Борьба за красное знамя и за «право на труд»

В тот же день между буржуазным большинством Временного правительства и революционными рабочими Парижа возникли разногласия по вопросу о цвете государственного флага. Рабочие-демонстранты требовали признания красного флага - знамени революции и социальных преобразований. Против этого требования выступили буржуазные круги, которые в трехцветном знамени видели символ господства буржуазного строя. Временное правительство решило сохранить трехцветный флаг, но согласилось прикрепить к его древку красную розетку (впоследствии она была снята). В спорах по этому вопросу отразились противоречия между различными классами в понимании характера и задач февральской революции.

Почти одновременно возник другой конфликт. Депутация от рабочих потребовала немедленного издания декрета о «праве на труд». Наличие в Париже огромной массы безработных делало этот лозунг чрезвычайно популярным среди широких слоев трудящихся. После долгих возражений правительство по предложению Луи Блана приняло декрет, гласивший, что оно обязуется «гарантировать рабочему его существование трудом» и «обеспечить работу для всех граждан». Этот декрет носил чисто декларативный характер: при капиталистическом строе лозунг о «праве на труд» неосуществим.

28 февраля перед зданием, где заседало Временное правительство, состоялась массовая демонстрация рабочих со знаменами, на которых были вышиты требования: «Организация труда», «Министерство труда и прогресса», «Уничтожение эксплуатации человека человеком». Лозунг «Организация труда» широко пропагандировался в социалистической литературе предшествующих лет и означал по существу стремление к замене капиталистических производственных отношений иной организацией производства, основанной на социалистических началах. В результате длительных прений правительство приняло решение, носившее видимость компромисса, — создать комиссию по рабочему вопросу во главе с Луи Бланом и Альбером. Для заседаний этой комиссии, в которую вошли делегаты от рабочих, представители предпринимателей и несколько видных экономистов, был отведен Люксембургский дворец. Но Люксембургская комиссия не получила никакой реальной власти и никаких финансовых средств. Комиссия была использована буржуазией лишь для того, чтобы внушить массам иллюзии и, усыпив их бдительность, выиграть время для укрепления своих сил.

Луи Блан играл во всей этой затее самую неприглядную роль. Он призывал рабочих терпеливо ждать созыва Учредительного собрания, которое якобы решит все социальные проблемы. На заседанияж комиссии и вне ее он пропагандировал свой план производственных рабочих ассоциаций, субсидируемых государством. Деятельность Луи Блана вполне отвечала замыслам буржуазии, которая тем временем собирала свои силы для перехода в наступление на завоевания революции. Ленин писал о Луи Блане, что этот французский социалист «мнил себя вождем «трудовой демократии» или «социалистической демократии», а на деле Луи Блан был хвостом буржуазии, игрушкой в ее руках».(В. И. Ленин, «Великий отход», Соч., т. 25, стр. 44—45.) Ленин по имени этого деятеля мелкобуржуазной демократии называл «луиблановщиной» тактику соглашательства и измены интересам пролетариата.