У БЕДУИНОВ ЮЖНОЙ АРАВИИ

Больной Али

Али, маленького восьмилетнего мальчика-бедуина, полюбили все сестры и врачи. В середине сентября 1973 г. Али привез к нам повар нашей больницы, его дядя. Передвигаться по кабинету без посторонней помощи он не мог и во время осмотра упал на пол.

Слизистые оболочки у него абсолютно анемичны, вокруг глубоко запавших глаз - темные круги. Худющий, что называется кожа да кости. Пульс учащенный, температура очень высокая, печень и селезенка увеличены. Анализы крови подтвердили диагноз Malaria falciparum.

(Malaria falciparum - тропическая малярия.)

Уровень гемоглобина снизился до 30 процентов. Мы сразу же начали лечить его: глюкоза с хлорохином, витамины, лед, антибиотики.

Вновь и, вновь врачи давали указания сестрам и санитаркам об уходе за пациентом. Теперь все зависит от того, насколько правильно будут соблюдаться назначения врача, особенно во время его отсутствия. Спустя три дня мы уже могли вздохнуть с облегчением. Али, казалось, был спасен. Сестры и санитарки были горды своим успехом. После осмотра больного я поблагодарил их за хороший уход и тщательное выполнение предписаний.

На пятый день наш маленький пациент сказал, что чувствует себя "тамам" (хорошо), и мы сообщили его дяде, что отец Али может его забрать.

- Ты, наверное, из Адена? - спрашиваю я мальчика.

- Нет, я родом из Четвертой провинции севернее Нисаба. Хожу в школу бедуинов, потому что мои родители и вообще весь наш род всегда в пути, в бадии.

Я справился у Мульхи, заведующего нашим отделением, о значении этого слова. "Бадия" по-арабски "пустыня" или "степь", ее обитателей называют "бадави" ("житель пустыни", "бедуин"). Аптекарь и врач, доктор Раувольф ближе познакомился с бедуинами в XVI в., во время трехлетней поездки по Ближнему Востоку, и в своей книге, которая вышла в свет в 1582 г. во Франкфурте-на-Майне, писал, что в пустынях живут арабы, называемые бедуинами, у которых нет постоянных жилищ и которые кочуют с места на место в надежде найти хорошее пастбище для скота и верблюдов.

Около 10 миллионов бедуинов живут и по сей день в арабском мире, большинство из них, правда, начинают переходить на оседлый образ жизни. Считается, что тяга к перемене мест у бедуинов в крови, но на самом деле это связано с вынужденными обстоятельствами, зависящими от условий окружающей среды. Поэтому меня не удивил ответ маленького Али на мой вопрос, не тоскует ли он по своему роду, когда проводит время в школе.

- Да, скучаю, особенно по родителям. Учиться и жить в школе бедуинов интересно. Когда я вырасту, стану трактористом.

В том, как ему тяжело здесь оставаться после некоторого улучшения, мы убедились одним октябрьским утром, когда увидели его в постели плачущим: в этот день он пошел бы во второй класс.

Он представил себе, как мальчики в белых рубашках и серых шортах, а девочки в темных юбках, белых блузках и цветных платочках идут на школьный двор и как под звуки национального гимна в солнечное небо взвивается флаг.

Мы терпеливо успокаиваем его, а он, всхлипнув еще несколько раз, снова смеется.

Теперь я понял, что он может сбежать. Как часто я сталкивался со случаями, когда тяжелобольные исчезали из больницы. Причины редко заключались в том, что пациентов не устраивал врач, сестры или лечение. Чаще всего надо было уладить какое-либо дело, казавшееся им более важным, чем лечение.

Я решил поговорить с дядей Али, настояв на том, чтобы мальчик пробыл у нас столько времени, сколько потребуется для его полного выздоровления. В конце октября мы наконец выписали его. Вечером за ним приехал отец. Забирая мальчика, он пригласил нас к себе в гости, сказав, что дядя хорошо знает путь в горы.

Спустя месяц больничный вездеход мчит всю мою семью в сопровождении дяди-повара на восток по побережью через Зинджибар к Шукре, первой цели нашей поездки.

Уже издалека видны два красивых изящных минарета.

Шукра - рыбацкий поселок, расположенный у самого моря.

(В 1976 г. в Шукре был построен рыбоконсервный завод, его продукция - консервы из тунца - получила приз на международной ярмарке в Лейпциге.)

Когда приезжий попадает в неизвестную ему местность, он непременно поддается искушению найти что-нибудь особенное, типичное для нее, может быть, затем, чтобы еще долго о ней вспоминать. И в Шукре я отыскал ее особенность: белые кораллы, которыми усеян весь берег на многие километры. Как ветви с нежными и тонкими листьями, лежат они в полосе прибоя, выброшенные штормами. На солнце они еще белее, чем песок.

Сразу же за Шукрой дорога неуклонно, но почти незаметно поднимается. Водитель, показывая на радиатор, говорит, что надо остановиться. Плато возвышается на 1039 метров над уровнем моря и связано с раскинувшимся под нами побережьем. Вдали видна окутанная дымкой Шукра, а на волнах в море покачивается японский рыболовецкий траулер. Правительство НДРЙ заключило с большими рыболовными концернами договоры об использовании богатого рыбой побережья.

(Японские рыболовные компании хищнически относятся к рыбным богатствам страны, наносят ущерб ее рыбным запасам, однако НДРЙ, испытывавшая нехватку валютных средств, пошла на предоставление им концессий. Следует заметить, что в территориальных водах НДРЙ успешно ведет лов смешанная советско-южнойеменская рыболовная экспедиция.)

Несмотря на это, большие суда всегда приносят много неприятностей прибрежным рыбакам, так как часто рвут их сети. Как правило, ущерб возмещается, но им приходится долго обивать пороги местных властей, пока урон наконец не будет признан.

Когда вода в радиаторе перестает кипеть, мы едем дальше по местности, сплошь покрытой черными пористыми камнями, которые выглядят: так, будто долгое время пролежали в огне. Удручающее впечатление производит эта черная глушь, где виднеются лишь отдельные островки зеленых деревьев и кустарников.

И все же эти долины обитаемы. Жилищем для людей здесь служат пещеры. Козы - единственный вид домашних животных, которых они разводят. Люди сумели приспособиться к местным условиям, однако характер у них замкнутый, а одежда черного цвета. Над долинами пылающий зной, и ветер завывает в камнях. Неудивительно, что когда-то жители побережья проезжали по этой местности только днем, считая, что здесь обитают злые духи, джинны.

У подножия горы в дымке дождя раскинулся окруженный многочисленными деревьями папайи

(Папайя, или дынное дерево, - многолетнее тропическое растение, напоминающее пальму с зеленым неодревесневающим стволом высотой до 6 м. Крупные, сочные плоды папайи, по величине и форме напоминающие дыню, съедобны. В млечном соке дерева содержится фермент папаин, используемый в медицинской практике для улучшения пищеварения.)

город земледельцев Лаудар. На улицах стоят дождевые лужи, вокруг простираются широкие поля, не обнесенные земляными валами. Здесь, в горах, дождь идет чаще и поэтому можно более интенсивно заниматься земледелием. Когда еще не было асфальтированных дорог, путь из Адена в Лаудар занимал 4-5 дней и большую часть пути приходилось преодолевать пешком или на верблюдах.

Теперь "лендровер" пробегает это расстояние за 4-5 часов, и уже не за горами времена, когда быстроходные рефрижераторы будут доставлять овощи и фрукты из этой области в Аден. В ресторане дневное напряжение быстро уходит. Плоды папайи, которые нам приносит хозяин, не только вкусны, но и хорошо утоляют жажду.

Наша следующая цель - укутанный темно-стальными облаками Мукейрас. В город можно попасть только через высокий перевал, дорога протяженностью 37 километров крута и извилиста. Она была сооружена в период с 1958 по 1960 г., и значительная часть работ проводилась южнойеменскими рабочими вручную. Дорога имеет большое значение для быстрого и надежного сообщения между Мукейрасом и высокогорным плато в Лаударе.

Нашим водителям приходится применить все свое мастерство, чтобы преодолеть резкий перепад высот, составляющий почти 1200 метров. Мукейрас расположен на высоте около 2100 метров над уровнем моря, и в нем живет не менее 5 тысяч человек. Дома каменные, но не носят такого явного характера крепостей, как в Яфи или Эд-Дали. Здесь есть аэродром, на котором могут приземляться вертолеты и небольшие самолеты. В Мукейрасе с его благодатным климатом мы быстро забываем знойное пекло Адена.

Знакомство с климатом этого края было частью служебного задания нашей поездки. В Адене много больных астмой, и те из них, кто родился в горах, рассказывали мне, что в Мукейрасе у них либо совсем пропадали ее симптомы, либо были выражены очень слабо. Здесь целесообразно было бы построить санаторий для больных астмой, а пока многие больные ездят для ее лечения за границу. Асмэра в Эфиопии была раньше желанной целью такого путешествия. В последние годы многие больные астмой посещали ГДР и другие социалистические страны.

В ущельях еще туман, и лежащая под нами земля погружена в темноту, когда на следующий день мы спускаемся с гор. Из Мукейраса путь лежит по почти прямой асфальтированной дороге в Модью. Этот город был родиной многих мужественных борцов за свободу. Нам тут было не очень уютно из-за туч комаров, не дававших покоя всю ночь, которую мы провели в одном старом форте. Они преследовали нас, норовя впиться в любой незащищенный участок кожи.

Ранним утром покидаем Модью и через широкую, плоскую местность направляемся на северо-восток. Один из наших спутников встретил в деревушке родственника и остался там улаживать какие-то дела, поэтому мы продолжаем путь без него. Через Атак едем в Нисаб. На новой машинно-тракторной станции, построенной с помощью ГДР, сыновья бедуинов знакомятся с современной сельскохозяйственной техникой. Эта станция - воплощение всесторонних усилий правительства в деле приобщения бедуинов к выполнению стоящих перед страной задач.

К моменту нашего приезда в городе работала бригада врачей-бедуинов из Адена, созданная по указанию министерства здравоохранения. В нее вошло несколько специалистов и квалифицированных сотрудников среднего медицинского персонала. В автофургоне венгерского производства, в котором имеется полный комплект медицинского оборудования, также венгерского, и, кроме того, рентгеновская установка, они объезжали области, где живут бедуины. В 1972 г. состоялась первая командировка бригады врачей-бедуинов во Вторую и Третью провинции. До этого бедуины не знали, что такое медицинское обслуживание.

За Нисабом дорога похуже. По обочинам возвышаются огромные песчаные дюны. Вдруг мы увидели руины - колонны, еще не полностью погребенные в песке. Это остатки стен старого города Тимны близ Бейхана.

Внезапно начавшийся ветер кружит песок - колонны теперь различить невозможно, да и ехать дальше нельзя. Остаемся в машине и закутываемся в одеяла, которые предусмотрительно взяли с собой. Дыхание затруднено из-за горячего ветра, несущего песок. Песчаные бури, налетающие из глубины Руб-эль-Хали, доставляли много неприятностей тяжело навьюченным караванам, тянувшимся по дороге благовоний. Однако они были на руку бедуинам, совершавшим налеты на караваны в этих местах.

Чтобы обеспечить безопасность дороги, при одном из правителей государства Катабан была построена дорога через перевал Маблага, и идти пустыней больше не было надобности. Этот перевал - шедевр, сотворенный руками древних катабанцев. По извилистым горным дорогам нужно было преодолеть разницу в уровнях высот, равную 400 метрам, притом что в некоторых местах ширина перевала 4-6 метров. Государство Катабан существовало приблизительно с 600 г. до н. э. по I в. н. э. Его столица Тимна была важнейшим звеном в перевозке благовоний.

Расцвет Катабана приходится на годы правления царя Шахра Йагула (75-50 гг. до н. э.). При нем воздвигались великолепные дворцы и другие архитектурные сооружения. Когда в сезон 1950-1951 гг. археологи раскопали стены города, то обнаружили на южных воротах (ворота в Аравии всегда были местом, где оглашались законы и распоряжения) "наставления... для того, кто ищет и находит справедливость", в которых, в частности, было сказано, что, если совершится убийство, убийца должен быть найден и предстать перед судом правителя. Только суд мог решить его судьбу.

"Если убийцу не удается схватить сразу, тогда задерживают жителей той области, в которой совершено убийство, вместе с их имуществом", пока не отыщется убийца. До задержания члены семьи убитого получали пособие от государства. Этот полный глубокого смысла закон часто предотвращал ужасные последствия кровной мести.

Торговлю в государстве регулировало "положение о рынке", устанавливавшее цены на товары. Покровительственные пошлины способствовали развитию местного производства. Тимна утопала в зелени пальм, засеянных просом и другими культурами полей. Вокруг города было много каналов с чистой водой, которая несла плодородие пустынным землям. В 20 г. н. э. в Тимне произошел сильный пожар, после которого мало что осталось от города. Вечно кочующая буря окутала и погребла оазис. У современного города Бейхан находятся развалины древних городов катабанцев. Они ждут, когда подойдет время раскопок.