет советская исследовательница М. И. Былинкина, - продолжают существовать на основе некогда господствовавших в данных областях индейских языков" (Былинкина М. И. О национальном языке Аргентины. В сб.: "Нации Латинской Америки". М.. 1964, с. 377.). Во многих латиноамериканских странах индейцы пережили жестокости колониального рабства и крепостничества и стали крупнейшим компонентом современных наций Латинской Америки (См.: "Нации Латипской Америки", М., 1964; "Историко-этнографические очерки": "Эквадор", М., 1963; "Чили", М., 1969; "Гвиана", М., 1969.). Например, индейцы и индейские метисы составляют девять десятых населения Боливии, в Гватемале - 99 процентов, в Мексике, Перу, Парагвае, Эквадоре - более половины населения.

В историю - колониальную и послеколониальную - стран Латинской Америки вписаны тысячи индейских восстаний и мятежей против колонизаторов, а затем против пришедших им на смену правящих классов своих стран. В книге М. Стингла читатель найдет немало подробностей об этой важной стороне индейской истории Америки, которую обычно замалчивают западные американисты. Особенно интересны две главы книги, в которых автором собран большой материал по истории революционной борьбы индейцев Латинской Америки за свои экономические и национальные права, против всякого рода угнетателей и эксплуататоров.

Важное политическое значение имеет раздел, посвященный индигенистскому движению в странах Латинской Америки (Термином "индигенизм" современная западная литература обозначает различные по своему социальному характеру (но преимущественно мелкобуржуазные) теории и движения, цель которых - улучшение положения индейцев в области экономики, культуры, образования и т. п. Подробнее см. с. 391 данной книги.). Автор справедливо подчеркивает мелкобуржуазный реформизм "официального", то есть поддерживаемого правящими кругами стран Латинской Америки, индигенизма.

Сам факт появления официального индигеинзма говорит, несомненно, о том, что возрастающая революционность индейских масс, составляющих основную часть трудящегося населения большинства стран Латинской Америки (например, 85 процентов горняков Боливии - индейцы), вызывает тревогу у правящих классов этих стран, и через индигенизм они стремятся направить эту революционность в русло реформизма.

Чешский исследователь критически анализирует программы индигенизма в Мексике и Перу. Подчеркивая революционизирующее воздействие на индейские массы идей Великой Октябрьской социалистической революции - "социалистических идей свободной России", автор отмечает и раскол под их воздействием среди лидеров индигенизма. Он восторженно пишет о "социалистическом, марксистском индигенизме" Хосе Карлоса Мариатеги и осуждает антимарксизм вожаков реформистской, так называемой индейской, партии в Перу (АПРА), как и проповедь насильственной ассимиляции основателя мексиканского официального индигенизма Мануэля Гамио. Огромное воздействие на движение индейских масс оказывает ныне, по словам автора, опыт социалистического строительства на Кубе. Говоря о будущем индейских народов, М. Стингл приводит интересные материалы, свидетельствующие о процессах формирования индейских народностей и наций, о росте индейского пролетариата и его революционности (Этим проблемам уделяют значительное внимание и советские американисты. См., например, работы: Зубрицкий Ю. А. Проблема национальной консолидации кечуа. В сб.: "Нации Латинской Америки", М., 1964; Хорошаева И. Ф. Современное индейское население Мексики. Американский этнографический сборник, 1; Труды Института этнографии, т. VIII, М., 1960.). Взяв на вооружение социалистические идеи, подчеркивает Стингл, индейцы сами будут решать свою судьбу.

Коммунисты стран как Латинской, так и Северной Америки уделяют огромное внимание индейскому вопросу и ведут большую работу по развитию политического сознания индейских масс. Они всемерно поддерживают борьбу индейцев за экономические, политические и национальные права. В программных документах компартий этих стран справедливо подчеркивается мысль, что индейские народы смогут добиться равноправия и свободного национального развития только в тесном союзе со всеми прогрессивными силами стран Американского континента.

Книга Милослава Стингла "Индейцы без томагавков" написана ученым-марксистом, истинным другом угнетенных индейских масс, который по достоинству оценивает вклад индейцев в общечеловеческую культуру и значение борьбы современных индейских народов за будущее Американского континента.

Ю. Аверкиева