Лекция тринадцатая. Раскопки крепости Кармир-блур

Из урартских крепостей Закавказья в настоящее время наилучше изучен Тейшебаини (город бога Тейшебы), развалины цитадели которого сохранились на холме Кармир-блур, на левом берегу р. Занги, ниже Еревана.

К крепостному холму с запада и юга примыкают остатки большого города, занимавшего территорию площадью около 40 га. Уже несколько лет подряд археологической экспедицией Академии Наук Армянской CGP и Государственного Эрмитажа ведутся систематические раскопки этого урартского административного центра в Закавказье, которые дали богатейший материал для изучения взаимоотношений в VII в. до н. э. племен южного Закавказья с урартским государством.

Крепость на Кармир-блуре находилась на северной границе Араратской низменности, - района Закавказья, прочно освоенного урартами, и из цитадели на вершине холма была прекрасно видна вся низменность и крепость Аргиштихинили, древний урартский административный центр, созданный еще Аргишти, сыном Менуи.

В последний период истории Урарту, после реформы, выразившейся в разукрупнении наместничеств на окраинах Ванского царства, город Тейшебаини заменил прежний административный центр Аргиштихинили. Тейшебаини стал служить местопребыванием урартского наместника и в него начала поступать собранная в Закавказье дань, которая затем отправлялась в Биайну, центральную часть Урарту.

Вокруг цитадели, где находился дворец наместника, располагался город с большими прямыми улицами и постройками, характерными для древневосточных городов. Городские кварталы имели однотипные, связанные общими стенами, но обособленные друг от друга жилища, перекрытые одной крышей. Отсутствие в жилищах помещений для скота, а также комнат хозяйственного назначения, свидетельствует о том, что жители города не занимались непосредственно сельским хозяйством. По-видимому, горожане, переселенные в уже построенный город, и помещение для жилья и пропитание получали от урартской администрации. В Тейшебаини жили воины урартского гарнизона со своими семьями, чиновники и многочисленные ремесленники крепостных мастерских, перерабатывавших поступавшую дань. Остатки таких мастерских были открыты при раскопках. В цитадели обнаружено два помещения, где изготовлялось кунжутное масло, в одном из них находился каменный чан для размачивания кунжутных зерен, а также каменные ступки и зернотерки для очистки зерен от шелухи, в другом смежном помещении оказались большие запасы кунжутного жмыха, т. е. отходов производства. Таким образом, поступавший в крепость кунжут перерабатывался в масло и уже в таком виде транспортировался в центральную часть Урарту. Находки большого числа слитков бронзы определенных форм, распиленных заготовок оленьих рогов, мотки ниток и др. говорят о различных видах ремесла. Ванское царство при наличии богатых месторождений железа испытывало нужду в меди, которая доставлялась из других стран Передней Азии. При продвижении урартов в Закавказье медь стала одним из видов добычи, но она шла в Биайну не в виде руды, а в виде определенной формы слитков, возможно, полученных даже от переплавки бронзовых закавказских изделий. Таким образом, по данным раскопок Тейшебаини вырисовывается как центр развитого ремесла, который определенно оказывал некоторое влияние на развитие культуры в других районах Закавказья, входивших в состав Урарту.

На месте этого города в более раннее время существовало поселение, которое, по-видимому, было- целиком снесено при постройке урартского города и крепости. На территории города имеется более ранний, доурартский материал, встречающийся также в засыпке полов помещений цитадели, а к югу от внешней городской стены был раскопан древний могильник, с черной лощеной керамикой позднебронзовой эпохи, с небольшим количеством металлических предметов, при отсутствии железа. На доурартское время этого могильника указывают также обсидиановые наконечники стрел, но возможно, что некоторая часть погребений окажется одновременной урартам.

При раскопках Тейшебаини основное внимание было направлено на исследование цитадели, где уже в первый год работ были открыты остатки громадного, сравнительно хорошо сохранившегося здания, имевшего не менее 120 помещений и занимавшего площадь около 16 000 кв. м.

Западный фасад здания выходил на большой, огражденный стеной двор, имевший двое ворот - основные, хорошо укрепленные ворота в южной части двора и небольшие ворота с проездом для повозок и калиткой для пешеходов в северо-западной части цитадели. Стены здания сложены из крупных сырцовых кирпичей на цоколе, высотою около 2 м, сооруженном из громадных грубообработанных камней. Толщина внешней стены достигала 3.5 м, а внутренней 2.1 м, в чем ярко выражен преувеличенный запас прочности, характерная черта древневосточной архитектуры. И по своим формам это здание, являвшееся одновременно и крепостью и дворцом урартского наместника, было близко к древневосточному зодчеству. Его прямолинейный фасад разбивался контрфорсами, а углы здания имели массивные башни; окна располагались в верхней части стены, под самым перекрытием. Все здание имело вид монументального уступчатого сооружения, так как его комнаты, соответственно склону холма, располагались на различных уровнях и окна выше расположенных комнат выходили на плоское перекрытие следующего уступа.

Раскопками в настоящее время исследована только одна часть цитадели, содержащая комнаты хозяйственного назначения и кладовые. В кладовых и жилищах во дворе цитадели обнаружены большие запасы хорошо сохранившихся зерен разных видов ячменя и пшеницы, двух видов проса и зерна кунжута. Найдены также хорошо сохранившиеся остатки хлеба, выпеченного из просяной муки, и удлиненные сосуды, в которых приготовлялся солод для пива, в одном случае из ячменя (ячменное пиво), а в другом случае из мелкого проса-магара (магарыч). В сосудах, стоявших около очагов в жилищах, оказались также зерна мелких бобов и чечевицы. Таким образом, весь комплекс земледельческих культур, открытых на Кармир-блуре, совпадает с ассирийскими. Наряду с аборигенными культурами ячменей и пшениц, связанных еще с земледелием эпохи бронзы, в урартское время в Закавказье появились или, во всяком случае, получили широкое распространение культуры проса и кунжута. На садоводство указывают косточки винограда, сливы-алычи и остатки корок и косточек граната.

В прошлой лекции упоминалась каменная стела урартского царя Русы, сына Аргишти, найденная в Звартноце и рассказывающая о больших земледельческих работах, о полях с посевами, виноградниках и садах на Кутурлинской равнине, по-видимому, на противоположном Кэрмир-блуру берегу р. Занги. В той же надписи имеются сведения о проводке канала от р. Ильдаруни. Этот канал, связанный с тоннелем,

сохранился и доныне. Канал высечен в толще андезито-базальтов, как раз напротив Кармир-блура. Как в древности, и теперь он орошает поля правого берега р. Занги. Это нет единственный случай использования древних урартских сооружений для современного земледелия. Вспомним хотя бы знаменитый канал Менуи (ныне "канал Шамирам"), подводивший питьевую воду к урартской столице, городу Тушпе, а ныне орошающий поля и сады города Вана.

Постройка цитадели на Кармир-блуре связана с именем Русы, сына Аргишти, установившего в середине VII в. до н. э. Звартноцскую стелу. Еще в 1936 г. до начала раскопок на холме был найден обломок камня с остатками клинописного текста, содержавшего имя этого царя, а через 10 лет, уже при раскопках одной кладовой, была обнаружена часть бронзового запора (накидная петля) с короткой клинообразной надписью: "Русы, сына Аргишти, крепость города Тейшебаини". Этот лаконический текст подтвердил нам датировку раскопанной части цитадели серединой VII в. до н. э. и, кроме того, раскрыл древнее урартское название крепости, связанной с именем бога Тейшебы, одного из главнейших богов урартского пантеона, бога войны, грома и бури, бронзовая статуэтка которого была найдена в одной из кладовых крепости.

Раскопки Кармир-блура дали громадный археологический материал, характеризующий культуру урартской крепости: последнего периода истории древневосточных государств Передней Азии. Раскопки дали нам также и первоклассные памятники урартского искусства. В 1940 г. был обнаружен крупный, диаметром около метра бронзовый щит декоративного назначения, на борту которого сохранилась двустрочная надпись урартского царя Аргишти, сына Менуи (вторая четверть VIII в. до н. э.). Этот щит по форме очень близок к бронзовым щитам, найденным на Топрах-кале, около Вана, с той только разницей, что он не имеет гравированных изображений львов и быков, которыми так богато украшены щиты из Вана.

В 1947 г. при раскопках одной кладовой был обнаружен замечательный бронзовый шлем, покрытый тонкими изображениями. Лобная часть шлема занята изображениями священных деревьев со стоящими по их сторонам богами, безбородыми, в рогатых шлемах и бородатыми крылатыми керубами. Все эти изображения обрамлены фигурами змей с собачьими головами, представляющими магическую защиту от злых сил. Затылочная и височная части шлема украшены двумя рядами урартских боевых колесниц и всадников. Воины имеют шлемы, подобные найденному, и круглые щиты. На нижнем крае шлема помещена клинообразная надпись, рассказывающая о том, что этот замечательный памятник урартского искусства относится к посвятительным дарам царя Сардура, сына Аргишти (середина VIII в. до н. э.).

Изображения урартских боевых колесниц и всадников, аналогичные помещенным на шлеме, имеются еще на двух бронзовых колчанах ассирийской формы. Эти замечательные урартские памятники, имеющие надписи выдающихся урартских царей VIII в. до н. э., вероятно, были перенесены в Тейшебаини из Аргиштихинили, после того как первоначальный урартский административный центр в Закавказье потерял свое былое значение.

В дворцовых помещениях и в жилищах во дворе цитадели было обнаружено большое количество глиняных изделий и металлических предметов, бронзовых и железных.

Керамика, найденная при раскопках Кармир-блура, отличается большим разнообразием. Кроме урартских сосудов, красных лощеных, имеющих иногда клейма с урартскими иероглифическими знаками, встречается большое количество местных закавказских керамических изделий, отличающихся все же от образцов позднебронзовой эпохи. Встречена грубая черная керамика, украшенная гребенчатым штампом, семячковым или волнообразным узором, имеются серые широкие чаши, подобные тем, которые были найдены при раскопках Цовинарской крепости, на южном берегу оз. Севан. Но связь керамических изделий из Кармир-блура с закавказскими особенно выступает на примере кувшинов красного или серого цвета, украшенных линейным орнаментом, выполненным лощением, и имеющих ручки с характерным узором в виде вдавленных треугольников. Такие сосуды были обнаружены при раскопках могильника в сел. Головино (около Делижака) и в Севанском районе (раскопки Е. А. Лалаяна). Близкая керамика имеется и в могильниках VII-VI вв. в долине реки Дебед, исследованных Ж. де-Морганом. В этих могильниках имеются также металлические предметы, сходные с кармир-блурскими, как бронзовая фибула с широкой, плоской дужкой и, особенно, железные орудия и оружие.

Железные предметы представлены в раскопках Кармир-блура большим количеством образцов. Имеется длинный железный меч, короткие мечи с расширением в нижней части, крупные наконечники копий с длинными втулками и наконечники стрел с длинными стержнями для насадки. Наряду с урартскими железными наконечниками стрел, на Кармир-блуре найдены также характерные бронзовые наконечники стрел со стержнем для насадки, обычного закавказского типа. Но особое распространение среди железных урартских изделий имеют кривые ножи и изогнутые серпы. Все эти формы железных предметов хорошо нам известны по раскопкам на Топрах-кале, в центральной части Урарту, и нет сомнения, что самые древние железные предметы в Закавказье происходили или же непосредственно из Ванского царства или же из урартских административных центров в Закавказье.

Раскопки на Кармир-блуре устанавливают также и тот факт, что с этими урартскими центрами были связаны скифы Северного Кавказа, получавшие в начале VII в. до н. э. через Закавказье железо. В помещениях цитадели, в кладовых, были найдены конские железные удила, с характерными скифскими костяными псалиями, украшенными копытами и бронзовыми пряжками для ремней в виде птичьего клюва, бронзовые трехгранные наконечники стрел с шипом на втулке, отдельные бусы и вырезанные из рога головки грифонов. Подробнее на этих скифских предметах из раскопок Кармир-блура мы остановимся в следующих лекциях, при рассмотрении культуры Закавказья конца VII и начала VI вв. до н. э. при выяснении роли и участия скифов в разгроме государств древнего Востока.

Археологические исследования Тейшебаини устанавливают связи этого урартского административного центра со многими странами древнего Востока. В разных комнатах дворца найдено 9 цилиндрических каменных, пастовых и керамических печатей с изображением мифологических сцен и богов, тождественных с теми, которые были найдены в Ассирии, а также сердоликовые и агатовые бусы, несомненно, ассирийского происхождения. Следует заметить, что агатовая буса из Ходжалов с именем ассирийского царя Ададнирари, по материалу и технике изготовления совершенно совпадает с агатовыми бусами из Кармир-блура. В одной кладовой среди большого количества бронзовых изделий была найдена бронзовая желобчатая чаша-фиала ассирийского типа и золотые серьги очень тонкой работы, украшенные зернью. Такие серьги в VIII-VI вв. до н. э. известны в большом количестве в Средиземноморье и оттуда уже очень рано они проникли в Переднюю Азию и Иран (Сиалк, около Кашана), а позднее распространились на весьма обширной территории, связанной с греческой колонизацией. На связи с Малой Азией и Египтом указывают характерные пастовые бусы, покрытые глазурью, сердоликовая печать - скарабеоид с фигурой козла, выполненной путем круглых углублений, амулеты из пасты с египетскими иероглифами и маленькая подвесная фигура из того же материала, изображающая древнеегипетскую богиню Сохмет. Египетские скарабеи были и до того известны среди находок в районе Вана и в Закавказье, вплоть до Ирана. В Закавказье в период греческой колонизации египетские предметы попадали через царство Урарту, которое теснейшим образом было связано со Средиземноморьем и вело с Ассирией длительную борьбу за господство над торговыми путями, шедшими через северную Сирию.

Как всякий крупный древневосточный административный центр, Тейшебаини имел свой архив. От этого архива найдены три обломка глиняных табличек, покрытых клинописью. Эта находка представляет исключительный интерес не только потому, что она дает первые образцы документов этого рода, найденные на территории СССР, она свидетельствует об употреблении урартской клинописи в качестве официального языка б Закавказье VIII-VII вв. до н. э. Из этих маленьких обломков вычитать можно немного, но их назначение определяется без особого труда. Один обломок, по-видимому, является частью "наряда на работу", на нем сохранился ряд цифр и идеограмма "человек", другие же два с перечнем собственных имен, представляются обломками юридических документов, остатком списка свидетелей, скреплявших акт купли или заклада. Предположение о таком значении последних двух обломков подтверждается еще и тем, что на одном из них имеются следы оттиска цилиндрической печати. Но кроме архива, состоявшего из глиняных табличек, на Кармир-блуре, так же как и в ассирийских дворцах, по-видимому, существовал еще второй архив, хранивший папирусные свитки. На существование такого архива указывает случайная находка небольшой подвесной печати-буллы из битума, на которой различим оттиск печати с изображением оленя и человека. Остатки тонкой веревочки, сохранившиеся в битуме и явственный отпечаток папируса на нижней части буллы не оставляют сомнения в том, что ею скреплялся папирусный свисток.

В Передней Азии VII-VI вв. до н. э. на кожаных и папирусных свитках текст выполнялся по-арамейски. Вероятно и текст папируса, который скреплялся найденной буллой, был арамейским, и мы знаем, что арамейское письмо в Закавказье доживает вплоть до появления собственных армянского и грузинского алфавитов и до нас дошли надписи арамейским письмом армянского царя Арташеса I (оз. Севан) и грузинских правителей - питиашхов (Мцхет).

В той же крепости у сел. Верхний Каранлуг, откуда происходит надпись Арташеса I, была недавно найдена сердоликовая гемма с изображением сидящей человеческой фигуры.

Тейшебаини не является единственным памятником урартской культуры в Закавказье, его исключительное значение для археологии определяется лишь степенью изученности, систематическими археологическими исследованиями. В Закавказье имеется целый ряд подобных памятников, раскопки которых дадут богатейший материал. Еще ждет своих исследований Армавирский холм, где под слоями, относящимися к древнейшему периоду истории армянского государства, находятся остатки раннего урартского административного центра в Закавказье - Аргиштихинили. На юго-западной окраине Еревана находится холм Ганли-тапа (Аринберд), случайные раскопки на котором открыли массивные стены из сырцового кирпича на каменном цоколе, совершенно подобные кармирблурским, и остатки водопровода, состоявшего из крупных каменных труб. Эта крепость, согласно клинообразной надписи, найденной на ней, была построена царем Аргишти, сыном Менуа.

Около Элара находятся развалины урартской крепости Да-рани, а у Гулиджана, на северном склоне Арагаца - остатки крепости Дурубани. В Севанском районе имеются два выдающихся урартских памятника: "Город бога Халда" (Нор-Баязет) и одноименный с Кармир-блуром "город бога Тейшебы" (Цовинар). Исследование этих центров, несомненно, выявит больший удельный вес скотоводства в хозяйстве, так как Севанский район и склоны горы Арагац служили для урартов основным источником добычи скота.

При раскопках на Кармир-блуре найдены кости, а также целые скелеты животных: лошадей, быков и коров, ослов, овец и свиней. Исследование костных остатков, найденных на Кармир-блуре, показало, что лошадь являлась представителем определенной выведенной породы, крупный рогатый скот был двух пород, один тип сближался с туром, исходной формой для основной массы кавказского скота. Скотоводство в Закавказье имело большое значение, мелкий рогатый скот служил не только для пищи, но он доставлял также шерсть для ткацкого ремесла. В цитадели Кармир-блура обнаружены были остатки шерстяных тканей и клубки чрезвычайно тонких шерстяных ниток, изготовленных, по-видимому, из шерстяного пуха. Наряду с шерстяными тканями, встречаются более грубые ткани из растительного волокна-льна или кунжута.

Урартские центры в Закавказье имели исключительное значение для развития местной культуры. Их исследования помогают нам лучше понять окончательный переход культуры Закавказья от эпохи бронзы к эпохе железа, при понимании под этими терминами не только изменений в технике производства орудий и оружия. Уже в урартский период в центральном Закавказье исчезают территориально ограниченные союзы племен, имеющие свою богатую культуру; такие местные культуры оставались еще некоторое время в восточном Закавказье, которое не входило в состав урартского государства.

1. Кафадарян К. Г. Новонайденная клинообразная надпись на Камир-блуре. Вестн. Инст. ист. и яз. Арм. ССР, II, 1937, стр. 222 (на арм. яз.).
2. Пиотровский Б. Б. Город бога Тейшебы. Вестн. древн. ист., №4.
3. Пиотровский Б. Б. История и культура Урарту, 1944, гл. X.
4. Туманян М. Г. Культурные растения урартского периода в Армянской ССР, Изв. Акад. наук Арм. ССР (биологич. серия), 1944, №1-2.