О месте античного художественного наследия в мировой культуре.

Изучение наследия древнегреческой художественной культуры ставит перед исследователем (наряду с рядом других) два существенных, вопроса.

Первый из них: является ли художественная культура античной Греции явлением локальным, частным в истории мировой культуры или оно — некий этап в истории художественных свершений человечества, имеющий общее всемирно-историческое значение.

Второй, тесно связанный с первым вопрос, — это вопрос о ее значении для художественной культуры социалистического общества как художественного наследия.

Художественная культура греческого полиса с точки зрения узко социологической порождена особым конкретно-историческим вариантом развития рабовладельческой общественной формации. Она возникла в некоторых зонах Средиземноморья — собственно Греции, побережья Малой Азии, и в таких именно формах она больше нигде не повторялась. Человеческое общество знало ряд других форм и путей развития рабовладения и вообще раннеклассовых общественных формаций, чем собственно греко-римская. Некоторые народы вообще не знали периода развитого рабовладения. Например, лишь феодальная общественная формация получила полное развитие у народов Древней Руси, западных славян, в германских землях. Опыт истории мирового искусства доказывает, что часто конкретноисторические различия в пределах единой общественной формации вызывают далеко идущие последствия, порождая глубоко качественные различия в соответственных художественных культурах.

Иногда разные «региональные» варианты единого в общем процесса исторической эволюции приводят также к «выпаданию» и «смазыванию» тех или иных этапов этой эволюции (особенно в сфере духовной культуры). Так, в Европе, в частности, переход от феодализма к капитализму не у всех народов порождал в развитом виде такой конкретно-исторический этап эволюции духовной культуры, в частности искусства, как Возрождение в собственном смысле этого слова. В данном случае мы под Возрождением имеем в виду сложение качественно нового искусства, пронизанного пафосом утверждения значительности и красоты образа земного человека, создающего основы реализма нового времени. Такая культура возникла в специфических условиях расцвета вольных городов Европы, в недрах которых и зародилась предкапиталистическая культура позднего средневековья.

В историческом (а не отвлеченно вневременном) смысле этого слова развитого Возрождения не знали при переходе к капиталистической формации ряд культур, внесших свой великий вклад в сокровищницу мирового искусства.

Обращаясь к древности, мы можем констатировать, что формирование общества рабовладельческого типа у ряда народов Востока проходило в формах, существенно отличных от собственно античных — греческих.

Как бы ни стали обозначать, к примеру, раннеклассовую стадию развития общества в Индии, Китае, Центральной и Южной Америке — либо как самую раннюю ступень рабовладения, либо как особый, параллельный греко-римской античности вариант сложения и эволюции этой формации, либо, как-нибудь иначе— факт существенного их социально-исторического, историкокультурного и особенно художественно-культурного отличия и от греко-римской цивилизации, и друг от друга бесспорен. Это конкретно-исторические, «локальные» в момент их возникновения варианты в истории древней культуры.

Существо самих художественных ценностей этих культур глубоко различно. Конечно, можно вынести за скобки некие самые обобщенные типологические признаки этих древних или средневековых цивилизаций (связь с мифом; монументально-культовой характер искусства, и то не везде; синтез искусства и т. д.). Эти категории имеют свой содержательный смысл, но они в своей отвлеченности от живого чувственного характера искусства оставляют нас вне сферы реального содержания эстетической сущности данного искусства.

Чтобы уловить действительно глубинные различия между этими древними художественными цивилизациями, достаточно сравнить греческую и месопотамскую концепцию архитектуры: например, вход в Афинский акрополь и «Аллею процессии» в Вавилоне. Достаточно также сравнить греческий курсе VI в. и «сидящего писца»; рельеф, изображающий «Рамсеса, поражающего врагов», и фриз Парфенона, чтобы ощутить специфическую неповторимость каждой из этих культур. Также характер синтеза, сам тип понимания соотношения «скульптура—архитектура», как и понимание образа человека существенно отличны в искусстве Индии и Греции.Обращаясь к древней, к средневековой цивилизации Дальнего Востока, мы поразимся той особой роли, которую играло воплощение огромности мира—космоса в их пейзаже; иному, почти обратному пониманию соотношения «человек и мир», чем в античности и в европейском средневековье (достаточно для этого сопоставить китайский пейзаж XII— XIII вв., например Ma-Юань «Полнолуние» или Co-Си «Осенний туман»,с «Ныряльщиком» из Пестума. или с «Адамом и Евой в раю» с сицилийско-византийской мозаики в Монреале—Палермо).

В различных древних цивилизациях мир мифических представлений, т. е. казалось бы, самая общая исходная черта духовной культуры раннеклассовых цивилизаций, в своих живых проявлениях приобретает весьма различные качественные аспекты.

Так, мера антропоморфизма мифических образов, их связь с духовной жизнью людей в своем конкретном содержании глубоко различны. Особый характер социального и социально-бытового уклада, а также авторитарной структуры общества и культа, тесное переплетение «государственной» и религиозно-магической сторон социальной практики породили в ряде стран «классического Востока» мощную сложно организованную касту жрецов, ставших не только огромной, часто господствующей социально-политической силой, но и догматизировавшей всю сферу культа, чего не было в такой мере в Греции. Это, как и расцвет полисной формы жизни, не могло не породить в Греции совершенно особой идеологической и общедуховной атмосферы, оказавшей огромное влияние на сложение собственно греческого типа искусства. Действительно, существенные, различия форм практической деятельности и государственного устройства (полис и восточная деспотии), в особенности всей структуры духовной жизни, особо тесно были связаны с искусством. Поэтому каждый вариант развития рабовладельческого и вообще раннеклассового общества создавал свою качественно своеобразную культуру со своими особыми как бы «локальными» эстетическими ценностями и со своими специфическими историческими ограниченностями.

Конечно, поздняя цивилизация «переосмысливает» достижения более ранней. И все же «Колосс Мемнона», «Дискобол» и «Танцующий Шива» не. «сводимы» друг к другу, не «выводимы» один из другого. Тем более это относится к странам Египет — Китай или Майя — Греция.

В этом смысле культура и искусство классической антики (как и любой другой культуры древности) йе представляла собой некий обязательный тип духовной культуры, и в частности искусства, через который должны были пройти все народы мира.

Собственно всестороннее взаимодействие культур всего земного шара возникает лишь в эпоху капитализма. В связи с этим приходится констатировать следующую важную особенность истории человеческого общества: объективно историческим фактом является, что именно в Европе (истоки цивилизации которой восходят к Древней Греции и Риму) сложился капитализм со всемирным характером его экономических, социально-политических и культурных связей. Капитализм — последняя формация классового эксплуататорского общества — породил, правда в уродливо-противоречивых формах, понятие непосредственного живого взаимодействия всех культур земного шара, создал в XIX в. новую, мировую историко-культурную ситуацию. На месте раздельных, относительно изолированных нацио-.нальных литератур «образуется одна всемирная литература», замечают Маркс и Энгельс в «Коммунистическом Манифесте».

Эта «мировая литература», так же как и художественная культура в целом, не есть нечто нивелированное, однообразное.

Это есть сложное многообразное единство, где культуры разных народов — наций вступают в сложное, живое, «сиюминутное» с точки зрения истории взаимодействие, в котором возникает идея непосредственной общности задач, стоящих перед культурой всех народов мира (понятно, по-разному толкуемой в разных регионах земного шара, а главное, по-разному понимаемой сознанием основных классов эпохи).

Эта мировая культура, это мировое искусство нового типа, точнее гуманистическая и реалистическая его линия, складывается первоначально в Европе, т. е. в том «историко-культурном регионе», который вырос из традиции античности, из традиции западноевропейского и восточноевропейского средневековья и ренессанса и видит в античности свою колыбель.

Распространение капиталистических форм производства на весь мир и вовлечение в его оборот народов других зон земного шара калечило в ходе колонизации социальное и духовное развитие народов, временно опоздавших в темпах своей социально-исторической эволюции, разрушало их культуру с их особыми традициями, с их великими ценностями.

Это была, так сказать, «разрушительная» сторона процесса. Но была и другая сторона, связанная с подъемом социально-освободительного движения народных масс в странах капитализма, а также с тем фактом, что реалистическая, гуманистическая, демократическая культура Европы и Америки XIX—XX вв. оказывала своим опытом ускоряющее воздействие на создание демократической, народной культуры нового типа и во временно колонизированных странах, и во всем земном шаре в целом.

Одновременно внутри культуры европейских стран, ставших на путь капитализма, возникает представление многообразии форм мировой культуры, растет интерес к духовной, удожественной жизни народов других материков. И здесь сталкиваются два подхода: с одной стороны, возникает трактовка «внеевропейских» культур как некоей экзотической и занятной чужеродности.

С другой стороны, возникает сознание глубокой самоценности «внеевропейских» культур и «взаимодополняемости» различных культур, только в своей совокупности создающих подлинную всенародную, мировую культуру. Возникает представление о сложном единстве мировой культуры и ее дифференцированной целостности.

В ходе этого процесса передовая демократическая наука преодолевает европоцентристские предрассудки с присущей им идеей о «внеисторичности» и локальности культур других регионов земного шара.

Перед деятелями «внеевропейских» культур вовлечение в орбиту единого мирового хозяйства всех народов, возникновение сложного взаимодействия культур ставит сложный комплекс задач: а) защиты ценностей своих культур, б) развития всего живого, всего перспективного, что сделано в своих национальных традициях и в) поисков той или иной меры освоения ценностей культуры той же Европы и остальных народов мира, их критического отбора, переработки и т. д.

В результате этих процессов взаимное освоение великих культурных ценностей как вырастающей из антики европейской культуры, так и старых культур народов Азии, Африки и Америки превращает ценности эхих культур, когда-то представлявших основу культурной жизни одной зоны земного шара, в достояние культуры всех народов мира.

Конечно, и в прошлые эпохи цивилизации — «культурно-исторические миры» или «регионы» не были полностью изолированы друг от друга. Взаимосвязи и взаимодействия между ними существовали. Однако в XIX и особенно в XX в. речь идет уже не о взаимосвязях и взаимовлияниях. Как уже отмечалось, возникает понятие о целостно- дифференцированной мировой культуре, внутри которой идет борьба основных направлений, тенденций развития. При всем богатстве и сложном многообразии национальных школ, идейных направлений каждое существенное явление в искусстве становится достоянием всех зон земного шара, вызывает практически мгновенную позитивную или негативную реакцию. Мировая культура — непосредственная взаимосвязь мало-мальски значительных явлений в современной культуре — есть историческая реальность. Движущая сила этого всемирно-исторического процесса развития современной культуры в конечном счете определяется борьбой сил гуманизма, народности, реализма с антигуманизмом, с упадочничеством.

Искусство и культура прошлых эпох как Греции и Египта, так и Индии, Дальнего Востока, древней Америки, становятся (в меру ценности их художественного вклада) органической частью культурных традиций всех народов мира. Тем самым культура того или иного исторического региона реализует те общемировые, представляющие общий эстетический интерес ценности, которые в ней были созданы; она становится «мировой».

По мере перехода ряда народов к социализму этот процесс взаимообогащения культур, освобождаясь от уродливой противоречивости его осуществления в условиях капитализма, получает возможность своего действительно всестороннего и гармонического развития. Большую роль в этом процессе формирования новой, единой в своем многообразии уже социалистической мировой культуры призван играть опыт строительства новой культуры в семье социалистических народов Советского Союза. В конечном счете полная победа социализма во всем мире, победа демократических направлений в культуре даст окончательное гармоническое решение проблемы. Так подготовляется переход к культуре зрелого коммунизма.

В будущем исчезнет своеобразное стихийное «разделение труда» между национальными культурами, исчезнет вместе с исчезновением наций.

Но принцип не «унисонной», а «симфонической» целостности художественной культуры человечества останется. Его основной движущей силой окажется действующий, особенно активно с эпохи Возрождения, принцип существенной ценности личного своеобразия творческой индивидуальности, способной с особой силой и глубиной воплотить существенные для всех людей аспекты эстетического осознания тех или других сторон окружающего мира, воплотить те или другие ценные качества нравственного мира человека.

В настоящее время античноеискусство опосредованно (через эстетический опыт выросших на ее основе цивилизаций, в частности европейского реализма нового времени, из которого, вбирая в себя и все мировое наследие, выросло искусство социалистического реализма), а также непосредственно через наслаждение его художественными свершениями раскрывается как эпоха, несущая в себе огромные, близкие не только нашей стране, нашей культуре, но и всем народам мира всемирно-исторические ценности.

Ценности эти (гуманизм, героическая концепция человека, ясная гармония монументального синтеза и т. д.), выявляя сегодня свое всемирно-историческое значение, могли возникнуть когда-то лишь в специфических, в какой-то мере носящих исключительный характер условиях ранней полисной стадии античного рабовладельческого общества.

В античной Греции с особой полнотой, глубиной и художественножизненной правдой, доступной искусству прошлого, воплотились представления о величии свободного человека и человеческого коллектива, человек впервые так полно раскрылся в свободной от фантасмагорической преображенности, своей реальной телесно-духовной ценности. Это придает греческому искусству особую значимость в системе ценностей того общества, которое освободило творческие способности человеческого коллектива и человеческой личности, которое открыло путь для его действительно гармонического развития, т. е. общества коммунистического.

Античное наследие и в косвенно опосредованной форме своего воздействия (Возрождение и т. д.), при непосредственном обращении к его опыту, к его художественному обаянию сегодня, одна из великих, близких и дорогих нам эпох в наследии прошлого. Конечно, речь идет не о «стилизирующей имитации» греческого искусства. Ряд глубинных принципов греческого искусства близок и созвучен нашей эпохе: это героический образ гармонически прекрасного человека в монументальном искусстве, утверждение ценности образа человека в синтезе пластических искусств и архитектуре, высокий этический и гражданский пафос искусства.

Античная культура есть явление, представляющее всемирно-историческую ценность, есть культура, имеющая всемирно-историческое значение как один из важных истоков коммунистической культуры будущего.

Без занятия позиции по отношению к ней, без ее творческого переосмысления невозможен процесс действительно всестороннего овладения наследием прошлого, осуществляемого нами ради развития культуры сегодняшнего и завтрашнего дня — культуры социалистической, культуры созидаемого нами коммунизма.

Поэтому изучение античного наследия во всех его аспектах имеет огромное актуальное, а не только общепознавательное значение как средство духовно-художественного обогащения личности. Без решения ряда коренных проблем археологического, историко-культурного и собственно историко-художественного характера такое плодотворное освоение античности невозможно. Во всех этих трех областях советское антиковедение провело огромную работу. Вклад В. Д. Блаватского, одного из создателей советского антиковедения, в этом смысле неоценим.

Литература:
Ю. Д. Колпинский. О месте античного художественного наследия в мировой культуре// История и культура античного мира,- М.: "Наука", 1977 - c. 78-83