Учебныя заведенiя

Классическая гимназiя

Занимаясь благоустройствомъ Новороссiи, Потемкинъ всецело посвятилъ себя административной деятельности, что, конечно, было самое важное, если принять въ соображение разнообразный элементъ населенiя, появившагося въ пределахъ южной Россiи. На просвещенiе края не было обращено надлежащего вииманiя; да и трудно было насаждать его въ этихъ мало обитаемыхъ степяхъ. Что касается до возстановленнаго при Екатерине II Таганрога, то и въ немъ по всемъ даннымъ не было устроено ни одного училища. Но когда при Императоре Александре I вопросы просвещенiя стали предметомъ особенной заботливости правительства и возникла мысль объ устройстве гимназiи вообще и коммерческой въ Одессе въ частности, то и таганрогскiй градоначальникъ баронъ Кампенгаузенъ, самъ истинно просвещенный человекъ, вошелъ съ ходатайствомъ объ открытiи учебнаго заведенiя въ Таганроге. По этому поводу онъ писалъ 2 iюля 1806 года Попечителю Харьковскаго Императорскаго Университета графу Потоцкому, которому Таганрогь въ учебномъ отношенiи подчинялся: «городъ Таганрогъ лишенъ всехъ способовъ необходимыхъ для воспитанiя детей, равняясь въ прочемъ не только съ уездными городами, но даже съ губернскими по причине находящегося въ немъ со времени открытiя разныхъ казенныхъ местъ знатнаго числа чиновниковъ, множества живущихъ въ немъ помещиковъ и торгующихъ русскихъ и грековъ, число которыхъ по нынешнему вниманiю Правительства на этотъ городъ все более и более будетъ умножаться. Хотя въ этомъ городе и предположено учредить Уездное училище наравне съ прочими уездными городами, но такое училище было бы весьма недостаточно въ сравненiи съ числомъ жителей и производящеюся въ немъ торговлею. Пользоваться же губернскою гимназiей жителямъ Таганрога, занимающимся коммерческими делами по отдаленности города Екатеринославля и потому, что торговые города не имеютъ почти никакой связи съ губернiей, вовсе невозможно». При чемъ просилъ ходатайство попечителя объ учрежденiи въ городе Таганроге гимназiи въ форме коммерческаго училища. Побужденный этимъ письмомъ, попечитель Потоцкiй, обозревая свой округъ, посетилъ и Таганрогъ и вполне разделилъ взгляды барона Кампенгаузена и сделалъ съ своей стороны представленiе въ духе приведеннаго письма, что встретило полное сочувствiе въ правящихъ сферахъ и 1 сентября 1806 года последовало высочайшее разрешенiе на открытiе Коммерческой гимназiи въ Таганроге. Названная коммерческой гимназiей, она однакоже должна была держаться общаго устава 1804 года. Приспособить коммерческiя науки было почти невозможно, такъ какъ уставъ и безъ этого приспособленiя отличался чрезвычайною многочисленностью предметовъ. Преподавались такiе предметы: эстетика, риторика, граматика, психологiя, логика, нравственная филоcофiя, математика чистая и прикладная, физика, технологiя, исторiя, географiя, статистика, политическая экономiя, право естественное и народное, естественная исторiя, коммерция, бухгалтерiя, рисованiе, языки ново и древне-греческiй, французскiй, немецкiй, итальянскiй, впоследствiй и латинскiй; Законъ Божiй сталъ преподаваться съ 1817 года и то по праздникамъ только. Изъ перечня предметовъ видно, что, несмотра на многочисленность предметовъ, спецiально коммерческiе были прибавлены и языки новогреческiй и итальянскiй, какъ необходимые для таганрогскаго коммерсанта.

Ученiе начиналось въ 8 часовъ утра и шло до 12 п потомъ отъ 2-хъ до 5-ти. После разрешенiя открыть гимиазiю былъ назначенъ директоромъ генералъ - маiоръ Трегубовъ и учителя. Но это было только на бумаге, такъ какъ помещенiя для гимназiй не было, денегь тоже и никакихъ другихъ приспособленiй. Въ виду всего этого Кампенгаузенъ открылъ подписку въ пользу гимназiи, которая дала 270 руб. Кроме того онъ ходатайствовалъ чтобы ему разрешено было пожертвовать въ пользу гимназiи тотъ домъ, который въ то время казна строила для квартиры градоначальника; ходатайство это было весьма благосклонно принято государемъ. После всего этого 1 августа 1807 г. директоръ гимназiи и директоръ училищъ Екатерниославской губернiи Мизко открыли два первыя отделенiя Коммерческой гимназiи. Это, собственно, еще не была гимназiя, такъ какъ первое отделенiе было училище приходское, далее следовали классы Уезднаго Училища и только третье называлось Гимназiей; оно было открыто 15 сентября 1809 г. уже другимъ директоромъ Манне. Затемъ 2-ой классъ открыть въ 1810, 3-iй въ 1811, а 4-й въ 1822 г. На открытiе перваго класса гимназiи прибыли профессора Харьковскаго Университета Стойковичъ и Якобъ. Списокъ учениковъ, поступившихъ въ 1807 году показываетъ, что поступила учиться все аристократическая молодежь Таганрога, дети дворянъ и землевладельцевъ: Бенардаки, Врето, Никифораки, Трандафиловъ, Проскурнинъ, Перестiани, Флуки, Сидери, Дебальдо, Караяни, Ковалевскiй, Папахристо, Кирьяковъ, Мускути и многiе другiе, всего 126 душъ. Первый выпускъ изъ гимназiи былъ въ 1811 г., выпущено было 2 ученика. Въ 1815 г. учащихся было 75, а выпущено было только 2 ученика. Въ 1820 г. учащихся 112, выпущено 5 учениковъ. Видно, что поступавшiе не искали правъ, сопряженныхъ съ полученнымъ образованiемъ, такъ какъ это были или местные дворяне землевладельцы или люди коммерческiе, которые поучившись до известнаго возраста и смотря по семейнымъ и другимъ условiямъ покидали гимназiю, не находя нужнымъ оканчивать курсъ. Съ 1810 года директору гимназiи былъ пирученъ надзоръ за училищами всего градоначальства, т. е. городовъ Ростова, Марiуполя, Нахичевани и, конечно, Таганрога. На содержанiе гимназiи полагалось штатной суммы 6500 руб., кроме того 3000 руб. сбора съ привозныхъ товаровъ. Въ составъ штатной суммы вошло 12250 руб., положенныхъ по штату учебныхъ заведенiй на таганрогскiя уездное и приходское училища, остальные 5250 руб. отнесены на счетъ доходовъ города Таганрога.

Квартирныя деньги и на отопленiе учителя получали изъ сверхъштатныхъ суммъ. Сверхъ этихъ средствъ въ 1824 г. 28 iюля въ пользу гимназiи поступило 20000 руб. собранныхъ Строительнымъ Комитетомъ при совершенiи купчихъ крепостей на суда и при другихъ случаяхъ для предполагавшихся мореходныхъ классовъ, но потомъ по высочайшему повеленiю переданные гимназiи. Были еще поступленiя совершенно особаго рода: такъ первые два года гимназiя помещалась безплатно въ домъ Дмитрiя Ильича Альфераки; затемъ протоiерей Завиновскiй отъ жалованья 75 руб. въ годъ отказался; на эти деньги былъ нанять учитель рисованiя; далее въ помощь учителю греческаго языка, слишкомъ обремененному уроками И. А. Варваци на свой счетъ нанялъ помощника. Первый директоръ Николай Яковлевичъ Трегубовъ тоже отъ жалованья отказался, но и при этомъ условiи онъ для гимназiи не былъ находкою; значенiя своего просветительнаго поста онъ совершенно не понималъ. Это видно изъ его словъ, заключающихся въ документе, что снизошелъ къ этой должности, которая ему не по чину. Служилъ онъ не долго и вышелъ въ отставку, обидевшись, что для руководства педагогическою частью изъ Екатеринослава былъ командированъ въ Таганрогъ директоръ училищъ Мизко. После него короткое время по 6 декабря 1807 г. исправлялъ должность директора отставной капитанъ лейтенантъ Флуки, а потомъ назначенъ Адольфъ Богдановичъ Манне. Онъ былъ человъкомъ съ педагогическою подготовкою и притомъ усердный чиновникъ. Однако съ теми препятствiями въ педагогической деятельности, которыя онъ встретилъ въ Таганрогской гимназiи, справиться было не легко. Въ первый классъ поступали различные элементы; и пятилетнiе младенцы и восемнадцатилетнiе юноши, дисциплина была невозможная; одинъ изъ преподавателей жалуется, что онъ исполнять свои обязанности не можетъ, потому что «ученики безпорядочны, наставления надлежащаго не получили, ленивы до крайности, въ наукахъ непреклонны, отъ добронравiя и поведенiя отвращены... стыдливости и послушанiя не разсуждаютъ... въ назначенные часы въ ученiи не бываютъ и пр.». Въ то же время и положенiе учителей было, крайне тяжелое: незначительное жалованье учителей, въ особенности въ Таганроге давало себя чувствовать, такъ какъ жизнь въ немъ въ то время была много дороже другяхъ русскихъ городовъ. Bсе три директора входили съ представленiемъ по этому предмету, ссылаясь на то, что въ таможне, въ виду дороговизны жизни, чиновникамъ прибавлено жалованье, но все было напрасно. Однако же, несмотря на все эти недостатки въ постановке дела, директоръ Манне въ 1815 имелъ возможность докладывать училищному комитету, что старанiя учителей не остались безплодны, потому что многiе воспитанники прiобрели полезные сведенiя, которыя и применили къ делу и что гимназiя распространила знанiе русскаго языка среди грековъ. Директоръ Манне окончилъ службу свою въ 1833 г. Въ этомъ же году гимназiя перешла въ веденiе Одесскаго Ришельевскаго лицея, а въ 1837 году преобразована въ семиклассную классическую гимназiю, причемъ преподаванiе коммерции, бухгалтерiи и итальянскаго языка всетаки сохранилось. Новый уставъ 1828 года уничтожилъ, какъ говорилось въ немъ «роскошь полузнанiй» и увеличилъ количество учителей и далъ преимущество древнимъ языкамъ. Въ виду преобразованiя гимназiй понадобились большия средства, почему казна стала отпускать 29416 руб. 60 к. и Таганрогскiй Приказъ Общественнаго Призренiя 3000 руб. Къ этому же времени зданiе гимназiи, пожертвованное Кампенгаузеномъ совершенно обветшало и казна сдала постройку новаго каменнаго зданiя К. Н. Комнено-Варваци за 41940 руб. Постройка началась въ 1839 году и окончилась въ 1843 г. Въ это время занятiя происходили въ наемныхъ домахъ, принадлежащихъ Альфераки. Это то самое зданiе, въ которомъ и теперь помещается гимназiя. Садъ при ней былъ разведенъ еще директоромъ Манне. Кроме того гимназия имела обширное место въ 2500 квадр. саж., находящееся противъ гимназiи; оно было отведено Строительнымъ Комитетомъ по распоряженiю исправлявшего должность градоначальника Шауфуса 10 августа 1825 г. Въ недавнее время возникъ вопросъ объ отобранiй этого места въ пользу города въ виду того, что оно остается безъ всякого употребленiя; тогда въ мае 1891 г. директоръ гимназiи А. Л. Громачевскiй просилъ городское управленiе оставить это место за гимназiей въ виду предположеннаго открыiя пансiона или общежитiя. Это обстоятельство вызвало новое постановленiе Городской Думы 25 октября 1891 года, которымъ означенное место уступалось Гимназiи для указанной цели въ ознаменованiе 25-летiя бракосочетанiя государя и государыни, почему и последовало высочайшая благодарность городу.

Поcле Манне директоромъ гимназiи былъ Андрей Бабичевъ, при которомъ заведенiе пришло въ полное разстройство, какъ вследствiе дурного веденiя делъ, такъ и злоупотребленiй, почему онъ и былъ уволенъ въ 1837 г., а на его место назначенъ Ветринскiй, смененный въ 1841 г. Фавицкимъ, бывшiмъ менеe года после него назначенъ директоромъ помощникъ инспектора Ришельевскаго Лицея Флоренсовъ, исполнявшiй эту должность по 1850 после отставки онъ продолжалъ жить въ Таганроге, принималъ деятельное участiе въ составленiи памятной книжки Таганрога, изданiи очень интересномъ, но теперь очень редкомъ; онъ же составилъ книжку «Матвеевъ Курганъ», где, расказывая преданiя объ основанiи этого села, про то, но живо и интересно изображаетъ старину донскихъ степей и первое время существованiя Таганрога; книга тоже очень редкая.

Въ этотъ перiодъ времени преподавали следующiя лица; протоiерей Федотовъ и Себовъ съ 1841, математики Фатеевъ, Скуба, Браславскiй(съ 1845), впоследствiи редактировавший местную газету «Азовскiй Вестникъ» и Черецъ, бывшiй потомъ инспекторомъ. Исторiю и географiю преподавали Калиновскiй, Уманскiй и съ 1849 года даровитый, любимый воспитанниками Юрашевъ. Младшимъ учителемъ былъ Илья Дробозгинъ; древнiе языки преподавали составитель стихосложенiя латинскаго языка Якобъ, Кехаопуло, Предтеченскiй и Лоренць; съ 1848 г. началъ свою службу Эмилiй Цабель, очень долго служившiй въ Таганроге и потому учитель Несколькихъ поколенiй таганрогскихъ гражданъ, онъ преподавалъ разные предметы: сначала немецкiй языкъ, потомъ естественную исторiю и наконецъ математику бухгалтерiю преподавалъ А. Киберевъ, а съ упраздненiемъ этого предмета былъ надзирателемъ и не смотря на всю неблагодарность этой службы пользовался любовью и уваженiемъ воспитанниковъ и, переходя потомъ на службу въ Ростовское реальное училище, оставилъ по себе добрую память; итальянский языкъ преподавалъ Лука Вусковичъ.

Первымъ почетнымъ попечителемъ былъ баронъ Франкъ съ 1837 по 1839, а потомъ известный ландлордъ Новороссiй предводитель славяносербскаго дворянства Сомовъ. Въ 1850 году назначенъ директоромъ Смоленскiй, оставившiй по себе добрую память, а после него бывшiй прежде въ этой же гимназiи учителемъ, Предтеченскiй; после него Н. Н. Поруновъ, человекъ горячiй и дурно жившiй съ учителями, относительно которыхъ держалъ себя высокомерно. При Смоленскомъ гимназiя получила ценный даръ отъ помещика Фурсова, подарившаго прекрасную копiю сикстинской Мадонны для актовой залы; эта копiя была имъ прiобретена заграницею за 700 руб. Военныя событiя крымской компанiи до некоторой степени коснулись и таганрогской гимназiи, такъ какъ съ появленiемъ непрiятеля въ Азовскомъ море по распоряженiю начальства велено было гимназистовъ обучать военной службе, чтобы составить изъ нихъ пикеты для охраны береговъ Азовскаго моря отъ внезапной высадки непрiятеля. Для этой цели былъ приглашенъ капитанъ Фонъ Фрей; но изъ ученiя этого ничего не вышло. Гимназисты во время обученiя шалили, капитанъ сердился и жаловался директору. А когда непрiятель подошелъ къ Таганрогу, родители бежали, побежали съ ними и пикеты.

За этотъ промежутокъ времени на место некоторыхъ выбывшихъ преподавателей явились новые. Въ 1852 г. А. Ф. Дьяконовъ, впоследствiи инспекторъ, преподавалъ сначала законоведенiе, а потомъ латискiй языкъ; онъ былъ всегда строгимъ службистомъ какъ къ самому себе, такъ и къ другимъ; человекъ смелый, правдивый и всегда твердо стоявшiй на почве закона; затемъ учителя Онискевичъ, Лосевъ и Николаевскiй, очень не долго бывали учителемъ, Галани — французскаго языка и Александриди — греческаго, оба мастные уроженцы.

Съ 1850 года по 1857 при гимназiи существовалъ пансiонъ; число воспитанниковъ, въ немъ помещавшихся, не превышало 35 душъ; за неименiемъ удобнаго помещенiя и достаточныхъ средствъ закрыть.

Въ шестидесятыхъ годахъ гимназiя претерпела несколько преобразованiй: въ 1864 г. она стала называться реальной и въ ней прекращено преподаванiе законоведенiя, а съ 1866 сталь преподаваться латинскiй языкъ и съ 1868 греческiй. Но учителей греческаго языка найти было очень трудно. Первое время преподавалъ директоръ Поруновъ и пасторъ лютеранской церкви Герцъ, на урокахъ котораго дети только шалили; прибывшiй затемъ учитель Шембергъ былъ человекъ безусловно ученый, но решительно не знавшiй, какъ ему управиться съ толпою шалуновъ. Въ самомъ начале шестидесятыхъ годовъ, именно, 22 марта 1860 была открыта воскресная школа, въ которой деятельное участiе принимали учителя гимназiи, уезднаго училища, приходскихъ училищъ, также ученики VI и VII классовъ и священникъ о. Василiй Шарковъ.

Затемъ на смену многимъ преподавателямъ явились новые; въ 1865 г. протоiерей о. Феодоръ Покровскiй, Э. Штейнъ, инспекторъ Веребрюсовъ, Бобровскiй, затемъ Колосовъ, составившiй себе учеными трудами имя въ славяноведенiи и бывшiй потомъ профессоромъ Варшавскаго Университета; учителя французскаго яз. Жирардотъ, потомъ Турнефоръ, учитель исторiи Стулли, географiй И. Ф. Крамсаковъ, русскаго яз. Свешниковъ и математики Дзержинскiй; желчный, больной и раздражительный, но честный труженикъ.

Въ 1866 г. былъ открыть приготовительный классъ. Особенно блестящее обновленiе гимназiи было въ 1870, 1871 годахъ, когда явились свежiя молодыя силы, воспитанники новой университетской жизни В. К. Виноградовъ, А. И. Маркевичъ, потомъ профессоръ одесскаго Университета Е. С. Каменскiй инспекторъ, потомъ директоръ реальнаго училища въ Ростове и А. И. Белавинъ. Они все и въ особенности последнiй преобразили гимназiю; надо при этомъ иметь въ виду, что то было время, когда во главе министерства стоялъ Д. А. Толстой, требовавший отъ преподавателей серьезной работы, но зато не дававшiй въ обиду своихъ младшихъ сотрудниковъ; не только влiятельные и богатые люди были безсильны противь учителя, державшаго себя ровно съ богатыми и бедными, но и непосредственное начальство не могло иначе какъ съ помощью Педагогическаго Совета связывать его педагогическую работу. Учитель чувствовалъ подъ собою почву, а потому былъ смелъ и правдивъ. Педагогическiе советы были полны жизни и деятельности, потому что они тогда действительно имели значенiе. Въ этотъ же перiодъ прибыль Ю. И. Буссаръ, составитель учебника французскаго языка, серьезный и благородный французъ, онъ и умерь на службе въ Таганрогской гимназiи въ 1878; его уважали все, кто зналъ; товарищи и ученики его положили мраморную плиту на могиле его; это былъ одинъ изъ немногихъ учителей французскаго яз. въ таганрогской гимназiи въ настоящемъ значенiи этого слова; потому что некоторыхъ изъ его преемниковъ можно назвать, какъ угодно,— приказчиками, лакеями или просто проходимцами, — но не учителями. Тогда же прибыли В. Ф. Помянъ весьма сведующiй классикъ, Н. Ф. Агапьевъ и В. И. Логиновъ.

Въ 1871 году уставь гимназiй вновь былъ изменен, причемъ древнiе языки получили еще большее преобладанiе и вполне стали господствовать среди прочаго учебнаго матерiала. Почти половина всехъ уроковъ падала на древнiе языки; при чемъ курсъ VII класса былъ удвоенъ, а потомъ второе отделенiе VII класса преобразовано въ YIII классъ, съ содержанiемъ его на спецiальные средства гимназiи. Вместе съ темъ увеличено содержанiе преподавателямъ, хотя все таки на столько мало, что при самыхъ благопрiятныхъ условiяхъ, при громадной, ответственной работе оно не могло превышать 2000 руб. въ годъ. Въ 1873 году на должность директора гимназiи назначенъ Эдмундъ Рудольфовичъ Рейтлингеръ; это былъ человекъ общественный, обходительный, любившiй молодежь и первый изъ директоровъ прiобрелъ значение въ обществе. Воспитанники относились къ нему съ искреннимъ доверiемъ, а преподаватели сплотились въ дружный и единодушный кружокъ.

Добрыя отношения преподавателей между собой и къ воспитанникамъ давали имъ возможность вместо писанiя доносовъ устраивать литературные, вокальные и музыкальные вечера и другiя собранiя для дела и развлеченiя. Директоръ измышлялъ всякие способы улучшить материальное положение преподавателей и въ критическiя минуты выручалъ выдачею пособiй и денежныхъ наградъ. Но доброта его и снисходительность къ человеческимъ слабостямъ бывала причиною злоупотребленiй со стороны служащихъ и небрежности со стороны учащихся, более чемъ следовало расчитывавшихъ на гуманность директора. Это было темъ более важно, то въ это время значенie Педагогическихъ Советовъ начинаетъ умаляться и на счетъ ихъ растетъ власть директора.

Въ жизни общественной преподаватели вообще не играли никакой роли и были известны только родителямъ учащейся молодежи. Это было, конечно, не исключительно таганрогское явленiе. Общество къ гимназiи относилось не всегда дружелюбно и не всегда съ достаточнымъ уваженiемъ. Приглашенiе учителей для занятiй на дому съ неуспевающими воспитанниками и помещенiе воспитанниковъ у преподавателей на квартирахъ вызывало нареканiе и, такъ какъ это было такъ не въ одномъ Таганроге, то явились циркуляры предусматривавшие могущiя быть злоупотребленiя.

Въ этотъ перiодъ времени происходятъ въ учебномъ персонале, такiя перемены: учителемъ греческаго языка назначенъ К. Е. Зико, грекъ по происхождению, очень не глупый человекъ, умевшiй на сколько возможно разнообразить свой скучный предметъ и вызвать даже некоторое увлеченiе духомъ греческаго языка и поэзiи; но его обильные приватные уроки и прiемъ пансiонеровъ иногда всего за несколько месяцевъ до экзаменовъ вызывали въ обществе нареканiя; онъ въ 1881 году вышелъ въ отставку, на его место былъ назначенъ И. 0. Урбанъ, другимъ преподавателемъ греческаго языка былъ И. С. Барзаковскiй съ 1879 г. Несколько ранее былъ назначенъ учителемъ латинскаго языка. А. Н. Дьяконовъ, серьезный и трудолюбивый преподаватель; онъ былъ командированъ заграницу для изученiя постановки преподаванiя древнихъ языковъ въ прусскихъ гимназiяхъ; по возвращенiи изъ заграницы онъ представилъ обстоятельный рефератъ о своемъ ученомъ путешествiи и вскоре затемъ переведенъ директоромъ Анапьевской гимназiи, а оттуда директоромъ народныхъ училищъ въ Таврическую губернию. Преподаватели Виноградовъ, Мальцевъ и инспекторъ Каменскiй тоже получили повышенiя въ новыхъ гимназiяхъ, тогда въ изобилiи открываемыхъ. Виноградовъ въ Феодосiю, где и умеръ директоромъ въ 1894 году, Мальцевъ въ Бахмутъ, а Е. С. Каменскiй директоромъ ростовскаго реальнаго училища; на его же место былъ назначенъ А. А. Воскресенскiй-Бряллiантовъ, человекъ психически больной, Богъ весть, какъ попавшiй въ инспектора; вскоре его сменилъ А. 0. Дьяконовъ. Новые учителя математики были Ю. 0. Маакъ и И. А. Островскiй, человекъ въ высшей степени трудолюбивый. Почти одновременно назначены: учителемъ латинскаго яз. В. Д. Старовъ, окончившiй дни своей тяжелой, разбитой семейными несчастiями, жизни въ Усть-МедведицкоЙ гимназiи; П. Л. Рекало учителемъ русскаго языка, умершiй въ Екатеринославе въ 1896 г. отъ непосильныхъ трудовъ и неблагопрiятныхъ служебныхъ условiй; несколько позже назначены А. Я. Никольскiй, П. П. Филевскiй и В. А. Соснаковъ. Учителемъ приготовительнаго класса состоялъ популярный въ городе педагогъ А. И. Сомовъ, а надзирателями местные аборигены С. К. де-Монтанруфъ, П. И. Вуковъ и Ф. X. Дмитрокопуло. Рисованiе и чистописанiе преподавалъ Е. А. Овсянниковъ, гимнастику А. П. Соляниковъ (потомъ Триполитовъ) и пенiе А. С. Анастасьевъ.

Съ новымъ гимназическимъ уставомъ была возстановлена должность почетныхъ попечителей, на каковую былъ избранъ В. Н. Ковалевскiй, который задумалъ устроить церковь для гимназiи, но такъ какъ постройка зданiя или пристройка для помещенiя церкви обошлась бы слишкомъ дорого, то онъ предложилъ занять актовую залу. Жертва такимъ образомъ проносилась более гимназiей, чемъ жертвователемъ, такъ какъ и прекрасная актовая зала для гимназiи, имевшей очень скромное помещенiе, была крайне необходима. Но такъ какъ другихъ средствъ не оказалось, то въ актовой зале была устроена церковь алтаремъ къ юго-востоку, а потомъ для удобства учащихся и постороннихъ посетителей церкви алтарь перенесенъ на противоположную сторону. Место настоятеля церкви было предложено законоучителю о. Феодору Покровскому, который, состоя настоятелемъ собора, отъ этого предложенiя отказался, въ виду чего некоторое время спустя быль назначенъ на это место и законоучителемъ гимназiй о. Стефанъ Стефановскiй. Новый священникъ нашелъ церковь еще очень мало устроенную и не имеющую достаточныхъ средствъ, церковнаго хора никакого. Значительную поддержку церкви оказывалъ первое время своими трудами преподаватель И. А. Островскiй; но главный трудъ по благоустройству церкви вынесъ на своихъ плечахъ о. Стефановскiй. Съ поразительнымъ терпенiемъ и смиренiемъ переносилъ онъ неблагоустройство церкви, служилъ то подъ пенiе постоянно сбивавшегося гимназическаго хора, то подъ пенiе пьянаго наемнаго чтеца; но совершая со вниманiемъ и благоговенiемъ богослуженiе и проповедуя каждый праздникъ, онъ сделалъ изъ убогой, неблагоустроенной церкви, красивый, богатый и посещаемый храмъ. Церковь имела однажды старостою И. И. Чайковскаго, но онъ никакихъ вкладовъ и пожертвованiй не делалъ и деятельностью своею благолепiю храма едва ли способствовалъ. Завелись строгiе порядки; прихожанамъ указывали, где стать, какъ по церкви проходить, кого пускать, такъ что, когда онъ уехалъ изъ Таганрога, то решили новаго старосту не выбирать, а труды по церкви разделили между собою директоръ, священникъ и воспитанники гимназiи.

Еще до устройства церкви произошла перемена начальства гимназическаго. Общественный и популярный Э. Р. Рейтлингеръ былъ приглашенъ на должность инспектора студентовъ Кiевскаго Университета; а на его место назначенъ Г. И. Нейкирхъ.

Проводы бывшаго директора представляли трогательную и торжественную картину. Обе гимназiи, учителя, учительницы, родители, знакомые, просто почитатели собрались на платформу вокзала. Прощанiе было самое задушевное, не много было сухихъ глазъ, а самъ уезжавшiй рыдалъ какъ дитя. Когда поездъ уже сталъ отходить отъ платформы, многiе стали прыгать въ вагоны подъ влiянiемъ мгновенно явившегося желанiя проводить Э. Р. Рейтлингера до встречнаго поезда.

Конечно, не всегда люди сходятся, хотя бы даже вполне порядочные; такъ и Э. Р. Рейтлингеръ не со всеми преподавателями ладилъ; такъ напр. А. И. Белавинъ былъ переведенъ за противодействие директору, также и Ц. К. Караманъ, молодой, энергичный, но слишкомъ горячiй человекъ, ушелъ не поладивши съ директоромъ. При немъ же въ гимназической жизни произошло исключительное событiе. Въ квартире учителя М. 0. Урбана былъ произведен взрывъ. Это произвело переполохъ во всемъ городе. Только объ атомъ и говорили и толкамъ не было конца. Потерпевшiй сообщилъ несколькимъ министрамъ объ этомъ телеграммами, прося у нихъ защиты. Началось следствiе какъ со стороны гимназическаго начальства такъ и судебнаго ведомства. После объезда и осмотра учениковъ высшихъ классовъ и разнаго рода обследований гимназическое начальство пришло къ положительному заключенiю, что гимназисты взрыва не производили; судебное следствiе тоже ничего не открыло, хотя прибегало къ такимъ эксцентричнымъ мерамъ, какъ допросъ позднимъ вечеромъ совершенно неожиданно одного преподавателя; за что неумеренные ревнители, какъ говорятъ, и выговоръ получили изъ министерства юстицiи.

Начали говорить объ анархистахъ, будто бы тутъ работавшихъ и эта несчастная мысль подала поводъ потомъ ко множеству доносовъ и кляузъ, въ которыхъ враги гимназiи желали обвинить то одного, то другого изъ служащихъ въ разныхъ проступкахъ, наконецъ доносы пошли изъ самой гимназiи, въ которыхъ дело доходило до обвиненiя воспитанниковъ поименно въ политической неблагонадежности. Для начальства въ большинстве случаевъ мотивы доносовъ были совершенно ясны, что лучше всего видно изъ назначенiя директора Рейтлингера. на такое место, которое было создано, именно, въ виду тревожнаго и безпокойнаго времени и которому министерство придавало особенное значенiе. Вотъ при такихъ условiяхъ прiехалъ новый директоръ Г. И. Нейкирхъ, человекъ безусловно добрый и честный; но скрытный, не сообщительный, легко поддававшиеся чужому влiянiю. Къ этому же времени состоялось назначенiе некоторых новыхъ преподавателей: Н. И. Новосадскаго, черезъ годъ уже перешедшаго въ Варшавскiй Университетъ на кафедру греческаго языка, где онъ представилъ свой трудъ объ элевзинскихъ таинствахъ, М. В. Паташова преподавателемъ древнихъ языковъ, В. Н. Шамраева и А. И. Никольскаго—русскаго языка и трехъ преподавателей математики: Е. М. Грохольскаго, П. 3. Виноградова и Ф. А. Александрова. Г. И. Нейкирхъ началъ свою деятельность подъ ошибочнымъ мненiемъ, внушеннымъ ему некоторыми недавно назначенными преподавателями и старыми, имевшими въ томъ свои разсчеты, что при прежнемъ начальстве ничего не делалось, что гимназiя распущена и что старые учителя — засидевшiеся на своихъ местахъ ленивцы и что гимназiю надо реорганизовать. Дело реорганизацiи началось съ безпощадною строгостью, попущенною директором?.. Въ два года гимназiя была разогнана, убавилась вдвое, параллельные классы закрыты и преподаватели остались съ уменьшеннымъ едва ли не вдвое количествомъ уроковъ; но неумеренные ревнители, вырывая плевелы, повырвали и лучшiе колосья. Даровитыхъ, выдающихся учениковъ не стало, какъ сквозь землю провалились. Были вопiющiе примеры: четвертый классъ имелъ 42 ученика, наезжаютъ новые преподаватели и черезъ два года въ седьмой классъ подъ прессомъ древнихъ языковъ и математики проходить только 16 учениковъ; наехавшiе тогда воспитанники изъ Нижнечирской гимназiи въ количестве шести человекъ несколько замаскировали это избiенiе младенцевъ. Одинъ молодой классикъ сознавался, что если онъ подниметъ требованiе еще на одинъ градусъ, то классъ напряжения не выдержитъ и падетъ подъ давленiемъ непосильнаго труда, а онъ давно уже палъ, потому что воспитанники бросили занятiе у своихъ старыхъ сердобольныхъ преподавателей и занимались только по предметамъ строгихъ педагоговъ, которые завоевали служебное положенiе какъ xopoшie педагоги, у которыхъ знаютъ предметъ, а какою ценою куплено это знанiе, это знали только воспитанники да близкiе къ нимъ учителя. Но бичеванiе предыдущего режима было совершенно напрасно; довольное прежними порядками начальство и даже такое строгое, какъ П. А. Лавровскiй, ревизовавшiй внезапно гимназiю 2 сентября 1881 г., не было довольно новыми. Въ 1885 году гимназiя перешла въ веденiе Харьковскаго Учебнаго округа, но положенiе делъ не изменилось. Прiезжавший ревизовать гимназiю отъ Министерства А. И. Георгiевскiй остался гимназiей недоволенъ. Не следуеть, конечно, думать, что кратковременная ревизiя и посещенiе въ самомъ деле могутъ выяснять положенiе делъ и деятельность преподавателей, но дело въ томъ, что гоненiе на прежнiе гимназическiе порядки со стороны новаго начальства и съ чисто оффицiальной точки зренiя не выдерживали критики. Доносы между темъ продолжались именные и безымянные, хотя на нихъ перестали обращать вниманiе. Говорятъ, что были такiе доносы, въ которыхъ Педагогическiй Советь обвинялся въ неблагонадежности между прочимъ и потому, что въ заседанiяхъ совета «курятъ», не обращая вниманiя, что въ учительской комнате виситъ икона и портретъ государя. На этотъ доносъ последовалъ ответь въ томъ смысле, что патрiотизмъ прекрасное чувство, но прикрывать имъ свои личныя искательства — преступно. Перемены въ составе преподавателей въ этотъ перюдъ последовали такiе: инспекторомъ былъ назначенъ И. Д. Муретовъ, человекъ молодой, проницательный и энергичный; онъ былъ образцовые инспекторомъ, если смотреть на эту должность не какъ на педагогическую функцiю, а административную; онъ не долго оставался въ Таганроге и сталъ получать повышение за повышенiемъ. А на его место назначенъ преподаватель женской гимназiи С. 0. Кравченко. Преподавателя немецкаго языка В. И. Плигала сменилъ Р. В. Гельзингь-, учителемъ физики назначенъ К. А. Сарандино. Ф. А. Александровъ, молодой блестящiй преподаватель былъ переведенъ въ Бреславль, такъ какъ его одесское начальство желало у себя сохранить при переходе гимназiи въ Харьковский учебный округъ. Но этому человеку дарованiя пошли на погибель; когда онъ просилъ перевода изъ Бреславля куда-либо въ более культурный пунктъ, его въ ожиданiи лучшего места перевели въ Измаилъ, где гнилой климатъ совершенно погубилъ даровитаго педагога, страдавшего грудью. Учителемъ приготовительнаго класса былъ Викторъ Львовичъ Боровиковский. Это личность, на которой несколько надо остановиться. Онъ всю душу положилъ въ дело. До обеда онъ занимался со своими учениками въ классе; после обеда они приходили къ нему въ гости и онъ съ ними игралъ, гулялъ и пр. Онъ былъ одинокiй и больной. Онъ весь принадлежалъ детямъ, а они предъ нимъ благоговели. Более идеальнаго отношенiя создать не можетъ ни одна педагогическая утопiя. Но вотъ наступаютъ экзамены, являются педагоги настоящiе, какъ мы ихъ себе, обыкновенно, представляемъ и начинаютъ экзаменовать. Они обнаруживаютъ у детей ужасныя преступленiя: они делаютъ орфографическiя ошибки и не знаютъ грамматики. В. Л. Боровиковскiй волнуется, говорить, что коммиссiя требуетъ выше программы, говорить, что дети хорошо читаютъ, передають прочитанное, пишутъ не искажая словъ, къ тому же благовоспитанны — однимъ словомъ все у нихъ есть, чего требуетъ программа. Все напрасно. Несчастный преподаватель не можетъ выносить, какъ страдаютъ его милыя дети въ мукахъ экзамена, продолжавшегося до вечера. Онъ уходитъ убитый, разстроенный и представляеть протестъ въ Советь, но дело Совету не подлежитъ. Несчастнаго Виктора Львовича не только обвиняють въ нерадивомъ отношенiи къ делу, но даже въ томъ, что онъ имелъ дерзость уйти съ экзамена и не оставался при избiенiи младенцевъ. Дело окончилось печально, такъ печально, что многiе тогда подумали: «отольются волку овечьи слезы» и они отлились. В. Л. Боровиковскiй былъ удаленъ отъ службы.

Мало по-малу педантизмъ и строгость водворились въ гимназiи; успевалъ тотъ, кто могъ всецело погрузиться въ греческую и латинскую грамматику; преподаванiе словесности обратилось въ изученiе русскаго правописанiя «по Гроту». Доблестями моральными педагогическiй составъ едва ли отличался. Мы уже говорили, что доносы были самаго кляузнаго характера; одинъ изъ преподавателей требовалъ, чтобы другой былъ лишенъ голоса въ Совете, потому что не русско подданный и не достаточно патрiотиченъ. Возмущенный председатель напрасно призывалъ патрiота къ порядку и дело кончилось темъ, что такой патрiотизмъ вызвалъ устраненiе на время отъ должности слишкомъ увлекшагося патрiота. Но характерные порядки продолжаются. Въ это время решительное предпочтенiе при назначенiи на службу преподавателей отдается воспитанникамъ педагогическихъ институтовъ предъ университетскими студентами. Они, быть можетъ, лучше знали свой предметъ преподаванiя, но слишкомъ ужъ применительно къ делу преподаванiя; съ другой стороны это были большею частью казеннокоштные воспитанники закрытыхъ учебныхъ заведенiй, почему съ жизненной правдой были мало знакомы; отсюда часто вытекалъ и педантизмъ и безсердечность.

Положенiе директора среди своеобразныхъ притязаний преподавателей вызвало переводъ одного изъ нихъ, но этотъ последнiй, вместо того, чтобы ехать къ месту назначенiя, едеть въ Петербургъ съ жалобою; его возвращаютъ въ Таганрогъ, а доносы между темъ сыпятся, какъ изъ ящика Пандоры, является следствiе по указанiю изъ Министерства; обиженный всемъ этимъ и вероломнымъ предательствомъ облагодетельствованныхъ имъ людей директоръ уходить въ отставку.

На место директора Г. И. Нейкирха назначается А. Л. Громачевскiй, человекъ въ высшей степени сообщительный и доступный; порванныя связи гимназiи съ обществомъ понемногу стали возстановляться. Неумеренные ревнители педантизма въ педагогiи частью перешли въ другiя гимназiи, частью успокоились. Гимназiя стала быстро пополняться и въ последнiе годы сделалась на столько многолюдна, что во все низшiе классы прiемъ прекратился за переполненiемъ ихъ.

Въ последнее время были назначены преподаватели Е. Ф. Лонткевичъ по русскому яз., составившiй рядъ очерковъ изъ исторiи таганрогской гимназiи, Д. В. Чикилевскiй и М. Ф. Петропавловскiй по древнимъ языкамъ, В. М. Танковъ по истории, на мъсто В. А. Соснякова, серьезнаго и любимаго педагога, который былъ переведенъ въ Харьковскую первую гимназiю, где также сталъ любимымъ и уважаемымъ наставникомъ, но скоро умеръ, тяжело огорчаемый и обижаемый на службе. Танковъ скоро перешелъ на службу въ государственный банкъ, а на его место назначенъ М. С. Карташевъ; В. К. Ставлинскiй и Фолькманъ по новымъ языкамъ.

Таганрогская гимназiя вместе съ Ришельевской въ Одессе древнейшая гiмназiя въ Россiи. Она дала образованiе многимъ молодымъ людямъ, изъ которыхъ вышло не мало деятелей на различныхъ поприщахъ жизни общественной, какъ въ самомъ Таганроге, такъ и въ другихъ местахъ нашего обширнаго отечества. Встречаются между ея воспитанниками и весьма почтенныя имена: поэтъ Щербина, П. М. Мартосъ, известный скульпторъ, ему же принадлежитъ и памятникъ Александру I въ Таганроге, известный публицистъ 0. К. Нотовичъ, беллетристъ Антонъ Павловичъ Чеховъ, профессоръ медицинской академiи Коломнинъ, Е. Н. Андреевъ, технологъ и деятель по организацiи профессiональнаго труда, умершiй на Парижской выставке въ 1889 г., Н. А. Белелюбскiй, известный строитель мостовъ, по его плану на одной Николаевской дороге сооружено 700 мостовъ и ему же принадлежитъ рацiональное переустройство механической лабораторiи института путей сообщенiя, чрезъ что она стала образцовою.

Сочувствiе гимназiи выражалось частыми пожертвованiями, которые положили основанiе стипендiямъ; изъ этихъ стипендiй находятся въ распоряженiи города: имени Петра Великаго, Александра I, Комиссарова и Колотилина и въ распоряженiи Педагогическаго Совета: десять стипендiй Комнено Варваци, имени Э. Р. Рейтлингера, А. И. Кульжинскаго, Ф. К. Орема, более значительныя три стипендiи Хаджiева по 150 руб. каждая и две имени Пагонатъ по 250 руб. каждая.