Глава 3. СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА И ВНЕШНЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ ИМПЕРИИ В КОНЦЕ VII — НАЧАЛЕ VIII В.

Успехи, достигнутые при Константе II и Константине IV, были закреплены в первой половине царствования сына и преемника Константина — Юстиниана II (685—695 и 705—711). Это был человек неутомимой энергии, чрезвычайно властолюбивый, воинственный, но безрассудный в своих решениях, невероятно подозрительный и беспощадный к действительным и мнимым врагам. Когда умер Константин IV, Юстиниану было всего 16 лет. Вступление на престол молодого императора использовали военные круги для укрепления самостоятельности фем.

Византийцы перешли в наступление против славян и подчинили всю территорию Фракии вплоть до Фессалоники, куда Юстиниан торжественно вступил в 688/89 г.¹ Таким образом, процесс создания славянского государства Склавинии был прерван и славянские племена подчинены Византии. Походы Юстиниана имели большое значение для восстановления торговых путей из Константинополя в Грецию и к Эпиру.

Завоевание сопровождалось чрезвычайными жестокостями. Громадное число славян (свыше 30 тыс. способных носить оружие) переселили в Вифинию в качестве поселенцев, обязанных военной службой. Учреждены были специальные славянские колонии, во главе которых стоял византийский чиновник — начальник «славянских рабов Вифинской провинции»².

Военные круги увлекли Юстинниаа и в войну с халифатом, где в буре гражданской войны пришел к власти энергичный Абдал-Мелик (685—705). Византийцы, однако, не пошли на Сирию, решив сначала отвоевать Армению и Кипр. Операции в Армении были удачны. Византийцы укрепились и на Кипре, жителей которого Юстиниан приказал перевести в опустошенный Кизик. Это мероприятие закончилось очень печально: большинство киприотов во время переселения погибло. Только после этого византийские войска были направлены в Северную Сирию. Несмотря на чрезвычайно тяжелое положение, халифу удалось заключить мир ценой уступки части Армении и Кипра и уплаты денежных сумм. Византийцы по соглашению 689 г. обязались принять в пределы Византии христиан-мардаитов, которые жили в горах Ливана и которых арабы никак не могли подчинить своей власти. Мардаиты не получили определенной территории в Византии, но были распределены как по феме Кивиреотов, так и по горным округам Малой Азии и Греции.

Юстиниан главную военную силу империи видел в посаженных на землю переселенцах. Его мероприятия положили начало созданию пограничных опорных поселений, где жили воины-колонисты, так называемые акриты, которые напоминали римских limitanei. Акриты пользовались самоуправлением и получали обычно щедрые денежные вознаграждения из казны³. Однако попытки Юстиниана создать армию из славян и других народностей не дали немедленного военного преимущества Византии. Когда в 692 г. Юстиниан нарушил мир с арабами, продвижение византийской армии в Сирию кончилось катастрофой. Славянские переселенцы в бою под Севастополем (в Армении) перешли на сторону арабов; в результате поражения византийцам пришлось отказаться от Армении, чтобы купить мир.

Правительство Юстиниана осуществляло тяжелый налоговый гнет, обременявший и сельские местности и города. Финансовое управление возглавлял опытный, но бесцеремонный финансист Стефан Перс, который полновластно распоряжался в столице. Его власть была настолько велика, что он, по словам Феофана, приказал как-то высечь мать императора Анастасию, не подчинившуюся его распоряжениям⁴. Эпархом, потом логофетом геникона был назначен зверски жестокий авва Феодот. Феофан сообщает, что это было время арестов, конфискаций имущества и казней знатных горожан. Налоговое бремя легло также и на городскую знать, и выполнения государственных повинностей (в особенности по строительству) требовали от нее с беспощадной строгостью. За медлительность в постройке зданий строительных работников побивали камнями. Финансовый гнет лег и на деревенские общины. Свободные крестьяне стали объектом усиленного налогового обложения. Бегство из деревень делается обычным явлением. Налоговый гнет вызвал социальный протест масс, причем формой этого протеста по-прежнему являлись ереси.

Наиболее тяжелым положение было в Армении — области, где не прекращались военные столкновения арабов и византийцев. Одно время налоги с Армении делились поровну между арабами и византийцами. Именно в Армении социальный протест стал особенно острым и там развернулось еретическое движение. Византийцы называли армянских еретиков манихеями и, может быть, действительно традиции учения Мани еще сохранялись в Армении. Юстиниан приказал самым свирепым образом расправиться с приверженцами ереси. По сообщению Петра Сицилийца, еретиков сжигали живыми. Такая жестокость объясняется тем, что византийское правительство усматривало в ереси выражение социального протеста.

Монофелитство еще не было окончательно поколеблено, и предание анафеме на VI Вселенском соборе тех учений, которые долгое время были официальными, естественно, многих привело в смущение и усилило религиозные споры. Бродячие монахи, распространявшие в массах всевозможные учения, были для господствующих кругов Византии социально опасным элементом. Правительство Юстиниана приняло меры к регулированию церковных отношений. В 692 г. был созван в Трулльском зале Константинопольского дворца так называемый Пятошестой (т. е. дополняющий решения V и VI соборов) собор, занимавшийся не догматическими, а дисциплинарными вопросами. Было определено правило ежегодно созывать съезды духовенства по епархиям с любопытной оговоркой, что из-за варварских нашествий трудно собираться дважды в год. Отметив, что варварские нашествия и другие причины вынуждали духовенство бросать свою паству, собор потребовал, чтобы духовные лица немедленно вернулись в свои приходы. Епископу было разрешено управлять епархией, попавшей под власть врагов империи извне, с византийской территории. Тем самым, нарушая старинные правила, правительство стремилось сохранить политическое влияние на население страны, покоренной славянами или арабами. Собор осудил еретиков, и особенно манихеев. Предписывалось в проповедях точно придерживаться учения церкви, а книги, не вошедшие в канон и считавшиеся апокрифическими, — сжечь.

Особую тревогу собора вызывали демократические элементы в церкви. Строго возбранялось, под угрозой отлучения, непосвященным проповедовать в храме: «Не мудрствовать паче, еже мудрствовати подобает». Верующие должны были считать себя только овцами, священник — пастырем: «Почто твориши себе пастырем, будучи овцою?». Духовенству и монахам было запрещено создавать тайные организации—фратрии. Особенно много положений собора касается монашества. Общая тенденция их — прикрепить монахов к монастырям; даже затворникам-безмолвникам не разрешалось приступать к «подвигу», пока в течение трех лет не докажут они в монастыре свою дисциплинированность. Собор осудил бродячих монахов, которые проповедовали среди мирян, и предписал, чтобы такие монахи закреплялись за монастырями и бросили бродяжничество. Строго запрещался выход из монастырей без соответствующего разрешения игумена.

В силу ктиторского права отдельные монастыри переходили в руки частных собственников. Собор потребовал неприкосновенности монастырской собственности и для лиц, превращающих монастыри в «мирские обиталища», ввел церковное наказание. Духовенству запрещалось заниматься ростовщичеством. Собор осложнил отпуск рабов на свободу: прежде требовалось два свидетеля — теперь не менее трех.

Свирепые казни и конфискации, суровое обложение налогами городской знати, необдуманно строгое обращение Юстиниана со своими приближенными военными — все это создало почву для заговора. Распространился слух, что Юстиниан намерен произвести массовые убийства жителей Константинополя, начиная с патриарха. Под влиянием этих слухов созрел заговор. В конце 695 г. произошел переворот.

Заговорщики сумели убедить известного полководца, отличившегося в Армении, патрикия Леонтия, стать во главе недовольных. Переворот удался. Народные массы на ипподроме, руководимые венетами, с криками: «Сокрушим кости Юстиниана!» — бросились на дворец. Юстиниана схватили, отрезали ему нос и сослали в Херсон. Императором был провозглашен Леонтий (695—698), который стал вести новую политическую линию. Леонтий был поставлен константинопольской сановной знатью и осуществлял ее политику. Преследования константинопольской знати прекратились.

Важно было сохранить в византийских руках оставшиеся провинции. В конце VII в. арабами был взят Карфаген. Леонтий направил в Африку сильное войско, которое сумело вытеснить арабов из Карфагена. Однако удержаться в нем византийцы не могли и окончательно оставили Карфаген весной 698 г. В неудаче стали обвинять Леонтия. Особенно волновались моряки, которые провозгласили императором своего предводителя Апсимара. Начался поход флота против столицы. За спиной моряков стояла провинциальная военная знать. Горожане оказали сопротивление, но среди них не было согласия.

Смена тиранического правления Юстиниана, осуществившаяся с участием народных масс, в какой-то мере развязала деятельность демократических слоев населения столицы. Значительную активность стали проявлять цирковые партии (борьба венетов и прасинов в цирке все еще продолжалась). Но борьба партий VII в. радикально отличалась от борьбы прослоек городской знати в VI в. После сокрушения мощи сенатского сословия Константинополя борьба приобретает иной характер: городская знать, в основном извлекавшая доходы из участия в государственном аппарате, из эксплуатации провинций (в форме налогового гнета), выступала против новой формирующейся знати, фемных архонтов, стремившихся укрепить свое влияние на население провинций.

И венеты и прасины были чисто городскими партиями. Ни та ни другая партия не могла быть на стороне формирующейся провинциальной военно-землевладельческой фемной знати. Но в Константинополе усилилась внутренняя антагонистическая борьба эксплуатируемой бедноты против богатых собственников и сановной знати, которую мы можем условно назвать патрициатом столицы. Юстиниан опирался на новую военно-землевладельческую знать, вел отчаянную борьбу против городской аристократии — Леонтий, напротив, был ставленником столичного патрициата. Враждебность константинопольской бедноты к эксплуататорской верхушке была использована фемной знатью в собственных интересах. В силу традиционной вражды прасинов к венетам прасины выступили против Леонтия⁵. К тому же распространившаяся чума подорвала силы горожан. После четырехмесячной осады Константинополя фемными войсками сосредоточенные в Константинополе «внешние», т. е. провинциальные, архонты, охранявшие стены Константинополя у Влахерн, сдали город Апсимару (конец 698 г.). Столица была жестоко разграблена моряками, множество знатных убито, изгнано, их имения конфискованы.

Леонтий был свергнут. Ему тоже отрезали нос и сослали в монастырь. Императором был провозглашен Апсимар, принявший имя Тиверия III (698—705). Правительство Апсимара прекратило морские походы, тяжко обременявшие моряков и не дававшие никаких выгод фемной знати. Все устремления Апсимара были направлены на войну с арабами за Армению. Война велась с переменным успехом. Сначала византийцы одержали крупную победу над арабами под Самосатой — причем, как уверяет Феофан, было перебито до 200 тыс. арабов и захвачена богатейшая добыча. Но арабы повели наступление в Армении и провинция 4-я Армения была захвачена ими. Посланные в Армению византийские отряды имели некоторый успех и стали вытеснять арабские войска с занятых ими территорий. Армянская знать все в большей мере переходила на сторону Византии. Массы армян вошли в состав византийской знати. Но в этот момент в Константинополе произошел новый переворот.

Изгнанный в Херсон Юстиниан не оставил надежды вернуться на престол. Он бежал к хазарскому хакану, сумел привлечь его на свою сторону, женился на его дочери и стал готовить выступление против Апсимара. Тот потребовал от хакана выдачи Юстиниана, живым или мертвым. Хакан послал убийц, но Юстиниан, заблаговременно предупрежденный женою, расправился с ними и бежал из Хазарии по морю к болгарам. Феофан рассказывает характерный анекдот: случилась буря; суеверные моряки требовали, чтобы Юстиниан поклялся простить своих противников, — они думали, что тогда бог сжалится и утихомирит бурю. А Юстиниан поклялся, что не оставит в живых ни одного из своих врагов.

Благополучно прибыв в Болгарию, Юстиниан сумел привлечь на свою сторону болгарского хана Тервеля и с болгарским войском подступил в 705 г. к Константинополю. Константинополь был осажден болгарами. Юстиниан сам сумел проникнуть в город через подземный ход, вслед за ним ворвались войска. После победы болгары отошли от города, получив большие подарки.

Население Константинополя бурно приветствовало Юстиниана. Легкость переворота, сопровождавшегося гибелью многих знатных лиц, объясняется наличием острой борьбы между плебсом и знатью и в то же время относительной слабостью константинопольского патрициата.

Репрессии Юстиниана были направлены и против городского патрициата, и против командного состава фемного войска. Юстиниан не мог еще иметь многочисленную регулярную армию. Он посылал сражаться плохо вооруженные ополчения из ремесленников и крестьян, которые терпели поражения на суше и на море вследствие неопытности в военном деле.

Начатая война с арабами была очень неудачной. Положение в Италии стало шатким. Равенна, подозреваемая в мятеже, была разгромлена Юстинианом с невероятной жестокостью. Но с римским папой Юстиниан решил заключить соглашение, думая этим укрепить положение византийцев в Италии. В конце 710 г. папа был торжественно принят в Константинополе в ущерб самолюбию константинопольского духовенства⁶.

Жители Херсона, опасаясь политики Юстиниана, направленной против городского самоуправления, вступили в сношения с хазарским хаканом, который направил в Херсон своего наместника. Юстиниан послал карательную экспедицию против Херсона и занял город, взяв в плен хазарского наместника. Однако эта экспедиция, подчинив Херсон, не ликвидировала городского самоуправления и не осуществила репрессий, которых требовал Юстиниан. Херсон время от времени продолжал выказывать неповиновение: вскоре там был провозглашен императором Вардан, вступивший в союз с хазарами.

Посланное войско не смогло взять Херсон и перешло на сторону Вардана, принявшего имя Филиппика. Юстиниан отправился в провинцию набирать ополчение, а также заручился союзом с болгарами. Но Вардан, быстро переправившись через Черное море, без сопротивления занял столицу. Юстиниан был выдан и погиб вместе со всей своей семьей 11 декабря 711 г. Против Юстиниана дружно выступили как городская знать, так и военные провинциальные круги. Террористическая политика Юстиниана не нашла также и поддержки плебса.

Юстиниан правил в то время, когда существовала опасность отделения от Византии самостоятельных городов-государств (см. выше, стр. 32). Фактически отпали Венеция, далматинские города; к полному отпадению стремились Херсон и Равенна. Юстиниан, надеясь сохранить единство империи, опирался на ополчение крестьян, рыбаков, городского плебса, подавлял сепаратистские движения городов, способствуя тем самым развитию провинциальной знати. Направление его политики можно было бы назвать даже прогрессивным, но безумные приемы личной деспотической власти, методы террора и политической мести, массовых репрессий — все это отталкивало от Юстиниана даже сторонников его политики.

Юстиниан не мог найти защиту и у своих союзников. Только после его низложения болгарский хан Тервель под предлогом мести за Юстиниана произвел опустошительный поход на Фракию, вплоть до стен Константинополя.

Переворот 711 г. был крупным событием. Военные провинциальные малоазийские круги полностью захватили власть. Переворот был направлен также против усиливавшегося влияния папы.

Новый император Вардан-Филиппик был армянином. Он был тесно связан с теми кругами, которые входили в различные религиозно-сектантские общины и которым победа православия на соборе 681 г. казалась отходом от истинной веры. Окружение Вардана не склонно было поддерживать решения VI собора. Феофан передает легенду о том, что прорицатели предсказывали Вардану долгое и мирное царствование, если тот сумеет привести империю снова к истинной вере — т. е. к монофелитству. Филиппин созвал в 712 г. церковный собор, на котором монофелитство вновь было провозглашено единственно допустимой в стране религией. Ни один епископ не протестовал: очевидно, византийское духовенство было возмущено Юстинианом, признавшим папское верховенство, и охотно вернулось к догмату о единой воле.

Но такая политика вызвала противодействие городской знати Константинополя с партией прасинов во главе. Возник заговор, и 3 июня 713 г. произошел новый переворот. Филиппин был схвачен и ослеплен, а на следующий день императором провозгласили одного из чиновников, грамматика Артемия-Анастасия II. Под предлогом угрожавшей Константинополю блокады из города приказано было удалить всех, у кого не было продовольственных запасов на три года. Это мероприятие носило не столько военный, сколько социальный характер.

Правление Анастасия было попыткой константинопольской столичной сановной знати и правоверного (т. е. не сочувствующего монофелитству) духовенства взять власть в свои руки. Однако такой поворот в политике вызвал длительную и тяжелую гражданскую войну. Население фемы Опсикий начало восстание и провозгласило императором сборщика податей незнатного происхождения (απραγμονα τε χαι ιδιωτην) Феодосия III. Фемное войско подошло к Константинополю (император был в Никее, где собирал войска). Многочисленный флот восставших и фемные отряды осадили столицу. Городская знать организовала отчаянное сопротивление. Шесть месяцев продолжались ежедневные бои у Константинополя, и наконец, в конце августа 715 г., город был с боем захвачен войсками Опсикия и «готогреками». Столица подверглась ужасающему разгрому и грабежу. Император Анастасий, находившийся в Никее, отказался от престола.

Константинопольская знать потеряла свою власть, но на этом борьба не закончилась: началось соперничество между войсками Опсикия, с одной стороны, и войсками фем Анатолик и Армениак, с другой. Во главе Анатолийской фемы стоял Лев, прозванный Исавром⁷, выходец из провинциального сирийского города Германикии, попавшего под власть арабов.

Семья Льва была переселена во Фракию, где Лев, очевидно, получил крупный участок земли. Как передает Феофан, Лев сумел приблизиться к Юстиниану, поставив в войско во время одного из походов 600 овец. С этого времени началась карьера Льва: он стал близким лицом императора: Юстиниан послал Льва на Кавказ, чтобы тот натравил одни горные племена на другие. При Анастасии Лев был назначен стратигом Анатолика. Он приобрел славу полководца и популярность в провинциальных войсках. Для зарождающейся провинциальной фемной знати Лев был удобным вождем. Вступив в сношения с арабами, которые поддерживали его, надеясь втянуть Византию в длительную смуту, Лев провозгласил себя 13 апреля 716 г. императором и начал поход против Константинополя.

Феодосии подписал в 716 г. договор с болгарским ханом, обязался выдать перебежчиков и заключить торговое соглашение, облегчающее византийским купцам распространение товаров в Болгарии8. Феодосии думал этим привлечь на свою сторону константинопольскую знать. Однако существенной помощи от болгар Феодосии не получил. В продолжение шести месяцев длилась междоусобная борьба. 25 марта 717 г. войска Анатолика вступили в Константинополь. Лев III стал императором, положив начало так называемой Исаврийской династии.

В правление Юстиниана II в основных чертах завершаются те спонтанные преобразования, которые начались, по-видимому, вскоре после смерти Юстиниана I и приобрели особенно значительный размах при Константе II и Константине IV. Несмотря на довольно длительный период смут — с 695 до 717 г. — Византийская империя приходит к началу VIII столетия внутренне обновленным государством. Господство перешло в руки провинциальной знати. Городской патрициат был ослаблен и потерял влияние, хотя и продолжал вести борьбу за власть.