Глава XVIII. Феодальное общество в Тибете, Индо-Китае и Корее. Страны Южных морей (VIII—XII вв).

В VIII—XII вв. наблюдался заметный экономический и культурный подъём в Тибете и Корее, которому в значительной мере содействовали связи этих стране Китаем и Индией. Более медленными темпами совершалось развитие Индо-Китая и стран Южных морей. Но и на жизнь этих стран Индия и Китай, яплявшиеся их ближайшими соседями, оказали несомненное влияние.

1. Тибет

Тибетское государство во второй половине VIII и в IX в.

Во второй половине VIII в. Тибетское государство достигло значительной силы, распространив свою власть на прилегавшие к Тибету области Средней Азии и Восточного Туркестана. На севере к Тибету отошла вся территория, заселённая тангутами и тогонцами (тугухунь) — одним из сяньбийских племён, на востоке — часть китайской провинции Сычуань. На западе тибетцы владели четырьмя округами, входившими в среднеазиатскую провинцию Танской империи.

В это время в Тибете шло интенсивное развитие феодальных отношений. Господствующим классом в стране являлись феодалы, крупные земельные собственники, эксплуатировавшие труд зависимых земледельцев и скотоводов. Известное влияние на укрепление и развитие феодальных отношений оказало соседство Тибета с Китаем — на востоке и со Средней Азией — на западе, т. е. со странами, в те времена передовыми и культурными. Связь с этими странами способствовала и подъёму тибетской культуры.

Не менее значительным было влияние Индии и Непала, связанное и с распространением в Тибете буддизма. Некоторые тибетские правители второй половины VIII и первой половины IX в. выступали как ревностные покровители буддийской церкви. В стране появилось много монастырей. На тибетский язык переводились с санскрита буддийские сочинения. Из Индии призывались известные проповедники буддизма. Так, при Тисрон-дэбцзане (740—786) из Индии прибыл Падма Самбхава. С ним связано оформление тибетской разновидности буддизма, в которой большое место занял так называемый тантризм — мистическое учение о влиянии сверхъестественных сил на жизнь. Выходцы из Индии вместе с буддизмом распространяли в среде господствующего класса Тибета индийскую образованность, знакомили тибетцев с санскритом и индийской литературой.

Дворец Потала в Лхасе (Тибет) - местопребывание далай-ламы. Начат в VII в., закончен в XVII в.

Покровительство тибетских правителей буддизму объяснялось не только их стремлением найти в буддийской религии и церкви опору для своей власти над эксплуатируемым населением, но и соображениями внешнеполитического порядка Содействуя распространению буддизма, тибетские правители обеспечивали дружеские отношения с государствами Непала и Индии. Поддержка же этих государств была нужна тибетским правителям в их отношениях с Танской империей. Буддизм был и одним из орудий внешней экспансии: тибетские правители старались путём насаждения буддизма в Восточном Туркестане укрепить свое влияние в этом районе.

Развитие феодализма в Тибете сопровождалось борьбой между феодалами. С внешней стороны эта борьба принимала нередко форму религиозных распрей. Одни феодалы поддерживали буддийскую церковь, другие же отстаивали старую религию Тибета, так называемую бон, восходившую к примитивным верованиям в добрых и злых духов, в магию, т. е. к верованиям, характерным для общества, стоящего на первобытно-общинной ступени развития. Но эта внутренняя борьба в то время еще не разрослась до размеров, могущих угрожать политической целостности государства. У феодалов были сильны общие интересы, выражавшиеся в стремлении укрепить своё господствующее положение в обществе и вести активную внешнюю политику.

Попытки военных захватов делались по двум направлениям: в сторону Китая и в сторону Восточного Туркестана. Восточный Туркестан привлекал тибетских феодалов главным образом тем, что по нему проходили торговые пути между Востоком и Западом, контроль же над этими путями обеспечивал постоянный источник крупных доходов в виде пошлин и сборов. В связи с этим мирные отношения, установившиеся между Тибетом и Китаем в 730 г., в 40-х годах VIII в. были прерваны. Начались новые вторжения на китайскую территорию. В 763 г. тибетцам удалось на некоторое время захватить даже танскую столицу, и империя лишь с большими усилиями отразила их нашествие. Мирные отношения установились только в 822 г. В этом году в Лхасе был заключён договор Тибета с Китаем. В торжественной обстановке обе стороны принесли клятву соблюдать верность договору. Текст клятвы был выгравирован на каменной стеле, которая и была водружена в столице Тибета. Эта стела стоит и до сих пор как символ мирных отношений обоих народов.

Тибет в IX—XII вв.

Последующая история Тибета характеризуется распадом того относительно единого раннефеодального государства, которое существовало в Тибете со времени Сронцзан-гамбо (VII в.). Начались распри среди тибетских феодалов, вновь принявшие форму борьбы между приверженцами старой тибетской религии и сторонниками буддизма. Противникам королевской власти удалось убить короля Ралпачана (816—838), опиравшегося на буддийскую церковь, и возвести на трон его брата — Дарму (Ландарму).

После этого началось преследование буддизма: закрывались монастыри, обращались в мирское состояние монахи, сжигались буддийские сочинения. Индийцы, занимавшиеся в Тибете переводом буддийских книг на тибетский язык, бежали на родину. В основе этих событий лежала борьба феодалов за делёж монастырских богатств и владений, за превращение многочисленных монахов в земледельцев, ремесленников и скотоводов, труд которых могли бы эксплуатировать светские феодалы.

После Смерти Дармы (842 г.) на престол были возведены два его сына от разных жён. Каждый из них являлся ставленником определённой феодальной группы. Это повлекло за собой новую вспышку ожесточённой борьбы между феодалами. Страна распалась на ряд независимых и враждующих друг с другом владений. Распад могущественного Тибетского государства имел своим последствием усиление той ветви тибетцев, которая обитала за пределами собственно Тибета. Это были тангуты, жившие в районе Кукунора и Амдо. В 875 г. один из вождей тангутов — Тоба Сыгун установил свою власть над частью нынешней провинции Нинся. Этим самым было положено начало тому тангутскому государству, которое с XI в. под китайским наименованием Си-Ся превратилось в одно из крупных феодальных государств Центральной Азии.

Усиление тангутов сказалось на внутреннем положении Тибета: новая военная опасность заставила феодалов северо-восточной части страны объединиться. В 1015 г. в этой части Тибета и в прилегавших к ней районах Кукунора образовалось новое Тибетское государство. Оно продержалось до 1130 г. и пало под ударами чжурчженей, завладевших за несколько лет до этого северной частью Китая. Власть правителей северо-восточного Тибетского государства лишь в очень слабой степени распространялась на западную и южную части Тибета. Эти районы жили во многом обособленной жизнью. Там продолжали господствовать крупные феодалы, слабо связанные друг с другом.

Между тем гонения на буддистов в Тибете прекратились, и буддийская церковь стала постепенно восстанавливать свою силу. Вновь открывались монастыри и росло число монахов. Особенно быстро усилилась буддийская церковь в Южном и Западном Тибете, где снова появились проповедники буддизма из Индии. Среди них особое значение в истории тибетского буддизма получил Атиша, один из известных индийских проповедников и писателей. Поселившись в первой половине XI в. в Тибете, он вместе со своими учениками целиком отдался проповеди новой разновидности буддизма, получившей наименование секты кадампа. Эта секта насаждала в монашестве строгий аскетизм и развивала тот мистический тантризм, начало которому было положено ещё при Падма Самбхава. Атиша явился подлинным родоначальником ламаизма, который в дальнейшем утвердился не только в Тибете, но и в Монголии. Для ламаизма характерен отход от пантеизма в деизм и мистику, развитие учения о перерождении, создание обширного пантеона богов. Церковная организация ламаизма строится на авторитете «учителей» — лам, т. е. духовенства, высшими представителями которого с XV в. стали далай-лама и панчень-лама.

Среди буддийских деятелей XI в. должен быть особо отмечен Миларайба, который может быть назван самым выдающимся представителем средневековой тибетской литературы. Гимны, составленные Миларайба, свидетельствуют о нём, как о большом поэте. Его автобиография свидетельствует о нём, как о выдающемся прозаике. Характерно, что Миларайба писал на простом, понятном всем языке. Религиозное содержание гимнов Миларайба не помешало выявиться в его поэзии мотивам скепсиса, искании и апелляции к человеческому разуму, стремящемуся к познанию. В гимнах Миларайба вместе с тем ярко выражены пантеистические элементы, делавшие для него все существующее в мире единым целым. Мотивы пантеизма представлены и в его автобиографии, в которой, помимо сведений о жизни автора, даются картины быта Южного Тибета того времени.

Рост влияния буддийской церкви и умножение богатств монастырей привели к тому, что многие светские феодалы начали превращаться в церковных. Они принимали различные духовные звания, входили в ряды князей церкви и таким образом открывали себе путь к присвоению новых земельных владений. Так создавались предпосылки для превращения Тибета в теократическое государство.

2. Индо-Китай

Королевство Кхмер (Ченла, Камбоджа) в IX —XII вв.

С 80-х годов IX в. в истории кхмеров начался новый период, который в противоположность предыдущему, называемому доангкорским, называют ангкорским, в связи с тем, что столицей государства стал с этого времени город Ангкор (Анкор). Новый период был ознаменован политическим усилением государства кхмеров, расширением его территории и расцветом его культуры. Насколько возможно судить по весьма скудным данным о внутреннем строе страны, усиление королевства Кхмер было связано с развитием в нём феодальных отношений.

Известные нам источники больше всего говорят о походах и завоеваниях кхмеров. Завоевательные походы направлялись и на запад — в сторону нынешней Бирмы, где в первой половине XI в. под власть кхмеров подпали племена мон, и на восток — в сторону Чампы. Особенно упорным был натиск кхмеров в этом направлении. Большое вторжение кхмеров в Чампу произошло до 945 г. В первой половине XII в. кхмеры продвинулись почти до самого Тонкина и захватили часть территории Чампы, ослабленной до этого борьбой со своими северными соседями — вьетнамцами. Однако в 1177 г. Чампа, установив с вьетнамцами мирные отношения, сумела нанести кхмерам ответный удар. Войска чамов вторглись в страну кхмеров и разрушили их столицу Ангкор. Впрочем, кхмеры быстро оправились от этого удара, и войска Чампы были изгнаны из страны. В 80—90-х годах XII в. при Джая-вармане VII столица была вновь отстроена. С этого времени до 20-х годов XIII в. Чампа фактически подпала под власть правителей Кхмера. Эти завоевания сделали королевство Кхмер самым крупным и могущественным государством в Индо-Китае. Под его управлением находилась вся центральная часть полуострова — от границ нынешней Бирмы на северо-западе, до нынешнего города Бандона на Малайском полуострове на юге.

В середине XIX в. в лесах на северо-западном берегу озера Тонле-сап были открыты памятники древней столицы кхмеров — Ангкор-том и храмы Ангкор-ват, относящиеся к IX—XII вв., укрепления, каменные мосты и ворота. В зданиях были найдены статуи различных божеств — двуликих и четвероруких и четвероликих с восемью руками. В руках у божеств находились изваяния маленьких детей, птиц и животных, а у некоторых — изображения солнца или луны. На стенах местами сохранились мозаика и фрески. Эти памятники представляют замечательные образцы культуры кхмеров.

Храм Ангкор-ват. XII в.

Вьетнам и Чампа в IX — XII вв.

После распада в Китае Танской державы вьетнамцам под предводительством Нго Вуонг Квена в 950 г. удалось освободиться из-под власти китайских наместников. Образовалось независимое королевство Ко-Вьет (Цюй-Юэ, как его называет китайская историография). Восстановление могущества Китайской империи под властью дома Сун во второй половине X в. не повлекло за собой утраты самостоятельносш, достигнутой вьетнамцами. Дело ограничилось формальным признанием со стороны их королей вассальной зависимости от сунских императоров.

Рельеф из храмов Ангкор-ват. XII в.

В китайских источниках отмечаются в дальнейшем частые смены во Вьетнаме правивших домов, что сопровождалось нередко перенесением столицы в другой город, а иногда и изменением наименования государства. Так, в 1010 г. с переходом престолу в руки Ли Конг Уапа, основателя династии Ли, столица была перенесена в Тхан Лонг (в окрестностях нынешнего Ханоя), а страна стала именоваться Да-Вьет. Объединение страны в результате подавления сепаративная феодалов способствовало развитию сельского хозяйства и ремесла. Расчищались новые земли под посевы, проводились в крупных масштабах ирригационные работы.

История Чампы — южного соседа вьетнамцев — известна недостаточно. В источниках повествуется главным образом о столкновениях этого государства с соседями. Выше уже были упомянуты наиболее крупные столкновения Чампы с королевством Кхмер. В X в. в связи с появлением независимого Вьетнама произошли столкновения с вьетнамцами, которые привели к потере части территории на севере и к перенесению столицы государства Чампа дальше на юг — в город Виджайя (Биндинь). О культуре Чампы этого времени известно также немного. С несомненностью можно сказать только, что на культуре чамов, как и на культуре кхмеров, лежала печать большого влияния Индии. В области религиозных верований гораздо большее распространение в Чампе получил индуизм, чем буддизм.

Бирма. Государство Паган

Побережье нынешней Нижней Бирмы и район реки Менам с древних времён были заселены народностью мои, по языку принадлежавшей к аустро-азиатской лингвистической труппе, к которой относятся языки народов Малайского архипелага, по своему же этническому облику близкой к индийским племенам мунда и хаси. Моны, образовавшие в первые века до нашей эры царство Пегу, рано подпали под влияние индийской культуры, так как в их страну с давних пор стали проникать индийские торговцы и религиозные проповедники. От индийцев моны заимствовали письменность: знаки их письма по сохранившимся памятникам XI—XII вв. принадлежат к южноиндийской письменности. Эти знаки почти полностью совпадают с ранними надписями, найденными в Чампе.

Наряду с индийским влиянием племена мон испытывали и влияние народов Верхней Бирмы, принадлежавших к тибето-бирманской этнической группе. Переселение тибето-бирманцев в страну монов шло с давних пор. Первыми переселенцами были тибето-бирманцы племени пью, ближайшие соседи монов на севере, подвергавшиеся воздействию индийской культуры, как и племена мон. Одно из наиболее ранних свидетельств этого влияния — надписи, найденные в древнем городе Проме в верховьях реки Иравади, бывшем столицей возникшего в конце I — начале II в. царства, носившего то же название. Эти надписи передают отрывки из «Трипитаки» — буддийского канона. Сохранившиеся от древности статуи и бронзовые изделия также несут на себе следы влияния искусства индийской империи Гуптов.

В VII—VIII вв. в долину реки Иравади проникли новые волны переселендев с севера, постепенно подчинивших себе местное население. В середине VIII в. они разрушили старую столицу (Броме) и в IX в построили новую — Паган. Так начало своё существование Бирманское государство с династией Паган в качестве правителей (1044—1287 гг.). В правление короля Анауратха (1044—1077) королевство Паган превратилось в сильное государство с обширной территорией. Тогда же к востоку от столицы была создана оросительная система, превратившая этот район в житницу Бирмы. Завоеватели полностью подчинились влиянию индийской культуры, пустившей глубокие корни у побежденных ими монов. Они приняли от монов и их письменность.

3. Страны Южных морей

Морские пути между Востоком и Западом. Торговля в Южных морях

Район Филиппинских островов и весь островной мир от Южно-Китайского моря и далее к югу с давних пор стал именоваться в китайской литературе странами Южных морей. Термин «Южные моря» сохранился в Китае, Японии и Корее до настоящего времени в качестве географического обозначения этого района. В сношениях стран Востока со странами Запада пути, проходившие по Южным морям, имели не меньшее значение, чем пути по суше — через «Западный край» (Сиюй), т. е. нынешний Западный Синь-цзян, и восточную часть Средней Азии. Один из этих морских путей (восточный) шел из Китая — от побережья современной провинции Фуцзянь через Тайваньский пролив к Филиппинам; оттуда — к Борнео, Целебесу и Молуккским островам. Второй путь (западный) шел из юго-восточных портов Китая в гавани восточного побережья Индо-Китая и Сиамского залива, оттуда — к Малайскому полуострову и далее Малаккским проливом — к Суматре. Здесь этот путь разветвлялся: с одной стороны он шел на юго-восток к Яве, Бали и другим островам современной Индонезии, а с другой — на запад — в Цейлон и Индию, откуда корабли плыли дальше — к Персидскому заливу.

Верхняя часть башни храма Байон в Ангкор-томе. IX-XI вв.

Вначале морская торговля между Китаем и странами Южных морей развивалась медленно. Плавали по этим морям тогда не китайские, а «куньлуньские», т. е. малайские и индийские, корабли. В Гуанчжоу (Кантон) такие корабли стали заходить уже с IV в. С образованием Танской империи положение на морских путях стало меняться. В Гуанчжоу. Цзяочжоу (Цзяочжи) и других портах Юго-Восточного Китая, кроме малайских и индийских торговцев, начали появляться — и во всё возрастающем числе — арабские купцы. Из стран Южных морей торговцы вывозили золото, олово, эбеновое дерево, слоновую кость и камфару. Но выше всего ценились ароматические вещества и особенно пряности. Перец и гвоздика являлись важным предметом вывоза в страны Передней Азии и Европы. Ещё более ценным продуктом был мускатный орех. В то время гвоздика имелась только на Молуккских островах, а мускатный орех — лишь на островах группы Бонда.

Развитие морской торговли привело к расцвету ряда портовых городов в междуречье Тигра и Евфрата и по берегам Персидского залива. Ввиду того, что большие суда были неудобны для плавания по Персидскому заливу, арабы доходили до Курама на юге Индии, двигаясь вдоль побережья на мелких судах, а в Кураме переходили на большие корабли. В результате Курам превратился в первостепенной важности перевалочный пункт. Другим перевалочным пунктом стал Палембанг (по позднейшему наименованию) — главный город царства Сривиджайя на Суматре.

Сривиджайя

Царство Сривиджайя находилось в восточной части Суматры, расположенной непосредственно против Малакки, с давних пор поддерживавшей связь с государствами Индо-Китая. Столицей Сривиджайн был город Палембанг. В западной части острова находилось другое царство, столицей которого был Парос, или Пас.

В китайских источниках Суматра упоминается впервые в VII в. Именно тогда стали устанавливаться торговые связи Китая с царством Сривиджайя. До того времени Сривиджайя составляла часть владений крупного государства, существовавшего на острове Ява. После приобретения самостоятельности царство Сривиджайя стало быстро усиливаться. Важную роль при этом играло географическое положение Сривиджайи, сделавшее это государство одним из посредников торговли между Западом и Востоком, особенно между арабами и китайцами.

В китайских источниках сообщается, что Сривиджайя имела военный флот, контролировавший и охранявший торговые пути. Почти все главные порты на Малайском полуострове также находились под властью этого государства. Правители Сривиджайи до середины IX в. владели и Явой. Даже на далёком Цейлоне чувствовалось их политическое влияние. До середины XIV в. Сривиджайя была наиболее крупным, богатым и могущественным государством в районе Южных морей.

Своим усилением и расцветом Сривиджайя, основным населением которой были малайцы, во многом обязана многочисленным переселенцам из Индии, которые стали появляться как на Суматре, так и на Яве ещё в древности. Выходцы из Индии занесли сюда свою культуру и свой язык — санскрит. Вместе с ними проникли па Сумаару и Яву и древние религии Индии: брахманизм и буддизм. О распространении буддизма красноречиво говорит знаменитый памятник буддийской архитектуры — храм в Боробудуре на Яве, выстроенный в VII—VIII вв.

4. Корея

Силла в VIII в.

Утверждение в Корее государственной феодальной собственности на землю обусловило образование там государства с централизованным управлением. Таким государством в Корее стало королевсаво Силла, объединившее во второй половине VII в. территорию почти всего полуострова. С этого времени начался хозяйственный и культурный подъём страны, продолжавшийся и в VIII в.

Расцвету государства Силла способствовало установление оживлённых сношений с Танской империей. В течение всего VIII в. в Китай почти ежегодно отправлялись многочисленные посольства, в состав которых входили молодые люди знатных семейств. Они подолгу оставались в Китае, получали там образование и изучали танские порядки. Возвращаясь домой, они привозили с собой китайские книги и предметы искусства. Становясь должностными лицами, они старались воспроизвести те формы управления, которые видели в Китае, и переносили в свою страну китайские обычаи. С посольствами из Кореи ездили и буддийские монахи, получавшие в китайских монастырях богословское образование. Были среди них и такие, которые добирались до Индии. В начале VIII в. в Индии и странах Халифата побывал монах Хэ Чжо, проникший туда через Китай. Часть его записок — «Повесть о посещении пяти индийских царств» — сохранилась и служит хорошим источником сведений о состоянии этих стран в то время.

Стенная роспись гробницы (провинция Южный Пхеньяндо). VII в.

Постоянно ездили в Китай и корейские купцы. Обычный путь их пролегал через Желтое море, а главными местами торговли были Чишань и Чучжоу в нынешней Шаньдунской провинции. Там имелись даже особые корейские кварталы. Оттуда корейские купцы ездили и дальше — вдоль побережья Китая. Вывозили они из своей страны золото, серебро, лечебный женьшень и тюленьи шкуры, ввозили же в Корею главным образом ткани, бумагу и книги. Поддерживались сношения и с Японией, но далеко но столь интенсивные. Посольства в Японию и из Японии с 799 г. совсем прекратились. Причиной этого были периодические и частые набеги японских феодалов на корейское побережье, иногда довольно опасные для Кореи. Так, например, в 731 г. в одном из набегов участвовало, как передают корейские источники, до 300 японских кораблей.

Упадок надельной системы и распад государства Силла

Надельная система в Силле пережила ту же судьбу, что и в Танской империи: дальнейшее развитие феодализма пошло по пути укрепления феодального поместья. Признаки этого обнаружились уже в начале IX в. Пользование государственными наделами становилось наследственным, что закрепляло землю в собственности отдельных феодалов. Находящимися в вечном пользовании, т. е. в фактической собственности, считались и монастырские земли. Стремясь защитить свои земли, владельцы поместий начали создавать собственные вооруженные отряды, которые были нужны им и для борьбы друг с другом, так как увеличение владений происходило не только за счет присвоения земель, находившихся в собственности государства, но и за счёт захвата земли у других феодалов. В стране в течение IX в. не прекращались междоусобные распри феодалов. Происходили и постоянные волнения кресгьян, особенно значительные в конце IX в.

В ходе этих событий на время прервалось государственное единство страны. В конце IX в. в юго-западной части полуострова, на землях бывшего государства Пэкче, возникло «Второе Пэкче», на землях бывшего Когурё образовалось другое самостоятельное владение под названием «Второе Когурё», или Тхэбон. Под властью Силлы оставалась лишь небольшая территория вокруг столицы.

Королевство Корё в X—XII вв.

Государственное единство было восстановлено лишь в начале X в. Один из военачальников государства Тхэбон, по имени Ван Гон, в 918 г. убил правителя и занял его место. В 935 г. Ван Гону подчинился правитель Силлы, который с этих пор превратился в одного из провинциальных феодалов, а в 936 г. прекратилось и самостоятельное существование «Второго Пэкче». Восстановленное корейское государство получило название Корё ( От этого названия происходит общепринятое в Европе наименование «Корея».). Его столицей стал город Сонгдо, нынешний Кэсон.

Львиная пагода. VIII-IX в.

Своим успехом Ван Гон был в известной степени обязан принятой им тактике по отношению к крестьянству. Занимая новую территорию, он объявлял о снятии с крестьян всех недоимок и налогов, чем и обеспечивал себе поддержку населения. Разумеется, это средство пускалось в ход лишь во время борьбы, когда надо было заботиться об упрочении власти. В дальнейшем на крестьян вновь со всей тяжестью обрушивалась феодальная эксплуатация. Восстановление политического единства страны было в значительной степени номинальным, ибо в Коре не прекращались феодальные усобицы и местные феодалы не желали считаться с центральной властью.

Давние исторические связи, установившиеся у корейского народа с китайским, обусловили тот факт, что в своей внешней политике правители Корё ориентировались на Сунскую империю. Необходимость находиться в союзе с Китаем диктовалась к тому же общей опасностью со стороны киданей, угрожавших как Сунской империи, так и Корё. В 926 г. кидани разгромили соседнее с Корё маньчжурское государство Бохай и вплотную приблизились к границам полуострова. Пока внимание киданей было занято их захватническими походами в Китай, в Коре чувствовали себя сравнительно спокойно. Но когда положение киданей в Северном Китае упрочилось, они обратились против Корё.

В 1010 г. войска киданей переправились через реку Амноккан (Ялу) и вторглись на Корейский полуостров. В 1011 г. ими была взята столица Корё. Но население не желало с этим мириться. Борьбу против завоевателей вели и сохранившиеся ещё военные силы Корё и главным образом народные массы, формировавшие свои отряды. В 1018 г. корейскому полководцу Каи Гам Чжану, поддержанному этими отрядами, удалось разбить киданей и заставить их уйти. С киданями был заключён мир.Однако и после этого кидани не раз вторгались в пределы Кореи. В 1125 г. киданьское королевство Ляо пало под ударами чжурчженей и Сунской империи. Правители Корё вынуждены были признать себя вассалами чжурчженьского государства Цзинь и обязались выплачивать ему дань.

Внутри Корё в это время заметно росло влияние буддийской церкви, владевшей большим количеством земель и материальных ценностей. Правители Корё находили сначала в буддийской церкви союзника в укреплении своей власти, поскольку буддийская церковь учила народные массы покорности. В то же время непрерывно возраставшее могущество церкви вызывало недовольство со стороны светских феодалов. Начались столкновения сначала королевской власти и светских феодалов с церковью, а в дальнейшем борьба светских феодалов с королевской властью, подпавшей под влияние буддийского духовенства.

Больше всего от таких междоусобиц страдало крестьянство, так как борьба феодалов неизменно влекла за собой усиление всяких поборов. Поэтому крестьяне создавали свои отряды и вели борьбу с феодалами как светскими, так и духовными. Иногда крестьянам удавалось даже захватывать отдельные города. Движение народных масс заставило господствующий класс на время сплотиться и обратить своя силы против крестьянского движения. Восстания крестьян были подавлены, но кровавые расправы с крестьянами подорвали силы королевства Корё, уже ослабленного бесконечными феодальными усобицами.

Культура Кореи в VIII — XII вв.

В VIII—XII вв. в Корее большого расцвета достигли прикладные искусства. Во всех соседних с Кореей странах ценились украшения из нефрита, выделывавшиеся мастерами Силлы. От времён Силлы сохранились замечательные изделия: золотая корона, браслеты, мечи, металлические пояса и отделанные металлическими украшениями сёдла. Времена Корё ознаменовались расцветом производства фарфоровых изделий. Особого внимания заслуживает развитие в Корее книжного дела. В 991 г. в городе Сэген (современный Пхеньян) было создано государственное учреждение по изданию — тогда ещё рукописным способом — книг, главным образом буддийских сочинений, а также исторических хроник. С 1022 г. в Корее получило распространение печатание с досок (ксилография), а с 1232 г. уже употреблялся металлический шрифт.